Игорь лежал в полудреме и ждал звонка будильника, который звонил каждый день в 8.45. Спать не хотелось, вставать тоже. Хотелось лежать так всю жизнь. Или хотя бы до завтрака. Еще бы накормил кто.
Олег спокойно спал рядом, не собираясь просыпаться. Он был типичной совой, Игорь даже удивлялся, как Лешка в детстве умудрялся просыпаться в седьмом часу и в восемь уже был у Игоревой двери. Звонил - это значило "я уже давно здесь, а ты все копаешься" - и тут же убегал. Нужно было быстро позавтракать и бежать вниз. По Лешкиному взгляду Игорь ясно видел: "Копуша!", но никогда этого от него не слышал. И только через десять лет Игорь узнал, что Олег терпеть не может рано вставать, а тем более куда-то с утра ходить.
Во сне Олег выглядел немного моложе, наверно, потому что разглаживалась глубокая морщина на лбу. Игорь провел пальцем по его переносице, где сходились бесцветными волосками две темных брови, выключил настойчиво пищащий будильник и, потянувшись, встал с постели.
Волосы, вымытые три дня назад, почему-то уже были грязными.
"Нужно помыть голову, а то из волос скоро можно будет жир выжимать"
Побриться, естественно, тоже надо было.
"Хорошо Лешке - у него так плохо растет борода, что он может бриться раз в два дня"
Приняв ванну, Игорь попытался придумать, что бы такого приготовить на завтрак. Но ничего лучше омлета и бутербродов не придумал, да и набор продуктов в холодильнике не давал разгуляться фантазии.
- Лешка, вставай, завтрак готов! Олег!
- Ага, я уже встаю и одеваюсь, - сонно отмахнулся Олег, пытаясь забраться головой под подушку.
- Олег, вставай, а то щас наш завтрак украдут.
- Кто? - спросил Олег, обиженный на внезапное исчезновение подушки.
- Враги народа, - ответил Игорь, забирая и одеяло.
- Ну и пусть отравятся, гады.
"Ну сволочь! И во сне шутит, юморист!"
- Встал немедленно с моей кровати! - Закричал Игорь, сталкивая Олега с кровати. - Иди к себе и там спи!
Олег поднялся с пола и взглянул на него взглядом "Щас начну убивать".
- Доброе утро, Игорь, - поздоровался он голосом, тоже не обещавшим ничего хорошего. - Что ты говорил про завтрак?
- Умойся сначала, - посоветовал Игорь.
После умывания (а точнее, запихивания головы в раковину) Олег был настроен не столь кровожадно. Он даже похвалил омлет.
- Знаешь, я всегда любил твой омлет. Он просто тает во рту.
Игорь хмыкнул.
- Ну, исключая первый раз. Зато с тех пор ты знаешь, что нужно выключать газ под сковородкой.
Олег вздохнул, глядя на бутерброды.
- Я уже три дня на диете.
- И хватит, - решил Игорь. - Диета - это для худеющих барышень, а ты здоровый мужчина, тебе надо хорошо питаться. Так что брось свои аристократические штучки, Трубецкой.
- Князь Трубецкой, - Олег сделал "дворянское" выражение лица.
- Вот с чего ты взял, что ты князь?
- Семейное предание, - усмехнулся Олег. - Папа рассказывал. И много всякой чуши рассказывал про дворянскую честь и достоинство. Он любил философские разговоры, ты же знаешь.
- Знаю.
- А я единственную свою умную мысль высказал в семь лет. "Все хотят есть, но никто не хочет мыть посуду". В смысле, всегда надо думать о последствиях.
- Ой, врешь. Ты за свою жизнь столько всего высказал...
- Господи... - вдруг протянул Олег. - Сколько лет мы друг друга знаем... Наверно, жутко скучно, да?
- Что скучно? - не понял Игорь.
- Знать человека наизусть. Каждую черточку. Каждую интонацию. Каждую родинку.
- Каждую трещинку, - со смехом продолжил Игорь. - Ну, не скажу, что скучно, но...
- Надоедает, да? Ведь поэтому мужья сбегают от жен к молоденьким - не потому что новая лучше, а потому что старая наскучила.
- Ты уже нашел, к кому сбежать? - все так же шутливо спросил Игорь.
- Я не шучу.
- А серьезные разговоры за завтраком вредны для здоровья. Так что, к кому сбегаешь? А про Перова мне гундишь, чтобы не было мне скучно без тебя?
Олег закрыл лицо руками так, что видно было только глаза. Игорю показалось, что он хочет ему в чем-то признаться, но не может собраться с духом.
- Ну что ты. При чем здесь Перов?
- Он у тебя при всем. Уже второй день про него только слышу.
- Я просто пытаюсь разобраться... Понять... Неважно.
- Так. - Игорь знал, что если Лешка начинает мяться и запинаться, это значит, что-то случилось. И что-то особенное. - Что опять произошло?
- Я... просто... ну... думал об одном человеке... это...
- О боже. Первый раз в жизни слышу, чтобы ты так чего-то стеснялся. Не хочешь говорить - не говори, не порть завтрак своими тайнами.
Олег, кажется, был счастлив, что не придется говорить. Интересно, что это за тайна такая?
- Слушай, Лешка. - Игорь встал с табуретки и подошел к Олегу. - Если ты опять в кого-то влюбился, то это тебе скрывать незачем. Ты же знаешь, что я не ревную.
- Если бы все было так просто, - грустно усмехнулся Олег. - Я тебе обязательно скажу, только не сейчас, ладно? Когда найду правильные слова.
- Ладно, как хочешь.
Через несколько часов Игорь пытался понять, не приехал ли он по ошибке вместо театра в цирк. То, что разворачивалось на широкой лестничной площадке второго этажа, было страннее "Алисы в Стране чудес" и "Мастера и Маргариты" в театре имени Станиславского.
Началось все вполне нормально - Перов, добросовестно пришедший на репетицию за полчаса до начала, сидел в очень опасном положении на перилах и читал книгу. Книга была, видимо, настолько интересная, что время от времени он запихивал в рот указательный палец и грыз его, не отрываясь от текста. Потом в задумчивости начал намурлыкивать какую-то песню и так задумался, что запел в полный голос:
- Уже за двенадцать, тебе в другой район. Пусть будут все шептаться, утром что-нибудь соврем... Если хочешь остаться, останься просто так - сможем мы умчаться вдаль на белых лошадях...
- Уже за двенадцать, ты что-нибудь забудь. Придется возвращаться и нечаянно уснуть, - из ниоткуда появился Саша и присел на те же перила с другой стороны. Раскинул руки в стороны:
- Земля, земля! Я - самолет АР-85! Прошу посадки.
- Самолет АР-85! Не придуривайтесь и слезьте с перил, это мое место, - не прекращая читать, ответил Перов.
Саша спрыгнул с перил и ехидно заметил:
- Такой серьезный молодой человек, а слушает "Дискотеку Аварию".
Перов оторвался от своей книги и невозмутимо ответил:
- Мало ли что я слушаю. Я же не спрашиваю, что ты слушал вчера так, что сегодня не пришел в училище...
- О-о-о... - засмеялся Саша. - Это уже личный вопрос. Но скажу тебе по секрету, я знаю одно отличное местечко... Музыка, танцы, девушки... Я от тебя - прямо туда, а с утра отсыпался. Ну, какое может быть училище с такой жизнью?
У Игоря все забегало в голове:
"Что значит - "от тебя"? Он был у Перова ночью? Что это значит?"
- А учиться не надо? - спросил Перов, наивно похлопав глазами.
У Сашки было такое выражение лица, словно он в первый раз в жизни слышал слово "учиться".
- А зачем? Мне еще 20 лет, я еще пожить хочу. А учиться потом будем. Не все же такие ботаники, как ты...
Что случилось дальше, Игорь так и не понял. Перов вроде легонько толкнул Сашу в грудь, а Саша почему-то отлетел к стенке.
- А врал-то, врал! Тоже мне, тоненький кузнечик! Художественная школа и драмкружок! Да у тебя явно пять лет каратэ за плечами.
А у Перова был такой победоносный вид! Стоял, голову откинув, руки на груди скрестил и дырявил Сашу насквозь взглядом пронзительно синих глаз. В эту минуту Игорь понял, что к ногам этого юноши и через много лет будут падать сраженные его красотой...
- Осторожней обращайтесь с бароном Николаем фон Вестенбаумом, последним представителем древнего рода. Черный с золотом дуб на зеленом поле, девиз: "Верность и прочность".
До Игоря не сразу дошло, что Перов цитирует одну из лучших сцен фильма "Давно закончилась осада", где его герой признается, что он дворянин.
- Да? А что же делать несчастному незаконнорожденному непонятного сословия? - спросил Саша, поднимаясь с пола.
- Сухари сушить, - ответил Перов, не замечая готовящегося нападения.
Сашка прыгнул и схватил его сзади за руки.
- Имя, фамилия, отчество, звание, год рождения!
- Одна тысяча четыреста девяносто второй, - быстро сообщил Перов, пытаясь вырваться. - Никита Христофорович Колумб.
- Кем... на кого работаете?
- Американский шпион. Где мой Пепси? - это Перов, очевидно, вспомнил рекламу. - Подрабатываю.
- Как подрабатываете?
- Учусь на актера.
- Докажите.
Ой, лучше бы он этого не говорил! Перов, вырвавшись, начал читать стихи:
- О если бы я только мог, хотя отчасти, я написал бы восемь строк о свойствах страсти. О беззаконьях, о грехах, бегах, погонях, нечаянностях впопыхах, локтях, ладонях. Я вывел бы её закон, её начало, и повторял её имён инициалы... Вон из Москвы, сюда я больше не ездок, бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок... Быть или не быть, вот в чем вопрос... - Тут он, видимо, забыл слова. - Вот в чем вопрос... Вам кажется, я плачу? Я не плачу. О, Шут мой, я схожу с ума! - Откинул голову и привалился спиной к перилам. - Я еще спеть могу.
- Не надо! То есть, пожалуйста! - выкрикнул Саша.
- Бе-лой а-ка-ци-и гроздь-я ду-шисты-е ночь-на-про-лет нас-сво-ди-ли с у-ма...
- Все, хватит! - решил прекратить цирк Игорь. - Вы работать собираетесь?
- Так репетиция еще только через пять минут начнется, - заявил Перов.
- Уложились! - воскликнул Саша и пожал Перову руку.
Игорь опять ничего не понимал. А ведь считал себя человеком, разбирающимся в жизни! Но события развивались с такой скоростью, что он не успевал осмыслить одно, как уже случалось что-то другое. Обдумывать в этот раз он решил не дома, а зашел в первый попавшийся бар. Взял стакан ну очень дорогого пива и уселся в дальний угол.
"Итак, что мы имеем? Перов и Саша, только вчера встретившиеся и набившие друг другу морды, сегодня перешептываются, подмигивают друг другу и вообще ведут себя как закадычные друзья. Раз. Олег очень хочет, чтобы я влюбился в Перова и заводит какие-то непонятные разговоры. Два..."
Тут в бар вломилась - по-другому не сказать - компания пьяных молодых людей. Человек семь-восемь в возрасте примерно от шестнадцати до двадцати пяти лет. А во главе этой компании был - легок на помине - Саша Рыбаков. Он вел под руку высокую - выше него - худенькую девушку в спортивном костюме и кроссовках. Черные волосы девушки были завязаны в хвост. Компания уселась за самый большой столик так, что ни Саша, ни его девушка Игоря не видели. Ребята принялись о чем-то громко разговаривать и выпивать. Игорь перестал обращать на них внимание.
"Нет, Перов, конечно, очень красивый. Но... слишком наивный, что ли? Просто мальчик. Я никогда не заводил романов с мальчиками. Они не умеют любить вполсилы. Не понимают, что этот роман - не вечен. Я всегда боялся сломать чью-то жизнь, испортить чью-то судьбу... Если я и влюблялся в кого-то, то это были взрослые, зрелые люди, для которых это было таким же увлечением, как и для меня. Да и стар я уже для Перова... Но Сашка... он же влюбит его в себя и бросит! Не может быть, что бы такая ненависть, которая была у него, превратилась в любовь! Нет, я, конечно, могу ошибаться, но я вроде бы достаточно знаю собственного сына. И знаю, что просто так он ничего не делает..."
Так, размышляя о создавшейся ситуации, он просидел еще примерно полчаса. Потом Сашкиной девушке надоело сидеть просто так и она начала оглядываться по сторонам, разглядывая посетителей. Она оглянулась в сторону Игоря, и он узнал ее.
Это был Никита Перов, искусно загримированный и переодетый в девушку, но несомненно, это был он! Перов, видимо, тоже узнал Игоря, потому что покраснел и закрыл лицо руками так, что видно было только огромные синие глаза. Он повернулся к Сашке, но тот был, очевидно, окончательно пьян. Отмахнувшись от Перова, он продолжил что-то объяснять одной из девушек. Перов тормошил его еще какое-то время, потом Саше все это надоело, он повернулся к Перову и поцеловал его.
Если на лице Перова еще оставались не покрасневшие места, то после этого поцелуя и они покраснели.