Григорьева Светлана : другие произведения.

25. Тайна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   КСВ...
  
   Глава 25. "Тайна"

Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял,

А мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени.

И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать.

Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.

Сплин "Маяк"

  
   Остаток дня прошел как в тумане. Я ходила, как запрограммированный на поддержание основных жизненных циклов, робот. Родители довольно бурно отреагировали на мое явление пред их очами в более-менее сознательном состоянии. Мама, казалось, сейчас расплачется прямо у меня на глазах, а объятие, которым одарил меня папа, я последний раз помнила в пятилетнем возрасте. За всей сценой расспросов со стороны близких и односложных ответов с моей стороны, как коршун за добычей следила бабуля. Стоило разговору уйти в ненужном направлении, как она тут же с грацией светской львицы меняла его тему. Я была благодарна ей за то, что до серьезных копаний в моей и без того потрепанной всеми ветрами душе, так и не дошло. Единственным ураганчиком не поддающимся ни на какие провокации оказалась Танька и она то и задала самый главный вопрос, которого все остальные старались избегать по мере сил и возможности. Я, потому как старалась воспитать в себе новое умение - стирание памяти по желанию, а родители, потому как боялись моей реакции.
   -Том, - неожиданно встряла в разговор моя сестра, - а ты что, Гошу больше не любишь?
   -Почему? - как можно спокойнее поинтересовалась я.
   -А почему он тогда тебя не поцеловал? Ну, когда ты спала.
   -А почему он должен был меня целовать? - улыбнулась я ей, стараясь не показать, как мне не хочется продолжать этот разговор. Но, я знала свою сестру - просто так она не отстанет. Проще выдержать пытку вопросами до конца и соврать.
   -Ну, он же ведь был твой парень и собирался жениться на тебе, - со святой невинностью произнесла она, и все затаили дыхание.
   С невинностью ребенка женского пола она перемешала мир своих фантазий с моей прозой жизни.
   -Таня, - пришла мне на помощь мама, - Тома сама решает за кого ей выходить замуж. И потом ей еще рано думать об этом, - бросила она напоследок обеспокоенный взгляд в мою сторону.
   -А мне Гоша сказал, что самое время, - заявила эта "святая невинность".
   У меня отвисла челюсть. Интересно, чего еще я не знаю о своем лучшем друге?!
   -Когда это он тебе такое сказал? - не удержалась я.
   -Осенью еще, когда один без тебя сюда приезжал, - отозвалась моя мучительница.
   -Ну, - пыталась выкрутиться я, - возможно, он просто так говорил и вовсе не обо мне. Или может он вовсе говорил это просто так, о будущем, - но под конец не выдержала и спросила чуть резче, - и откуда ты вообще взяла эту идею, что он собрался на мне жениться?
   -Он же мне это сам и сказал, - улыбалась она. - По большому секрету. Я даже кольцо видела.
   И этот дьяволенок растянулась в блаженной улыбке. Молчание, установившееся в квартире, по своему апогею, могло соперничать с оглушающей тишиной начала времен, нарушила которое опять же моя сестра, выстрелив контрольным залпом по моему сознанию.
   -И твой Влад мне тоже не нравится.
   -Тоже? - уже чисто автоматически отозвалась я.
   -Ну, да. Гоша сказал, что он плохой человек, и я ему верю, - я только потрясенно молчала, не видящим взором смотря перед собой, пока Таня продолжала свои излияния. - Гоша хороший и красивый. Ты бы видела, как на меня смотрели Маринка и Поля, когда он меня от школы до дома провожал. У нас из девчонок полкласса в него влюблены, потому все мне ужасно завидовали. Они даже поздороваться с ним боялись, а меня он в щеку поцеловал.
   -Ты мне об этом не рассказывала, - подала голос мама.
   -Это же тайна была, - как ни в чем не бывало, заявила сестра.
   -А сейчас уже выходит нет? - заметил, ухмыляясь мой папа. Похоже он был единственным, кого эта ситуация забавляла.
   -А сейчас он сказал, что уже не важно, потому что у тебя есть Влад, - ответила Таня и тут же добавила, - Но мне он все равно не нравится. Ты с Гошкой всегда веселая приезжала и не забывала мне привезти что-нибудь вкусненькое, а сейчас ты грустная и все время спишь. Я не хочу Влада, хочу Гошу. Он меня со школы будет встречать. Девчонки обзавидуются.
   "Устами младенца...", - почему-то подумала я.
   -Таня, - очнулась мама. - Ну что ты такое говоришь! Миша, - повернулась она к мужу, - ну, скажи хоть слово!
   -А что я могу сказать, - улыбался папа. - Слоны к тебе так и липнут, доча. Бегемошек, надеюсь у нас еще не предвидится?!
   Я покраснела. Из кресла послышалось небольшое покашливание деда, больше похожее на неудачную попытку скрыть смех. Мама, судя по лицу, разрывалась между желанием рассмеяться и поддержать меня, своим подчеркнуто-нейтральным выражением лица. Бабуля же открыто улыбалась.
   -Я не хочу говорить на эту тему, - выдавила я, скрещивая руки на груди. Мне стало обидно оттого, что мои родные перевели все это в шутку. Я чувствовала, как рушится моя жизнь, расползаясь по лоскутам, как плохо сшитое одеяло. Жалости и сочувствия я, правда, тоже от них не требовала, но хотелось услышать хоть каплю понимания того, что мне тяжело говорить об этом. - Я устала, может, поговорим обо всем завтра?!
   -Когда ты собираешься возвращаться? - уже более деловым тоном спросил отец.
   -Как только найду решение своей проблемы, - не отводя взгляда от бабули, ответила я. Та в свою очередь тут же посерьезнела и нахмурилась.
   -Какой именно? - уточнила мама.
   -Это мое дело! - твердо произнесла я. С меня вполне достаточно на сегодня было советов младшей сестрицы, относительно того, кто станет моей судьбой.
   -Вы что и, правда, так сильно поссорились? - сочувственный взгляд мамы, выворачивал мою душу на изнанку.
   -Мама, пожалуйста, - выдавила я.
   -Томка собралась послать Влада? Круто! - улыбалась Танька.
   Дед снова кашлянул, а бабуля с мамой нахмурились. У меня зачесались руки. Чувствую, давно я не колотила собственную сестрицу.
   -Что ты задумала? - неожиданно серьезно спросил папа, и я тут же мысленного перестала складывать хворост на кострище для родной сестры, и посмотрела на него.
   "Так, по мелочи", - невольно подумала я. - "Узнаю у родных способ решения своей проблемы и сразу назад. Грызть гранит уже, наверное, ненужной мне науки."
   Но вместо этого произнесла:
   -Ничего такого я не задумала. Может я просто решила побыть немного дома и все. Могу я соскучиться?!
   -Тома, что-то ты темнишь, - не унималась мама. - Тебя на новый год кренделем было домой не заманить, а теперь уезжать не хочешь. Доча, мы просто хотим тебе помочь.
   Я мысленно закатила глаза. Ну как им объяснить, что от них тут ничего не зависит?! Это моя боль и мне решать, что с нею делать. Папа, слегка прищурившись, смотрел на меня, после бросив короткий взгляд на бабушку, произнес, обращаясь к маме:
   -Оленька, поздно уже. Тане завтра в школу. Идите-ка домой, я тоже скоро приду.
   -Миша, поговори с ней. Тебя она должна послушать. Ну, нельзя же вот так из-за какого-то парня рушить всю свою жизнь. Ей еще учиться и учиться.
   -Мама, - снова попыталась возмутиться я.
   -Оля, я поговорю. Идите домой.
   Мама нехотя кивнула, но у сестры определенно был свой взгляд на все это.
   -А я не хочу! Я хочу послушать, о чем они будут говорить.
   -Таня, - чуть повысив голос произнес отец и та тут же сникла. - Домой! Иначе все выходные на улицу носа не кажешь.
   Последний довод определенно подействовал. Сестра подскочила и, махнув мне на прощанье, направилась к выходу. За нею встала и мама, коротко обняв меня на прощание. Следом за ними с кресла поднялся дед, о существовании которого я за всеми семейными перебранками успела позабыть.
   -Я думаю, что я вам тут тоже ни к чему, потому я лучше пойду спать, - произнес он, и напоследок подмигнул мне. - Доброй ночи.
   "Ага, как же доброй. Тяжелая артиллерия в действии - бабка и отец. Как бы мне до утра дожить теперь?!"
   -Что ты задумала? - ту же взял быка за рога папа, едва закрылась дверь за дедом.
   -Ничего.
   -Тома, - сверлил он меня взглядом.
   -Ничего, что касается вас, - поправила я себя.
   -Нас касается абсолютно все, что касается тебя. Особенно сейчас!
   -Сейчас? - невольно вырвалось у меня.
   -Омичка, ты сама не знаешь, на что идешь, - подала голос бабушка. - Ты потом будешь жалеть о своем решении, но будет поздно.
   -Это будет МОЕ решение, - уперлась я.
   -Мама, ты знаешь, что она затеяла? - спросил отец, обращаясь к бабушке.
   -Она хочет разорвать связь, - ответила та.
   -Нет! - немедленно отреагировал он и с испугом (?) посмотрел на меня.
   "Так, судя по всему - папа в курсе...", - нахмурилась я.
   -Еще бы я был не в курсе, - тут же отозвался он.
   "Чем дальше в лес, тем толще партизаны", - распахнула я рот в неверии. - "И ты тоже можешь читать мысли?! Давно?"
   -Всегда мог, но пользоваться начал только, когда стало ясно, что дальше притворяться не имеет никакого смысла.
   -Что изменилось? - полюбопытствовала я.
   -Она еще спрашивает?! - всплеснул он руками, глядя на бабушку.
   -Миша, - предостерегла его она.
   -Что, Миша?! Если Гершон еще не примчался сюда, требовать твое сердце на блюде, я ему не нужен и подавно.
   -Гершон? - нахмурилась я, пытаясь вспомнить, где я слышала эту фамилию.
   -Я думаю имя Радомир для тебя более привычно, - тихо произнесла бабушка, правильно истолковав мой нахмуренный взгляд.
   -А он то тут при чем? - недоумевала я.
   -При том, - начал отец, - что с того момента, как о нашем местоположении стало известно главе северо-западного управления Совета Хранителей, я вообще не вижу дальнейшего смысла в нашем затворничестве.
   -Миша, мы это уже обсуждали, - по прежнему тихо, но твердо произнесла моя бабушка. Я же с интересом глянула на своего отца.
   -Мама, посмотри правде в глаза. Тома связана с хранителем и рано или поздно должна будет занять свое место в том мире. Ты сделала все возможное, чтобы уберечь ее от этого, но это был ее выбор и ей теперь нужно идти вперед.
   -Это был как раз не мой выбор, - встряла я, но меня как будто не услышали.
   -Миша, ее я не уберегла. Это моя вина, я не отрицаю, но нам там по-прежнему не место.
   -Этого хочешь ты, но не я. Месть свершена, пора вернуться, - неожиданно резко произнес он, и я распахнула от удивления рот.
   -Миша, сейчас не лучшее время ворошить старые раны, - прожигая взглядом моего отца, проговорила бабушка. - И потом исполнители меня волновали мало, а вот главные инициаторы по-прежнему на своих местах, так что говорить о свершении еще рано.
   Я превратилась в одно большое ухо. Я боялась даже вздохнуть, чтобы не прерывать их. Сколько еще скелетов спрятано в нашем тихом, примерном на первый взгляд, семействе?!
   -Кроме того, речь сейчас не обо мне, - взгляд черных глаз вернулся ко мне.
   Папа глубоко вздохнул и тоже посмотрел на меня. Я тут же почувствовала себя так, как будто мне в лицо направили сверхмощный прожектор.
   -Что у вас произошло, что ты решилась на такую крайнюю меру? - похоже теперь папа решил отыграться на мне.
   -Это мое дело, - немедленно уперлась я.
   -Возможно, так и было до момента, пока ты не решила окончательно испортить себе судьбу и лишиться души, - ответил он.
   -Души?! - нахмурилась я.
   -А как еще назвать изменение твоей сущности, путем замещения твоей судьбы чужой. Ты надеешься подавить в себе свою энергию, заместить ее донорской и после этого сохранить себя? Ты знаешь, что ты навсегда потеряешь возможность, связывать себя с кем бы то ни было? Это все равно как вынуть сердце, а на его место поставить простой насос.
   -Это будет мой выбор! - возразила я.
   -Я не позволю тебе испортить собственную жизнь, - чуть более яростно отозвался он.
   -Я ее УЖЕ испортила, когда пошла на поводу у... Гардинера, - выдавила я. - Сейчас я всего лишь хочу все вернуть на круги своя.
   -Ты видимо не до конца осознаешь, во что влезаешь. Это структурное изменение на уровне самого Поля Судьбы, обратной дороги не будет, - продолжал убеждать меня папа.
   -Тем лучше, - ответила я.
   -Ты до конца жизни будешь невольно зависима от своего донора. Даже не смотря на энергию Эрго, большую часть которой ты растеряешь во время разрыва, ты будешь время от времени подвержена всплескам и провалам энергии, гасить и компенсировать которые сможет только он.
   Я призадумалась. В свете этих фактов, пожалуй, к выбору донора, как выразился папа, нужно отнестись посерьезнее.
   "Это конечно не связь, но может для него это будет все же лучше, чем ничего..."
   -Тамара, не смей впутывать во все это еще и Гошу, - неожиданно холодно произнесла бабушка. Все время нашего разговора с папой она просто сидела в кресле, и, нахмурившись, что-то обдумывала. Судя по всему, моя последняя мысль вывела ее из этого состояния. - Не вешай на него этот груз. Ему и без того хватает несчастий в своей жизни, чтобы помимо всего прочего брать на себя еще и результаты твоих глупости и упрямства.
   -Упрямства?! - возмутилась я. - Глупости?!
   -А как еще назвать твое упорное нежелание идти на компромисс со своим мужем?
   Я задохнулась от возмущения.
   -Я должна идти на компромисс? Я? Он врет, стирает мне память, а я должна...
   -Я прекрасно осведомлена обо всех его пороках и недочетах, - прервала она меня. - Но ты сама его выбрала, а при первой же трудности просто сбежала.
   Я закрыла глаза и постаралась мысленно досчитать до десяти. Меня буквально трясло от возмущения.
   -Ты вместо того, чтобы решить проблему, избегаешь ее. Да еще и пытаешься списать часть ее на человека, не имеющего к этому никакого отношения, - доносился до меня голос бабушки. - Ты собираешься разрушить собственную жизнь и жизнь Гоши из-за пустяка.
   Я открыла глаза и в упор посмотрела на бабку.
   -Пустяка?!
   -Вся его вина состоит лишь в том, что он слишком самоуверен, вплоть до самонадеянности, и излишне горд, чтобы в этом сознаться, - выдержала она мой взгляд. - А потому очень болезненно переживает собственные ошибки.
   -А тот факт, что с ним близко знакома, ближе, наверное, некуда, большая половина Питера, ну я конечно говорю о ее женской составляющей, хотя я уже и в этом сомневаюсь, - чувствую сарказм вырвался на свободу, - конечно не имеет никакого значения. Ведь даже если он потом решит продолжить свои.. хм, знакомства, это конечно будет не его вина, а целиком и полностью моя, как человека не желающего идти на компромисс.
   Скрестив на груди руки, я насуплено глянула на бабку, а после на отца. Если первая смотрела на меня слегка прищурившись, как обычно бывало, когда она что-то обдумывала, то папа меня тут же обескуражил. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу и со спокойным выражением лица, наблюдал за носком своей мерно раскачивающейся ноги. Как будто не было его яростной речи всего несколько минут назад. Да какое там, он наблюдал за всем так, как будто его это все внезапно перестало интересовать.
   -Папа, - удивленно добавила я, - тебя больше не волнует, что я думаю, или, что буду делать в дальнейшем?!
   -Ты злишься, - поднял он на меня взгляд и слегка улыбнулся, - а это говорит о том, что ты еще не приняла окончательное решение. Из всех грехов своего избранника ты на первый план вынесла то, что является всего лишь следствием, в то время как сама причина, названная твоей бабушкой не вызвала в тебе такого явного протеста и негодования. Таким образом с этой стороной его натуры ты уже смирилась, приняв ее такой, какова она есть.
   Я открыла рот, снова его закрыла, и вновь распахнула. Нужные слова отчаянно не хотели ложиться на язык.
   -Не протестуй, все твои чувства сказали уже все за тебя, - продолжил он. - Доча, не знаю, насколько уместно именно мне будет говорить об этом, но если ты хочешь прожить с любимым человеком долгую, счастливую жизнь, то главным слово для тебя должно стать - компромисс. В этом твоя бабушка права. И еще умение разговаривать, прямо и открыто.
   "И отчего мои родные приняли мой собственный факт брака так легко?! И где возмущение? Где - что ты задумала?! Ты еще маленькая! Тебе еще учиться и учиться!"
   -Вот за этим всем можешь обратиться к маме, - уже открыто улыбался папа. - Уверен, она прочтет тебе целую лекцию, на сей счет. Кстати - она еще ни сном, ни духом. Моя же задача уберечь тебя от по-настоящему серьезных ошибок.
   -Как, например, разрыв связи? - продолжала я давить на свое. Мне не хватало деталей, и я намеревалась выудить эти знания из своих родственников.
   -Омичка, я не думаю, что это все же твой вариант решения проблемы, - произнесла бабушка.
   -Почему? - изобразила я на лице самое простодушное на какое была способна выражение.
   -Доча, что ты опять задумала? - склонив голову на бок, поинтересовался папа. - Тебя наши с бабушкой слова все еще не отвратили от этой идеи?
   -Для начала я бы все же предпочла услышать подробности ритуала разрыва, а уж после, когда я буду владеть всем объемом информации я сама, - сделала я акцент на этом слове, - решу, что мне делать дальше.
   Бабуля с отцом переглянулись.
   -Мам, расскажи ей, все равно ведь докопается, - произнес папа. - И потом, если она узнает все это от нас - боляшая вероятность того, что эта информация будет максимально близка к истине. И без того, знание мира становится все более и более субъективным. Столько ошибок из-за незнания...
   Бабушка нахмурилась и, неодобрительно поджав губы, наконец, заговорила.
   -Связь между двумя устанавливается на уровне их энергетического стержня. Происходит что-то вроде обмена - ты отдаешь часть себя, получая взамен часть партнера. Лишиться этого просто вернув все как есть назад нельзя, потому как это одно из вмешательств на уровне самого поля. Лишиться этого можно посредством донора, который должен забрать эту часть уже твоей энергии и частично заменить своей. Но новой связью это уже не будет. Скорее установится что-то вроде отношений, что бывают между наставником и учеником. И еще из-за столь грубого вмешательства в свое "я" в дальнейшем возможны всплески и провалы энергии, компенсировать которые опять же сможет только донор. Двойная зависимость. Ты будешь чувствовать его, но уже никогда не сможешь установить полноценную связь. Искалеченная душа не способна на это.
   Взгляд бабули направленный на меня без слов говорил о том, что она обо всем этом думает.
   -И еще одно, не каждый хранитель способен пережить такой спад собственной энергии, - продолжил папа, после затянувшейся паузы. Бабушка по-прежнему смотрела на меня с осуждением. - У тебя как Эрго шансов конечно поболе будет, но Тома, подумай на что ты обрекаешь того, кто все же решится помочь тебе в этом безумии. Ты практически превратишь его в вампира. И ты уверена, что Гоша выдержит столь серьезное испытание, как искушение твоей кровью?!
   Последние слова зародили сомнение во мне. Вампира? Гоша?
   -Почему? - автоматически спросила я.
   -Потому что прежде чем добраться до стержня, ему придется сначала добраться до него, выпив твоей крови, - продолжила бабушка. - А потом все время бороться с собой. Он и сейчас борется, когда чувствует аромат твоей крови, но одно дело смотреть на витрину с пирожными, предполагая в уме какие они вкусные, и совсем другое знать наверняка.
   -Доча, не надо этого делать, - мягко добавил отец. - Твои сомнения не беспочвенны. Прислушайся к своему сердцу. Поверь, оно все уже решило за тебя.
   Я нахмурилась.
   -Бабуль, а почему ранее ты говорила, что разорвать связь невозможно и что это путь ненависти?
   -Потому что я слышала, что бывали прецеденты, когда оба партнера в силу недопонимания или других причин ступали на путь взаимной ненависти. Ведь это всего-навсего другая сторона любви, - печально проговорила она. - Они сами вырывали из себя часть партнера, но поверь мне, долго прожить без части себя невозможно. Ненависть, конечно, сильное чувство, но оно питается твоей же энергией, ничего не давая взамен. Жить с таким чувством внутри невозможно.
   -Это вариант без донора? - уточнила я.
   -Что-то вроде, - кивнула она, - скорее тут была замкнутая сама на себя система. Каждый из них выступал в это роли для своего партнера. Ненависть, как и любовь, порой бывает взаимна.
   "Это точно не мой вариант. Хотя...", - подумала я.
   -Не думаю, что Влад настолько глуп, чтобы скатиться до такого, - заметила бабушка. - Эта связь ему будет стоить дороже, чем он думает.
   Мне стало обидно.
   "Ну, да, конечно. Давайте его все теперь еще и пожалеем. Ой, Влад...", - сердце уже привычно кольнуло.
   -А..., - нервно начала я. - А что будет со вторым... партнером? Ну, после... разрыва?
   Я смотрела на лица бабушки и отца, но те как по команде отвели глаза.
   -Для него в эмоциональном плане ты..., - медленно начала бабушка.
   -... умрешь, - жестко закончил папа. - Смерть партнера - это второй способ разрыва связи. Его ты, надеюсь, не хочешь опробовать?!
   Теперь мне было стыдно.
   "Может проще попробовать с петлей времени?", - мелькнула, непрошенная мысль.
   -Не поможет, - тут же отозвался папа. - Я уже говорил - связь, это вмешательство на уровне структуры самого поля. Его действие распространяется как на будущее, так и на прошлое.
   "Он что-то такое и подозревал, потому и сомневался, стоит ли..."
   -Думаю, он сомневался не поэтому, - мягко заметила бабушка.
   "Я вообще не знаю и знать не хочу, почему он сомневался", - подумала я. - "Все равно он виноват."
   -Он виноват, - заметила она, - но, опять же, не в том, что ты думаешь. Это наименьший из его грехов и как уже сказал Миша, всего-навсего следствие, а не причина.
   -Доча, подумай, на что ты обрекаешь их двоих, я уж не говорю о тебе, - подал голос папа. - Не спеши. Все наладится.
   "Наладится...", - протянула я. - "Я уже и не верю в это. Раз от раза все только хуже и хуже."
   -Все будет хорошо, - легко улыбнулась бабушка. - Верь в это и так и будет.
   "Где-то я это уже слышала", - нахмурилась я.
   -Потому что это правда, - улыбка потеплела. - А сейчас - спать! Это я говорю тебе уже как твой врач.
   При упоминании о сне мой организм тут же выдал смачный зевок, так что даже челюсть хрустнула. Папа встал на ноги и, поцеловав меня в лоб, пожелал спокойной ночи, и ушел. Бабуля накрыла меня одеялом, благо с кровати я так и не сходила и положила руку мне на лоб.
   -Спи, Омичка. Утром снова взойдет солнышко и все будет казаться чуточку светлее, чем сейчас.
   И я провалилась в сон, как в бездну. Впрочем, длилось это недолго. Проснувшись среди ночи, сама не зная почему, ее остаток я провела ворочаясь, поймав лишь под утро мимолетную дымку неглубоких, наполненных кошмарами снов. Сомнение, зарожденное моим отцом и бабкой давало о себе знать, и я решила, что лучше всего переговорить на эту тему с Гошкой. Мне нужно было услышать еще одно мнение, пусть и субъективное, но мнение.
   Поутру завтракая под орлиным взором бабули, я все думала о том, как мне лучше связаться с Гошкой. Звонить ему домой я побаивалась, а сидеть и ждать когда он это сделает он сам, я не могла. Вполне вероятно, что он вообще теперь будет избегать моего общества и... уедет. Хотя нет, не попрощаться со мной он не может. Или все же может?! Мне внезапно стало страшно. А что если он и правда прислушается к совету моей бабули и постарается забыть меня?
   Я внезапно со всей кристально чистой и холодной ясностью осознала, что кроме Гоши в моем мире никого не осталось. Машке скоро определенно будет не до меня, она и сейчас уже растворилась в Алеке, а что будет, когда у нее появится его точная маленькая копия?! Больше друзей у меня не было. Были знакомые, хорошие и не очень, иногда попадались даже чуть лучше чем просто хорошие или чуть хуже чем отличные, но, тем не менее, друзей в полном смысле этого слова я себе больше не завела. Лишь Гоша и Машка имели безраздельный допуск в мой мир, потому как я чувствовала себя уютно и тепло с теми, кто у меня был. И наивно думая, что это обстоятельство будет неизменно, постоянно, вечно. Как же я ошибалась. Да, были еще родные, включая родную сестру, которую после вчерашнего, мне хотелось придушить, ну или как минимум выпороть. Вот и все. А еще был Влад.
   "Вот именно, что "был", - грустно подумала я. Сердце привычно дернулось, с неистовством мяча для сквоша, врезаясь в ребра, но странно, через мгновение оно затихло и вернулось к своему спокойному ритму.
   -Позвони ему и перестань изводить себя по мелочам, - прозвучал спокойный голос моей бабки.
   -Кому? - встрепенулась я. - Ему? С какой стати?! Все кончено.
   -Ох, глупая, - легкая улыбка коснулась ее губ. - Ничего, все образуется, но вообще-то я говорила про Гошу.
   -Я боюсь..., - я запнулась, подбирая нужные слова, - нарваться на его родных. Мне показалось, что он из-за меня с ними поругался.
   -Тогда, позвони просто ему, - подмигнула она мне. Я неосознанно растянулась в улыбке. Такой мне моя бабуля нравилась гораздо больше, чем в роли грозной хранительницы-эрго.
   -Точно, - осенило меня, - мобильник!
   И я тут же сорвалась с места и убежала в комнату. Долго искать это чудо техники не пришлось. Коробка с телефоном по-прежнему лежала в пакете с кричащим логотипом мобильной компании, прямо поверх моей сумки. Короткий взгляд на модель и я мысленно закатила глаза. Чувствуется рука Влада. Извлеченной следом за телефоном инструкцией можно было, наверное, убить мышь среднего размера, причем всего лишь нечаянно уронив сей толмут на голову несчастного животного.
   "Вот интересно, люди, покупающие такие игрушки, собираются банально использовать его как телефон? Или - ух ты, эта штука еще и звонит! Клево!", - саркастически подумала я и нажала на кнопку питания.
   Как и следовало ожидать - показания на шкале заряда были близки к значению абсолютного аккумуляторного нуля.
   "Любопытно, как скоро у нас введут это понятие - абсолютный аккумуляторный ноль?! А.А.Н. Круто звучит! И чему он будет равен?! Минус двести семьдесят три и одна десятая минуты разговора с подругой или минус два умноженное на десять в n-нной степени отправлено-полученных смс в процессе выяснения за кем останется последнее слово в прощальном пожелании спокойной ночи любимому. Ну и бредни! Кажется, голову мне тоже потом лечить придется."
   Выждав пару минут, после подключения его к сети питания, я вновь сделала попытку оживить мобильный. Заставка, приветствие и ... серия писков извещающих о приходе смс. Пропущенные звонки? Неожиданно у меня вспотели ладони и я, вытерев их пару раз о футболку, нажала на кнопку. Более тридцати сообщений и все от Машки. От него всего одно, судя по дате отправленное в день моего приезда сюда.
   "Этот дневник принадлежит вашей семье, потому я посчитал нужным передать его законному владельцу. Надеюсь, этот поступок в глазах пани Софьи хоть отчасти уменьшит мою вину перед вашей семьей. С любовью, Влад. Прости меня..."
   Слезы горошинами вновь покатились у меня из глаз, падая прямо на телефон. Слова на экране слились в размытое пятно, но, тем не менее, я по-прежнему видела их с особой ясностью и каллиграфической четкостью. Они, подобно водопаду вгрызающегося каждой каплей воды в каменную, гранитную толщу земли отпечатались у меня в голове, и стоило мне прикрыть на мгновение глаза, как передо мной явился его образ, говорящий эти самые слова. Все было настолько правдоподобно, что я даже протянула руку ему навстречу, стараясь удостовериться в его реальности.
   -Омичка, - вернул меня в реальность голос бабули.
   Я открыла глаза и сквозь завесу слез увидела ее склоненное ко мне лицо. Не говоря ни слова, я протянула ей телефон.
   -Тебе надо вернуться, - мягко начала она, коротко глянув на экран. - Все что могла я сделала. Я помогла твоему телу побороть болезнь, и вернуть твою энергию почти в полном объеме, но вот твое сердце мне не подвластно. Здесь я бессильна, впрочем, так же как и все остальные. Это дело касается только вас двоих и никого более. Поезжай назад, родная. Здесь, с нами тебе хуже конечно не будет, но и лучше тоже, уверяю тебя.
   Я закрыла глаза и удрученно помотала головой. Вновь вернулась картинка из кабинета Влада и я от злости прикусила губу. Боль отрезвила, но не намного.
   -Не думай об этом. Когда любишь, надо учиться прощать, - погладила она меня по голове.
   -Я... не могу, - выдавила я. - И не хочу.
   Попытка разозлиться ни к чему не привела. Тело по-прежнему меня слушалось слабо, а сердце после этого материального напоминания о существовании источника моей боли в реальном мире, вновь сжалось в груди подобно испуганному зверьку замершего под пластинами электродов.
   -И все же подумай о том, что если бы ты действительно не хотела прощать, то кусала бы сейчас губы до крови, а просто вернулась бы назад и прямо ему так и сказала.
   Она ласково погладила меня по голове и добавила:
   -Мне пора на работу. Позвони Гоше, а лучше прогуляйся с ним. Тебе нужен свежий воздух, а ему возможность быть полезным, - улыбнулась она. - И вот еще что, он боится, что сделал неверный выбор, хотя, думаю, он в этом не сознается даже самому себе. Не дави на него. Ему тоже нужна поддержка и к тому же на таком расстоянии от своих наставников он очень уязвим.
   После этих слов бабушка ушла. Дед, судя по всему, покинул квартиру еще раньше ее. Они оба были жаворонками и всегда потешались над моей любовью понежиться в постели лишний часок. Одна, в пустой квартире я почувствовала себя свободной и покинутой одновременно. Взгляд непроизвольно вернулся к телефону, все еще зажатому у меня в руке.
   Дрожащими пальцами я набрала номер телефона лучшего друга. На мой зов он отозвался едва ли не после первого звонка.
   -Тома, ты как? - донесся до меня его взволнованный голос.
   -Доброе утро, - неожиданно для себя, смутившись, произнесла я. - Гош, ты сейчас не занят?
   -Нет, - отозвался он. - Что-то случилось?
   -Нет, - прокашлялась я. - Прости, нет, - уже более отчетливо произнесла я. - Ты не мог бы составить мне компанию и немного прогуляться. Мне бабуля разрешила.
   -Хорошо, - коротко произнес он. - Зайти за тобой?
   Этот простой, в сущности, вопрос вызвал во мне бурю неведомых ранее чувств.
   "Да что это со мной?! Как девица на первом свидании. Это же Гошка!", - мысленно отругала я себя, но все же ответила:
   -Нет, не надо. Давай встретимся через пятнадцать минут на нашей площадке.
   -Договорились, - отчего-то мне показалось, что в этот момент он улыбнулся.
   Я спешно натянула на себя пару теплых свитеров, благо зима в нашем городке была похожа сама на себя, со снегом и морозами, а не на переходящее состояние неведомого времени года, из осени в весну, как мне это всегда казалось в Питере.
   Не смотря на то, что я пришла на наше старое место на пару минут раньше, Гошка уже был там и нахохлившись как воробей на морозе стоял спиной ко мне, прислонившись в лестнице плечом. Я поддавшись ребяческому порыву, подкралась к нему и закрыла глаза ладошками.
   -Даже не надейся, - отозвался он, не шелохнувшись. - Тебя за пару километров учуять можно, что уж говорить о паре десятков метров.
   Я надулась.
   -Выходит, раньше ты мне все время подыгрывал? - и обошла вокруг него, заглядывая в лицо.
   -Нет, раньше я настолько тебя не чувствовал, - тут же отозвался он и, как мне показалось, смутился.
   Повисла неловкая пауза.
   "Черт, ну почему так все... неуклюже. "
   -Гош, - заглянула я ему в глаза, - а мы можем выкинуть, хотя бы сейчас последние пару-тройку месяцев, за которые мир свихнулся, и стать как прежде?
   -Как прежде?! - протянул он.
   -Ох, ну хорошо, положим, с "как прежде" я видимо перегнула, но просто поговорить-то мы можем, без ваших хранительских штучек?!
   -Ты хочешь о чем-то поговорить?
   Я замялась. Вот так - с места в карьер, я начинать не хотела, потому просто спросила:
   -А выход на нашу крышу еще не закрыли, не знаешь?
   -Потянуло на старые подвиги, кошка? - слегка улыбнулся он.
   -Да, я все еще боюсь высоты. Ты вон, тараканов с крысами недолюбливаешь и ничего, - показала я ему язык. - Моя фобия интеллигентнее.
   Гошка закатил глаза.
   -Вот я тебе бы ночью подкинул крысу с ее лысым хвостом, а потом бы посмотрел, как бы ты к ним относилась!
   -Гош, ты все еще тот случай забыть не можешь?! Она ж домашняя была!
   -Все равно мерзость, - передернул он плечами, и я не выдержав, расхохоталась. Настолько забавно было наблюдать на лице взрослого парня, который был выше меня почти на полголовы, это брезгливо-испуганное выражение.
   -А ты змей боишься, - широко улыбнулся он, и, предложив руку, повел, судя по всему, по направлению к "нашей" крыше. Я в ответ лишь состроила мордочку.
   Это убежище ото всех мы нашли еще в первый год нашего знакомства, когда играли с соседним двором в "Казаки разбойники". Это была многоэтажка, неподалеку от нас с плоской крышей и очень красивым видом на близлежащие окрестности. Я зачастую пряталась здесь от своих проблем и невзгод. Когда над тобою бескрайнее небо, а впереди зацепившись за край земли висит огненный шар солнца, многие проблемы кажутся ничтожными и легко разрешимыми, падая ниц пред могуществом и красотою нашего видимого мира. Гошка, когда я пропадала, всегда находил меня здесь и что самое главное, никто так и не узнал, где я скрывалась порой часами. Хотя, учитывая последние новости из нашего семейного сообщества, бабуля и папа, наверное, все же были в курсе.
   Гошка помог мне переступить высокий порог двери, выходящей на крышу, и у меня на мгновение остановилось дыхание. Ветра не было, вокруг царило снежное безмолвие, настолько яркое и чистое под лучами зимнего солнца, что у меня защипало глаза от слез. Вдохновенно красиво.
   -Томка, ты чего? - глянул на меня лучший друг и, стянув с руки перчатку, нежно провел пальцами по моей щеке, стирая слезинки. Я непроизвольно прикрыла глаза под его лаской и немного склонила голову в сторону его ладони.
   -Это все... солнце. У меня от него глаза слезятся, - смутилась я, внезапно осознав, как это выглядит со стороны. Открыв глаза, я посмотрела на нашу улицу, едва видимую за высоким парапетом.
   -Ты хотела о чем-то поговорить, - после непродолжительного молчания произнес он.
   -Сейчас, - хрипло произнесла я. - С мыслями соберусь.
   -Том, что случилось? - попытался заглянуть он мне в лицо. - Ты побледнела. У тебя снова жар?
   Он прикоснулся своей теплой рукой к моему лбу, а после, склонившись, прижался к нему губами. И я снова расслабилась.
   "Как домой вернуться...", - промелькнула мысль, прежде чем я успела ее остановить.
   -Температуры нет, - задумчиво протянул он. - Может у тебя что-то болит? Может бабушке твоей позвонить. Ты уверена, что тебе можно выходить на столь продолжительное время на улицу?
   -Гош, - решилась я, видя, что он начал нервничать, - со мной все в порядке. Правда. Я просто хотела...
   "Черт, с чего бы начать?! Как все сложно..."
   -Начни с начала, - слегка нахмурился он.
   - С начала?! Ладно, хорошо, - потирая руки от мороза, я забегала по крыше, стараясь не глядеть ему в лицо. - Я вчера говорила с бабкой и папой. Они мне кое-что рассказали и я хотела... нет, это не то. Ну, ты знаешь, что у меня произошло, и я бы хотела изменить кое-что в своей жизни, но для этого... Чееееерт..., - и внезапно замерев напротив него, я, глядя ему в глаза, выпалила, - Гош, а за что ты меня любишь?
   Он коротко вздохнул и отвел взгляд.
   -Любят не за что-то, а просто потому что... любят, - глухо закончил он.
   -А как ты это... понял? - медленно произнесла я. - Когда?
   -В школе, в выпускном классе, на новый год, - слова давались ему с явным трудом. Я же нахмурила лоб, пытаясь припомнить период времени о котором он говорил. - Мы тогда его справляли у Кольки Проскурина.
   Он отвернулся, подошел к парапету и, опершись на него боком, скрестил руки на груди и стал смотреть на улицу. Подойдя к нему, я встала рядом, но спиной к ограждению крыши и , заложив руки за спину.
   -Я помню, но не все, - нахмурившись, произнесла я.
   -Не удивительно, - слегка улыбнувшись, произнес он. - Я же тебя потом домой и принес.
   -Зато я узнала, что пить я совершенно не умею, - попыталась отшутиться я.
   -А я понял, что пьяная ты совершенно не управляема.
   -Я буянила? - уже шире улыбнулась я. Гошка вернул мне улыбку.
   -Не то слово! Под утро хорошо затихла, а то я уж начал опасаться, что придется идти на крайние меры и протрезвлять тебя драконовскими методами.
   -Это как? - заинтересовалась я.
   -Надеюсь, что ты все же никогда не узнаешь это "как", - сделал он страшные глаза.
   -И что я делала? - развернулась я к нему лицом, Гошка закатил глаза.
   -Много чего, - ушел он от ответа.
   -Ну, Гош, - заныла я и сделала шаг по направлению к нему. - Я, правда, ничегошеньки не помню, - подойдя к нему вплотную, я положила руки ему на грудь, и заглянув в глаза, добавила, - расскажи тогда только то, что запомнилось именно тебе.
   Тяжкий вздох и его взгляд скользнул куда-то поверх моего плеча. Я молчала, ожидая продолжения, боясь даже пошевелиться.
   -В общем, мы тогда если помнишь хоть что-то, встречали новый год на квартире у Кольки. Его родителей не было в городе, потому у него собралась едва ли большая половина класса. Я всех и не упомню уже, - медленно начал говорить он. - Сначала все было чинно и спокойно, по сем законам праздника. Куранты, салют, снеговики, снежки и шампанское. Потом все замерзли и пошли греться, большей частью изнутри.
   -Это я смутно, но еще помню, - нахмурилась я.
   Гошка, коротко глянул мне в глаза, и мгновение спустя вновь отведя их, продолжил.
   -Я, честно говоря, упустил тот момент, когда ты из легкого "навеселе" дошла до кондиции "выносливая".
   -О, помню эту шутку. Застенчивые, выносливые и малопьющие, - улыбнулась я.
   -В общем, была уже середина ночи и часть просто ушла спать, в том плане, что упала там, где стояла. Самые стойкие, по чьему-то предложению, уселись играть в карты, - он остановился и я отчетливо увидела не смотря на мороз на его лице румянец смущения.
   -Ну и что? - не выдержала я его молчания и добавила. - Этого я уже не помню.
   -Еще бы, - тяжко выдохнул он. - Идея "повысить ставки" была твоей. Не думаю, что в нормальном состоянии ты бы согласилась на такое.
   -И..., - протянула я.
   -Игра была на раздевание и тебе, скажем так, в карты в тот вечер не очень то везло, - глядя мне прямо глаза, закончил он.
   -О..., - только и смогла протянуть я, но все же уточнила. - Насколько сильно не везло?
   -Я, как проигравший рубашку, чувствовал себя одетым, как на северный полюс, в сравнении с тобой, - слабо улыбнулся он.
   -Ужасно, что я этого всего не помню, - нахмурилась я.
   -Наверное, это все же благо, - произнес он.
   -И... что? - все же спросила я.
   -Что "что"? - уточнил он.
   -Почему тебе запомнился именно этот... момент? - я не сводила взгляда с его лица.
   -Потому что, чтобы спасти себя от полного... банкротства, ты же сама предложила последнюю ставку, - он снова замолчал.
   -Гоооош, - заныла я, - договаривай. Ну, пожалуйста. Что хуже того, что было, я могла еще предложить?
   -Хуже?! - как эхо повторил он. - Да, пожалуй, хуже.
   Я в бессилии уткнулась лбом ему в куртку. По установившемуся молчанию, я поняла, что он опять ушел в свои воспоминания. Наконец, он снова заговорил:
   -По чести, это было не совсем твое предложение. Вовка Панамарев предложил тебе отыграться, я же настоял, на том, чтобы остановиться на достигнутом. Тогда ты предложила в случае проигрыша поцеловать, по-настоящему и не одеваясь, любого из игроков на которого он укажет. И он выбрал меня.
   Я шокировано уставилась в черные глаза лучшего друга.
   -А на утро ты ничего из этого не помнила, - закончил он. - И, как и прежде, видела во мне только друга.
   Он мягко высвободился из моего захвата и отошел к противоположному краю крыши, встав спиной ко мне.
   "Ух ты! И почему у меня на все самые веселые моменты моей жизни отшибает память?! Пить надо меньше..."
   -Гош, - подошла я вплотную к нему, - посмотри на меня, пожалуйста.
   Он в ответ медленно повернулся и произнес:
   -Прости, это была минутная слабость. Я впредь постараюсь держать себя в руках. Это только мои воспоминания и моя вина, что я придал им слишком большое значение. Все наладится и я, как и прежде буду тебе другом. Хорошо?
   Я нахмурилась, потому как слов для того, чтобы выразить все, что я сейчас чувствовала, у меня не было. И я просто поднялась на цыпочки и поцеловала его.
   На обволакивающем мое тело холоде, тепло его губ стало для меня обжигающим прикосновением огня родного очага. Как и в прошлый раз в первое мгновение он замер, не отвечая мне, но видя мою решимость, подчинился и, притянув меня к себе поближе одной рукой, другой же прикоснулся к моему лицу и углубил поцелуй. Вкус его губ был сладким, как мой любимый белый шоколад, в то время как Влад ассоциировался у меня всегда с его горьким, темным аналогом. Даже сейчас, утопая в нежности гошиных губ, я продолжала их сравнивать. И мне вновь, как и ранее в этом водовороте чувств и ощущений отчаянно не хватало горечи. Сладковатой горечи вкуса губ моего демона. Не хватало его руки на моем лице, жара его тела против моего собственного. Отчаянно не хватало его самого. В груди снова заболело и стало трудно дышать. И тут же я ощутила, как тепло губ Гоши заменило обжигающее прикосновение морозного воздуха. Я тут же судорожно вдохнула и задержала дыхание.
   Открыв глаза, я виновато взглянула в темные глаза лучшего друга и увидела печальную улыбку на его лице.
   -Ты хотя бы понимаешь, что занимаешься самообманом?
   В ответ я лишь еще раз коротко и глубоко вздохнула.
   -Том, я знаю, что ты чувствуешь и еще то, что сейчас думаешь ты совсем не обо мне.
   -Гош, прости меня, я такая слабая, - уткнулась я лбом ему в плечо. - Мне нужно победить это чувство иначе я сойду с ума. Это так больно.
   -Зачем?
   -Что зачем? - подняла я взгляд.
   -Зачем ты делаешь это? - в его голосе прозвучала боль и мне стало не по себе.
   -Я..., - запинаясь начала я, - хочу начать все с начала... с тобой.
   -Зачем? - тот же требовательный тон.
   -Потому что одной мне с этим не справиться.
   -Тебе и со мной с этим не справиться. Я знаю о чем говорю, потому как, не смотря ни на что, я сейчас как никто в этом мире способен понять ... его. Он может закрываться сколько угодно, но зов его крови к твоей, все равно все скажет без слов. Мало мне было моих собственных желаний, так теперь приходится еще и сдерживать ту часть его, что сейчас живет во мне. И поверь мне, большим благоразумием она тоже не отличается. В противном случае, я не допустил бы этой глупости. Надеждой тоже можно убивать.
   -Гош, прости меня, - выдавила я. - Но я сейчас и правда верю, что это можно изменить, все зависит только от тебя.
   Он нахмурился.
   -Рассказывай.
   -Думаю, про связь ты уже кое-что слышал, - он медленно кивнул, я же отвела взгляд и продолжила. - Есть способ ее... разорвать. Самостоятельно мне этого не сделать, но если ты согласишься выступить в качестве... донора, забрав ту часть моей крови, что связывает меня с ним и, заместив ее отчасти своей, то я стану свободна от него и ... зависима от тебя.
   Вскинув голову, я вновь посмотрела ему в глаза, и сумела уловить в их глубине, как мне показалось, искру надежды.
   -Это единственный способ разрыва?
   -В общем да, если не брать в расчет смерть партнера, - глухо произнесла я.
   -Звучит как что-то очень опасное, - наконец произнес он.
   -Определенный риск, конечно, есть, - решила я не пугать его с ходу, - но, я думаю, с тобой может получиться.
   -Я так понимаю, твои родные тебя не одобряют, - заключил он.
   Я смутилась.
   -Я хочу самостоятельно решать свою собственную судьбу, - прикусила я губу.
   -И зачем тебе это надо? - спросил он.
   -Что надо? - переспросила я.
   -Твоя истинная цель не в том, чтобы разорвав связь вновь быть свободной, сам способ ее достижения, судя по всему, исключает эту вероятность и хотя ты опять не договариваешь, но моя роль видимо должна быть несколько большей, чем ты пытаешься мне внушить.
   -Гош, - начала я.
   -Подожди, позволь я договорю. Не скрою, я наблюдал за тобой последние пару месяцев, и видел, пусть со стороны, как ты менялась. Как ты была поглощена происходящими с тобой изменениями. А твое лицо, когда ты думала, что потеряла его, мне не забыть кажется до конца жизни. И это все еще тогда, когда связи не было. Я помню как ты буквально светилась изнутри в новый год и как решительно была настроена на совете, хотя и растеряла часть того праздничного сияния. Я не знаю, что именно произошло между вами, - я вновь открыла рот, но он продолжил, - и знать не хочу. Я достаточно давно и как мне кажется, хорошо тебя знаю, чтобы утверждать, что именно сейчас в тебе говорит боль и жажда мести, а не благоразумие.
   -Неправда, - обиженно воскликнула.
   -Но, - вновь прервал он меня, - если уж я чему и научился за последнее время, так это тому, что судьба, обрушивая на твою голову очередное испытание, вместе с ним зачастую заворачивает и шанс в нагрузку, чтоб было не так противно следовать ее прихотям. И возможно я идиот, но я склоняюсь к тому, чтобы, - он замолчал на мгновение, для того чтобы легко провести кончиками пальцев у меня по лицу и прижавшись щекой к моему лбу, обнять еще сильнее, - воспользоваться ситуацией и сделать то о чем ты просишь.
   -Правда? - смаргивая слезы, посмотрела я на него.
   -Правда! - улыбнулся он. - Но...
   -Так и знала, - улыбнувшись сквозь слезы и легонько ударив его в плечо, воскликнула я.
   -Но лишь после того, как ты сама будешь уверена в том, что хочешь этого на все сто процентов, - закончил он.
   -Я уверена, - возмутилась я.
   -Том, - снисходительная улыбка.
   -Ну, почти уверена, - смутилась я под его взглядом.
   -Итак, договорились? - улыбался он.
   -Черт, все знают меня лучше меня самой, - я театрально вздохнула и уткнулась лбом ему в плечо. - Хорошо, убедил!
   -Вот и славно...
   -Трам-пам-пам, - закончила я за него нашу любимую с ним присказку. - Но теперь у меня есть твое слово, учти.
   -Учту, - еще шире улыбнулся он. - Ты не замерзла? Может, пойдем, погреемся?
   -Можно, - легко согласилась я.
   Отчего-то осознание того, что Гоша встал на мою сторону, уменьшило мою душевную боль и впустило немного света в мое сердце. Он, возможно сам того не ведая, подарил мне надежду и веру в будущее без страха и боли. И ведь я и вправду верила в это тогда.
   -Чаю? - спросил он.
   -Кофе и плюшку, - отозвалась я, на что он на мгновение нахмурился и тут же улыбнулся. - До ста процентов тебе еще далековато. Пойдем, сластена.
   -Гош, - замялась я, - пока мы еще здесь, ты не хочешь поцеловать меня... сам.
   Он нахмурился и вновь пробежался кончиками пальцев по моему лицу. Я блаженно закрыла глаза, прижимаясь щекой к его ладони. Но мгновение спустя я ощутила лишь прикосновение его губ к моему лбу, а мне на губы легла его ладонь. Я обиженно глянула на него.
   -И не искушай меня, пожалуйста, мне и без этого тяжело сказать себе "нет", - в его взгляде не было даже намека на иронию, и, видя мою нахмуренную физиономию, добавил, - друзья?
   -Друзья, - театрально вздохнув, согласилась я и приняла его, предложенную мне для поддержки, руку.
  
  
   Сон все не шел и не шел. Я лежала и слушала сонное сопение своего деда за стенкой, то как шумит за окном ветер и тихонько постукивает в окно ветка дерева, как бы просящего о ночлеге в эту неспокойную ночь. Не хватало только шуршания мышки за печкой, и я бы окончательно уверилась, что нахожусь где-нибудь в лесной глуши, в избушке укрытой ото всего огромного мира толстым слоем снега.
   Закрыв глаза, я начала пересчитывать слонов, потом баранов и зачем-то кроликов. Когда количество животных превысило все допустимые размеры обычного зоопарка, я встала и, закутавшись в одеяло, подошла к окну. Темнота дарила успокоение и будила фантазию. Забравшись на подоконник с ногами, я прижалась головой к оконному стеклу и стала смотреть на улицу, на желтый свет фонаря, темные силуэты припаркованных машин, качающиеся ветви деревьев. И думала о нем. Каждый раз ловя себя на мысли, что я представляю себе его лицо, я зажмуривала глаза и жестоко гнала прочь его образ из своего сознания. Но проходила минута, другая и я каким-то немыслимым образом вновь и вновь возвращалась к нему. Борьба была бессмысленной и заранее обречена на провал, но, тем не менее, я продолжала вести эту игру со своей памятью.
   В какой-то момент я поняла что уснула, прямо там, на подоконнике. Забавно, но даже во сне я отдавала себе отчет в том, что сплю. Я стояла на набережной напротив его дома и пересчитывала окна. Раз, два, три... Темно. Его нет или уже спит. Впрочем, это же мой сон, видимо я хочу именно этого - мрака его окон. И почему тогда я не ухожу? В надежде на то, что окна озарятся светом, и я узнаю, что все как и прежде хорошо?! С ним хорошо, поправила я себя.
   Набережная была абсолютно пустынна, но походила скорее на сонный город, чем на элемент моего кошмара. На перекрестке подмигивали желтым глазом светофоры, легко качались ветви деревьев в ближайшем сквере, мне даже показалось, что я видела тень промелькнувшего вдоль тротуара уличного кота. Все было так, как в жизни, кроме того, что на улицах не было ни единой, живой человеческой души и я отчетливо осознавала, что это сон.
   Сквозь пелену снега, взявшегося из ниоткуда, я услышала знакомый голос.
   -Ты звала меня?
   Повернувшись, я столкнулась нос к носу со своим демоном.
   "В одной рубашке. И как ему не холодно?" - тут же подумала я.
   -Это же твой сон, - легко улыбнулся он.
   -Ты мне таким просто больше всего нравился, - зачем-то ответила я.
   -Значит мне не холодно, - ответил он.
   -Это точно сон? - уточнила я.
   -Да, - печально улыбнулся он.
   -Тогда обними меня. Мне холодно, - протянула я к нему руку.
   Мгновение и я уже нежусь в его объятиях.
   -Мне плохо, - пожаловалась я.
   -Я знаю, - ответил он. - Возвращайся.
   -Не могу, - всхлипнула я. - Будет еще хуже.
   -Я скучаю.
   -Я тоже, но мне все еще больно.
   -Прости меня.
   -Я не могу. Хочу и... не могу.
   -Что мне сделать, что бы ты вернулась?
   -Я не знаю, - и, помолчав, спросила, - зачем ты это сделал?
   -Я и не делал, мне внушили, что я хочу именно этого, а я поддался так, как и раньше. Дважды на одни и те же грабли.
   Я посмотрела на его лицо. Печаль, вина и сожаление, приправленные болью.
   -Но ты же знал, кто это.
   -Знал.
   Молчание.
   -Хотел что-то доказать?
   -Нет.
   -Тогда зачем?
   -Не знаю.
   -Ты любишь ее?
   -Нет.
   Руки обхватывают чуть сильнее, причиняя боль.
   -Но все еще веришь ей.
   -Нет, - более тихое и неуверенное.
   -Ты жалеешь ее.
   -Да, - боль и сожаление.
   -Почему?
   -Я это сделал с ней. Она заслуживает лучшего.
   -А я?
   -А я не заслуживаю тебя. "Меня оставить вправе ты, мой друг, А у меня для счастья нет заслуг."
   -Шекспир.
   -И он тоже оказался прав, - печаль.
   -Не надо, больше не будем об этом, - сжимаю пальцами его рубашку. - Мне сейчас просто хорошо. Поцелуй меня, пока я не проснулась.
   Мягкое прикосновение, как перышко, к векам, одному, а потом второму, и я закрываю блаженно глаза. Лоб, щеки, шея, левое ушко, скулы, губы. Привычно вжимаюсь в его тело, обхватывая за шею. Нежность влечет за собой неуемное желание. Это же сон. Здесь все легко и просто.
   -Я хочу тебя, только тебя, и всегда хотел только тебя, - горячее дыхание на моей шее и груди. - Вернись...
   -Нет. Не сейчас. Больно, - я уже вздрагиваю от электрических импульсов сотрясающих меня, плавясь под его ласками.
   -Тогда зачем ты позвала меня? - взгляд выворачивает душу.
   -Потому что это сон и во сне мне хочется быть с тобой.
   Тянусь к нему, но он уворачивается от моих губ.
   -А в жизни нет?
   -А в жизни - не знаю. В жизни мне проще быть с Гошей.
   -Гошей? - как эхо.
   -Он дарит мне спокойствие, хотя никогда не будет целовать, так как ты, но я буду по-своему счастлива. Он не обидит меня. Никогда. Я знаю...
   -Ты хочешь разорвать связь? - тихий, яростный голос.
   -Да.
   -С его помощью?
   -Да.
   -А я?
   -А ты найдешь еще свое счастье!
   Холод. Он стоит в нескольких метрах от меня, сжимая чугунную решетку ограды реки, так что побелели суставы. Я вздрагиваю от озноба. Этого в моих желаниях и мечтах не было.
   -Это... не... сон?
   -Почти, - выдавливает он. - Для тебя это сон, для меня - реальность. Холодная и жестокая.
   Злость в его глазах накрывает меня одеялом из тысячи игл.
   -Уходи! - сквозь зубы выдыхаю я.
   -Нет, - решимость в его голосе на мгновение подчиняет меня его воле. Еще миг и он сжимает меня в объятиях.
   -Пожалуйста, - снова боль. - Не делай этого.
   Я как художник держу в своих руках палитру с тысячей оттенков боли. От легкого обжигающего касания до всепоглощающего крика израненной души. Вся моя реальность окрашена в эти цвета, теперь даже по ту ее сторону, где правит властитель сна Гипнос.
   -Уходи...
   -Нет!
   Он хватает меня за предплечья и встряхивает, вынуждая закинуть голову и посмотреть ему в глаза. Злость и боль пополам с печалью.
   -Дай мне еще время.
   -Зачем? - слезы струятся по щекам, замерзая на холодном ветру.
   -Пожалуйста, - хватка ослабевает. - Не... надо... так... разрывать...
   -Ты тоже знал о том, что я могу это сделать! - понимание горькой волной заползает в сердце и душит меня как удавка. Я начинаю задыхаться.
   -Пожалуйста, - повторяет он. - Я... я не смогу это... исправить.
   -Это будет уже мой выбор.
   -Пожалуйста, - еле слышно выдыхает он.
   -Уходи..., - отзываюсь я.
   Он легонько, как бабочка крылом, проводит кончиками пальцев у меня по лицу, напоследок касаясь губ и прикрыв глаза, резко разворачивается и уходит. Стена снега в мгновение ока скрывает его силуэт. Я сжимаюсь в комочек, и даю волю слезам. Холод поглощает меня, разливаясь от сердца по венам, по всем самым потаенным уголкам тела и души, мешая дышать полной грудью. Мешая жить. Я отворачиваюсь от дороги, от его дома, вглядываясь в темную, холодную гладь канала. Она как бездна манит меня.
   -Омичка, родная, проснись. Омичка... Омичка...
   Меня как слепого котенка выдергивают за шиворот в реальность. Холодно. Я обхватываю себя руками и, тут же покачнувшись, чуть не падаю с подоконника. В полумраке прямо напротив меня чуть бледнее обычного я вижу лицо бабули. Она мертвой хваткой держит меня за левое запястье, одновременно придерживая рукой у плеча. Мне потребовалась целая минута, чтобы окончательно осознать, что я по-прежнему нахожусь у себя дома, и что все увиденное мною во сне, не более чем игра моего воображения. Или все же это был не просто сон?!
   -Что случилось? - хрипло произнесла я.
   -Ты плакала во сне, - прикоснулась она к моей щеке, нежно проведя пальцами по коже. Я повторила ее жест и с удивлением поняла, что моя ладонь вся мокрая от слез.
   -Я... все нормально, - всхлипнула я. - Нормально.
   -Омичка, возвращайся, - провела она рукой у меня по волосам. - Здесь ты себя совсем изведешь. И его издергаешь.
   -Кого его? - сделала я каменное лицо.
   -Родная, негоже по любому поводу на изнанку шастать, особенно когда ты там еще так плохо ориентируешься. Я не смогу все время тебя оттуда выдергивать. Тоже мне нашла убежище! Пойми это опасно, бывали случаи, когда оттуда не возвращались, и зачастую происходило это по собственной глупости.
   -Изнанку? - нахмурилась я. - Я думала это сон.
   -Это и был сон, что впрочем не отменяет того факта, что снилась тебе изнанка, что в общем-то по сути одно и тоже.
   -Не понимаю, - нахмурилась я, и вытерла тыльной стороной ладони подсыхающие глаза.
   -Сон - это удивительное состояние, когда любой человек способен прикоснуться к нашему миру, когда два мира сливаются, прикасаясь друг к другу. Для нас же состояние сна практически тоже самое, что обычный уход на изнанку, порой правда не осознанный. Изнанка это не только поле судьбы. Это место где любой человек получает то, что хочет и теряет то, чем не дорожит. Изнанка - это сам наш мир, то место где живут все наши мысли, чувства, сны, страхи. Где живут наши души. Где живет каждый из нас, где есть ответы на все вопросы, где живет надежда и боль, любовь и ненависть, вера и отчаяние. Это как огромная пещера в чреве земли с множеством боковых ответвлений тоннелей и целыми залами. Хранители просто имеют ключи от нескольких, заметь всего лишь нескольких ее закрытых залов, не более того. Сам же этот мир доступен каждому и, не имея головы на плечах, в этом мире тоже можно пропасть. Прости, что говорю так туманно и путано, но я не могу объяснить тебе это иначе. Боюсь, чтобы осознать все это, тебе придется пройти по пути познания всего нашего мира самой. Просто знай, что не все в этом мире поддается исправлению и что мир людей и хранителей есть суть одно и тоже.
   -Бабуль, - сосредоточенно слушая ее объяснение, я в итоге поняла только одно - что я не поняла ничего. - Ты меня совсем запутала, если честно.
   Она тихо рассмеялась.
   -На то и расчет. Зато заинтересовала, - подмигнула она мне. - Может это заставит тебя вернуться. Уверена, Влад расскажет тебе об этом намного лучше и красочнее меня.
   При звуке его имени я тут же вспомнила свой сон и отвернулась к окну.
   -Зачем он так со мной?! - вырвалось у меня. - Даже сейчас мог бы сразу сказать, что это не сон. Нет, вновь игра. Вновь обман.
   -Родная, ты не оставляешь ему никаких шансов, так тоже нельзя. У каждого человека, когда он совершает промах, должна быть возможность поправить все или что-то что поможет ему перешагнуть и пойти дальше. Ты же одновременно не отпускаешь его и отталкиваешь.
   -Я его не держу, - сердито выдала я, на что бабушка отрицательно покачала головой.
   -Ты сама связала себя с ним, так пройди же этот путь до конца. Я не говорю, что это будет легко, особенно учитывая ваши характеры, но вам двоим выпал отличный шанс прожить всю жизнь бок о бок с кем-то, кто будет лишен шлейфа болезненных разочарований прошлого и ошибок, навязанных другими. Не упускай его.
   -Я не связывала, - привычно буркнула я. - Это был его выбор. Случайность.
   Бабуля закатила глаза.
   -Какая ж ты упрямая. Ну, да. Он провел весь ритуал связи, причем, судя по всему, не до конца отдавая себе отчет в том, что он получит в конечном итоге. Но, Омичка, ритуал связи на то и существует, чтоб в нем участвовали двое. Или ты и, правда, думаешь, что он прошел бы настолько успешно, не желай ты этого сама?!
   -Что? - потрясенно спросила я. - Я? Я?! Я этого не хотела! Я вообще не нужна эта... связь. Мне и так было неплохо.
   Бабуля нахмурилась.
   -Подожди, - медленно произнесла она. - Ты хочешь сказать, что убеждена в том, что связь установилась только потому, что этого хотел Влад, и потому что ты переспала с ним?
   -Бабуль, - приложив руки к щекам, я ощутила, как те горят от смущения. - А можно без подробностей?! Но в общем да.
   -Боже мой, ребенок, - рассмеялась она. - Большей глупости от тебя, пожалуй, и ожидать было нельзя.
   -Опять ребенок, - буркнула я.
   -Родная, - в неверном свете уличного фонаря ее глаза поблескивали, как два оникса и она практически по слогам произнесла, - связь никогда не установится, если ОБА участника ритуала не желают этого. Выражаясь простым человеческим языком - хоть упейся кровью по самое не могу, но без взаимной любви отдать часть своей души взамен на ту же часть партнера, не удастся никогда. Обмен попросту не состоится и все.
   Видимо вот так и чувствуют себя рыбы, вытащенные из воды. Судорожно вздохнув, я поняла, что сейчас начну задыхаться. Воздух входил и выходил в легкие, но вот жаждущий кислорода мозг чувствовал себя безнадежно обманутым. Вся моя вера в случайность, в мгновение ока разлетелась в прах и осыпавшись к моим ногам мелкими частицами, подобно пеплу от сгоревшей книги с историей моей жизни, и лишила возможности адекватно ответить на вопрос, ответ на который я как мне казалось нашла совсем недавно: "И что дальше?"
   -Омичка, ты что так до сих пор и не поняла что любишь его? - мягко произнесла бабушка и я почувствовала, что снова плачу.
   -Я... я не знаю. Я несколько раз пыталась произнести эти слова вслух, но меня все время что-то сдерживало. Я решила, что раз не могу, значит - сомневаюсь, а значит - это неправда. Точнее это не истинно, а потому и неважно.
   -Согласна, ужасно сложно сказать вслух три простые в сущности слова, тем паче глядя в глаза тому, кто так жаждет их услышать, но неужели само твое сердце не шепнуло тебе об этом много дней назад? - прикоснулась она к моей щеке, стирая слезинку.
   Я прикрыла глаза, пытаясь припомнить, что я чувствовала каждый раз, когда я видела его. Припомнить каждое его прикосновение, его взгляд, его улыбку, его запах. Сердце тут же начало отбивать учащенный ритм, и я поняла...
   -Какая я глупая, - всхлипнула я.
   -Родная, то как ты чувствовала себя, как вела себя рядом с ним, все это говорило о том, что ты влюблена в него и я, честно говоря, думала, что на тот момент ты просто искала подходящего случая, чтобы сказать ему об этом, но никак не то, что ты сама не знала об этом чувстве.
   -Но почему тогда, когда мы встретились впервые, ты так яростно набросилась на него из-за связи? Если ты знала, все это, почему ты обвинила во всем его, его одного?
   -Прости меня, Омичка, но постарайся понять, - слабо улыбнулась она. - Я, как могла, оберегала тебя от всего этого, думая, что обычный мир подарит тебе спокойствие и избавит от необходимости принимать на себя груз чужих ошибок. Я не хотела такой судьбы для тебя, потому в первый момент, когда я осознала, что ты не только узнала о существовании хранителей, но и по сути прочно связала себя с одним из них, мягко скажем, расстроило меня. И я невольно выместила все, что чувствовала в тот момент на Владе, увидев в нем первопричину всех своих недочетов и душевной боли. Кроме того первой моей мыслью было то, что он понял кто ты есть на самом деле, потому и захотел связать тебя с собою. Но после я увидела по характеру связи, что он любит, но сомневается в тебе и в силу старой привычки ударила по самому болезненному - его неуверенности. Ты же слишком дорога мне, - мягко провела она ладонью у меня по щеке, - но именно в тот момент я осознала, что потеряла тебя безвозвратно. Не смотря на все свои потери прошлого, я все еще умудряюсь переживать каждую последующую, так же остро и болезненно, как будто это происходит со мною впервые.
   -Но ведь я же здесь и никуда не собираюсь, - произнесла я в ответ.
   -О, нет, родная. Отпускать любимых тоже надо уметь, потому как мое вмешательство в твою жизнь отныне будет сродни якорю для отплывающего корабля. Я видела в тебе себя в молодости и невольно жила через тебя. Очень самонадеянно с моей стороны, но как бы то ни было, именно ты возродила во мне жажду жизни. С момента смерти Вацлава, лишь с твоим рождением я поняла, что жизнь еще имеет смысл.
   -А папа? - удивилась я.
   -Ну, Миша..., - бабушка отвела взгляд, - Миша слишком напоминает мне своего отца, чтобы я могла спокойно, без замирания сердца смотреть ему в глаза, не думая о прошлом и двигаться вперед.
   -Бабуль, расскажи мне о... моем дедушке, - обхватила я руками колени.
   -Они очень похожи с твоим отцом, - глядя перед собой произнесла она. - Оба идеалисты и неисправимые оптимисты. Мы познакомились с Вацлавом случайно, когда я уже была помолвлена, на каком-то очередном светском рауте устраиваемом родителями моего будущего мужа. Вацлав только-только приехал к нам в страну и еще плохо говорил по-русски. Я как дочь поляков, хоть и осевших в России уже пару поколений как, все же неплохо знала польский и вызвалась быть ему переводчиком на первое время, пока он не освоится как следует. Алекс, мой жених, воспринял все это как очень добросердечный жест с моей стороны, но реальность была намного мрачнее и, в тоже время, гораздо более захватывающа и привлекательна, моего показного радушия. Я влюбилась, с первого взгляда, едва он заговорил. Это было как наваждение. Мне было двадцать, как тебе сейчас и я всю жизнь, до того момента считала себя чрезвычайно разумной и можно сказать даже расчетливой юной леди. Мой жених относился к одной из самых древних и родовитых фамилий среди хранителей и его родители, уже тогда были близки к самым верхним постам в иерархии нашего ордена. Он был красив, обаятелен и на тот момент мне даже казалось, что он действительно любит меня. В общем, передо мною открывались блестящие перспективы, даже учитывая тот факт, что по большому счету это был брак по расчету. Не смотря на бедность и некоторые темные пятна в биографии моей фамилии, я была потомственный Эрго, а родителям Алекса уж больно хотелось заполучить к себе в род, хоть одного потомка с подобным набором генов. Их не останавливало даже осознание того факта, что без полноценной связи, ребенок от нашего союза мог и вовсе не унаследовать ни одного из генов родителей и попросту стать обычным человеком.
   -Полноценной связи? - уточнила я.
   -Прости, родная, но для меня полноценной является лишь та связь, которую способны установить между собой два любящих человека. В мире хранителей, для этого порой используется особый, посвященный в эти вещи член ордена, выполняющий что-то вроде роли священника. Он в нужный момент на изнанке мира практически в буквальном смысле слова связывает судьбы двоих. По-моему мнению, к счастью, это искусство дано далеко не каждому, потому хранители обладающие подобным даром всегда были на особом счету у элиты нашего рода. В жизни это больше походит на чуть более глубокую связь, которая устанавливается между наставником и его учеником, но кого волнует глубина и сила чувств двоих людей, когда на кону стоит чистота и выживание целого рода?!
   Я потрясенно молчала.
   -Тебя ждало что-то подобное этому ужасу? - я не смогла подобрать другого слова тому чувству, что вызвали во мне слова бабули. Как разительно отличалось это от рассказов самого Влада о связи и того, что было связано с самим процессом.
   -Это еще что, - ухмыльнулась она. - Как ты уже поняла, не все в этом мире делается так, как хочется только тебе и, в силу того, что наш род имеет наибольший потенциал внутренней энергии лишь наследуя его от своих родителей, таких же потомственных хранителей как и он сам, при таком взгляде на вещи неизменно должно было появиться мнение, а после и желание ограничить круг избранных. Потому браки среди потомственных хранителей оговаривались, как и у простых людей, относящих себя к аристократии, скажем так сильно заранее. Чистота крови имела огромное значение. Потому был еще один вариант обойтись, собственными силами, не прибегая ни к чьей помощи, и в целях упрощения процесса, договор о заключении брака подписывался родителями детей, потенциальных жениха и невесты, с момента начала их полового созревания, т.е. приблизительно лет с десяти-одиннадцати. И после этого обычной практикой было забрать родителям жениха на воспитание к себе в семью девочку, потенциальную невесту. Взрослея вместе, тем не менее, но все время осознавая, что рядом с тобою находится твоя будущая половинка, в конечном итоге связь в нужный момент времени, хоть зачастую и не с первой попытки, устанавливалась. Цель была достигнута.
   -И ты знала такие пары? - не удержалась я от вопроса.
   -Сплошь и рядом, - улыбнулась она. - Взять хотя бы родителей моего жениха. Убежденные аристократы, прошедшие через все это и считающие это нормой. Хотя, по молодости лет я не осознавала этого, как ты говоришь, ужаса своего положения и со спокойной душой готовилась пройти свой жизненный путь рядом с Алексом. Гораздо хуже стало, когда я встретила Вацлава. Вот когда понятие любовь обрело для меня практически материальный смысл и цель в жизни. Полетели дни и недели наших тайных встреч и сдерживаемых эмоций. Алекс понял все довольно быстро и к моему немалому удивлению поддержал меня. Он случайно нашел мое письмо к Вацлаву и, не смотря на то, что написано оно было на полабском, понял о чем в нем шла речь и предпочел сразу расставить все точки над "i". Он благородно отпустил меня, но предложил еще немного потянуть время и, как он выразился, сделать хорошую мину, при плохой игре. Пару лет спустя, я поняла, его мотивы, но была не в обиде на него и по-прежнему с благодарностью вспоминаю о нем. Его причины, подыграть мне были еще более безнадежны, даже в сравнении с моими. Если моим избранником был хоть и не слишком родовитый поляк, но все же хранитель, то его выбор пал и вовсе на простого человека, не имеющего к нашему миру никакого отношения. Обращенная, замужем за потомственным хранителем. Как его родителей не хватил удар при этом известии, я до сих пор теряюсь в догадках. Вместо Эрго получить в свой род полукровку, - на губах бабули сияла улыбка.
   -Неужели чистота крови настолько важна? Кому какое дело, кто были твои предки? Разве ж не важен сам человек и его потенциал?
   -Ты рассуждаешь с позиции современности, - заметила она. - Но и сейчас в нашем мире царит преклонение перед чистотой крови. Можешь спросить у Влада, есть ли в правлении, особенно на верхних его ярусах, хоть один обращенный. Уверена, он не сможет назвать тебе ни одной фамилии.
   -И что потом? Ну, когда все вышло наружу?
   -Ну, скажем так, практически я стала персоной нон-грата, на пару с Вацлавом. Меня мягко, но настойчиво подвинули в совете, переведя на более низкую должность. Вацлав довольно часто бывал в разъездах, думаю по той же причине и видела я его редко. Хуже было, пожалуй, только Алексу. Его родители, кажется, так до конца и не приняли его выбор. Однажды они даже осмелились предложить мне разорвать связь или на худой конец выносить ребенка Алекса и передать на воспитание в их семью, - я шокировано уставилась на лицо бабули. - Конечно, в том случае, если бы он родился Эрго. Думаю, обычного, они отдали бы в приют. На беду Алекса его избранница никак не могла забеременеть и скорее всего, виновато в этом было ее обращение. Не знаю отчего, но у непотомственных хранителей редко рождались дети. Шанс рождения потомственного хранителя от связи простого человека и хранителя гораздо выше. Нонсенс, но так оно и есть.
   Я нахмурилась и отчего-то подумала о Машке.
   -Предложение я, конечно, отвергла, за что Алекс был мне чрезвычайно благодарен. Я видела, насколько он был влюблен и как бы то ни было, но пойди он на поводу у родителей, это разрушило бы его жизнь и надежду на счастье с любимым человеком. Тем же просто хотелось иметь Эрго в роду, благополучие родного сына их волновало слабо. Впрочем, так же как и мою собственную мать. Она не разговаривала со мной из-за этого до самой смерти. Еще бы, она ж так мечтала породниться с Гардинерами, а тут такой...
   -Что? - крикнула я, и едва не свалилась с подоконника. За стенкой всхрапнул дедушка и я чуть тише произнесла, - с кем?
   -Ох, прости, забыла предупредить, - лукаво улыбнулась бабуля. - Моего жениха звали Александр Гардинер и, кажется, он является отцом твоего ненаглядного Влада. К слову сказать, они и внешне очень похожи.
   -Скажи мне, что ты шутишь, пожалуйста? - выдавила я. Я никак не могла соединить воедино все те жестокости, на которые порой способный родные люди, ради достижения собственных целей, практически в красках описанные только что моей бабушкой и родителей моего демона.
   -Омичка, если не все, то определенно очень многое в этом мире делается к лучшему, - погладила она меня по волосам. Я все еще шокировано мысленно пыталась уложить в единую мозаику эти два кусочка прошлого, как оказалось единого для моей семьи и семьи Влада. Выходило откровенно паршиво.
   -Подожди, - вдруг вспомнила я, - а как же дядя Мика, то есть Милослав? - смущенно закончила я. - У него какая роль была во всем... этом?
   -Милослав? - нахмурилась бабушка.
   -Дядя Влада, - ответила я. - Он же брат... Алекса... ндра.
   -Ах, Мика, - улыбнулась она. - А он родился через год после всех этих событий, одновременно с моим Мишей. Таким образом, родители Алекса решили проблему с неугодным сыном и наследником заодно, видимо решив, что внуков им все равно не дождаться.
   Я распахнула рот в неверии. Неожиданно моя собственная семья показалась мне островком спокойствия и доброжелательности против всего того, через что пришлось пройти моей бабке.
   -Бабуль, но ты же не сразу ушла? - решилась задать я вопрос после непродолжительного молчания повисшего между нами. - Что случилось?
   -Как ты понимаешь Гардинеры-старшие меня с того периода недолюбливали, а с учетом их статуса порой для меня это превращалось в настоящую проблему. Я так до конца и не знаю степени их участия в том, что из одной из своих поездок Вацлав так и не вернулся, - на последних словах голос ее дрогнул. - Но то, что они к этому причастны так или иначе, я абсолютно уверена. Благодаря связи я поняла мгновенно, что произошло непоправимое, сердце из груди, наверное, вырвать будет более гуманно и безболезненно, чем пережить подобное во второй раз. Детали произошедшего дошли до меня много позже, и тогда я поняла, что просто не могу больше находиться там. Я не хотела, чтобы Мишу в будущем постигло подобное моему разочарование в жизни, потому я просто решила уйти и жить обычной жизнью. Сначала я пыталась уладить все тихо и мирно, без скандала, но меня не желали слушать. При всем моем гоноре я все еще была необходима совету. Радик, бывший в ту пору моим напарником, и который, как мне казалось, терпеть меня не мог, учитывая наши постоянные с ним перебранки, внезапно признался мне в любви.
   При этих словах бабуля мечтательно улыбнулась, а я уже более отстранено нежели ранее, потому как вываленная на меня информация, кажется, окончательно притупила мои чувства, поинтересовалась:
   -Радик?
   -Гершон, - пояснила она. В этот раз я челюсть с пола решила даже не подбирать. Пустое.
   "То-то он так широко улыбался, когда речь зашла о бабуле", - подумала я.
  
   Обновление от 04 декабря 2009 года.
  
   -Он что-то говорил обо мне? - блеснула она глазами.
   -Вскользь, - замялась я. По чести, я смутно помнила день моего первого и последнего визита в резиденцию ордена Хранителей, потому как мне из без того хватало поводов для волнения. Одна Квета чего стоила! Квета...
   "Черт тебя подери, Гардинер! За что?...", - вновь заныло сердце.
   -Омичка, родная, я знаю, как это сложно вернуться уйдя, и честно говоря у меня на этот шаг может не хватить силы воли, но ты лучше и сильнее меня. Ты сильнее его и не только как хранитель. Ты еще веришь в людей и умеешь прощать. Это качество очень важно для нашего рода и не все могут похвастаться тем, что способны забыть прошлое и двигаться дальше, не волоча за собой груз прежних ошибок. Ты просто верь в лучшее и оно непременно случится. Избитая истина о том, что человечество страдает от того, что не стремиться сделать себя счастливыми, а лишь преуменьшает количество своих несчастий, к сожалению верна.
   -Слушая тебя, можно сказать, что пожелай я мира во всем мире, и это случится, - фыркнула я.
   -И что ты будешь делать в таком случае? Война лишь частный случай мира, его оборотная сторона. Как смерть обратная сторона жизни. Они всегда были в паре и этого уже не изменить, ни одной религии мира. Это и есть то самое равновесие нашего мира. Наша задача его удерживать, не давая преимущества ни одной из сторон. Влад рассказывал тебе легенду возникновения нашего рода?
   -Да, - нахмурилась я, - что-то про вражду двух племен, знахаря и смерть вождя более воинственного племени.
   -Ну хоть что-то он тебе рассказал! - всплеснула она руками и улыбнулась. - А сказал ли он тебе кто был тот вождь и знахарь.
   -Нет, - удивилась я. - Это же легенда, то есть просто сказка с предположительным глубоким смыслом. Детей пугать перед сном.
   -Ох, Омичка. Для столь наивной души, ты бываешь порой через чур саркастичной, - легонько стукнула она меня по лбу. - История не сохранила нам имен наших предков и как полагается при передаче устного рассказа о былом из уст в уста, в общем в отсутствие письменности, да, она немного приукрашена, - улыбнулась она мне, - но достоверно известно одно, что тот знахарь является прямым предком всех Эрго, а вождь - прародитель рода вампиров.
   -Вампиров? - подпрыгнула я. - А я думала они появились относительно недавно.
   -О, нет. Это тоже давняя история. Знахарь желая показать нерадивому, по его мнению, вождю, весь Мир, включая его изнанку, обратил последнего. Он отдал часть своей крови тому, взамен как он считал, не в праве брать с бедняги что-либо еще. Знахарь был слишком увлечен светлой стороной мира, не считая темноту тем, что достойно его внимания. Он верил, что сумеет сделать весь мир таким, как он видел его, не желая считаться с равновесием и тем, что свет это всего лишь оборотная сторона полуночи. Так он сам того не ведая создал первого вампира. Вождь, вкусивший его крови, понял в чем сила Знахаря и немедленно постарался овладеть всей ею, банально убив последнего. Равновесие было нарушено, обмен не состоялся. Едва ли не слишком поздно знахарь осознал свою ошибку, но лишить жизни человеческое существо так и не смог. Тогда он просто стер тому память и оставил его в одиночестве, в надежде, что мир сам поглотит свое неразумное дитя, восстановив тем самым утраченное равновесие и вернув свет его Миру.
   Я слушала затаив дыхание. Если из уст Влада тогда несколько месяцев назад все это звучало красиво, но как-то далеко от реальности, то сейчас, в свете последних событий я начинала понимать что именно хотела сказать мне бабуля, напомнив мне об этой легенде.
   -И что было потом?
   -А потом, очнувшийся вождь, хоть и не помнящий ничего из своей прошлой жизни, понял, что его мучит желание, сродни ужасному голоду. Он мог чувствовать этот мир, практически так же как и Знахарь. Видеть его изнанку. Мог ощущать энергию текущую в любом живом существе. Вся энергия Мира была перед ним, как на ладони. И он мог изменять сам Мир. Неумело, действуя лишь из собственных желаний и приоритетов, но мог. Мир, на который так надеялся Знахарь, пожелал оставить его, даровав тому такое же сильное тело, как и его роду, лишив вождя только одного - наследников.
   -Вот почему все вампиры обращенные? - уточнила я.
   -В общем да. И поэтому же у обращенных редко бывают дети. Это та самая кара, за нарушение равновесия Мира. А потомки того Знахаря с тех пор как бы в наказание за это же вынуждены поддерживать его. Но это по-прежнему всего лишь легенда, - лукаво ухмыльнулась мне напоследок бабуля.
   -Бабуль, но это же замкнутый круг. Если вампиры противоположность хранителей, их темная сторона этого Мира, как ты говоришь, то победить их не удастся никогда.
   -А никто и не говорит о победе, речь только о равновесии, - снова ухмыльнулась она. - И любая победа, это подчинение или уничтожение одной из сторон. Насилием всегда отвечали на насилие. Нет, тут поможет только обращение тьмы к свету, или напротив света во тьму, только так можно сместить чашу весов в свою сторону.
   -О, опять джедайские формулировки, - закатила я глаза и улыбнулась.
   -Что ж поделаешь, если хорошие идеи пользуются популярностью. Итак, на этой жизнерадостной ноте, позволь уложить тебя в кровать, - стащила она с меня одеяло, в которое я укуталась непроизвольно по самые ушки, пока слушала жизненную исповедь своей бабули. Я вздрогнула и нехотя сползла с подоконника.
   -Я не хочу спать, - произнесла я и тут же зевнула так, что чуть челюсть себе не вывихнула.
   -Оно и видно, - уже укрывал меня тем же одеялом бабушка. - И послезавтра ты уезжаешь обратно.
   -Но Ба, я еще ничего не решила, - заныла я.
   -Зато я решила. Нечего бегать и прятаться от проблем, - я, было, открыла рот, но она прервала меня на полуслове. - И если сумеешь прожить месяц в гордом одиночестве, я лично обязуюсь провести обряд разрыва.
   Потрясенно захлопнув все еще открытый рот, я только и смогла выдавить:
   -Ловлю на слове.
   -Самонадеянная, - ухмыльнулась она напоследок и, поцеловав меня в лоб, ушла к себе.
   В последний момент, перед тем как соскользнуть в сладкие объятия Морфея, не даровавшими в этот раз мне даже завалящего обрывка сна, я подумала:
   "Ну, раз теперь у меня есть согласие всех кого мне нужно, значит, дело осталось за "малым" - добиться этого же от самой себя."
  
   *****
  
   -Ты какая-то задумчивая и молчаливая сегодня, - донесся издалека, прорвав стену моих безрадостных мыслей, голос лучшего друга. - Вчера ты была более ...
   -Какая? - резко прервала его я, стрельнув глазами в его сторону, сама не до конца отдавая себе отчет почему.
   -...целеустремленная, - закончил Гошка. - Что-то случилось?
   -И да, и нет, - тяжко вздохнув, отозвалась я.
   Он не спускал задумчивого взгляда с моего лица. Я чувствовала, как он пытается прочитать меня, и даже не глядя на него, я знала, что сейчас он привычно хмурит брови и щурит глаза. Я знала, что пока я не продолжу, он не проронит ни звука. Знала, что он никак не выдаст внешне свое нетерпение или попытается подогнать меня жестом. Моя фраза была незакончена и он знает, что рано или поздно я не выдержу и первая нарушу наступившее неловкое молчание. Он знал, о моей осведомленности о том, что именно эта манера разговора раздражает его больше всего, но, тем не менее, он продолжит молчать.
   Я знала, своего лучшего друга слишком хорошо и слишком долго, чтобы в данный момент попросту всматриваться в панораму родного города раскинувшегося у нас под ногами подобно лоскутному серо-белому одеялу и хранить молчание.
   По-истечение какого-то времени, он, по-прежнему не произнеся ни звука, неожиданно резко развернул меня к себе лицом, порывисто обнял, так что я уткнулась носом ему в грудь, и положил голову на мою макушку. Я сложила руки у него на груди, подложив их себе под щеку и порывисто вздохнув, прошептала:
   -Я боюсь, Гош.
   -Чего именно? - уточнил он, но хватку слегка ослабил.
   -Я боюсь... возвращаться... назад.
   -Ты же прекрасно знаешь, что это рано или поздно произойдет, - я подняла голову и, посмотрев ему в лицо, закатила глаза. - Есть ли причины способные изменить или уменьшить это чувство, если это событие произойдет все же скорее "поздно", чем "рано"?
   -Знала бы, непременно их нашла, - скривилась я.
   -Надеешься на счастливую случайность?
   -А с чего ты взял, что она произойдет?
   -Ты же прекрасно знаешь, что всегда что-нибудь происходит. Единственный способ заставить счастливую случайность случиться, когда она тебе нужна, это сильно нуждаться в том чтобы она случилась.
   -С бабулей пообщался? - отстранившись, я внимательнее начала всматриваться в лицо лучшего друга.
   -Нет, ожидая пока ты очнешься - книжек начитался. Это Пратчетт, например, - усмехнулся он, и я снова положила голову ему на грудь. - Анекдот хочешь? Почти в тему.
   -Давай, - вздохнула я.
   -Женщина едет раздражённая в троллейбусе и думает:
   "Пассажиры хамы и грубияны. Муж пьяная скотина. Дети садисты и хулиганы. А я такая бедная и несчастная..." За спиной у нее стоит ангел-хранитель с блокнотиком и всё записывает по пунктикам. Первое: пассажиры - хамы и грубияны. Второе: муж - пьяная скотина... и так далее. Потом прочитал и задумался: "Боже, и зачем это ей всё нужно? Но раз нужно, надо исполнять...
   Я невесело хохотнула.
   -Хочешь стать моим ангелом-хранителем? - поинтересовалась я.
   -Ну, хранителем я уже и так почитай стал, а вот в ангелы меня записывать, наверное, все же рановато, - мягко рассмеялся он и я улыбнулась уже более искренне.
   -Гош, если там все так сложно, может, стоит остаться здесь? - высказала я свою потаенную надежду.
   -Том, рискую повториться, но почему ты не хочешь решить все раз и навсегда, оставив сомнения позади. Ты до конца жизни после этого будешь сомневаться в правильности принятого тобой решения. Я не хочу показаться эгоистом, но и мне придется в таком случае не сладко. Ты сейчас убеждаешь себя в том, что я именно то, что тебе нужно вместо него. Пройдет пара лет, может десяток, и ты в один прекрасный день осознаешь, что ошиблась. Ошиблась во мне. Что тогда?
   -Я знаю, что в тебе я не могу ошибиться, - упрямо сжав зубы, произнесла я. Его слова ранили меня, но я пока не могла определить, чем именно.
   -Том, ты не знаешь меня. Точнее ты думаешь, что знаешь того, другого Гошку. Пойми, со временем люди меняются и утверждать со сто процентной уверенностью, что тот, кто сейчас рядом с тобой тот же самый человек, что и был три-пять лет назад, нельзя.
   -Зачем ты мне это сейчас говоришь? - дрогнул мой голос.
   -Я не хочу, чтобы ты слепо верила в меня, как в свою последнюю надежду. Я хочу, чтобы ты вновь смогла поверить в себя и решить, наконец, чего ты хочешь на самом деле. Оставшись здесь, ты никогда этого не добьешься.
   -Ты говорил с бабулей! - уже более уверенно произнесла я.
   -Нет, - четко произнес он. - С ней я не говорил, с нашего вчерашнего с тобой разговора. Просто я всю ночь думал, о том, что ты сказала мне вчера и понял...
   -Ты хочешь отказаться от своего слова? - шокировано произнесла я. Мне даже показалось, что я услышала неподалеку тихий треск - это мой мир дал трещину.
   -Нет, - столь же безапелляционно произнес он. - Мое слово по-прежнему остается в силе и отменить его сможешь только ты! Я лишь хочу сказать, что я не тот, кем был прежде... до обращения.
   -Гош, я знаю тебя со школьной скамьи, и за все это время ты ни разу не то что не подвел меня, но даже, уж прости, не удивил, - уже более спокойно произнесла я. Его подтверждение того, что он не отказывается от данных мне обещаний, вновь вселило в меня начавшую уже было превращаться в призрачную материю уверенность в завтрашнем дне. - Ты моя скала, мой фундамент. Ты тот единственный островок спокойствия и надежности, что еще остался в моем мире. Машку, к сожалению, я уже потеряла. Гардинеры окончательно похитили ее у меня, ну да я не жалуюсь, главное чтоб она была счастлива. Но ты... ты - это как лучшая, более разумная часть меня. Мне с тобой сейчас так спокойно, что... что... я даже сейчас припомнить не могу, когда еще я чувствовала себя такой умиротворенной и защищенной в последние три месяца.
   -Том, не надо...
   -Но почему? Я хочу, чтобы между нами не осталось никаких секретов, - при этих словах Гошка закрыл глаза и, зажмурившись, потер пальцами переносицу. - Я хочу, чтобы ты знал, что я... чувствую к тебе.
   -Том, ты опять занимаешься самообманом и самовнушением, - хмуро посмотрел он на меня.
   -Если это поможет мне поменять мою жизнь к лучшему... что ж, все средства хороши.
   -Ты уверена в истинности оценки своего будущего жизненного пути при том раскладе, что был у тебя вчера?
   -Он и сейчас никуда не делся, - огрызнулась я, тем не менее, понимая, что это было сказано скорее по привычке. - Я и вправду верю тебе, в тебя, как больше нравится. И я знаю, что ты меня не предашь, никогда. Тем более так, как он..., - стиснула я напоследок зубы, скрывая приступ очередной душевной боли.
   -Черт возьми, Том...
   -Хоть в этом не спорь со мной, пожалуйста, - отчего-то жалостливо произнесла я.
   -Том, именно об этом я и хотел с тобой сегодня поговорить. Я после вчерашнего нашего разговора не мог сомкнуть глаз, - взял он меня ладонями за предплечья и посмотрел в лицо. - Понимаешь, в том, что произошло, виноват не только он.
   -Да кто бы спорил! - фыркнула я. - Для измены всегда нужны двое.
   -Я не об этом, - прервал он меня. - Точнее не столько об этом, сколько о причинах, приведших к этому...
   -Гош, не держи меня за идиотку. Не хотел бы - не пускал на порог!
   -Я вообще склонен сейчас думать, что это был уже не его выбор или решение, - отстранился он от меня, скрестив руки на груди.
   -Гош, ты меня начинаешь пугать, - зеркально повторив его жест, посмотрела я на него. - Это из-за обращения ты стал таким рьяным его защитником? Он тебе звонил? Что-то обещал? Шантажировал?
   -Нет, с ним я не разговаривал с момента нашего отъезда. Да и что бы понять, что он чувствует сейчас мне его даже видеть не надо. Слишком мало времени прошло с момента обращения. Слишком силен еще голос его крови во мне, - отвел он взгляд. - И желание тебя это только вершина айсберга...
   -Да не верю я, не верю, не верю, не верю, - закричала я. - Когда любят ТАК не поступают. Хотел - не хотел. Жалел - не жалел. Но целовать... Мозги она ему видите ли задурила. Ему! Не верю... Хранитель чертов.
   Меня трясло. От злости. Холода. Боли. Слова срывались с языка помимо моей воли, изливая на свет божий весь мрачный осадок, что я так старательно скрывала в самых темных и малодоступных уголках сердца.
   -Том, ты не знаешь ее, - медленно и тихо произнес Гоша. - Она и в правду зла на него. Очень зла и готова на все, чтобы... вернуть.
   -Да мне плевать на нее. Пусть подавится, - зло выплюнула я, вытирая тыльной стороной ладони слезы. - Уверена она уже там, продолжает начатое.
   -Нет, ты не права. Хоть немного зная его, думаю, она теперь на пушечный выстрел побоится подойти к его дому, - задумчиво произнес он.
   -Гош, да мне все равно, что там было или будет.
   -Нет не все равно, иначе ты бы так не злилась.
   -О, боже! Как мне это надоело. Все, начиная от Машки и заканчивая этим... этим...
   -Хранителем, - слегка улыбнулся он.
   -... всезнайкой, - закончила я, - уверены, что знают меня лучше меня самой. Даже ты время от времени позволяешь этот покровительственный тон.
   -Потому что я действительно знаю тебя лучше, чем ты думаешь, - я надулась. - И все же, ты должна знать, что это не только, точнее не столько его вина.
   -Гош, ты опять пытаешься его обелить? Но зачем? Зачем тебе это надо? Тем более сейчас, именно сейчас, пока мы еще здесь, когда я согласна на все... абсолютно все... чтобы ты мне не предложил, - смутившись, закончила я. - Если ты меня действительно так хорошо знаешь, должен понимать, что просто так я слова на ветер не бросаю.
   Бросив короткий взгляд на него, я поняла, что он понял о чем шла речь. Он так же как и я избегал моего взгляда и судя по всему пытался найти нужные слова. Вот только они никак не желали находиться.
   -Том, не надо, - наконец выдавил он. - Ты потом будешь сильно жалеть...
   -О, боже. Нет! Ему его, так называемая любовь, не мешает делать мне больно...
   -Том, ты не знаешь всего, даже если не брать во внимание его поступок и его последствия, твои собственные чувства и эмоции тебе потом этого не простят.
   - И что значит "не брать во внимание"?! - возмутилась я. - И о каких именно чувствах ты говоришь?
   -О тех, что не дают тебе говорить сейчас менее эмоцианально, - попытался вернуться к спокойному разговору Гошка.
   -То есть ты имеешь в виду боль, обиду, злость, задетое самолюбие..., - начала повышать я голос.
   -Это все следствия, а я все же хотел поговорить о главном, предостеречь тебя..., - пытаясь перекричать меня, в ответ он тоже начал говорить громче, одновременно удерживая руками за предплечья.
   -Гош, если уж говорить о главном, то я прекрасно знаю, что..., - чуть спокойнее попыталась произнести я, в полной мере оценив силу его захвата.
   -... и хотел сказать, точнее признаться в том, что..., - Гошка прикрыл глаза, но руки не убрал.
   -... люблю его, - выпалила я.
   -... спал с Кветой, - одновременно со мной произнес Гошка.
   -Да, это только все... чт-что? - вздохнув, как после затяжного погружения под воду, недоверчиво переспросила я. - Что... что ты сказал?
   -Я не знаю, как это вышло, - печально произнес он, посмотрев на меня своими глубокими темными глазами, и ослабил хватку. - Слово за слово... Она казалась такой милой, такой... внимательной, нежной, красивой... и такой несчастной. Она... она убедила меня, что я ей нравлюсь. Я хотел ей верить. Ей невозможно не поверить. Это ее дар, ее особенность. Все было как во сне, а утром, утром... - Гошка закрыл руками лицо. - В общем, теперь у меня на руке два шрама.
   Я медленно, отступая от него шаг за шагом, уперлась в бетонный парапет и нервно ухватилась руками за его шершавую поверхность. Ветер холодил мои ладони, делая пальцы не гнущимися.
   -Скажи мне, что ты все выдумал, - медленно произнесла я и жалостливо добавила, - пожалуйста...
   В ответ Гошка лишь обреченно покачал головой.
   -Но... но... почему? Зачем? Ты... ты... она... Гош, пожалуйста, это неправда, пожалуйста, - умоляла я. - Ты же ее знаешь всего... Гоша... ты никогда бы так не... пожалуйста...
   Видение лучшего друга в объятиях так ненавистного на данный момент мне человека обрушилось на меня с силой, которой подвергается внезапно вставший на переезде автомобиль, встретившийся с огромным товарным поездом.
   -Ей нужны были мои воспоминания о тебе, о Владе, о вас и еще... моя кровь смешанная с его, - через силу произнес он. - Думаю, последнее было наиболее важно для нее...
   -Нет, я тебе не верю, - мотала я головой из стороны в сторону, - не верю. Не верю...
   -Он для нее как болезнь, - тихо произнес он. - Она ненавидит его и одновременно хочет до безумия. Надо было ее слышать, когда она утром выложила все карты на стол. Я... был такой идиот... я поверил ей, а она... я был лишь наживкой. Пешка...
   У меня в ушах стоял какой-то не прекращаемый гул. Весь мир как будто заволокло туманом, а в уши напихали целый кулек ваты. Перед глазами вновь и вновь всплывала сцена в кабинете Влада и снисходительно-издевательская, с изрядной долей превосходства, улыбка Кветы. Она единым махом лишила меня доверия, к двоим самым дорогим мне людям. Она играючи отняла у меня мой мир, разбив его вдребезги своей улыбкой. С пугающей ясностью я осознала то, что во мне осталось лишь одно чувство - ненависть. Но лишь прикоснувшись к нему краем своей истерзанной души, я осознала насколько пугающе сильно оно, сколь смертельно оно по своей природе, сколь холодно и безжизненно, что я неимоверным усилием со стороны моего измученного сердца, предпочла заменить ненависть на безразличие. Серый, однообразный мир вокруг меня лучше, обжигающего пламени чистой злобы, решила я и ни слова не говоря, ушла собирать вещи в обратную дорогу. Гошка даже не попытался меня остановить.
   "Осталась одна Тома...", - вертелась в голове дурацкая фраза, совершенно определенно навеянная дневником девчушки, так и не пережившей ужасов блокады.
   "И черт возьми, как же болит сердце..."
  
  
  
  
  
   24
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"