Аннотация: "- Гай сказал, что со временем я стану опасной для окружающих, - возразила Майя."
Глава 3
Сперва она покрутилась по квартире, напевая себе под нос и заглядывая во всякие укромные уголки. Квартира казалась нежилой, словно ее хозяин являлся сюда лишь ночевать или занимал только одну комнату. Холодильник был пуст, и Майя постеснялась умыкнуть у Бергмана последнюю баночку сока. В туалете не нашлось бумаги - впрочем, не исключено, что она чего-то не понимала в устройстве здешних унитазов, и бумага здесь не требовалась вовсе.
Кроме гостиной и спальни, в квартире была еще одна комната, наглухо запечатанная, - Майя предположила, что не без помощи нелинейки, потому что никаких следов замка или замочной скважины не заметила, но как ни дергала ручку, так и не сумела открыть таинственную дверь.
- Ну просто Синяя борода какой-то, - разочарованно пробормотала она себе под нос и отправилась в спальню.
Наверно, она была права, решив, что Гай предпочитает проводить время в единственной комнате. Здесь, в спальне, явственно ощущалось присутствие хозяина. Майя легко могла представить, как он выбирает книгу из книжного шкафа в полстены или смотрит подвешенный под потолком телевизор, валяясь на низкой кровати, или сидит за основательным, массивным письменным столом, углубившись в свои нелинейные изыскания.
Стол, заваленный всякой всячиной, приковал ее внимание надолго. Здесь были книги, - судя по заковыристым названиям и мрачным обложкам, далеко не художественные; множество немытых кружек из-под чая и кофе, опасно расставленных на самом краю, чтобы не отнимать драгоценное место у более нужных вещей; выключенный то ли таблет, то ли планшет и даже грязная пластиковая коробочка из-под какой-то еды навынос. Неопознанными остались: россыпь тяжелых металлических шариков разных размеров и оттенков и плоский гибкий диск из полупрозрачного полимера. Хмуря брови, Майя озадаченно вертела странную вещицу в пальцах, как вдруг с отчетливым шипением диск раздулся в перламутровую сферу, заметно тяжелея с каждой секундой. Майя застыла в растерянности, не в силах решить, что разумнее: бросить сферу куда-нибудь в угол от греха подальше или же продолжить полевые испытания. Сфера замерла вместе с ней, но в матовой глубине Майя теперь отчетливо видела клубящуюся как дым субстанцию. Это было даже красиво. Ничего опасного не происходило, и она, осмелев, тронула ногтем гладкую поверхность. Нити тумана взвились, как клубок разъяренных змей, поменяли цвет и расплескались фиолетовой вспышкой о внутреннюю поверхность шара.
Майя перевела дыхание.
Она тупо смотрела на странно знакомые значки, возникающие в мерцающей глубине сферы, пока не сообразила, на что это похоже: на дифференциальное уравнение. Она потрясла головой, отгоняя воспоминания о недавних экзаменах, подумала и аккуратно вернула сферу на стол.
На всякий случай следовало позвонить Бергману - а вдруг она совершила что-нибудь непоправимое, и через пару минут сфера взорвется или превратит ее в лягушку за небрежное обращение?
Майя покрутила ребристое колесико сонка, как показывал Гай, и, чувствуя себя необычайно глупо, произнесла вслух:
- Гай Бергман!
- Да, Майя, что случилось? - отозвался прямо у нее в голове голос Бергмана, без малейших искажений, как будто Гай сидел у нее за спиной.
- Послушай, тут на столе был такой прозрачный диск...
Она замолчала.
- Ну? - подбодрил ее Гай.
- Он превратился в шар, а потом поменял цвет. Что мне теперь делать?
- Готовиться к смерти в страшных мучениях, - мрачно ответил Бергман. - Это мой калькулятор, и ты, скорее всего, сбила его настройки. Сделай одолжение, не трогай ничего на столе и ложись спать.
- Я не хотела, извини, - покаялась Майя. Губы помимо ее воли растянулись в улыбку. Как хорошо, что Бергман не мог ее видеть!
- Спать немедленно, - непреклонно повторил Гай и отключился, не прощаясь.
Не дождавшись ее ответных действий, сфера сдулась обратно в прозрачный диск и застыла на столе. Майя зевнула и села на край кровати. Ноги гудели от усталости. Действительно, почему бы и не вздремнуть пару часов?
Она решила не испытывать больше судьбу, стянула ботинки и блаженно растянулась на кровати поверх одеяла, пошевеливая освобожденными пальцами ног. Опасаясь внезапного перемещения, сумку она оставила у себя под боком. Из приоткрытого окна доносились отдаленные гудки автомобилей, приятно пахло жареной картошкой: кто-то из соседей ужинал. Досадно, что Бергман не успел ничего рассказать об инициации и как ее проводят: само слово вызывало неприятные ассоциации из фантастических романов, с жертвоприношениями невинных дев и прочим магическим произволом. Впрочем, у нее будет еще время не торопясь расспросить Гая обо всем. До сих пор она не имела привычки встревать в авантюры, не разузнав прежде о возможных последствиях, и впредь не собиралась кидаться в приключение, не зная, чем это ей грозит. Майя снова широко зевнула и поудобнее устроилась на подушке.
На тумбе у кровати лежала небольшого формата толстенькая брошюра, заложенная прозрачной виниловой закладкой ближе к концу. Майя рассеянно листнула ее к оглавлению, но первые же строчки заставили ее нахмуриться и вернуться к обложке. "Отрицательные профили низкого индекса: развитие навыков и коррекция поведенческих отклонений" - прочитала она вслух. Неужели появление Майи в этом мире сподвигло Бергмана на изучение специальной литературы?
- Забавно, - сказала Майя и открыла первую главу. К сожалению, брошюра с первых же абзацев оглушила ее незнакомой терминологией, графиками расхода импульса и даже формулами, и Майя, утомленная сегодняшними потрясениями, все-таки задремала с раскрытой книгой на животе - глаза закрылись сами собой.
Ей снилось, что вернулся Бергман и присел на краешек кровати. Они говорили о чем-то пустячном и необязательном, - может, о погоде? - пока чей-то смутно знакомый голос не позвал громко:
- Гай, ты дома?
Бергман усмехнулся, прижал палец к губам, а Майя проснулась с отчаянно колотящимся сердцем и уронила брошюру на кровать. По квартире кто-то ходил, и этот кто-то совершенно точно не был Бергманом. Майя сцепила зубы, стараясь дышать потише и успокоить пульс. Она прислушивалась так напряженно, что в какой-то момент ей показалось, будто уши ее начинают двигаться в попытке отследить любой звук снаружи. Она даже испугалась, что может неожиданно для себя превратить обыкновенные человечьи уши в кошачьи, треугольные и бархатистые, с помощью непредсказуемой нелинейки, и на всякий случай ощупала голову. Притянула сумку поближе, чтобы не забыть, если придется удирать, и удирать быстро, но тут же скривилась от насмешки над собой же: прыгать с двадцать второго этажа - это и правда отличный выход.
- Гай! - снова раздался тот же голос уже совсем близко, и Майя застыла на месте, нервно комкая в кулаке одеяло. Ну разумеется, Тристан Морено. Они, должно быть, большие друзья с Гаем, если ему позволяется так запросто вламываться в чужую квартиру.
Тристан заглянул в спальню, явно не рассчитывая увидеть здесь гостей, и остолбенел в проеме двери. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, пока наконец глаза Тристана не сощурились.
- Наша находчивая мадмуазель Прыгаю-по-чужим-кроватям и здесь успела, - произнес он с плохо скрываемым презрением в голосе.
Майя лихорадочно подыскивала ответ поязвительнее, но ничто не шло в оглушенную страхом голову, кроме довольно жалкого оправдания:
- Меня впустил Гай.
Ее даже передернуло от собственного беспомощного тона.
- Тебе-то что за дело? - добавила она, позволив себе чуточку наглости. Почему бы прекрасному мачо с ярко выраженным нервным расстройством не убраться в собственную квартиру и не продолжить истекать ядом, не травмируя окружающих?
Тристан оперся плечом о косяк, внимательно разглядывая ее и не произнося ни слова. Он напомнил Майе Перчика, напряженно следящего с балкона за голубями, которые по глупости подлетают слишком близко к перилам, и можно зацепить их одним когтем... но коту всегда лень решиться на бросок.
Майя вздрогнула, когда Тристан пошевелился наконец, вошел в комнату и опустился на стул. Закинул ногу на ногу, сцепил пальцы на колене.
- Я, признаться, не верил, что ты сможешь вернуться. Ты превзошла все мои ожидания - даже Бергмана отыскала. Или переместилась прямо сюда?
- Спроси у Бергмана, - сквозь зубы ответила Майя. Ее все еще потряхивало нервной дрожью. - Я не обязана перед тобой отчитываться.
Совершенно дурацкий, иррациональный страх. Ну что он может мне сделать, уговаривала себя Майя. Он уже знает, кто я такая, и наверняка сообразил, что я не обманываю - слишком легко проверить. И потом, Гай совершенно точно говорил, что он полицейский. Она припомнила, что, очнувшись от обморока в квартире Тристана, не ощущала вообще никакого страха перед ним. Ей тогда показалось даже, что он сам ее побаивается. Означает ли это, что Гай попросту купировал тогда ее страх - непонятно как, но ведь все, что он делает с помощью нелинейки, непонятно как работает. Майя задумалась, вспоминая свои вчерашние ощущения, и не сразу расслышала, что Тристан обращается к ней с вопросом:
- У тебя были выбросы импульса?
- Это полицейский рефлекс - допрашивать всех, кто подвернется под руку, да? И что, собственно, ты сам делаешь в квартире Бергмана? - спросила она в порыве вдохновения. - Я не припоминаю, чтобы Гай предупреждал меня насчет гостей.
Она уже чувствовала, что ее несет, больше от страха, чем от наглости, и вовсе не собиралась выводить Тристана из себя - еще чего не хватало! - но не имела сил остановиться.
Против ожидания, Тристан вдруг успокоился. Задумался на минуту, тронул блестящие шарики на столе и покачал головой:
- Ты так громко меня боишься, что даже я со своим отрицательным профилем принимаю страх почти без помех. Брось, никто тебе не причинит здесь вреда. Хочешь поглядеть на удостоверение?
- Я не боюсь, - буркнула Майя, глядя на него исподлобья. Она беспощадно отдирала заусенец на большом пальце, как делела обычно в минуты волнения.
- Не ври. Никак не пойму одного - чего ты добиваешься? Гай, наивная душа, видит в тебе будущую студентку с огромным потенциалом. В какой-то степени он прав: давно не появлялось у нас студентов с таким низким профилем, это всегда редкость и приятная неожиданность. Но ты мне, честно говоря, не нравишься, вместе с твоими телепортациями и прочими способностями. Как ты попала к Гаю домой, в конце концов?
- Я уже объяснила, - вздохнула Майя. - Меня привел сюда сам Бергман, неужели это непонятно? Я нашла его после очередного перемещения, потому что мне больше некуда было пойти. Я, к сожалению, не умею возвращаться обратно по желанию.
- Ну почему же, теоретически умеешь, - возразил Тристан. - Только не знаешь, как это сделать практически. Канала своего ты пока не видишь пока, да и в любом случае он сейчас похож скорее на дырявое решето.
Майя пожала плечами.
- Нормально объяснить ты не можешь? Что именно я умею?
- Да все умеешь, в принципе. Можешь телепортироваться к себе домой, можешь вызывать пожар и легкое землетрясение, можешь швыряться ледяными шарами и баловаться телекинезом. Просто сейчас ты не в состоянии измерить точный поток импульса, нужный для воздействия.
- И что?
- Если используешь слишком много импульса - сожжешь резерв, и дело закончится обмороком, если не комой. Недоберешь единиц - воздействие не получится. Все просто.
- Прекрасное в своей лаконичности объяснение, - фыркнула Майя. - Но как, как практически это делать?
- Человеку без видимого канала довольно затруднительно объяснить суть воздействия... ну, скажем, хотя бы представить, вообразить как можно четче само действие и желаемый результат. При достаточном количестве использованного импульса первоуровневые воздействия произойдут практически сами собой, без особенных усилий с твоей стороны. В твоем случае первоуровневые - это чем разрушительнее, тем лучше. Например, направленный гравитационный толчок: стену обрушить, противника оттолкнуть. Еще хорошо будут выходить термодинамические воздействия.
- Глупости, - устало отмахнулась Майя. - Ничего у меня не выходит сознательно, я пробовала.
- Значит, плохо пробовала, - отрезал Тристан, - но это к лучшему: есть шанс, что наш мир уцелеет... Существует техника использования неоткрытого канала, могу показать.
- Давай, - заинтересовалась Майя.
- Хорошо, сиди смирно, - Тристан поднял руку и пошевелил пальцами, словно ощупывал ее лицо на расстоянии. - Ага, отлично... Представь себе у левого виска, на грани бокового зрения, канал, через который ты посылаешь импульс. Держи шарик, - и он бросил ей один из металлических шариков со стола. - Теперь попробуй запустить им в меня - без помощи рук, разумеется. Воображаемое усилие, воображаемый поток. Понятно?
Майя взвесила шарик на ладони.
- Таким и убить можно, - пробормотала она себе под нос.
- Не волнуйся, меня тебе не убить, - усмехнулся Морено. - Но все же постарайся использовать как можно меньше импульса, иначе Бергман будет недоволен дырками в стенах.
Майя поджала губы, но промолчала. Уложила шарик на ладонь и прищурилась. Ее не покидало ощущение, что они пытаются играть в какую-то детскую игру, где все "как бы" и "понарошку", и это здорово мешало сосредоточиться.
Она не сумела отследить, когда шарик все же сорвался с ее ладони, только заметила быстрое движение Тристана и услышала глухой стук: шарик покатился под кровать, отброшенный невидимой стенкой в пяти сантиметрах от лица Морено.
- Неплохо. Но слишком сильно, - Тристан призвал шарик из угла и бросил Майе. - Таким количеством импульса можно аккумулятор зарядить. Хочешь еще попробовать?
- Хватит, - отказалась она, незаметно пытаясь отдышаться. Она чувствовала такую усталость, будто швырялясь этими шариками по-настоящему не меньше часа. - Я поняла принцип. А как срабатывают бессознательные воздействия?
- Там отдельный механизм регуляции, посредством симпатической нервной системы. За подробностями - к Бергману, я в этом ничего не смыслю.
- Ну хорошо, - сказала Майя, перекатывая шарик на ладони. Он здорово нагрелся от ее броска. - К чему ты, собственно, затеял эту познавательную беседу?
- К тому, что ты, без сомнения, будешь когда-нибудь гордостью университета. Но я предпочел бы, чтобы это случилось не в моем мире. Отправляйся обратно, можешь основать там собственное течение нелинейных наук или даже обозвать его как угодно иначе. Просто постарайся быть подальше отсюда и от Гая в частности, - ты, видишь ли, не вызываешь у меня доверия.
- Гай сказал, что со временем я стану опасной для окружающих, - возразила Майя. Злость закипала в ней с каждым его словом.
- Несомненно. Поэтому отправляйся домой и избавь наш мир от своего присутствия.
Бамс! - шарик, который Майя вертела в руках, вырвался из ее пальцев, просвистел в сантиметре от головы Тристана и врезался в книжную полку.
Она поднялась с кровати, комкая в кулаке ремешок сумки. Планки паркета неприятно холодили ступни через тонкие носки. Тристан следил за ней исподлобья, не меняя напряженной позы.
- Хорошо, - сказала она. - Я сейчас уйду... попробую уйти.
Она прокрутила колесико сонка и вызвала Гая. Тристан нахмурился, словно хотел вмешаться, но голос Бергмана уже отвечал у нее в голове:
- Майя, имей совесть, я занят. Что еще произошло?
- Ничего, - сказала Майя сухо. - Ничего особенного. Я ухожу.
- Куда это ты собралась?
- Спросишь у Тристана, - сообщила она с мстительным удовольствием и быстро сдернула клипс.
Теперь Майя была практически уверена, что сможет перенестись обратно: нужно только вообразить себя на пороге дома и подкрепить воображение потоком импульса. Почему они не рассказали ей раньше о таком простом способе?
Тристан вскочил, отталкивая стул, но Майя уже не слышала и не видела его: пространство вздрогнуло и исказилось на краткий миг. Слегка покачнувшись от толчка, она появилась в двух метрах от закрытой двери собственного подъезда. Здесь стояло жаркое влажное утро, и Майя немедленно вспотела, но решила пока не обращать внимания на темпоральные взбрыки.
- Работает, - сказала она вслух, прищелкнув языком от удовольствия, и тут же, сделав пару шагов, поняла, что на этот раз действительно перестаралась. Ее повело в сторону от сильнейшего головокружения, руки и ноги показались вдруг ватными, но одновременно чрезвычайно тяжелыми, и вдобавок кто-то выключил солнце. Вслепую протягивая руки в поисках опоры, Майя рухнула на колени, пытаясь уберечь от удара голову, и завалилась набок.
Она не знала, сколько времени провалялась без сознания, - субъективно казалось, что не больше минуты. В чувство ее привело прикосновение чего-то мокрого и шершавого к руке чуть выше локтя. Майя осторожно повернула голову и разглядела соседского пинчера, которого Перчик здорово потрепал пару месяцев назад. Его хозяин, сухонький энергичный старичок из квартиры этажом ниже, еще приходил тогда скандалить, тыча им под нос счет на несколько сотен от ветеринара, а Натали долго объясняла ему про необходимую самооборону.
Рядом с пинчером топтались стариковские худые и безволосые ноги, упакованные в носки в ромбик и кожаные сандалии.
- Как вы себя чувствуете? - спросил сосед и, кряхтя, присел рядом на корточки.
Очень подходящий вопрос человеку, который минуту назад валялся без сознания.
- Превосходно, - ответила Майя чужим голосом и потихоньку переместилась на четвереньки. Пинчер снова лизнул ее, гавкнул и отскочил. Похоже, он был в восторге от новой неожиданной игры.
- Может, скорую вызвать? - спросил старичок, потрясая у нее перед глазами сотовым телефоном из тех старинных моделей, которыми спокойно можно убить человека, если попасть ненароком по голове.
- Какую еще скорую? Никаких скорых! - возразила Майя слабо, вновь ощущая головокружение. Пинчер в порыве игривости лизнул ее в щеку, и Майю снова замутило. - Тьфу, пакость! Уберите от меня вашу псину!
- Чак, перестань. Иди, иди отсюда, - сосед замахал телефоном на собаку и снова повернулся к Майе, храня нерешительное и сочувственное выражение лица. Пинчер Чак, впрочем, обрадовался еще больше и в пароксизме удовольствия прыгнул хозяину на колени. Старичок опасно качнулся назад, но все же удержался на корточках.
- Твою мать, - мрачно сказала Майя, кое-как поднимаясь на ноги. В левом боку саднило. Она подняла локоть посмотреть, что там такое, и, ахнув, едва не лишилась чувств вторично. Майка была разорвана чем-то острым, и бок подмокал свежей кровью из глубокой царапины.
Она выругалась снова, совершенно не стараясь пощадить консервативный слух соседа. Эти колышки, натыканные в подобии заборчика вокруг скромного газона под домом, никогда ей не нравились отсутствием функциональности - даже ногу не поставить, чтобы шнурок завязать. Сегодня, очевидно, она не понравилась заборчику.
- У вас кровь, - прохрипел старичок, тараща глаза и силясь подняться с корточек. Майя подала ему руку. - Спасибо. Это вы на оградку упали, да?
- Да, блин, это я упала, - устало сказала она, морщась и отлепляя окровавленную майку от тела. - Что за придурок придумал поставить здесь эти колышки? Что вы тут огораживали и от кого?
Сосед благоразумно промолчал.
- Мне пора, - сказала Майя и, пошатываясь, двинулась к входной двери.
- Сумку-то заберите, - заметил старичок.
Обрадовавшись, что не забыла ее у Бергмана, Майя взяла у старика сумку и пошла домой. Сосед смотрел ей вслед и отпихивал ногой пинчера, который рвался полизать капли крови, натекшие на асфальтированную дорожку у входа.
Натали сидела в гостиной, ела йогурт по очереди с котом и изучала здоровенную книгу, разложенную на журнальном столике поверх всякого барахла.
- Ну и видок у тебя, - присвистнула она, отрываясь от чтения и ощупывая Майю цепким взглядом. - С мопеда упала, что ли?
- Точно, - подтвердила Майя и без сил опустилась на пол под дверью. - Аварийная посадка.
- А обувь где?
Майя поджала пальцы в некогда белых носках. С ума сойти, она даже не заметила, что ушла босиком. Голову не забыла, и ладно. Натали глядела на нее оценивающе, как смотрят офицеры дорожной полиции.
- Ты где ночевала вообще? - спросила она, и Майя подавилась свежевыдуманной ложью насчет утерянных в аварии шлепанцев.
- Какой сегодня день? - спросила она.
- Четверг, семнадцатое, четверть одиннадцатого утра, - невозмутимо ответила Натали, как будто такие вопросы были вполне в порядке вещей.
- Не представляю, что делать с этими временными аномалиями, - пожаловалась Майя доверительно и проверила рану на боку. Царапина еще кровоточила и вообще выглядела чересчур неровной и рваной для царапины. Шрам останется, решила Майя.
- Попробуй курить поменьше, - посоветовала Натали, не глядя на нее и подсовывая под нос Перчику ложку с йогуртом. - И я не о сигаретах говорю.
Майя подавила всплеск раздражения и не стала отвечать. С трудом поднялась с пола и поплелась в ванную, сдирая на ходу запачканную кровью майку.
- Тебе Нина звонила раз сто, - крикнула ей вслед Натали.
***
Перчик разбудил ее около четырех, без всякой деликатности ухватив зубами за пятку.
Собственная голова казалась Майе кастрюлей, доверху наполненной киселем. В залитом йодом боку саднило. Она повалялась еще несколько минут, оценивая свои действия за прошедший день. Честно говоря, зря она психанула и убежала, как нашкодивший пес с места преступления, едва Тристан прямым текстом сообщил, что не желает ее видеть в университете. Что ей Тристан, если не сегодня-завтра она прибьет Натали за особо постное выражение лица - тем более, что убить хотелось всегда, а сейчас и возможность для этого есть. Нет, надо вернуться, извиниться перед Гаем за дурацкий побег и все же ввязаться в эту авантюру, кто бы при этом ни пытался ей угрожать.
Включив телефон и проверив пропущенные звонки и сообщения, первым делом Майя позвонила Нине. Та показалась ей испуганной и раздраженной одновременно.
- Куда ты пропала? Вчера меня вызывали заменить тебя на практике по дискретной! Где ты была?
- Камински сильно злился? - перебила ее Майя, кусая губы. Из-за временной дыры среда полностью выпала из ее жизни - вместе с тремя парами практики и четырьмя часами семинара. Ладно, бог с ним, с семинаром, не сильно там требуется ее присутствие, но бедные студенты ни в чем не виноваты.
- Да при чем тут Камински! Я волновалась! Ты не отвечаешь весь день, как сквозь землю провалилась, да еще этот Джеки...
Нина замолчала. Майя подождала, пока успокоится зачастивший было пульс, и спросила:
- Что там такое с Джеки?
Нина не отвечала долго.
- Слушай, это не телефонный разговор. Можешь заскочить? Я в университете.
- Что с Джеки? - закричала Майя, внезапно для самой себя приходя в бешенство, и зажала рот рукой, словно опасаясь как-то повредить Нине через телефон. В кухне что-то звякнуло и покатилось по полу. Перчик сунул голову в комнату, разглядывая Майю круглыми от недоумения глазами: в этой квартире разрушения были его прерогативой и суверенным правом.
Нина по-прежнему молчала, и непонятно было, то ли она испугалась майиной вспышки, то ли обижается на не слишком вежливое обращение.
- Хорошо, - решила Майя. - Я буду через полчаса в "Треугольнике", никуда не уходи.
Она совершенно выпустила из виду, что ее норовистый скутер остался на университетской стоянке. Пришлось трястись полчаса в битком набитом автобусе. Она разглядывала лица пассажиров, вертя в голове возможные версии. Джеки умер? Или она покалечила его настолько серьезно, что теперь он хуже, чем мертв? Но почему такая секретность? Неужели ее отчаянному сопротивлению нашлись свидетели, и теперь ее ищут? Гадать можно было бесконечно.
Нина уже давно поджидала ее за шатким столиком в почти пустом кафетерии: ближе к вечеру редкие студенты засиживались за чашкой кофе. В грязной пепельнице на столе тлела забытая сигарета, рядом остывали остатки кофе в картонном стаканчике.
Майя махнула Нине рукой и взяла в баре еще два стакана капучино.
- Так в чем дело? - спросила она, усаживаясь и роясь в сумке в поисках пачки сигарет. Кофе благоухал на всю округу - что-что, а капучино здесь делали отличный. Птицы носились по деревьям вокруг "Треугольника" со страшным гвалтом. Но сегодня умиротворяющие запахи и звуки не приносили Майе ничего, кроме тошноты и досады.
- Что там у тебя произошло с Джеки, когда вы от меня уехали? - игнорируя ее вопрос, поинтересовалась Нина, глядя в сторону.
Майя оставила сумку в покое.
- Давай ты сначала расскажешь все, что знаешь сама, - произнесла она с нажимом, с трудом сдерживаясь, чтобы не встряхнуть Нину за плечи. Раздражение тонкими иголочками уже покалывало в горле, но она помнила предупреждение Бергмана и все пыталась успокоить дыхание, не дать злости пролиться наружу вместе с непрошенным импульсом.
- Джеки в больнице, - сказала Нина, не глядя на нее. - Перелом черепа и еще что-то с позвоночником.
Майя присвистнула, молча размешивая сахар в кофе. Молочная пенка переливалась через край стакана, оставляя бежевые дорожки на картоне.
- Он в сознании. Подал на тебя заявление в полицию за нападение.
- Вот сука! - с чувством произнесла Майя, неожиданно развеселившись. Отхлебнула кофе, обожгла язык и поперхнулась. - А откуда тебе это известно?
- Мне звонили в университет из полиции - искали тебя. А ты пропала, здесь не появлялась, телефон отключен. Я черт знает что успела передумать!
- Извини, я правда не могла ответить, - рассеянно сказала Майя и прикурила наконец сигарету. Если полиция искала меня в университете, думала она быстро, то, скорее всего, они звонили и домой. Натали ничего об этом не сказала, очень странно... И в чем же состоит обвинение? В том, что она сломала придурку шею?
- В чем меня обвиняют? - повторила она вслух.
- Следователь отказался рассказывать, но друзья Джеки - я их поймала после лекций - утверждают, что ты разбила ему голову о лобовое стекло его же машины. Серьезно, что ли?
- А сама ты как считаешь? - фыркнула Майя. - Думаешь, я такая ниндзя, которая швыряет людей головой в стены?
- Я понимаю, что это глупо, - Нина не выдержала и виновато улыбнулась, но тревожные морщинки между ее бровей так и не пропали. - Только Джеки в больнице с проломленным черепом, и поэтому я спрашиваю: что произошло, когда вы отвезли меня и уехали вместе?
Майя долго колебалась. С одной стороны, расскажи она полную версию случившегося во вторник вечером - Нина обидится на вранье, потому что кто же поверит в существование импульса, не увидев его проявления собственными глазами. С другой - даже если поверит, лучше бы Нине ни о чем не догадываться, если полиция уже знает к ней дорожку.
- Мне пришлось защищаться, понимаешь? - наконец решилась она. -Я не хотела, чтобы все закончилось так... гм, некрасиво.
- Ты что, и правда пробила ему башку? - оторопело перебила ее Нина: даже рот раскрыла от удивления. - Как?!
- Мне нравится, что ты не спрашиваешь "за что", - захохотала Майя.
- Это я как раз вполне себе представляю, - мрачно ответила Нина. Почесала в задумчивости переносицу и помахала рукой какому-то знакомому, пересекавшему лужайку у "Треугольника". - Ты что же, прячешься теперь от полиции?
- Нет, не прячусь, тут другое... Ты, наверно, решишь, что я слетела с катушек, - Майя отхлебнула остывшего капучино, поморщилась. - Мне сейчас нужно будет уехать. Довольно срочно. Я думала появляться на выходных, но из-за этой истории с полицией не знаю теперь, как поступить.
- Куда это ты собралась?!
- Неважно. Со мной нельзя будет связаться, поэтому я хочу, чтобы ты меня прикрыла, если вдруг что-то станет известно родителям...
- Стоп, стоп, стоп. Ты не хочешь нормально объяснить, что происходит?
- Ладно, - окончательно сдалась Майя. - Смотри сама.
Она порылась в сумке, вытащила какую-то бумажку, скомкала и бросила на траву рядом со столиком. Нина тревожно следила за ее действиями.
Майя постаралась сосредоточиться на невидимой точке у левого виска, как показывал Тристан, и поднять температуру бумажки на земле. Она не имела понятия, при какой температуре воспламеняется бумага, и решила использовать побольше импульса. Как обычно, она перестаралась. Комок бумаги быстро обуглился по краям, потом вспыхнул ярким пятном и потух, рассыпаясь хлопьями пепла.
Нина перевела взгляд на Майю и неуверенно улыбнулась:
- Это что, фокус?
- Не фокус, Нина, - вздохнула Майя. - Я поджигаю вещи на расстоянии, придаю собственным студентам несвойственное им ускорение, могу совершенно случайно убить человека - и тебя тоже, между прочим - и это делает меня довольно опасной для общества. Я уеду туда, где меня научат справляться с этой проблемой, в противном же случае полиция станет приходить ко мне как на работу каждый день.
- Как ты это делаешь? - Нина похоже, совершенно забыла про Джеки.
Майя вздохнула и рассказала все с начала, по возможности огибая острые углы и подвергая купюрам собственные мысли и переживания. Нина слушала ее напряженно, одну за другой прикуривая сигареты и забывая их дымящимися в переполненной пепельнице. Когда Майя закончила, Нина слезла со стула, приблизилась к пятну пепла на траве и даже потрогала его пальцем. Глядя на нее, Майя поняла окончательно, что уходить необходимо, и как можно скорее. Придется снова воевать с Тристаном. Ну что ж, она готова, посмотрим, кто кого.
Они попрощались - Майя обещала позвонить при первой же возможности.
Скутер в порядке исключения решил не капризничать, и она поехала домой, на ходу прикидывая, когда будет уместно объявиться у Бергмана, сегодня же или лучше подождать утра. По правде говоря, возможные сдвиги по времени совершенно обесценивали ее планы на этот счет, и она решила все же переночевать дома. Хотя бы для того, чтобы не оставлять Натали ненужных поводов для подозрений. Еще надо было решить, что взять с собой на первое время: одежду? деньги? Денег, если честно, почти не было, но она все же притормозила по пути у банкомата и сняла почти всю наличность, вдруг пригодится.
Дома ее ждал сюрприз. В гостиной, к удивлению Майи, незнакомый молодой человек пил кофе, а рядом на диване сидела Натали с такой прямой спиной, словно проглотила палку. Она уставилась на вошедшую Майю с непонятным выражением на лице и сразу отвела глаза.
Майя поздоровалась кивком и молча прошла к себе в комнату: если эта странная сцена была частью свидания, то Майе не следовало мешать и смущать чопорную парочку. Ее остановил вопрос в спину:
- Вы Майя Шрайбер?
Майя споткнулась и обернулась.
- Да, - ответила она настороженно. Под ложечкой разливалась неприятно холодная пустота, как перед банджи-прыжком. - А что?
- Ник Фишер, полиция, - представился молодой человек, поднялся и показал Майе удостоверение. - Я расследую случай нападения на Джеки Герена, произошедший два дня назад. Вы не могли бы нас оставить ненадолго? - обратился он к Натали.
Та удалилась на кухню и закрыла за собой дверь, успев метнуть в Майю возмущенный взгляд. Кажется, она тоже верила, что симпатягу Джеки уложила на больничную койку именно ее ненормальная соседка.
Майя присела на диван и задумалась, следует ли ей притвориться, что она абсолютно не в курсе дела, либо же показать осведомленность, сославшись на курсирующие в университете слухи. В конце концов она решила хотя бы в этом не врать, боясь запутаться окончательно, что можно рассказывать окружающим, а за что ее могут и повлечь к психиатру в принудительном порядке.
- Вы знакомы с Джеки Гереном, не так ли? - прервал следователь Фишер ее размышления. Майя присмотрелась к нему повнимательнее: это был довольно симпатичный молодой человек, с черным взъерошенным ежиком волос и большим подвижным ртом, одетый в совершенно нейтральные джинсы и простую голубую рубашку, но сам факт того, что перед ней полицейский, делал Фишера в глазах Майи неприятным и зловещим, а вполне приветливое выражение его лица - подозрительным.
- Да, это мой студент, - ответила Майя, стиснув влажные ладони коленями. Она старалась и все никак не могла успокоить бешеный пульс. Не хватало только покалечить представителя закона, подумала она озабоченно.
- Позавчера вы приехали с ним на вечеринку, парой часов позже уехали тоже вместе на его машине марки Форд Фиеста, верно?
- Так оно и было.
- Джеки обвиняет вас в том, что вы напали на него в машине и толкнули головой на лобовое стекло, а потом бросили на месте, не оказав помощи. Я хотел бы услышать вашу версию произошедшего.
Майя принужденно рассмеялась.
- Вы наверняка выяснили уже, что парень наркоман. Неужели верите в любые сказки, которые он может рассказать?
Следователь Фишер усмехнулся в ответ:
- В любые - не верю, конечно. Но мои обязанности в том и заключаются, чтобы проверять факты. Давайте съездим сейчас в отделение, и вы расскажете подробно, что произошло в тот вечер.
Майя поняла, что пришло время драпать.
- Конечно, - сказала она. - Подождите пару минут, я только переоденусь и возьму документы.
Демонстрируя полное спокойствие, Майя неторопливо прошла к себе в комнату и прислонилась к закрытой двери. Придется уходить прямо отсюда - то-то Фишер удивится, обнаружив ее исчезновение из закрытого помещения на четвертом этаже! Усилием воли она стряхнула оцепенение и заставила себя сдвинуться с места: выкопала из шкафа старый и вместительный студенческий рюкзак, затолкала в него столько одежды с полки, сколько сумела утрамбовать, прихватила кошелек и, подумав, сунула в кармашек сотовый на всякий случай.
Перчик на шкафу с интересом следил за ее метаниями, водя туда-сюда усатой мордой.
Майя закинула рюкзак на спину, закрыла глаза и сконцентрировалась. Куда идти? Прямиком к Бергману нельзя: если его нет дома, она окажется запертой снаружи. Квартиру Тристана она даже не стала рассматривать как возможный пункт прибытия. Вестибюль университета? О нет, свалиться из воздуха на студентов и преподавателей - не самое лучшее начало карьеры в учебном заведении. В голову пришел образ промзоны, где она очутилась в прошлый раз.
Майя вздохнула поглубже и приготовилась к перемещению: сосредоточила внутреннее зрение на невидимой точке у виска, представив как можно четче однажды виденную окраину, и напряглась в ожидании знакомого толчка по ногам. Ничего не происходило.
В дверь громко постучали, так что Перчик даже встрепенулся на своем насесте и откликнулся неблагозвучным мявом. За дверью голос Фишера спросил:
- Майя, вы скоро?
Сердце ее ушло в пятки.
- Уже иду, - пробормотала Майя, сцепила зубы и шагнула в пустоту.