Гринберга Оксана : другие произведения.

Девушка для Пророка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Авантюрный любовный роман. Пишется в соавторстве с Марией Артемовой. Немного мистики, немного любви, много приключений. "Неисповедимы пути Господни...", но я и думать не думала, куда заведут меня кошмарные сны. Тайна, за которую заплачено кровью, странные встречи, загадочный Пророк... Что еще ждет во Франции? Смогу ли выбраться из круговерти интриги живой? Жаль, не дано заранее знать судьбу, но, подозреваю, она сумеет преподнести сюрприз. ЗАМОРОЖЕНО
  
  
  Девушка для пророка
  
  "Во время последних гонений Святой Римской Церкви воссядет
  Пётр Римлянин, который будет пасти овец среди множества терзаний; по свершении чего город семи холмов будет разрушен, и Судия страшный будет судить народ свой. Конец."
  
  Пророчество Святого Малахии о 112 Папе Римском Франциске, избранном 13 марта 2013 года.
  
  
  Пролог.
   Год 1305 от Роджества Христова. Северо-запад Франции.
  
   Беатриче старательно мела пол и бормотала ругательства. Зря, зря она сюда пришла! Но как ослушаться экономку, приказавшую выдраить пол во всем замке? Совсем с ума сошла, старая карга! Ведь знает, Магистр терпеть не может, когда слуги путаются под ногами. Но вчера пожаловали итальянские гости, затопали грязными сапожищами лестницы и комнаты, вот экономка и зверствовала. Ничего, сейчас она быстренько закончит и уйдет... Тут скрипнула дверь, и девушка услышала приближающиеся шаги и голоса. Отпрянула к стене, вжалась в камень. Чуть было не выронила метлу - вот грохоту бы было! Магистр страшен в гневе, может и наказать. Лучше переждать в темном углу, надеясь, что господа пойдут дальше. Что им делать-то в дальней комнате?
   Двое мужчин в белых одеждах не спешили уходить. Наоборот, сели за дубовый стол и завели беседу о том, что, определенно, не предназначалось для чужих ушей. Девушка задохнулась от ужаса, все сильнее вжималась в неровную кладку стены. О, Дева Мария, если узнают, что она тут, ее убьют!
   Она стараясь не выдать себя ни звуком, ни движением. Факелы трепетали, кидая дьявольские тени на стены, то вырывая помещение из темноты, то погружая вновь. Беатриче казалось, что ее вот-вот заметят. Ладонь руки, в которой была метла, вспотела. Во рту пересохло. Она не удержалась от судорожного вздоха. Мужчины замолчали. Пожилой Магистр с суровым лицом обвел помещение пристальным взглядом. Его боялся не только весь замок, но, поговаривали, даже король Филипп Красивый и советник Гийом де Ногаре. Мужчина уставился на Беатриче. "Заметили!" - мелькнула мысль. Что же делать? Не медля ни секунды, девушка отбросила ненужную метлу и сорвалась на бег. Куда?.. Какая разница, лишь бы прочь от тех, кто думает, будто она подслушала тайну. Споткнувшись о выступающий камень, чуть было не упала, но удержалась и выскочила за дверь. Ринулась мимо удивленной стражи. Хорошо, не успели задержать! Переставляя ноги в неудобных башмаках, Беатриче молила Деву Марию, чтобы Магистр не разглядел ее лица. Она убежит из замка, спрячется в лесу, а потом и вовсе уедет подальше отсюда. В Пуату, к родне...
   Беатриче бежала по узкому коридору. Остановилась лишь на секунду, перевела дыхание, но услышала звук погони за спиной. Девушка вновь сорвалась на бег, повторяя про себя молитвы. Быстрее, еще быстрее! Коридор закончился, нога в деревянных башмаках соскользнула со ступеньки, и Беатриче провалилась в пустоту. Кубарем скатилась с лестницы, затем лежала внизу, едва живая от боли в разбитой руке и ребрах. Слезы выступили из глаз, но она не собиралась сдаваться. Тут увидела Магистра, замершего на верхней ступеньке. Он смотрел вниз, на нее...
  
   ШТЕФАН ДЮРЕР.
  Наши дни.
  
   Он любовался на вечерний Франкфурт, стоя у стеклянной стены на последнем этаже собственного небоскреба. Покоренный город лежал у его ног. Как, в принципе, и весь мир. Дюрер начинал в двадцать, не имея за душой ни копейки, лишь благословение отца, мясника из Тироля. Теперь, по прошествии сорока пяти лет, его корпорации принадлежали сотни предприятий по производству пищевых добавок, косметических средств, красок и пластмассовой продукции; собственные исследовательские центры и лаборатории. Ему было чем гордиться.
   Дюрер расстегнул верхнюю пуговицу дорогой рубашки, коснулся правого плеча. Машинально потер мышцу, в которую был вживлен кардиостимулятор. С ним он прожил почти десять лет. Привык, но знал, что вскоре тот не сможет помочь. Слишком часто кружилась голова и немела левая сторона тела. Личный кардиолог настаивал на повторной операции на сердце, но мужчина знал, что эту он не переживет. Поэтому шел в ва-банк и не собирался проигрывать. Он никогда не проигрывал. Дюрер получил от жизни все, кроме бессмертия, но и его он собирался обрести. Времени оставалось мало. Песок в часах его жизни утекал слишком быстро.
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 1
  
  КАРИНА
  
   Я открыла глаза и уставилась в синий пластик противоположного сидения. Сердце бешено колотилось в груди, по позвоночнику изморозью расползался страх. Вытерла мокрый холодный лоб, подозрительно покосилась на дрожащую руку. Несколько раз вздохнула, пытаясь прийти в себя. Получалось плохо. Все из-за очередного кошмара, что приснился на высоте десяти тысяч метров. Пора бы привыкнуть, но никак не получалось.
  - С вами все в порядке? - поинтересовался сосед, отрываясь от планшета. Поправил очки, моргнул и отодвинулся от меня, насколько позволяло неудобное кресло, словно решил держаться подальше. Я обреченно кивнула. "В порядке" мое состояние назвать можно было лишь с большой натяжкой. А вот сосед неправ - даже если я и сумасшедшая, то тихая и мирная, у себя на уме. Не кусаюсь и на людей не бросаюсь, только нервы сдавали, да и бессонница замучила.
   Несколько раз нажала кнопку вызова, дожидаясь, пока придет стюардесса. Жутко хотелось пить, а еще, чтобы кошмары закончились. Поэтому и оказалась на борту самолета, выполняющего рейс из Шереметьево в Париж. Я возвращалась во Францию, решив разобраться в том, что произошло год назад в маленьком городке на северо-западе страны, после чего мне стали сниться страшные сны. Быть может, если вернуться туда, где все началось, кошмары прекратятся? Или, в конце концов, появится разумное им объяснение. Не могла же я сойти с ума на ровном месте? Да и на ухабистом тоже бы не сошла. Пусть пcихоаналитик в дорогих очках намекал на подавленные страхи и странные игры подсознания, в такие вещи я верила слабо. Какие еще страхи? У меня было все отлично до восемнадцати лет, откуда взяться проблеме?
   Но она была, и еще какая! Поэтому утром встала ни свет, ни заря, разбудила отца, и он отвез меня в аэропорт. Жили мы в Подмосковье, пока доберешься... Заснула через пару часов после взлета, и вот тебе на, очередной кошмар! Такой реалистичный, что, казалось, сама бежала по узкому коридору, а потом еще навернулась с лестницы. Даже сейчас чувствовала боль в ушибленных ребрах и разбитой руке. Опасливо одернула рукав - слава богу, все в порядке! Ни синяка, ни ссадины. Осторожно пощупала ребра. Тоже, подозреваю, на месте. Надо же такому присниться!.. Этот магистр из сна - он смотрел так, словно прикидывал - отрубить голову, или же закопать живьем. Меня передернуло от воспоминания. Нервный сосед покосился еще раз и отгородился планшетом. Ну и не надо, нужна мне твоя стрелялка!.. Тут подошла стюардесса в форменной одежде Аэрофлота, протянула мне пластиковый стаканчик с водой, а затем пилот сдавленным голосом пробормотал, что заходим на посадку в аэропорту Шарля де Голя. Вот и долетели...
   Родители, зная, что я хочу поехать во Францию после сессии, купили мне билеты, сняли гостиницу, а Никита, мой двоюродный брат, пообещал встретить и приглядеть. У него, видите ли, выдалось свободное время. Помню, в тот момент я растерялась. Не знаю, чем родители вынудили кузена согласиться, на ум приходили лишь пытки и шантаж. С Никитой последний раз мы виделись десять лет назад, после чего он уехал учиться за рубеж. А тут - проблеск братской любви. С чего бы? Подозреваю, его заставили и он жестоко отомстит. Будет отравлять мою жизнь своим присутствием целых две недели. Я украдкой вздохнула и покосилась на соседа. Тот уткнулся в планшет, все же сочтя меня неопасной для общества. А вот родители опасались, но уже за меня, несмотря на то, что в детстве я облетела чуть ли не полсвета. Занималась танцами, участвовала в международных турнирах. Тренировки, сборы, выступления... Потом поступила в университет, и на увлечение не осталось времени.
   Вздохнув еще раз, задумалась о двоюродном брате. На самом деле, Никита не был мне родственником, но все считали его родным сыном дяди Гены, брата моего отца. Родители мальчика разбились в автокатастрофе, когда ему исполнилось девять. Дядя Гена, его крестный, оформил опекунство, так как другой родни не оказалось, и ребенку грозил детский дом. Затем воспитал Никиту как собственного сына. Я с детства привыкла его считать старшим братом. В те редкие разы, когда встречались, жаждала внимания и общения, но он попросту не обращал на меня внимания. И правильно - что с мелкотой разговаривать! Никита был старше меня на одиннадцать лет. Теперь мы выросли. Интересно, узнаем ли друг друга?
   Прождав пятнадцать минут у раздвижных дверей на выходе из терминала, отбившись от нескольких предложений познакомиться, обменяться номерами телефонов и бесплатных экскурсий по Парижу с заездом в "номера", отправилась в кафе. Позвонила брату на французский номер, но телефон молчал. Устроившись в кафе около выхода из терминала, заказала чашечку капучино и решила не переживать раньше времени. Если забыл, поеду на такси, ничего страшного! Главное, долетела. Взлеты и посадки доставляли мне неприятные минуты. Зато, когда лайнер набирал высоту, обожала рассматривать белоснежные пуховые перины облаков, чувствуя себя свободной. А еще... На шаг ближе к бабушке, которая умерла три года назад. Я очень скучала по ней, хотя многие считали старушку совсем чудной. На старости лет та утверждала, что разговаривает с покойниками, и не забывала передавать от них приветы по праздникам и поздравлять с днями рождениями. Меня сей факт не смущал, наоборот, даже привыкла к заботливому вниманию умершего до моего рождения деда. Еще бабуля иногда щурилась хитро и говорила: "В меня пошла, в нашу породу!". Раньше я ее не понимала, зато теперь, с первыми признаками сумасшествия, вполне.
   Я потягивала кофе и рассматривала людей. Столько приезжих! Не зря говорят, что Парижский аэропорт один из самых оживленных в мире. Как среди них не пропустить единственного, кто нужен? Я совсем не помнила, как выглядел Никита. А вдруг у брата амнезия, и он вообще не появится? Мысль провести французские каникулы в одиночестве показалась крайне привлекательной. Съезжу в Жизор, разберусь со снами, а затем не выполню наставлений родителей вести себя хорошо, а прислушаюсь к подругам, которые наказали вести себя плохо. Встречу того, из-за кого очнется впавшее в спячку сердце. Влюблюсь, но так, чтобы не слишком сильно, на недельку. Зато будет, о чем вспомнить в промозглую московскую осень и холодную зиму.
   Неожиданно взгляд зацепился за мужчину. Он привлекал внимание: высокий, чуть смугловатый, с правильными чертами лица. Черные, словно вороново крыло волосы небрежно растрепаны, но в этой небрежности угадывалась стильная стрижка. Мужчину можно было бы назвать потрясающе красивым, если бы не высокомерное лицо и холодный взгляд темных глаз. Даже с такого расстояния от него веяло властью и силой. Подобные индивидуумы принадлежали к редкой, вымирающей породе. На воле встречались редко, и на них сразу же начиналась активная охота. Затаив дыхание, наблюдала за незнакомцем в джинсах и темной рубашке-поло. Нет, пожалуй, не герой моего летнего романа - в такого можно влюбиться по уши, раствориться без остатка, после чего вернуться домой с разбитым сердцем. Этого мне не надо! Сердце у меня одно, и оно мне еще дорого.
   Но сколько бы себя не уговаривала, не могла отвести взгляда от незнакомца, как и большинство женщин в зале. Вот еще! Я видела его первый и последний раз. Фыркнув, решила отвернуться, но тут черноволосый уставился прямо на меня. Я удивилась. Шатенка за соседним столиком подобралась, с надеждой посмотрела на мужчину, а затем перевела оценивающий взгляд на меня. М-да, интерактивная игра "Выбери меня"! Нет, в таких не участвую. Но брюнет приближался. Неужели?
  - Карина? - спросил он, когда подошел. Голос у мужчины оказался потрясающе красивым: завораживающим, бархатистым. Шатенка подавилась кофе. Я выпучила глаза. Кажется, это мой брат. Все же амнезия у меня...
  - Никит, это ты? - растерялась я.
   Мужчина улыбнулся, показывая потрясающие ямочки на щеках, и я попала. Вернее, пропала, а еще точнее - провалилась. Да так, что с головой...
  - А это - я, - растерянно пробормотала в ответ, чувствуя себя полной идиоткой. Неприятное такое чувство, надо признать. - Ты немного опоздал! - добавила резко, пытаясь избавиться от дурацкого наваждения. Так, вдох-выдох... Это - мой брат, и нечего на него так смотреть!
   Никита удивленно приподнял бровь. Затем произнес:
  - Форс-мажор. Непредвиденные обстоятельства. Но, как видишь, я все преодолел и готов отвезти тебя в отель.
  - Спасибо, - буркнула я, - Извини, немного нервничаю. Давно не виделись, да и не узнала тебя.
  - Пошли, - подавая руку, произнес Никита. - Ты расплатилась за кофе?
   Кивнула.
  - Замечательно. Как прошел полет?
   Он подхватил мой внушительных размеров чемодан и повел на крытую стоянку. Спрашивал о здоровье родителей, погоде в Москве, и о прочих вещах, помогая преодолеть первую неловкость. Усадил в новенький спортивный Мерседес черного цвета, и вскоре мы выехали на довольно оживленную трассу.
  - Ты выросла, - задумчиво произнес Никита, прервав затяжное молчание, установившееся в машине. Я воровливо сунула телефон в сумочку: только что отправить сообщение Пашке. Предложила встретиться, пока буду в Париже. Бывший одноклассник и партнер по бальным танцам после школы поступил в Сорбонну. Мы не виделись больше года, и я успела соскучиться. Было дело, даже встречалась с ним несколько лет. Затем он бросил танцы, из-за чего жутко на него обиделась. Помирились, пробовали пару раз начать сначала, но ничего не вышло.
  - Удивительно, правда? - усмехнулась я. - Ты тоже подрос, я тебя даже не узнала. Когда мы последний раз виделись?
  - Кажется, лет десять назад, на дне рождения дяди. Твоего отца, - добавил он.
  - Мама говорила, ты стал видным женихом, но я и не представляла... Эм... В общем, ты понял, - смутившись, отвернулась к окну.
  - Ты тоже не промах, сестричка, - отозвался Никита. Посмотрел оценивающе. Его взгляд действовал на меня, как удав Каа на бедных бандерлогов. Черт! Главное не запасть на собственного брата, пусть и неродного. А то будут романтические французские каникулы, со всеми вытекающими последствиями - рыданиями по ночам, и переживаниями, что опять влюбилась не в того. - Парень есть? - продолжал допытываться кузен. - Может, замуж собралась?
  - Нет, - ответила я. Ничего не стала добавлять, а Никита не уточнял, к чему относилось это "нет". Пусть привыкла к мужскому вниманию, но отношения с противоположным полом не складывались. Сначала встречалась с Пашкой, после него - с менеджером из строительной компании отца. Тоже ничего не вышло. Вернее, вышло, но крайне плохо. Оказалось, тому приглянулась не столько папина дочка, сколько папины деньги. После этого - как отрезало.
  - Учишься? На кого? - продолжал допытываться Никина.
  - Поступила в прошлом году на экономический. Как раз первый курс закончила. Простенько, да?
  - Почему? Полезная профессия. А увлечения есть?
  - Раньше танцевала. Да и сейчас иногда, - говорить, что тренирую собственную группу, не стала. Зачем ему это? - Еще собак обожаю. Книги люблю, отцу с бумагами помогаю. Готовить обожаю.
   В недрах шикарной машины это прозвучало печально. Даже траурно. Мне почему-то захотелось произвести впечатление на красавчика-шофера. Хотя... зачем? Да и чем?
  - А я - в теннис играю, старинные вещи коллекционирую, - доложил Никина, когда пришла его очередь рассказать о себе. Кивнула. С его-то деньгами!.. Им с отцом принадлежало два завода по производству строительных материалов. Кирпичи, блоки, плиты, черепица, и другие слова, близкие к сердцу дочери владельца строительной компании. Никита же почти все время проводил заграницей, окучивая зарубежных партнеров. - Люблю путешествовать. Быстрые машины, скорость и...
  - Женщин? - не удержалась я, вспомнив запавшую на него шатенку из кафе.
   Никита лениво улыбнулся и согласно произнес:
  - Да, женщин тоже люблю. Но это исключительно между нами, - он подмигнул мне и вновь уставился на дорогу.
  - Кто бы сомневался, - буркнула я. Сама спросила, сама расстроилась! - Ты в Россию совсем не приезжаешь? - поинтересовалась у него, решив уйти со сколькой темы. Относиться к нему, как к брату, получалось плохо. Он мне понравился. И это совсем не походило на родственные чувства.
  - Крайне редко. Когда дела не оставляют выбора, - произнес Никита. - Давай я тебе лучше расскажу про Париж. Сегодня и завтра у меня свободные дни, придумаем, куда сводить и как развлечь маленькую сестричку.
  
   НИКИТА
  
   Он безобразно опаздывал. Засиделся за очередным контрактом и уснул лишь под утро, когда немецкие партнеры с их любовью докопаться до мелочей сидели не только в печенках, но, кажется, норовили захватить оставшиеся органы. Будильник Никита не заводил. Карина прилетала около полудня, он и подумать не мог, что проспит так долго. Разбудил отец, который решил поинтересоваться, как прошла встреча. Три раза черт возьми!.. Никита подскочил, и тут жизнь повернулась под интересным углом: оделся за несколько секунд, словно вновь очнулся на армейской койке, и вылетел из квартиры. Напугал консьержку, чуть было не наступил на пекинеса соседки, за что тот вцепился в штанину, пока Никита извинялся перед дородной хозяйкой. Отцепив злобную шавку, добежал до подземного гаража, с тоской взглянул на байк - лучшее средство передвижения по парижским пробкам - но сел за руль Мерседеса.
   Подъехав к аэропорту на запредельной скорости, бросил машину на стоянке и поспешил в зал ожиданий. На ходу вытащил телефон, и, взглянув на два пропущенных звонка с незнакомого номера, тихо выругался. Навязали же младшую сестричку на его голову! Но отец намекнул, что надо бы приглядеть, семья как-никак. Да и тетя Лида, мать Карины, так долго вздыхала в трубку, что он не смог отказать. Отец прав, семья как-никак! Своих родителей Никита почти не помнил, но любил приемных, как настоящих.
   Девушку Никита заметил сразу. В жизни двоюродная сестра оказалась еще красивей, чем на фотографии, которые прислал отец за два дня до ее прилета. На кузину оказалось не только приятно смотреть, и, как не странно, сложно оторвать взгляд. У нее были длинные, почти до середины спины белоснежные волосы, красивое лицо: прямые скулы, большие темно-карие глаза, курносый носик и пухлые розовые губы. Потрясающая фигура, которую Никита оценил, когда они шли к машине. Но дело было не в фигуре и не во внешности - в девушке было что-то... необычное. Тайна, которую, он был уверен, многие захотели бы разгадать. Никита заметил, как смотрели на Карину представители его пола.
   "Придется еще и поклонников отбиваться, - подумал мужчина. - Любвеобильные французы не оставят белокурую красавицу без внимания". Эта мысль привела его в раздражение, как и споткнувшийся о ступеньку неприятный тип, который засмотрелся на Карину. "Куплю пистолет, буду отстреливаться", - мрачно решил он.
  
   Глава 2
  
   Отель оказался маленьким, но донельзя уютным. После того, как я заполнила бумаги и получила пластиковую карточку-ключ, вежливый двоюродный брат втащил чемодан на второй этаж. Мог бы воспользоваться лифтом, но не стал. "Мы - русские, загадочная нация", - пошутил он. Скептически осмотрел номер, хмыкнул, кинув неодобрительный взгляд на огромную кровать, застеленную светлым покрывалом, после чего сообщил, что будет ждать в кафе на первом этаже. Мы собирались гулять по Парижу допоздна, затем Никита обещал показать ночной город с высоты Эйфелевой башни.
   Оставшись одна, я взглянула на свое отражение в зеркале. Отметила раскрасневшиеся щеки, растерянный взгляд карих глаз. Поправила выбившуюся прядь, что норовила залезть в глаза, тронула рукой губы. Отогнав странные мысли о двоюродном брате - потом подумаю! - достала из чемодана короткий джинсовый сарафанчик и белую майку. На улице было двадцать пять градусов, я подсмотрела на дисплее машины. Решив, что наряд вполне сойдет для парижского лета, побежала в душ. После натянула одежду, затем нанесла легкий макияж - блеск для губ, тени, водостойкую тушь - вдруг буду рыдать от восторга при виде Эйфелевой башни? Покрутила в руках босоножки на каблуке, решительно отставила их в сторону и натянула балетки.
   Никита дожидался внизу, пил кофе и разговаривал с барменом. Из уст брата французский звучал красиво, даже завораживающе. Я пожалела, что не знаю языка. Тут Никита меня заметил, окинул одобрительным взглядом и сделал комплимент по поводу внешнего вида. Приятно!
   Мы отправились в город. Гид из кузена вышел превосходный. Он начал экскурсию у собора Парижской Богоматери. Впечатлившись величественным фасадом, я зашла вовнутрь и поставила свечку у алтаря. Долго думала, что бы попросить. Желание вышло средненькое, кривобокое. Захотелось мне влюбиться, да так, чтобы в правильного, и он отвечал бы взаимностью. Причем, на всю жизнь, как у родителей. Свеча удивленно моргнула, словно кто-то огромный и всесильный, находившийся рядом, усмехнулся моей наивности.
   Никита, которому вскоре надоела церковь, решительно взял меня за руку и вывел наружу. Мы дошли до Триумфальной Арки, пересекли Латинский квартал, долго глядели город с башни на Монпарнасе. Гуляли по богемному кварталу, рассматривали картины уличных художников, одновременно отбиваясь от предложений последних нарисовать наши портреты. Пили кофе в небольшом, стильном кафе, болтая о ерунде. Позвонили родителям, заверив их в два голоса, что у меня все замечательно. Окружными путями вышли на Елисейские поля. Стемнело. Витрины роскошных магазинов загорелись неоновыми огнями, суля невиданные скидки и распродажи. Я бы заглянула в парочку, но не решилась ломать возникшую между мной и братом атмосферу доверия и понимания. Кажется, мужчины терпеть не могут шопинг. Отец всегда ныл в больших магазинах, норовил потеряться и отсидеться в машине, даже если приехали за покупками для него. После Елисейсих полей отправились к Эйфелевой Башне, куда все же взобрались, отстояв устрашающих размеров очередь. На смотровой площадке оказалось многолюдно и ветрено. Я продрогла, но с восторгом рассматривала огромный ночной город, похожий на рассыпь блестящих драгоценных камней по пяти парижским холмам, с черной лентой реки Сены посредине.
  - Замерзла? - спросил Никита, стоявший рядом.
  - Н-нет, - бодро отозвалась я, клацая зубами.
   Плотоядно покосилась на темную мужскую рубашку. Не отдаст же! Да и народ не поймет, еще подумает - эксбиционист. А фигура у брата - загляденье. Неожиданно Никита подошел, прижал меня спиной к своей груди и обнял за талию. Я замерла. В мужских объятиях было тепло и уютно, хотелось положить голову ему на плечо, закрыть глаза и... наслаждаться его близостью. Вдыхать терпкий запах парфюма и слушать, как быстро бьется чужое сердце. Почти так же быстро, как мое. Черт! Это же мой брат! Обругав себя последними словами, сказала Никите, что уже согрелась и запросилась в машину. Когда мы добрались до стоянки, где оставили Мерседес, ноги гудели так, что шум заглушал разумные мысли. Я со счастливым стоном вытянула усталые конечности.
  - Ну что, в клуб? - засмеялся брат. - Танцы до утра?
  - Только если там есть кроватка и одеялко, - отозвалась. - И еще поесть бы...
  - Поехали, страдалица, ужинать. Затем в гостиницу.
   Кивнула. Расставаться с Никитой не хотелось. Я рассматривала вечерний город, прислушиваясь к негромкой музыке, лившейся из динамиков. Кузен отвез в небольшой ресторанчик, недалеко от гостиницы. Выпив бокал вина, окончательно расслабилась, и чуть было не заснула прямо в машине. Никита, смеясь, предлагал отнести меня в номер. Нет уж, сама дойду! Проводив заботливого двоюродного брата, стащила одежду и упала на кровать. Завернулась в одеяло и заснула.
   Кошмар все же приснился, как всегда под утро. Я долго лежала, уставившись в потолок, дышала тяжело и взволнованно, затем махнула рукой, повернулась на другой бок и заснула вновь. Следующий раз меня разбудил стук в дверь. С трудом открыла глаза, нащупала рукой телефон. Девять утра. Кому я нужна в такую рань? Мозг просыпался, но медленно. Черт! Мы же договорились с Никитой покататься на мотоцикле, а если позволит погода, доехать до Жизорского замка. Я сползла с кровати, натянула короткий халатик и пошла открывать дверь. На пороге стоял Никита - весь в черном и коже. В руках - внушительный пакет. На лице - солнечные очки и голливудская улыбка, от которой первые, едва проснувшиеся мысли враз меня покинули.
  - Привет, сонное царство, - произнес он, оглядывая меня с ног до головы. Уставился в вырез на груди. Мне захотелось одернуть халатик. - Разбудил?
  - А... Прости, что проспала. Но я быстро, - смущенно пролепетала в ответ. - Пять минут, в душ и одеться. Посиди здесь!
   Кивнув на единственное кресло в номере, убежала в ванную комнату. Скинула одежду и полезла в душ. Образ Никиты в кожаной куртке с металлическими заклепками никак в хотел смываться, наоборот... В голову лезли такие мысли, что я решительно включила холодную воду. Кажется, кому-то не помешает остыть! Через несколько минут в дверь постучали, и кузен ехидно поинтересовался:
  - Ты еще живая? Смотри, не просочись в канализацию, а то твой отец мне секир-башка устроит.
   Я сдавленно усмехнулась и заверила его, что скоро выйду. Угу, как только поборю пагубное влечение к собственному брату!
  - Кариш, я купил тебе вещи для поездки на мотоцикле. Буду ждать внизу. Так что, не спеши, но помни о том, кто пьет в баре кофе.
   Я опять улыбнулась. То, что он умеет быть забавным, поняла еще вчера. Интересно, он на меня одну так действует, или, как магнит, притягивает внимание всех представительниц женского пола, попавших в его поле действия? Бедные девушки! Завернувшись в полотенце, вышла из ванной комнаты и принялась рассматривать содержимое пакета. Ничего себе! Внутри были черные кожаные штаны с заклёпками, бордовая футболка, куртка, перчатки и удобные ботинки. Все моего размера, даже обувь. Он меня поразил. Как сумел угадать? Быстро одевшись, заплела волосы в тугую косу, сложила запасные вещи в небольшой рюкзачок. Покрутила в руках паспорт и сунула туда же. Мало ли! Российская действительность приучила носить документы.
   Никита, как и обещал, дожидался в баре. По дороге вниз я поймала несколько заинтересованных мужских взглядов. Брат не ошибся с размером. Вещи выгодно подчеркивали фигуру. Даже слишком. Заметила вытянувшееся лицо бармена и порадовалась, что Никита будет рядом со мной. Охранять, так сказать, и отбиваться. В таких штанах в чужой стране я бы вышла исключительно на поиск приключений. На нижние девяносто, затянутые в черную кожу.
  - Как видишь, все идеально подошло, - сказала Никите. Потянулась, чтобы поцеловать в щеку.
  - Я вижу, - буркнул он и дернул головой. Вместо щеки я попала в губы. Случайно, честное слово!
  - А... прости! - смутилась я. Кажется, вдобавок еще и покраснела. - Братский утренний поцелуй, - заверила Никиту.
  - Ничего, переживу, - усмехнулся он. Мрачненько так. Я хотела спросить, в чем причина его плохого настроения, но решила, что все из-за меня. Навязали младшую сестренку!
  - Пойдем, - произнес кузен и потянул меня на выход, предварительно забрав рюкзак. Я вспомнила о завтраке, когда мы уже вышли на улицу. Ладно, перехвачу что-нибудь по дороге! В барабанные перепонки тут же ударил гомон города: моторы машины, звуки тормозов, людские голоса и музыка из открытых дверей летних кафе. Я натянула солнечные очки и улыбнулась, вдыхая запах парижского городского лета. Хорошо-то как! Посмотрела на небо, затянутое тонкими перистыми облаками. Кажется, дождь в ближайшее время не собирался. Значит, впереди ждал отличный день. Никита подвел меня к хромированному серебристо-черному зверю породы Дукати. Я восхищено выдохнула при виде этого чуда.
   Смотрела и не могла оторвать глаз, словно в цирке от диковинного хищника. С нежностью провела по изгибистому стальному боку, коснулась кожаного сидения, тронула руль и переключатель скоростей. Жаль, что родители стояли на смерть, но не позволили купить собственный байк. Тут Никита протянул мне шлем, сел за руль. Я уселась на заднее сидение, обхватила мужчину и прижалась к его спине - сейчас можно, даже повод есть! - и счастливо вздохнула, когда мотоцикл с бешеной скоростью сорвался с места.
   Выбирались из Парижа мы минут двадцать. Никита вез через хитросплетения улиц, объезжая пробки. Я наслаждалась скоростью, свободой и теплом сидящего рядом мужчины. Покрепче обняв брата за талию, разглядывала окрестности. Когда мы выехали загород, Никита свернул с шоссе на одну из стоянок. Я с любопытством заглянула ему через плечо в навигатор.
  - Мы потерялись? - спросила у брата.
  - Не надейся, - отозвался он. - До Жизора семьдесят километров. Полчаса по шоссе. Времени у нас много, ведь день впереди. Хочешь, съездим в Живерни?
  - Что там? - спросила я
  - Небольшая деревенька, в которой жил Клод Моне. Знаешь такого?
   Я обиженно фыркнула:
  - Нашел что спрашивать!
  - Там дом-музей и сад художника. Красиво, тебе понравится!
   Меня не пришлось уговаривать. Хоть и хотела попасть в Жизор, место, в котором начались кошмары, но до вечера была еще уйма времени. К тому же, в деревушка оказалось действительно красивой, со средневековыми домиками, утопающая в зелени и цветах. Везде, куда не глянь, росли цвели голубые и фиолетовые глицинии. Нагулявшись по музею, пошли в сады художника - Нормандский, около дома Моне, и Водный - в японском стиле, с прудом, полным кувшинок. Мне захотелось сфотографировать эту красоту, заодно и Никиту. Покажу подругам, навру с три короба, пусть завидуют. Скажу, что случилась со мной любовь, невиданная и неземная, настигла в прекрасном саду, увитом прелестными цветами. И, главное, мне ответили взаимностью. Угу, размечталась!
   Потом мы посетили музей Импрессионизма и в старинную церковь, в которой несколько лет назад закончили реставрацию.
  - Устала? - спросил Никита, когда мы вышли из церкви. Я кивнула. Есть немного.
   - Ты ведь не завтракала? - подозрительно поинтересовался Никита. - И я виноват. Проси все, что захочешь!
  - Хочу в Макдональдс, - рассмеялась я, - рассадник вредной, но вкусной пищи! Но подойдет любая забегаловка.
   Заказав еды в кафе-ресторане и прождав минут двадцать, мы направились к реке, решив устроить небольшой пикник. Поплутав немного, вышли к каменному мосту, за которым нашли симпатичную полянку в тени раскидистого дерева. Я накинулась на еду. Доев свою порцию, откинулась на спину, блаженно закрыв глаза. Как же люблю каникулы, и... Францию тоже люблю!
  - Ты похожа на сытую кошку, - протянул Никита.
  - Мяу, - зевнула я. - Кошкам после обеда положено немного поспать.
   Довольно улыбнувшись, лежала, не открывая глаз. Почти задремала, когда почувствовала, как что-то щекочет щеку. Жаль, нет хвоста, а то бы смахнула назойливое насекомое. Дернула рукой, но через пару секунд оно прилетело опять.
  - Никита! - возмутилась я. Открыла глаза и увидела кузена с травинкой в руке. Он был так близко от меня, глаза странные - черные-причерные, даже радужку не видно. Мне показалось, он сейчас меня обнимет. Вернее, навалится сверху, придавив всем весом, а потом поцелует. Отнюдь небратским поцелуем, а я не буду сопротивляться... Даже наоборот.
  - Ты знаешь, что бывает с теми, кто гладить кошек против шерсти? - на всякий случай спросила у него. К сожалению, целовать меня никто не собирался. Наверное, в стаканчик с соком подсыпали афродизиаков. Такая ерунда в голову лезет! Мужчина рассмеялся. У него был потрясающий бархатный смех, из-за которого по телу пробежала вибрациия, словно он настройщик, а я - старое, расстроенное пианино.
  - И что же будет? - спросил он. Вместо ответа я задала вопрос:
  - Никит, у тебя есть девушка?
  - Есть английская пословица - любопытство сгубило кошку, - отозвался он. - Знаешь такую?
  - Уже знаю, - буркнула в ответ.- Так что с девушкой?
   От меня не так просто не отвязаться! К тому же, этот вопрос меня волновал. Но, в принципе, я и так догадалась. Несомненно, есть. Такая, при виде которой отваливается челюсть, а потом наступит паралич лицевых мышц, лишив возможности вставить ее на место.
  - Вставай, пора ехать, - почему-то отозвался брат, так и не ответив на вопрос. Затем подошел и легко щелкнул меня по носу. И что это было? Ничего не поняв, собрала мусор, и мы отправились в Жизор. Никита сказал, что ехать еще около получаса. Замечательно, только с каждым километром хорошее настроение уступало место тревоге. Я пыталась успокоиться, но сердце колотилось все сильнее. Да и погода, словно созвучная мыслям, начинала портиться. Белые облака разогнали свинцовые тучи, ветер задул такой, что, казалось, порывы сдуют мотоцикл с трассы. Не заставив себя ждать, начался проливной дождь. Мы заехали на одну из стоянок, укрылись под крышей. Но погода не думала меняться, хотя мы просидели в кафе не меньше часа. Никита выбрал меньшее из зол - до Жизора оставалось десять километров, до Парижа - шестьдесят. По лужам и мокрому шоссе ездить опасно - можно и не доехать.
   Порядком поплутав по улочкам, мы добрались до гостиницы, когда уже стало темнеть. Я не только промокла, но и продрогла окончательно, сил не оставалось даже трястись от холода. Дождь заливался за шиворот куртки, партизаном проползал в места, где его совсем не ждали. Никита тем временем припарковал мотоцикл, стащил меня с сидения, обнял за плечи и повел в отель. Раздвижные стеклянные двери походили на врата в рай - как по-другому назвать место, где тепло, звучала тихая музыка и не лилась на голову вода?
  - Подожди здесь, - кузен указал на кожаный диван рядом со стойкой регистрации. - Я забронирую нам комнаты, - тут он окинул меня жалостливым взглядом. - Ты хоть паспорт взяла, чудо природы?
   Кивнула, чувствуя, как лязгнули зубы. Сдернула мокрые перчатки и замерзшими, непослушными пальцами отыскала в рюкзачке документ. Хорошо хоть не промок, как владелица!
   Никита ушел долго и проникновенно беседовать с менеджером отеля, заполнял бумаги, затем достал из кармана кошелек и выловил кредитную карточку. Затем помахал мне, подзывая подойти. Я попыталась встать, но с ужасом поняла, что влажные кожаные штаны прилипли к дивану. Наконец, поднялась, но с таким противным звуком, что несколько человек в лобби посмотрели на меня с интересом. Кошмар, да и только! Мило улыбнувшись в ответ, потопала к стойке регистрации, по дороге подхватив рекламный буклет гостиницы "Модерне".
  - Подпиши здесь, - говорил брат, подсовывая бумаги. - И здесь тоже. Карина Князева - моя жена на ночь, прошу любить и жаловать! - усмехнулся он. - Удобно, что у нас одна фамилия.
  - В чем дело-то? - я даже растерялась.
  - Один отель на весь город, в котором остался один номер, - пояснил Никита. - Вечер пятницы, горячий сезон. Ближайшая гостиница в тридцати километрах отсюда. Как тебе расклад?
  - Не очень-то, - призналась я. При мысли, что придется ночевать вместе с Никитой, стало не по себе. Я никогда не спала рядом с мужчиной. Вообще не спала, если посмотреть на проблему глобально. Девятнадцатилетние девственницы - порода редкая, вымирающая. В "Красную Книгу" пора, или в зоопарке показывать. - А... кровати раздельные?
   Судя по ответному взгляду, вопрос был из разряда "глупее не придумаешь".
  - У них широкий выбор детских кроваток, - мило оскалился Никита, подхватил со стойки магнитные карточки и повел меня к лестнице. Гостиница оказалась небольшая, всего два этажа и тридцать один номер. До Жизорского замка - километр, я успела вычитать в буклете. Брат открыл дверь номера. Тут же загудел кондиционер, включился свет. Пройдя в комнату, уставилась на застеленную красным покрывалом огромную кровать. Надежда, что та раздвигалась на две части, умерла сразу же. Спать придется рядом, да и одеяло, кажется, тоже одно. Ужас! Черт!
  - Кариш, что ты застыла? Давай-ка в душ - произнес Никита, подталкивая меня к двери ванной комнаты. - Тебе надо согреться. Помочь ботинки снять?
  - Н-нет, - пробормотала, с трудом отворачиваясь от кровати. В голове пчелиным роем мелькали картинки, что можно делать на кровати с таким мужчиной. Неправильные, но от них становилось горячо, словно я уже побывала в теплом душе.
   Села на стульчик, расшнуровала ботинки и поставила рядышком в одну линию, затем потопала в ванную комнату. Заперла дверь, чувствуя себя полной идиоткой. Уставилась в зеркало. Оттуда смотрела растерянная светловолосая девушка с испуганным взглядом. Ничего себе, каникулы! Тронув зеркальную себя, почувствовала, как стекло холодит палец. Как маленькая, честное слово... Никита - мой брат, вон как заботится, а я напридумывала себе такого!.. Вздохнув, вытащила из рюкзака свежую одежду, затем включила воду. Горячие струи привели в чувство. Выйдя из душа, натянула чистое белье, светлую майку, голубые джинсы и вернулась в комнату. Никита успел сходить за сухой одеждой из седельной сумки мотоцикла и переодеться в джинсы и черную футболку. Растянулся на кровати и щелкал пультом, переключая каналы.
  - Ты мыться-то пойдешь? - спросила, выключая фен. Кузен оторвался от телевизора и утопал в ванную комнату. Я тем временем привела себя в порядок, порадовавшись, что взяла расческу и походную косметичку. Думала, вдруг буду рыдать при виде прекрасной Франции, а, оказалось, что крем для лица, полупрозрачные тени и блеск для губ понадобились совсем для другого. Впереди ужин, хотелось хорошо выглядеть, да и завтра утром пригодится. Отправила родителям пространное сообщение, умолчав, что с Никитой заночуем в Жизоре. Они ведь подозрительные, а мама так и вовсе обладала врожденным чутьем на мои неприятности. Если что и случалось, всегда звонила первой и тревожным голосом спрашивала: "Что с тобой, доченька?"
   Никита после душа вышел посвежевший, подобревший и повел меня ужинать. К заказу попросил принести черный горячий чай с ромом и лимоном. Еще мед. Исключительно в профилактических целях, объяснил он мне. Под его внимательным взглядом приняла "лекарство", чувствуя, как растекается по венам тепло, разогревая кровь, разгоняя липкий холод дождливого вечера.
  - Расскажи, - попросил Никита, - про Жизор. Почему именно сюда? Хилый городишко и не менее хилый замок. Во Франции таких сотни. Что-то случилось?
  - Я была здесь год назад. С родителями, - рассеяно произнесла. - Ты был тогда...
  - В Испании, - подсказал Никита. - Месяц просидел в Барселоне - новые заказчики.
  - Ну да, мы с тобой не встретились.
   Никита вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения, я промолчала. Не рассказывать же про кошмары? Решит, что навязали ему сумасшедшую сестрицу. В прошлом году приезжала сюда в составе большой туристической группы. Экскурсия на час, не больше. Гурьбой высыпали из автобуса, болтая и смеялась, двинулись по дорожке к развалинам, почти не обращала внимания на русскоговорящего гида, бормочущего про королей Англии и Франции, попеременно достраивавших замок, тамплиеров и Столетнюю войну. Я помнила, как шла по каменным коридорам, вдыхая влажный запах подземелья, после чего вернулась со всеми к автобусу. Внутри прильнула лбом к окну, радуясь, что тут прохладно, а на улице плюс тридцать. На выезде из городка задремала и... началось. Первый страшный сон!
  - Молчишь? - подозрительно поинтересовался брат. - Так что там было?
  - Ничего такого, - отмахнулась я. - Понравился замок, решила вернуться еще раз.
   Затем перевела разговор на другую тему. Мы мирно поужинали, после чего вернулись в номер. Я вновь уставилась на кровать, затем выпучила глаза, когда двоюродный брат принялся стягивать джинсы. Непроизвольно сглотнула.
  - Кариш, не буду же я в штанах спать, - вздохнув, прояснил он, наверное, заметив шок на моем лице. После этого стянул еще и футболку. Я моргнула, уставившись на мускулистое мужское тело. Он был красивым. Везде. Даже с заросшими черными волосками ногами, и темной полоской, начинающейся от пупка и ведущей вниз. Куда-то не туда смотрю! Резко отвернулась, затем упала на кровать спиной к брату, схватила пульт и стала переключать каналы на плазменной панели телевизора. Щелкала долго, пока Никита не отобрал пульт. Тогда я нырнула под одеяло, стащила с себя джинсы, под майкой расстегнула застежку бюстгалтера, и, демонстрируя чудеса ловкости, вытянула его через рукав. После чего украдкой сунула под подушку. Никита, тем временем, нашел единственный английский канал. Показывали триллер про маньяка, охотившегося на проституток. Замечательно!
  - Не нравится? - cпросил минут через пять, когда я принялась натягивать одеяло на голову, зевнула.
  - Мне все равно, - ответила ему, засыпая, - ты можешь смотреть. Мне не мешает.
   В кровати было тепло и уютно. Повернулась на другой бок, выключила ночник со своей стороны и пожелала Никите спокойной ночи. Засыпая, слышала, как кузен приглушил звук. Затем долго возился, устраиваясь. Улыбнулась. Ничего страшного, наоборот, спать с Никитой, кажется, будет спокойно. Завтра, если дождь прекратится, сходим на экскурсию в замок. Даже если будет лить, все равно сходит. Быть может, там я найду разгадку своим кошмарам.
  
   НИКИТА
   Досмотрев фильм, Никита выключил телевизор и приглушил свет. Взглянув на спящую сестру, потянулся и убрал белокурую прядь с лица девушки, решив, что она мешает ей спать. Лег на спину, закинув руку под голову, другой устало потер переносицу. С первой встречи в аэропорту, как не старался, не получалось воспринимать ее, как сестру. Она ему понравилась, это было странно. Несколько дней назад он расстался со своей девушкой и заводить новые отношения не собирался. Карина даже чем-то напоминала Люси, тоже привлекательную блондинку. Приказав себе не дурить, он выключил свет и через время заснул.
   Разбудил его крик Карины. Никита подскочил, уверенный, что на них напали. Нет, девушка металась во сне. Он включил свет, и тут она резко села, пустым взглядом уставилась в дальний угол и... завыла. Протяжно, с надрывом, словно случилось ужасное горе. Ему стало жутко. На секунду.
  - Кариш, - Никита, придвинувшись, обнял девушку за плечи и легонько встряхнул, - ну же, проснись! Посмотри на меня!
   Она перестала выть и уставилась ему в лицо. В глазах появлялось осознанное выражение, хотя девушка казалась бледной, словно замороженной, особенно, когда коснулась его щеки ледяной ладошкой.
  - Никита, - произнесла она. - Никита!
  - Да, я здесь, - отозвался он. - Это был плохой сон. Все прошло. Я рядом.
   Карина замерла, застыла, будто неживая, когда Никита прижал ее к груди. Он гладил кузину по голове, распутывая длинные пряди, и шептал успокаивающие слова. Постепенно девушка расслабилась.
  - Кариш, что тебе приснилось? - наконец, спросил он.
   Вздрогнув, девушка зашептала. Никите пришлось наклонился к ее губам, чтобы разобрать слова:
  - Он ее убил, - слезы закапали на его голую руку. - Или меня... Запомнил и убил.
  - Убил, еще как убил, - согласился Никита. - И не только ее. В том фильме человек десять полегло нехорошей смертью. Кариш, тебе нельзя смотреть телевизор на ночь!
  - Ты не понимаешь, - она покачала головой. - Девушка из сна, Беатриче... Она погибла, -Карина замолчала на секунду, словно пытаясь во всем разобраться. Затем произнесла обреченным голосом: - Я сама ничего не понимаю! - и опять зарыдала.
  - Все, радость моя, ложись, - сказал Никита. - Никого не убили, все актеры выжили. Следующая остановка у нас Диснейленд, а потом аквапарк. И никаких ужастиков на ночь!
   Перестав вздрагивать, Карина попросила воды. Никита, предварительно закутав девушку в одеяло, залез в минибар. Достал минералку и маленькую пластиковую бутылочку коньяка. Заставил кузину сделать глоток, остальное допил сам. Не пропадать же добру! Карина откинулась на кровать и закрыла глаза. Успокоившись, уснула. Никита притянул ее к себе, устроился поудобнее и задремал под спокойное дыхание девушки.
  
  Глава 3
  
   Я проснулась от звука вибрации. Телефон на тумбочке извещал о новом сообщении. Кому надо?.. Открыв глаза, уставилась на голую мужскую грудь. Обалдеть! Оказывается, спала я на Никите, он обнимал меня одной рукой, а второй держал планшет, экран которого мерцал биржевыми новостями.
  - Никита-а, - протянула я. Хотелось устроиться поудобнее, и еще полежать вот так... ни о чем не думая. Желательно, до скончания времен. К сожалению, мысли проснулись вместе со мной, также, как и угрызения совести. - Прости меня за то, что устроила этой ночью! Я не хотела, - вздохнув, отодвинулась от брата. Села и натянула под горло одеяло.
  - Доброе утро, - отозвался он, откладывая в сторону планшет. - Не бери в голову, с кем не бывает.
   Наверное, хотел утешить, но вышло так себе. Неутешительно.
  - С тобой не бывает, - отозвалась я. - С нормальными людьми тоже. Им не снятся кошмары, в которых за ними гонятся маньяки в белых одеждах с красным крестом на груди.
  - Санитары "Скорой Помощи"? - улыбнулся брат.
  - Если бы! - пробормотала я. - Адепты неизвестного ордена. Быть может, тамплиеры, не понятно. А я, значит, служанка, и зовут меня Беатриче. Такие вот ролевые игры! Этот сон мне уже год снится. И каждый раз в нем падаю со ступенек. Кажется, уже знаю, сколько их, все сосчитала. Этой ночью меня, наконец-таки, убили. Перерезали горло, а потом закопали под холмом около замка.
  - Кариш...
  - И все потому, что я узнала их страш-шную тайну, - выпучив глаза, произнесла я. Хотела пошутить, но голос прозвучал жалобно. - К врачу обращалась, не помогло. И жалеть меня не надо!
  - Не хочешь, не буду,- согласился Никита. - Что за тайна? - добавил в голос интереса.
  - Не знаю. Вернее, не помню...
   Потянулась к телефону, чтобы скрыть слезы. Пашка писал, что вчера ночью вернулся в Париж и жаждет меня увидеть. Я ответила, что пока занята, но скоро позвоню.
  - Все, хватит терзаться, - попросил Никита. - Ну-ка, посмотри на меня!
   Я посмотрела, и тут Никита улыбнулся. Все, смерть измученным нервам! Его улыбка доконала окончательно. Что-то я совсем расклеилась.
  - Все будет хорошо, - уверенно произнес Никита, заглядывая мне глаза. Жаль, что уверенность не передается воздушно-капельным путем. - Пойдем завтракать, после отвезу тебя в Диснейленд. Хочешь в Диснейленд?
   Я кивнула. Мне, в принципе, было все равно куда, лишь бы с ним. Хочу, чтобы перестали сниться кошмары. Если начнут убивать каждую ночь, я этого не переживу.
  - Давай сначала сходим в замок, - сказала Никите. - Хочу увидеть место, где все началось. Потом поедем в Диснейленд.
   После завтрака мы выписались из отеля и отправились по единственной большой улице городка к замку. Он возвышался на величественном холме конической формы, насыпанном первыми строителями. Потом замок достраивали все, кому не лень. Таких нашлось много - как со стороны Франции, так и Англии, ведь он переходи из рук в руки. Даже во владении тамплиеров побывал. Вспомнив, о чем рассказывал гид в прошлый мой приезд, я делилась информацией с Никитой. Мы подходили все ближе, пока я не увидела замок во всей красе. Сердце забилось, да так, словно собиралось трусливо сбежать и спрятаться. Куда?..
   На вершине холма, обнесенный круглой стеной, стоял восьмиугольный донжон - главная башня замка. С восточной стороны к ней примыкала башня-турель с винтовой лестницей. На стыке стен города и замка была построена еще одна мощная круглая башня, называемая Башня Заключенных. Кажется, гид говорил, что в ней держали в течение нескольких лет пленников-тамплиеров вплоть до полного уничтожения ордена в начале четырнадцатого века. Внутри крепостных стен располагалась небольшая замковая капелла, в которую в прошлый раз мы не попали, но посетили донжон. В этот раз я собиралась облазить все, и выяснить, где находится чертова лестница, с которой столько раз навернулась, и что произошло в замке, после чего началась череда кошмаров.
   Но, приближаясь к холму, я чувствовала себя хуже и хуже, точно истеричка с учащенным сердцебиением.
  - Кариш, - встревожено произнес Никита, взяв меня за руку, - ты у меня на человека не похожа.
  - Так заметно? - слабо усмехнулась, отнимая руку. Хотя, мне была приятна его забота.
  - Бледная очень, - нахмурился мужчина.
  - Ага, - согласилась я. - Как поганка. Бледная и ядовитая. Лучше меня не трогать.
   - Хватит уже! Возвращаемся, - Никита обхватил меня за плечи и решительно развернул в сторону гостиницы и оставленного там мотоцикла, но я вырвалась. Нет, не могу! Так и сказала кузену: сначала замок, не зря же так долго сюда ехала. Да что говорить - из Москвы прилетела! А потом уже остальная программа развлечений.
   Тут я услышала звук газонокосилки. Пожилой мужчина в рабочей одежде и полосатой кепке приводил в порядок круглые, заросшие травой бока замкового холма. Шум давил на голову, вызывая тошноту. Но я все равно пошла вперед, по заасфальтированной дорожке, что вела наверх, к замку. Пока не уперлась в железную загородку, преграждающую путь, с угрожающими картинками "Не влезай - убьет" и надписью на французском.
  - Там ведутся археологические раскопки, - перевел Никита. - Так что, Кариш, дальше нельзя. Придется тебе еще раз приехать.
   Тогда я свернула в сторону и полезла через аккуратно подстриженные кусты, радуясь, что на мне кожаные штаны, а не легкомысленная юбка. Ступила в клумбу, старательно обходя выводок желтых и красных тюльпанов. Мне надо было вправо, и я не могла объяснить, зачем. Вовсе не в замок, а чуть ниже по холму, где росло несколько раскидистых дубов. Туда! Никита, ругаясь, лез за мной. Кажется, что-то кричал вслед. Я не слушала. Один за другим отключались чувства. Перестал раздаваться звук назойливой газонокосилки и долетать запах горячего французского лета - свежескошенной травы, разгоряченной земли и аромат цветов. Взгляд, словно намагниченный, притягивался в одну точку. Чуть ниже и правее, к выступающему из земли корню среднего дуба. Я побежала вниз, понимая, что если бы кто-то спросил, то не смогла бы объяснить, что происходит. Сама не понимала.
  - Кариш, ты чего?.. - раздался встревоженный голос брата, когда я упала на колени в жесткую июньскую траву в тени раскидистых деревьев.
  - Здесь, - прошептала я. - Именно здесь ее убили и закопали! На этом месте, много-много лет назад.
  - Кого? - непонимающе спросил он.
  - Беатриче, - с трудом произнесла я, потому что почувствовала то, что была не в силах осознать.
   Нет, это невозможно! Мои слабые нервы подвели в очередной раз, потому что... Я ощущала чужое присутствие. Смотрела перед собой, не видела никого, но понимала, что мы больше не одни. Рядом находился третий - прозрачная женская фигура, сквозь которую просматривались трещины на коре огромного дуба, росшего напротив. Словно никого и не было, но она здесь! К тому же, я ощущала, как явившаяся старательно лезла в голову, пытаясь что-то сказать. От этого стало настолько жутко, что мои нервы сжалились, предложив упасть в обморок. Небо темнело, ноги слабели, земля стремительно приближалась. Кажется, я теряла сознание под возмущенный голос брата:
  - Блин, Карина!
  
   НИКИТА.
   Он положил девушку на лавку в тени дубов. Безжизненная рука сестры коснулась асфальтированной дороги. Никита ослабил завязку Карининого рюкзачка и вытащил пластиковую бутылку воды. Спешно раскрутил крышку и брызнул водой на лицо девушки.
  - Что случилось? - над ухом раздался встревоженный старческий голос. Никита подскочил от неожиданности. К лавке подошел тот самый рабочий, которого видели с газонокосилкой. Сел рядом, стащил с рук грязные перчатки, потянулся к руке девушки, словно собираясь пощупать пульс. Никита загородил Карину плечом.
  - Вы доктор? - спросил у старика по-французски. Мало ли, может, врач на пенсии, а газоны стрижет из-за любви к искусству? - Жене стало плохо, - пояснил он. - Наверное, на солнце перегрелась.
  - Не имею к медицине никакого отношения. Вам нужно позвонить в "Скорую". Номер один-пять, - старик все же норовил дотянуться до Кариной руки. Никита вновь отстранил его. Тут девушка пошевелилась, вздохнула. Длинные ресницы дрогнули. - Вы ведь ребеночка ждете? - допытывался старик. - Вот и сидели бы дома, зачем таскаться по жаре? - он посмотрел на Никиту с укоризной, словно тот и в самом деле притащил беременную супругу любоваться развалинами замка. - Вот помню, когда моя Мадлен...
   Никита мысленно застонал.
  - Никита, - прошептала сестра. - Я... - Карина оглянулась, наверное, пытаясь понять, где она. - Я тебя напугала? Прости, пожалуйста!
  - Все хорошо, - отозвался он. - Полежи еще немного.
  Вытащив телефон, он хотел позвонить в "скорую", но верный "Сони" никак не находил сеть.
  - Ты чего? - спросила у него Карина.
  - Этот вопрос, вообще-то должен задать я, - пробормотал Никита. - Блин, Карина, сейчас вместо Диснейленда поедем к врачу.
   Он помог ей сесть, убрал выбившийся локон за шею, сунул в руки бутылку с водой. Хотел обнять, но остановился. Кажется, он тоже "чего-то не того". - У тебя часто бывают обмороки?
   Наконец, телефон стал подавать признаки жизни.
  - Не надо никуда звонить, - странным голосом произнесла девушка. Сеть снова пропала. - Мне уже лучше. Это все из-за Беатриче. Она меня напугала.
   Никита издал мучительный стон.
  - Ну, хорошо, - сдался он. - Во всем виновата Беатриче. Давай на нее обидимся и потихонечку двинемся в сторону дома. Я тебя понесу.
   А то кто-то решил, что он недостаточно заботлив по отношению к "беременной жене"! Никита попытался подхватить девушку на руки, но она не далась, отодвинулась к краю лавки. Повернулась. Лицо бледное, губы казались белыми-белыми, словно от них отхлынула кровь.
  - Рауль все знает, - произнесла она. - Спроси у Рауля, он подтвердит!
  - Какой, к черту, Рауль? Что он должен подтвердить?
   Тут любопытный старик, который и не собирался уходить, встал с лавки, сдернул с головы кепку и представился:
  - Рауль Песье. Бывший смотритель Жизорского замка. Пять лет как на пенсии, подрабатываю сторожем.
  - Никита, прошу тебя, переведи!
  - Кариш, откуда ты знала, как его зовут? - осторожно поинтересовался Никита, после того, как перевел. Быть может, в прошлый приезд познакомилась? Карина дернула плечом.
   - Ты не поверишь, первый раз в жизни вижу. Спроси у него про сестру. Нет, скажи, чтобы не переживал. Операция пройдет успешно, у Целии все будет хорошо.
  - Не буду это переводить! - возмутился Никита. - Что за бред! Кариша-а-а... Давай ты еще водички попьешь?
   Старик тем временем вновь сел на лавку и не собирался никуда уходить. Оно понятно, замок закрыт, туристов нет, а тут такое развлечение. Странная парочка!
  - Тогда я сама спрошу, - обиделась Карина.
   Запинаясь, со странным произношением, девушка задала вопрос о здоровье сестры. На французском! Затем откинулась на лавочку и... закрыла глаза. Никита обомлел. Старик, похоже, удивился не менее сильно. Стал расспрашивать, откуда она знает Целию. Карина пожала плечами.
  - Так откуда знаешь? - спросил Никита. - И на французском говоришь...
  - Не знаю и не говорю. Это Беатриче... Но мне тяжело через нее. Долго не смогу, отнимает много силы. И холодно очень...
   Карина коснулась Никиты ледяной рукой. А ведь лето, градусов двадцать пять, не меньше! Тут девушка возвестила, что умершая мать старика передает ему привет.
  - Она тоже здесь. Но ты это не переводи, - девушка попыталась улыбнуться, но вышло хиленько, неубедительно. - А то меня точно заберут. В психиатрическую...
  - Кариш...
  - Это, наверное, от бабушки передалось. Она тоже видела мертвых. Все приветы от деда передавала. Я-то думала на старости лет сошла с ума. Оказывается, я тоже. Только значительно раньше.
  - Не говори ерунды!
  - Здесь двое. Нет, их намного больше, но рядом стоят двое. Беатриче и еще старая женщина позади Рауля, - Карина кивнула на старика, затем уставилась на что-то за его плечом. Никите стало не по себе. Вернее, он давно уже чувствовал себя не в своей тарелке. Еще с момента, как Карина заговорила на французском со странным акцентом.
  - Ты мне не веришь?
   Никита растерялся. Не то чтобы он совсем не верил. В принципе, не верил. Мало ли, ведь он почти не знал сестру. С виду, адекватна, забавна, умна. Но что у нее в голове? Как узнала про Рауля?
  - Никит, спроси у старика об убийстве. Давным-давно здесь убили девушку.
   Никита перевел вопрос, на что сторож пустился в длинные рассуждения, что-де, в каждом из замков народу полегло немерено, поэтому вокруг, по холму, куда не ткни, везде могилы. Войны, эпидемии... Но, если интересует конкретный век, он готов рассказать.
  - Я неправильно задала вопрос, - покачала головой Карина. - Спроси у него про призрак. Призрак девушки в белой одежде. Они должны ее видеть. В последнее время чаще, потому что тайна, ради которой ее убили... Нет, это тайник. К нему подбираются все ближе, и она боится.
  - Кто боится? - переспросил Никита. - Беатриче?
  - Да, - кивнула Карина. - Она думает, что ее сокровище обнаружат. Хочет отдать его нам. Вернее, мне. Потому что те, кто его ищет.... Имеют какое-то отношение к тем, кто ее убил.
   Карина замолчала. Никита не придумал, что ответить, поэтому завел беседу со сторожем о призраке. Как выяснилось, привидение, похожее на девушку в белом, пугало местных обитателей не первое столетие. В народе говорили, что мается неупокоенная душа несчастной служанки, убитой несколько сотен лет назад.
  - Беатриче покажет, где находится тайник. Мне нужно попасть в капеллу, - Карина попыталась встать. - Рауль отведет нас.
  Глава 4
  КАРИНА.
   Поднявшись к замку по узкой тропинке, мы направились дальше вдоль крепостной стены к запасному входу. Рауль вел нас к Башне Губернатора, где раньше находились городские ворота. Я смотрела на опущенные плечи и сутулившуюся спину старика, и переживала. Нехорошо вышло! Для того, чтобы убедить Рауля, пришлось обратиться за помощью к духу его матери. По ее подсказке я назвала такие факты из жизни сторожа, которые попросту знать не могла. Старик поверил, что его покойная матушка просит помочь и согласился проводить в капеллу. Правда, выглядел он так, словно до сердечного приступа рукой подать. Даже Никита, казалось, проникся ситуацией. Кузен слушал и переводил, когда это было необходимо.
   Пока шли, сторож рассказал, что уже год в замке ведутся археологические раскопки. Работают немцы и французы, а так же чернорабочие из ближайших деревень. Поговаривают, что спонсирует их немецкий меценат при согласии Министерства Культуры Франции. А ищут они сокровища тамплиеров.
   Все началось во время Второй Мировой Войны, когда смотритель Роже Ломуа случайно нашел вход в подземелье под главной башней, который вывел его в огромный зал полный саркофагов и кованных сундуков. В муниципалитете, где он рассказал о находке, Ломуа не только не поверили, но еще и уволили из-за несанкционированного кладоискательства. Бывший смотритель скитался по стране, перебиваясь временными заработками, пока не оказался в качестве наемного работника в доме журналиста Жерара де Седа. Тот заинтересовался рассказами Ломуа. Книга о сокровищах тамплиеров, якобы хранящихся в Жизорском замке под восьмиугольным донжоном, имела бешенный успех. Правительство отреагировало, лаз раскопали, зал нашли, но в нем не было ни сундуков, ни саркофагов. Либо Ломуа обладал слишком живым воображением, либо... наследники ордена тамплиеров вывезли и перепрятали ценности, пролежавшие нетронутыми более чем шестьсот лет. После было много попыток отыскать сокровища, пока правительство не запретило какие-либо раскопки и не объявило Жизор культурным наследием.
  - Тогда откуда в замке взялись археологи? - поинтересовался Никита. Сторож усмехнулся и пояснил:
  - Этим, видимо, разрешили. Сначала присматривались и планировали, но сами раскопки начались в конце апреля. Уже два месяца работают. Все загородили, пригнали технику и натыкали камеры слежения. Туристов больше не пускают. Никакой жизни! Вот и приходится газоны стричь, - пожаловался сторож.
   Я слушала перевод Никиты, и пыталась справиться с головокружением. Спасибо брату, поддерживал под руку, не давая упасть, когда спотыкалась. Теперь я поняла, почему Беатриче, защищавшая сокровища, выбрала меня - единственного медиума, оказавшегося в замке год назад. Неужели в Жизоре и в самом деле тайник?
   Привидение, упорно маячившее перед нами, не оставляло никакой надежды на то, что в замке ничего нет. Есть, еще как есть! На мои вопросы она посылала картинку узкого лаза, начинавшегося в стене у самого пола. В нем - крайне ценная вещь, настолько, что девушка заплатила за нее жизнью. Страшно подумать, что будет, если сокровище и в самом деле существует. Ведь его искали столько лет! Мне стало тревожно: за старика, за себя, за недовольного Никиту. Наконец, дошли до башни. Рауль открыл калитку ключом из объемной связки. Пройдя вовнутрь, мы замерли у стены. Никита выглянул во двор, затем вернулся и сообщил, что там никого нет.
  - Кариш, тебе не кажется, что все зашло слишком далеко? - спросил кузен.
  - Скоро все закончится,- заверила его. - Представь, что мы играем в Индиану Джонса. А там - враги, - я решила пошутить.
   Когда собиралась выйти во двор, брат неожиданно схватил меня за руку и дернул на себя.
  - Стой! Враги не дремлют, - затем он и вовсе обнял меня за плечи и утащил к стене. - Только что один вышел покурить.
   Я замерла, прижавшись к нему. Страшно не было. Рауль наказал говорить археологам, что Никита - племянник, а я - его русская жена. Приехали в Жизор, а сторож, пользуясь служебным положением, решил показать замок.
  - Теперь куда? - спросил Нитита, разжимая руки. Рабочий, докурив, скрылся за дверью донжона. Призрак Беатриче, терпеливо висевший в паре метров от нас, поплыл через двор к небольшому полуразрушенному зданию с тремя застекленными окнами.
  - Туда!
  - Это остатки часовни Святого Фомы Бекета, - срывающимся голосом начал старик. - Она была построена в двенадцатом ве...
  - Потом расскажете, - перебил Никита и дернул меня за руку. - Ну что, Индиана Джонс московского разлива, готова?
   Я кивнула и, пригнув голову, словно под артеллерийским обстрелом, кинулась к небольшому каменному строению. Замерла у дверей. Беатриче проскользнула сквозь нее, нам же пришлось задержаться - Рауль долго выискивал ключи, перебирая связку трясущимися руками. Наконец, открыл, и мы вошли в пустое помещение.
   Внутри было сыро и холодно. Темноту разбавлял свет из расположенных под крышей окон. Я чуть было не чихнула, затем споткнулась об выступающий камень. Никита поддержал, пробормотав что-то о нездоровой страсти к приключениям на свой привлекательный зад. Так и сказал!.. Я даже растерялась, но решила не брать в голову. Отправилась к стене, около которой маячила Беатриче. Вспомнив ее картинки, нагнулась, затем и вовсе опустилась на колени. Призрак находился рядом, около лица, и от этого становилось не по себе. Мое дыхание, касавшееся призрачных черт девушки в белом, превращалось в пар, словно в присутствии духа температура воздуха опустилась на несколько градусов.
  - Где же оно? - обратилась с молчаливым вопросом к призраку. Девушка не отвечала. Я провела пальцем по стыку камней у самого пола, затем принялась тереть булыжники. Первый, второй... Нет, не то! Беатриче не помогала, но я чувствовала исходящее от нее умиротворение, словно она... сложила свою многовековую миссию, и, наконец, успокоилась. Тут я что-то нащупала. На одном из камней было выцарапанное изображение креста с двумя перекладинами и... Пришлось подозвать Никиту, чтобы тот посветил. Брат включил вспышку на телефоне и тоже опустился рядом со мной на колени. Возле креста на камне была изображена лошадь с двумя всадниками. Странно, ну да ладно. Словно по наитию, положила одну руку на крест, другую на лошадь и толкнула. Камень поддался, скрипнул, уходя внутрь кладки. Я продолжала толкать все дальше и дальше, пока не уперлась во что-то твердое.
  - Здесь что-то есть, - сказала Никите.
  - Кариш-а-а, - протянул брат, - думаешь, нам стоит это делать?
   Я кивнула. Лаз был слишком узкий, и мне не удалось ничего разглядеть. Пришлось засунуть руку чуть ли не по локоть. Наконец, нащупала в небольшой боковой нише предмет, завернутый во что-то мягкое. Вытянула, царапая руку о неровности стены. Сердце забилось быстрее. Я держала резную деревянную шкатулку, завернутую в мешковину. Судя по весу, внутри было что-то тяжелое.
  - Кариша-а... - повторил брат. - Мне это совсем не нравится!
  - А ты боялся, что Индиана Джонс из меня плохой, - пробормотала я, сдернув с плеча рюкзачок. Покосилась на полуистлевшее тряпье, и засунула находку вовнутрь. Кажется, пора отсюда сматываться! К тому же, послав мне напоследок пожелание удачи, Беатриче растворилась в полумраке.
  
   Франкфурт. Штефан Дюрер.
  
   Он вновь включил запись с видеокамеры в капелле Святого Фомы. Это место не считалось интересным, поэтому камеру поставили лишь одну, да и ту плохонькую. На мониторе царил полумрак, в котором Дюрер едва различал силуэты троих. Один замер у дверей, так и простоял, не шелохнувшись. Его удалось идентифицировать - жизорский сторож, а вот с ним... Дюрер откинулся в кресло, сорвал с лица очки и протер салфеткой стекла. Это просто немыслимо! Светловолосая девушка ощупывала камни у самого пола. К ней присоединился мужчина. Вскоре она поднялась, держа в руках предмет, завернутый в тряпку. Дюрер нажал на паузу, вглядываясь в ее лицо. Блондинка, длинные волосы, тонкие черты лица. Ее фотография, многократно увеличенная, лежала на столе. Так же Дюрер разглядел резную шкатулку, которую девушка засунула в рюкзак. Край тряпья отошел, и Дюрер воочию увидел то, за чем охотился много лет.
   - Выяснили, кто они? - спросил он у начальника охраны, который сидел в кресле напротив. Алжирец Рашид Аль Машид работал у него уже десять лет. Наемник из французского легиона, прошедший несколько горячих точек, без лишних вопросов исполнял любые поручения. Даже крайне щекотливого толка. Он был невысокого роста, поджарый; темные волосы связаны сзади в хвост, холодные карие глаза, нос горбинкой, полные губы. На правой щеке шрам. Дюрер знал, что из заварушки, где получил эту отметину, живым вернулся лишь Рашид.
  - Выясняем, - коротко ответил алжирец. - Я отправил своих людей.
   Дюрер кивнул. В компетенции Рашида он не сомневался. Как и в том, что те, кто просмотрел в Жизоре воров, будут наказаны. До сих пор не мог поверить - какая-то девчонка запросто вытащила из стены то, что он так упорно искал. Или же... Она знала, где это находилось.
   С детства Дюрер интересовался сокровищами тамплиеров. В зрелые годы увлечение переросло в одержимость. Он изучил все документы по процессу против Ордена, хранящиеся в Французской Национальной Библиотеке, но значительно продвинулся, лишь выкупив выпущенную Ватиканом в 2007 году книгу "Processus Contra Templarios". Ему достался один из коллекционных экземпляров, содержащий копии документов суда с печатями и Шинонским списком - протоколом допроса руководителей ордена в замке Шинон. По его результатам тамплиеры были оправданы, но король Филипп Красивый казнил их вопреки воле Папы Клемента V.
   Дюрер все же подозревал, что в книгу вошли не все документы, либо часть оказалась поддельной. За солидную сумму подкупил одного из помощников архивиста Ватиканской Библиотеки. Наконец, в его руки попала истинная копия допроса храмовика Юга де Пейро - великого визитора Франции и второго лица в орденской иерархии. Она значительно отличалась от ставшей достоянием общественности, в которой храмовику даже не задали вопрос о сокровищах тамплиеров. Неужели забыли?.. В это было сложно поверить. Конечно, финансовые причины не стояли за разгромом Ордена, однако вечно нуждающийся в деньгах король Филипп не упустил бы возможности поживиться богатством тамплиеров. Значит, такие вопросы задавались либо без протокола, либо существовал другой, отличный от опубликованного, предназначавшийся лишь для узкого круга людей Филиппа Красивого.
   Из нового документа Дюрер получил подтверждение, что в стенах Жизора замуровано нечто ценное. Где именно, Юг де Пейро отказался говорить даже под пытками. Унес тайну в иной мир, также, как и великий магистр Ордена Жак дэ Моле. Дюрер, подняв все связи, организовал раскопки под донжоном, в подземельях которого Ломуа нашел зал с сокровищами. Как оказалось, шкатулка спрятана в древней капелле, и какая-то девчонка попросту взяла то, что принадлежало ему! После стольких-то лет усилий и потраченных денег на подкупы и взятки должностным лицами...
   Звонок по мобильному вывел его из задумчивости. Рашид выслушал говорящего и повернулся к Дюреру:
  - Русские, - закатил глаза алжирец. - Выдают себя за туристов. Выписались из гостиницы утром, но у нас есть имена, номер мобильного и кредитной карточки. Через час буду знать о них все.
  - Хорошо, - ответил Дюрер. - Мне нужна шкатулка. Этих двоих допросить и убрать, чтобы не мешались под ногами. Сторож?
  - Уже допросили. Он в больнице c сердечным приступом.
   Тут дверь распахнулась, пропуская высокого худощавого мужчину в черном плаще. Артуру Кроу, называющему себя Пророком, было позволено входить в кабинет без стука. Дюрер заметил, как скривился Рашид. Алжирец негромко выругался и пробормотал молитву на арабском от сглаза. Дюрера забавляла ненависть начальника охраны к Пророку, хотя, последнему на это было наплевать. Поздоровавшись с присутствующими, Артур подошел к столу и, заняв привычное место в кресле подле Дюрера, скинул с головы капюшон. У него были светло-русые волосы до плеч, узкое лицо, прямой нос и чуть полноватые губы. Незапоминающаяся внешность, если бы не ярко-синие глаза. Дюрер за два года так и не научился выдерживать их пристальный взгляд. Иногда казалось, что мужчина видит его насквозь. От этого становилось неуютно. Зато Артур чудесным образом снимал приступы, успокаивая его больное сердце. Не будь его... Дюрер поморщился. Нет, они успеют! Шкатулка найдена, осталось лишь забрать. Рашид никогда не подводил.
  - Неужели ваши кроты что-то откопали? - вскинув вопросительно бровь, поинтересовался Пророк. Он говорил на немецком, с заметным английским акцентом. За последний год Дюрер приблизил его к себе, посвятил в планы, прощал эксцентричные выходки и странный внешний вид, который в душе не одобрял. Все эти капюшоны, мантии, пальцы, унизанные старинными серебряными кольцами, здоровенный черный крест на груди, в центре которого красовался синий камень в цвет глаз владельца.
  - Да, шкатулку нашли. Но, как видишь, не мы, - магнат указал на фотографию. Артур взял со стола снимок девушки. Дюреру даже показалось, что Пророк удивился. Он провел ладонью над фотографией, закрыл глаза, свободной рукой коснулся распятия на груди. Замер. Замер и Дюрер, даже Рашид перестал шевелиться.
  - Забавно, - наконец, произнес Пророк после долгого молчания. - Девочка не так проста. Ведь это она нашла шкатулку? - Артур посмотрел в глаза Дюреру, словно пытаясь прочесть ответ. Прочитал, кивнул, хотя магнат не успел ничего произнести. - Девушка нужна. Скажи своим головорезам, чтобы с ней поаккуратнее.
  - Зачем нам девчонка? - удивился Дюрер.
  - Думаю, это именно она, - чуть ли не на распев произнес Пророк. В глазах появилось странное выражение. Дюрер помедлил прежде, чем кивнуть. Затем посмотрел на недовольного Рашида.
  - Ты все слышал. Девчонку поймать. Того, кто с ней, в расход. Как именно - на твой выбор.
   Рашид кивнул, все еще кривя полные губы. Тут Пророк встал, держа снимок в руках. Окинул взглядом присутствующих и уставился на алжирца.
  - Смотри, чтобы с ней ничего не случилось, - повторил он. - Объясни внятно своим головорезам. Как доставите, сообщите. Я больше не нужен? - он повернулся к Дюреру.
  - Нет. Ты можешь идти, Артур, - отозвался магнат. Пророк кивнул. Иногда Дюрер жалел, что его сын иммигрировал в Америку и не проявлял к отцу интереса. Ему не хватало Дитриха, поэтому он относился к Артуру чуть ли не с отцовской любовью. Иногда хотел, чтобы и тот видел в нем не только... Кого? Тут Пророк направился к двери. Когда взялся за ручку, Дюрер услышал, как коротко выругался Рашид, обозвав Артура "русской собакой".
   Глава 5
   КАРИНА
  
   Как только Рауль вывел нас за пределы замка, Никита схватил меня за руку и быстрым шагом направился к стоянке за мотоциклом. Я едва успела проститься со сторожем и пробормотать: "гран мерси". Затем послушно шла за братом, если честно, боясь сказать даже слово. Видно, что мужчина пребывал не в духе. Дойдя до мотоцикла, Никита протянул мне шлем, дождался когда застегну и сяду, затем резко рванул с места, я едва успела обхватить брата руками.
   Мы приближались к Парижу на огромной скорости, словно за нами гнались. Угу, двое с носилками, один с топором... Я вжималась в спину Никиты, обняв его за талию, и старалась ни о чем не думать. Получалось хорошо. Разумные мысли меня давно уже покинули, кажется, еще на могиле Беатриче, когда я ощутила присутствие призрака. Зато шкатулка в рюкзаке будоражила воображение. Мне хотелось узнать, что в ней, но я стоически держалась, решив рассмотреть содержимое в Париже.
   Любопытно было не только мне, но и Никите. По дороге завернули в кафе - перекусить и заодно решить, что делать дальше. Меня все еще трясло от пережитого - призраки, капелла, странные знаки на камне, темный лаз, а в нем...тайна.
  - Карин, все будет хорошо, - подбодрил меня Никита, наверное, увидев мои метания. - Ты знаешь, что внутри? Может, духи нашептали? - пошутил братик. Я покачала головой.
  - Понятия не имею. Но что-то тяжелое.
   Никита предложил показать находку знакомому ювелиру, чтобы сразу оценить. Мне не хотелось вовлекать постороннего человека, но брат был непреклонен. Въехав в столицу, мы свернули к кварталу Монпарнас, где работал друг Никиты. Его магазин был закрыт, но брат договорился с ним заранее и ювелир нас ждал.
   Припарковались на обочине. Звякнул колокольчик, и дверь распахнулась. Никита с улыбкой шел к своему другу, протягивая руку для пожатия. Я вежливо кивнула, и потупилась, поймав слишком внимательный взгляд ювелира. Словно не шкатулку привезли оценивать, а меня! В отместку принялась разглядывать мужчину. Среднего роста, худощавый, но не тощий. Приятное лицо. Не сказать, что красавец, но в нем было что-то притягательное. Короткие каштановые волосы, темно-карие большие глаза, прямой нос, верхняя губа толще нижней губы, на подбородке ямочка. На вид лет тридцать пять, может меньше. Одет в темно-синюю рубашку и черные брюки.
   Наконец, обмен любезностями закончился, и мы прошли вовнутрь. Пока мужчины общались, я огляделась. Обычный ювелирный магазин - витрины, золото.
  - Карина, - позвал меня брат. - Познакомься, это Жан-Луи Батисту, мой старый добрый друг. Он еще тот женский угодник, так что, будь осторожней, - улыбаясь, добавил Никита. Я смутилась и поздоровалась. Мужчина, наверное, меня не понял, я же по-русски говорю! Но Жан-Луи приятно удивил, сказав:
  - Никита, как ты мог прятать от меня такой алмаз? Я покорен, - и поцеловал мне руку. Так неожиданно, но не скрою - приятно. Оказалось, ювелир долгое время прожил в России. Мы, наконец, занялись шкатулкой. Жан-Луи надел специальные перчатки, включил настольную лампу и осторожно развернул мешковину. Внутри была резная шкатулка из темного дерева, покрытая необычными символами. Среди них я увидела тот же самый крест, что нащупала на камне в капелле.
  - Двенадцатый-тринадцатый век, - произнес Жан-Луи минут через пять. - Навскидку. Быть может, раньше. Откуда?..
  - Наследство, - усмехнулся Никита. - Не задавай глупых вопросов. Открывать будем?
  - А то как же! - произнес ювелир. Пинцетом коснулся замочка, затем откинул крышку. Я замерла. Внутри... лежала маленькая трубка. Обычный, окислившийся кусок металла.
  - Что это такое? - растерянно спросила я. Неужели ради этого убили Беатриче?
  - Запаянная свинцовая труба, - отозвался Жан-Луи. - Вскрывать будем?
  - Издеваешься? - отозвался Никита и обнял меня, наверное, чтобы поддержать. Мне было приятно, но все быстро закончилось. - Кариш, посиди здесь, - сказал кузен после того, как Жан-Луи поманил его во внутреннюю комнату. Я обреченно кивнула и осталась в кресле. Из соседнего помещения раздался звук резака. Значит, вскрывали трубку. Ничего не оставалось, лишь сидеть и ждать. Наконец, появился Никита. В руках - пластиковый пакет, в нем - желтого цвета небольшой лист бумаги.
  - Пергамент, - произнес Никита. - Хорошо сохранился. И все благодаря тому, что запаян в свинцовую трубу.
  
   -Что в нем написано? - с любопытством спросила, вглядываясь в заковыристую надпись с завитушками. Ничего не понимала, лишь смутно угадывала знакомые буквы.
  - Это латынь, радость моя, - отозвался Никита, поцеловав меня в макушку. - Признаюсь, не силен. Жан-Луи тоже. Мы оставим ему шкатулку, он оценит. Думаю, она стоит приличных денег. А эту вещь заберем с собой. Ты случайно не знаешь латынь?
   В ответ покачала головой. Зато я знала человека, который сможет помочь. Достала телефон и позвонила Пашке, договорившись о встрече этим вечером. Мы так и так собирались пересечься, когда буду в Париже. К тому же, Пашка учился на медицинском, и, насколько я помню, неплохо знал латынь. Вот и переведет!
   Наскоро попрощались с Жаном-Луи, поехали в мой отель. Затем Никита уехал переодеваться и записку с собой прихватил. Не то, чтобы не доверял, но, подозреваю, считал меня существом взбалмошным, от которого неизвестно, что ожидать в следующую минуту. То я с призраками общаюсь, то со сторожем на незнакомом языке, то тайники вскрываю... Как-то так! Вернувшись в номер, упала на кровать. Натянула на голову одеяло и задремала, уверенная, что Беатриче больше меня не потревожит. Ведь я выполнила все, что она хотела! Так и произошло. Наконец-то, после года непрерывных кошмаров, я отлично выспалась. Слава богу, не забыла завести будильник, а то Никита, подозреваю, выломал бы дверь, не дождавшись меня в баре в назначенное время. Слишком уж он обо мне тревожился! Быстро привела себя в порядок, надела красное платье до колен. Вспомнив первый вечер в Париже, когда порядком замерзла, решила прихватить короткий темный жакетик. Хотя, как грелка, Никита меня очень даже устраивал, но... Он мой брат, со всеми вытекающими последствиями.
   Уставилась на себя в зеркало. Глаза блестят, на губах довольная улыбка. Расчесав волосы, нанесла легкий макияж. Этим вечером я решила быть красивой и свободной. Как же хорошо, что я приехала во Францию и добралась до Жизора! К тому же, меня не оставляло предчувствие, что впереди ждет нечто необыкновенное, которое изменит мою жизнь. Быть может, наконец, влюблюсь?.. Я бы не отказалась.
   Надев легкие босоножки на небольшом каблуке, вышла из номера. Как и договаривались, Никита ждал внизу. Поднявшись, окинул меня внимательным взглядом. Кивнул, словно оценил увиденное на высший балл. Приятно! Да и сам кузен выглядел отлично. Казалось, ничего особенного - джинсы, туфли, рубашка, темный пиджак, но... Нет, лучше не смотреть в его сторону и думать о красотах Парижа или же... о том, что написано в записке. Мне, в принципе, было все равно, главное, что Беатриче от меня отстала!
   На встречу с Пашкой мы поехали на такси. Бывший одноклассник поджидал нас в модном баре в центре города. Никита, распахнув стеклянную дверь, заявил, что это место популярно в студенческой среде. Вполне может быть - народу толклось много, играла музыка, кажется, в соседнем зале танцевали. Мы обнаружили Пашку сидящим за круглым столом в отдельной нише. Бывший одноклассник, дожидаясь нас, цедил виски. Я уже забыла, что когда-то была в него влюблена. Да так, что по ночам не спала, ревновала, а еще придумывала картинки совместного будущего и то, как назовем наших детей. Теперь же, глядя на высокого подтянутого блондина, с выразительными голубыми глазами и притягательной улыбкой на чуть полноватых губах, я была рада, что все прошло. На него было приятно посмотреть, и только!
   Никита заказал мне легкий коктейль с фруктами, свисающими через край бокала, заверив, что небольшая доза алкоголя пойдет мне на пользу. Конечно, после сегодняшних приключений! Взял себе пива. Я уселась между мужчинами и решительно принялась поддерживать беседу. Кажется, они сразу друг друга невзлюбили. Наконец, утомившись подыскивать темы, которые могли быть интересными обоим, попросила Никиту достать записку.
  - Паш, - произнесла я. - Помоги с переводом!
  Ткнула локтем в бок Никиты. Брат поморщился, но послушно вытащил из внутреннего кармана пиджака пластиковый пакет с запиской.
  - Правила игры: не достаем, просто смотрим, переводим и отдаем, - сказал он Пашке. Бывший одноклассник дернул головой, уставившись на древний пергамент.
  - Откуда взяли?.. - спросил, разглядывая текст.
  - Паш, не задавай глупых вопросов, - попросила я. - Где взял, где взял - купил! - на ум пришли слова из анекдота. - Переведи, пожалуйста! Ты ведь знаешь латынь.
   Я очень на это надеялась, но вскоре засомневалась, глядя, как Пашка хмурил лоб и задумчиво тер подбородок, бормоча что-то под нос. Стала прислушиваться, но ничего так и не поняла. Кажется, речь шла о... лошадях.
  - Задняя нога... Да, задняя нога третьей лошади, - бормотал Пашка. - Какой-то бред! Послушай, Кэри, как это звучит: в четверке, что Энрико Дандоло привез из Константинополя, скрыто величайшее сокровище христианского мира. Это какой-то розыгрыш?
  - Не знаю, - ответила расстроено. - Мне казалось, что нет. Теперь уже ни в чем не уверена.
  - Если отправишься искать сокровище, - ухмыльнулся Пашка, - не забудь про заднюю ногу!
   Он было протянул записку Никите, но передумал. Прежде, чем двоюродный брат успел возразить, вытащил телефон и сфотографировал текст.
  - Подумаю на досуге, - объяснил Пашка. - Гляну в Интернете. Где-то я слышал это имя. Энрико Дандоло... Что-то знакомое, но так сразу не вспомню.
   Я кинула вопросительный взгляд на двоюродного брата, но тот лишь пожал плечами. Сколько сама не напрягала мозг, в голову ничего не лезло. Кроме, пожалуй, сожаления. В глубине души я надеялась, что история с Жизором и Беатриче не закончится вот так, на ровном месте. Все же хотелось найти сокровище, а тут... Задняя нога третьей лошади! Лучше и не выразить мое состояние.
  - Пойдем, потанцуем, - произнес Пашка, вставая из-за стола. - Я слышу звуки танго. Так что, труба зовет, так сказать! Давно мы с тобой не...
   Он оборвал фразу на полуслове. Никита тоже поднимался. На лице кузена застыло странное выражение. Не возьмусь описать, какое именно. Если бы Никита не был моим братом, то подумала бы, что мужчина приревновал меня к бывшему партнеру по бальным танцам.
  - Мы просто потанцуем, - произнесла я, тронув Никиту за плечо. Кстати, с чего бы мне оправдываться?
   Мы и правда станцевали. Исключительно в память о славном спортивном прошлом. Музыка будоражила кровь не меньше, чем умелый партнер, уверенно ведущий по залу. Мы рисовали собственный рисунок танца, который вскоре свернул с классического варианта в "грязные танцы", которого и придерживались, с трудом балансируя на грани приличия. Я чувствовала Пашкины руки у себя на талии, которые все норовили сползти вниз. Красное платье взлетало, словно крылья бабочки, оголяя бедра, когда он кружил меня. Шутливо пригрозила партнеру пальцем, но, кажется, завела Пашку еще сильнее. Не только его... Люди, до этого невнятно толкущиеся посреди зала, освободили нам место. Хлопали и кричали, одобряя все Пашкины выкрутасы со мной в главной роли. Я улыбалась, наслаждаясь танцем. Неожиданно увидела в толпе брата. Мне стало неуютно, потому что на наши безобразия он смотрел так, словно... Неужели и правда ревнует?
   Танцевать расхотелось. К счастью, музыка вскоре закончилась. Выполнив очередное "па", на нас обрушился шквал оваций. Пашка нагнулся ко мне. Дышал шумно, лицо раскраснелось. Я попробовала отстраниться, но он и не думал отпускать.
  - Солнце мое, - произнес с нажимом, - напомни мне, почему мы расстались? Я до сих пор не понял.
  - Паш, - я поправилась задравшийся подол и отодвинула его руку со своей попы, где ей вовсе не место, на талию. Затем все же вырвалась из Пашкиных объятий - танец-то уже закончился! Не только танец, но и... все остальное. - Не надо! Мы столько раз начинали заново, затем снова расставались, что я больше не хочу. Просто радуюсь, что ты - мой друг.
  - Зато меня это совсем не радует, - мрачным голосом произнес Пашка, но уже мне вслед. Я шла к недовольному Никите. Оправдываться не стала - как-никак, взрослая девочка, с кем хочу, с тем и танцую. Брат молча повел меня к столу, вцепившись в локоть так, словно боялся, что сбегу. Не выдержав высокого напряжения, из-за которого, казалось, Никита, словно языческий бог Перун, начнет кидаться молниями, призналась, что Пашка - мой бывший партнер по танцам.
  - Я вижу, - поморщился Никита. Больше к этой теме не возвращался, но настроение испортилось у всех.
   Первым засобирался Пашка, сославшись на дела. Затем уехали мы - в небольшой ресторанчик недалеко от Лувра. Заказав легкий ужин и по бокалу красного вина, Никита подобрел, принялся рассказывать о путешествии в Таиланд. После двух коктейлей в баре и красного вина в ресторане, вскоре мне стало крайне весело. Я смеялась над Никитиными шутками и думала, какой он все же классный, когда не везет себя странно. Так продолжалось, пока не зазвонил телефон.
  - Солнце, я понял, о чем речь, - раздался в трубке Пашкин голос.
  - Ты о записке? - запнувшись, спросила я. Шкатулка, текст на латыни и лошади уже вылетели из головы. Задняя нога, так задняя нога.
  - Энрико Дандоло - венецианский дож, который правил... Давно правил, это неважно. Важно то, что из очередного крестового похода, закончившегося разграблением Константинополя, он притащил в Венецию бронзовую четверку лошадей.
   Я икнула от неожиданности. Затем, выпучив глаза, показала Никите жестом на телефон. Прошептала, что это очень важно.
  - Допустим! - сказала Пашке. - Привез, так привез. Почему ты думаешь, это именно наши лошади?
  - Уверен, - отозвался одноклассник. - Других кандидатов больше нет.
  - Хорошо, - отозвалась я. Внутри разгорался огонек, грозивший перерасти в авантюрное пламя. Поиск сокровищ, кажется, никто не отменял! - А где сейчас четверка? В каком-нибудь музее?
  - Нет, солнце мое. Тебе понравится, - Пашка усмехнулся в трубку. - Твои лошади украшают вход в собор Святого Марка на площади Сан-Марко в Венеции.
  
   РАШИД
  
   Он рассматривал расписание рейсов на мониторе, ожидая звонка из Франции. Размышлял, заказать ли ему билет. Рашид давно уже хотел вырваться на оперативный простор, а то порядком засиделся в кабинете. Час в воздухе - и Париж, где он сможет на месте контролировать ход операции. Единственное, что удерживало, это то, что его люди были профессионалами и действовали строго по плану. У него не было причин им не доверять.
   Аккуратно обыскав номер девушки, шкатулки не обнаружили, поэтому двое остались дожидаться у входа в отель. "Сладкая парочка" из Жизора тем временем отправилась развлекаться, не подозревая, что еще трое отправились на квартиру Никиты Князева. Рашид морщился каждый раз, когда пытался повторить непривычное для его языка русское имя.
   Из Парижа требовалось забрать не только шкатулку. Сдалась же эта девчонка! Смазливая, но таких пруд-пруди. Рашиду тоже нравились светловолосые, поэтому выбор Пророка в глубине души одобрял. А вот самого Пророка - нет, потому что никак не мог разобраться, что это за птица. Много раз просматривал досье Артура Кроу и каждый раз оставался в недоумении.
   Тридцать лет, русский, усыновлен в шестилетнем возрасте английской семьей. Вырос в пригороде Лондона. Отлично учился, увлекался верховой ездой и стрельбой из лука. Поступил на юридический в Гарвард. Грамоты, грамоты, восторженные отзывы педагогов... По окончанию университета устроился в престижное место, где проработал несколько лет. Шло к тому, что в будущем стал бы одним из партнеров в крупной юридической фирме. Затем... Все бросил, уехал из Англии. Дальнейшие следы путались, словно Артур Кроу специально усложнял жизнь тем, кто собирал досье. Ашрамы в Индии, православный монастырь на острове Афон в Греции, суфийская святыня на берегах Северного моря в Голландии... Орден Руханьят в Америке, русские эзотерические круги в Питере. Сведения отрывочны, и не давали полную картину. К тому же, Рашид не понимал одного - зачем? Что толкнуло человека, которого ждала блестящая карьера, податься в... он не находил слова, чтобы описать метания Пророка.
   Наконец, Кроу обосновался во Франкфурте, открыл эзотерическую школу, где обучал, вернее, морочил голову такому же странным людям, как и сам, пока в один день не пришел в офис Дюрера и не потребовал с ним встречу. Охрана пыталась вышвырнуть странного типа в черной мантии, но не смогла, словно он их загипнотизировал. Затем Артуру Кроу удалось поразить воображение шефа, рассказав детали из его прошлого, которые попросту не мог знать. Рашид быстро собирал досье на Пророка, так как подозревал в нем шантажиста. В один момент думал убрать его, и дело с концом. Но Пророк, словно клещ-паразит, уже присосался к Дюреру. Составлял гороскопы, давал советы в бизнесе и снимал сердечные приступы. Вскоре шеф уже не мог без него жить, привязавшись к молодому мужчине, словно к собственному сыну. Это бесило начальника охраны.
   Рашид пытался, но так и не смог откопать ничего предосудительного в биографии этого русского. Странно! Слишком уж чистенький, словно агнец Божий. Вскоре Дюрер заинтересовался раскопками во Франции, где и понадобились люди Рашида, чтобы следить за порядком. Не уследили. Под носом у охраны двое туристов вытащили из стены шкатулку. Рашид чувствовал себя уязвленным, хотя Дюрер ни в чем его не упрекал. Зато, если парижская операция пройдет как надо, он вернет благосклонность шефа.
   Телефонный звонок вырвал его из задумчивости. Рашид поднял трубку. Девушку схватили, шкатулку нашли у ювелира, которому звонили с телефонного номера Князева. Вычислить лавку в квартале Монпарнас не составило труда. Нужда лететь в Париж отпала. Рашиду даже стало жаль, но лишь на секунду. Приказав охране сниматься с постов, мужчина нажал "отбой".
   Удовлетворенно улыбнувшись, он отправился с новостями к шефу.
  
   НИКИТА
  
   Он был зол. На себя, на Карину... Нет, только на себя! Злиться начал еще в баре, глядя, как кузина воркует с блондином. Это была разминка, цветочки, так сказать. Ягодки созрели позже - страстное аргентинское танго ввело Никиту в ступор. Девушка упоминала о своем увлечении, но он и не предполагал, что танец окажется настолько откровенным и соблазняющим. На миг показалось, что Карина танцует для него, но он ошибся. Она танцевала для блондинистой личности с завлекательной улыбкой. Его бесило в однокласснике девушки - все. Но больше всего то, что Павел собственнически обнимал его кузину, слишком уж прижимая к себе. Аргентинское танго диктует, но... Никита едва сдерживался, а тут еще Карина встретилась с ним взглядом. Отвернулась, но огонь в ее движениях был уже не тот. Тогда Никита рассердился на себя по-настоящему. Не хватало своей ревностью напугать девушку!
   Слава богу, от надоедливого Павла вскоре удалось избавиться. Правда, блондин позвонил еще раз, когда они ужинали в ресторане. Его предположение казалось интересным, но далеким от реальности. Правда, Карине не терпелось посмотреть на лошадей, украшающих вход в собор Сен-Марко. Венеция, город любви... Будет ей Венеция! У него же появится время разобраться в себе. Интерес, который вызывала кузина, был далек от братского.
   Проводив сестру до гостиницы, мужчина еще некоторое время побродил по ночному городу, затем направился домой. Его апартаменты располагались на двенадцатом этаже. Несколько лет назад он купил пятикомнатную квартиру, прельстившись видом на Эйфелеву башню. По его желанию строители сломали почти все стены, оставив лишь спальню и кабинет. Остальное пространство занимал огромный холл, в одном углу которого размещалась небольшая кухонька, в другом - мягкий диван рядом с камином. За огромными, в пол, окнами шумел не спящий город.
   Консьержка Мадлен, дама лет шестидесяти, местная сплетница, поздоровалась с Никитой и елейным голосом сообщила, что к нему пришла девушка. Очень симпатичная блондинка, вся из себя. Никита вздохнул. Люси, его бывшая подруга! Они расстались несколько дней назад, но у нее все еще оставались ключи от квартиры. Выяснять отношения совершенно не хотелось. Он не вспоминал о Люси последние дни, так как все мысли были о двоюродной сестре. Интересные такие мысли... Никита пошел было к лифту, но тут Мадлен спросила, не жаловался ли он на медленный Интернет. Приезжали из телекоммуникационной компании, ... Дальше Никита не слушал - нажал кнопку вызова и двери распахнулись, спасая от мучительной смерти от занудства консьержки. Мадлен могла заболтать кого угодно! Подойдя к квартире, мужчина удивленно замер. Дверь оказалась незапертой.
  - Люси, ты дома? - Никита привычно пошарил рукой по стене, отыскивая включатель. Было бы странно, если бы девушка сидела в темноте. Вспыхнул свет. - Люс... - мужчина оборвал себя на полуслове.
   Комната была перевернута вверх дном. Диски, книги, а также забавные старинные вещички, которые стояли на полках вдоль стен, были сброшены на пол. Черт побери Люси с неуравновешенным характером!.. Никита прошелся по квартире, заглянул в спальню и кабинет. Везде царил бардак. Зачем, спрашивается, она это сделала?.. Еще раз чертыхнувшись, закрыл входную дверь и отправился в душ, решив завтра же забрать ключи у бывшей подруги и вызвать фирму по уборке, чтобы те привели квартиру в порядок.
  
   Глава 6
   КАРИНА
   Проснулась я рано, но вставать не спешила. Лежала с закрытыми глазами и улыбалась. Замечательному утру и тому, что спала без кошмаров. Во сне видела только бабушку, которая хотела о чем-то предупредить, но я не запомнила. Зато отлично помнила, как заботился обо мне Никита, который, кажется, даже приревновал к Пашке. От этой мысли я замерла и сладко потянулась. Неужели могла ему понравится? Не как сестра, а как... Нет, это невозможно! Но в голову, отталкивая друг дружку локтями, лезли воспоминания о том, как Никита держал меня за руку, обнимал, нежно откидывая локоны с лица. Как мы ехали на мотоцикле и я прижималась к крепкому мужскому телу, потому что... можно. Как смутилась, когда Никита, снимая джинсы в отеле, насмешливо произнес: "Кариш, ну не буду же я спать в штанах!". Дальше мысли ускакали совсем не в том направлении, от чего я даже покраснела. Все, хватит!.. А то придумала уже картину соблазнения девственницей собственного брата.
   Хихикнув про себя, все же решила вставать. Мы не договаривались о планах, но, кажется, мне грозил либо Диснейленд, либо аквапарк. Да хоть сельхозработы на даче у тети Лиды! Лишь бы с Никитой... Я подошла к шкафу, выдвинула ящичек с нижним бельем и замерла. Нет, я вовсе не помешана на порядке, но знала, как именно я складываю кружевные трусики и не менее ажурные бра. В ящичке все было не так. Белье лежало аккуратно, но вперемешку, словно кто-то озабоченный на женском нижнем белье, перерыв, постарался вернуть, как было. Но было-то не так!
   Мне стало нехорошо. Может, любопытная уборщица? Думать о фетишисте, который входил в комнату в мое отсутствие, не хотелось. Морщась, глянула, не стащили ли что-то из особо дорогих сердцу кружавчиков. Нет, все на месте! Я решила пожаловаться администрации, пусть разбираются.
   Зазвонил телефон. Глянула на номер - Никита. Говорить брату на то, что рылись в моем белье не решилась. Зачем ему это знать?
   - Кариша, ты успеешь за полчаса одеться и собраться? Позавтракаем вместе, а затем улетаем.
   - Куда? - выдохнула в трубку, едва удержавшись от восторженного вопля, от которого, подозреваю, у Никиты случилась бы травма барабанных перепонок.
   - В Венецию, солнце мое, город любви... Я заказал нам билеты на рейс в двенадцать тридцать...
   Кузен пытался еще что-то добавить, но я завопила от восторга. Просто восхитительно! Великолепные каникулы с Никитой продолжались, и мне больше ничего не надо было от жизни. Он... И только он!
  
   РАШИД
  
   Мужчина устало потер виски. Дела складывались наилучшим образом, но голова все равно раскалывалась. Внутренний голос подсказывал, что он пропустил незначительную, но важную деталь, которая могла повлиять на ход операции. Хотя, с чего беспокоиться, если все закончено? Полчаса назад его люди привезли девчонку на загородную виллу Дюрера. Правда, похищенной пришлось вколоть снотворное, поэтому проспит до утра. Что же, может и к лучшему! Придет в себя, и, он надеялся, обойдется без истерик, которые терпеть не мог.
   Следующим утром, как только девушка очнулась, Рашид отправился на нее взглянуть. Конечно же, она смотрела на него с ужасом. Красивая: длинные светлые волосы, точеные черты лица, большие серые глаза, прямой нос, полные розовые губки. Разглядывая девушку, мужчина с удивлением понял, что она вызывала желание. Это его удивило. Рашид не был монахом, он любил дорогих, ухоженных женщин. С обычными ночными бабочками не связывался, считая это ниже своего достоинства. "А девчонка не промах", - мелькнула мысль. Увидев в его глазах желание, блондинка сменила позу. Чуть выгнулась, выгодно оголяя плечо и часть груди. Белоснежная кожа, в контрасте в темной простынью смотрелась завлекающе. Но... "Пожалуй, после!" - оборвал он себя. - "Если от нее что-то останется". Для чего нужна девушка шефу и Пророку, Рашид не знал. Во многие подробности его не посвящали, от этого он чувствовал себя задвинутым на задний план. Проклятый Артур Кроу!
  - Карина Князева? - прищурившись, спросил Рашид. Блондинка рассеянно моргнула и отрицательно покачала головой.
  - Как тебя зовут? - спросил он по-английски, затем повторил вопрос по-русски. Он знал немного этот язык, доводилось бывать. Глаза девушки расширились еще больше, после чего, она на чистейшем французском, со страхом в голосе, произнесла:
  - Кто вы? Где я? Что происходит?
   Она боялась, это было заметно. В тоже время, в глубине серых глаз Рашид разглядел интерес, предвкушение... Кажется, девушке он понравился. Только что успокоившееся его тело сразу же отреагировало на почти незаметное предложение. Выругавшись про себя, Рашид повторил вопрос уже на нужном языке.
  - Карина Князева?
  - Нет, меня зовут Люси Морэ. Какая еще Карина?! - она покачала головой. - Я знаю лишь Никиту Князева, это мой парень.
   Значит, предчувствие не обмануло. Девчонка не та! Но, может, и к лучшему. Настоящая Карина Князева и так никуда не денется. Оценивающе посмотрев на Люси, он понял, что не отпустит ее. Рашид коротко кивнул, затем вышел из комнаты. Он решил, когда закончит с этим делом, заберет девушку себе. Ошибка его людей обещала быть донельзя приятной. Из кабинета он позвонил в Париж и приказал еще раз наведаться в отель.
  - Звал? - услышав голос Пророка, Рашид поморщился. Тот в своем амплуа - черная мантия, треклятый камень с глазом на шее. Рашиду казалось, что именно этот глаз окинул его презрительным взглядом.
  - Да, - безразлично отозвался он. - Мы взяли девчонку, но утверждает, что ее зовут по-другому. Документов нет. Пойдем, посмотришь.
   Артур молча направился за Рашидом.
  - Не она, - кинув лишь взгляд на Люси, забившуюся в угол кровати, произнес Пророк. - Кого взяли, идиоты? - спросил он безразличным тоном, когда они вышли из комнаты. - Девушку не убивай! Сделай так, чтобы ее здесь больше не было. Дай денег, отправь на Таити. Придумай что-нибудь, креативный директор сыска!
   Рашид едва сдержался, чтобы не врезать по наглой физиономии Пророка. А еще бы отобрать у него мерзкий камень!..
  - Что со шкатулкой? - поинтересовался Артур. - Тоже профукали?..
   Рашид понимал, что Пророк нарывался. Но тот, к величайшему его сожалению, оказался прав. Шкатулка оказалась пуста. Пережив несколько неприятных минут у Дюрера, Рашид заново отправил людей к ювелиру. Теперь с Жаном-Луи Батистом поговорили по-другому. В итоге оказалось, что в шкатулке была записка. Что именно написано, ювелир не имел понятия. Выругавшись, Рашид отправился на доклад к шефу. Голова раскалывалась так, словно в нее всадили топор. Провал за провалом, что за невезение!Словно его кто-то проклял. Рашид покосился на задумчивое лицо Пророка, по тонким губам которого скользнула змеиная усмешка. "Дьявол!"
  - Что делать с француженкой? - спросил Дюрер у Пророка.
  - У Рашида на нее собственные, приятные планы, - наябедничал Кроу. Рашиду стало не по себе. Чертова русская собака! Как узнал?..
  - Я оставлю ее себе. С кем-то поделиться? - вызывающе спросил он, поглядывая на Артура.
   Пророк покачал головой и опять усмехнулся. Ну, и мерзкий же тип!.. Наконец, обсудив детали, Рашид вышел из кабинета. Через час узнал, что разыскиваемая парочка улетела в Венецию. Находиться в стороне он больше не мог, поэтому заказал билет на самолет.
  
  КАРИНА.
  
   В самолете мне опять приснился странный сон. Нет, уже не Беатриче, кажется, жизорский призрак оставил меня в покое. В этот раз я увидела бабушку. Она выглядела так, как я ее помнила - в длинном цветастом платье, с заколотыми в "гульку" волосами. Я стояла у горной реки, а вот бабушка была на другом берегу. Она что-то говорила, кажется, хотела предупредить, но шум воды заглушал голос. Затем я и вовсе проснулась. Вздохнула, заерзала в пассажирском кресле. Оказалось, Никита держал меня за руку, сам же смотрел в окно на убегающее за горизонт Средиземное море, лазурно-голубое в лучах летнего солнца.
   Самолет заходил на посадку. Я потянулась к окну, разглядывая белые волны и корабли под нами, понимая, что с такой высоты все равно не различу ни роскошных яхт, ни маленьких рыболовных шхун.
  - Иди ко мне, так лучше видно, - сказал Никита, и пересадил к себе на колени. А-а-а! Я знала, что путешествие в Венецию пройдет замечательно, но оно и началось... восхитительно! Особенно, когда Никита обнял меня за талию, прижимая к себе. Так и правда, лучше! Только я уже никуда не смотрела. Мне было не до волн и кораблей, потому что наслаждалась неожиданной, но приятной близостью. Пока не пришла стюардесса и все испортила. Девушка взглянула на нас с укоризной и в приказном тоне попросила пристегнуть ремни.
   Из аэропорта до города мы добирались на водном такси. Я уже бывала в Венеции с родителями, но сейчас все казалось другим. Сказочным, летним, ярким... Сидя в катере такси у раскрытого окна, я чувствовала, как ласкает лицо теплый ветер, вдыхала свободу и, кажется, была абсолютно счастлива. А еще... Знала, что нравлюсь мужчине, который нравился мне. Сердце замирало от сладкого предчувствия, но я решила не спешить, чтобы не наделать глупостей. Пусть жизнь идет своим чередом, а там - посмотрим, что из этого выйдет!
   Мы остановились в чудесной гостинице с видом на Большой Канал и одну из множества церквушек, которыми так славилась Венеция. Никита все же заказал два номера. Я бы не отказалась очутиться с ним в одном, как в Жизоре, но это уже была опасная территория, на которую не хотела вступать, пока не буду полностью уверена. В нем, в себе... В номере, переоделась в летнее платье - полупрозрачный шелк и шифон. Ну и пусть короткое и открытое! На улице жара, градусов тридцать, а то и больше.
   Никита дожидался в баре на понтоне, одетый в шорты и футболку с надписью "Оксфорд". Поцеловал меня в нос, протянул стакан с холодным лимонадом. Я поблагодарила, села рядом, наслаждаясь окружающей красотой. Смотрела на каменные дома, каждый со своей пристанью, которые, кажется, простояли несколько сотен лет; на гондольеров в полосатых рубашках, которые, громко переговариваясь, умело правили лодками даже в узких каналах. Мое появление итальянцы не оставили без внимания. Один из гондольеров сдернул шляпу и, коверкая английские слова, отвесил цветастый комплемент. Никита насупил брови. Ревнует?..
  - Какие у нас планы? - спросила я невинным голосом. Мало ли, комплемент!.. Пусть привыкает, я же не обращаю внимания, когда на него девицы пялятся.
  - Будем делать вид, что мы - простые туристы, - сказал брат, доставая телефон. Включил навигатор и принялся рассматривать карту Венеции. - На самом деле - искатели сокровищ, - добавил зловещим тоном. В шортах и простенькой футболке он совсем не походил на Индиану Джонса, и я улыбнулась.
  - Посмотрим на лошадей? - спросила у него.
   Он кивнул, и солнечные очки упали ему на нос. Смешной такой... Классный, красивый! Мой, никому не отдам!
  - Ты здесь раньше бывал? - спросила я, решительно приказав мыслям - заткнуться! А то скоро додумаюсь до нашей свадьбы, и как детей назовем. И еще, как обо всем скажем нашим родителям. Вот будет скандал!.
  - Много раз, - отозвался Никита, отложив в сторону телефон. - Но город не так чтобы знаю. У меня здесь друг живет, вечером познакомлю. А пока пойдем, взглянем на твоих лошадей.
  - На наших лошадей, - поправила я, улыбаясь.
   И мы пошли. Сначала, конечно, прогулялись вдоль Большого Канала, посмотрели на старинные особняки, церковь Санта-Мария де Ла Салюте. Затем поплутали по узким улочкам. Народу было много, со всех сторон доносилась речь на разных языках. Никита купил мне мороженное, целых три шарика, которые мы съели вдвоем, смеясь, передавая вафельный конус друг другу. Затем, наконец, дошли до моста Риалто, за которым уже виднелись две колонны Пьяцетти и купол собора Сан-Марко. На его фасаде находились те самые лошади. Я поморщилась. Как проверить-то? Не карабкаться же наверх, на виду у тысячи туристов, чтобы посмотреть на заднюю ногу третьей лошади. Кстати, а где записка?
  - Оставил в номере, - отозвался Никита. - Чего ее таскать по жаре.
   Я пожала плечами. Наверное, он прав. Записку перевели, других указаний в ней не было, хотя мы внимательно осмотрели со всех сторон. Но мне все время казалось, что мы упустили нечто важное. Или, наоборот, важное - это мы, и за нами следят. От этой мысли стало не по себе. А еще и бабушка в самолете!.. Тут Никита обнял меня за плечи, затем повернул к себе.
   Я растерялась, не зная, что сказать. Смотрела в лицо мужчине и... не могла поверить своим глазам. Неужели собирается?.. Он не собирался, он сделал это. Он меня поцеловал! Это было... неожиданно, а еще - восхитительно. Касался моих губ нежно, давая время привыкнуть, осознать, что происходит, решить, хочу ли я ответить или нет. Я хотела, и еще как! Потянулась навстречу, открываясь, отдаваясь поцелую, с трудом сдерживая восторженный стон.
   Наконец, он меня отпустил меня. Обнял, прижал к себе. Я уткнулась в мужское плечо, вдыхая горьковатый аромат его парфюма, затем залезла подмышку, пряча от него глаза. Немного смущалась, и еще мне надо было время, чтобы прийти в себя. То, чего я ждала эти дни, волновалась, придумывая, как это будет, произошло. Что теперь?
  - Никита, - осторожно спросила я. - Что это... было?
  - Мост Риалто, - отозвался мужчина.
  - Ясно, что не Собор Парижской Богоматери, - пробормотала в ответ. - А...
  - Здесь все целуются, - со смехом отозвался мужчина, доставая меня из подмышки, заглядывая в лицо. - Традиция такая!
  - Да? - удивилась я. Какой же он красивый! - Надо же, интересная традиция...
  - Более чем интересная, - согласился мужчина. - Мне нравится, поэтому будем закреплять результат!
   И он закрепил. Только на этот раз целовал меня так, что разумные мысли вылетели из головы. Под умелыми, страстными прикосновениями стало так жарко, что, казалось, я вспыхну и сгорю лесным пожаром в летнем воздухе. Мне не хватало дыхания, ноги подгибались, и я понимала, что если не получу его здесь и сейчас, то умру!
  - Никита-а, - протянула я. - Это...
  - Все хорошо, Кариша, - отозвался он. Голос странный, прижал к себе так, что сомнений не осталось - он хотел меня не меньше, чем я - его. - Сейчас немного постоим, чтобы народ не смущать моим видом, - он усмехнулся. - Затем прогуляемся. Мостов много, здешняя традиция мне нравится.
   А мне как!.. Через время, обняв меня за плечи, мы пошли дальше. К следующему мосту. Когда, наконец, окружными путями мы добрались по площади Сан-Марко, я уже ни о чем не могла думать, кроме как... О, боже! Хотелось в номер, под холодный душ, причем, не одной, а с Никитой. А потом, возможно... Я зажмурилась. Лошади меня тоже не интересовали, гори оно все синим пламенем! К тому же, фасад собора весь в строительных лесах, так что их даже разглядеть толком не удалось.
  - Будем в очереди стоять? - спросил Никита, кивнув на внушительную толпу, что терпеливо стояла у входа в собор и небольшую базилику. Я пожала плечами.
  - Жарко, - пожаловалась Никите. - Пить хочу. Ну их, этих лошадей. Пойдем еще прогуляем?
  Мостов еще много осталось неохваченных...
  - Кофе выпьем и пойдем, - отозвался Никита. - Будешь? - он кивнул на столики неподалеку, где можно было вытянуть ноги и расслабиться, дожидаясь, когда расторопные официанты принесут заказ.
  - Возьми мне колы. Только холодной! А я пока водички попью!
   Недалеко был небольшой фонтанчик с питьевой водой. В нем я собиралась напиться, и смыть с лица пот. Вот бы его голову туда засунуть, чтобы остудить глупые, расшалившиеся мысли! Никита поцеловал меня в щеку и ушел, а я потопала к фонтанчику. Дождалась, когда уйдет группа английских пенсионерок, громко жаловавшихся на жару. Когда склонилась к бронзовому крану, почувствовала, как что-то укололо в шею. Ай! Схватилась за больное место, и тут мир стал расплываться. Навалилась противная слабость, ноги подкашивались, и я стала падать. Неужели в обморок от жары? А как же Никита?.. Потом мысли пропали, и стало темно.
  
   Глава 7
  
   НИКИТА
   Никита ждал Карину в кафе. Задумчиво постукивая пальцами по столу, мужчина вспоминал их поцелуй. Такая податливая, желанная, родная. На лице появилась мечтательная улыбка. Его девочка... Интересно, где она ходит? За это время могла не только напиться, но и искупаться! Набрав номер Карины, он услышал длинные гудки. Повторил через минуту, но без результата. Ощутив беспокойство, кивнул официанту, бросил на столик десять Евро и отправился искать кузину.
   Для начала обошел фонтаны с питьевой водой на площади, потолкался около очереди в собор, внимательно осмотрел строительные леса на фасаде. Мало ли, полезла?.. То, что Карина и логика - вещи несовместимые, он понял давно. Ее нигде не было! Нигде! Он снова набрал знакомый номер, вновь ответивший длинными гудками. Куда же она могла деться?
  - Вы не видели девушку? Молодую, светловолосую, в коротком желтом платье? - спросил Никита по-английски у толстушки в безразмерной футболке и шортах. Женщина сидела рядом с фонтаном, обмахиваясь разноцветным веером.
  - Жарко! - вместо ответа на вопрос, отозвалась она. Затем произнесла кокетливо: - Меня Бэтси зовут, я из Мичигана. А вы откуда?
   Мужчину передернуло. Знакомиться он, определенно, не собирался.
  - У меня жена пропала, - произнес сурово, окидывая площадь взглядом. Ну, где она?!
  - Тут девушке недавно плохо стало, - отозвалась американка. - Да, кажется, она была одета в желтое платье.
  - Что? - переспросил Никита. - Как - плохо? Почему ей стало плохо?
  - Наверное, солнечный удар, - пожала плечами американка. - В такую-то жару! Не понимаю, как я еще держусь...
  - Вот, посмотрите, у меня есть ее фотография... - пробормотал Никита, листая страницы в телефоне. Сунул под нос толстушке снимок Карины, который сделал на мосту Риалто.
  - Кажется, она, - отозвалась Бэтси, вцепившись в телефон. - Да, я уверена! Ее двое мужчин во-он туда увели, - женщина показала в сторону моря, где у причала с видом на остров Бурано качались дорогие катера, лодки попроще, водные такси и гондолы. - Сказали, в тенек, чтобы вызвать медиков. Да не переживайте вы так, все будет о-кей!
   Никита уже вырвал из полных рук телефон и побежал к причалу. Вспомнил, что не поблагодарил американку, но ему было не до вежливости. Откуда взялись заботливые мужчины, что повели Карину к причалу? Почему сразу не вызвали медицинскую бригаду?
   Он добежал к воде и замер. Ни девушки, ни "Скорой Помощи" нигде не было. Что же делать?! Никита побежал вдоль пирса, разглядывая лодки. Нет, не то, не то! Ни услужливые гондольеры, предлагавшие прокатиться "дешево, очень дешево, сеньор!", ни водные такси ему были не нужны. Увидел дорогой катер, отшвартовывающийся от пристани. Мельком окинул взглядом, и тут... Заметил ярко-желтое пятно. Так и есть - мужчина вел, вернее, тащил девушку в желтом вниз по лестнице. Вошел в каюту, дверь закрылась, и все!..
  - Стоять! - заорал Никита. - ...!
   Он кинулся к катеру, но опоздал. Заработал мощный мотор, с каждой секундой увеличивая расстояние от пристани. Никита замер на краю причала. Прыгнуть в воду? Нет, вплавь не догонишь!.. Тогда он вытащил телефон и сделал несколько снимков. Затем набрал номер старого знакомого.
  
   РАШИД
  
   В аэропорту Рашида встречали. По пути в город его человек отчитался о проделанной работе. Мужчина не сомневался, что его люди без труда вычислят отель, в котором остановилась русская парочка, и организуют слежку. Двое остались возле гостиницы, еще двое следовали за туристами. В номерах Князевых произвели обыск. Из комнаты Никиты изъяли старинный документ, который сразу передали эксперту-историку. Наконец-то, Рашид загладил собственный провал в Жизоре и знал, где искать сокровище.
   Двоим, кто вел слежку, пришлось вдоволь налюбоваться на целующуюся парочку. Рашид присоединился к своим людям уже на площади Сан-Марко. Сидел за столиком, наблюдая за русскими, осматривающими собор. Его поразило сходство Люси с Кариной. Видя, как по-хозяйски рука Никиты лежит на плече девушки, усмехнулся. Парень не промах, знает, чего хочет!.. Девушка походила на декоративный цветок - слишком юное, удивительно красивое создание. Единственное, что ее отличало от Люси - невинное, немного детское выражение лица.
   Пара некоторое время бродила по площади, затем Никита отправился к столикам кафе, оставив девушку одну. Что же, хороший момент! Дав знак действовать, Рашид пошел к причалу, не сомневаясь, что разберутся и без него. Так и произошло. Девушку привели, вернее, принесли на яхту через несколько минут. Рашид поднял на руки легкое тело, отнес в свою каюту. Уложил на кровать, невольно вспомнив о дожидавшейся на вилле Люси. Мысли о встрече вызывали интересный отклик в его теле. Даже так?! Давно с ним такого не случалось!.
   Уже отчаливая, он увидел на пристани Князева. Тот, отчаянно жестикулируя, что-то кричал. Затем достал телефон. Рашид усмехнулся. И куда звонить собрался?.. В полицию или ФБР? В Венеции у него были нужные знакомства, так что русскому ничего не светило - в полиции и пальцем не пошевелят, чтобы искать похищенную девушку.
   Через час к борту яхты причалил быстроходный катер с бронзовыми ногами лошадей. Удачно! Подкуп и угрозы помогли найти сговорчивых рабочих из числа тех, кто реконструировал собор. Рашид приказал аккуратно распилить добычу. Из третьей ноги достали свинцовую трубку длиной с локоть, но дальше вскрывать не решились, оставив ее специалистам.
   Рашид вернулся в свою каюту, решив посмотреть еще раз на Карину. Дозу ей ввели приличную, девчонка должна проспать еще часов пять. Во сне она еще сильнее напомнила ему Люси. Рашид решил, что как только доставит Карину по назначению, то позволит себе денек отдыха в компании блондинки. "А с этой, - он уставился на спящую Карину, - пусть Пророк разбирается!"
   Через три часа добрались до Триеста, где уже ждал частный вертолет. Пристегнув спящую девушку к пассажирскому сидению, Рашид сел в кресло второго пилота и приказал подниматься в воздух. До затерянной в Австрийских Альпах частной клиники оставался час лету, не меньше.
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"