Аннотация: Не всегда сбывается то, что практически исполнилось. И мрачное прошлое не желает уступать место цветущему будущему.
Джон Хопкинс был высоким, худощавым и рыжим угрюмым затворником. В свои тридцать шесть он выглядел на все пятьдесят, был не женат и, кажется, поэтому счастлив.
Он работал ночным уборщиком в каком-то заведении на Кимберли-стрит в центре. От места работы до грязной квартирки в захолустном квартале на окраине Хопкинс тащился полдня, успевая перекусить в дешевой забегаловке и заодно напиться. Окна квартирки выходили на замусоренную зловонную улочку, где часто происходили разные криминальные истории, но Джона это абсолютно не интересовало. Всю ночь и половину дня он мечтал только об одном: добраться, наконец, до скрипучего дивана и отоспаться.
Хопкинс открыл замок ключом и вошел в комнату. От центра комнаты и со стола шмыгнули несколько рыжих теней, но хозяин не придал им значения: в давно неметеной квартирке с обеденным столом, заваленным объедками, старыми пакетами и грязной посудой, и вечно валяющейся там и сям давно нестиранной замусоленной одеждой, могли завестись не только тараканы.
Уборщик разгреб свободное место на столе и свалил на него пакет с ужином. Часы показывал четыре часа дня. Спать осталось три часа, а потом снова возвращаться на работу.
Джон стащил с себя верхнюю куртку и, не раздеваясь, повалился на диван.
Будильник был жестоко неумолим. Хопкинс вздрогнул от настойчивого звона и открыл глаза. Полежать еще несколько минут и собраться с мыслями. Сначала Джон не заметил или просто не обратил внимание на странное шуршание в квартире. Но шорох не прекращался. Хопкинс перевернулся и услышал, как на пол с дивана что-то шлепнуло, раз и два. Он зажег свет. Прямо перед глазами на подлокотнике дивана сидел таракан. Вроде бы обычный, но поражали его размеры - примерно с комнатную мышь! Хопкинс отшатнулся и посмотрел по сторонам. Куда не обращался взор, везде он натыкался на рыжие силуэты захватчиков. Они спокойно доедали ужин на столе, прогуливались по полу в разных направлениях или просто пялились на Джона, шевеля усами. Включенный свет насекомых абсолютно не беспокоил, как и присутствие в доме хозяина. Таракан, сидящий на подлокотнике дивана, нехотя прополз по подушке и по руке Хопкинса, не замечая последнего.
Джон не выдержал и вскочил с дивана. С отброшенного одеяла посыпалось еще несколько тварей. Ночной уборщик чертыхнулся: его терпение кончилось! - и принялся давить непрошенных гостей налево и направо, обращая их в бегство. Где-то на кухне должна быть отрава от этих проклятых насекомых. Хопкинс рванул на кухню. Зрелище в шкафу было возмутительным: коробка с отравой была наполовину съедена и виновник восседал на останках. Такой же огромный и рыжий.
Джон грустно улыбнулся и поглядел на часы. Восемь. Времени на войну с оккупантами уже не оставалось.
Отражение в зеркале было не из приятных. Грязная лохматая шевелюра, синяки под глазами, рыжая щетина на впалых щеках. Хопкинс провел по лицу пальцами. Бриться было некогда. Завтра. Завтра он потравит этих гадов другим средством и искупается. А может и пострижется. И даже постирает заношенную пропахшую потом рубашку. Но не сегодня. Иначе он потеряет работу.
Опоздал Джон всего на десять минут. Управляющий окинул его оценивающим взглядом и предупредил, что в следующий раз уволит без всяких объяснений. Оправдываться Хопкинсу совсем не хотелось, да и препираться с начальством было себе дороже.
Отработав положенное время, Джон стремглав помчался домой, отказавшись от традиционной выпивки и завтрака, хотя в животе урчало. Нет, сначала он уничтожит незваных гостей. Купив в магазинчике недалеко от дома целый пакет средств против домашних насекомых, Хопкинс вернулся домой. На полу квартирки его весело встречали полчища рыжих квартирантов. Они были занятыми своими делами и не реагировали на приход хозяина. Джон прошел в середину комнаты и начал охоту. Он поливал из баллона каждого неприятеля, не оставляя ему шансов на спасение. Рыжие гиганты пытались скрыться в щелях в полу и под диваном, но Джон методично настигал и уничтожал каждого. Тараканы корчились, плясали на спине и бегали по кругу, теряя ориентацию.
Когда в квартирке не осталось ни одного миллиметра, не политого смертоносной жидкостью, Хопкинс умиротворенно вздохнул, хотя запах в квартире был невыносим и от него могли умереть не только тараканы.
'Самое время пообедать и пропустить стаканчик!' - подумал победитель и захлопнул за собой дверь.
В маленькой забегаловке 'У Сэма', где Хопкинс считался завсегдатаем, было немноголюдно и сумрачно. Перекинувшись парой слов с Сэмом, стоявшем за барной стойкой, Джон уселся за столик в углу у окна. День был жарким, а пиво обжигающе холодным. За окном непрерывно двигалась праздная разноцветная толпа. Ночной уборщик потягивал пиво и наблюдал за улицей, празднуя свою маленькую победу. Наступали дни уик-энда и хотелось жить. И хотя субботу и воскресенье Джон проведет в гордом одиночестве в четырех стенах у телевизора, он почему-то был счастлив.
Приметив за окном симпатичную женскую фигурку, Джон стал наблюдать за ней. Девушка была высокой и стройной. Она была юна и свежа. Ее темные роскошные волосы ниспадали с плеч, а белоснежным платьицем играл ветерок, обнажая стройные ноги. Как давно Хопкинс не обращал внимания на женщин! Он проводил красотку взглядом, на сколько позволял обзор, и задумался о себе самом.
Когда-то у него были друзья и подруги, он даже едва не женился, но нужно было окончить учебу в колледже и думать о престижной работе. Но его избранница не захотела ждать. Потом у него были другие женщины, он тратил на них много времени и денег, оставшихся ему в наследство, пока однажды не проснулся полным банкротом. Банальная история, скажет кто-то, но мытарства Хопкинса все не кончались, он скатывался все ниже и ниже, пока не оказался в своей грязной квартирке и не стал уборщиком, чтобы иметь возможность заработать на выпивку.
Все эти долгие двенадцать лет падения Хопкинс жил по инерции. Он не задумывался о будущем, не хватался за соломинку, как, может, следовало бы. Он просто плыл по течению, точнее его несло.
И вот сейчас, сидя в грязной забегаловке, Джон прозрел. И подумал, что это ОН мог бы проехать в вон том шикарном лимузине и пригласить юную длинноногую принцессу в белом платье в хороший ресторан, не боясь быть отвергнутым, как это бывало очень давно, будто бы в другой жизни.
Он охватил голову руками и заплакал. Ведь он еще не стар! ИМЕННО! Он не стар! Все еще можно изменить! И у него есть образование! Он вернет себе доброе имя. И займется этим немедленно!
Не выпуская из памяти длинноногую брюнетку, Хопкинс ворвался в свое скромное жилище. Грязь, мусор, трупы тараканов заполонили все пространство от пола до потолка. Грязь душила его, это был просто плевок в сторону мечты!
Было совсем темно, когда Джон вышел из ванной чистый и свежий. Он огляделся по сторонам, оценивая плоды своего многочасового труда. Все вокруг блестело: и посуда на решетчатой сушилке, и полы, и обеденный стол, покрытый неприлично белой скатертью. В ванной вода стекала со свежевыстиранных вещей. Это была квартира аккуратного и исполнительного служащего, испытывающего временные финансовые трудности. Хопкинс был доволен своей работой и последней мыслью об исполнительном служащем, согревающей душу.
Из вымытого зеркала на Джона смотрел симпатичный молодой мужчина, голубоглазый и гладковыбритый, с высоким лбом и нежным румянцем от горячей воды. Уборщик улыбнулся своему отражению в зеркале. Теперь он будет таким всегда. А с понедельника найдет себе работу. Соответственно рангу!
Счастливый и гордый, Хопкинс повалился на диван и уснул сном праведника с улыбкой на лице.
Уик-энд пролетел стремительно. Джон, гладковыбритый, в чистом выглаженном костюме и белоснежной сорочке, прибыл на Кимберли-стрит, чтобы написать работодателю заявление об уходе. Управляющий поставил на заявлении свой витиеватый росчерк без сожаления, хотя опрятный внешний вид пьяницы-уборщика привел его в краткое замешательство.
Хопкинс выскочил на улицу абсолютно окрыленный - пока все шло по плану. Он вернулся в свою квартирку с кипой газет и занялся поиском подходящих вакансий. Джон обвел парочку приглянувшихся красными чернилами и двинулся в бар к Сэму, чтобы позвонить. На том конце телефонного провода тщательно выспрашивали у Джона его возраст, образование и опыт работы. Бывший уборщик терпеливо отвечал. Только в одном он позволил себе соврать невидимым собеседникам - изменил свое настоящее имя. После предварительного телефонного собеседования Хопкинса пригласили на очную беседу в несколько мест сразу. Джон с радостью согласился.
Уже после первого визита, Хопкинс был принят на должность клерка в небольшую, но перспективную фирму, торгующую компьютерами. В финансовом отделе, куда он был отныне приписан, встречали улыбающиеся женские лица. Джон прямо со свалки попал в цветник.
Ночью новоиспеченный клерк спал плохо: внутренний душевный подъем не давал уснуть, Хопкинс ворочался на скрипучем диване. А утром на рабочем месте Джон оказался самым первым.
Взяв в руки папки с бумагами, бывший уборщик на секунду засомневался в собственных силах. Показалось, что он все забыл и не осилит возникших перед ним заданий. Но после нескольких часов кропотливых изысканий память вернула Джону давно забытые умения.
Дамы, окружавшие Хопкинса, доброжелательно отнеслись к новому сотруднику и окружили его своей заботой, незаметно подсовывая ему на стол то кружку с кофе, то хрустящее печенье, которое было кстати, ибо Джон в свете перемен совсем позабыл о еде.
Лишь однажды Хопкинс оторвался от папки с бумагами, почувствовав на себе чей-то прожигающий взгляд. Он поднял голову и окунулся в синеву глаз женщины, сидящей напротив. Женщина замерла на мгновенье, а затем отвела взгляд куда-то в сторону. Джон ухмыльнулся и продолжил свою работу.
Засыпая после трудового дня, бывший уборщик вспоминал синие глаза сотрудницы. Все шло просто замечательно.
Среди ночи клерк проснулся от странного чувства дискомфорта. Он потянул на себя одеяло и повернулся на другой бок, но сон пропал. Что-то подсознательно тревожило. Хопкинс прислушался.
Громкое, непрекращающееся шуршание наполняло комнату. Бывший уборщик зажег свет. Полчища рыжих тварей размером в кошку сползались к дивану, передвигая мерзкими конечностями по свежевымытому полу. Самые шустрые уже карабкались по одеялу. Хопкинс протер глаза. Это был не сон. Джона охватила паника.
Он судорожно сбрасывал тварей на пол, но на месте упавших тут же появлялись другие. Казалось, что они щелкают зубами, но это конечно бред, поймал себя на мысли клерк. Он вскочил и отфутболил нескольких, других попробовал растоптать, но это плохо получалось. Пара тараканов вцепилась ему в ноги. Хопкинс почувствовал острую боль и посмотрел вниз. На местах укусов недоставало значительных участков тела и сочилась кровь. Джон стряхнул людоедов с ног и помчался на кухню, где в шкафу оставалась отрава. Под ногами хрустели панцыри захватчиков. Несколько тварей болтались, зацепившись за штанины брюк и пытаясь своей тяжестью сковать движения хозяина. Уборщик дернул дверцы шкафа, и оттуда на него посыпались хищные насекомые. Один из них вцепился Хопкинсу в лицо. Джону стало трудно дышать, он попытался оторвать неприятеля, поскользнулся и растянулся на полу во весь рост, ударившись затылком об угол кухонного стола. Теряя сознание, уборщик почувствовал, как тысячи острых зубов вонзаются в его тело...
В субботнем выпуске местной газеты никто не придал значения маленькой заметке следующего содержания: 'Обезображенный труп Джона Хопкинса, бывшего владельца компании 'Хопкинс и К', разорившегося двенадцать лет назад, был найден в его квартире. Предположительно смерть наступила от чрезмерной дозы алкоголя, повлекшей за собой несчастный случай. Хопкинс лежал под обломками кухонного шкафа, свалившегося на него...'