|
Почему, когда мир спасают герои - это нормально,
а когда ангелы - чудо?
Лирическо-риторическое отступление автора.
Догорал камин. Огонь жадно вгрызался в сердцевину самого крупного, но уже седого, уголька, стараясь как можно громче трещать. Ноздря дымохода болезненно сопела, грозя чихнуть сажей, если ей срочно не пропишут оздоровительные ингаляции. На другом её краю печально поскуливал снежный ветерок, обернуться голосистой вьюгой ему сегодня не удастся, день прошёл по морозному солнечно, короткими сумерками убегая за горизонт. А ведь ещё вчера тяжёлые свинцовые тучи укрывали землю от пронзительно благодатного неба, и вьюжные волны бросали подвернувшихся прохожих, как кораблики, от сугроба к сугробу. Метель совершала свои смелые набеги последние несколько дней, змейкой стелясь по барханам крыш, подстерегая зевак и незамедлительно просачиваясь к ним за ворот белой, быстро тающей, рассыпчатой струёй холода. "Укушенные" подпрыгивали и, прибавляя шаг, спешили сменить укрытие, будь то лавка башмачника, в которую им не надо, или кабачок, где для согреву можно и подзадержаться...
Зимняя густая ночь настойчиво отвоевывала позиции у морозного вечера, смело шагая по заснеженным улицам и заглядывая в окна. Её сын, сладкий сон, семенил следом, изредка забегая вперёд, дабы сморить дрёмой заигравшихся детишек, чему их родители были несказанно рады. Бодрствующие взрослые не вызывали у мануфактуры "спокойной ночи" ничего кроме спазмов, отправляя к особо упорным бессонницу. Как известно, коли эта дамочка раз прилипнет, потом ни какими зельями не отвадишь, иммунитет штука серьёзная.
Молодой мужчина в кресле обтянутым коричневым бархатом старательно делал вид, что слушает своего засидевшегося (и изрядно злоупотребившим часами отведёнными для необходимости выговориться) посетителя. На самом же деле, дабы не клевать носом, пристроив на коленке пергамент, рисовал рожицы и замысловатые зигзаги. Время тянулось мучительно долго, как будто получая удовольствие от его страданий. Стадо белых и пушистых, готовых к пересчёту, овечек уже топталось у порога в надежде заполучить для своей хозяйки ещё одного маниакального труженика. Тот, в свою очередь, не горя желанием попадаться в бессонные сети, с нескрываемой радостью обернулся на механическое пение часов.
- На сегодня, наша с вами встреча окончена! - оповестил он своего собеседника, сдерживая попытки протянуть руку и помассировать шею, скручиваемую судорогой. - Примите мой совет, поговорите с женой. Я уверен, она вас выслушает.
- А, если нет?
- Уф ... Ну тогда превратите её в статую и спокойно выскажите всё, что накипело у вас на душе.
- Хм, и как мне самому это в голову не пришло. - Худощавый магистр магии, какой-то там степени, наклоном головы поблагодарил за совет и исчез в фиолетовом мареве, не вставая с кушетки.
Уставший от пустой болтовни хозяин просторного кабинета небрежно швырнул очки на стол и наконец-то, с наслаждением растёр шею. Слушать жалобы на жизнь в целом и на жену в частности от этого человека было невыносимо. Но такая уж у него работа: терпеть, слушать, советовать. Он сам был бы не прочь кому-нибудь насесть на уши суток надвое, но людей с талантом слушателя, в данную минуту, поблизости не наблюдалось.
- Для магов просто не существует такой проём в стене с простым названием - дверь, - буркнул он, откидываясь на спинку кресла и вытягивая ноги. Его ворчание с удовольствие может выслушать и тишина. - Кому она вообще нужна?!
- Обычным пациентам, - неожиданно ответила тишина на его возмущенно-риторический вопрос бархатным голоском, исходившим отнюдь не от двери.
- Знать бы ещё, где такие водятся...А-а-ай!
Парень до того расслабился, что стёк под стол. Знакомый голос стал виновником ушибленной об угол столешницы макушки, да и попытка вновь усесться в кресло не увенчалась успехом, предмет мебели на колёсиках предательски отъехал в сторону.
- Эх, Мирр, как я завидую твоей занятости, - грустно продолжал всё тот же голос. Его обладательница, появившаяся из ни откуда, проходя мимо овального стола, ненароком, кончиком крыла потревожила аккуратно разложенные стопочки пергаментов. Но те, недовольно шурша осенними листьями, покинуть пределы рабочей зоны всё-таки не решились. Мало ли, сочтут за мусор и предадут огненной смерти.
- Веда, ты издеваешься!? - возмутился Мирр, присев на кушетку, цвета топлёного молока, и потирая ушибленные места. Очень хотелось лечь и уснуть, но, увы, появление этой белокрылой девушки не благоприятствовало полноценному отдыху. Желание быть выслушанным мгновенно улетучилось.
- Нет, но мне скучно, - трагичным полушёпотом пояснила неурочная посетительница.
- И ты считаешь это весомым поводом, вот так спокойно материализоваться у меня под носом, пугать и отнимать законное право на отдых! Я же не Бог, у меня есть часы приёма! - Несмотря на смертельную усталость, Мирр всем видом показывал, как он надеется на скорый уход столь нежданной гостьи. Веда, хоть и ангел, но своим поведением и поступками очень далека от традиционно ангельских, к тому же, она женщина, а значит, в общении с ней есть свои нюансы. Уловить, которые, весьма не просто, даже её небесным собратьям.
- А я не слушатель душ, и уж тем более не ангел терпения, - парировала девушка, пожав крыльями, бесцеремонно спихивая бескрылого собрата с кушетки, и устраиваясь поудобнее.
- Воистину: наглость - мать всех талантов, - недовольно пробубнило терпение, надежда на спокойный вечер предпочла скончаться заочно. Потирая виски, Мирр вернулся к столу, раскладывать потревоженные рабочие записи по местам. - И слушать твою душу, после окончания моего рабочего дня, мне не хочется. Достаточно того, что у всех семиземцев авитаминозное обострение, так и прут со своими надуманными проблемами. Прими, выслушай, посоветуй. А может, - встрепенулся слушатель, - это твои подопечные нашустрили, ведь такая депрессивность аномальна. Как ни как ты смотритель магии этого мира, проверила бы, а?
Смотрительница вяло двинула бровями, запрокинув руки за голову, бесцельно уставилась в потолок. В Семиземье, тихом пристанище ангелов запаса, магически одарённые личности злостных правонарушений последние месяцы не чинили, обрекая ту, что бдила за рациональным использованием магии на безделье, пагубно сказывающегося на характере любого ангела. Вот только скорбеть по утере занятости белокрылая девушка в одиночку не умела, вернее не хотела, предпочитая печалиться в чьей-нибудь компании. Выбирая, обычно, жилеткой для изливания плохого настроения слушателя душ, аналог психотерапевта, но для ангелов, а за те века, что они здесь живут, к нему приходил кто угодно, и в основной массе просто поболтать, только не собратья по крылу...
Чуть погодя, насмотревшись на потолок, Веда одарила парня пренебрежительным взглядом. Да, лепнина, изображающая отрывок из эльфийской саги о рождении лотоса, символа мира, давно нуждалась в чистке и обновлении красок, впрочем, генеральная уборка не помешала бы всему дому, но разве у него есть на это время. Каминная носопырка всё же исполнила свою угрозу, чёрная сопля звучно шлёпнулась на угли, отчего те предсмертно зашипели.
- Она меня не слушает, - понуро опустив плечи, Мирр подкинул дров в камин. Огонь жадно набросился на долгожданную добавку, растапливая "заразу" с ликованием охотника загнавшего зайца. Красно-оранжевые искорки, взмывая к дымоходу, мерцали, как летний звездопад, исчезали не за поворотом млечного пути, а в ненасытном чреве дымоотвода. Смотря на то, как разгорается пламя, в ангельской душе проснулась мечта о море, но приоткрыв один глаз, та поспешила перевернуться на другой бок, и уснула вновь. За окнами, залепленными толстым снежным слоем, ночь уже полностью овладела городом, недовольно пошикивая на горящие окошки и факелы на стенах трактиров и постоялых дворов
- Как, впрочем, и другие, - сокрушенно добавил он, то ли стенке, то ли своему отражению в зеркале над камином. Вид, мягко говоря, не радовал. Синяки под глазами, впалые щёки, цвет лица грязно серый, печальный образ завершала трехдневная щетина. Парень крепкого телосложения, прятавший свою мужественность за очками в тонкой оправе и с простыми стёклами, ощущал себя кораблём, изрядно пожеванным бурей, желанным причалом для которого служила мягкая подушка.
Отрешенно махнув рукой, глухим щелчком пальцев погасил световые шарики, мохнатые как юные побеги ёлки, Мирр стал подниматься по не скрипучей, на удивление, лестнице. С трудом держа глаза открытыми, небрежно стягивал с себя одежду, бросая её на пол, совсем не заботясь о том, что завтра она будет мятой. Тело коснувшиеся перины поглотил сон, словно цунами скалы, ухнувшись на самое его дно, ангел не почувствовал, как спальню окутало северное сияние...
...Как видите, речь пойдёт об ангелах, ибо в наше свободословесное время, магам, ведьмам, оборотням, вампирам, демонам и прочей лиходействующей шушере уделяется слишком много внимания. Плохое всегда старается быть в центре внимания, но безотказные труженики неба намного ближе к нам, чем мы думаем. Стоит лишь позвать, ведь они как мы. С разницей, что живут подольше и ежесекундно кого-то спасают, а в остальном, радуются, веселятся, порой сожалеют и плачут, отдыхают, что при их работе, двадцать четыре часа в сутки на протяжении вечности, трудно представить. А что в ответ? Ни словечка, ни строчки благодарности. Без антисилы, конечно, не обойтись, ибо добро нуждается в тренировке, не меньше, чем спортсмен, мечтающий об олимпийском золоте. Впрочем, тренировка не помешает никому, даже писателю, на звание которого, я, как женщина, не претендую, из глубочайшего уважения к мужчинам-писателям, как первенцам Бога... Но не будем отвлекаться.
...Сонные попытки ангела терпения укрыться от настойчивого лучика солнца окончательно прогнали сон. Свернувшись калачиком под одеялом, Мирр опять подумал о море. На этот раз мечта предстала криками чаек, плеском волн и пушистыми облачками - ночь подарила ему прекрасное сновидение, легкость телу и ясность уму. Подобные образы никак не допускали мысли о начале рабочего дня. А непонятно откуда взявшийся тёплый ветерок, залетевший в его укрытие, и шаловливо пощекотав ноздри, заставил резко подскочить, сбрасывая утреннюю дрёму. Вся комната была заполнена невесомым летним светом, в котором плыл солоноватый корабль беззаботного времяпрепровождения. Шелест прибрежных волн нашептывал сладкое слово "отдых", занавески усталыми парусами колыхались в такт порывам ветра, заметающего на паркетный пол желтые песчинки.
Парень похлопал себя по щекам. Нет, это ему не снится. Медленно ступая, он вышел на балкон и...охнул, вцепившись в чугунное ограждение. Подавшись вперед, сверзился вниз, готовый к шишкам, но, ни как не к песку полный рот, нос и уши. Его опочивальня располагалась на втором этаже собственного дома, ещё утром он наслаждался видом застывшей водной стихии на веточках яблонь и вишен, соседского сада, а сейчас, комната без первого этажа, чердака и лестниц преспокойно стоит на тёплом песке. Так сказать, в гордом одиночестве неизвестно где. Впереди плещется море, маня своим спокойствием, позади, песчаная земля втирается в доверие к лесу, тонкими струйками петляя между корней вековых деревьев.
- С добрым утром, друг! - Веда подошла к отплевывающемуся от песка сородичу, протягивая руку помощи.
- Где...где моя крыша, тьфу, дом!? - от негодования, Мирр подскочил ещё выше, чем когда проснулся.
- А чем тебя синие небо не устраивает? - вместо ответа, поинтересовались сзади голосом с налётом приторности и томности одновременно.
- Аспид...ты... Что он здесь делает? - забыв о проблеме разобранной недвижимости, ангел обратил суровый взгляд на девушку.
- Я думала, ты обрадуешься перерыву в работе, - смотрительница магии обидчиво надула губки, крестив руки на пышной груди. - Ни тебе здрассте, ни с добрым утром, - фыркнула она, сухо бросив уже через плечо: - Соблюдает гармонию. - И, взяв вертикальный взлёт, штопором ухнулась в море. Несомненно, Бог, создавая женщину, выбрал самое прекрасное мужское ребро. Не предупредив мужчину, что эта кость будет стоять у него в горле всю жизнь.
Мирр слегка ошалел, его просто поставили перед фактом, даже не поинтересовавшись, в какой части приговора "отдыхать нельзя работать" он желает поставить запятую. Не знай он Веду, неожиданному отпуску был бы только рад, но белокрылая девица ничего просто так не делала...
- Которая, гласит, - наставительно продолжил парень в синих шортах и с чёрными, как смоль крыльями, - бог троицу любит.
- Это, каким же макаром, ты в неё записался? - Мирр, как любой ангел, злиться не умел, но никто не запрещал ему раздражаться на сложившуюся ситуацию. Данная курортная местность к Семиземью никакого отношения не имела. То есть вернуться домой самостоятельно он не сможет, и не потому, что не любит процесс перемещения, а потому, что понятия не имеет по какой траектории это делать, да и комната, по которой её можно было отследить, незаметно растворилась в воздухе.
- Волею случая, - чернокрылый неопределенно развел ладошками. - Расслабься и получай удовольствие.
- Но у меня пациенты... - скромно напомнил приговорённый, скорее себе, нежели собеседнику. К своему стыду прекрасно осознавая, что оторвать его от лазурного берега моря не под силу даже объявление о начале страшного суда.
- Так, - искуситель со стажем опустил руки ему на плечи, по щиколотку вгоняя Мирра в тёплый песок. - Ответь честно, много ли ты выслушал душ тех, кто к тебе приходил?
- Ну...- ангел возвел очи к небу. - В будничной суете и пустых переживаниях, люди забывают о ней ...
- Во-о-т! - Змий пару раз хлопнул бескрылого по плечам, как будто хотел покрепче утрамбовать его. - И вообще, мог бы комплимент девушке сделать, о том, как она сногсшибательна в этом тёмно бирюзовом купальнике, как грациозно плещется в воде, как белая пена выгодно подчёркивает её загар, как запутавшиеся солнечные лучики в медно-каштановых волосах усиливают блеск её зелёных глаз...
- Ага, что бы потом познать всю остроту твоей ревности, - буркнул Мирр, не без усилий вынимая ноги из песка. Что ни говори, но стоило вдохнуть морской воздух, как зимние холода мгновенно забылись. Он здесь и сейчас, всё остальное где-то там, значит можно со спокойной совестью на всё положить и из всего извлечь, как можно больше положительных эмоций.
- Практика нужна во всём, - серьезно отметил Аспид, делая подножку ангелу, с самым непричастным видом. - Особенно в соблазнах.
Даже со второго раза песок не пришёлся ему по вкусу, и, не дожидаясь, когда его закинут в море, а именно к этому хулиганству примерялся искуситель всего и всех, совершив утренний моцион без посторонней помощи, направился к соломенному навесу с барной стойкой, стоявшему чуть поодаль. Аспид уже вовсю колдовал над напитками, его маниакальная тяга к алкоголю была необъяснима, ведь он на него не оказывал абсолютно никакого действия. Но отступник упорно продолжал химичить в этой области. Поймав на лету цветастые пляжные шорты, Мирр поспешил переодеться, всё-таки подштанники не подходят к морскому пейзажу (особенно мокрые и эффектно прилипшие к телу), к тому же, прохладное начало дня быстро переходило в жаркий полдень. Соблазнитель, подмигнув терпению, пригубил получившийся коктейль, выдыхая тонкую струйку пламени.
- Где мы? - поинтересовался Мирр, осторожно пробуя предложенный явно смертельно напиток. Если пить не залпом, то жить можно. Как бы сердце не млело от радости отпуска, интуиция советовала быть на чеку, но кто и когда внимает её тихому голосочку.
- Классная штука, правда, - искуситель ехидно любовался ангелом терпения, пошедшим бурыми пятнами, пожал плечами. - Не знаю, у Веды спроси. Она же, у нас на всё ответ.
- То есть, пока наша всезнайка пребывает в состоянии покоя, нам можно балду попинать? - Хмель без предупреждения обухом тюкнул слушателя по голове, и он вальяжно облокотился о барную стойку. Обжигающая горечь быстро растеклась по всему организму дурманящим теплом, отчего расхотелось уточнять их месторасположение. На самом деле, он был очень счастлив, вырваться из рабочего водоворота, и не сомневался, что отдохнёт на славу. Ведь эта парочка жила, творила и отдыхала по формуле: "пусть будет стыдно утром, чем скучно вечером". Сие означало, что можно рассчитывать если не на смертельно опасные и безумно абсурдные приключения, то хотя бы на простой и банальный человеческий отпуск.
- Пока весьма абстрактное понятие, когда речь заходит о женщине, - хмыкнул мастер искушений, забирая бутыль с огненным коктейлем у лекаря душ. Ему совсем не улыбалось узнать о своих грехах троекратно помноженных на нарушенные им заповеди от захмелевшего терпения. Посему ретировался на шезлонг и, захватив смертельную жидкость, погрузился в спасительный для нервов пофигизм.
Мирр, встряхнул головой, две половинки мозга встретились, как в море корабли, возвращая задремавшую трезвость к реальности. Наверняка, звезды здесь очень красивые, невесть к чему подумал он, направляясь к острым скалам, каменными когтями, нависающими над морской пучиной. Вокруг царил покой, внутри которого, кипела жизнь. Синие море, звеня солнечными бликами подобно монистам, заигрывало с небом. Воздух переполняли всевозможные ароматы и звуки, не оставляя слуху и обонянию времени на их разбор. На чёткую, светло фиолетовую линию горизонта, ангел, дорвавшийся до отдыха, и вовсе не обратил внимания.
Веда, выйдя из воды, лукаво подхихикивая, окатила змия водопадом солёных брызг. Отступник угрюмо посмотрел на опустевшую склянку, в очередной раз, убеждаясь, что женская логика ничто по сравнению с женской фантазией. Но, не смотря на это, он несказанно счастлив, поучаствовать в этой фантазии. Выжав из стеклянной ёмкости последнюю капельку, зашвырнув оную вглубь морского горизонта, искушение, встряхнув крыльями, пошло вслед за терпением, уже легко прыгающему по уступам в скале, поднимаясь на её вершину. Знание, повязав на бедра парео солнечных лучей, неспешно переплетая каштановые косы, любовалось морем стоя на смертельной высоте и ожидая своих друзей...
- Красотища! - Мирр распростёр руки, подставляя тело ветру. Солнышко, приближаясь к зениту, начинало понемногу припекать, пока ещё нежными лапками пробегаясь по телу.
- Какие культурно-массовые мероприятия нас ожидают? - деловито вопросил Аспид, изображая запыхавшегося скалолаза, но справиться о его здоровье никто не пожелал, и он распрямился.
- Не ведаю, но, - их спутница приложила ладонь козырьком ко лбу, вглядываясь не то в даль, не то на бухту внизу, - можем спросить у потерпевших кораблекрушение.
- Но я не вижу людей ... - начал было бескрылый и осёкся, чёрные рифы украшала сломанная по палам мачта с обрывками паруса, словно укропина застрявшая меж аристократических зубов юной графини, а волны, деликатные ухажёры, не навязчиво пытались намекнуть ей чтоб не улыбалась или сходила бы к зеркалу.
- На счёт выживших не знаю, - искуситель явно приободрился, от укоризненного взгляда ангела терпения отмахнулся крылом и уткнул перст куда-то вниз. - А вот их пожитки морю не нужны.
- Чур, пираты мои! - Веда по-детски захлопала в ладоши и с лебединой грацией поднялась в небеса, скрывшись за следующей скалой. Аспид вопросительно посмотрел на ангела, и, получив отрицательное мотание головой, спикировал к выброшенным на берег "пожиткам", в виде ящика средних размеров. Слушатель набрал в грудь побольше воздуху, телепортация не была его коньком, он вообще её не любил. Но иного варианта оказаться на твёрдой земле и пресечь мародерство, не было.
Скривившись от боли, в пятки предательски впились острые камешки, Мирр поспешив сесть на, казалось бы, свободный от камней клочок песка, повторил свою гримасу. Отполированные и отточенные морскими приливами и отливами хитрюги радостно отметились на пятой точке. Исцарапавшись, ангелу всё же удалось найти безопасное место, замерев на нём истуканом.
- Знатный у сундучка владелец был, - Аспид довольно прищелкнул языком, разглядывая вынутую рубашку, а Мирр с досадой заметил, что ноги чернокрылого обуты в шлёпки. Повертев добычу, мародёр натянул её на себя.
- Как по тебе шито, - хихикнуло терпение, змий в синих шортах и рубашке с жабо и кружевными манжетами смотрелся не хуже клоуна. Прорези для крыльев появились сами собой, слегка с обугленными краями. Ненужное украшательство тут же было безжалостно оторвано и брошено в воду. Рукова он закатал по локоть, а концы рубашки повязал узлом на животе. Потом извлёк из сундука ещё одну такую же и две пары брюки до колен. Скомкав одежду, бросил её бывшему коллеге, а ныне просто другу, прилагавшиеся белоснежные гольфы, были брезгливо отброшены двумя пальцами.
- Ого! Пистолет. - Змий переодевался, не отходя от "гардероба" и не чураясь присутствия очевидца, который вовремя накинул себе на лицо шелковые одежды. - Не заряжен, - сделал он вывод, по мастеровому осмотрев оружие. - Какой олух, держит столь опасную вещь на дне ящика под грудой тряпок?
- Уж точно не пират, - весомо заключил Мирр, оглядывая каменистую поверхность в надежде на пару сандалий или сапог, топать босиком по колючей земле не хотелось, перемещаться незнамо куда - тем более. После прошедшей бури берег был похож на торговый прилавок окончившейся ярмарки, благо, что не пыльный. Повсюду разбросаны разломанные доски, обрывки канатов, водоросли обвили носовую часть шлюпки траурными лентами, грустно напоминая о потере. Здесь уже нечего спасать от грабежа, но возможно им удастся найти счастливчика, избежавшего смерти.
- Переоденься.
- Зачем? - непонятная просьба отвлекла слушателя от наворачивающихся слёз.
- Вдруг людей встретим, а мы голые, - многозначительно пояснил Аспид. Задумчиво почесав бровь ухоженным ногтем, отступник заткнул пистолет за пояс, и направился к сквозному проходу в скале, заботливо прорубленной природой. Если и Веда сохранила ангельскую атрибутику, то лучше бы люди им вовсе не встречались, про себя отметил ангел. Постоянно ойкая и подпрыгивая, поспешил за чернокрылым, отложив примерку обновок на чуть позже, желательно дополнив их обовью. По другую сторону арки, их приветствовал белоснежный песок, но слушатель, не доверяя дикой природе, продолжал ступать осторожно, вглядываясь в каждую песчинку. Засим занятием чуть не наткнулся на спину резко остановившегося отступника, покачиваясь на носочках он едва удержался от соприкосновения.
- Что она творит... - приглушенно выдохнул лекарь душ, узрев причину остановки.
- Вот именно, - недовольно всплеснул руками искуситель. - Почему ей за это ничего! А если я берусь за наставление человека на пусть истинный, так мне влетает по полной программе.
- Ты сам-то, видел как твоё "наставление" выглядит, со стороны, - добродушно упрекнул змия ангел, получив в ответ, злобное шипение. Отступник искренне считал, что для точного попадания на путь праведный, нет ничего лучше, чем хороший пинок под копчик. Спешно переодеваясь, Мирр жалел, что на приверженца этого метода тот не действует.
Веда не только не скрыла крыльев, наоборот, она их дополнила высоченными узорчатыми воротами в клубах розоватого тумана позади себя, белоснежным одеянием и ...нимбом. Пережившие кораблекрушение все-таки были. Трое парней стояли перед ангелом на коленях с покаянными лицами.
--
Что ты себе позволяешь? - Аспид шагнул к ней вплотную.
- Всё, - отрезала девушка, быстро добавив, - в морально-нравственных рамках, разумеется.
- Что-то я не вижу этих рамок.
- А тебе обязательно надо всё пощупать. И вообще, не мешай мне проповедовать.
- Мешать тебе - моя прямая обязанность. К тому же, эти несчастные относятся к моему ведомству, - змий щёлкнул пальцами и у райских врат появились конкуренты. Покореженные, ржавые прутья вырастали прямо из земли, с острых концов тягуче капала кровь, пахло палёной плотью. Душераздирающие вопли пробирали до костей, кроша их на молекулы.
- Протестую. Любой грешник достоин спасения при должном раскаянии.
- Не согласен. Любое злодеяние наказуемо пропорционально содеянному. Эти души нарушили все заповеди, и их ждёт соответствующие наказание.
- Душа тут не причём, грех совершает разум, с твоей легкой подачи, между прочим.
- Не имеет значение, страдает-то она. Мы не виноваты, что прелюбодействовать, воровать, убивать легче, чем заниматься благодетельством.
- Верно, вы же всячески способствуете грехопадению.
- А что, собственно, делаете вы? Прилетите, крылышками помашите, пальчиком погрозите, и всё. Дальше сам мил человек выкручивайся.
- Мы сохраняем за человеком право выбора. Никто кроме него самого жизнь не проживёт.
- Ну да, свобода воли, как я мог забыть, а ведь она не означает вседозволенность. Об ангелах вспоминают, когда припрёт.
- А к кому ещё людям обращаться перед лицом неминуемой гибели!? Даже если они понагрешили на сто жизней вперёд, им будет предоставлен шанс на спасение и прощение. Вы горазды исполнять просьбы о халяве, на созидание-то негодны...
- Стоп, стоп, стоп! - вклинился между друзьями Мирр, ибо перепалка грозила перейти в новую битву Добра и Зла. - Заканчивайте демагогию разводить. Люди уверовали и ушли.
- Куда???
- В обморок.
- Хм, не все, - отметил отступник, взглядом подсчитав ушедших зрителей.
- Эй, стойкий человечишка, как тебя зовут? - белокрылый ангел наклонилась к худому, распухшему от побоев лицу. Разбитые губы силились озвучить ответ, но их шевеление больше походило на нервное подёргивание.
- Ладно, - Веда резко выпрямилась, - будешь Васей.
"Вася" булькнул, попытался встать, но связанное по рукам и ногам тело неуклюже завалившись на бок, предпочло затихнуть.
- Впечатлительные пираты попались, - с сожалением протянул чернокрылый. - Всему верят, как дети.
- Но так внимательно меня слушали, - Веда взъерошив перья, убрала иллюзии, облачаясь в ситцевый комбинезон с маками.
- С нимбом всё же перебор.
- Знаю, увлеклась. У тебя не лучше.
- Так, тренироваться не на ком... - мягко, будто бы оправдываясь, улыбнулся отступник.
- Может, вы снизойдёте до меня и поможете, - натужно напомнил ангел о себе. Развязать затянутые до невозможности узлы на веревках одними пальцами сложно, а ножа поблизости не нашлось. Ну, в том плане, что терпение не станет обшаривать карманы без чувственных тел, искушение же, проделав должные манипуляции, быстро привлекло на борьбу с путами обоюдоострое лезвие.
- И надолго они нас покинули? - Аспид легонько похлопал по выбритой до блеска черепушке близлежащего парня, на вид около тридцати лет, плотного телосложения. Его коллега по лихому делу, словно в резонанс, обладал кучерявой шевелюрой, похожей на чьё-то гнездо, за которое велись отчаянные бои, и в итоге оно досталось третьему. Оба мужчины на спецов по морскому грабежу и разбою были мало похожи, скорее на работников тяжёлых кулаков, что свойственно для вымогателей, и одеты одинаково, в серые рубахи, кольчужные жилетки до пояса, кожаные штаны и изрядно поношенные сапоги. Выбиванием злата-серебра и информации, судя по сбитым и мозольным костяшкам пальцев, занимался бритоголовый, гнездо-носитель был на подхвате.
- А что вы хотели! - деланно взвился слушатель, способность удивляться поступкам друзей у него давно атрофировалась. - Устроили тут репетицию страшного суда. От такого представления у кого угодно сознанка съедет, не собрав вещей. Ни стыда, ни совести.
- Извини Мирр, стыд и совесть в отпуск не берут, - отступник поочередно осмотрел каждого пирата, и честно расстроился не найдя ничего ценного, отправляя короткий клинок с грубой деревянной рукоятью в напарники пистолету. - Будем надеяться, как искренне любящая девушка, она всё простит и вернётся.
- Желательно, не обнаружив виновников своего скоропалительного отключения, - весомо дополнила белокрылая, аккуратно кладя голову сухопарого юноши себе на колени, оценивая серьёзность ран.
Бескрылый ангел протяжно вздохнул, мысленно сетуя на свою судьбу терпения, которого всем всегда так не хватает, а присутствующие так и вовсе им не обладают:
- Кого я пытаюсь пристыдить? Им на двоих вечность с половиной, за столько лет их "облико морале" успело окаменеть. О, и не надо мне помогать, я сам оттащу ваших преданных фанатов в тень.
- Отвык он от нас, - печально резюмировала Веда.
- Ничего, мы восполним эти пробелы, - заверил её Аспид, легко перенося бывшего пленника в спасительную тень, где смотрительница смогла заняться его ранами. Изгой не принятый адом и не прощенный раем, внимательно наблюдал, как тёплые ручейки, струящееся из тонких и длинных пальцев, обволакивали израненное тело. Потеряв звание ангела, но, что несомненно радует, не обретя статус демона, обречённый на вечные поиски тепла и света, находил понимание и спокойствие лишь рядом с этой девушкой. Проглотив постыдный для мужчины комок в горле, отступник заставил себя отойти.
- Раскаиваешься? - с чувством несбыточной мечты ровно осведомился Мирр, заглядывая в глаза искушению, стоящему над малахольными пиратами с грустной задумчивостью на лице.
- Жду, - отмахнулся змий, широкой ладонью перекрывая выход из уст соотечественника логического вопроса. "Морские волки" зашевелились, резко открыв глаза, они ошалело уставились на исполинскую фигуру с распахнутыми иссиня-чёрными крыльями и полыхающим взглядом. На этом жутком фоне присутствие третьих лиц ими было не замечено.
- Бу! - взыровоподобно огласило адово чудище. Широченная улыбка и отрастающие на глазах клыки вернули разбойников в дружелюбный мир забвения. Психика таких людей устойчива к чужим страданиям, виду страшных мучений и крови, но посягательство на себя любимую для неё немыслимо.
- Тебя даже апокалипсис не исправит, - ангел смерил виновника маленьких шкафов и "нечего надеть" осуждающим взглядом с примесью толики сочувствия.
- Он не для нас, а для людей, - лекторским тоном откликнулся Аспид, возвращаясь к смотрительнице. - Дело сделано. Нас спишут на солнцепёк.
- Отлично, - воодушевилась девушка, на цыпочках отходя от исцеленного ею парня. Без синяков, опухших царапин он выглядел как уснувший младенец после кормежки.
- Ребята, - протянул Мирр, скребя щетину, в ближайшем же селении надо побриться, недовольный своей участью волоски стали чесаться ещё усерднее, - зачем я вам понадобился, а? И не надо гармонию мне по ушам развешивать.
- Ах, вот ты как! - поспешил театрально надуться специалист по соблазнам. - Мы тебя пожалели, такого уставшего, можно сказать, по-человечески, с собой взяли, а он не доволен.
- Друг, - ласково приобняв бескрылого за плечи начала Веда, - ты наше целомудрие, доброе имя, нравственная ответственность за наше же поведение и чувство большущей ответственности за всё намечающиеся.
- Короче, ты - честь, совесть и стыд нашей туристической группы, - обличающий палец отступника больно уткнулся в грудь лекаря душ.
- То есть, - по пальцам начал перечислять свои новые обязанности ангел терпения, - куда бы ни понесли вас ваши непослушные ноги и крылья, что бы ни сказал ваш верный враг - язык, чего бы ни намастрячили ваши умело шаловливые ручки, какую бы глупость вы не сморозили - за всё это буду получать я?
- Бинго! - парочка притягивающихся противоположностей хлопнулась в ладоши. Мирр хотел добавить что-то очень высоко моральное, но его опередил дикий вопль очнувшегося паренька. Той скорости, с которой он оказался на дереве, позавидовала бы и кошка, убегающая от охотничьего азарта собаки. Желание укрыться от реальности, к сожалению, оказалось выше, чем само дерево. Тонкие, гибкие ветки не пожелали заниматься укрывательством труса, сбрасывая его прямо под ноги тройной причине испуга.
- Упс...
- Бли-ин...
- Доигрались...Что!? Молчу, молчу. Вызываю муки совести на себя.
- Кхм...с чего бы начать... Надо как-то поделикатнее...
- А-а-а-а!!! - Спасённый продолжал оглушать окрестности звуком на непередаваемой ноте, смешивая страх и ужас с радостью от внезапно сошедшего озарения. Определить цвет глаз, когда в них металось столько разноплановых эмоций, не представлялось возможным, а белёсые брови делали лицо ещё более испуганным и бледным. Троица с опаской покосилась в сторону лежавших ничком остальных свидетелей сего представления, такой крик сначала поднял бы мёртвого, а потом убил бы вновь. Но, лиходеи, на их счастье, приходить в себя не торопились, и туристам ничего не оставалось делать, как смиренно ждать окончание состояния аффекта. Закончилось оно так же внезапно, как и началось.
- Я знал! Я говорил! Я верил! - парень, то вскакивая, то падая на колени, бегал вокруг отдыхающих. - Пророчество наконец-то сбудется! Летучие люди вернулись! Все предзнаменования были, значит, оно не может не сбыться...
- Летучие люди... - автоматически повторил Мирр, бросая взор на крылья друзей, не так уж и далеко от истины.
- Крылатые, я ещё могу понять, но летучие, - озадаченно проговорила белокрылая. - Это не грамотно и безвкусно.
- Мы ещё к отдыху не приступили, а мне уже домой хочется, - вздохнул змий-искуситель, оторопело следя за прыганием "пророка".
- В какой именно? - не замедлила съязвить целительница, за что получила тычок в бок от стыда, отчего вздрогнула и сурово посмотрела на блюстителя их нравственности. Тот виновато улыбнулся, взглядом прося прощения за свою забывчивость.
- Засветились! - хмуро констатировало искушение, опуская крылья аж до земли. - Поведенческой комиссии нам опять не избежать, точно.
- Комиссия по поведению ангелов вне служебных обязанностей ...опять...- картинно ужаснулся Мирр, потихонечку припоминая каково это - быть третьим в этой компании. Память не стала его жалеть, выдав воспоминания оптом, в общем и целом оказавшиеся приятными дуновениями миролюбия. - И сколько же раз вы там уже побывали?
- Два-три раза, - отстранённо бросила Веда, свои выговоры и нарекания она уже давно оформляла в рамочки и вешала на стену.
- Пару-тройку тысяч раз, - язвительно уточнил Аспид. С каждой минутой он мрачнел всё больше, ведь его шея была первой в очереди на тумаки.
- Ой, я тя умоляю, - отгородившись чуть приподнятым крылом от совести, она заговорщически подмигнула понурившемуся искушению. - Постоим, послушаем, вину признаем, пообещаем больше так не делать - столько раз прокатывало. Поверь, на ковёр нас вызывают исключительно для проформы, чтобы не забывали о своём предназначении.
- Но к прощению меня это не приближает, - продолжал ворчать недовольный искуситель, ловя за ворот жилетки, надетой на голое тело, наматывающего круги и поклоны "Васю". - И в пророчествах мне не нравится принимать участие.
Спасенный от пиратского произвола на фоне статных и загорелых отдыхающих смотрелся неподобающе плохо. Худой, бледный, с выпирающими костями ключицы, светлые волосы выцвели на солнце до прозрачности, а на оттопыренных ушках уютно устроились веснушки, и в тоже время, с бешено горящими жизнью глазами. Его жар жизнелюбия обжигал не хуже раскаленного железа. Вера в только ему известное чудо покалывала пятки, уплотняла воздух и затмевала шум прибоя. Мирр поймал себя на мысли, что ему отведена роль стороннего наблюдателя, нежели активного участника предстоящих событий. Скептически подвигав бровями, он отступил в сторону, дабы не мешать развиваться событиям по отработанной веками схеме "сначала раскидаем врагов, а потом узнает за что же мы их так". Где бы они сейчас не находились, а эта парочка любит гастролировать по мирам, справедливость и гармония будут восстановлены не смотря ни на какие преграды.
- Ну-с, шустрый малый, что нам предстоит исполнить? - Самым заботливым голоском спросила девушка, грациозно расправляя на груди толстые косы, добиваясь идеальной параллельности.
- Нас спасать, - сипло откликнулся паренёк, заворожённо следя за неспешными движениями лебединых рук.
- Кого "нас" и от кого? - потребовал уточнений чернокрылый, отпуская человека, незамедлительно плюхнувшегося на песок.
- И кто вон те парни? А так же, как тебя зовут? - дотошно втиснулись честь и совесть в одном лице.
- Меня зовут Стефан. Спасать людей от зла, - вскакивая, бодро оттарабанил белобрысый.
- Тогда я спокоен, спасения человечества от плохого посягательства со стороны мирового зла это по твоей специфике, - с облегчением выдохнул мастер соблазнов.
- Но нам надо торопиться, пока слуги Жреца вас не увидели и не схватили, - испуганно добавил Стефан, хватая за руки крылатых людей.
- А вот всякие жрецы уже по твоей части, - мурлыкнула Веда, не оставляя шансов напарнику по пророчеству увильнуть от его исполнения. У Мирра же ёкнуло сердце и вовсе не от того в чём им так или иначе придётся участвовать, затаив дыхание он смотрел на парня держащего в своих руках одновременно, и знание, и соблазн. По неизвестным ему причинам, дотрагиваться до дуэта знания и соблазна запрещено. Они, в свою очередь, могли прикасаться к кому угодно, без последствий. Что могло произойти от такого соприкосновения с человеком неизвестно. Но Стефан не бился в конвульсиях, не воспламенялся, молниями не поражался, лишь вспыхнул румянцем и отнял руки от долгожданных исполнителей предсказания. Ангел терпения чрезмерным любопытством не обладал, но упускать из виду такое явление не собирался. Сделав галочку в памяти присматривать за их новым общим знакомым, с нетерпением ждал продолжения "банкета".
Искуситель изобразил глубокую раздумчивость, пошмыгал носом, поковырялся взглядом в песке и одобрительно кивнул. Так как познание тайны есть искушение, любой тайнознатец автоматически подпадал под ведение Аспида. А зарвавшиеся жрецы с клином всевластия на всю неумную голову были его любимым блюдом. Согласитесь, что соблазн править Миром, распоряжаться судьбами других людей по своему усмотрению, подчиняя их только своей воле, намного выше всех пороков вместе взятых. Конечно, подобных мирозахватчиков не так уж и много, за их малочисленность стоит поблагодарить главный человеческий недостаток - лень, как ни крути, а дело-то сие очень трудоёмкое.
- У вас хоть есть опыт в таких делах? - на всякий случай уточнил бескрылый.
- Разумеется, - уверенно заявила всезнайка, - мы же ангелы. Главное в точности следовать тексту пророчества и всё будет ажурненько. Кстати, что там у нас с текстом, как именно мы должны вас спасать?
- Давайте уйдём отсюда, - еле слышно пролепетал не вовремя очухавшийся, затравленно оглядываясь на мирно лежащих жреческих слуг. Похоже что их обморочное состояние плавно перешло в сон, либо они умело притворялись, но их близкое присутствие, без сомнения, бередило и без того расшатанные нервы Стефана.
- Ладно, веди нас к жаждущим спасения, - величественно разрешил не ангел.
- Поддерживаю, а то застоялись на месте, - радостно защебетала девушка, активно подталкивая соратников по отдыху в спины, по направлению к лесу, - пройдёмся, осмотрим окрестности, косточки разомнём.
- Чьи? - непроизвольно в один голос откликнулись мужчины, Аспид с радостью, Мирр с опаской.
- Начнём со своих, а там, глядишь, кто и попадётся. Противники исполнения давно предсказанного будущего были во все времена, и для нас вряд ли будет сделано исключение. К тому же, чем скорее мы наисполняем бред местного пророка, тем быстрее вернёмся к тупо-на-пляжу-валянию.
- А...эм...мы разве не полетим? - удивился паренёк, с детской наивностью рассматривая большие крылья, одни с белоснежным оперением, поблескивающие на солнце серебром, другие чёрные, затягивающие своей густотой цвета.
- А мы знаем куда? - недоуменно переглянулись участники пророчества, пропуская вперёд смутившегося свидетеля их явления.
- И не у всех есть крылья, - ворчливо добавил Мирр, впрочем, их наличие вовсе не означало, что ангел может и умеет летать. У многих обитателей небес таких атрибутов нет, и это не мешает им появляться по первому человеческому зову.
- Тогда поспешим. Пройдем Неприятный лес, затем Мерцающую долину, а там и до старейшин рукой подать, - радостно затараторил пацан, уводя небесных отпускников за собой.
Странные названия местностей удивили лишь Мирра, Аспиду не привыкать, а Веда на них даже ухом не повела, зародив в душе терпения червячка сомнения, относительно того, куда они его затащили и во что втянули. Хотя, это не совсем верно, его же никуда не звали, сам пошёл, а ведь мог остаться нежиться на теплом берегу, опустошая голову от суматошных мыслей. Определённое количество вопросов уже толпились на кончике языка, но приставать с расспросами он постеснялся, тем более что весть о лесной прогулке не порадовала до сих пор босые ноги. В отличие от Веды, ходившей босиком в любую погоду, в любое время года, дня и ночи, бескрылый ангел чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Сами попробуйте пройтись необутыми по незнакомой земле, усыпанной иголками, острыми сучками, ползучими гадами, приставуче-липкими лианами, жужжащими насекомыми, корнями, подло изогнутыми, так и норовящие уронить тебя в объятия, отнюдь не приветливого леса. Красо?ты которого, не оценить, смотря себе под ноги, и это, весьма малая часть того, что раздражало ангела. Лес встретил гостей весьма радушно, без стеснений протягивая ветки для крепких объятий, больше внимания уделяя Мирру. Стараясь не ойкать, стиснув зубы семиземский слушатель душ подскоками следовал за живым пророчеством, выбирая места куда вступить побезопаснее, а сделать это, тем более найти - было не просто. Кишащий летающей, прыгающей, жалящей живностью лес полностью оправдывал своё название. По каким ориентирам островитянин, если конечно это остров, и какими тропами вел их сквозь непролазные, колючие, шипящие, огукающие дебри не понятно. Тем более, чрево густо заросшей местности недвусмысленно оповещало о второй перемене блюд, нервируя слушателя ещё больше. Обернувшись через десяток шагов, тот с грустью понял, что в случае спасительного бегства, обратно к золотистому берегу не выйдет. Задержись они на пляже ещё на несколько минут, стали бы свидетелями исчезновения непутёвых разбойников, медленно растаявших в пространстве белым мерцанием. А знай, он своё близлежащее будущее немедленно бы заявил самоотвод, но незнание порой спасительно сказывается на психике, жаль, что не на наказании.
Как бы то ни было, полчаса спустя путники оказались на более-менее утоптанной тропке. На которую откуда-то сверху спрыгнула чёрная тень с жёлто-янтарными глазищами, заставив невольно вздрогнуть честную компанию (вопрос - кем именно протоптана тропа отпал сама собой), а их проводника застыть на месте, теряя краски лица на глазах. Ну а чернокрылый, не придумал ничего умнее, как шикнуть на большую кошку.
- Ты в неё ещё тапком кинь, - весомо посоветовала девушка, мягко подходя к животному и почесывая его за ушком. Суеверие вдвое больше своего домашнего собрата урчащее ткнулась лбом ей в бедро, обошла по кругу и одним длинным прыжком вернулась в тёмно зелёную чащу.
- Может эта кошка меня вам заменит, - внёс предложение бескрылый, приваливаясь спиной к дереву, дабы отодрать от пятки что-то липкое и отдышаться. Впадать в неописуемый восторг от прогулки по незнакомым джунглям, как обязательный пункт программы по осмотру достопримечательностей, он не собирался.
- В смысле? - непонятливо откликнулся змий, повертев головой
- Ну, она гораздо качественнее поскребётся у вас на душе, - карманная совесть растопырила пальцы рук и ног, демонстрируя полное отсутствие острых когтей.
- Не скромничай, у тебя такой выразительный взгляд, лично моя душа переворачивается от него в тройном сальто, - тут же польстила Веда, приводя "Васю" в адекватное состояние путём тряски за плечи, но скорее у него отвалится голова, чем пройдёт столбнячество.
- Мирр, а ты как к змеям относишься?
- Вообще или к кому конкретно? - съязвил слушатель, не обратив внимания на спокойно предупредительный тон соблазнителя всех времён и народов.
- Конкретно к той, что у тебя над головой, - речитативно ответил искус.
Не находись они в страшных джунглях, Мирр бы ему не поверил, а сейчас поспешил скопировать позу мальчишки, мысленно добавляя не цензурные эпитеты к данной лесополосе, друзьям и ситуации в целом. Шипение над ухом и его обследование тонким язычком не казались ему наглым враньём. Рептилия видимо решила тщательнее изучить новшество в меню, перетаскивая холодное тело с дерева на плечи ангела, медленно обвивая шею. Нервно сглотнув, мужчина дал ей повод перейти от обследования непосредственно к приёму пищи. В мгновение ока змея оплела стальными кольцами не только шею, но и грудь, выдавливая из человека жизнь. В глазах замельтешили красные точки, свет пятнами пробивавшийся сквозь плотную зелень листвы расплылся одним тёмным пятном. Костлявая рука, вонзившись в ангельское сердце, тащила его в колодец вечной мерзлоты, во мрак небытия, накрывая душу чёрным хрусталём обречённости. Резкий, мощный поток отрезвляющего воздуха ворвался в легкие подобно смерчу, встряхнув все внутренности и вызывая рвотные спазмы. Мирр согнулся и взвыл сквозь зубы, грудная клетка горела огнём, как снаружи, так и изнутри.
- Два ребра сломаны, на одном трещина, - огласила врачебное заключение Веда, придерживая сородича за плечи.
- Травмы не смертельные, но не вмешайся я и, увы, мы потеряли б гармонию, так плотно нас связывающую.
- Аспид, твои заслуги и так видны без пояснений, - строго цыкнула на него медноволосая, проводя рукой вдоль спины несостоявшегося обеда, обдавая тело притупляющей боль прохладой.
- Кушать будешь? - заботливо предложил змеиный убивец, протягивая на лопатообразном листе, с белыми прожилками, разделанную рептилию. Стефан пошёл мелкими серо синими пятнами и зажал рот руками, как можно крепче, ангельские губы растянулись в мстительной, с блеском торжества в глазах, ухмылке. Злорадство? Возможно, но в приёме пищи главное самому не быть чьей-то пищей, и испытывать подобные чувства не грешно даже ангелам.
- Фи, таки ведь не кошерно, - брезгливо поморщилась смотрительница.
- Ой-ой, какие мы правоверные, - в той же тональности фыркнул искуситель, смачно отправляя кусочек парного мяса в рот. - Хрум...хрш...костлявая гадина, попалась. И где...чавк-смак...моё спасибо, таки оно менэ не помешает?
Веда лишь покачала головой и помогла Мирру встать на ноги, боль чуточку утихла, но произнести хотя бы словечко не было даже в мыслях. Создавалось впечатление, что по горлу проехался асфальтоукладчик, причём не один раз. Всё на что его хватило, это благодарственно моргнуть, не желая знать подробности своего освобождения. Впрочем, никто ими его потчевать не собирался, все продолжили двигаться вперёд, не омрачая полезную для здоровья прогулку обсуждением случившегося.
- Ванятка... - воркующим голоском белокрылая ангел, подцепила проводника под локоток, увлекая дальше по дорожке.
- Я Стефан, - мягко напомнил лопоухий, но резонное замечание осталось не услышанным.
-...прежде чем мы приступим к осуществлению предсказания, не помешает перекусить. Ты же понимаешь, мы так спешили, ночами не спали, привалы сокращали, разгонялись до немыслимой скорости, обгоняя ураганы. Наши крылья изношены до предела, поэтому питательная, свежеприготовленная еда просто необходима.
- Вот ведь, врёт и не краснеет. Чем ей пресмыкающееся не понравилось? На вкус как курица, - сытно бухча Аспид проследовал за ними, единолично поедая дичь, на которую Мирр без содрогания смотреть не мог. Обхватив одной рукой себя под грудью, а другой держась за горло, слушатель ни на шаг не отставал от друзей, зорко глазея по сторонам, к такому повороту событий он определенно не был готов. Теперь под каждым листом, на каждой ветке ему мерещились жутко голодные твари, мечтающие заполучить ангела себе на десерт. Покинуть вечнозелёный лес с его прожорливой фауной сейчас было его единственным желанием. А ведь их предыдущий совместный отдых был весьма безобидным, вопрос "что дальше?", горел ярким неоновым светом. Да и на счет вранья, искуситель не преувеличивал. Ангелы не способны лгать! Это факт. Недоговаривать, умалчивать, отмалчиваться, уклоняться от прямого ответа (кроме, на вопрос, что называется "в лоб"), всегда пожалуйста, и дело не в их высоком происхождении, они просто не видят во вранье смысла. Так же, как вор не видит смысл горбатиться всю жизнь, а уже на старости лет позволить себе жить припеваючи, когда здоровье и силы не те, что были по молодости. Но заведомо искажать правду, такого просто не может быть. Ангелы - совершенные создания, чистые, несущие людям добро, приписывать им пороки чистое надругательство над святым. Всё так. Вот только, во всём бывают исключения, и Веда одно из них, она знала, как врать, кому, с какой целью и без зазрения совести применяла своё умение. Может поэтому вся существующая нечисть боялась её подобно Каре Небесной, в которую не все верили, а вот с Ангелом Азъ сталкивались частенько. И по отношению к хлебу насущному она была не так равнодушна, как считают люди, мол, ангелы эфемерные существа, на кой им пропитание, ела всё, кроме мяса...
Наконец-то, впереди, блеснула полоска света, и плотоядный лес остался в прошлом, колючие, похожее на репейник, растение усами страстно обхватило щиколотку ангела, словно любовница не желающая отпускать из своих распутно-томных объятий. Пленник вздрогнул, резко дёрнул ногой, разрывая случайную, ничего незначащую связь, нервно отматывая ненасытные ручки, давая понять, что любовь у них невзаимная. Настоящие раскинулось жёлто коричневой долиной, устланная в обозримой видимости камнями и огромными валунами, жарким дыханием приглашая проследовать в будущие.
- Итак, юнец, что ожидает здесь нас? - басисто протянул Аспид.
- Сумеречные зоны, - заявил провожатый недовольным тоном профессора, ученики которого забыли элементарные вещи. - И я не маленький, мне полных семнадцать лет.
- Ха! Да по сравнению с нами, ты даже в зародыш шмакодявки не годишься! - Чернокрылый разносчик искушений искренне расхохотался до крохотной слезинки. Щёки "взрослого" по девчачьи пылали праведным гневом, светло-серый взгляд передавал всю гамму оттенков того что он думает о спасителях человечества, коим представителем он является. Ангел-красавица напоминающе дернула за рукав недавно пострадавшего от голодающей змеюшки, тот выразительно выпучил глаза, дескать, сгораю со стыда самым жгучим пламенем. Владелица половины акций совести удовлетворённо кивнула. Не найдя убойных аргументов, здравый смысл оскорблённой стороны, переборол нахлынувшие эмоции убедив клиента дать более конкретные пояснения.
- Мерцающая долина - это автономная реальность, соединившая в себе несколько зон, княжеств, даже домов и деревень. Увидеть их невозможно, но попасть запросто, стоит лишь коснуться любого из этих камней. Куда именно вы попадёте неизвестно, для того чтобы вернуться надо сделать шаг назад, но ни сходя с места. День и время суток остаётся без изменений, - ухмыляясь вытягивающейся физиономии обидчика, неторопливо объяснял Стефан. - Вон та глыба, с фиолетовой полосой, ведёт в мой дом, с зелёной - в город, остальные...
- Веда, - молитвенным шёпотом обратился Аспид к задумчивой девушке, не вслушиваясь в подробности столь заковыристой карты дорог, - будь добра, переведи с заумного на так чтобы я понял.
- Представленная нам каменистая поверхность суши, как всемирная паутина, один неправильный клик и ты по уши в спаме, оставленным стадом троянов. Так понятнее?
- Более чем. Эй, умник, и как добраться до твоей хаты целыми и невредимыми?
- Идти за мной след в след, - важно ответил зардевшийся юноша, от обиды не осталось и следа. - Самое страшное, это попасть в измерение Вечного Затмения.
На первый взгляд ничего сложного, но, ни для босоногого ангела терпения, за жалостью к самому себе, он пропустил первый след, и...погрузился в сумерки, свойственные для солнечного затмения, разве что на порядок темнее, да и в небе дневного светила, как и ночного не наблюдалось. Сплошная хренотень, позволяющая видеть на расстоянии трех-пяти метров, ни ветерка, ни звуков, при беглом осмотре данное пространство копировало долину, заместо камней обжигающий холодом песок, с вкраплениями скупой растительности. Мирр замер, припомнив главное "сделать шаг назад, не сходя с места". Результат нулевой, неужели первоначальный шаг был слишком широким, ещё один не оборачиваясь, привел психотерапевта к препятствию, теплому и шевелящемуся. На лоб капнуло что-то склизкое, скатываясь по переносице, заявило свою вонючесть и негигиеничность. На радость ангельской психики у него не было воображения, поэтому страх и ужас терпеливо ждали своего триумфального выхода. И дождались, под бурные аплодисменты мурашек, пробегаясь по всему телу, бросая сердце к пяткам, вздыбливая все волосы и одним мощным толчком выталкивая крик. Орал он добросовестно на разноуровневой тональности, переходя от самых низких частот к самым высоким, напрягая голосовые связки до предела. Переливчатости и чистоте звука завидовали как соловей, так и скрипка. А всего-то, не стоило поднимать голову на предмет где прохудилось, с предложением помочь и просьбой указать выход. Саблезубая пасть монстра, напичканная десятью (не меньше) рядами острейших зубов, вожделенно нависла над несостоявшимся змеиным обедом, но вполне реальным ужином для него. Видимо у шерстяного получервя полуящерецы органов слуха не было, иначе ультразвук издаваемый пищей уничтожил бы их на раз, без права на самовосстановление. Слюни возбужденные истомившимся аппетитом лились на Мирра нескончаемым потоком. До этого момента ангел не подозревал у себя наличие инстинкта самосохранения, благодаря которому побежал. Вполне логичный поступок. Не можешь противостоять опасности - беги, спрячься, осознай, взвесь все "за" и "против", продумай план, а потом уж выходи лицом к лицу. В данном случае прятаться было негде, всю патовость ситуации терпение осознало довольно-таки быстро, на взвешивание нет времени, а встречаться с этим "лицом" ой как не хотелось. И как на зло, беглая еда врезалась в урчащие пузо ещё одного монстра, а боковое зрение отметило полную безнадёжность положения. Спружинив от голодающего брюха, Мирр взвыл, беря космические высоты, потеряв свои ноги в страшных челюстях. Вообще-то, гуманный организм в таких обстоятельствах давно бы нажал на красную кнопочку, избавляя человека от любых ощущений. Пусть меня съедят, но я этого не увижу, и не почувствую. Но можно ли считать ангела обычным человеком? Если нет, то по логике вещей, они должны быть более стойкими к разного рода природным явлениям и существам, им не ведомо чувства страха и отчаяния, они идеал совершенства, всегда готового к преодолению трудностей и исполнению приказа свыше, не взирая ни на что. Мирр владел всеми задатками могучего ангела, кроме одного, он не умел сражаться с чудовищами, поэтому порочил славное звание трусливыми переливами. Вырываться, уже будучи наполовину проглоченным, глупо, но жить хотелось больше, как ни странно, но подобным желанием обладают и бесстрашные защитники беспечного человечества.
- Да угомонись же ты, наконец! - требовательный возглас вернул ангелу связь с реальностью, правда, одностороннюю, он чувствовал, как сильные руки прижимают его к тёплой земле, различал голоса, но не видел говоривших. Пахло скошенной травой, тело, если оно ещё было, не ощущалось.
- Нельзя нам наше терпение из виду упускать. - Бесконечно изумрудные глаза склонялись над вторично пострадавшим, щедро делясь спокойствием и умиротворением. Клокотавшее со скоростью света сердце, немедленно требовало подать признаки жизни, стимулируя приток крови к конечностям, дергающимся от переизбытка адреналина, и голосовым связкам, не выдававшие ничего громче хрипа.
- Тише-тише, кусачая бяка угорела, развеялась дымом не оставив даже горстки золы для поминаний.
- Да-да, лупогрызы не переносят солнечного света, против них даже огонь бессилен. Вот, выпейте, полегчает.
- Ты как всегда права. Оно у нас такое беззащитное, всяк обидеть может, к побоям ему не привыкать, а ведь могут и украсть, или, не дай Бог, съесть. Такой хаос начнётся.
- Так, пострадавшего в дом, а ты, марш к очагу и без кушаний не возвращайся. Или мы ничего исполнять не будем, уж я-то точно.
Полуобморочное состояние ангела стало расплываться, плавным покачиванием унося его куда-то в неизвестность, неторопливо пронося мимо кустов, щедрых на цветы, облачков свернувшихся рогаликом, маленьких разноцветных звездочек, с небрежностью опуская на что-то жёсткое. Из сладкого бездумья Мирра вышвырнул всё тот же голос, положивший начало спонтанному отдыху и злоключениям, преимущественно его. На этот раз у всегда спокойного и ровного голоса, неважно какие эмоции он выражал, были компаньоны, и энергетика дискуссии ни как не говорила о заключении взаимовыгодного соглашения, скорей наоборот, хоронила ещё не начавшиеся дружественные отношения. Дружба, как и любовь, строится долго и кропотливо, а рушится в одно мгновение.
- Если этой, с позволения сказать едой, у вас принято встречать героев-избавителей, таки я умываю руки. Нет, можно предположить, что от урчания голодного живота моего, ваши угнетатели и поработители разбегутся роняя тапки, но вести освободительные мероприятия с таким дискомфортом, лично я, не намерена.
- От суши из местной анаконды ты отказалась, так что вкушай кашу - жизнь нашу!
- Я не против, но злаки в заплесневелом виде не способствуют работе серого вещества, а уж переваренные черви, сомнительной калорийности, могут вызвать резь в желудке, глюки всего мозга, плюс костного, не говоря уже о летальности.
--
Ну, последнее нам вряд ли грозит, хотя-а, в определённом смысле...
- В колайдер все смыслы, и определённые, и не определённые, и в переливчатую крапинку. Я. Хочу. Есть. И не кивай на сыр, сильно сомневаюсь, что пурпурная плесень жутко полезна.
- Твоей фигуре не угодить.
- Так готовьте сами!
- Из чего?!
- Да хоть из воздуха!
Звонкое бздымсь бритвенно резануло слух, возвращая зрение и общую осознанность себя в пространстве. Мирр лежал на деревянном тапчине, под головой мешок с окаменелым горохом, с дощатого потолка свисает пакля и сыплется пыль. Аромат изрядно подгоревшей каши заполнил небольшое помещение, узкими дорожками дыма, узорчато сгустившись под закоптелым потолком. Ещё пахло какой-то мышиной затхлостью. От печи доносилось бульканье закипающей воды и свистящий треск огня. Стены украшали сухие пучки каких-то трав, судя по паутине, их лечебные свойства давно утрачены.
- Где я? - одними губами шевельнул мужчина, раздумывая подниматься ли ему после всего случившегося, которое не мешает вспомнить, но стоит ли? Ещё пара таких сюрпризов от жизни и он начнёт чувствовать себя настоящим отдыхающим, то есть каждое утро выслушивать, как он провёл вчера.
- Смотря, где ты желаешь находиться?
- А есть выбор?
- В общемировом смысле - да, а вот лично у тебя - нет, - буднично пояснил Аспид.
Ангел терпения призадумался, оставить друзей, вернуться к рабочей рутине, как и ловить тумаки на каждом повороте в этой истории с неким пророчеством, не хочется, ведь интерес уже бодро продрал глазки и жаждет проды, гося мысли "уйти по-тихому" на корню. Да и любопытство, каким бы ни было оно у него ленивым, изгрызет не хуже прожорливых монстриков. Мирр аккуратно сел, чутко прислушиваясь к себе и радостно поглаживая коленки, приятно ощущать себя целым. А вот комната, в которой они оказались, гостеприимностью не впечатляла. Скажем так, жизнью тут не пахло, домашнее убранство отсутствовало, и уверенности на его когда-либо наличие не возникало. У распахнутого окна, прикрытого одной сальной занавеской, стояли две отполированные скамейки и стол на кривых ножках, и с обгрызенной столешницей. На противоположной стене, в разнобой приколочены пустые полки, разной длинны, ширины и формы. Очаг, вообще, не имел ничего общего с общепринятым пониманием источника тепла, уюта и достатка, неся прямо противоположное, холод, разруху и безнадёжность завтрашнего дня. Каменный пол из толстых плит прикрывали соломенные циновки, раритетной ценности, декорированные глиняными черепками.
- Что ж, раз хозяин не против, сейчас сообразим чего-нибудь на трапезу, - зачинщица турпохода прикрыла глаза, молитвенно соединив ладони.
- Текилу не забудь, - спохватившись, выкрикнул Аспид, одной рукой жонглируя двумя, где-то раздобытыми лимонами в глубочайшей стадии незрелости. Щедрый Стефан шумно раздувал маленькие ноздри от очередной несправедливой обиды, сверля взором разбитую плошку с угощением, то и дело порываясь что-то сказать, но лишь выпячивая губы. Ведущие исполнители неизвестно чего предначертанного, видимо, уже успели раскритиковать общую комфортабельность и кухню принимающей стороны. В вопросах пропитания Веда весьма щепетильна, для неё приём пищи целая культура, где должны соблюдаться определённые правила, от сочетания продуктов до сервировки. Аспиду же всё равно что жевать, но питаться испорченными продуктами он тоже не стал бы, а то, что подношения гостеприимного хозяина были испорчены, это мягко сказано. Он взирал на расползающиеся во все стороны ингредиенты со вселенской скорбью, словно верховный правитель уничтоживший целую цивилизацию. Да уж, дурно пахнущие и шевелящиеся блюда навсегда закроют двери вашего дома для гостей любого вида. Будучи воспитанным ангелом Мирр, извинился за всех и, прикинув, что лимит его чертовски ангельского терпения приближается к нулю, присев за волшебно накрытый стол, начал серьёзный разговор. Совсем не беря во внимание то, с кем он его собирается вести.
- Может, настало время ввести меня в курс происходящего? - Слушатель не удержался и оторвал от виноградной грозди ягодку, сладкий сок слалом скользнул по пищеводу, оповещая каждую клеточку о том, что жизнь прекрасна. Руки сами притянули тарелку с фруктами, снабжая рот бесперебойными поставками.
- Обязательно, как только сами войдём, - откликнулась белокрылая, требовательно взирая на Стефана, траурно убирающего осколки своей "империи". Параллельно игнорируя сверлящий взгляд отступника, пытавшегося высверлить из неё не предоставленный алкоголь. Не выглядев желаемого, змий самостоятельно приступил к материализации оного, правда, не сразу удачно. Сперва, превратил комнату в мини-плантацию голубой агавы, знай веснушчато лопоухий, какое ему привалило счастье, не бледнел, а бежал бы строить заводик по переработке. Не может быть, чтобы текилу не ждал грандиозный успех в мире, где долго ждут свершения пророчества. Ожидание равносильно безделью, стоит начать ждать, как мечты умирают, планы не строятся, и жизнь махом прокручивает барабан времени. Вспомните, что мы делаем, когда ждём, правильно, едим и пьём, разумеется, каждый своё, многие предпочитают ожидать лёжа, некоторые читают, но, как правило, это удел избранных... За несколько минут процесс сотворения спиртосодержащего напитка из воздуха пропитал своими парами скромное жилище на три пятницы вперёд, Аспид к тому же умудрился облиться текилой целиком, щедро обрызгав верноподданных неба. Соизволив сообразить себе бутылочку лишь после дружеского, но не менее мягкого, подзатыльника. Короткий спектакль произвёл на "Васю-Ваню" поразительный эффект, он заварил для каждого гостя в деревянных кружках (настолько рассохшихся, что вода в них задерживалась благодаря быстрому осушению) травок, достал из-под печи три красных яблока, а перед белокрылой красавицей наконец-то лёг пергамент с пророчеством. Развернув чёрный свиток, непосредственная участница когда-то кем-то предсказанных событий, изобразила бровками остроугольное недоумение.
- Не понял, это что, особый вид дальтонизма? - от удивления Мирр залпом выпил напиток из перепрелого сена, придвинувшись ближе и заглянув в документ.
- Или местная специфика письма, - предположила Веда, то так, то сяк, вертя бумагу и часто моргая, силясь разобрать написанное. - Не удивлюсь, если население поголовно страдает катарактой обоих глаз.
- Думаю, они и читать не умеют, - прогнусавил Аспид, зажимая одной рукой нос, другой прижимая к сердцу с таким трудом сотворённую вредную привычку. Всеми силами, стараясь не смотреть на хрумкающего яблоком ангела. - Это ж надо додуматься, писать белым по чёрному, да ещё с завитушками.
- Это древний пергамент, в те времена бумагу и чернила использовали нецелесообразно, а бесполезной тратой времени на чтение занимался каждый, - охотно подтвердил Стефан, восторженно, без каких бы то ни было мыслей в голове, глядя на гостей. В воздухе повисла тишина, озадаченная неловким чувством, что родившейся рядом глупости возражать абсолютно бессмысленно. Вот и ангелы молчали, помолчим и мы...
- Ой, а что это с ним? - невинное создание удивленно приложило пальчик к подбородку с пушком, следя за винтовым падением чернокрылого человека, рядом покатился яблочный огрызок.
- Да так, у него с детства острая форма аллергии на яблоки, - автоматически пояснила Веда, вопросительно провожая сгинувшее в окно терпение. Отстраненно посмотрела на нехитрую снедь собственного творения, не найдя в ней изъянов, макнула палец в растёкшуюся лужицу на столе, растерев на ладони, подозрительно принюхалась.
- А чаёк этот, просто так или для чего-то?
- Для поднятия тонуса.
- Ну-ну, - кивнула девушка, углубляясь в изучение манускрипта. - Такими темпами и с такими помощничками, один в яблочной коме, у другого расстройство тонуса, я к вечернему загару не успею. Так-так...такэс-марзмакэс... Посмотрим, каков же план вашего спасения. Кстати, пока нам никто не мешает, поведай мне свою историю жизни. Желательно кратко и по существу.
- Мою... - просьба белокрылой красавицы не удивила и даже не смутила юношу, а пожалуй заставила задуматься. Странного в этом ничего нет, когда нас спрашивают о чём-то подобном, мы, хоть и теряемся, но долго думает над ответом. Либо отмахиваемся стандартными фразами "нормально", "ничего нового", "спроси что полегче" и тому подобное. Сразу было видно, что со Стефаном разговоры на такие темы не велись, да и с кем ему было беседовать. Как успела заметить Веда, у него не было соседей, маленький, не приметный среди цветистых зарослей, домик, обросший со всех сторон мхом, располагался о-очень далеко от проезжих дорог. Да и были ли у этого мира дороги, если сюда они попали с помощью естественной телепортации. Сюда не заглядывали расшалившиеся стихии, ибо сметая всё на своём пути им ничего не стоило оставить от старой, насквозь прогнившей постройки, пыль да щепки, а может и того меньше. Вокруг любого дома есть годами утоптанные тропинки, подобно паутинкам связывая человека с внешним миром. Каждого странствующего рыцаря, мага, монаха, короля к жилью, заказу, Богу, власти приводит песчаный заезженный тракт, или выложенная плиткой садовая дорожка, или ухабистая размытая проливными дождями колея, или стезя обмана, интриг и подтасовок. К этому дому никто ни с чем и никогда не приходил, с одной стороны, раз нет пути, то и уходить некуда, а с другой - любую дорогу человек в силах проложить сам, сообразно своим желаниям, если таковые имеются. Веда, всё прекрасно понимая, не торопила парня с ответом, незаметно тыча пяткой в бок своего отступившего от праведности, но активно её поддерживая, друга. Уже давно вернувшегося в русло бытия, но продолжая изображать несчастного, напрашиваясь на пожалеть и приласкать, что в прямом контакте с тёплой, розовой пяточкой было весьма болезненно. |