Грицхальд. Путин в Чистилище

ТО, ЧТО БЫЛО ДО

Ерофеич выплыл из сна.

Процесс этот был медленным, постепенным, сопряжённым с головной болью и попыткой вспомнить хотя бы своё собственное отчество.

Встряхнув головой - и тут же об этом пожалев - он уловил в комнате странный неприятный запах. Мысль об этом вызывала неясное беспокойство, но сразу исчезла, отступила на второй план, стоило ему увидеть состояние собственной комнаты.

Посидели вчера знатно.

Пластинки старого граммофонного образца, валяющиеся на полу и покрытые сетью царапин. Кажется, Семён после третьей бутылки стал рассказывать, как в детстве катался на них, используя в качестве карусели?

Паук, испуганно перебравшийся из обычного уголка у окна к району люстры. Всё правильно, у окна прежде стояла старая антикварная секция, оставшаяся от прежних жильцов, которую мы ещё потом отодвинули.

Зачем?

Припомнились смутно вчерашние разглагольствования Митяя о секретах старинной мебели, о потерянных кладах в древних домах. Из памяти вынырнул образ топора, сжимаемого самим Ерофеичем в его крепких мозолистых руках.

Неужели они эту секцию - того?..

Ошалело моргнув несколько раз, он поймал себя на том, что снова принюхивается к непонятному запаху. Уж не из кухни ли этот аромат? Вроде бы Витёк после первого часа стал там что-то химичить, обещая устроить незабываемое шоу с драконами и астральными коридорами.

Схватившись за нещадно ноющую голову, покачиваясь, Ерофеич побрёл на кухню.

Совершенно некстати ему захотелось курить.

- Катюха? Ты купила молоко?

Прежде чем прижать трубку к уху, Катя окинула взором сперва левую, а затем правую стороны улицы. Вроде бы покуда всё было чисто, автомобильного движения не наблюдалось.

- Да, мам. Как ты просила. Два литра молока, три литра кефира, пару батонов хлеба, сахар и пакетик крахмала.

- Хлеб был овсяный? Ты помнишь, на пшеничный у дяди Андрея аллергия.

Катя обиженно засопела. Сколько можно звонить и спрашивать о самом элементарном?

- Овсяный. Тот, который по четыреста пятьдесят грамм, в зелёных пакетах.

- А крахмал был не ароматизированный?..

Обречённо стиснув корпус мобильного телефона вспотевшей от напряжения рукой, девочка приготовилась отвечать.

Ночь.

Время романтиков, сумасшедших и гопарей. Алексей Игнатьевич жалел, что не может окинуть её на прощанье взглядом, но по крайней мере аромат сирени через окно доносился ветром до его койки.

Взгляд его переполз с покрытого пылью окна на белую безликую дверь, с белой безликой двери на аппарат жизнеобеспечения. По экранчику ползёт зелёная, извивающаяся змеёй кривая, - значит, мы всё ещё живы.

Мыслим - следовательно, существуем?

Алексей Игнатьевич знал, что это ненадолго. При его преклонном возрасте и целом пакете прилагающихся к старости диагнозов каждый новый день должен восприниматься как подарок.

Должен бы, но не воспринимается.

Человеку всё-таки привычней, куда привычнее жить, чем умирать. Есть своего рода ирония в том, что к жизни по-настоящему привыкаешь лишь только тогда, когда качество её окончательно уходит в плинтус.

А что там, за Гранью?

Ты перестаёшь двигаться, ты перестаёшь дышать, ты перестаёшь помнить, думать и ощущать.

Ему были знакомы и теории альтернативного рода, великое множество теорий. Но все они, как одна, разбивались о нерушимую твердыню парадокса Гранта Аллена. Парадокс этот, подобный парадоксу Ферми в астрономии, звучит предельно просто: "Где все те миллиарды, которые умерли и из которых хотя бы пара сотен миллионов должна витать вокруг нас?"

Их нет.

Или нет вообще - или они неспособны нормально общаться с живыми, кроме как через погромы барабашек или через дурацкий символический язык снов и примет.

Следовательно, что?

Либо нет никакого Посмертного Бытия, либо там царит тоталитарный режим похлеще сталинского. Алексей Игнатьевич не был уверен, какой вариант ему нравится больше.

Он втянул носом ещё одну порцию свежего ночного воздуха, принюхиваясь к пьянящему аромату сирени.

Ему показалось, или что-то как будто слегка ёкнуло в районе груди?

ТО, ЧТО БЫЛО ПОСЛЕ

Человек, которого со скованными за спиной руками ввели в зал суда и усадили на скамью подсудимых, не имел особых внешних примет.

Кому-то он показался бы смутно напоминающим Задорнова, кому-то - Васильева. Кто-то нашёл бы в нём сходство со своим полупозабытым деканом, кто-то - с главой домоуправления. Подобный безликий индивидуум вполне мог бы работать метрдотелем в гостинице или администратором небольшого казино, клерком теневой структуры - или представителем вполне официальной. При попытке предъявления претензий к такого рода субъекту вскоре выясняется, что никто толком не в состоянии описать его внешность, а если кто-то и в состоянии - лица эти не столь давно срочно куда-то отбыли. Не желая, быть может, чтобы их самих описали?

Ах да, ещё человек на скамье подсудимых изрядно напоминал бывшего президента России.

Но это так, к слову.

- Итак, Владимир Владимирович, - холодно изрекло Облечённое Саном Лицо, потеребив верхнюю пуговицу своего пиджака, - в силах ли вы предъявить что-нибудь в своё оправдание?

Подсудимый застенчиво кашлянул.

- Хочу заметить, - негромко и как бы между прочим произнёс он, - что ваш вопрос нарушает процессуальную процедуру как минимум по нескольким пунктам. Во-первых, я не наблюдаю в этом зале ни адвоката, ни прокурора, да и в наличии присяжных ощущается существенный недостаток. Во-вторых, существующие порядки требуют обращения "гражданин" и по фамилии, в то время как обращение по имени-отчеству отдаёт некоторой, простите за каламбур, фамильярностью. В-третьих, учитывая показательность нашего процесса и первоочерёдность его пропагандистских аспектов, я бы не стал возмущаться мелким отклонениям от установленных процедур, но, невзирая на изобилие риторизмов, применённых на предыдущих заседаниях, мне до сих пор не было предъявлено ни одного чёткого обвинения. Таким образом...

- Довольно! - грозно сверкнуло глазами Облечённое Саном Лицо. - Вам мало материалов, представленных на прежних заседаниях? Вам мало судеб миллионов людей, которые вы жестоким образом искалечили?

- Если можно, перечислите их имена и укажите причинную связь, - ещё раз застенчиво кашлянул подсудимый. - Я подозреваю, что у меня вполне может оказаться алиби.

- О каком алиби может идти речь? Вы, вы отвечали за всё в доверенной вам стране, и проявили преступную халатность, если не сказать, злой умысел!

Брови подсудимого неспешно поднялись.

- Взрывал дома при помощи ФСБ - это было. Направлял самолёты в башни Всемирного Торгового Центра - это про меня тоже говорили... Но чтобы за всё в стране отвечать? Вы меня с кем-то путаете.

- Ага, значит, признаёте, что строили терракты против мирных людей?

Человек в наручниках вздохнул.

- Я давно успел заметить, - помолчав, произнёс он, - что обвинения против меня основываются, как правило, на двух пунктах. Во-первых, на бездоказательных подозрениях в убийстве людей, о существовании которых зачастую большая часть народа и не подозревала до их смерти. Во-вторых, на факте моей недостаточно усердной борьбы с теми негативными явлениями, что всегда были присущи России имманентно.

- А ваше внешнеполитическое поведение? - взъярился собеседник. - Ваш хищнический захват кусков Украины, Донбасса, Крыма?

- Тут есть моя вина, признаю, - кротко опустил голову подсудимый. - Мне никто не давал права безобразно захватывать территории, которые Украина честно выиграла в покер при разделе участков Советского Союза. Тем более, верх цинизма - поддерживать их автономию материальной помощью, не предъявляя никаких территориальных претензий. Кого волнует, чего желают их урождённые обитатели?

Облечённое Саном Лицо побагровело.

- Эта ваша казуистика вам тут не поможет! Здесь вам не один из коррумпированных вами судов вашей старой России!

- Так получилось, что именно этот суд - и именно я - действительно не коррумпировал, - вновь безропотно склонил голову человек в наручниках. - А нельзя ли поинтересоваться, если текущий судебный процесс так или иначе носит преимущественно формальный характер, какую участь вы мне уготовили?

- Не мы уготовили. - Облечённое Саном Лицо любовно погладило себя по парику. - Не мы. Народ, волю которого мы, Радикальное Неолиберально-Консервативное Крыло Ультрапрогрессивных Крипто-Демократов, открыто через себя возвещаем. Кончилось время ваших жестоких безумств! Настал черёд уступить эстафету нам.

- Так к чему вы меня... по воле народа приговариваете? - несмело уточнил подсудимый.

- Вообще-то мы хотели приговорить вас к тридцати годам расстрела на электрическом стуле, - призналось Облечённое Саном Лицо. - Но так получилось, что у нас тут недавно, - говорящий взглянул на циферблат карманных часов, - наступила Технологическая Сингулярность. Так что наказание для вас будет придумано экзотическое и необычное.

- Надеюсь, это не связано с тентаклями? - опасливо поинтересовался человек в наручниках. - Я не против, но моя бывшая жена... если она узнает...

- О нет, не беспокойтесь. Это связано исключительно с памятью и мозгом.

- А, - подумав, кивнул подсудимый. - Ну, тогда, как я понимаю, всё в порядке.

Облечённое Саном Лицо извлекло откуда-то молоток из чистого палладия и ударило им со всей силы по столу.

- За все преступления, которые вы могли или не могли предотвратить! - торжественно произнесло оно. - За все преступления, которые нам удалось или не удалось вам приписать! Вы приговариваетесь! К принудительной нейроимплементации в ваш мозг! Точных хронометрированных и реконструированных при помощи квантового компьютера мнемозаписей всех тех, кто жил - и умер! - в доверенной вам стране на протяжении промежутка с 2001 по 2029 годы!

Приговорённый неловко сглотнул слюну.

- Простите... это как? Я, значит, буду переживать всё так, как пережили они?

- В точно такой же степени и с полным забвением о настоящей своей персоне на время кары! - торжествующе прогремел голос Облечённого Саном Лица. - Более того, перепроживая биографию каждого из имевших несчастье жить при вашем кровавом режиме три или четыре раза подряд! Каждый раз при этом вы будете забывать, что этот трек переживаний уже проигрывался в вашем мозгу.

- Жестоко, - проговорил человек в наручниках, принявшись почему-то рассматривать зеленоватые узоры обоев.

Но по отношению к кому, не сказал.

ТО, ЧТО БЫЛО МЕЖДУ

- ...нам очень жаль. Перекрёсток двух дорог, одна из них мельче и выходит из глубины района, о ней часто забывают. Ваша дочь была отвлечена телефонным разговором и, видимо, не обратила внимание...

- ...газовый взрыв. Целая кухня и половина квартиры. Такое часто бывает у алкоголиков, знаете, напьются и забудут о чайнике на плите, огонь погас, а газ продолжает идти. Потом достаточно кому-то лишь чиркнуть зажигалкой...

- ...инфаркт, совершенно верно. Ну, человек уже порядочно пожил. Приятно, что, понимаете, до последнего был в ясном сознании...

ТО, ЧТО БЫЛО ПОСТФАКТУМ

Катя открыла глаза...

Звук автомобильной сирены, боль во всём теле, чей-то сдавленный крик - куда всё это делось? Воспоминания поблёкли и потускнели, смешиваясь с иными, принадлежащими вовсе не ей.

- Нейроимплементация номер семнадцать миллионов шестьсот пятьдесят одна тысяча четыреста один завершена. Осталось четыреста тридцать пять миллионов двести шесть тысяч триста сорок семь нейроимплементаций.

Чей это бездушный, механический голос?

Сиплый кашель вырвался из горла Ерофеича, тут же прервавшись. Тон кашля звучал незнакомо, в нём не было прокуренной хрипотцы.

Где это он?

Последнее, что он помнил, - яркую вспышку взрыва и ужас внезапного понимания. Но непохоже, чтобы этот металлический шлем на его голове был лавровым венцом, надеваемым всем свежеусопшим.

Он почесал нос. И вдруг, отчасти помимо воли, стал припоминать кое-что...

- Нейроимплементация номер семнадцать миллионов шестьсот пятьдесят одна тысяча четыреста два завершена. Осталось четыреста тридцать пять миллионов двести шесть тысяч триста сорок шесть нейроимплементаций.

Мыслим - следовательно, существуем?

Алексей Игнатьевич был готов к возможности предсмертных галлюцинаций, выдающих себя за посмертное бытие. Рассчитывая бросить им вызов, чтобы не разочароваться потом.

Но кто мог подумать, что галлюцинации окажутся настолько детальными?

Впрочем...

Тут, кажется, дело похитрее. Он ли это?

- Нейроимплементация номер семнадцать миллионов шестьсот пятьдесят одна тысяча четыреста три завершена. Осталось четыреста тридцать пять миллионов двести шесть тысяч триста сорок пять нейроимплементаций.

ВМЕСТО ИНТЕРМЕДИИ

- Вы не находите, что в приговоре, объявленном подсудимому, есть нечто парадоксальное? - остановил Облечённое Саном Лицо в коридоре один из знакомых. - Во-первых, ни один человеческий мозг не может выдержать такую массу воспоминаний, а наш приговорённый и без того человек пожилой, лишь благодаря новым гериатрическим технологиям державшийся бодрячком. Во-вторых, не сойдёт ли он быстро с ума? Ведь...

- Прежде всего, мы не обязаны ни перед кем отчитываться с морально устаревших позиций ложно понимаемого здравого смысла, - гордо подняло нос Облечённое Саном Лицо. - Кроме того, прогресс творит чудеса, и если специалисты сказали, что всемогущий квантовый компьютер просчитает все нейронные связи нужным образом, значит, так оно и будет.

- Но этично ли использовать чьи-то жизни, чьи-то личные чувства как инструмент приговора? Не говоря уже о проблеме авторских прав.

- Во всех нарушениях копирайта мы обвиним прошлый кровавый режим, - моментально отреагировало Облечённое Саном Лицо.

- Хорошо, но не находите ли вы это парадоксальным с чисто математической стороны?

- Простите?

- Положим, некий человек жил и успел умереть в интервале с 2001 по 2029 годы. Получается, что его жизнь существует - или происходит - четыре раза подряд, причём три раза из четырёх заканчивается приходом в себя под металлическим шлемом. Определить, какую из четырёх одинаковых жизней он проживает, он бы не мог, даже если бы знал обо всём этом. Но с вероятностью три из четырёх он обнаружит себя нашим подсудимым.

- Простите, я не совсем понимаю логику ваших рассуждений. Мне пора, в буфете Думы обещали компот из алычи.

- Извините. Но это действительно очень интересная теоретическая проблема...

ВМЕСТО РЕЗЮМЕ

Все мы теперь - Путин в Чистилище*.

________________________________________

* Аллюзия к тропу (компьютерный перевод тут).

Комментарии: 9, последний от 28/06/2017. © Copyright Грицхальд Размещен: 06/07/2015, изменен: 24/04/2019. 16k. Статистика. Рассказ: Политика Плитки шоколадной дороги Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: По накурке мне этот рассказ казался ужасно смешным, а теперь я не представляю, поймёт ли в нём здоровый человек хоть что-нибудь. К тому же, тут ещё и политика, что автоматом снижает оценку при несогласии...

Грицхальд : другие произведения.

Путин в Чистилище