Воспоминание,  матушки  императрицы  Анастасии
              Николаевны  Романовой.

                         ХЛЕБ

М: -   Вот, а теперь, говорит, мы будем пахать эту землю.
          Разделена вся.   Они, говорит, вчера уже делили.
          Я, говорит, не вышел, правда.
          Они, говорит, разделили землю.
С: -   А, Дмитрий говорит - да?   Или Николай?   Отец твой.
М: -   Федька!
С: -   А, Федька?
М: -   Он: - Они меня прогнали.   - Иди, что ты, говорит...
          - Как его?   Отшельник - назвали.
          - Как отшельник  ходишь.   Чего тебе надо?
          - А вы обманываете дочь свою, говорит.
С: -   На Митрия сказал?
М: -   Ты, говорит, обманываешь свою дочь, а она ведь
         разумная и хорошая женщина.   А  я  на ней женюсь!
С: -   А, парень?
М: -   Ему сказали.   Дмитрию!
С: -   Федька-та?   Парень Федька-та?
М: -   Но!   - А  я  на ней женюсь!
С: -   Не, мама, а вот, как они, это?   Значит, Николай
         второй приехал, чтобы купить земли - да?
М: -   Да!
С: -   И Дмитрий!   Решили они...
М: -   Они, землю эту, не купить, а разделить этим, всем
         бедным людям - крестьянам!
С: -   Но, не, а вот это?   В смысле, ты говоришь, что у
         бабы Кати много было денег?
М: -   Да!
С: -   Это, значит они ещё, если, которые, не их
         земли - он...   Их скупали - да?
М: -   Скупали!   Да!
С: -   И отдавали крестьянам - да?
                    Стр. 1
М: -   Да!
С: -   А.
М: -   А крестьяне-та не пользовались.
С: -   Почему?
М: -   Но, деньги-та заберут, а сами пашут.
         Понимаешь ты этого?   Нет?
С: -   Кто, деньги заберут?
М: -   Ну, богатые!
С: -   Но дак...  ну правильно!   А потом, он же, 
       крестьянам  отдал?
М: -   А потом Катя-та распорядилась, и говорит:
         - Ах вы, отшельники.   - Да прямо матерком.
С: -   А, а эти богатые - продали, а всёравно ими
         пользуются?
М: -   А, ими пользуются!   Землёй.   Как своей.
С: -   А.
М: -   Людям отдают.   Но, а баба Катя-та тут...
С: -   Кого людям отдают?   Мама?   Но, как ты говоришь?
         Значит, они вообще другим продают - да?
М: -   Конечно!   Другие пользуются.
С: -   А, вон как.
М: -   Бревново, такое бедное было, а они им  всё отдали.
        Они пашут и сеют и жнут - всё.   А мы-та, в дураках.
        Понимаешь ты это или нет?
С: -   А, дак они должны были вашим отдать?
М: -   Но!
С: -   А они другим отдали.
М: -   А  я  их всех поставила, как этот самый?   Как его?
         Петра или как его?
С: -   Но, Пётр первый был!
М: -   Но!   К столбам по привязала и говорю:
         - Вы отдадите нам нашу землю, то мы вас отпустим.
С: -   Дак, а кто тебе помогал привязывать-та их?
М: -   Прошка, и все...   Евстюга.   И этот...
С: -   А земли были уже вам отданы?
                    Стр. 2
         В смысле, этим - крестьянам!
М: -   Конечно!   Нам были!
С: -   А те, богатые, продали Николаю...
М: -   Да!   Они тут, целая свора была.
С: -   А, значит, Николаю продали.   А взяли, отдали
         другим, тоже за деньги.
М: -   Другим!   Бревново, такое богатое село стало.
С: -   А.
М: -   Все, какие-то богатые, и хлеба полно, а мы голодные.
         Вот эта мать-та моя, мачеха эта, меня и посылала.
         А, я: - Где вы хлеба столько взяли?   - Ха.
         - А там маленький такой, недоросток, был мужчина.
         - Иш, говорит - ты ночуй со мной, я  тебе всё
         расскажу.   - Да, иш ты какой - ночевать с тобой.
         Да я тебя вот так вот возьму и прибью.
         - Нет, ты меня ни бей, я  тебе и так расскажу.
         Они, говорит, хитрят.   У меня мать, три дня 
         ни ела - хлеба нету.   Так!?   А себе хлебушко-та
         забирают.   И напекут лепёшек, и говорит, на станции
         вывозят и продают.   И живут...   говорит, у них денег,
         деньжины - ни денег, а деньжины, говорит,
         чёрт ли сколь.
С: -   Мама?   Значит это?   Николай второй, скупал земли?
         Ещё, те, которые его земли - он роздал - да?
         Крестьянам.
М: -   Он роздал!   Да!   Он, бесплатно.
С: -   А деньги?...   Просто так - задаром - да?
         Земли роздал - за один процент прибыли в год.
М: -   Ну!
С: -   Вот, те, которые он, это?   Деньги, у бабы Кати были,
         у себя!   Он скупал эти земли, и опять раздавал
         крестьянам?
М: -   Да!
С: -   А они ещё здесь хитрили.   Эти же земли, якобы
         проданы.   Они ещё раз продали?
                    Стр. 3
М: -   Перепродавали, перепродали!
С: -   Но, да, да.
М: -   Перепродавали.
С: -   Да, да, да.
М: -   Вот.
С: -   Во-о-от.
М: -   А дядя Федя-та?
С: -   Разузнал - да?
М: -   Разузнал!   Его с этого, выгнали, с попов-та.
         Раз, ты такой...
С: -   Раз, за народ, значит, нечего тебе тут делать - да?
М: -   Нечего тебе тут, иди, уматывай!   Он пришёл и
         собрал сходку.   Это же интересная история.
         Это всё вот на мне было.   Я  собрала - бегала
         по деревне.   Сходку собирайте!
         - Что это Митрина девушка - ожила видно.   - А, я...
         - Хорошая девушка, все хвалят, хвалят.   - Но!
         - А что надо им?   - А вот хочет дядя Федя
         поговорить с вами.   Но, он и начал: - Вот меня
         с церкви выгнали, за то, что  я  заступился за вас.
         За всех за вас.   Что они...   Николай нам землю дал.
         А они отобрали.   Понимаете?   Нет?
         - Но, а Митрий ничего не может сделать.
         Он же без властьвенный.   Он и тогда на колени упал
         перед ним - Дмитрий перед Фёдором.   И говорит:
         - Прости меня.   Они меня убить хотели.
         Родной брат, хотел убить.
С: -   Что?   Николай второй, что-ли?
М: -   Да так ему уже сказали.   Видишь?   Наврали!
С: -   Но, в смысле.   - А то Николай второй тебя же за это.
         - Да?
М: -   Да!
С: -   О, хитрецы.
М: -   О, это же прямо, интересная история.
         А мужики-та - деревенские?   Вместе-та живём все.
                    Стр. 4
         Но, вот этот - Агап, Евстюга, и этот - безносый Антип,
         он же всёравно...
С: -   Мама?   А вот это?   В смысле, вот, те земли, которые
         в Сибири были, те удачно Николай второй
         отдал - да?
М: -   А это хорошо получилось.   Но, мы ездили
         Сибирские хлеба убирать.   Я  приехала туда.
         - У нас есть свой мастер.   - Они, эту, машину-та
         сделали.   Понимаешь ты или нет?
С: -   А, тоже?
М: -   Да!   И, Федька говорит: - Она сама будет убирать!
         - Как это она сама?
С: -   Кто?   Ты?
М: -   Но!   А...   - Девчонка, с больной рукой?
         Как она будет убирать?
С: -   А дак вы специально туда ездили?
М: -   А мы - Федька и  я!
С: -   В Сибирь, ездили - да?
М: -   В Сибирь!
С: -   А где?   В какое место?
М: -   А в это?   Недалеко туда, от это?   Как его?   Но...
         Новокузнецк, Прокопьевск - за Прокопьевском.
С: -   За Прокопьевск?
М: -   Да!   Там хорошее место.   Как, едешь - большое
         такое раздолье есть.   Забыла, как вот...
С: -   Они - земли - были Николая - да?
М: -   Да!   Николая.
С: -   А он отдал крестьянам?
М: -   Ой, равнина красива вот так вот, и речка бежит.
         Но змей много.
С: -   Но дак сейчас, где их змей, это же, они ж мышей
         уничтожают.
М: -   И они, все удивлялись, что...   - Как же это
         так - приехала пахать, а змей ставит.   - И  я,
         как эти столбы, наставила их.   Змей.
                    Стр. 5
         И они за ягодой ходили, и за грибам.   По грибы.
С: -   Кто?   Люди-та?
М: -   Но, жители!
С: -   А, не побоялись.
М: -   Смотри, говорит, какая хорошая женщина приехала.
         Она нас освободила от змей.   И всё.
С: -   А ты, какая?  Ещё девчонка!   Какая женщина?
М: -   Но, так они называли.   Но и теперь, значит,
         одна - у ней вот, бородавка тут была.
         А  я  говорю...   её Агашей звали.   - Агаша?   Тётя
         Агаша?   А что у вас тут?   - Да это бородавочка.
         - Но и к лицу, говорю, прибавочка.   Но  я  им всякие
         такие прибауточки.   Она говорит: - Ой, хорошая ты,
         какая, девушка.   Говорит: - Ты пойдёшь за моего
         внука в замуж?
         - Не за кого  я  не пойду.   Я  одна буду жить.
С: -   Мама?   А потом пахать, в смысле,
         убирать начала урожай.
М: -   А?   Но и пошла  я - поглядели мы поля.
С: -   В деревне Кривандино, ты уже там натренировалась.
М: -   Но!   В деревне побыла.   Всё.   Я  спрашиваю:
         - Но, как вам угодно?   Вы будете за мной приезжать,
         И  я  буду жать.   Чтобы хлеб мой вы собирали.
         Вы ж будете собирать.   - Ладно!
С: -   А почему свой?   А, в смысле - собирала его - да?
         Жала.
М: -   Но, я  убирать буду, а, куда-то хлеб-та ссыпать
         надо будет.
С: -   Нет, мама, а у них там, разделёны были деляны - да?
М: -   Да!   Я, говорю: - Вот, два раза, вы возьмёте, а раз
         мы!   И нам хватит!
С: -   А дак, всёравно, это... поля, были Николаевские - да?
М: -   Да!   А чуть, не три вагона хлеба, нагрузили.
         Привезли на Хвойну, и возили туда...
С: -   В смысле, и в Ленинград увезли - да?   В Петроград.
                    Стр. 6
М: -   Нет, уж тогда не возили, нет!
С: -   Нет, дак, три вагона, куда его?   Хлеб-та, куда?
М: -   Вот и слушай!   Мы привезли...   Белоруссия, совсем,
         голодная была.
С: -   Туда, вот ты и отправила - да?
М: -   Вот, это  я, целый, прямо вагоном отправила!
         Один вагон.   А там была, крёстна жила.
С: -   Надя-та?   С мужем.   Тётя Надя?
М: -   Тётя Надя!   Довольна была - баба Катя.
С: -   Дак, а, в смысле, этот вагон, а остальные куда?
М: -   А остальные, по деревням.   По нашему району.
С: -   А, голод был.
М: -   Да!   Голод!   В Ленинград отправили.   В Петроград.
С: -   Да?
М: -   Да!   А вагон, хлеба, себе разделили.
С: -   А, своим крестьянам - да?
М: -   Да!
С: -   Значит, вагон в Ленинград - да?   И, но, в Петроград,
         тогда называли его так.
М: -   Да!   И вагон своим крестьянам разделили.
         Крестьянам!   И смотришь - там хлебом пахнет,
         там пахнет.
С: -   Но, это всё при Николае втором - да?
М: -   Да!   При Николае!   Он приезжает, а мне уже двое
         рам, двое окошек.   Уже меня боятся оставлять одну.
С: -   А, а то могут прибить - да?
М: -   Да!   Этот Фёдор.   Два Фёдора меня так охраняли.
         А этот, со змеем носится - Игнаха.
С: -   Да.   Дак, мама?   Значит в Прокопьевске...
М: -   Вот не в пасху сказано.
С: -   Мама, а мама?   Он в Прокопьевске - земли роздал.
         Он, сам же их засеял - да?
М: -   Николай?   Нет!
С: -   Они, засеяли?
М: -   Они, засеяли!?
                    Стр. 7
С: -   А почему же тогда, вы, брали, одну треть?
М: -   Засеял Ленинград.   Так сказали.   А.   И ему отдали
         всё.   В Петроград.   И вагон-та, им отдали хлеба.
         И отдали полностью.   Даже больше.   А эти, значит,
         жадовали.   Хотели убить нас.
С: -   Кто?
М: -   Но, где выросло всё - у этих?   В Прокопьевске.
С: -   Дак, вы же отдали, две третьи.
М: -   Но, мы отдали Ленинграду, а Прокопьевску-та ведь
         ничего не отдали.
С: -   Зачем Прокопьевску?   Когда, две третьи,
         хозяевам отдали.
М: -   Никому не отдавали.
С: -   Но, как же?   Ты говоришь: - Две третьи - треть
         только, забираешь ты, а две третьи - хозяину.
         Кому эта земля принадлежала - крестьянам.
         Кому раздали эту землю.   Так же?
М: -   Но!
С: -   А чего ж ты говоришь: - Нет!   А конечно,
         Прокопьевску ничего не досталось.   Потому что...
М: -   А вот они протестовали - дескать,
         плохо вы доглядывали.
С: -   Дак хозяева-та всёравно две третьи получили, хлеба.
М: -   Но вот приехал этот, как его?   Но, богатор.
С: -   Губернатор?
М: -   Губернатор говорит: - Вы ничего не имеете этого
         дела.   Она тут ни при чём.
         Она распоряжается - пашет, убирает.
         Это её способность.   И помолитесь богу за неё.
         Что она жива и здорова.   Она же убирает дочиста.
         И она вам, половину отдаёт урожая пшеницы.
         Чего вам ещё надо?!
С: -   Да больше половины - две третьи  же?!
М: -   Но!   - Вы, говорит, ещё и недовольные.   Зачем же
         вы так?   - Но вот они тогда на коленях стояли.
                    Стр. 8
         Я  вот, как сейчас смотрю - стоят на коленях
         и молятся - прости, больше не будем.
С: -   А, значит, Николай второй раздал земли.
         А им посеять нечем - да?
М: -   Нечем!   Не сберегли.   А  я  же хлеб привезла
         и посеяла.   И вспахала и посеяла и выжала,
         а чего ещё им?   Надо.
С: -   А, что ж ты говоришь, что Ленинград сеял-та?
         Сама же!?
М: -   А Ленинграду, как помощь.   Петрограду.
С: -   А, вот другое дело.   А то ты говоришь: - Ленинград
         сеял там.
М: -   Нет, нет.   Никого не было Ленинградского.
С: -   Больше вагона туда попало хлеба?
М: -   Да!   Потому даже, что там войска стояли.
С: -   Но войска, оно конечно - Ленинград...   Это?
         Петроград.   А, слушай, дак, а хлеб этот там,
         не продавался, а просто раздавался - да?
М: -   Ну, мукой возили.
С: -   Нет, мукой...
М: -   А хлеб хлебом.   Хлеб сами они пекли.
С: -   Нет, но продавать-та не продавали,
         а просто раздавали?
М: -   Как, раздавали?   Продавали!   Я  приехала туда жить
         в Сибирь.   Они...   На полке, такие булки стоят.
         Что, страсть Божия.
С: -   Нет, нет, мама?   Вот, когда, в Ленинград
         повезли хлеб...
М: -   Тогда мукой возили!
С: -   Нет, дак вот там-то им, просто отдавали хлеб,
         или продавали?   Ведь продавать-та нельзя?
М: -   Но, в казну!
С: -   А, в казну отдали - да?
М: -   А там пекут и...
С: -   А.   Просто, сдали и всё?
                    Стр. 9
М: -   По низкой цене.
С: -   Но, ясно.   В общем, сколько она...   обработка
         стоит, они только за это и платят - жители.
М: -   Да!
С: -   А.   Дак, по низкой цене - да?
М: -   По дешёвке.   И всегда нужно, чтобы меня туда
         показать.   Что  я  за ней ходила - я  вырастила 
         хлеб.   Я  и ездила.   И меня таскали.
С: -   В Петроград - да?
М: -   В Петроград этот.  Я  вот только и видела Петроград.
         Я, когда встретилась - ехали на Лугу.
         Я  встретилась с этой женщиной,
         которая была приёмщицей.
С: -   Хлеба?
М: -   Да!   Она мне ровесница.   Говорит: - Где-то  я  вас
         видела?   - Я  говорю: - А хлеб ни помнишь?
         - Да!   Помню!   Ой, поедем ко мне на мою дачу.
         - Там у ней дача за Лугой.  На дачу.  Я  побоялась её.
С: -   Но, просто, откуда ты знаешь.
М: -   Кто её знает - хорошая она или нет.   Нет, говорю,
         я  не могу.   Я  что-то приболела маленько.
         - В любое время приезжай ко мне.
         - А адрес-то вы взяли да и забросили.
         Я  больше не знаю, куда ехать-та.
С: -   Дак, мама?   Адрес-та, это же эта самая - Паша.
         И она же и приёмщица.
М: -   Какая Паша?   Нет!   Её Ариной звать, а не Пашей.
С: -   Дак нет, Арина-та Арина.
М: -   А, нету, даже этой...   адреса...
                    Стр. 10