Li Lu! : другие произведения.

История одного грешника. Глава 4. Соня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это только начало будущей большой книги о любви. Хочу, чтоб в ней присутствовало всё, что делает обычный любовный роман запоминающимся, то есть страсть, инстрига, капелька ненависти и раздоров, много постельных сцен, ревность и разочарование, но самое главное, всепоглащающая ЗАБОТА. Продолжение постепенно добавляется по мере написания.)
  Глава 4. Соня
  Я ложусь в кровать и долго смотрю в потолок. Я немного переживаю из-за того, что мама может унюхать пары алкоголя завтра утром, поэтому приоткрываю окно в спальню и оставляю открытой дверь, создавая легкий сквозняк.
  Этот вечер был настолько насыщен событиями, что я никак не могу избавиться от крутящихся в голове мыслей и обрывков воспоминаний. И Егор, который своим невидимым магнетизмом... произвел на меня впечатление. Несмотря на его показную легкость и доброту, он все же внушает какой-то благоговейный трепет. От него будто пахнет лоском и уверенностью в себе. Егор должен знать, чего и кого хочет в жизни, иметь четкие планы на будущее, каждый его шаг просчитан, кажется, он даже может предугадать события наперед. Именно такое впечатление о нем у меня сложилось.
  Я подскакиваю от резкого звука, исходящего из моего телефона, лежащего в кармане толстовки на стуле недалеко от кровати. Это звук будильника. Тяжело встаю с кровати и вылавливаю телефон из кармана. Смотрю на время, которое указано на экране сотового - 13:55. На это время заведен будильник, и заводила его точно не я. Перевожу взгляд на окно - темно. И не удивительно, ведь сейчас ночь, время перед рассветом, но никак не 13:55.
  По телу прокатывается небольшой озноб, потому что если это шутка, то она жуткая. Я иду на кухню, где у нас находятся настенные часы. Не знаю, что там можно увидеть нового, ведь я прекрасно понимаю, что сейчас не 13:55. Содрогаюсь от мысли о том, что означает это время. Смотрю на кухонные часы и замираю - они показывают 13:55. Ужас сковывает мою грудь, не давая вздохнуть. Кто-то был у меня в доме, ведь это не может быть совпадением!
  Бегу в спальню и нажимаю на кнопку включения компьютера. Пока он загружается, расхаживаю по комнате и тереблю волосы, хватаю гребешок со стола и начинаю расчесываться. Мне нужно занять чем-то руки, потому что от волнения начну грызть ногти, а я этого не хочу.
  13:55 - время смерти моего отца. После того, как его сбила машина, небезразличные прохожие вызвали 'скорую', но подъехавшие фельдшеры даже не успели переложить его на носилки. Они зафиксировали время смерти - 13:55, об этом я узнала, подслушав разговор врача с мамой, когда сидела в коридоре больницы и ковыряла облезшую краску со стены. Тогда мне было двенадцать лет, мне было жаль отца, но я еще не понимала, как тяжело нам будет без него. Как тяжело будет мне.
  Компьютер практически загрузился, и я сажусь перед монитором. Когда возникает рабочий стол, я в недоумении всматриваюсь в экран. На экране красуются не милые рыжие котики, которые последние полгода вызывали улыбку на моем лице, а картинка, наспех сделанная в графическом редакторе. На белом фоне большими буквами от руки написано 'Привет от Невидимки'. Время компьютера показывает 13:55.
  Когда до меня доходит осознание того, что кто-то не только побывал в моем доме, но и успел залезть ко мне в компьютер, ледяная волна ужаса прокатывается по телу. Мне не хватает воздуха, и я не знаю, что предпринять. Бежать из дома? Срочно кому-то звонить? Спрятаться?
  Тихонько слезаю со стула и забираюсь под стол. С собой прихватываю сотовый, по которому пытаюсь дозвониться до матери. Когда я снова слышу короткие гудки и понимаю, что телефон таинственным образом не починился, то порываюсь бросить его в стенку через всю комнату.
  Я пытаюсь быть тихой и незаметной, хотя это и глупо, ведь если кто-то и есть в квартире, он знает, что я здесь. С другой стороны, если бы кто-то хотел мне навредить, он бы уже давно это сделал.
  Долгое время, пока я нахожусь под столом, то не могу совладать с собственным дыханием. Постепенно панический страх отходит, и я начинаю рассуждать трезвее, а также задавать себе наводящие вопросы. Кто такой Невидимка? Он каким-то образом связан со смертью моего отца, а может быть, и сам является его убийцей. Кто мог залезть к нам в квартиру? Мы живем на втором этаже, так что просто залезть через форточку не получится.
  Я вспоминаю, что дверь была открыта, когда мы с Егором заходили в квартиру, а я не могла нащупать ключи у себя в кармане. И потом... время выставлено на моем мобильном телефоне, то есть человек должен был лично со мной контактировать и незаметно забрать телефон на некоторое время. Когда я пыталась дозвониться друзьям и предупредить о приближении полицейских, то не заметила, точно ли выставлено время, но я уверена, что если бы оно была неправильным, мой взгляд зацепился бы за несоответствие. Значит, кто-то поменял время после этого. Вывод напрашивается сам собой, и он не самый радужный.
  Я выбираюсь из-под стола, выключаю компьютер и ложусь в кровать. Сейчас мне не страшно, я безмерно зла. Я решаю, что как только увижу Егора снова, спрошу о том, что тут происходит, потому что логических объяснений этому безобразию я не вижу.
  С этими мыслями мои глаза закрываются, и я проваливаюсь в неглубокий беспокойный сон.
  
  Я чувствую резкие толчки, которые беспощадно вырывают меня из сна. Приоткрываю глаза и вижу размывчатое пятно своей матери. Сразу же чувствую адскую головную боль и ломоту во всем теле. Ощущение, что я только-только закрыла глаза. Невольный огорченный стон вырывает из моего рта.
  Постепенно различаю родное обеспокоенное лицо с морщинками вокруг глаз. Моя мама настоящая красавица даже при том, что она работает слишком часто и отдыхает слишком мало.
  - Дорогая, проснись, - говорит мама мне.
  Я протираю глаза и потягиваюсь. Стараюсь не морщиться, чтоб она ничего не заметила. Из приоткрытого окна веет холодным октябрьским воздухом, у меня моментально появляется гусиная кожа, вставать с кровати неохота.
  - Милая, ты так заболеть можешь. Постарайся больше не открывать окно на ночь, - вежливо просит она. Мама всегда вежливая и сдержанная. Она присматривается ко мне. - Что-то ты сегодня помятая.
  - Я же спала, мам.
  Я укутываюсь одеялом и прямо в таком виде направляюсь в кухню делать чай. Пока чайник закипает, пью воду с крана и надеюсь, что меня перестанет мутить.
  - Знаешь, вчера вечером мне позвонил призрак из прошлого, - с улыбкой говорит мама.
  - Да? И кто же?
  - Не знаю, помнишь ты или нет, но у твоего отца был один близкий друг, который, к сожалению, тоже умер несколько лет назад. Так вот это был его младший брат - Егор. Он здесь частенько ошивался, когда был подростком.
  Я пытаюсь не выказать крайнего удивления.
  - Я не видела Егора уже много лет, - добавляет мама.
  - П-почему я не помню его брата? - спрашиваю я.
  - А ты разве помнишь Егора? Хм, странно, ты была еще совсем юной, - говорит мама. - Они с братом очень давно переехали в Испанию и жили там долгое время. Потом я слышала, что они участвовали в боевых действиях в Сирии. Его брат иногда звонил и спрашивал, как мы справляемся с потерей. Он погиб на войне. - Мама сглатывает. - Мне сообщили, что он умер года два назад. Не ожидала, что такое случится, думала, Егор сразу же перестанет участвовать в боевых действиях, но, кажется, он продержался там еще около полугода.
  Я часто заморгала. То, что Егор был на войне - огромное событие, которое наверняка оставило на нем отпечаток.
  - А что с их родителями? - спрашиваю я.
  - Мать ушла от них, я никогда не слышала, чтобы кто-то из братьев говорил о ней. Еще я когда-то слышала, что у них есть сестра, но, честно говоря, я не уверена в том, что помню все правильно. Также у Егора есть отец. Правда, не знаю, общаются ли они. Отец Егора был... своеобразным человеком. Очень богатым и, кажется, немного безумным, - говорит мама.
  Мама рассказывает, как прошла ее смена, мы пьем чай и часто хихикаем. Я все еще закутана в одеяло. Чай и бутерброд с вареной колбасой, который вначале я просто пихаю в себя, со временем приносит желаемое облегчение, голова болит не так сильно, и ломота в теле проходит.
  Потом мама идет в спальню переодеться, а я быстро перевожу кухонные часы на другое время. Они остановились и продолжают показывать время 13:55, что вызвало бы у нее удивление, а я не хочу, чтобы она о чем-либо догадалась.
  Сегодня выходной, поэтому я слоняюсь по квартире в поиске занятия, потом сижу за компьютером и снова ем. Делаю зарядку и разминаюсь под какой-то фитнес-ролик из девяностых.
  Раздается мелодия мобильного, и я подскакиваю на месте. За бездельем и болтовней с мамой я совсем забыла о том, что следовало бы позвонить друзьям!
  Я достаю позабытый мобильник из-под кровати, куда запихнула его ночью, и вижу, что это Илья.
  - Алло! - почти кричу я.
  - Алоха! - смеется в трубку Илья. - Как дела? Мы волновались вчера, но решили подождать до утра и не звонить.
  - Господи, Илья, с вами все нормально? Я забыла перезвонить, да и столько всего произошло! Куда вы с Викой вчера ушли?
  - Вообще-то вас с Ромкой долго не было, и мы решили помочь вам, вот и пошли на улицу. А там уже увидели полицейских, и, слава богу, вовремя успели спрятаться. Мы потом встретили Ромку, и он сказал, что ты пошла нас предупредить. Мы полночи места себе не находили, все думали, куда ты делась и попалась ли, - рассказывает мне Илья.
  - Да я практически и попалась, но... - я ненадолго задумываюсь, а стоит ли рассказывать Илье о том, что случилось ночью или оставить все тайной. - Я просто успела убежать от них и сразу отправилась домой. Очень уж побоялась, что они меня встретят. Я была такая пьяная, что просто отключилась, - говорю я.
  - Ладно. Жалко тебя не было с нами до конца ночи. Мы потом пошли на стадион и бесились там, пока не выбежал охранник и не начал орать, что вызовет полицию, и они перестреляют нас. - Илья смеется, его смех чистый и звонкий. - Да и вообще, ночь была классной.
  - Рада за вас. Я так сильно перепугалась, что меня поймают. Еле ноги унесла! А хотела вам помочь, - с обидой говорю я.
  - А кто тебя просил нам помогать? - ощетинивается Илья. - Ты же знаешь, что мы можем найти выход из любой передряги, но каждый сам за себя. Ты как хочешь, а мы сегодня вечером снова собираемся. У меня дикое похмелье, я буду рад хотя бы стаканчику пива.
  - У меня вечером мама дома. Я не могу пойти с вами, - грустно говорю я. - Тем более, завтра в школу. Не хочу идти на уроки с головной болью и запахом изо рта.
  - Ну и залипай дома в компьютере, - говорит Илья. - Ладно, давай, до завтра.
  Я мычу в ответ что-то неразборчивое, после чего он отключается.
  
  В три часа дня я выхожу в магазин за хлебом. Надо мной нависает хмурое небо, затянутое серыми тучами. Эти тучи... они не уйдут, оставляя небо чистым и голубым. Нет, они поселились здесь до весны, низкие и грозные, но не дающие никакой разрядки. Редкий дождь или снег - исключение. Я точно знаю, что они здесь для того, чтобы портить настроение и вгонять людей в депрессию. И у них это неплохо получается.
  Я покупаю хлеб и отправляюсь к Роме. Наши дома находятся на расстоянии пяти минут быстрой ходьбы, только вот магазин далеко, приходится идти через посадку. Я часто захожу повидаться к другу. Мне нравятся короткие одиночные прогулки к его дому по вытоптанной тропе.
  Я набираю на домофоне код его квартиры и жду.
  - Да? Кто там? - слышу я голос матери Ромки.
  - Здравствуйте! Это Соня.
  - Ой, проходи, Сонечка.
  Дверь открывается, я пробегаюсь по парочке ступенек, ведущих к квартире, после чего оказываюсь внутри маленькой и достаточно уютной прихожей с обоями с золотые роскошные листья винограда.
  Я быстро скидываю ботинки, оставляю в прихожей купленный хлеб, перекидываюсь приветственными фразами с тетей Валей и сразу же отправляюсь в спальню к Роме. Открываю дверь и чувствую смешанные запахи грязных носков, пота и перегара.
  Вижу, что он лежит на диване, практически с головой укрывшись одеялом. Я быстро закрываю за собой дверь и раскрываю друга. Его белая потянутая майка и семейные трусы уже не удивляют меня, ведь я видела их раз сто. Рома что-то мычит и пытается натянуть одеяло обратно. Я же настежь открываю окно и совсем немного приоткрываю дверь, чтобы хоть немного проветрить небольшое пространство спальни.
  - Соня, отвали! - говорит Рома. - Дай мне умереть.
  - Тебе нужно что-нибудь съесть, и сразу станет легче, - говорю я. - Сколько раз можно повторять?
  Когда комната немного проветривается, я направляюсь на кухню и делаю нам бутерброды с чаем.
  - Ты вечером идешь гулять? - спрашиваю я и откусываю бутерброд.
  Рома кривится и запихивает в себя кусочек еды.
  - Нет. Я не смогу пить еще несколько недель, - отвечает он. - Ты где вчера пропала?
  - Меня заметили полицейские. Я от них убежала и сразу пошла домой. Ты уже знаешь, что с Викой и Ильей я так и не встретилась?
  - Да, они прибежали ко мне буквально через несколько минут после того, как ты ушла.
  - Мне звонил Илья и все рассказал, - я раздумываю, стоит ли говорить другу о Егоре и о том, что произошло дома. Мне страшно, что он расскажет об этом остальным, заставит поделиться с мамой, возможно, захочет, чтобы я обратилась в полицию.
  - Мы о тебе волновались, - говорит Рома и усмехается. - Но не долго.
  Его лицо начинает приобретать румянец, глаза блестят, и он уже откусывает по четверти бутерброда за раз.
  - Я так и думала, - грустно говорю я.
  Хотя у меня и есть три лучших друга, о которых я даже не смела мечтать, в такие моменты я чувствую себя одинокой.
  - Знаешь, я тебе все же расскажу, что произошло вечером, - говорю я и немного краснею от смущения. - Но ты должен пообещать, что никому ничего не расскажешь. Даже Вике и Илье.
  Рома кажется заинтригованным.
  - Давай, - говорит он. - Постараюсь никому не рассказывать.
  Я скептически на него смотрю. 'Постараюсь' - это не то слово, которое обозначает вечное хранение тайны.
  - Вчера... в общем мне не удалось сбежать от полицейских. Я увидела едущую машину и остановила ее. Там оказался один мой знакомый, которого я не видела двенадцать лет. Он разобрался с полицейскими. Не знаю, что он им сказал... наверное, дал денег, чтоб они отвалили. А потом он отвез меня в кафе и накормил. Он сказал, что собирается увидеться со мной еще.
  Лицо Ромки выражает задумчивость.
  - Ну, и сколько же ему лет? - спрашивает он.
  - Двадцать пять.
  Рома выглядит ошеломленным.
  - Ты что, связалась с каким-то педофилом? - восклицает он.
  - Не кричи так! - шикаю я на него. - Какой педофил, о чем ты? Между нами ничего не было, даже ни одного намека!
  - Будь осторожнее с ним, Соня, - говорит Рома и тычет в меня остатком бутерброда. - Не знаю, что он за человек, но предчувствие у меня нехорошее. А ты знаешь, что оно меня никогда не подводило.
  Я прыскаю от Ромкиных слов о его предчувствии. Как-то раз, когда мы впервые решили купить пачку сигарет и вместе ее скурить, он весь вечер рассказывал, что предчувствует то, что появятся наши родители, и тогда экзекуции нам не избежать.
  - Ты не расскажешь об этом ребятам? - спрашиваю я с надеждой.
  - Нет, но, если этот мужик будет к тебе липнуть, или надоедать, или вы просто слишком часто будете видеться, я им все расскажу. А еще твоей маме, чтоб она выбила из тебя все дерьмо.
  - Ладно-ладно, прекращай, - говорю я и улыбаюсь.
  Терпеть не могу, когда Рома начинает изображать заботливого друга. Сначала я хочу рассказать ему и о том, что кто-то залез в мою квартиру, но потом передумываю.
  Все-таки я не буду рассказывать о переведенных часах никому, даже Егору. Мне интересно разобраться в происходящем самой, хотя я понимаю, что нарываюсь на неприятности.
  Я доедаю свой бутерброд и выхожу из спальни Ромы. Свою задачу на сегодня я выполнила. Забираю купленный хлеб и направляюсь домой.
  Целый вечер я кое-как выполняю домашние задания и смотрю фильмы. И думаю о Егоре. Никак не могу перестать вспоминать и анализировать его поступки, думать, упустила ли я что-то.
  В эту ночь я крепко засыпаю и сплю без сновидений.
  
  Утром я плетусь в школу. В место, которое терпеть не могу. Мои школьные мучения практически закончены, ведь в этом году я в выпускном классе. Все усиленно готовятся к тестированию и занимаются каждую свободную минуту. Так как я до конца не определилась с тем, чем собираюсь заниматься по жизни, то и в подготовке к предстоящим экзаменам не слишком тороплюсь.
  Уроки проходят как обычно. Я сажусь за последнюю парту рядом с Ильей, и закрываюсь от мира завесой из волос. Я давно не стриглась, и они стали довольно длинными. От Ильи я чувствую слабый запах духов и мыла. Скорее всего, сегодня утром он постарался привести себя в порядок после вчерашней ночи.
  - Вечером вы хорошо погуляли? - спрашиваю я со слабой улыбкой.
  - Да, нам было весело.
  - Угу... значит, тебе и Вике было весело?
  Илья хмурится.
  - Да. Мы с ней были вдвоем, но нам было хорошо, - неохотно отвечает он.
  Я думаю, что между ними что-то происходит, но они не хотят никому признаваться. Возможно, они еще не признались в этом даже себе. Никогда не могла предположить такой исход.
  - Если ты начнешь встречаться с Викой, Вера себе все локти искусает, - ухмыляюсь я.
  - Я не собираюсь встречаться с Викой, - Илья хмурится и качает головой. - И вообще, причем тут Вера?! У нас с ней никогда ничего не было.
  - Да? Странно, я думала, что вы периодически... кхм... видитесь после школы.
  Илья толкает меня в плечо, а я заливаюсь смехом.
  - Ладно, шучу я, - сквозь смех выдавливаю я. - Но на самом деле она всегда вешалась на тебя.
  Когда звенит звонок, и мы с Ильей направляемся в столовую, я замечаю, что вокруг какое-то оживление. Учителя быстро ходят туда-сюда, бегающих по коридору малышей сразу же останавливают дежурные, все какие-то притихшие.
  - Ты тоже заметила, что что-то происходит? - спрашивает Илья, заметив мой недоуменный взгляд.
  Я киваю.
  В столовой мы покупаем булки и компот и направляемся к свободному столу. Все выпускные классы стоят кучками в отдалении, и мы направляемся в их сторону. Садимся так, чтобы было понятно, что мы тоже выпускники, но не слишком близко к остальным. С самого детства я - изгой. Слишком бедная и замкнутая - дети таких не любят. Илья своей дружбой со мной сильно портит свою репутацию, но в любом случае его многие уважают и общаются, несмотря ни на что. Конечно же, со временем все детские предрассудки перерастают себя. Уже несколько лет подряд нет лидеров и любимчиков класса, и нет таких изгоев, как я. Каждый из нас сделал выбор, с кем общаться и общаться ли вообще. Выпускной класс и ощущение скорой разлуки немного сплотили всех. Даже я не против иногда перекинуться парой слов с девчонками.
  К нам подходит Вера Чирикова. Та самая Вера, которая при любом удобном случае вешается на Илью. К ней я испытываю особые чувства с самого первого класса.
  Она присаживается на лавку к Илье, закладывает локон иссиня-черных волос за ухо и кладет руку ему на плечо.
  - Привет, - говорит она. - Илюх, вы чего кисните тут одни? Давайте к нам.
  Мы с Верой стараемся не общаться друг с другом без крайней необходимости, чтоб зря не раздражаться. Хотя она и говорит о нас обоих, но обращается только к Илье.
  - Не охота сегодня слушать вашу болтовню, - отмахивается от нее Илья.
  - Вы заметили, что в школе что-то происходит? - спрашивает Вера. - Сегодня в школу приехал спонсор. Не знаю, насколько слухи правдивы, но он, как говорят, хочет вложиться в наш выпускной. Что-то типа благотворительной акции.
  Илья хмыкает.
  - И кто же это?
  - Какой-то Фролов. Может, удастся его увидеть хоть глазком.
  - Ты думаешь, его вклад дойдет до выпускного? Очень в этом сомневаюсь, - подаю голос я. - Все равно нужно будет сдавать деньги нам. Тем более, зачем ему это делать?
  Вера пожимает плечами.
  - Мне, честно говоря, все равно. Может, это какой-то благородный жест, знаете, если он баллотируется в политики и нужно, чтоб за него проголосовало как можно больше человек. Не знаю.
  До звонка остается пять минут, и мы направляемся к боковой лестничной клетке, чтоб подняться на второй этаж. Если опоздаем на историю, нас ждет пять минут позора перед всем классом.
  С верхнего этажа спускается директриса и парочка учителей, они окружили нашего спонсора. Фролова Егора. Они что-то говорят ему сразу со всех сторон, а он рассеянно слушает и иногда кивает. Его взгляд блуждает по коридорам, пока не задерживается на моей скромной персоне.
  Я сглатываю внезапно образовавшийся в горле ком. С чего вдруг Егор решил стать спонсором нашего выпускного?
  Егор одет в серый костюм без галстука. Белая рубашка обтягивает его широкую грудь, пару пуговок сверху расстегнуты, обнажая мужественную шею.
  Егор не отрывает от меня взгляд, продолжая слушать директрису. Вокруг его карих глаз собираются морщинки, будто он собирается улыбнуться, но потом передумывает. Я в ступоре останавливаюсь на первой ступеньке, и другим ребятам приходится обходить меня со всех сторон. Кто-то тихо возмущается, а кто-то нечаянно задевает локтем, но такой момент не может быть ничем испорчен.
  Я не знаю, что чувствую в тот момент, когда он смотрит на меня, не отрываясь. В груди что-то переворачивается, начинает сосать под ложечкой. Я не уверена, что мне нравятся эти ощущения. Легкое головокружение можно объяснить тем, что я не привыкла к такому пристальному вниманию.
  С другой стороны, мне страшно. Страшно от того, что мои догадки верны, я практически уверена в этом. Этот человек желает мне зла, каким бы милым он не казался.
  Илья дотрагивается до моего плеча и спрашивает:
  - Сонь, ты чего застыла? Пошли уже.
  Я прерываю зрительный контакт с Егором и поворачиваюсь к Илье.
  - Да, я иду, - говорю я слегка растерянно.
  Я поднимаюсь по ступенькам дальше, стараясь больше не встречаться взглядом с Егором. Я просто сделаю вид, что не заметила его. Нам не обязательно здороваться у всех на глазах.
  Не могу устоять и бросаю еще один мимолетный взгляд на Егора. Он прерывает директрису на полуслове и направляется в мою сторону. Он смотрит прямо на меня. О, нет.
  - Подожди меня возле класса, я сейчас подойду, - бросаю я Илье и начинаю краснеть. Друг смотрит на меня и не может понять, что происходит.
  Все идущие ученики расступаются перед Егором. Он подходит ко мне и снова ловит мой взгляд. Илья не уходит, а стоит рядом со мной, положив руку на плечо.
  - Привет, - говорит он мне своим низким хрипловатым голосом, от которого бегут мурашки по коже.
  Одноклассники в недоумении посматривают на нас. Кто-то останавливается, чтоб услышать наш разговор.
  - Здравствуй, Егор, - говорю я и теряюсь под его пытливым взглядом.
  Он будто специально так смотрит на меня, чтоб мне было еще более неловко перед Ильей.
  Илья покашливает, от чего Егор переводит взгляд на него. Не знаю почему, но я поспешно стряхиваю руку Ильи.
  - Э-э... это мой хороший друг Илья, - представляю я их друг другу. - Илья, это мой... знакомый - Егор.
  Егор прищуривается, Илья протягивает руку, но он ее игнорирует.
  - Соня, я буду ждать тебя после уроков. У меня здесь дела, потом подвезу домой, - говорит он так, будто это обычное дело, и подобное происходит со мной каждый день.
  Я хмурюсь. Он хочет меня подвезти до дома. Снова. Он на семь лет старше меня, и, кажется, он хочет меня запугать. Вдруг он что-то сделает со мной? Я себя одергиваю. Если бы он хотел мне навредить физически, то сделал бы это вчера.
  Звенит звонок на урок, и я вздрагиваю. Если я не потороплюсь, меня будет ждать пять минут позора.
  - Хорошо, - говорю я.
  Я соглашаюсь практически бессознательно и только после того, как слова слетают с губ, понимаю, что сделала. Мне нужно спешить, но в тоже время я не хочу прерывать разговор. Внутренне я разрываюсь.
  - Иди на урок, - повелительно говорит Егор, и я киваю, а потом, опустив голову, быстро поднимаюсь по ступенькам на нужный этаж.
  Илья не отстает от меня ни на шаг. Перед кабинетом он хватает меня за плечо и останавливает.
  - Эй! - говорит он. - Что это было? Откуда ты знаешь этого типа?
  Я вижу его удивленное лицо и раздумываю над ответом.
  - Не парься, - говорю я. - Это просто старый знакомый моей семьи. Я беззаботно улыбаюсь и открываю дверь кабинета.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"