Есть кладбище... Лесная глухомань
за веком век теснит его пределы.
Там грусть-печаль... И там, куда ни глянь,
видны кресты, подёрнутые белым.
Но в полночь, на тринадцатые дни,
бьёт колокол разрушенной часовни,
кричит сова, и бледные огни
плывут из обомшелой колокольни.
И - в стороны земля... Так из могил
покойники выходят. Нелегко им:
скрипят, хрустят... но из последних сил
шагают прочь от мёртвого покоя.
За кладбище! - где мил-сверчок поёт
наивный гимн полУночной природе.
И счастливы отжившие своё
обманом, что они - живые, вроде.