Эмма приходит по средам, ровно в пять вечера, и уходит в восемь, чтобы успеть домой до возвращения мужа из клуба. У нас есть три часа для секса.
Моей любовнице сорок пять. Она на шесть лет старше меня. Мы никогда не говорим о разнице в возрасте, но я знаю - она беспрерывно об этом думает. Отсюда её маленькие хитрости. Я делаю вид, что не замечаю их и даже подыгриваю.
Едва появившись на пороге, Эмма начинает "создавать интим". Она зажигает свечи и выключает свет. В полумраке ей легче быть рядом со мной - ведь тогда я не вижу её морщинок у глаз, поблёкшей кожи.
Эмма не любит своей наготы. Она снимает лифчик только когда мы ложимся, она не хочет, чтобы я видел её грудь. Я понимаю, почему. Будто ненарочно Эмма прижимает локти к бокам, изгибаясь телом так, что груди становятся упругими. Я поглаживаю два маленьких холмика, пощипываю соски, они становятся жёсткими, как орешки.
Эмма постанывает - вот здесь она не играет, она наслаждается моим телом. И я с добрым злорадством наслаждаюсь моим телом. Еще не старым, еще сильным...
Когда Эмма встаёт, чтобы отправиться под душ, то всегда набрасывает какую-нибудь тряпку, с деланной небрежностью кутается в шаль или плед.
"Ах, как у тебя холодно...", - бормочет Эмма.
"Да, прохладно, ты оденься...", - отзываюсь я.
В моей квартире очень тепло, даже жарко. Просто она не хочет, чтобы я видел её тело.
Она никогда не забывает втягивать животик и прогибать спинку.
Она делает всё возможное, чтобы я забывал о том, что ей - сорок пять, а мне - тридцать девять.
Глупая, глупая Эмма! Я так привык к тебе, к твоему тихому хрипловатому голосу, к твоей застенчивой улыбке, что мне наплевать на твой возраст! Но сказать тебе об этом не могу. Сказать, значит признаться, что мне заметна эта разница и что я просекаю все твои маленькие хитрости.