Крыска с дедушкой сидят на диване, рассматривают фотографии в старом альбоме. Альбом большой, дедушка положил его Крыске на колени. "Тяжелый какой", - думает Крыска. Ей смотреть неинтересно. Люди в альбоме все незнакомые, а на фотографиях - желтые разводы. Дедушка переворачивает страницу: "Это брат твоей бабушки, а это - подожди, кто же это..." Крыска думает, что всех этих людей на самом деле нет. А дедушка просто смотрит на фотографию, и придумывает. Крыска тоже любит придумывать. Можно придумать что-то хорошее, как будто это есть на самом деле. Вот у нее друг теперь есть. Когда Крыску никто не видит, она отходит в уголок, за шкаф, и потихоньку со своим другом разговаривает. Крыска хотела его нарисовать, но у нее не получилось. Может, и лучше, что не получилось, а то мама всегда спрашивает: "Кого это ты нарисовала?" Крыска ни за что бы не стала говорить, что она друга нарисовала. А дедушке и рисовать не надо, у него фотографий вон сколько, смотри на них да придумывай... "Это наш родственник, - говорит дедушка, - подожди, как же его звали..."
Дедушка переворачивает еще одну страницу. Страницы большие, твердые, между ними листочки тонкой бумаги. Когда страницу переворачиваешь, бумагу нужно каждый раз поправлять. На этот раз на фотографии - маленькая девочка. Крыска думает, сколько девочке лет. Наверное, столько же, сколько Крыске, и они могли бы дружить. Крыска скажет девочке: "Я видела тебя в альбоме", - и они пойдут вместе играть. "Дедушка, а как ее зовут?" - спрашивает Крыска. "Кого?" "Вот эту девочку", - Крыска водит пальцем по фотографии, по девочкиным волосам, по воротнику с кружавчиками. "Катенькой ее зовут, - говорит дедушка, - Екатериной Григорьевной". Екатерина Григорьевна - это Крыскина бабушка. Крыска думает, как так получается, что сначала была девочка, а потом стала бабушка. Крыска думает, что она тоже когда-нибудь бабушкой станет. Вот проснется однажды, посмотрит на себя в зеркало, а в зеркале старушка - с морщинами и серыми волосами. Интересно, а девочки заранее знают, когда пора будет в бабушку превращаться?
Крыска смотрит в другой конец комнаты. Там ширма стоит. За ширмой бабушка живет. Крыске туда нельзя. Даже заглядывать нельзя, так бабушка сказала. Крыска все равно заглядывала, когда бабушки дома не было. За ширмой кровать высокая, у кровати - тумбочка. Над тумбочкой икона висит, а под ней огонечек горит, в баночке. Крыска как-то спросила бабушку, зачем в баночке огонечек. Бабушка на Крыску рассердилась, сказала, что это не баночка, а лампада. Крыске понравилось слово "лампада". Как лампа, только красивее. Крыска бабушку побаивается. Бабушка худая, строгая, в черном платье. Волосы гладко зачесаны, а сзади - пучок. Бабушка никогда не улыбается, только усмехается. Скажет что-нибудь, и усмехнется. И за ширму к себе уходит, книжку читать. Книжка старая, толстая, в черной обложке. А на обложке ничего не написано. Крыска как-то спросила бабушку, про что ее книжка. Бабушка на Крыску посмотрела, усмехнулась, иди, говорит, сюда, я тебе покажу. Смотрела Крыска в книжку - там буквы странные, как будто и знакомые, только написаны по-другому, и прочесть Крыска так ничего и не смогла.
Крыска сидит на диване, рядом с дедушкой, смотрит на фотографию девочки с кружавчиками. "Дедушка, а ты когда с бабушкой познакомился, она была маленькая?" Из-за ширмы раздается покашливание. Дедушка вскакивает, идет за ширму. Бабушка что-то говорит дедушке. Крыска прислушивается, а разобрать ничего не может. Только слышит, как дедушка отвечает: "Да, Катенька". Крыска пытается представить, как будто из-за ширмы выходит не бабушка в черном платье, а девочка с кружавчиками, из альбома. "Меня зовут Катенька", - говорит девочка. Крыска смотрит на девочку. "Все равно она как бабушка, - думает Крыска, - таких девочек не бывает".
Дедушка возвращается, кладет альбом к себе на колени, спрашивает Крыску: "Устала?" Крыска говорит: "Нет, не устала". Если она пожалуется, что устала, то дедушка скажет, что надо идти гулять, или обедать, а после обеда - спать. Крыска не хочет ни гулять, ни обедать. А спать она никогда днем не хочет. Лучше уж сидеть, альбом смотреть, с Катенькой в кружавчиках. Дедушка переворачивает страницу. "Это я такой молодой был", - говорит дедушка. На фотографии дедушка в фуражке и кителе. Это дедушка так говорит - "китель". Крыска крутит новое слово на языке. "Титель", - говорит Крыска и смеется. "Ки-тель, - повторяет дедушка, - смотри, нашивки на кителе, видишь?" "Дедушка, ты героем был?" "Каким еще героем?" "Ты воевал, мне папа рассказывал". "Когда я воевал, твоего папы на свете не было", - говорит дедушка. Бабушка покашливает за ширмой. Дедушка косится на ширму, переворачивает альбомный лист. На большой фотографии много-много людей, четыре ряда. А сколько человек в каждом ряду, Крыска сразу сосчитать не может. Очень много. В первых двух рядах - тети в длинных темных платьях. На головах у них белые платки, на платках - кресты. "Это сестры милосердия, - говорит дедушка, - твоя бабушка - в первом ряду, вторая слева".
Крыска вглядывается в лица на фотографии. Наклоняется, пытается рассмотреть бабушку. Вторая слева - тетенька в длинном темном платье. На бабушку не похожа, и на девочку с кружавчиками тоже не похожа. Белый платок поднимается над головой квадратом. Крыска пытается понять, как это устроено, что платок держится над головой. "Дедушка, а почему платок не падает?" Дедушка не знает, почему платок не падает. "Сестры милосердия так носили", - говорит он. Крыска смотрит на фотографию. Как их много! "Дедушка, они все - сестры?" "Они сестры милосердия. Так раньше медсестер называли". Про медсестер Крыска знает, папа рассказывал. В больницах работают врачи и медсестры. Папа - врач. А бабушка, значит, была медсестрой. "Дедушка, а почему их переназвали?" Из-за ширмы слышно покашливание. Дедушка двигает альбом Крыске на колени, встает и идет за ширму. Бабушка что-то говорит, а дедушка отвечает: "Да, Катенька". А потом дедушка выходит из-за ширмы, и бабушка тоже выходит.
Бабушка садится на диван. Раньше она никогда с ними вместе не садилась. Бабушка смотрит на фотографию, поглаживает ее пальцами. Потом говорит: "Я была сестрой милосердия. Мы все поехали на фронт, и там помогали раненым". Бабушка замолкает, сидит, гладит фотографию. "Бабушка, расскажи, что было дальше!" "Потом война кончилась". "А потом?" Бабушка отрывает пальцы от фотографии, смотрит на дедушку, усмехается: "Ну расскажи, что было дальше!" Дедушка смотрит на бабушку и молчит. И бабушка молчит. Крыска смотрит на них, и думает, что они не такие, как всегда. Как будто на дедушке китель с нашивками, и фуражка. А на бабушке - длинное темное платье и высокий белый платок квадратом, а на платке - крест. Они смотрят друг на друга и молчат.
Крыске очень хочется, чтобы дедушка с бабушкой рассказали ей, что было дальше, там, на войне, когда дедушка был героем, а бабушка спасала раненых. Может быть, бабушка спасла дедушку? "Дедушка", - говорит Крыска, и тихонько дергает его за рукав. "Понимаешь, - говорит дедушка, - сначала была война, а потом революция. А потом снова война. На той войне были белые и красные". Крыска кивает. Про красных и белых она знает, ей папа рассказывал, а мальчики в детском саду играли в революцию. Они бегали по комнате, кричали, а потом падали на пол. Кто упал на пол - тот убит. "Дедушка, я знаю! Красные были героями, они врагов убивали!" "Убивали", - говорит бабушка и смотрит на дедушку. Долго смотрит. Дедушка молчит. Бабушка усмехается, потом встает и говорит Крыске: "Обедать пора. Иди мой руки". Крыска моет руки и крутит на языке новое слово - "милосердие". Она произносит по слогам - "сер-ди-е". Крыска думает, что похоже на слово "сердце". Милое сердце. Крыска смеется.
На обед куриный суп. Крыска просит дать ей крылышко и сердечко. "Ми-ло-сер-деч-ко", - говорит Крыска. Ей весело. "Не балуйся, - говорит бабушка, - когда я ем, я глух и нем". Крыска аккуратно обгладывает куриное крылышко. Интересно, а бабушка, когда была маленькая, любила куриные крылышки? Крыске хочется бабушку спросить, но она не решается. Крыска доедает суп, пьет компот. "Теперь умываться и спать", - говорит бабушка. Крыска не любит спать днем. Она ляжет в кровать, и закроет глаза, но все равно не заснет. Крыска лежит, вспоминает фотографии в альбоме. Ей слышно, как бабушка на кухне посуду моет. Потом дедушка что-то говорит, а бабушка отвечает. Крыска думает про сестер милосердия, потом вспоминает, как мальчики в детском саду играли в революцию. Крыска представляет себя, в длинном темном платье, в белом платке квадратом. Вот упал раненый герой. Крыска в длинном платье подходит, бинтует герою руку. Или голову? Надо будет у бабушки спросить, как раненых спасают. После сна Крыска полдничает, а потом они с дедушкой идут гулять. Крыска гулять не хочет, но дедушка говорит, что он обещал Крыскиной маме, что они обязательно погуляют. Крыска вспоминает, что мамы сегодня целый день не было, и ей становится грустно. Мама приедет, Крыска ей обязательно расскажет про Катеньку в кружавчиках, и про сестер милосердия, и про дедушкин китель с нашивками.
Вечером дедушка укладывает Крыску спать. "Дедушка, расскажи, как тебя бабушка спасала", - говорит Крыска. Дедушка молчит, вздыхает. "Ну дедушка, ну пожалуйста! - просит Крыска, - тебя ранили, а бабушка тебя забинтовала, да?" Дедушка молчит, потом говорит: "Нет. Все было совсем не так. Бабушка меня не спасала. Она спасала других героев". Крыска закрывает глаза. Голос дедушки доносится как будто издалека. "Твоя бабушка спасала раненых, а потом она полюбила одного... - дедушкин голос почему-то пропадает, - одного героя полюбила". "Он был красный командир?" - спрашивает Крыска. "Нет, - отвечает дедушка, - он был белый офицер. Он хотел жениться на твоей бабушке" "А потом?" "А потом его убили, - говорит дедушка, - началась революция, и его убили красные". Крыска видит мальчиков из детского сада, они бегают по комнате, кричат и падают на пол. Кто упал - того убили. "Дедушка, а что было дальше?" "Дальше война закончилась, и сестры милосердия домой вернулись. Была зима, и было скользко, - Крыска слышит как будто через вату, - твоя бабушка шла по дороге, и упала. А я помог ей подняться. А потом проводил до дома. Так мы и познакомились". "Ты был герой?" - сквозь сон спрашивает Крыска. "Да, я был герой. Красный герой".