Прошло несколько дней после сдачи приемных экзаменов, волнительных, надо признаться, дней. Сильно поредевшие ряды абитуриентов, заполнявшие раннее многочисленными группками поляны леса в Бортничах ,в котором размещался лагерь абитуриентов ,и который находился на территории батальона обеспечения учебного процесса военного училища, те ,что избежали фатальных вопросов экзаменаторов и не были сразу отправлены домой , были перевезены в Киев и размещены в казармах училища. Оставшийся и повеселевший было народ был пропущен через турник для выяснения физкультурных навыков воспитания и большая часть этого народа сразу почувствовала пробелы (очень мягкое определение)своего физического воспитания, снова впала в состояние не то ,чтобы грусти, а какой-то неопределенности, в сознании кругами ходила одна и та же мысль -зачислят или нет, курсант ты или снова придется сдавать экзамены в какой либо институт и определяться в гражданской жизни. Вскоре печальные размышления были прерваны новым извещением о том, что будет проведена мандатная , слово то какое!, комиссия и что на ней будут решать вопросы зачисления по каждому персонально и решение будет принимать сам начальник училища, генерал. Повествующий про эти события абитуриент, хотя и приехал поступать в училище из маленького шахтерского поселка Ростовской области ,но уже знал анекдот тех времен о Петьке ,В.И.Чапаеве и его толковании слова мандат. Мысленно улыбнувшись фабуле анекдота, посчитав свои проходные баллы , сумма которых хотя и представляла собой чертову дюжину, для трех основных ,профильных экзаменов , считалась вполне проходной в 1970 году, абитуриент тщательно причесав свои волосы и внимательно осмотрев себя в зеркале казармы , остался довольным своим видом , решительным шагом двинулся к штабу училища ,где проходила эта самая мандатная комиссия. Старослужащий сержант, из абитуриентов, окинувший взглядом проходящего мимо еще насквозь гражданского абитуриента, тоже на ходу, обронил фразу-"Сбрей усы,... военный ", но как то вяло и вскользь, не с присущей ему, как выяснилось впоследствии и не однократно, энергией. Знавший, пока только теоретически, основу военной философии, укладывающуюся в фундаментальную фразу о внимательном и , главное, неспешном исполнении поступившей команды, гражданский абитуриент решил действовать в строгом соответствии с передовой военной философской мыслью. Ну не хотелось ему лишаться своего привычного вида, а может просто прагматичная мысль о том, что стоит только начать бриться, потом все время придеться заниматься этим скучным , как ему это представлялось занятием ,не повернула его в умывальник.
Нервозная суета возле штаба, сопровождаемая обсуждением возможного "завала", уже не занимала внимание абитуриента, его уже больше интересовали будущие вопросы генерала, шестое чувство парня уже не шептало, а настойчиво подсказывало ему , что вопросы возникнут и уверенность эта крепла, но уже не пугала его, а заставляла собраться ,по крайней мере интуиция предлагала действовать именно так.
Переминаясь с ноги на ногу , в плотной , но не имеющей еще признаков строя , группе таких же абитуриентов , он вдруг подумал, что эта встреча с генералом будет для него встречей с вторым генералом в его жизни, увиденным " живьем" и вблизи. Ему вспомнился солдатский клуб в котором, по очередному праздничному случаю давался концерт художественной самодеятельности отдельного батальона, местонахождение которого было очень и очень отдалено и от железной дороги и от цивилизации как таковой. Искусство ,как известно ,у нас принадлежало народу , и народ, представленный офицерами, сверхсрочниками, их женами и детьми, не зная куда себя девать, ходил на эти культ. мероприятия охотно, тем более узнав от замполита части, что на этот раз будет на концерте генерал, пришли практически все, посмотреть и концерт и генерала.
Генерал в отдельном батальоне (гарнизоне)-это очень значимое событие.
Будущий абитуриент, еще и не помышлявший в то время о том , что и он когда-то сам попадет под это определение "абитуриент", глазами 14-ти летнего подростка, гормональная система которого этой весной впервые напомнила о своем существовании ,смотрел на красавицу соседку ,жившую в доме на против его окон, сидевшую в первых рядах не кресел, читатель, а солдатских скамеек клуба, збитых из оструганных досок. Что же делать ,если мальчикам нравятся зрелые женщины ? А ничего..., жить дальше... , что он ,собственно, и делал. Скользнув глазами по сцене, увидев привычный и понятный солдатский танец, громко и внятно объявленный нач.клуба, потому как он неоднократно был уже оттанцован на предыдущих концертах(по крайней мере объявления на заборе возле КПП батальона именовали эти культ. мероприятия именно концертами),переведя свой взгляд на первый ряд, подросток заметил, что и генерал в основном рассматривал соседку, а не коленца ,выкидываемые танцорами на сцене клуба. Вероятно генерал был убежденным противником войны и свято верил, что красота спасет мир, потому и поглядывал в сторону красавицы. Будем верить таким генералам!
Через пару месяцев подросток увлекся изготовлением своего первого супергетеродина, который вытеснил красавицу соседку, гормональная система плавно вершила свои дела , время быстро текло и к 17-ти годам легкий поначалу пушок, появившийся над верхней губой уже приобрел очертания юношеских усов, над которыми, как мы замечаем, уже стали зловеще маячить контуры бритвы.
Итак, ожидая своей очереди на ковер мандатной комисии он вспомнил ,как он тогда смотрел, вернее рассматривал того, своего первого, генерала. Второму генералу предстояло не только рассмотреть его самого, а и решить его судьбу. Судьбоносным решением на тот момент его жизни казался ему вопрос принятия в училище, назначение на определенный факультет обучения, а сочетание слов "факультет радиосвязи " манило, притягивало и увлекало одновременно.
Вскоре он услышал свою фамилию, сам себе скомандовал "Вперед" и вошел в комнату где сидели члены мандатной комисии. То что он увидел совпадало с его представлением о предстоящем действии военно-бюрократической машины штаба. Напротив двери были расставлены столы за которыми сидели члены комисии -в центре сидел пожилой, в генеральской парадной форме, мужчина, а по бокам от него старшие офицеры, в основном это были офицеры в звании полковников. Войдя в комнату он представился, произнес фразу, которой его обучили во время ожидания своей очереди. Шорох папки с бумагами на столе генерала, подвинутой ему его подчиненным, известил абитуриента о том, что машина штаба пришла в движение. Генерал отвел глаза от папки с бумагами, взглянул на абитуриента и задал вопрос:
-Сколько набрал баллов?
-Тринадцать...,чертову дюжину..., с хвастливой уверенностью провинциала ответил абитуриент.
Напрасно он упомянул черта, зря он это сделал.
-Медалист? ,продолжил генерал, мельком взглянувший в аттестат зрелости, находившийся в папке личного дела абитуриента.
-Нет, товарищ генерал, одна четверка по литературе,... остальные пятерки.
Немного помолчав, абитуриент добавил:
-Но я ее знаю.
И этого утверждения не стоило бы произносить вслух, что может знать в 17 лет провинциал о литературе ?
Искринка ,тем самым упомянутым чертиком, блеснула в глазах генерала и он задал вопрос повергший абитуриента в глубокое уныние:
-Что это у тебя за г..но под носом?... Знаешь?
Сидящие за столами офицеры заулыбались, кто-то закашлялся, давясь от смеха, шевельнулись на стульях ,оторвались от бумаг и начали рассматривать абитуриента пристальнее, словом движение военно-бюрократической машины штаба вышло из штатного режима, точнее немного отклонилось от заданного курса, а изменение характера работы и изменение точки сидения на стуле это всегда отдых, хотя и кратковременный. А отдых в работе - дело святое, и всячески приветствуется в любом коллективе и в армейской среде тоже.(Не буду уточнять чей это отдых и какой части тела, предполагаю что для ног, хотя есть варианты...).Вряд ли членов комиссии интересовал ответ абитуриента на заданный вопрос ,здоровое желание прервать рутинную монотонность распределения курсантов по факультетам проявилось ,как рефлекс ,на вопрос генерала и было минутой отдыха в работе комиссии.
Абитуриент понял ,что на конкретный вопрос генерала надо было отвечать тоже конкретно, отмалчиваться было невозможно, уходить от вопроса шуткой или сойти с темы встречным вопросом ,позволить себе ,стоя на вытяжку перед генералом, абитуриент не мог в принципе.
Абитуриент знал , что и как бы он мог ответить своим сверстникам в поселке ,если бы подобная фраза возникла бы в дискуссии между ними, и чем обычно заканчивается обсуждение подобных вопросов он тоже знал... ,но что ответить генералу, магия только парадной формы которого гипнотически действовала на сознание 17-ти летнего абитуриента, вчерашнего школьника- вариации на тему ответа считались плохо.
Оправившись от минутного замешательства, глядя генералу прямо в глаза, скрывая свою первоначальную растерянность , зная и помня , что и где у него находится, он внятно произнес:
-Это... усы,... товарищ генерал.
Удивительно , но и генерал сразу согласился с этой точкой зрения абитуриента, следующая повелевающая фраза генерала подтвердила это :
-Сбрить!
Замечайте, читатель! "Сбрить", а не "Убрать" прозвучало!. Одна из многих правд жизни в том и состоит, что усы можно сбрить, а г..вно надо убирать, прошу прошения за рекомендацию у читательниц. Генерал, как известно и в Африке генерал, а в Киеве тем более; правда жизни была за ним и решение было принято правильное!
И без перерыва, сразу последовало то решение, которое так хотелось услышать абитуриенту и на которое он так надеялся и оформлено оно было вердиктом генерала:
-Раз такой знающий -пойдешь на радиофак! Сво-бо-ден!!!
Улыбка была на лице генерала, рука генерала повелительно вытянулась, указательный палец указывал на дверь и на окончание аудиенции.
Абитуриент ,не сразу осознавший нелепость в построении своих ответов , испытывал радость от разрешения всех его сомнений на тот момент , и с этой минуты твердый сторонник генерала в его решении относительно своих усов, произнес слово , которое начинало занимать основное, лидирующее место, в глоссарии и в цитировании его армейских слов. Очень простое , краткое и понятное слово "Есть" в сочетании с никогда более, кроме этого случая, не произнесенными в жизни словами ,"товарищ генерал!", были произнесены четко и ясно, и как ему показалось, военным командным голосом...
С 77 года он перестал сбривать усы; третий и последний в его жизни генерал, семейный, был к ним благосклонен.