Аннотация: Горкх ударил ослика, значительно уставшего пятый день под своей ношей, крикнув что-то на подобие "Иди, скотина!" и, схватив за вожжи, потащил бедолагу дальше.
Глава 5.
К Гаракаху
О горкхах рассказывают много чуши.
Например, что они своих павших героев съедают, чтобы их мощь-"марад" распределилась между товарищами по оружию.
Или что отделяют они череп погибшего в битве вождя и преподносят его на алтарь своего странно воняющего храма.
Или что убитые горкхи не погребаются вообще, и их "марад" превращаются в блуждающие призраки-"двимор".
Возможно, такие эксцессы в истории и случались. Возможно, даже в глубокие времена Ушедших Эпох это было в порядке вещей. Или же в группах горкхов-изгоев, вообще потерявших достоинство, такое практиковалось.
Но более вероятнее, что эти россказни - результат зубоскальства враждебных рас. Особенно в этом преуспели квильфы, всегда предающие любые соглашения и готовые в любой момент ударить в спину, исподтишка в самый ненужный момент.
Квильфов горкхи особенно не любили. И не только потому, что те водили дружбу с троллями (их то они боялись!), а потому, что действительно многое знали, многое понимали, но всегда хотели, чтобы другие ошибались или считали, что ошибаются. Стоило горкху своим здравым рассудком сложить какой-либо пазл из набора существующих ситуаций и сообщений, как квильфы, усиленно жестикулируя своими чень длинными пальцами, тут же бросаются его переубеждать или, что чаще всего, высмеивать перед другими горкхами. Не удивительно, что многие племена изгоняли квильфов со своих земель, относились к ним с подозрением и презрением. Но сосуществование горкхов с квильфами имело и свои выгоды, а иногда и необходимо, так как квильфы были чудесными мастерами врачебного дела, да и ритуалы погребений проводили они более красиво.
Горкх Троннаг, взвалив на осла поклажу - погибшего в бою с эльфийским патрулем Абага, зашитого в мешок из шкур, - и забросив себе на плечи такой же тяжести мешок с припасами и пожитками, двинулся прочь от любимой фермы, где со своим младшим другом провел безбедно несколько спокойных лет, занимаясь самым прекрасным в мире делом - разведением горкхских свинок.
Путь предстоял долгий. Необходимо пройти по берегу Изогнутой Топи, а затем через перевал попасть в широкую долину, где тропа сливалась с проторенной войсками горкхов дорогой. Переход мог занять до пяти-шести дней, если не повстречаются препятствия в виде таких же эльфийских патрулей, самодовольных дурачин-троллей или какой-небудь нежити.
Но делать было нечего, так как оставаться на прежнем месте, хоть и была то глушь несусветная, - верное самоубийство. Эльфы бросятся искать своих пропавших товарищей и тогда неприменно наткнуться на затерянную горкхскую ферму.
Желания попадать к остроухим в руки у Троннага тоже не было - росказнями о "переработке" горкхов эльфами ширится Арда. Пленных эльфы не убивали никогда, даже самых отпетых убийц не казнили... Но и в тюрьмах их не было, так как и самого заточения эльфы не использовали... Пленные просто пропадали - их уводили далеко на Запад к морю и о них больше никто и ничего не слышал.
Ну естественно, какое путешествие и без приключений! Троннаг смачно выругался, но услышать его мог только осел, который обреченно тащил своего мертвеца.
Беспокойство Троннага вызвали следы. Это был разъезд эльфов, этак дней два тому назад. Похоже, они погнались за средних размеров троллем, следы которого были тут же. Кто победил - гадать на двое: либо тупая сила, либо холодный расчет. Да и эльфов было трое, и им могла также помочь внезапность ...
Но Троннага привлек еще один знак на земле. Это были следы человека, оставленные лишь вчера после утреннего дождя. Вернее, чёткие отпечатки подошв сапог человека и копыт коня, которого, вероятно, он вел за узду, свидетельствовали о том, что путешественник был весьма неосторожен и беспечен, не обратив внимание на следы эльфов.
- Куда же ты идёшь? - подумал горкх. - Неужели, в сам Гараках?
В городишке с таким названием, куда направлялся, собственно, Троннаг, людей не очень жаловали. Даже, будет правдой сказать, вообще. Там человека ожидала верная погибель, будь он самым храбрым рыцарем Междуземья. Так повелось издавна в Восточных Горах.
Было одно исключение. И касалось оно всего лишь нескольких людей, если не считать лазутчиков, готовых служить горкхам за хорошую плату. И, судя по следам, дело касалось самого младшего из этих исключений - принца Халаса из Маслахов. Это была еще та штучка! Подлинное воплощение ненависти к человеческой расе, которое эта же раса и породила.
Как случилось, что принц перешел на сторону горкхов, Троннаг в деталях не знал, но то, что его родня как-то приютила у себя в замке тяжело раненого атамана горкхов, ставшего сейчас верховным королем Орды, стало причиной побратимства между атаманом и отцом принца - тогдашним великим князем Гамеадана. Значительно позже, еще до Великой Битвы у Отрогов, эльфы расправились с князем и поработили его владения. Но кое-кому удалось спастись. И среди них - наследному принцу. Вот теперь большего врага эльфов, чем этот двадцатилетний юноша, в Арде не сыскать. А от рассказов о его крутом нраве содрогались даже опытные горкхские сердца ...
Поэтому не удивительно, что Троннаг не обрадовался обнаруженным следам. Лучше держаться подальше от самого крестника верховного короля Орды.
Горкх ударил ослика, значительно уставшего пятый день под своей ношей, крикнув что-то на подобие "Иди, скотина!" и, схватив за вожжи, потащил бедолагу дальше.
- Не переживай, - подобрел Троннаг через десяток шагов, - вот вечер скоро, там привал и вкусная прохладная вода будет из ручья ... А теперь - вперед, животное!