Я - врач, заметивший этого удивительного мальчика в странной семье. Все люди здесь связаны общим горем, но у каждого на этот счет свое личное мнение. Поручив им это нелегкое дело, искренне надеюсь разобраться в случившемся. Меня сильно интересует Гриша. Он на удивление странно реагирует на происходящее!
Постараюсь сохранить полученные результаты и передать их мальчику через пару лет. Может быть, он захочет узнать, о чем думал в эти годы, да и о чем думали все остальные. Надеюсь, это что-нибудь изменит. А пока он еще мал, то им незачем пылиться у меня в столе. Не смею больше задерживать эти рукописи и предоставляю их тебе, мой читатель.
Часть 1
День 1
Я плохо соображаю, что сейчас происходит. Доктор вручил мне этот дневник и сказал писать сюда все свои мысли, все происходящее со мной. Вокруг меня - хаос. Врачи, люди... все бегают и суетятся. Мое окружение - это темнота, дым и огонь. Смешалось абсолютно все. У меня дико ноет рука, несмотря на то, что доктор долго работал над ней, не показывая мне происходящее, а потом быстро наложил подобие гипса и поднял на ноги. Небольшое головокружение, помутнение в глазах... Думаю, это нормально, ведь я пару часов назад вылез из машины, в лоб которой влетел фургон.
Как, черт возьми, я вообще остался жив?.. А дети?.. А Анна... Черт, Дети! Где Гриша и Настя?
К счастью, я нашел детей. С ними все хорошо, если не считать синяки, небольшие порезы от стекла и сильный шок. Гриша на удивление спокоен, даже, скорее, обижен чем-то. Попытки поговорить с ним не увенчались успехом. Настю лихорадочно трясет, речь ее несвязна. Я боюсь...
Врач сказал, что с детьми все будет хорошо. Про Анну ни слова. Знаю только, что ее увезли в ближайшую больницу. Пытаюсь вспомнить, что же произошло до удара и после. Все, что получается вызвать - головная боль. Никаких воспоминаний.
Непредставившийся доктор раздал такие же дневники детям. Сказал только, что это необходимо, если что-то вдруг пойдет не так. Черт! Все уже не так. Мы ехали всей семьей на отдых за город, как вдруг вылетел этот огромный фургон. Теперь я понятия не имею, что с моей женой, а с детьми происходит непонятное.
Узнал информацию о водителе грузовика. Он был пьян и ехал на превышенной скорости. Как установили медики - скончался мгновенно после удара. Каким образом? Пусть этим займутся эксперты...
Снова появился этот чудной врач. Я дословно запомнил, что он сказал.
Есть информация о вашей супруге. Она в тяжелом состоянии. Если доживет до завтрашнего утра - будем надеяться на лучшее. Пока пытаемся сделать все, что в наших силах. Вам же лучше с детьми вернуться домой. Мы уже вызвали такси.
День 2
Проснулся рано, не могу спать. Чуть ли не дракой отправили меня и детей домой.
Судя по звукам - все спят. Буду писать, чтобы хоть чем-то занять себя до появления вестей об Анне. Начинаю вспоминать, что тогда произошло.
Дождь только начинался и, вероятно, не станет продолжаться долго. Дорога еще была сухая. На крутом повороте Аня чуть ли не остановилась в силу своей осторожности. На медленной скорости мы начали входить в крутой поворот, как вдруг появилась машина убийства. Не знаю, панические или осознанные действия совершала моя жена, но она прибавила скорость и резко вывернула руль вправо. Этим я и Настя были спасены. Что касается Гриши - он сидел сзади и играл во что-то на телефоне. Ох уж эти дети... Удар пришелся полностью на левую половину машины. Раздался сильный звук удара, отчего все мы потеряли сознание. Помню только, что перед этим заметил, как водительское кресло стало двигаться назад.
Перечитал свои записи. Думаю, я был сильно напуган, отчего и сказал, что удар пришелся по центру. Сейчас я отчетливо все помню. Не знаю только, хорошо это или плохо.
Понемногу понимаю, что сделала Анна, и к чему это привело. Начинаю готовиться к худшему, но по-прежнему молюсь о спасении ее души.
Слышу звуки в квартире. Это Настя. Видимо, ей тоже не спится. Поговорил с ней. Она верит, что с мамой все хорошо. Говорит, что Гриша начинает восстанавливаться. Дети...
Радует, что дочь пришла в себя достаточно быстро. Смогу ли я сделать это?
Заставил себя сесть и писать. Утром позвонил доктор и просил срочно приехать в больницу. Опасения оправдались - Анна погибла. Это случилось уже под утро, ближе к шести. Причину смерти пока что не установили, но она ушла не в операционной. Врач говорит, что потери крови были значительные, и многочисленные переломы прогнозировали смерть. Никто не знает, что она говорила перед тем, как покинуть этот мир.
Мне предстоит поговорить на эту тему с детьми. Потрясывание вернулось ко мне. Оставлю разговор на завтра.
Мне плохо, слезы лезут из глаз моих. Я любил эту женщину, кто бы что ни думал и ни говорил. Мы прожили вместе чуть больше двадцати лет. У нас не все было хорошо, но ведь это у всех так, да?.. Ссоры, скандалы, разбитая посуда. Но я горжусь тем, что никогда не ударил никого из своих близких. Анна тоже гордилась этим. Мы были благополучной семьей. Дети - предмет гордости родителей. Мы все любили ее. Это делает прощание особенно тяжелым. Как подойти к этому завтра? С чего начать?
Мысли мешаются в голове, я хочу спать, но не могу. Посмотрел на себя в зеркало. С утра нужно будет принять душ и побриться. Не знаю, вдруг это как-то поможет сказать о трагедии, сделает ее хоть немного легче, чем она есть. Я даже не понимаю, как дальше жить без нее. Я теперь должен заменять им мать. Как она справлялась с этой тяжелой работой?
Принял снотворного. Надеюсь, оно подействует быстро...
День 3
Утро у меня не задалось. Встал я рано, но, на удивление, выспавшийся. Приняв душ и побрившись, я спустился в кухню к завтраку. Гриша сидел за столом и читал одну из своих любимых книжек. Насти я не видел. Через пару минут стали слышны редкие всхлипывания сверху. Сразу понял, что дочь догадалась о случившемся. Как я и сразу это не понял? Ведь вчера я засветло умчался в больницу, где пробыл достаточное количество времени, а дома всем своим видом показывал, что мать моих детей мертва.
Я принял решение делать вид, что не слышу плача дочери, который явно доносился и до Гриши. Тем было легче до меня: один из двух моих детей уже знает, что к чему. Самое трудное - донести информацию до девятилетнего ребенка: нужно выбрать правильную интонацию и способ изложения. Признаюсь, что дочь я люблю сильнее, а узнать сына никогда не хотел. Не знаю, что и делать с этим сейчас.
-Гриша, тут такое дело, - начал я.
-Да, пап?
-Ты ведь знаешь, что я вчера уезжал в больницу, где лежала наша мама.
Тут я сделал паузу, желая услышать какой-нибудь ответ от сына, но он молчал, и поэтому я продолжил.
-В общем, мама больше не приедет домой.
-Совсем?
-Совсем...
Наступило неловкое молчание. Я ждал чего угодно от Гриши в эту минуту - плача, криков, истерик, но только не образцового безразличия. Он жестом дал мне понять, что понял все.
-Мамы больше нет. Я понял тебя, пап. Она умерла. Я голоден, ты не приготовишь мне завтрак?
Он сказал это как одно целое, без всякой паузы. Не знаю, что бы случилось со мной, останься я с ним наедине, но Настя спасла меня, спустившись к нам в кухню.
Мы обменялись подмигиваниями и дали понять друг другу, что оба не затронем сегодня тему смерти. По красным глазам и розовому лицу, небрежно покрытому пудрой, я понял, что она пыталась скрыть свои слезы от меня или Гриши. Пришлось попросить ее приготовить завтрак для всех, а самому отправиться в комнату, не желая видеть сына.
Думаю, доктор, вам будет интересно узнать, почему же я люблю дочь сильнее сына? Да, это может показаться странным, но я никогда не понимал стереотипа, что отец всегда хочет иметь в семье парня. Нет, нет и еще раз нет. Встретив Анну, я сразу понял, что хочу от нее только дочь. Трудно передать эти ощущения. Во-первых, я понятия не имею, как воспитывать сына.
Я хотел дочь! Мне интересны ее мысли, мне приятно на нее смотреть. Нет, не подумайте что-то такое, просто дочь - это перерождающаяся красота увядающей матери. С рождения Наськи я любовался на нее и видел Аню. Те же глаза, та же улыбка... С годами моя жена старела, а дочь расцветала. И дочь - это залог семейного счастья. Она - оберег от измены. Влечение сходить налево возникает из-за нежелания видеть старость в былой красоте. А у меня есть хранитель той самой красоты, на который я всегда могу посмотреть и вспомнить молодую жену. Ну разве это не счастье?
А сын... я всегда боялся стать таким отцом. Меня до сих пор одолевает страх перед отцовством в этом плане. Как и чему учить Гришу? Что ему интересно? Он скрытен и явно ненавидит меня. Может, это из-за подсознательного чувства детей видеть отсутствие любви родителей? Он точно знает, что я его не люблю, в этом и есть вся проблема.
Взял себя в руки и спустился в кухню. Тишина была такая, будто мы не знакомы друг с другом. Не стал нарушать покоя; взял тарелку с аккуратно приготовленным завтраком и сел за середину стола, не желая показывать свое отношение к каждому. Мягкие, матерински добрые глаза дочери с любовью смотрели на меня. Анна смогла научить Настю готовить, а чему научил я Гришу? Ненавидеть и презирать...
-Завтрак получился чудесный, Нась. Спасибо тебе.
-Пожалуйста, пап.
-Ты что скажешь, Гриша?
-Нормально.
С этими словами закончилась наша первая семейная встреча в новом составе.
На работе с пониманием отнеслись к моему положению. До похорон я могу находиться дома и заниматься подготовкой. Позвонил в бюро и обо всем договорился. Похороны состоятся через 2 дня, как и положено.
Прошел всего день со смерти Анны. Не знаю, как стоять на похоронах и, тем более, говорить какую-то речь, которую от меня наверняка будут ждать...
Уже в третий раз слышу, как дети закрываются в своих комнатах. Со стороны Насти - плач, какие-то разговоры. Думаю, она говорит с мамой, читает ее любимые стихи. Гриша, судя по звукам, - спит.
Вспоминаю, как только познакомился с Аней. Нам было около 20 лет. Оба молоды и красивы, как обычно бывает в романах о любви. Она любила читать стихи в парке, где я бегал вечерами. Признаюсь, я перестал бегать достаточно давно до этого, но желание видеть ее там брало верх надо мной. Спустя пару недель мы познакомились и стали общаться там же, в парке, после моих пробежек. Я рассказывал глупые истории из своей жизни, а она читала мне стихи о любви и природе. В ее глазах было что-то необычное. Почти никогда я не слушал того, что она говорит, а попросту тонул в ее глазах. Мы виделись все чаще и чаще, а потом поженились. Не забуду первое касание ее нежной аристократичной ручки. Ее кожа была нежная, как дуновение ветра. Я сразу знал, что она станет моей женой. Думаю, Аня также это понимала. У нее были от природы темные волосы и большие голубые глаза. Рост и тело у нее были среднестатистические, как и у большинства жителей города.
Нужно сказать, что внешность она передала дочери, как и свой чудесный характер. От меня же в ней только застенчивость и нос с небольшой горбинкой. Но в целом обе женщины удивительно красивы. За Настей бегают мальчики с 14 лет, пусть она и думает, что мы об этом не знали.
Гриша получился больше в моего отца - у него черные глаза и русые волосы, прямой длинный нос, свойственный для людей в возрасте от 30 лет. Характер у него тяжелый, он не отличается добротой и искренностью, характерной всем детям. Замкнутый в семье, но без проблем находящий общий язык со всеми чужими людьми, он долго пугал нас этим. Мы надеялись, что это временно, но он остался таким и через пару лет. Сестра любит брата, и он общается с ней лучше, чем с родителями. Я боюсь, как бы он не наделал глупостей, о которых будет жалеть всю свою жизнь. Не знаю, что он не поделил с Анной, но накануне смерти у них был очень тяжелый разговор, в результате которого я впервые увидел, чтобы моя жена в слезах умчалась в комнату и закрылась в ней на несколько часов. Никогда не думал, что дети могут так сильно ранить мать.
Зачем я все это пишу, зачем согласился на это? Впрочем, так я точно не сойду с ума. У меня есть занятие, которому я отдаю почти весь свой день. Это книга моей жизни, моей новой жизни...Говорят, всякая книга достойна прочтения. А чем, тогда, моя хуже? Пусть это дневник, но, быть может, его прочтет кто-то помимо доктора. Может, она будет кому-нибудь интересна и принесет пользу окружающим? Не знаю... Мне сказали писать все свои мысли и стараться расписывать весь свой день, и я повинуюсь.
Тяжело вспоминать молодость.. мне уже пошел пятый десяток, а я до сих пор плачу над многими вещами. Сейчас добавилось еще одно. Слеза катится из глаз моих всякий раз, как рука выводит эти четыре буквы "Анна". Не могу сказать, что она была идеальна, но она удовлетворяла меня во всем. Я радовался жизни с ней, она подарила мне дочь. Разве я смею просить большего?
Не заметил, как промчалось время. Сейчас уже ночь. До меня доносятся обрывки фраз из комнаты Насти. Она снова что-то читает или рассказывает маме. Не хочу слушать, чувствую себя мерзко из-за этого, будто ворую личную информацию какого-то человека. Пойду спать.
День 4
Осталось 2 дня до похорон. Дети, на удивление, чувствуют себя прекрасно. Настя ушла к подруге, а Гриша бегает на улице с ребятишками. Все-таки он не такой плохой парень, этот Гришка. Жаль только, что он не любит своих родителей. Звонил доктор. Интересуется, ведем ли мы дневник. Не видел, чтобы дети что-то писали. После похорон все наши записи будут изъяты. Жаль, я уже начал привыкать писать свои мысли на бумагу. Думаю продолжить это делать в своем собственном дневнике, который придется завести.
За окном - любимый дуб Анны. Его посадила еще ее бабушка, когда была маленькой. Сейчас он выше двухэтажного дома; стоит, разбросив свою зеленую крону. Под дубом довольно уютно читать книги летом: ветерок изредка приятно продувает эту местность, и в тени чувствуешь себя прекрасно. Помню, мы с Аней днями засиживались там, читая каждый свое. В плане книг у нас были разные вкусы, и читать одну книгу вдвоем мы, увы, не могли. Сейчас я бы многое отдал, чтобы прочесть с ней в обнимку один из ее любовных романов. Глупо, наверное, но хочется. Правильно говорят, что мы начинаем ценить что-то, только потеряв это. Я не стал исключением в этом грустном правиле. Ни разу до сегодняшнего дня не вспомнил о совместном чтении.
Одно воспоминание порождает другое. Вспомнил, как разными способами искал деньги, чтобы подарить платье или простенькие серьги. Она носила эти вещи постоянно, а глаза ее при этом сияли. Нет, даже не сияли, а горели от счастья. Это была самая лучшая плата, которую может заслужить человек. До этих лет я считал лжецами людей, которые утверждали, что подарки дарить приятнее, чем их получать. Я был несколько самолюбив в юношестве, но это, наверное, свойственно всем. Поверьте мне, вы никогда не получите подарка дороже, чем благодарность во взгляде.
Завтра похороны, нужно готовиться. Привел в порядок костюм, подготовил одежду для детей. Понемногу начинаю привыкать делать все самому. Завтра будет тяжелый день, поэтому, думаю, больше не напишу сюда ничего. Я не сильно красноречив, поэтому не знаю, как закончить свои записи. Скажу только, что нужно любить своих близких, пока не поздно.
Конец 1 части
Часть 2
День 2
Привет, Дневник! Меня зовут Настя. Мне очень больно. Надеюсь, что вся эта никчемная писанина поможет мне, отпустит эту тяжесть, скопившуюся за вчерашнюю ночь.
Вчера вечером мы поехали всей семьей на пикник, но попали в аварию, в результате которой моя мама в больнице. Я отказываюсь верить, что она погибнет. Когда меня достали из машины, Гриша уже сидел на бордюре и ждал меня. Я дико испугалась за отца и мать. Доктор осмотрел меня и посадил с братом. Нам запретили куда-либо идти и велели сидеть и ждать. Из их разговоров я поняла, что мама в больнице, с ней что-то случилось. Где отец я понятия не имела, как и Гришка.
Позже пришел отец, выглядел он хуже нас, но в целом был в порядке, не считая сломанной руки. Я плакала и обнимала Гришу, а папа сидел рядом со мной. Брат молчал и не говорил ни слова, а меня сильно трясло. Врач сунул нам эти страшные дневники и велел все сюда писать. У папы уже был такой.
Утром проснулась рано и заплакала, вспомнив о случившемся. Пришел папа, начал спрашивать про маму, про Гришу. По его убитому взгляду поняла, что говорить правду не смею. Навесила лапши на уши, что мама обязательно выживет, а с Гришей все хорошо. На самом деле он не сказал мне ни слова со дня аварии.
До обеда позвонили с вестями о маме, отца нет до сих пор. Что-то мне подсказывает, что мама умерла... Брат заперся в комнате и не выходит. Мне нужно с кем-то поговорить, иначе я умру. Нашла самую удачную фотографию мамы. На обороте написано: "с любовью, твой Максим". Фото сделал папа. Она здесь такая красивая. Я буду всегда ходить с этой фотографией. Мам, живи. Пожалуйста, только живи!
Вечером пришел папа, я только взглянула на него, как сразу все стало ясно. Не могу сдерживать слез. Она нас оставила. Она нас спасла. Заслуживаем ли мы право жить? Григорий Александрович в своем дневнике говорил про несчастье родиться, но разве имея несчастие родиться, мы не обретаем счастье жить? Не знаю, что и думать.
Нашла любимые книги мамы. Я обязана перечитать романы, которые она боготворила. Одна из книг - сборник стихотворений. Многие обведены не один десяток раз карандашом. Буду читать их тебе, мам. Я верю, ты меня слышишь. Не могу остановить слезы. Больно плакать. Гриша замкнулся в себе, а отцу и без меня плохо. Мама... за что с тобой так? Хотела бы я быть за рулем в этот день. У тебя есть папа, Гриша, в конце концов. Отец не сможет справляться с этим один, ему нужна ты.
Нужно постараться заснуть...
День 3
Проснулась рано. Плачу. Читаю свой дневник маме. Нужно спускаться в кухню к завтраку, а то папа что-нибудь заподозрит. Лицо выдает меня. Нужно срочно что-то с этим сделать. Попыталась закрыть все пудрой, вышло плохо, но менять поздно. Глаза красные. Не люблю, когда у меня красные глаза. Папа смотрит на меня по-другому из-за этого. Такой взгляд теряет любовь и всегда выражает одну лишь напряженность. Делать нечего, спустилась вниз.
Оба показали друг другу, что знаем о смерти и будем молчать. Предоставлю отцу разобраться со всем этим. Пусть сам объясняет все Грише. Хоть он и маленький, но мыслит иногда лучше многих взрослых. Думаю, сможет понять. Папе явно не по себе; после короткого разговора он удалился. Либо это последствия аварии, либо они что-то не поделили.
Приготовила завтрак, как и просил папа. Позавтракали. Разговор с Гришей не заладился.
-Ты как, с тобой все хорошо?
-Отстань. Еще тебя мне не хватало.
-Я понимаю, ты зол на всех из-за смерти мамы, но ведь мы здесь не при чем. Нам ее тоже не хватает. Если все будем вместе, то обязательно справимся, а по одному умрем от горя.
-К черту все! Умерла, значит, так и надо ей!
Тут я не выдержала и зарыдала как ребенок. Пришлось убежать в комнату. Здесь я провела весь день, стараясь понять слова Гриши. За что он так с ней?
Я знаю, что папа вложил всю свою любовь в своего первого ребенка - меня, но он ведь любит и сына тоже. Нужно донести все до брата, пока не стало поздно. Он сделается нравственным калекой, не сможет жить в мире с людьми. Надеюсь, еще не поздно.
Снова читаю стихи маме. Уже выучила наизусть те из них, которые она так любила. Начинаю понимать, что она в них находила. Утешение - это все, что нужно любящей матери после горького слова ребенка. Мы никогда не замечаем за собой того яда, которым, порой, так блещем в глаза родных. Жалею о каждом пламенном слове, сказанном матери когда-либо. Стоит ли говорить о слезах, вызванных мной? Я вина многих ее страданий. Дети легко забывают все обиды и невзгоды, но родители - другое. Мы забиваем каждое свое гневное слово в них как гвоздь в забор. И если потом гвоздь мы сумеем вытащить из древесины, то дыра в волокнах не закроется больше никогда.
Пару часов назад вернулся отец. Он молча прошел в свою комнату и закрылся в ней. Сейчас это нормально для нашей семьи. Все сидят в тишине и занимаются своими делами: я читаю маме, папа думает и пишет дневник, а Гриша ненавидит нас всех.
Наплевать, сейчас не хочу думать о нем. Почитаю еще немного маме и лягу спать.
День 4
Сегодня нужно уйти с Гришей из дома, оставив Максима здесь одного. Чувствую, что ему это нужно сейчас. Несмотря на 20 лет совместной жизни, он по-прежнему ее любил. Сделала все возможное, чтобы заставить папу верить в наше прекрасное самочувствие. С трудом выгнала Гришу во двор. Пусть шатается на улице, не дай бог ляпнет чего при папе. Сама пошла к Кате, подруге детства, она лучше других умеет слушать, и не так, как это делают все, дожидаясь своей очереди говорить, или, быть может, чтобы упрекнуть потом в чем-то, а как хороший, верный друг в самом чистом и неиспорченном значении этого слова. Она - мой друг, который выслушает и поможет.
Договорившись о встрече с ней и выгнав из квартиры брата, я нарочно показалась папе, чтобы уверить его в том, что мы не беспокоимся о произошедшем и уже начинаем привыкать ко всему. Наглая ложь, которую было необходимо сказать. Не буду писать здесь разговоры с подругой. Я перескажу их маме, но ни за что на свете не напишу в дневник, который кто-то обязательно прочтет.
По дороге домой купила цветы - тюльпаны. Мама всегда их любила. Завтра подарю их ей. Думаю, она оценит это. Какая дура я была... Никогда маме за 21 подаренный ею год не подарила и одного цветочка. Ну не дура ли я?
Не получилось расписать сегодняшний день, но оно и к лучшему - меньше читать. Папа уже приготовил нам одежду на завтра. Гриша уже сидел в своей комнате. Поговорить с ним не получилось, напрочь отказывается выходить на контакт.
День 6
День похорон. Папа явно подготовился. Все в траурной одежде. Гриша с трудом согласился надеть это. Сказал, что на улице светит солнце, поэтому он хочет желтую кофту и зеленые штаны.
Всегда считала, что во время похорон должно быть холодно и должен идти дождь. Но я ошибалась. День сегодня был довольно милый: солнце светило во всю, на улице было тепло и приятно. Ветер не моросил, как обычно, а мягко касался лица каждого, кого встречал на своем пути. Такая погода больше подошла бы для романтического свидания, чем для похорон. Увы, мы не можем выбирать...
Церемония шла довольно быстро. Я и не заметила, как гроб погрузили в землю. Речь отца совсем пропустила сквозь себя, хотя глаза мои намокли больше прежнего. Откуда у человека столько слез? Кажется, что уже нет ничего, что не будешь больше плакать, а они бегут и бегут, словно наперегонки. Утраченную речь никто из читающих так и не узнает, ибо Гриша слишком мал и зол, чтобы записать ее, а отец утром признался, что не дотронется больше до своей книги. По окончании церемонии мы дождались ухода всех друзей семьи, родственников, коллег и пр. Остались только мы - папа, я и Гриша. Из машины вынесли цветы, которых мы с отцом закупили в сумме достаточно много, и покрыли могилу матери. Надгробная эпитафия:
"Любящая жена и мать. Вечная память о тебе навсегда останется в наших сердцах"
Этим стоило бы и закончить свой дневник, если бы не одно но. Это - Гриша. За похороны он не сказал ни слова. Он, казалось, до сих пор был зол на всех нас, особенно на погибшую мать. Мы никак не могли донести до него, что она спасла всех своих любимых ценой своей жизни. Что самое страшное - он не плакал ни разу со дня смерти мамы. Как я узнала сегодня от отца, Гриша ходил сегодня один на могилу Анны, где пробыл почти весь день. Не знаю, что там происходило, но то останется тайной. Мы с папой договорились не спрашивать его об этом дне.
Нам предстоит тяжелая жизнь, жизнь, где всегда будет незаполненная пустота, где есть место, предназначенное одному единственному человеку. Незаменимых нет, как говорят цитаты, но все неповторимы... Прощай, мама...
Конец 2 части
Часть 3
День 1
Каким надо быть дураком, чтобы попасть в аварию при солнечном свете на ровной дороге? Ладно еще, что я жив остался. Вытащили из машины, как вещь и бросили на край дороги. Велят никуда не уходить и ждать всех остальных. Не хочу никого видеть! Ненавижу свою мать. Она ничего не умеет и не хочет уметь. Сегодня, вот, чуть не убила всех нас. Ну не дура ли она?
Вытащили сестру и посадили рядом. Не стал ни с кем говорить. К черту всю свою поганую семью. Что они все от меня хотят?
Сидели с Настей, пока не пришел отец. Бегал туда-сюда очень долго. В итоге, этот дурак не хотел ехать домой. Пришлось молча его терпеть. Дали этот чертов дневник. Придется писать сюда свои мысли, делать нечего, придется, раз врач сказал.
День 2
Проснулся из-за отца и Насти. Один что-то болтается, постоянно пишет. Другая вечно ревет. Весь район на уши подняла своим ором уже. Максим умчался в больницу. Думаю, она померла там. Теперь на одного меньше, кто будет меня донимать. Никогда не прощу ей, что она отказалась купить мне настоящий пистолет. Мне он нужен, чтобы наказывать мерзавцев во дворе. Вынудила сказать ей, что я ее не люблю. Заревела и убежала в свою комнату, хлопнув дверью. У нее не все в порядке с головой. Вечно всем недовольна, постоянно работает. Обо мне даже не вспоминает. Как можно быть такой самолюбивой?
Вернулся отец поздно. Ушел в комнату. Она все-таки умерла. Завтра придется делать вид, что я не догадался. Трудно будет изобразить горечь утраты, но буду пытаться, что еще остается.
Телефон мой так и не вернули со дня аварии. Делать нечего, помираю со скуки. Раньше хоть мог с сестрой поговорить. Сейчас же она стала дурой, как мать. Только и знает, что реветь, запершись в комнате. Погулять не могу, отец начнет ругать. С трудом просидел день дома. Пытался что-то читать, делать уроки. Все без толку.
День 3
Встал рано. Сел на кухне. Минут 20 прошло в тишине. Начал покашливать, ронять посуду. Может, кто-то проснется. План сработал. Отец встал, как и сестра. Он пошел мыться, она стала реветь. Нужно взять книгу, будто я был все утро занят, а не старался изо всех сил разбудить их.
Максим спустился и долго мялся. Видно, искал нужные слова, чтобы сказать мне о смерти. Не дай Бог начнет нести чушь про душу, ангелов и прочее.
Он начал, я старался отвечать ему как-то мило, неуверенно, чтобы казаться испуганным ребенком. Он ведь этого от меня хочет.
Начал говорить про мать. Без лишних слов объяснил все как нужно. Старался не улыбаться, слушая его. Я был голоден, поэтому быстро перевел тему на ту, о которой он и не задумывался. Он был ошарашен этим. Видимо, я должен был зареветь, взяв сестру за образец.
Спустилась сестра. Выглядела хуже демона. Красная, как черт, вся в скомканной пудре. Фу! Отец ушел, а сестра стала готовить завтрак.
Вернулся отец, позавтракал. Сделал комплименты своему любимому ребенку и убежал на работу. Настя стала допытываться до меня. С ней можно не церемониться. В порыве чувств сказал не то, что нужно, а то, что думаю. Она психанула и убежала к себе. Это уже становится типично для нее. Мы и вправду умрем от горя, если будем, как идиоты, реветь и бегать.
Доел, прошел в свою комнату и попытался читать. Угадайте, что случилось дальше? Браво, если вы решили, что "кто-то" заревел. Папа вернулся и ушел в свою комнату. Помереть от скуки можно...
Настя стала читать. Прислушался - стихи мамы. Она читает их с такой глупой интонацией, что я чуть ли не открыто смеюсь, сидя здесь. Стараюсь, чтобы никто этого не слышал, а то начнутся любимые разговоры о нравах, правилах и пр.
Так закончился мой третий увлекательный день в этом доме.
День 4
С утра Настя выгнала меня гулять. Она не такая уж и дура, раз заметила, что я кисну дома. Хоть кто-то замечает, что со мной происходит на самом деле. А может, она просто хочет извиниться за вчерашние допросы?
До вечера играл на улице. С этими детьми может быть интересно: они позволяют управлять собой. Мы играли в крепостника и крепостных, в царя и люд. Они такие смешные. Делают все, что я хочу, а я только прячу это под названия "игр". Отец меня заметил из окна. Побегал немного и посмеялся, чтобы он успокоился. Сработало. Уличные оборванцы ничего не поняли и быстро забыли мои всплеск эмоций.
Дома отец приготовил одежду на завтрашний день. Все черное. Не люблю этот цвет, он делает меня мрачнее. Они завтра удивятся, когда узнают о моем нежелании это надеть. Сестра опять пыталась что-то спросить, что-то сказать... Ты же была у подруги, не начесала свой язык там?
Вроде отстала, сел в комнату и приготовился слушать и смеяться. Знаю, что она зайдет в комнату, просмотрит альбом с фотографиями, погладит и поцелует любимое фото мамочки и начнет изливать душу, читая ее стихи. Будто она их слышит и порадуется за свою чудесную доченьку. Дура-дурой...
День 5. Вечер
Все началось с утреннего скандала. Они были не просто удивлены, а шокированы той новостью, что на улице тепло и светло, а значит надевать темное - глупая идея. Я уже приготовил желто-зеленую одежду, а они начали дико орать что-то. Пришлось уступить.
Погода была чудесная, мне хотелось побегать и поиграть в царя с детьми, жаждущими быть рабами. Но вместо всего этого я весь свой день пробыл на кладбище, где собрались все дурные родственники, какие-то незнакомые мне люди и вся моя семейка. Священник что-то бубнил себе под нос под всхлипывания толпы, потом его сменил отец и ничего не изменилось. Все ревели, будто наступал конец света. Что самое смешное - на меня смотрели, как на предателя. Будто это я ору тут во весь голос, обливаясь слезами, а не они. Я хотел было уйти вместе со всеми, но меня держала Настя за руку так сильно, что был готов ее убить за это. Кончилось тем, что мы остались одни.
Вынесли кучу цветов и завалили могилу. Они, наверное, уйму денег стоят. Как-нибудь это использую завтра.
День 6
Пришел утром на кладбище. Народу было много. Сидел тут пару часов, дожидаясь, пока останусь один. В итоге - унес столько цветов, сколько мог. Большую часть продал в магазины, неплохо на этом заработав. Остаток свой подарил одной красивой девчонке. Она меня за это поцеловала. Неплохо, неплохо. Завтра забегу на другие могилы и повторю весь процесс.