Аннотация: Рассказ про педофилию и отношение к ней в обществе. Присутствуют элементы фантастики.
Их слишком много... Откуда только взялось столько погани? Возможно, дело в излишней популяризации... А может быть в том, что раньше это старались скрыть, а сейчас вытаскивают наружу... Или быть может, что и в банальном человеческом безразличии. Ну, как же, все же у нас толерантные донельзя! Ах, он / она, имеет право на свой выбор! Ну-ну, посмотрим, как вы запоете, господа хорошие, когда этот имеющий право выбора субъект доберется до вашего дитятка. Как вы будете умолять нашу структуру, нынче поливаемую отборнейшими помоями, вмешаться и сделать что-нибудь. На все посмотрим...
Ну, а пока пора работать.
Милая маленькая девочка сосредоточенно читает книгу на детской площадке. Если бы кто-то увидел, что срыто под обложкой, очень удивился бы: такое не то, что десятилетнему ребенку не дадут, но и в высшей школе изучают только на специальных курсах. А тут... не все ли равно, что читать, пока ждешь?
- Как?! Как ты можешь так говорить? Это же дети...
- А то ты не знаешь, какие сейчас "дети". На школьниц посмотри - некоторые из них старше меня выглядят. Одни сиськи и ляжки из-под коротких форменных платьев чего стоят!
- Ну и что! То, что у них тело выросло, еще не значит, что выросли и мозги!
- Пфе, сами провоцируют. Точка.
Демонстративно отвернулась к своему компьютеру. Кто бы знал, как ее бесят все эти тупые и ограниченные споры о чужих предпочтениях.
Спокойного цвета футболочка, удобные для детских игр джинсы и кроссовки, ветровка - мама на всякий случай дала, погода-то изменчивая. Вся одежда не богатая, не привлекающая излишнее внимание, но и не сказать, что бедная - самая обычная. Светлые волосы собраны в хвост, пряди из которого то и дело лезли в рот и глаза, мешали. Но она упрямая - по выражению лица видно - сидит все там же, на открытом месте площадки, читает книгу и не обращает внимания на обидные колкости от других детей.
- Ч..ч..что вы сказали?
- Светлана Алексеевна, я понимаю, что у вас шок и в это трудно поверить, но... Женя в больнице. У нее тяжелое состояние. Комы нет, но и ничего хорошего тоже нет. Понимаете?
- Как? - это все, что она смогла из себя выдавить, до треска сжимая в руках трубку и силясь не упасть перед важнейшим совещанием года.
- Что "как"? Если подтвердятся анализы и наши предположения, она станет восьмой в списке. Думаю, уточнять не надо.
- Так, все! Я еду к Вам.
Молодой и перспективный сотрудник известной компании бросила все папки с делами прямо на пол и буквально рванула на стоянку. Коллеги только подивились скорости девушки, да подумали, что, наверное, забыла нечто важное для доклада дома. "Какие еще могут быть причины вести себя вот так у прожженной карьеристки?"
Увлеклась, не обращает внимание ни на кого и ни на что. Не видит... Дочитала до конца главы. Убрала книгу в рюкзачок и достав оттуда же скакалку, отправилась прочь с игрового места.
Молодая женщина больше не походила на холеную стерву, которой начхать на других. Она вообще мало походила на ухоженную даму. В одночасье ей стало плевать и на работу, и на карьеру с увлечениями, и на свой внешний вид.
Светлана Алексеевна дневала и ночевала в больнице у любимой племянницы - единственном ребенке ее погибшего брата.
Она хотела, чтобы Женечка побыстрее пришла в себя и также, как раньше, начала рассказывать о всякой милой ерунде, интересующей двенадцатилетнюю девочку, очень умную и серьезную двенадцатилетнюю девочку.
Да тут каждый из нас, нынче работающих в Отделе, проходил через нечто подобное: неприятие, отторжение, понимание... выполнение необходимого.
Когда к ней подошли сотрудники, не относящиеся ни к одной официально известной структуре, она даже не удивилась. Не удивилась и тому, что ей предложили... На тот момент - через два месяца после случившегося - она готова была на все, лишь бы заставить того нелюдя страдать не меньше Женечки.
Отдел. Так называли себя те люди, что подошли. Без уточнений, без званий, без привилегий. Странное дело, но многое из того, что использовалось ими в своей работе, не было доступно гос структурам. На вопрос почему, ответ был прост: в это нужно вкладываться. И методики выявления и отслеживания у них были хорошо отработаны и давали результаты. И оружие, оборудование, технологии не походили на те нищенские инструменты, которые использовались у официальных властей. И люди работали охотнее, потому что каждому был ясен мотив и был виден результат. Да, не гуманный. Но о какой гуманности может идти речь в данной ситуации?
Как убедилась Светлана Алексеевна, многие из казавшихся бессмысленными последних убийств, имели свои конкретные причины, каждая из которых, как правило, уже покоилась на кладбище в уменьшенном гробу.
Процедура возвращения - очень болезненная, хоть и необходимая... На нее не каждый решится, не каждый сможет и восстановиться. Правда, начать здесь нужно с того, что вообще не каждый человек может вернуться. А все, кто идет на это, знают о возможных рисках, но идут. Край. Всё.
Эта мера опасная, но действенная, потому что ловля на живца всегда и везде приносила свои плоды. Но ведь обычного ребенка не будешь отправлять на такое дело, правда? А тут... вроде как ребенок, а вроде и нет: тело детское, но воспоминания, навыки и умения те же, что были у взрослого, плюс ко всему, каждого такого ребенка усиливают своими способностями, подобранными по психотипу и предрасположенности.
Светлане достался телекинез. Судя по всем анализам, в таком теле она сможет прожить чуть больше года. А дальше... Дальше посмотрим.
Три месяца обучения и тренировок, еще один понадобился на вхождение в "приемную семью". О психологической составляющей лучше умолчать: вести себя как ребенок она научилась, но чего ей это стоило...
И вот сейчас некогда Светлана Алексеевна, а ныне просто Светочка, сидит на скамеечке детской площадки и читает книгу по отклонениям в психике. Завидев нервно оглядывающегося мужичка, она продолжила читать, якобы не обращая внимания, а потом собралась и поскакала к одному из тихих складов, что были неподалеку.
- Ля-ля-ля...
Прыгаем, прыгаем, усиленно прыгаем. Сейчас главное - это завлечь его на склад, а потом не проморгать момент, когда он "пойдет в атаку".
Когда они оба оказались уже на складе, был послан сигнал.
Того, что девочка в один момент отшвырнет свой рюкзак в сторону, ринется бегом на стену и оттолкнувшись от нее в прыжке, залепит ему в ухо с ноги, мужичок явно не ожидал. Даже бутылочку с резко пахнущей жидкостью выронил.
- Ну, что, гнида? Неждальчик, правда?
***
- Свееет, - тянет начальник, - можно было поаккуратнее? Это ж сейчас весь склад поджигать придется... не отмывать же здесь все.
Тяжелый взгляд серых глаз.
- Тринадцать. А в особенности восемь.
И затяжка, долгая и глубокая. Ребенок ребенком, но старые привычки все равно остались. Тем более, к ним можно постепенно возвращаться.
Начальник только фыркает и разворачивается, чтобы уйти, но останавливается в последний момент.
- Напишешь отчет и сдашь его Сене. После приступим к восстановлению.
- Вы же говорили, что я могу пробыть в таком состоянии больше года. Сейчас не прошло и половины.
- Говорил, да, можешь. Но это не значит, что сразу надо выходить на предел возможностей. Иначе либо останешься в таком теле навсегда, либо больше не сможешь сделать возврат.
- Понятно. Значит, через некоторое время я опять отправлюсь "в длительную командировку"? Отлично!
Девочка ловко спрыгивает со скамейки, на которой сидела все это время, и взяв за руку взрослого дядю начальника, уходит.
Скоро она увидит свою маму...