Это место, на высоком утесе у самого берега Северного моря, издревле называли Белыми шпилями. Хотя от самих башен уже давным-давно остались лишь белые остовы светлого мраморного камня, да местами поблескивали красные осколки от некогда величественных витражей.
Путаясь длинной юбкой среди колючих зарослей, Ева еще раз обошла руины, внимательно глядя себе под ноги. То, что она так упорно все утро искала, называли не иначе, как "слезы мертвеца". Небольшие камешки похожие на сгустки прозрачной смолы. Воины перемалывали их в белый порошок и, смешав с растопленным маслом или жиром, получали весьма эффективный и быстродействующий яд, которым смазывали свое оружие перед боем. Из-за своей редкости и уникальности эти камни стоили очень дорого, а семья девушки очень нуждалась в деньгах. Именно поэтому Ева уже долгое время обшаривала утес, рискуя быть укушенной гадюкой, которые водились в этих местах в великом множестве или убитой каким-нибудь шутником из соседнего графства, забредшим забавы ради на соседские земли, поупражняться в стрельбе из лука по живым мишеням. К сожалению, девушка родилась в эпоху, когда раздираемая междоусобными войнами земля настолько пропиталась кровью, что даже первая весенняя трава начинала чахнуть, едва показавшись на свет, а ценнее золота были только младенцы мужского пола. Будущие воины, надежда и опора лордов. Они должны были приносить славу на поле боя и отстаивать интересы своего сюзерена даже ценой собственной жизни.
Поэтому Еву в семье воспринимали не иначе, как лишний рот, не теряя надежды в скором времени от нее избавиться, выдав замуж или отправив прислугой в город. Но была одна проблема: повитуха как-то неудачно приняла роды и девочка родилась с вывихнутой ножкой. Что потом не делали родители, Ева так и осталась хромой, а на колченогую жену или прислугу спрос не велик. Чтобы хоть как-то смягчить недовольство родни и доказать им, что она тоже может приносить пользу, девушка отправилась к Шпилям на поиски этих редких камней. Конечно, при некоторой доле везения, их можно было найти где угодно, но Ева избрала самый, на ее взгляд, верный путь. По древней легенде именно здесь - у Белых шпилей - камни начали свое существование...
Это было давно, еще тогда, когда три башни горделиво подпирали небо. Дочь лорда, одного из прежних владельцев этих земель, по какой-то причине оказалась в лесу. Одна, без свиты и охраны. Огромный тигр, голодный и озлобленный преградил ей дорогу, учуяв в несчастной девушке легкую добычу. Но вдруг откуда-то появился рыцарь...
Заслонив собой красавицу, он выхватил меч и несколькими точными ударами убил животное. Девушка попросила проводить ее до ближайшей заставы, и мужчина с радостью согласился. Пока они неспеша следовали по узкой тропинке через лес, она обратила внимание на его правильные черты лица, добротные доспехи и самое главное - герб враждебного клана на накидке. Но на зарождающееся чувство симпатии последнее уже никак не могло повлиять.
У заставы рыцарь галантно помог ей слезть с лошади, их взгляды встретились и молодые люди, не сумев сдержать порыва чувств, поцеловались. Но влюбленные и не подозревали, что в этот момент их увидел совершенно случайно оказавшийся на заставе брат девушки.
Движимый ненавистью к врагу, он созвал друзей и под покровом ночи, выследив, где обосновался на ночлег рыцарь, убил его, неожиданно напав со спины. На утро дочь лорда, прокравшись в назначенное место на свидание, обнаружила бездыханное тело возлюбленного. Целый день она проплакала над ним, покрывая поцелуями еще сохранившие свою привлекательность черты.
Брат девушки запретил хоронить тело, оставив его на растерзание воронам, а сестру заточил в помещении одной из башен Белых шпилей. Несколько дней, а может недель, она томилась в своем узилище, оплакивая то погибшего возлюбленного, то себя.
Но однажды из окошка своей темницы она увидела на дороге знакомый силуэт. Девушка не поверила своим глазам - это был рыцарь, которого она считала погибшим. Его лица не было видно, но развевающийся плащ и дорогие доспехи были ей знакомы. Решив, что произошла досадная ошибка, и он каким-то чудом остался жив, девушка что есть силы стала кричать, призывая на помощь, хотя знала, что брат и его друзья где-то рядом и могут ее услышать. Однако задумка удалась, рыцарь посмотрел в сторону башен и, выхватив меч, развернул своего скакуна. Девушка знала, что он убьет брата и его людей, но уже нисколько не жалела об этом. С замиранием сердца она ждала, когда откроется дверь в ее темницу. Но когда это все же произошло, она взглянула на своего спасителя и закричала от ужаса, забившись в угол. Это существо более не походило на ее прекрасного возлюбленного. Густые русые волосы поседели и свалялись, кожа приобрела пепельный цвет, некогда мощная фигура ссутулилась, вместо носа зияла устрашающая дыра, голубые глаза поблекли и остекленели. Это было лицо мертвеца. Девушка закрыла глаза не в силах больше взглянуть на него, а когда снова решилась их открыть - в комнате уже никого не было.
Мертвый рыцарь медленно уходил прочь от Белых шпилей, и по лицу его катились слезы. Они падали на землю, превращаясь в полупрозрачные камешки...
Всякий раз, как Ева вспоминала легенду, ей становилось очень грустно. Старая тетка Таис, от которой девушка впервые услышала эту историю, говорила, что без колдовства там не обошлось. Потому что существовало предание о некоем лорде, владевшем магией. Якобы на своих рыцарей он наложил заклятие, сделавшее их бессмертными. А в один прекрасный день сам лорд, как и его замок со всей челядью и войском, просто растворились в воздухе.
Занятая своими мыслями, Ева не сразу заметила небольшую группу всадников, застывших у подножия утеса. Они уже некоторое время разглядывали девушку и тихо между собой переговаривались. Ярко-алый герб на их накидках указывал на принадлежность к свите лорда или кого-то из его сыновей. Но тут поиски Евы увенчались успехом - меж разлапистых ветвей колючника сверкнул маленький, в полногтя, камешек. Девушка радостно вскрикнула и протянула руку, чтобы его достать. Собственно, занятая своей находкой, собак она заметила, когда они были уже в двух прыжках от нее. Огромные мохнатые животные ростом чуть меньше новорожденного теленка - гордость овчарни лорда. Их часто использовали в бою, нацепив специальные намордники с острыми металлическими шипами, наносившими дополнительные рваные раны врагу. По какой-то причине сейчас животные тоже были в этих намордниках.
Ева даже сообразить ничего не успела, как была сбита с ног обрушившейся на нее собачьей тушей. Острые шипы кустарника и обломков камней тут же впились в тело девушки, словно тысячи иголок. Ева дико закричала и попыталась оттолкнуть от себя пса, но тут подоспел второй и без промедления вцепился зубами ей в ногу. Девушка, не оставляя попыток вырваться, обернулась к всадникам и стала истошно звать на помощь, но ветер донес до нее только их раскатистый смех. Надежды освободиться из цепких зубов, рвущих на клочки ее плоть, уже не было. От нестерпимой боли Ева потеряла сознание.
Сколько она пролежала без чувств - неизвестно, только когда сознание все же вернулось к ней, кругом была кромешная тьма. Пахло прелыми листьями, опилками и еще чем-то сладким, что Ева не могла определить. Боли она не чувствовала, но от длительной неподвижности мышцы затекли и словно налились свинцом, к тому же было прохладно и, время от времени, по телу пробегал озноб. Девушка попробовала подняться и тут же ударилась лбом о какой-то деревянный навес прямо над собой. Вскинув руки, чтобы потереть ушибленное место, она и вовсе впала в панику, потому что дерево было не только над ней, но и вокруг нее. "Я в гробу! - вдруг пришла ей в голову леденящая кровь мысль. - Меня похоронили заживо!" Собрав силы, Ева принялась что есть мочи колотить по бокам и крышке сковывающей ее коробки и во весь голос звать на помощь. Однако шансов таким образом обратить на себя чье-то внимание у девушки не было. Кладбище считалось прибежищем духов, люди даже днем, не говоря уж о ночи, старались держаться от него подальше, чтобы не беспокоить умерших. Даже если кто-то и услышал бы зов девушки, то уж точно поспешил бы скрыться, приняв ее за призрака, пожелавшего завладеть его телом. Ева прекрасно понимала это, но не могла просто в бездействии дожидаться медленной смерти от удушья и поэтому продолжала кричать и стучать до тех пор, пока не сорвала голос до хрипа и не сбила колени и костяшки пальцев на руках в кровь. Девушка горько расплакалась. Стало тяжело дышать, будто на грудь давил огромный камень. Перебирая в голове события прошедших дней, Ева недоумевала: почему на нее натравили собак, что произошло потом и отчего она не чувствует сейчас боли от полученных тогда ран? И как так получилось, что никто не заметил, что она жива?
Вдруг в оглушающей могильной тишине раздались эти звуки. Глухие частые постукивания и шорох, которые с каждой минутой становились все громче и отчетливее. Наконец Ева распознала в них звук врезающейся в сыпучую землю лопаты. Все еще не веря своему счастью, девушка вобрала оставшуюся часть воздуха в легкие и снова закричала.
Вот лопата последний раз ударилась о крышку ее гроба, и Ева замерла в ожидании. Спустя пару секунд яркий свет фонаря ослепил девушку, а две пары крепких рук подхватили и помогли выбраться наружу. Жадно вдыхая воздух, Ева принялась благодарить своих спасителей. Две темные сутулые фигуры в длинных балахонах и полностью скрывавших их лица капюшонах безмолвно отступили в сумрак. Девушка замолкла на полуслове с тревогой глядя на них. Что-то во всем происходящем было не так. Она хотела задать своим спасителям какие-то вопросы, но сознание словно оцепенело и, Ева только беспомощно приоткрывала рот, не в силах вспомнить слова для определения самых простых предметов. Один из мужчин, наконец, зашевелился и, что-то невнятно пробубнив другому, принялся быстро закапывать развороченную могилу. Второй неспеша приблизился к девушке и хриплым шепотом объявил:
- Нам нужно торопиться, скоро рассвет. Прошу вас, не сопротивляйтесь и не задавайте лишних вопросов, этим вы облегчите задачу не только нам, но и себе. Поверьте, когда придет время, сэр Ронан вам все объяснит.
Он протянул Еве руку. Девушка доверчиво ухватилась за нее, мельком отметив исходивший от его пальцев ледяной холод, который не могли смягчить даже кожаные перчатки.
У высокой кованой ограды кладбища, нервно перебирая тонкими ногами, стояла пегая лошадка, запряженная в скромную деревянную повозку с крытым верхом. Мужчина помог Еве забраться вовнутрь и заботливо укрыл толстым шерстяным одеялом. За это время его товарищ успел закопать могилу и, тщательно очистив лопату, спрятал ее под днищем повозки. Они, наконец, устроились на козлах, и лошадь тронулась с места. Какое-то время девушка внимательно следила за дорогой, пытаясь угадать, куда же ее везут эти странные люди, но под мерное постукивание копыт и колес, веки постепенно стали смыкаться, и Ева провалилась в сон.
Она снова проснулась только к вечеру следующего дня. Девушка встала с кровати, на которой даже были настоящие белоснежные простыни и, удивленно оглянулась вокруг. Незнакомая маленькая комната с высоким сводчатым потолком, круглое окно с толстым стеклом зеленого цвета, скорее служащее для украшения, нежели как источник света в этом помещении. У одной из стен - небольшая деревянная кровать с резной спинкой, половину другой стены занимал огромный камин, в котором теперь весело потрескивали горящие поленья, в достаточной степени озаряя комнату. Напротив камина располагался стол из толстой плохо обработанной древесины и два кресла с высокими спинками, обтянутыми бордовой мягкой тканью. Тут Ева вспомнила о своих ногах и подтянула повыше юбку, чтобы осмотреть полученные раны, которые по всем ее расчетам должны были ужасно болеть. Каково же было удивление девушки, когда ее взору предстали две прекрасных стройных ножки без малейших намеков на шрамы и рваные раны. И более того, пройдя немного по комнате, Ева отметила, что ее врожденная хромота исчезла как по волшебству. Не веря своим глазам, девушка снова и снова осматривала кожу на ногах и даже несколько раз ущипнула себя, чтобы поверить, что все происходящее вовсе не сон.
В очередной раз, отвлекшись от созерцания своих ножек, она, наконец, заметила, что уже не одна в комнате. Мужчина стоял в дверях, сложив руки на груди и подперев плечом косяк. Ева замерла с приоткрытым ртом, откуда был готов сорваться крик, но так и не сорвался. Мужчина же, скривив тонкие губы в усмешке, произнес:
- Ну же, кричи! Я привык, что на меня так реагируют.
Но к этому моменту девушка уже взяла себя в руки, и кричать не стала, лихорадочно обдумывая сложившуюся ситуацию. Появление этого мужчины могло прояснить многое, что произошло с ней. Если не сказать все... Бледная, почти прозрачная, кожа, седые волосы, расчесанные на неровный пробор, плоский, словно ввалившийся, нос и огромные глаза, вспыхивающие внутренним огнем, едва их обладатель отступал в тень, и застывающие, словно озерная вода зимой, едва он попадал в лучи света. Древняя легенда предстала перед ней во всех своих реалиях. Ева отвела взгляд, решив, что и так бесцеремонно долго пялилась на него. И чтобы как-то прервать затянувшееся молчание ляпнула первое, что пришло ей в голову. Точнее то, что занимало все ее мысли:
- Вы мертвы.
Мужчина тихо засмеялся и кивнул:
- Да. Как и ты. И все кто живет здесь. Зачем отрицать очевидное?!
Девушка машинально села на постель и внутренне съежилась не в силах осознать услышанное. Как? Она мертва? Все же мертва? Конечно, это объясняет ее нахождение в могиле, отсутствие боли и присутствие "мертвого рыцаря"... Но как быть со всем остальным? Больше всего Еву волновал вопрос - почему? Почему это произошло с ней? И, словно прочитав ее мысли, мужчина ответил:
- Я не знаю, почему ты стала такой как мы. Для этого не существует единого объяснения. Каждый приходит сюда своей дорогой. Но мы всегда чувствуем, когда и где должен появиться новый обращенный. Главное успеть забрать его до того, как земля сделает свое грязное дело.
Ева заворожено слушала, опасаясь даже вдохнуть. Мужчина прошел к столу, выдвинул один из стульев и устроился на нем поудобнее. Его лицо оказалось в полутени, и девушка еще раз подивилась произошедшей с ним метаморфозой. Кожа вдруг приобрела матовое мерцание, а глаза вспыхнули ярко-синим, словно в такие моменты что-то подсвечивало их изнутри, и даже уродливый нос ушел на второй план, уступая место льющемуся из них живому свету. "А он все еще красив", - невольно подумала Ева. И снова мужчина, словно прочел ее мысли и, обеспокоенный их ходом, недовольно сдвинул брови.
- Меня зовут Ронан, - немного подумав, представился он.
- Ронан...? - Ева вопросительно посмотрела на него в ожидании продолжения.
- Просто Ронан, - пояснил мужчина. - Здесь нет фамилий. Мы потеряли принадлежность к какой-либо семье, когда умерли.
Девушка еще раз внимательно посмотрела на него и, прикоснувшись пальцами к своему лицу, спросила:
- А через какое время я буду выглядеть так же, как вы?
Ронан шумно вдохнул и, резко поднявшись, стремительно вышел. Вернулся он через пару минут с небольшим овальным зеркалом. Протянув его девушке, мужчина произнес:
- Не вижу смысла скрывать от тебя это. Ты уже, такая как мы.
Ева опасливо взглянула на свое отражение, и из глаз брызнули слезы. Ее русые волосы хоть и остались уложены в красивую прическу, но заметно потускнели, кожа еще не приобрела мертвенной бледности и серости, но местами сморщилась и даже на ощупь стала походить на старый пергамент. Ранее пухлые губы приобрели голубоватый оттенок и потрескались. Нос еще оставался на месте, но больше всего Еву пугали глаза. Такие же огромные, как у Ронана, но не чудесного цвета водной глади, а ярко-алые, словно налитые кровью.
Девушка бросила на мужчину испуганный, полный мольбы взгляд и тихо спросила:
- Мои глаза... Почему они другие?
Ронан пожал плечами:
- Это обычное дело для тех, кто умер насильственной смертью.
- Но твои глаза не такие! - заспорила Ева. - Хотя в легенде речь тоже шла не о смерти от старости.
- А с чего ты взяла, что эта глупая легенда именно обо мне? - неожиданно разозлился мужчина.
Ева опешила от того, как грубо прозвучал его голос, и почувствовала себя виноватой. И правда, почему она решила, что Ронан и тот мертвый рыцарь это один и тот же человек? Да и человек ли? В поисках выхода из этой неловкой ситуации девушка произнесла:
- Простите. Делать подобные предположения было очень глупо с моей стороны. Просто я выросла на этой легенде вот и принимаю желаемое за действительное. К тому же сказалось расстройство... Не каждый день осознаешь, что ты мертвец, да еще с такими глазами.
Ронан задумчиво поворошил поленья в камине и сказал:
- Глаза - не самое худшее, поверь мне.
- Я была хоть и хромой, но все же миловидной девушкой, - вздохнула Ева. - И при этом глубоко несчастной. Готова была все отдать за то, чтобы никогда больше не хромать. И вот, когда это произошло, я снова готова на любое безумство и жертвы, чтобы вернуть все обратно. Или хотя бы более терпимый цвет глаз...
- И ты уверена, что это сделает тебя счастливее? - спросил мужчина.
- Что именно?
- Другой цвет глаз.
Ева снова взглянула на себя в зеркало и покачала головой:
- Нет, счастливой женщину делает вовсе не это. Но так мне проще было бы переносить свалившиеся на меня несчастья.
- Ладно, - Ронан тряхнул головой, словно принял какое-то решение. - Для этой проблемы есть одно непростое решение. Правда, мало кто был способен на такое.
Девушка вопросительно подняла бровь.
- Тебе нужно всего лишь отомстить обидчикам, - продолжил мужчина, доставая из голенища сапога длинный остро заточенный кинжал с ажурной рукояткой.
- Убить их? - недоверчиво переспросила Ева. - Лишить людей жизни ради того, чтобы глаза изменили свой цвет?
- Минуту назад ты говорила, что готова на любое безумство ради этого, - напомнил Ронан, протягивая ей оружие. - Тебя переполняют обида и ненависть за свою нелепую смерть, хотя ты этого, под давлением обстоятельств, можешь пока и не чувствовать. Если удастся забыть, простить своих обидчиков, ты глазом моргнуть не успеешь, как этот алый цвет уйдет... Но на моем веку таких широких жестов, не пролив крови, еще никто не совершал. Вот твой шанс, Ева. Сейчас ты можешь покинуть стены замка, чтобы свершить возмездие, но до первых петухов ты должна вернуться, иначе твой дух покинет тело, и ты будешь заперта между миром живых и мертвых навечно.
Ева неуверенно приняла из его рук клинок, все еще полная противоречивых чувств. Действительно ли она злилась на своих обидчиков? Что у нее было в той жизни, что так жаль было потерять? Семья, которая тяготилась ею, неясное будущее всеми попираемой калеки? И все же кое-чего было жаль... нежного шума прибоя, утренних птичьих трелей, аромата парного молока, своей маленькой комнаты в мансарде... Сможет ли она в своей новой ипостаси так же ясно чувствовать прелести окружающего мира? И как бы там ни было, у нее была семья. Не самая идеальная, но этого хватало, чтобы не чувствовать себя одиноко...
Ронан снова вышел и вернулся, принеся с собой длинный плащ с капюшоном.
- Я провожу тебя до ворот, - сказал он. - За пределами замка у тебя будет несколько часов, чтобы принять решение и, возможно, круто изменить свою судьбу в ту или иную сторону. Не забывай, что еще до рассвета ты должна быть здесь.
Мужчина долго посмотрел ей в глаза и произнес:
- Не подведи. Мне бы не хотелось тебя потерять.
Ева подумала было спросить, как ей понимать эти слова, но Ронан уже вышел из комнаты, сделав знак следовать за ним. Девушка шагнула в длинный коридор, разделенный надвое узкой и достаточно глубокой сточной канавой по которой, бурля и клубясь, летела грязная вода со стойким болотным запахом. Мужчина быстрым шагом двигался вперед, держась как можно ближе к стене, и Ева едва поспевала за ним.
Они в полном молчании миновали несколько темных переходов, пока не оказались у массивной деревянной двери. Два привратника в темных балахонах с горящими желтыми глазами, очень похожие на тех, что извлекли девушку из могилы, почтительно расступились. Ева подумала о том, что даже в этом скрытом от посторонних глаз мире существует иерархия, а значит утверждение, что смерть всех уравнивает в правах, в корне неверно, и хотела спросить об этом Ронана, но мужчина снова опередил ее мысли:
- Мы еще о многом поговорим, когда ты вернешься. А пока поторопись. С каждой минутой у тебя все меньше времени до рассвета.
Он распахнул дверь, и девушка вздрогнула от удивления. Прямо за ней располагалась вертикальная лазурная водяная гладь. Ева протянула руку и несмело коснулась ее кончиками пальцев. По глади пробежала легкая рябь, и она растворилась, открывая взору девушки заснеженную горную вершину и узенькую, едва заметную тропинку, ведущую куда-то вниз.
- Как я найду дорогу назад? - спросила Ева, ощупывая холодную сталь клинка у себя под плащом.
- Об этом не переживай, - успокоил ее Ронан. - Ты теперь видишь мир не так, как простые смертные. А для "своих" у нас существуют тайные указатели. Когда пойдешь по тропинке, оглянись вокруг, и ты обязательно поймешь, о чем я. А теперь ступай... И обязательно возвращайся.
Девушка взяла его ледяную руку в свои, и одними губами шепнув: "Я вернусь, обещаю", - шагнула за порог.
Порывистый морозный ветер взметнул ее плащ и заставил как можно быстрее идти вниз по петляющей меж скал дорожке. Привыкшая к тому, что хромота заметно снижала скорость передвижения, Ева теперь просто летела, не чувствуя дискомфорта и усталости, попутно отмечая вспыхивающие то тут, то там огоньки вдоль тропинки мертвецов, видимо служащие указателями.
Поглощенная своими новыми ощущениями она и заметить не успела, как оказалась у замка лорда. Девушка нерешительно замерла у ворот недоумевая, что делать дальше. Она не знала, кого именно ей предстоит искать, поскольку не разглядела лица ни одного из своих обидчиков, и совсем забыла спросить об этом у Ронана. К тому же, Ева понятия не имела, как проскользнуть мимо стражи, ведь ее новая внешность обязательно вызовет, по меньшей мере, панику, а в поднявшейся суматохе у нее и вовсе не будет шансов отыскать тех, кто ей нужен. Однако ни на минуту не забывая, как мало времени на кону, девушка поглубже натянула капюшон и подошла к стражникам. Рыцари даже не шелохнулись, лениво глядя куда-то сквозь нее и изредка зевая. Ева неторопливо двинулась мимо них, каждую секунду ожидая гневного оклика, но его так и не последовало. Девушка расслабилась и пришла к выводу, что по каким-то причинам она для них невидима.
По пути во внутренний двор замка она повстречала кое-где не спящую еще челядь, но снова никто не обратил на Еву внимания, словно ее не существовало. Перебрасывая полученный от Ронана кинжал из руки в руку, девушка направилась в сторону овчарни. Она не знала, кто виноват в случившемся с ней больше - животные или воспитавшие их люди - и решила начать отмщение с того, чтобы пустить кровь одной из этих злобных тварей. И тут произошло нечто неожиданное. Рыцарь, стремительно шагавший ей навстречу, вдруг споткнулся, впился в нее взглядом и злобно спросил:
- Эй, ты кто такая? И что тут делаешь?
Не ожидавшая такого поворота событий Ева опешила и на всякий случай оглянулась, но в коридоре никого кроме нее и мужчины не было, а это означало, что он ее видит. Постепенно в голове девушки сложилось разумное объяснение происходящему. Она рискнула предположить, что видна только тем, на чьих руках ее кровь, а значит этот рыцарь - один из них.
Между тем мужчина снова повторил свой вопрос:
- Так ты назовешь свое имя?
Ева покрепче сжала кинжал и даже сделала шаг ему навстречу, но в этот же момент решимость покинула ее. Она не могла вот так просто воткнуть в человека нож, пусть даже причастного к ее гибели. Мужчину стало злить затянувшееся молчание, он в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние и, схватив девушку за плечи, грубо встряхнул. Капюшон сполз с ее головы и рыцарь в испуге отшатнулся, с ужасом глядя то на Еву, то на свои руки.
- Кто ты? - заикаясь, спросил он.
"Вот сейчас, - подумала девушка. - Поднять руку и ударить его не глядя... Пусть даже просто оцарапать. Может быть, этой крови будет достаточно". И тут мужчина бросился бежать, оглашая воплями окрестности, а Ева продолжила свой путь, но уже не к овчарням, а в главную башню, где располагались господские спальни.
Осторожно приоткрывая двери девушка осмотрела каждую из них пока не нашла то, что, как ей казалось, искала. Двадцатилетний парнишка спал, разметавшись по кровати, его белокурые локоны растрепались, а на лбу поблескивали бисеринки пота. Он периодически вздрагивал и что-то бессвязно бормотал во сне, изредка срываясь на хриплый крик. Было похоже, что ему снился кошмар. А у постели, положив голову на передние лапы, расположился огромный пес. При появлении девушки животное подняло уши и настороженно принюхалось. Ева смерила взглядом пса и его хозяина. Кинжал с глухим стуком выскользнул из ее ослабевшей кисти на пол и, девушка вынуждена была себе признаться, что она не в состоянии убить кого бы то ни было. "Какой в этом смысл? - устало подумала Ева. - Эти люди и так живут в аду, который сами себе создали, и смерть станет актом милосердия, а не возмездия".
Она вышла из комнаты, тихо затворив за собой дверь. Бредя по гулким длинным коридорам, девушка сейчас думала о своих родителях, о том, что была лишена возможности попрощаться с ними, попросить прощения и... простить самой. Ева мельком взглянула на свое отражение в начищенном серебряном подносе, оставленном на столике у двери, и ахнула. Ее глаза больше не отливали кровавым заревом, а нежно мерцали спокойным изумрудным светом. Очутившись на улице, Ева взглянула на усыпанное звездами небо и заторопилась окончить еще одно важное дело, пока не забрезжил губительный для нее рассвет.
Девушка подошла к родительскому дому и робко заглянула в светящееся тусклым светом окно: ее семья готовилась к ужину. Мать суетилась у печи, что-то быстро перекидывая из котла в глубокую миску, отец нарезал крупными ломтями хлеб, а братья голодными глазами наблюдали за ними в ожидании, когда их позовут к столу. Ева тяжело вздохнула и прижалась губами к оконному стеклу, оставляя после себя подернутый инеем след. Смахнула катившиеся по щекам слезы, поплотнее закуталась в плащ и зашагала навстречу новому будущему. А под окошком осталась россыпь блестящих в лунном свете камней.