Гусейнова Ольга Вадимовна : другие произведения.

Сумеречный мир

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Роман вышел в издательстве "АСТ" 01 июня 2016 года!

    Один мир разделенный на две части. Один нечаянный взгляд на "ту" сторону. Одна невинная жертва с судьбой: до и после. Одна нечаянная встреча.
    И, понимаешь, смерть - это лишь начало новой жизни, где все возможно и зависит только от тебя.




    Как получить автограф



    Купить книгу на "Литрес"

  Сумеречный мир
  
  Пролог
  
  В тот день, ставший Судным, ничего не предвещало беды. Жизнь шла своим чередом, люди работали и отдыхали, влюблялись и расставались, ссорились и мирились, не подозревая о предстоящей катастрофе. Но внезапно мир содрогнулся от удара, упавшего на Землю огромного небесного тела. В результате невероятного по мощи и силе взрыва, взрывной волной, огненным ураганом распространившейся от эпицентра, солнце затмила серая мгла из смрадного дыма пожарищ и густой пыли. На многие-многие километры вокруг все живое и даже не живое обратилось в прах, но тем, кому удалось выжить, все равно не повезло.
  Мгла под действием природных сил постепенно рассеялась; люди смогли, наконец, вздохнуть с облегчением, выбираясь из убежищ, но они еще не знали, что в мире, пострадавшем от чудовищного воздействия стихии, появились ее не менее чудовищные порождения. Первыми стали кровососы - существа, наделенные нечеловеческой силой, которые, словно обезумев от темной жажды, нападали на людей, жестоко убивали и пили кровь своих жертв. Их назвали вампирами. Пока человечество, напуганное кровавыми расправами, пыталось дать отпор этой нечисти, пошли слухи о новой напасти.
  На Серых землях - территории, получившей свое название из-за слоя пыли, оставленного на поверхности материка после взрыва, появились некие полулюди-перевертыши. Говорили, что они нападали на людей и пожирали подобно плотоядным зверям, при этом принимая их облик и утрачивая человеческий. Их назвали оборотнями.
  С каждым годом люди дальше и дальше уходили от Серых земель, спасаясь от кровопийц и перевертышей, но странности и проблемы множились. В семьях обычных людей начали рождаться дети, отмеченные Мглой. Кто-то из них по достижении половой зрелости погибал в страшных муках, не в силах справиться с проклятьем, которое неожиданно проявлялось в них. Кто-то сходил с ума от вседозволенности, злобы и ненависти к более слабым, 'бездарным', научившись управлять природными стихиями. А кто-то всеми силами прятал открывшиеся у себя нетипичные способности, чтобы не стать изгоем в обществе 'нормальных', уродцем, замыкаясь в себе и пестуя обиды и ненависть к окружающим. Их назвали серыми или магами.
  Еще появились те, кого магами можно было считать с большой натяжкой, но в них сиял Свет. Такие становились целителями, которых за благие дела возносили в святые. Со временем их назвали светлыми.
  Спустя столетие после Судного дня на Земле проживало множество различных порождений Серой Мглы, распространявшихся от центра того грандиозного взрыва. Увы, люди не сразу обнаружили воздействие Мглы. Следующее столетие ознаменовалось войной Великой Инквизиции против Иных, как с чьей-то легкой руки прозвали в народе мутантов. В те страшные времена погибло столь много невинных, что отголоски суровых и страшных времен до сих пор вызывают трепет у обывателей. Тогда людей уничтожала и нечисть, и фанатики-инквизиторы.
  Лишь через три кровавых века все изменилось. Потомками светлых был тайно созван Великий совет, где представители всех стран решили: необходимо создать защиту от опаснейших мутантов. За три года набрали необходимое для задуманного дела количество светлых магов, которые отдали свою жизнь за благополучие людей. Тысячи светлых душ, отданные добровольно, создали преграду или стену, как ее нарекли, которая разделила мир на две части: большую - Светлую и малую - Серую.
   С тех пор каждый год светлым приходилось приносить добровольные жертвы, подпитывая защитную стену. И она стояла, мерцая на солнце, переливаясь, устремляясь в небо. Долгое время никто не знал, насколько она высока, пока человек не смог оторваться от Земли на железных крыльях. Только тогда выяснилось, что стена выгнулась и образовала гигантский купол, внутри которого на Серых землях сформировался новый мир. Его назвали Сумеречным.
  Пока люди, получив возможность жить относительно спокойно, развиваясь в техническом, научном и гуманитарном направлении, забывали о море пролитой крови, мутанты долгое время адаптировались к новым условиям, приспосабливались, чтобы выжить. Охотились друг на друга, учились сосуществовать, выстраивая собственную иерархию и принимая правила жизни. Естественно, что в таких условиях их развитие шло гораздо медленнее и в большей степени в магическом направлении, нежели техногенном.
  Иногда сквозь стену жители обеих сторон могли наблюдать за изменениями друг у друга, но души, заключенные в стене, тут же закрывали прозрачные участки, препятствуя любому общению и контактам. Что двигало ими, никто не ведал. Соприкосновение двух новых миров заканчивалось у купола, куда каждый год приходили новые защитники светлого мира.
  
  А Сумеречный жил суровой, все еще архаичной, но практичной жизнью. Два мира мало знали друг о друге, изредка получая новости от тех, кто, проходя сквозь стену, все-таки выживал, отвоевывая свою душу у призраков.
  Глава 1
  
  Восемьсот третий год от Судного дня.
  
  Притихший вечерний город: шорох шагов редких пешеходов, шелест ветра, монотонный отдаленный гул проезжающих по дороге автомобилей, периодически раздраженно гудящих, вой сирены скорой помощи - все как всегда. К повседневному фону так привыкаешь, что перестаешь различать, прислушиваться. Весна в этом году ранняя. Снег растаял еще в марте, апрель выдался дождливым, но теплым. Поэтому я неспешно возвращалась домой по аллее парка, наслаждаясь погодой, покоем и, как ни странно, - одиночеством.
  Решение незаметно уйти с дня рождения бывшего одноклассника едва ли не через час было спонтанным, но верным. Праздник набирал обороты, а я порядком устала от людей из-за выдавшейся слишком бурной рабочей недели. Проверка деятельности предприятия, где я работаю, инициированная конкурентами, заставила понервничать всех коллег, а мне принесла бессонницу и головную боль. К счастью, вчера все завершилось вполне благополучно.
  Свет фонарей отражался в лужах, оставленных недавним дождем. Хоть мои парадно-выходные замшевые лодочки на шпильке не предназначены для подобных прогулок, но меня в данный момент это не особенно беспокоило. На душе царило загадочное умиротворение и странное предвкушение чего-то хорошего, удивительного...
   Неуклюже перепрыгнув лужу, забрызгав ноги в светлых чулках в тон костюму из тончайшей шерсти абрикосового цвета - плиссированная юбка и приталенный жакет, украшенный брошью под воротничком - я присела, чтобы привести себя в порядок. Благо около меня стояла высушенная ласковым ветерком скамейка. Аккуратно приподняв подол, устроилась отдохнуть, вытянув ноги и облокотившись на спинку, сумочку положила рядом. Эх, хорошо!
   За неимением более интересного объекта внимания, я невольно загляделась на местную достопримечательность - Великую Стену, давным-давно разделившую два мира, получившую благодаря СМИ расхожее название Купол, по-моему, звучащее всеобъемлюще. Тем более, в данный момент она, что изредка случалось в каком-либо сегменте, стала прозрачной, только на поверхности словно бы всплывали белесые отражения лиц тех, кто отдал душу, защищая Свет, став призраками. Проходя по парку, мне всегда казалось, что сущности, населявшие и поддерживавшие стену, следили за мной, даже, иной раз, заставляя нервничать и спешно уходить отсюда.
  Еще лет сто назад ближайшее жилье располагалось в нескольких километрах от купола, но города постоянно разрастались и наконец подступили непосредственно к нему. Люди ограничивались тем, что оставляли между домами и куполом парки - все-таки Сумеречный столетиями сеял страх и наводил ужас, из-за чего вряд ли кому-то захочется поселиться в непосредственной близости. А вот пройтись мимо - почему бы и нет, да еще что-то подсмотреть в случавшихся, видимо по недосмотру светлых душ, просветах в мир Иных.
   Я не без любопытства наблюдала в открывшемся 'окне' за происходящим на той стороне, где тоже смеркалось, но из-за купола, подобно облаку накрывшему Сумеречный, темнота казалась гуще, таинственнее и мрачнее. Представший передо мной городской квартал, застроенный невысокими домами, также расположился достаточно близко к стене, чтобы хорошо просматриваться, тем более тоже освещался фонарями. Небольшая пустынная площадь, мощенная булыжником, а не асфальтом; парочка лавочек и редкие прохожие, похожие на нас. На первый взгляд, в Сумеречном мире, живут такие же люди, как и мы, если бы не тамошние 'зверства', регулярно освещаемые нашими СМИ в новостях.
   Я уже было хотела продолжить путь, но в этот момент на обозреваемую мной площадь въехала шикарная, напоминающая наши старые, машина, из которой неторопливо, без лишних движений, вышел мужчина. Не знаю почему, но его крупная фигура, в темном деловом костюме, привлекла мое внимание. Призраки почему-то не торопились замутнить стену, предоставляя прямо-таки великолепный чистый обзор, лишь голубоватые энергетические всполохи пробегали по куполу, словно по экрану.
   Мужчина осмотрелся, мазнув по стене взглядом, облокотился на свой шикарный ретро-седан немного непривычного вида и обратил взор в сторону темной аллеи справа от себя. Где маячил темный силуэт, через несколько секунд ставший приближающейся высокой, красивой женщиной. Она не просто шла, а словно несла свое прекрасное тело, удачно подчеркнутое облегающей одеждой, давая зрителям, к коим я относила себя и брутального незнакомца, возможность полюбоваться. Дама, как пишут в бульварных романах, буквально источала сексуальность и чувственность. Эта зрелая, в расцвете лет и сил, платиновая блондинка с короткой стрижкой, подчеркивавшей красивые черты ее лица, подойдя к мужчине, улыбнулась. Они заговорили.
   Жаль, что я не слышала, о чем шла речь: стена не пропускала ни единого звука, но тем интереснее было следить за эмоциями, отражавшимися на их лицах. Собеседники не скрывали их друг от друга. И я, как в немом кино, наблюдала за таинственными 'потусторонними' жителями. Вскоре блондинка начала распаляться, а вот мужчина хранил каменное спокойствие. Которое нарушило появление новых участников действа.
   Я так увлеклась зрелищем, что не заметила, как вечерние сумерки уступили место ночной темноте. А за стеной тем временем разворачивались наряженные события. Мужчину и женщину обступили пятеро типов, прямо сказать, бандитской наружности. Они скалились на 'делового', который неторопливо расстегнул пиджак, провел пятерней по черным коротким волосам, убрав со лба челку. А лично меня привел в трепет размер клыков у прибывших, мягко говоря, недоброжелательно настроенных 'товарищей', вызвав неприятный холодок между лопатками.
   'Кинодрама' перерастала в боевик: от обмена 'любезностями' участники перешли к действиям. Неожиданно женщина змеей скользнула вплотную к собеседнику и вцепилась ему в горло зубами, буквально вырывая плоть. А следом плеснула в него жидкостью из склянки, как по мановению волшебной палочки появившейся у нее в руке. Я содрогнулась, увидев ее испачканное чужой кровью лицо, искаженное яростью и злорадством. А вот пострадавший брюнет был откровенно удивлен таким поворотом событий и, наверное, предательством красотки. За что и поплатился, не успев вовремя увернуться: жидкость попала ему на открытую рану и частично на лицо. Я видела, как он, испытывая невыносимую боль, судорожно вытирается рукавом, не обращая внимания на разодранное горло.
   От накала эмоций я даже не смогла усидеть на месте. Встала и таращилась, не зная, что делать. Ведь на моих глазах впервые убивали живое разумное существо, пусть даже серого, пусть даже 'там'.
   А в следующий миг на пострадавшего напали всем скопом. Не тут-то было: двое бандитов отлетели после точных ударов брюнета кулаками как кегли. Одновременно он начал быстро увеличиваться в размерах, словно раздуваться. Сперва появились темные когти, затем - лапы! Но невредимые остальные участники нападения накинули на него странную блестящую сеть, и трансформация прекратилась. Правда, ненадолго. Брюнет-оборотень разорвал ее, при этом на его волевом лице от натуги жилы выступили. Бандиты вновь набросились на свою жертву, подобно мелким хищникам пытаясь взять уже количеством. И надо сказать, им почти удалось, однако раненный, истекающий кровью, боролся как лев. В какой-то момент он, видимо, посчитал, что остался последний противник, но к нему со спины подбирался еще один враг.
   Лихорадочно соображая как помочь, я не придумала ничего лучше, чем воспользовавшись фотоаппаратом, которым сегодня запечатлевала своих одноклассников, подбежав ближе к стене и увеличив силу вспышки, сняла сцену кровавой расправы. Яркий свет ослепил нападавшего и привлек внимание брюнета. Тот одним сильным ударом разорвал вероломному серому горло, а потом кинулся на последнего оставшегося стоять на ногах врага. Пока обитатели Сумеречного дрались, женщина, поняв, что дело плохо, тихонько убралась с авансцены, растворившись в сумерках. А вот ее жертва в разорванном костюме, истекая кровью, зажимая горло ладонью, посмотрела на меня.
   Я замерла с фотоаппаратом в руках. Неожиданно подул ветер, разметав мои волосы и закрыв обзор. Пока убирала пряди за ухо, мы еще пару мгновений смотрели друг на друга, затем мужчина дернулся что-то сделать, но стену стремительно заволокло белесой пеленой. А на меня уставилось провалами глаз несколько искаженных недовольными гримасами лиц-масок, застыв напротив. Надо признаться, призраки пугали не меньше кровавого побоища, только что творившегося за стеной. Отшатнувшись, я споткнулась, застряв каблуком в ямке, и чуть не свалилась в лужу. Умудрившись удержать равновесие, торопливо подхватила в спешке оброненную на землю сумку и поспешила домой, не оглядываясь. Чувствую, меня еще долго будут мучить кошмары после сегодняшнего дня.
  Глава 2
   Утро - яркое, теплое под легким пуховым одеялом, на мягонькой постельке, с толстым, удовлетворенным жизнью, котом Яшкой под боком, который радостно мурчит, отзываясь на ласку. Значит, мама его уже накормила, а то бы горланил как оглашенный, жалуясь всем соседям на голод, одиночество и хозяев, забросивших несчастного животного.
   Я потянулась, довольно жмурясь, не хуже кота; вчерашние события почти выветрились у меня из головы. Лишь когда в ванной умывалась, вспомнила того незнакомца, что как зверь, - хотя, почему как? - вполне по-звериному отбивался от напавших на него вампиров. Без сомнений, это были кровососы: внешность и особенно клыки у них приметные.
   Привлеченная вкусными запахами выходного дня, я поспешила на кухню, где, чмокнув маму в щеку, спросила:
   - Привет, мамуль, что у нас на завтрак?
   Она поставила в сушилку чистую тарелку, мягко улыбнулась, одарив меня теплотой и нежностью, и ответила, накрывая на стол:
   - Доброе утро, решила вас с отцом овсяными оладушками побаловать. Он их так любит...
   - Да он все любит, что ты на стол ставишь.
   В маминых большие карих глазах зажглись золотистые искорки, как всегда бывало, когда она радовалась или счастливо смеялась.
   - А вот и не все, - раздался за спиной отцовский басок. - Морковный пудинг, которым наша Леночка пытается меня накормить уже второй день, я терпеть не могу.
   - Зато полезный, - авторитетно отозвалась мама. - У нас многие клиенты его заказывают.
   Я посмотрела на стройную от природы маму, работавшую шеф-поваром одного из самых дорогих ресторанов нашего города, потом скосила глаза на среднего роста, полноватого, широкого в плечах, с залысинами на лбу и макушке папу - заместителя главного энергетика - и выступила на ее стороне:
   - Пап, у тебя лишних килограмм этак двадцать, так что мама для тебя же старается, а ты руками и ногами упираешься.
   Я чувствовала, что отец не обижается, ему просто чуть-чуть неудобно за свою слабость, да смущен пристальным вниманием к его располневшей фигуре. Двадцать шесть лет назад, когда мои будущие родители встретились, он был атлетически сложенным красавцем с густой русой шевелюрой. А мамочка с тех пор почти не изменилась: по-прежнему очаровательная, стройная, с красивыми шелковистыми, шоколадного оттенка волосами, лежащими на плечах мягкой волной. Молочная кожа с розовым румянцем на чуть впалых щеках, узкое лицо. Пухлые губы, немного острый подбородок и чуть вздернутый симпатичный носик. Мне невероятно повезло, что я - вылитая мама. Папа иногда шутил, что его любимая драгоценная Леночка сходила не в роддом за дочуркой, а в ближайший копир-центр.
   Наличию магии я тоже обязана маме - эмпат второй категории, как и все женщины по ее линии. Но главное - светлая, и это обстоятельство висит надо мной бетонной плитой с самого детства.
   - Ксень, ты сегодня очень занята? - привлекла мое внимание заботливая мамочка.
   - Так суббота, мне Сережка звонил, хотел поговорить. Что-то важное. Мы на два часа договорились встретиться, - я пожала плечами, прожевав вкуснейший хрустящий оладушек, - а что?
   Мама нахмурила идеальные темные дуги бровей, наверняка хотела о чем-то узнать, но передумала и попросила отца:
   - Гош, включи новости, узнаем, что в мире творится. А то со своей работой даже вас мало вижу.
   С экрана телевизора полился чистый безмятежный голос ведущей новостного канала. Мы уже заканчивали завтракать под аккомпанемент новостей экономики, политики, чрезвычайных и не очень происшествий, когда ведущая суровым проникновенным тоном, в котором зрители должны были прочувствовать ее патриотизм, произнесла:
   - Внимание! Уважаемые жители Крупнограда, напоминаем: двадцать пятого апреля в двадцать один час по столичному времени, будет проводиться Всемирная Лотерея. Победителям направят уведомления. В этом году Правительство нашей страны приняло решение о проведении церемонии вступления в защитники Мира в нашем регионе. Храните Свет в ваших сердцах и проявляйте мужество во благо всего человечества!
   Новости сменила реклама презервативов, вызвав в душе резкий диссонанс. Почти ненависть к незнакомым людям, устроившим балаган из будущей трагедии.
   - Ксень, может Сережа сегодня решил сделать тебе предложение? - старательно сдерживая слезы, мама, похоже, все-таки высказала ту самую мысль, которая пришла ей в голову, когда узнала о моей встрече с другом.
   Затем она нервно потерла виски и беспомощно посмотрела на папу, не замедлившего прийти ей на помощь:
   - Дочь, ты у нас одна, подумай, ведь тебе двадцать пять уже. Другие сразу же женятся и детишек... рожают.
   Я медленно поставила кружку с недопитым чаем, встала и, чувствуя родительский страх и озабоченность, виновато ответила:
   - Не знаю, что он решил. Честно сказать, если предложит стать женой, скорее всего, откажусь.
   - Но почему? - потрясенно выдохнула мама, обессилено опершись о столешницу. - Миллионы людей женились еще подростками, чтобы избежать участия в лотерее до того, как ввели ограничение по возрасту для вступления в брак. Забеременевшим раньше двадцати одного года сроки раздают направо и налево. А ты... откажешься?
   - Дочь, ты уже четвертый год подряд рискуешь получить уведомление. Чего ты ждешь? - начал злиться отец.
   И я его прекрасно понимаю. Он перенес сложную операцию после страшной аварии, детей у него больше не может быть. Точнее, у обоих родителей, потому что их любовь неизмерима, ее можно лишь прочувствовать, живя с ними под одной крышей, ощущая всепоглощающую нежность, заботу друг о друге, радость и нужду, когда один касается другого. Мама никогда не оставит отца и не предаст. Их любовь, как говорят, с первого взгляда и навсегда. Как же мне, эмпату, проникшемуся их чувствами, сроднившемуся, жить с мужчиной, не испытывая того же? Нет, я не в состоянии. Жаль, до сих пор не нашла того, кому без оглядки бы доверила свое сердце и жизнь, не думая о разумности этого поступка. Без сомнений.
   Сдула темную челку, упавшую на лоб, тем самым давая себе секундочку, чтобы закрыться от мамы эмоционально, и спокойно ответила:
   - Я не смогла его полюбить. Надеюсь, все изменится между нами и... не знаю, - увидев, что отец хочет возразить и начать уговаривать, добавила: - Не надо, папа. Я чувствую твои эмоции и понимаю вас, но и ты пойми меня. Главное - быть честной с самой собой. Ты же сам мне это говорил в детстве. Обман, как правило, разрушает не только планы и жизнь, но и тебя самого.
   - Лучше бы я тогда соврал, - рыкнул отец, вскакивая. - Забила себе голову чушью: хочу быть честной, хочу свободной, хочу...
   - Гоша! - воскликнула мама, останавливая его. - Ксеня права, лучше не надо... сейчас. После лотереи учить жизни будешь...
   - Но... - отец грузно плюхнулся на табурет. Потом непривычно беспомощно посмотрел на любимую женщину. - Можно же сейчас что-то придумать...
   - Пап, разводы упразднили еще сто лет назад, лазейки магам, задумавшим увильнуть от лотереи, перекрыли напрочь. А я не готова прожить оставшуюся жизнь с нелюбимым и нелюбящим меня мужчиной. И рожать от него детей.
   - Но ведь Сергей хороший парень и любит тебя и...
   - ...он тоже светлый, которому предстоит участие в лотерее! - припечатала я. Потом, чтобы не оставлять в семье гнетущую атмосферу, все же добавила с грустной улыбкой: - Вероятно, он все же сделает мне предложение сегодня.
   Отец с матерью вскинули на меня взгляды, исполненные надежды и отчаяния.
   - Ксения, не спеши отказывать, - дипломатично посоветовал папа, обнимая маму за плечи. - У тебя будет время его полюбить, вот увидишь.
   - Он-то точно к тебе не равнодушен, - добавила мама, прижимаясь к отцу. - Тебе будет приятно ощущать его любовь, может и ответная проснется...
   Я с горечью усмехнулась: вторая категория эмпатии означает двустороннее восприятие. Можно как считывать чужие эмоции, так и делиться, а точнее - навязывать свои. Хотя восприимчивость к чужим гораздо выше, чем транслирование собственных. В общем, недостаточно хорошо контролируя свои способности, я выбрала специальность экономиста, позволившую сократить круг ежедневного 'живого' общения. Сергей - менталист, закончивший медицинский университет и сейчас, наконец получивший лицензию для работы психиатром.
   Мы познакомились на студенческой вечеринке, и вскоре он стал моим первым мужчиной. Надо отдать ему должное, Сережка красивый, сильный, умный - идеальный вышел бы муж, но у меня никогда не получалось соврать ему о своих чувствах, мыслях, о наших отношениях. Он не спешил, все ждал от меня взаимности, за что я была ему премного благодарна. Может и правда - согласиться стать его женой?
   С такими мыслями я собиралась на встречу с ним.
  
  Глава 3
  Зеленый свет светофора - и я мягко трогаюсь с места, разгоняюсь. Езжу как черепаха, но, тем не менее, люблю большие машины, которые принято считать мужскими, 'агрессивными'. Плавно въехав на стоянку возле ресторана с прямо-таки говорящим названием 'Встреча', я припарковала свой вишневый 'меркос'. Мысль о том, что это тихое уютное место, сегодня, похоже, предназначено для важного разговора, заставила трепыхнуться сердце в груди.
  Возле входа меня ждал Сергей, скованно улыбнувшийся, когда я помахала ему рукой. Как обычно, в светлых брюках, на этот раз джинсах, легком хлопковом бежевом блейзере и светло-коричневых туфлях. Мой стильный, яркий голубоглазый блондин, предпочитающий одежду пастельных тонов, очень соответствует образу светлого мага. По крайней мере, подобными их частенько изображали на картинах и в хрониках, посвященных защитникам светлого мира, добровольно (или не совсем) отдавшим свои души на создание и поддержание стены.
  Пока я выключала двигатель и забирала сумку, Сережа подошел к машине, затем, как всегда, помог выйти и спросил, внимательно разглядывая меня:
  - Привет, Ксюш, может, просто прогуляемся? - ему явно не терпится высказаться.
  Оглядевшись вокруг, я увидела пустующую зеленую террасу и предложила:
  - Давай лучше на воздухе кофе попьем?!
  Сергей согласился и, пока у нас принимали заказ, молчал, продолжая пытливо всматриваться в мое лицо.
  - Ты хотел поговорить о чем-то? - начала я, положив ладонь на его.
  Еще добавила чуточку расположения в общую эмоциональную атмосферу. Я чувствовала: мужчина нервничает, очень, хоть и пытается это скрыть, успокоиться.
  - Да, - вздохнул он, откидываясь на спинку стула и убирая руку со стола.
  Мои пальцы скользнули по Сережиным, невольно желая удержать, а в сердце закралось нехорошее предчувствие.
  - И? - я пригубила латте и посмотрела в голубые глаза гапротив.
  - Мы должны расстаться, - слишком спокойно заявил Сергей.
  И если еще несколько минут назад он сомневался, то сейчас сомнения испарились.
  - Почему? - не могла не спросить я. - Из-за лотереи? Ты боишься, что кто-то из нас получит уведомление?
  После мучительно долгой и грустной минуты он ответил:
  - Я ждал несколько лет, когда же ты, в конце концов, откликнешься на мои чувства, проснешься...
  - Ты не... - в который раз за день приходится оправдываться.
  - Я ждал и рисковал стать защитником вместе с тобой три года, но я устал ждать.
  - Я хотела... я думала...
  - Я прочел все об эмпатах второй категории. И точно знаю теперь, что если бы ты любила, то чувства бы сами по себе прорывались, я бы однозначно ощутил твои эмоции... любовь. А ты... С тобой я ощущаю пустоту. Даже в постели... физическое удовольствие - и все. Словно глухая стена, в которую я изо дня в день бьюсь без толку.
  Глаза у меня защипало; он говорил правду, но от этого почему-то было больно. Ведь Сережка - мой идеал мужчины, а сердце и душа молчат. Иногда самой казалось, что я бесчувственная. Трусливо и малодушно сваливала все на собственные усилия держать контроль над своим даром, вот и произошло что-то со мной такое...
  - Прости меня, - тихо шепнула я. - Ты самый лучший мужчина на свете и ты...
  - ...очень нравлюсь тебе, но не более, - с горечью закончил он.
  - Да, - кивнула и добавила. - Но я надеялась, со временем ситуация изменится.
  - Нет, - покачал он головой, отчего золотистая прядь скользнула на глаза, и я с трудом удержалась, чтобы не поправить ее. - Четвертый раз рисковать в лотерее не хочу, да и биться в глухую стену тоже.
  - Ты уже все решил? - хрипло спросила я, почувствовав страх и разочарование, потерять мужчину, который стал первым, а возможно и последним, с которым даже подумывала создать семью, - больно.
  - Да, - Сергей нахмурился, отвел взгляд в сторону и уставился в никуда. - Ксения, недавно я встретил девушку, обычную, без магии, - он снова посмотрел на меня, в его голубых глазах сверкнул лед. - Мне, менталисту, читать ее слишком легко... но ты знаешь, оказывается, так приятно, когда тебя любят, восхищаются, боготворят землю, по которой ходишь.
  - И ты готов связать жизнь с женщиной, которую не любишь? - изумилась я.
  Сергей грустно усмехнулся:
  - Мои способности сделали меня прагматиком. Я один раз поддался искушению, чувствам и что получил? Ничего. А Снежана... хорошая девочка. Очень добрая, ласковая... преданная. Мне будет с ней хорошо и комфортно.
  - Ясно! - выдохнула я, затем с иронией спросила. - Ты пригласишь меня на свадьбу?
  - Нет, - мужчина, уже не влюбленный в меня или решивший избавиться от этого чувства, неожиданно стушевался, - не хотелось бы на своей свадьбе сравнивать бывшую подругу и невесту.
  Подперев кулаком щеку и мрачно посмотрев на него, поделилась:
  - Знаешь, ты хорош, светлый! Встречался с двумя одновременно... Лучше бы уж не говорил.
  - Я не спал с ней еще, если тебя это задело. Одно знаю точно: если сегодня сделаю предложение, завтра она на крыльях любви и счастья полетит со мной в ЗАГС.
  - Вот как, да ты еще и циник к тому же? - удивилась я очередному открытию.
  Сергей симметрично подпер подбородок, уставился на меня и усмехнулся:
  - Ксю, представляешь, как мало я тебя интересовал, что за несколько лет ты так и не узнала меня. Я кажусь себе слизняком...
  - Видимо, ты хорошо притворялся. Белым и пушистым, - поморщилась в ответ.
  Вялый обмен претензиями завершился серьезным вопросом:
  - Ты бы вышла за меня, если бы я сейчас предложил? Хотя бы ради того, чтобы избежать лотереи?
  Конечно, хотелось согласиться, потому что после утренних новостей меня не оставляло неприятное предчувствие грядущих неприятностей, а раньше такого не было. Но сейчас, узнав планы Сергея, его мысли и желания, поняла - не смогу, зря он сказал о другой девушке, и потому ответила с небольшой задержкой:
  - Нет, - виновато улыбнулась, - не стоит портить жизнь ни тебе, ни себе. Дальше.
  Несостоявшийся муж достал бумажник, положил на стол купюру и уже на выходе с террасы, процедил:
  - Желаю удачи в лотерее. Но если тебе все-таки повезет и в этот раз, не думаю, что мы останемся друзьями.
  - Счастливой семейной жизни, - уныло пожелала в спину бывшему другу.
  Официантка чуть не плакала, забирая оставленные Сергеем деньги, полностью отражая мое внутреннее состояние. В такие моменты я не в силах бываю контролировать свои эмоции, и они транслируются прямиком на окружающих, охватывая их.
  А спустя три дня, двадцать пятого апреля, в двадцать один час по столичному времени, сидя с родителями перед телевизором, я с замирающим сердцем наблюдала, как проходит Всемирная Лотерея.
  Я - 'победила'! И теперь, стану защитником Света.
  
  Глава 4
   Майская гроза разразилась с самого утра. И лютовала так, что от очередного грохота грома я вздрогнула, от нечего делать, обреченно наблюдая, как за окном струи дождя смывают уличную грязь с высоток, стекая по стеклянным фасадам офисных зданий, с уличных фонарей, вечными стражами стоящих вдоль тротуаров и дорог, с посеревшей от пыли зеленой листвы, добавляя городу весенних красок.
   Крупноград свое название получил из-за песка, добываемого в карьерах за городской чертой, который благодаря специфическим свойствам похож на крупу. Большой - полмиллиона жителей - региональный центр с тремя крупнейшими в нашей стране университетами, процветающими научными заведениями, бизнесом. Жилось в нашем городе совсем неплохо...
  Как же хочется жить!
   Автобус с жертвами Стене, а выглядели мы именно так и чувствовали себя соответственно, подпрыгнул, попав колесом на выбоину, и я чуть не стукнулась лбом о стекло. Из-за грозы церемонию вступления в защитники отложили до обеда - молнии могли создать помехи или вовсе нарушить процесс инициации и распада. А молодые светлые - те, кого уже фактически исключили из реестра живых граждан - получили возможность помучиться еще несколько часов в ожидании смерти или подобно мазохистам подышать воздухом, напоенным весной и дождем. Последний раз!
  Больно вспоминать, как я прожила месяц с того момента, когда ведущий Лотереи объявил 'выигравших'. Выпал мой номер, который присваивают каждому выявленному магу. Первую неделю я ходила на работу, действуя на автомате, стараясь не думать ни о чем, связанным с предстоящим уходом. Затем улетела на море с родителями, и следующие две недели стали самыми теплыми в жизни, и в тоже время та самая бетонная плита уже не висела - давила. Мы знали, что я умру через несколько дней, но никто из нас не мог смириться с моей участью.
  На последней неделе папа и мама попытались добиться моей замены, предложив свои жизни, но я официально отказалась. Мало того, накануне вечером к подъезду буквально вывалился из такси пьяный вдрызг Сергей, теперь уже, надеюсь, благополучно женатый. Помятый, землистого цвета бывший плакал и просил прощения неизвестно за что. Пришлось, вместо того, чтобы наслаждаться последними часами жизни, приводить его в порядок, отпаивать чаем и долго, подробно и нудно, объяснять, что в случившемся нет его вины. Действительно - он три года рисковал вместе со мной, надеясь на чувства с моей стороны.
  А утром меня забрали представители специальной службы, занимающейся защитниками Великой Стены. Родителям запрещено сопровождать нас. Правительствам всех стран истерики во время процедуры инициации и распада не нужны, во избежание волнений среди граждан и брожений умов. Купол должен существовать, а значит - Лотерее быть. И надо отдать должное, процедура выбора жертв, как ни крути, - абсолютно прозрачная и честная. Если выбор судьбы падал на кого-то, то ни происхождение, ни чин, ни высокопоставленные родители не могут изменить ситуацию. Если только кто-то другой не вызовется заменить избранного.
   До чего удивительно устроено наше общество! Родиться магом - это печально и здорово одновременно. Первое - потому что ты с рождения обречен участвовать в игре 'обмани судьбу' и до двадцати одного года не знаешь, будешь ли жить дальше или нет. Второе - если тебе удалось не выиграть в первый, обязательный, раз, в Лотерее, затем быстренько жениться и родить первенца, то в будущем, однозначно, будешь обеспеченным. Работников со способностями выше средних приветствуют в любой отрасли, области и сфере жизни. Маги чаще всего у власти: занимают высокие должности, руководят корпорациями, крупными учреждениями и тому подобное. А людей, в генах которых отсутствуют признаки мутаций, вызванных последствиями падения крупного метеорита восемьсот три года назад, данные проблемы не касаются. Они живут и радуются тому, что их Лотерея затрагивает постольку поскольку. Они лишь зрители у Стены.
   Кортеж остановился возле того самого парка, где полтора месяца назад я, по сути, спасла жизнь оборотню. Вокруг небольшой площадки у купола собралось множество народа. Здесь были и представители власти, и пресса, и самые обычные зеваки, жадные до зрелищ. Сразу отыскала глазами среди толпы маму и папу. Мои бедные несчастные родители с бледными осунувшимися лицами, надеюсь, вы будете утешением друг другу.
   Автобус дернулся, останавливаясь, двери с шипением открылись - и мы услышали гул тысяч голосов, щелчки камер. Сейчас возле каждого сегмента Стены, разделившей мир на две части, происходит то же самое или уже произошло, или только готовится. Инициацию проводят в течение одних суток, чтобы усилить мощность энергии, вливаемой в купол. Так решили давным-давно, и порядок, заведенный раз и навсегда, ни разу не нарушался.
   Я встала вместе с другими девятью светлыми. Десять душ для каждого сегмента - закон!
   У двери расстелили красную дорожку; я с десяток раз видела церемонию по телевизору, но даже не представляла, что когда-нибудь собственными ногами в белых мягких туфлях ступлю на кровавого цвета покрытие. Все десять защитников были в одинаковой белой одежде: свободных рубашках и прямого покроя брюках. Соответственно, обуты в белые 'тапочки'.
   Десять будущих призраков в белом, понурившись, скорбной вереницей шли к Стене по красной дорожке. Голоса стихли, а вот щелчки камер стали раздаваться чаще: еще бы, шоу начинается. Краем глаза я отметила, что родители больше не плакали, исчерпав слезы, - сжимая руки другу другу, не отрываясь смотрели на меня. Прощались. Я грустно улыбнулась, поднесла кулак к груди, там пока жила душа и билось сердце, затем отвернулась. Боже, как же страшно умирать.
   Мы выстроились вдоль стены, которая сейчас аж гудит от напряжения: слишком много народу находится рядом. Рядом со мной стоял молодой крепкий парень с открытым волевым лицом, яркими синими глазами - не красавчик, но очень приятный. Кажется, он из Североморска. И зовут его Андреем. Обычно защитников привозили из разных мест к ближайшему сегменту. Представитель Правительства произнес традиционную короткую речь, тоже неизменную с основания Стены. Потом город огласил громкий тоскливый звук трубы. Одна низкая, хватающая за душу нота, - но теперь каждый знает, что сейчас произойдет.
   'Начали!' - приказали нам.
   Первой шагнула девушка, которая все время, не переставая, рыдала и дрожала как осиновый лист. Я успела заметить, как тень несчастной присоединилась к подобным, и в следующее мгновение на землю упали тапки, следом - рубашка с брюками, словно белый саван, а тело буквально растворилось в Стене. Конец!
   Позади каждого из защитников стояли представители службы и контролировали процесс 'захода', сомневающимся 'помогали'. Так, следующему парню посодействовали тычком в спину, уж больно заторможенным он выглядел. Белые кучки одежды оседали все ближе ко мне. Я бросила последний взгляд на родной город, всхлипнула от страха - и меня ткнули в спину, тоже помогая найти мужество умереть.
   Сколько раз я смотрела аналитические программы, где обсуждалось, что чувствуют защитники, входя в биополе стены. Мгновенно распадаясь на частицы, наше тело выбрасывает большое количество энергии, создающей силовое поле - купол. А вот души становятся защитниками, 'церберами', которые не пропускают темных к нам, в тоже время, препятствуя любому общению двух миров. Почему они так делают - никто не знает до сих пор.
  И вот я в Стене, но боли, как многие предполагали, не чувствую. Скорее - невероятное давление, словно в меня кто-то хочет пробраться, просочиться. Будто я кусочек сахара, брошенный в чай, и меня сейчас помешивают, растворяя.
   Я закричала, концентрируясь на самом сокровенном - лицах мамы и папы. Ведь они сейчас видят меня. На краю сознания слышался жуткий многоголосый ор, требующий расслабиться, отпустить себя, отдать... душу. Меня затопил ужас, который я невольно выпустила из себя, пытаясь отмахнуться от навязчивого сонма голосов, спрятаться, убежать, спастись.
   С воплем рухнув на колени, я замолчала и судорожно хватала ртом воздух, ошалело осматриваясь. Рядом оказался Андрей, дикими глазами вытаращившийся на меня.
   - Мы прошли... - потрясенно выдохнули оба.
   Позади меня разворошенным пчелиным ульем гудела стена; я увидела на другой стороне удивленные лица зрителей и особенно - представителей власти. Затем обернулась на улицу, аккуратно мощеную мелким камнем, невысокие дома, низкие серые облака - все в серой дымке, которая всегда здесь висит, похожая на смог. Сумеречный мир - неведомый и от того устрашающий.
  Перед нами стояла небольшая группа серых - местных обитателей, видимо, тоже бывших не прочь понаблюдать за жертвоприношением светлых. А точнее, любителей кровавых развлечений - вампиров.
   - Сегодня прекрасный день, господа, - расплываясь в клыкастой зверской ухмылке, процедил один из них, плотоядно рассматривая нас. - Меня ожидает вкусный дармовой ужин.
   - Целых два деликатеса... Неслыханная щедрость со стороны защитников светлых! - проурчал второй, невольно облизываясь и мягкой поступью направляясь к нам.
   - Бежим, - просипел Андрей, хватая меня за руку и увлекая за собой.
   Мы рванули так, как я никогда не бегала. А улюлюкающая стая зубастых охотников за человечинкой, понеслась за нами. Если принимать во внимание несвойственную людям пластику и скорость, о которых было известно за Стеной, и чему сама была свидетелем совсем недавно, они решили поиграть с нами.
   Боже, как же страшно умирать!
  Глава 5
  Город, по которому мы бежали, основали не больше двух-трех столетий назад, как указывали наши источники. Так же как и Крупноград, он постепенно расширялся и в результате приблизился к куполу вплотную. Но если на родине теперь стояли большей частью многоэтажные жилые и офисные здания, да огромные торговые центры, то здесь по ходу движения мелькали небольшие лавочки разного профиля, добротные кирпичные домики с тяжелыми деревянными дверями, выходящими прямо на узкий тротуар.
  Редкие пешеходы, завидев несчастных нас, преследуемых шумной стаей вампиров, спешили скрыться. Пару раз мы выскакивали из-за поворотов перед проезжающими автомобилями, но водители прибавляли газу, явно не желая стать участниками или свидетелями будущей трагедии. Никто даже не подумал притормозить, помочь нам, предложить сесть в машину... Каждый, увидев людей в белом, в лучшем случае понятливо отворачивался. А мы, словно два неприкаянных привидения, продолжали уносить ноги.
  Андрей дернул меня за руку, резко заворачивая в подвернувшийся переулок. Не зная города и будучи слишком заметными, нам оставалось надеяться исключительно на чудо: вдруг удастся затеряться, спрятаться, чтобы прийти в себя.
   В очередной раз судорожно оглянувшись, мы не обнаружили погони и замедлили бег. В боку нещадно кололо: к таким забегам я точно не готова, мало того, из-за затянувшегося стресса и прохождения стены - будь она неладна! - сколько сил растеряла. Мы неуверенно остановились, прислушиваясь: тишина и привычные городские звуки. Рядом бачки с вонючим мусором. Вероятно, Сумеречный мир не так уж сильно отличается от нашего, каким он был в прошлом, лет сто назад.
  Мы тяжело дышали, испуганно озираясь по сторонам. Припозднившаяся истерика накатила удушливой волной.
   - Это ужасно, - всхлипнула я, - не правильно...
   - Похоже, сегодня удача все-таки на нашей стороне, - нервно усмехнулся Андрей, выпрямляясь и стирая пот со лба.
   Я не успела ответить; в этот момент с крыши к нему метнулась серая тень, повалила парня на спину, а вслед за ней еще и еще... Я захлебнулась воплем ужаса, увидев что живого человека, подобно огромным диким зверям рвут между собой трое вампиров, впиваясь в шею, запястье и даже в бедро, разрывая белую одежду, которая быстро становилась алой.
   Жуткое, немыслимое зрелище - разумные пожирают разумного! - заслонила крупная фигура; в полнейшем ступоре я уставилась в кровавые глаза вампира. Почти обычный человек, каких миллиард на светлой стороне, если бы не ужасающее красное пламя в глазах, неестественно бледная, до голубизны, кожа, да торчащие изо рта клыки - вот и, пожалуй, все внешние отличия. Рядом с убийцей возник второй, ниже ростом и худее. Ноздри у этого кровопийцы затрепетали. Он, резко вдохнув, в нетерпении взвыл:
   - Ох-х, как же она вкусно пахнет, аж внутри все болит...
   И тут первое исчадие ада, сверкнув огнем в глазах, кажется, нежно погладило меня по щеке настоящим темным когтем, затем, царапнув до крови прохрипело:
   - Нежная шкурка... но голод не шутки.
   Жадный синхронный вдох, смазанное движение - и моя шея взорвалась болью.
   Забвение никак не наступало, из меня высасывали кровь, а рядом голодными гиенами урчали вампиры послабее, задираясь между собой - у останков Андрея. Или дожидаясь моих! Дальше я захлебывалась собственной кровью, ударившей в нос и рот, свалившись на тротуар. Ну почему удар о булыжник не выбил из меня последний дух? Возможно, немыслимая боль не давала скользнуть в спасительную темноту. Ведь теперь буквально жрали - меня. Кажется, во мне не осталось ни капли крови, так холодно было. Я перестала чувствовать свое тело. Сознание почему-то не отключилось и фиксировало, как возле мусорки останки Андрея доедали нелюди, суетились. Туман в глазах постепенно заволакивал окружающее безобразие, а мне было уже все равно. Нет, я молила о скорой смерти.
   Я не знаю, сколько бы это длилось, но внезапно в поле зрения появились новые представители Сумеречного мира.
   - Чтоб у вас хвосты отвалились! - в сердцах прорычал один из вампиренышей и крикнул: - Братва, стражи!
   На ходу частично изменяя тело, в переулок вбежали оборотни и сразу кинулись на вампиров - трое против десятка.
  Трансформирующийся получеловек-полубарс с серой полосатой шевелюрой прорычал пившему мою кровь убийце:
   - Что, кровососы, забыли, чья здесь территория? Или от вида светлых жертвенных овец последний страх потеряли? Давно свои кишки не жрали, выродки?..
   Глаза у меня против воли закрывались, не в силах пошевелить ни рукой ни ногой, я не дернулась, даже когда через меня прыгнули на оборотня сразу двое кровососов. Уже через мгновение я оказалась в центре не то боевых действий, не то жесточайшей бандитской разборки: оборотни на лоскуты драли вампиров, хотя и им доставалось.
   Порадоваться бы за свое отмщение, но мое сердце билось все медленнее. Я прощалась с жизнью, отчетливо чувствуя, что ухожу, наверное, только благодаря невероятному всплеску адреналина. Видимо, когда оно сделало последний судорожный рывок, на меня рухнули барс и пытавшийся дотянуться до его горла в отчаянной попытке выжить вампир. Я услышала хруст своих ребер. Кровосос, провернув обманный удар, располосовал оборотню шею, и внезапно мне стало тепло от его крови, хлынувшей на мое лицо и горло, от которого вряд ли что осталось. Громоподобный злобный рык - и враги скатились с меня, а вскоре победителем из схватки вышел настоящий огромный барс. Одежда полностью обернувшегося серого обрывками разлетелись по сторонам, впрочем, та же участь постигла и тело неудачника-вампира. От чего я все-таки испытала мстительное удовольствие.
   Глаза закрылись; родного звука собственного бьющегося сердца больше не было слышно. Где же яркий свет и долгожданный тоннель в то самое загробное будущее?
   - Сразу двое светляков? - услышала я удивленный голос одного из стражей, надо полагать.
   - Да, свидетели сказали, что стену прошли сразу двое, - раздраженно ответил второй.
   Дальше понеслись крепкие витиеватые ругательства. Барс высказывался от всего сердца, и вашим и нашим, затем устало заявил:
   - Проклятие, неужели нельзя по-тихому свои жертвы приносить? Ну что за идиотизм - в один и тот же день устраивать эту ярмарку ежегодно. А нам потом убирай тут за ними.
   - Жаль, не успели сегодня. Моей стае целители бы не помешали... - прозвучал флегматичный равнодушный голос третьего. - Парня на куски порвали, восстановлению не подлежит. Посмотри, что там с девчонкой...
   Диалог, к несчастью, слишком поздно появившихся спасателей доносился с трудом, издалека откуда-то. Мне с каждой секундой становилось холоднее и холоднее. Как же мучительно холодно! И никак не согреться или попросить добить уже последнюю кроху моего сознания, что до сих пор не дает отдать богу душу.
   - Из-за этого урода я ее своей кровью залил, но пульса нет. Все. Вызывай чистильщиков.
   И темнота, наконец, ласково укрыла меня. Спасибо тебе, родная.
  ***
  Странное ощущение лютого холода - и в то же время самого собственного тела не чувствуешь, будто оно промерзло насквозь. Еще тишина и пустота, плотная как вода. Я зависла в этой пустоте, подобной толще воды. Или льда? Эмпату невозможно оказаться в эмоциональном вакууме, ведь вокруг всегда есть люди, или животные, те и другие испытывают чувства даже во сне. А здесь - ничего, совсем. Неужели я умерла?
  Я не открывала глаза, вроде, но видела. Видела сумрак - промозглый, колючий, плотный - какой бывает поздней осенью, когда день быстро сменяется вечером. Вокруг сероватый снег, словно пеплом присыпанный, а искрится подобно чистому свежевыпавшему на солнышке. Кажется, я таки угодила в иной мир, только необычный какой-то - сумеречный.
  Дальше начались еще большие странности. Опустив взгляд, отметила свои босые ступни. Неуверенность и недоумение охватили все мое существо, вынудив озадачиться: что я тут делаю? Затем снова посмотрела вокруг и увидела десятки следов животных. Я не охотник, не биолог и даже домашних животных не водила - откуда мне знать, кто тут следы оставил. Повертелась на месте, пока не почувствовала, что пятки начинают - мерзнуть. Следы словно звали за собой: каждая вереница, протоптанная неведомым хозяином, манила ступить.
  Я сделала шаг, другой, следующий, замерла, раздумывая какой бы след выбрать. Сомневалась: то слишком маленький, не серьезный какой-то, то слишком уж большой - не хватало угодить кому-то в лапы. Наконец, одна 'дорожка' понравилась: аккуратные такие следочки. Почему-то решила, что кошка прошла, большая и красивая. Удивительное дело, от вмятин на снегу веяло теплом что ли... Я почувствовала эмоции животного и мысленно полностью воспроизвела в голове его образ. Он вышел симпатичным, пушистым и полосато-пятнистым. Неуверенно поставила ногу на загадочный след, сперва носок, после - всю ступню, затем - вторую и тут же ощутила, что меня отпускает холод, становится тепло, даже жарко. Затаила дыхание и прислушалась к себе. Вместе с благодатным теплом пришло ощущение правильности выбора. Будто моя сущность нашла свою тень или увидела отражение. С облегчением выдохнув, я, уже не колеблясь, шагнула по выбранному пути, чтобы, увы, снова внезапно погрузиться в темноту.
  ***
  Холод снова злобно пробирал меня до костей, а ведь я только-только согрелась. И зачем-то улеглась спиной на твердую поверхность, кажется, металлическую. Правда, боль ушла, а может я тут вовсе снеговиком стала, поэтому и не чувствую ее. Попробовала пошевелить пальцами, и - красота! - мне это удалось. Открыла глаза и поднесла руку к лицу, в первый момент не сообразив, отчего не вижу ни зги. Проморгалась, подышала паром на ладонь и обрадовалась: просто темень тут. Коснулась лица - покрыто сухой коркой. К телесным ощущениям прибавились обонятельные, и в нос сразу же ударил омерзительный трупный запах и 'железный' запах крови. Опять!
   Упорно сопротивляясь начавшим было накатывать страху и панике, я дернулась вверх, с трудом уселась. Судорожно ощупала свое тело - драная, заскорузлая от высохшей крови рубашка и такие же штаны. К великому облегчению, тапочки на ногах остались. Обшарив место возле себя, я пришла к выводу, что сижу на чем-то вроде каталки или оцинкованном столе. По-прежнему заторможено соображая, осторожно спустила ноги и сползла вниз, на пол.
  Покачиваясь, я начала испуганно хватать руками вокруг, пытаясь определиться, куда меня занесло в очередной раз. Пальцы коснулись чего-то холодного, твердого и похожего на труп человека, судя по очертаниям тела. Вскрикнув, отшатнулась прочь, тут же наткнувшись и ударившись о другой стол, а рука уперлась в еще один труп с раскуроченной грудью. Пальцы провалились во что-то омерзительно склизкое, и я начала задыхаться от наваливающейся дурноты и страха. Темноты с детства боюсь, а трупов - еще больше.
  Я отчаянно завопила, заметалась, натыкаясь на бесконечные столы: пустые и нет. Какой-то из них с грохотом рухнул на каменный пол, раздавшийся звук неприятно резанул по перепонкам, усиливая панику. Я вскрикнула от неожиданности, споткнулась обо что-то и чуть не упала. Но тут резко вспыхнул свет, заставив зажмуриться и - ощутить чье-то недоумение. А вслед за ним раздался приглушенный звук шагов. Я приоткрыла глаза и разглядела, наконец, место, где очутилась. Морг! А вокруг действительно лежат мертвецы... разной степени 'свежести' и 'целости'.
  Не знаю, что бы было дальше, если в тот момент не отворилась тяжелая дверь, открывая вид на ступени, ведущие вверх и коренастого мрачного мужичка в сером халате. Разум окончательно меня покинул. Кожу обжег знакомый жар; зрение немного изменилось, когда я рванула прочь из царства мертвых. Сбив с ног до крайности изумленного работника морга, буквально выпорхнула на следующий этаж, пролетела длинный, плохо освещенный коридор и, чуть ли не головой отворив возникшую передо мной дверь, к невероятной удаче, выскочила наружу.
  Свежий ветер сладким насыщенным потоком ударил в нос, кружа голову, посылая легкость и бодрость всему телу. Впереди виднелся лес, а город заканчивался за спиной: видимо, морг расположен на окраине. Вот к деревьям я и направила свои... лапы.
  Глава 6
   Обычный летний вечер - время, когда улочки постепенно заливал мягкий свет фонарей, а я, спрятавшись под кустом в палисаднике, благо смеркалось, прислушивалась к шагам и голосам горожан, то и дело сновавших мимо переулка, где мне приходилось дожидаться, пока еще немного стемнеет, и все разойдутся по домам. Можно было бы выходить на 'охоту' и попозже, но я до зуда в лапах хотела узнать, подслушать, подсмотреть, как живут серые. Побывать в привычной среде, возле разумных существ, хоть каким-то боком.
  Вот каблучки простучали - видимо, местная красотка на свидание спешила. Прошуршал по булыжной мостовой шинами старенький автомобиль, оставив запах прогорклого масла. Удивительно, но в Сумеречном мире автомобили работают на рапсовом масле, насколько я поняла. И уличные запахи иногда напоминают столовские, памятные с детства, когда мы с папой в заводской столовой обедали; я ведь частенько приходила к нему на работу. Стоит признать, у новеньких авто выхлопы были минимальными, но подобные 'старички' оставляли длинный 'ароматный' шлейф.
  Прислушавшись и поводив носом, я занялась привычным делом: подкралась к мусорным контейнерам возле одного из дорогих ресторанов. Разворошила один бумажный пакет, потом второй и с облегчением вдохнула запах нарезанной колбаски и чуть подсохшего хлеба. Осмотрела упаковку с просроченным сыром, ничего, пойдет, всего на один день. Надкусанные продукты или с душком меня не интересовали, но довольно часто попадались вот такие приятные 'целые' сюрпризы. Подхватывая зубами очередную приемлемую находку, я складывала ее в матерчатую хозяйственную сумку, к моей удаче, укра... оставленную без присмотра на лавочке.
  Что-то зашуршало, и я испуганно замерла, спрятавшись за мусор и объедки, замерла, ожидая... здоровущую упитанную крысу, тоже решившую поживиться. Конкурентка, ощутив мой, уже, кажется, привычно распространяемый фон страха, тоже насторожилась и, неуверенно поводив острым носиком, недовольно убралась. 'Придешь попозже, толстуха, здесь и тебе хватит', - подумала я, проводив ее глазами, уверенная, что на родине, увидев такую живность, сама бы убегала с воплями.
  Пока меня выручала усилившаяся способность транслировать необходимые в житейских ситуациях чувства и эмоции. А вот способность воспринимать чужие, наоборот снизилась. Так отреагировал мой организм на изменения в теле и образе жизни, чему оставалось только радоваться, за неимением других поводов.
   Поковырявшись для проформы еще немного, побоявшись столкнуться с другими 'бомжами', я быстренько убежала из переулка, запрыгнув на бак, затем на карниз и крышу. За месяц скитаний в новом мире мне пришлось привыкать быть тенью этого города: безликой, бездомной, запуганной донельзя.
   Знакомый до последней ямки путь из города в лес - с сумкой в зубах, да на подгибающихся иной раз от страха лапах - я проделала без приключений. Лишь на минутку задержалась у темного окна, заметив свое отражение. Невольно вспомнила, как впервые увидела в лесном пруду собственный новый облик, обретенный по странной прихоти или шутке мироздания.
  Тогда я разглядывала в отражении рысь - красивое и грациозное пушистое животное с плотным телосложением. Но стоило ей подвигаться - поразилась пластичности и гибкости большой кошки, вертевшейся и прыгавшей, словно та пыталась достать свой хвост, а не желала получше рассмотреть себя. Вид кошачьего я легко определила по характерным кисточкам на ушах, короткому 'обрубленному' хвостику с черным кончиком и смешной 'бородатой' мордочке. А чего стоил густой палево-рыжий мех, хотя мои собственные волосы шоколадного оттенка с высветленными солнцем рыжими прядками. Разглядывая в тот раз блестящий пятнистый мех, я истерично хохотала, не в силах поверить в случившееся: светлая обернулась серой - прямо сюжет волшебной детской сказки. Попутно 'полюбовалась' крупными лапами с густой шерстью между подушечками, наверняка хорошо согревающей конечности в холода. В общем, моя человеческая половина знакомилась и принимала звериную.
   Как ни печально, всего лишь месяц спустя, на меня с темного стекла смотрела забитая, помятая крупная кошка со свалявшимся мехом, тоской в глазах, отдаленно напоминающая ту красавицу-рысь. Впервые в моей человеческой душе шевельнулась позабытая гордость, сразу сменившаяся горьким стыдом. До чего докатилась - побираюсь. Копаюсь в мусорках в поисках еды, а живу в ничейной норе на краю леса.
   Перехватив поклажу покрепче, я продолжила путь и снова невольно притормозила у следующего окна, в котором ярко, призывно горел свет. В щелочку между шторами подглядела молодую пару за столом. Мужчина-маг щелчком пальцев театрально зажег свечи, а под руководством девушки сама по себе нарезалась хорошо прожаренная румяная курочка. От вида семейного ужина рот заполнился слюной, а сердце - тоскливо ноющей болью. Так хотелось к людям, жить в доме, спать в кровати, есть за столом, и чтобы вот так беспечно смеяться шуткам любимого мужчины...
   Но я здесь чужая и никому не нужна. Мне некуда идти, нет даже одежды. Уже больше месяца я - несчастная задрипанная рысь, лишь изредка менявшая облик на привычный женский, чтобы просто не забыть, каково быть человеком.
   Я добралась до своего, так сказать, логова, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, потом неторопливо поела, улеглась на живот и, положив морду на скрещенные лапы, смотрела на звезды, вспыхивавшие одна за другой на темнеющем небе. Купол не мешал наблюдать, да и солнечный свет проходил свободно, лишь слегка приглушено. Странно, будучи дома, я никогда не задумывалась, как же серые живут, законы мироздания и природы меня интересовали в объеме учебной программы, зато сейчас появилось слишком много времени на раздумья. Сумеречный мир - словно тень Светлого. Здесь все так похоже, только свет не столь яркий. Облака, осадки и ветра почему-то беспрепятственно преодолевают Великую Стену, но остальное и в том числе техногенное - нет.
   По телевизору изредка показывали репортажи о пилотах, сбивавшихся с курса по той или иной причине и в результате таранивших стену. Самолеты всегда взрывались; в живых никого не оставалось ни разу.
   Конечно, я задавалась вопросом: каким образом мне, отнюдь не обладавшей 'запредельными' магическими способностями, удалось пройти сквозь купол? Благодаря сильнейшему выплеску эмоций? Ведь я ощущала некий 'откат' призраков от себя, похожий на освобождение, а потом - нежданно-негаданно вывалилась с серой стороны. Неужели именно поэтому? Видимо и Андрея ненароком задела... Ведь такое случалось крайне редко и, несмотря на тот факт, что информация о прохождении стены тщательно замалчивалась, все равно просачивалась в народные массы. Может быть раз в десятилетие светлые умудрялись 'проваливаться' на эту сторону. Правда, больше о них никто не слышал. Что нисколько не удивительно, с учетом чрезвычайно запоминающейся встречи в Сумеречном мире, слишком суровом и смертельно опасном для людей в белом.
  Апатия. Одолевала с того момента, когда я поняла, в кого превратилась. Всю сознательную жизнь до двадцати шести лет относилась к серым, как к зверям, ночному кошмару и смертному греху, а теперь - одна из них, такая же, как они. Зверь. Ночной кошмар для таких же бездомных одиночек и неудачников или помойных крыс, которых мне невольно приходится погружать в свои страхи, чтобы отпугивать, защищая себя. И смертный грех: слишком часто меня посещали мысли о самоубийстве.
  Хвала милосердному свету, сущность зверя не возобладала над человеческой, хотя в первые дни новой жизни я неосознанно кидалась за мелкой лесной живностью и с голодным энтузиазмом за ней носилась, по глупости и неопытности попадая в новые неприятности. Однажды, слишком далеко углубившись в лес, наткнулась на трех волков, терзавших тушу свежезагнанного оленя. Незаметно ретироваться удалось лишь благодаря шумному пиршеству, да глубокому, буквально сбивавшему с ног мою звериную сущность запаху теплой крови, хоть голод и терзал меня.
   Сначала я боялась всего на свете. Малейший шум вызывал панику и желание зарыться куда-нибудь поглубже. Особенно, когда я наблюдала за шедшими по моему следу от морга перевертышами, отдыхая в траве у самой кромки леса. Пока переводила дух после первой трансформации и стремительного бега, заметила, что спустя какое-то время, подпрыгивая на ухабах и пыхая масляным дымком, приехала открытая машина. Из нее вышли двое мужчин, видимо, стражи, как их называли вампиры. Поговорили с тем самым мужичком, которого я чуть не затоптала, со всех лап уносясь из холодной. Затем они скрылись из поля моего зрения. А спустя пару минут вернулись, частично приняв звериное обличье, и - направились в мою сторону!
  В тот момент у меня сердце чуть снова не остановилось, я улепетывала по-пластунски, усердно работая лапами, даже не задумываясь о том, что раньше на четвереньках передвигалась разве что в раннем детстве. В тот день меня качественно погоняли по лесу, но я смогла уйти от преследователей по ручью. Желания сближаться с местным обществом у меня даже мимолетно не возникло после кровопролития в переулке, смерти Андрея, да и моей собственной. Разговор оборотней над моим остывающим телом... Не знаю, но довериться любому серому стало равносильно самоубийству.
   Благодаря тому, что моим зверем стала рысь, я неплохо лазала по деревьям и поэтому частенько спала среди ветвей, пока с непривычки не свалилась вниз, когда рядом насмешливо ухнул филин. Пришлось обустраиваться в норе, присмотренной для себя с южной стороны города, поближе к Великой Стене и подальше от морга.
   Лишь спустя несколько дней, когда после ягод и кореньев от голода покачивало, я решилась на вылазку в город и с тех пор успешно избегала близкого контакта с его жителями.
   Город, в котором, будучи тенью, я использовала все доступные способы познакомиться с этим миром, особенно с его изнанкой, назвали без затей - Песочный. Видимо, причина та же, что и за куполом, - крупнозернистый песок. Часть информации почерпнула из старых газет, что выбрасывались вместе с мусором: письмо и язык у светлых и серых в этом регионе общий, ведь начало у всех одно.
  Дважды я тайком наблюдала жестокие 'развлечения' серых. Один раз стая волков не поделила юную волчицу с крупными кошками. Шерсть и кровь летели по сторонам, а довольная обольстительница, прислонившись к стене точеным плечиком, с высокомерной ухмылкой взирала на 'бои без правил'. Не трудно догадаться, что семейства псовых плохо уживаются с семействами кошачьих, прямо как у нас. Правда, ни те, ни другие были не прочь завести интрижки с женщинами противоположного вида.
   Дети в смешанных браках похожи на одного из родителей, потому что звериная сущность ребенка сама определит: кошачий характер или псовый в нем заложен. А вот бывают ли браки между магами и перевертышами, пока не узнала. Но на улицах такие пары я еще не видела.
   Зато среди оборотней довольно много разных видов: плотоядных и - вот так неожиданность! - вегетарианцев. Последние обитают в нижнем квартале Песочного тесной дружной общиной, держат лавочки, различные кафешки и исправно платят 'налог' за защиту, заключая договора с какой-нибудь из сильнейших группировок хищников.
   Территория города поделена на секторы, которые находятся под протекторатом различных кланов, магических ковенов, стай или банд-группировок. И не приведи нелегкая, если чужаки затеют авантюру или что-нибудь запрещенное не в своих кварталах и попадутся.
  В этом мне пришлось убедиться во время второй стычки, когда любопытство перевесило опасения, и я, спрятавшись в тени козырька дома, наблюдала за выяснением отношений между магами и кровососами. Вампирам, решившим ограбить банк на чужой территории, не поздоровилось: шаровые молнии и голубые стрелы летали вокруг с завидной силой и регулярностью. Грабителей сожгли заживо, а я таращилась на расправу и наконец-то мстительно радовалась, не в силах оторвать взгляд от жуткого зрелища. Андрей мне будет сниться до самой смерти.
   Шастая ночью по крышам, я иногда наблюдала за воришками, тщательно скрываясь от них, и отметила интересный факт: на всех окнах и дверях изображены знаки магической защиты. Поэтому для проникновения внутрь домов или квартир воры использовали артефакты или амулеты. Из-за этого обстоятельства мне никак не удавалось разжиться одеждой. Хорошо, пока лето - могу и обнаженной в лесу, сменив облик, тихонько болтать сама с собой, чтобы помнить кто я есть. И, как следствие, усугубляя апатию и ощущая бескрайнее одиночество.
   Домашняя девочка Ксения Зацепина, которую с рождения родные холили, любили и буквально купали в заботе, коллеги уважали, друзья ценили, разом лишилась положительных эмоций и чувств. Всего лишилась. Даже цели в жизни и желания жить.
   В очередной раз закончилась еда, и я уныло поплелась в город, где бесшумно ступая грязными мохнатыми лапами по каменной мостовой, скорее, по привычке пряталась, чем боялась чего-то. Мой предел наступил.
   Странным образом я оказалась у знакомого до боли места перехода в Сумеречный мир. Замедлилась. Остановилась. Внутри все ухнуло вниз от четкого осознания: хватит, достаточно. Сил больше нет жить так. Стена мерцала, призрачные лики мелькали то тут, то там, стремительно растворяясь в энергетическом поле. Я неожиданно позавидовала: они там вместе, а я тут - одна. Сердце сбилось с ритма, почувствовав зов родственной светлой магии. Ноги сами понесли меня к мерцавшей в темноте стене, не смотря на исходящее от нее напряжение, шаг за шагом чувствовавшееся все сильнее. Затем пришло неприятное, даже болезненное ощущение - это моя обретенная 'серость' протестовала, кричала об опасности. А мутация не 'понравились' куполу. Меня словно отгоняли, отталкивали, но я шла через силу - душа все равно рвалась к своим.
   Желание присоединиться к неприкаянным призракам стало непреодолимым, насущным. У серых мне точно делать нечего. Но в этот момент 'муть' разошлась, очистилось 'окно', в которое я увидела родной город. Там так же горели фонари, разгоняя ночной сумрак. На одинокой скамье возле монумента защитникам светлого мира, держась за руки, сидели - мои родители. Не веря своим глазам, какое-то время я просто наслаждалась их присутствием почти рядом. Смотрела на них, а они обреченно, тоскливо вглядывались в улицы Песочного.
   Родительские глаза, в которых навсегда поселилась печаль... Мое сердце сжалось, словно в тисках. Я судорожно оглянулась: никого, к моему везению, серые стену не жалуют вниманием. Подобралась к ближайшим к стене кустикам, залезла в них и сменила облик. Прикрывая обнаженную грудь одной рукой, я раздвинула ветви и усердно замахала родителям другой.
  Первым меня заметил отец, вздрогнул, прикрыл глаза на мгновение, потом снова открыл и вперился в меня так, как будто я чудо. Собственно, так и есть. Папа дернул маму за руку, привлекая ее внимание ко мне, а я улыбнулась и замахала еще усерднее.
  Сумасшедшая радость, отразившаяся на лицах дорогих сердцу людей, согрела душу, почти обожгла. Теперь родители, боясь пошевелиться, чтобы не привлечь внимание церберов, не отрываясь и не моргая, смотрели на меня. А я демонстративно сменила ипостась, показывая кто я теперь. Задорно подпрыгивая и задрав хвост, прошлась туда-сюда, потом вновь залезла в кусты и вернула себе человеческий облик. Нам удалось еще с полминутки порадоваться встрече. Какое счастье - увидеть друг друга и узнать, что мы живы-здоровы. Потом, когда призраки скрывали окно, я успела помахать на прощание рукой.
   Теперь во мне забурлила жажда жизни, появился стимул жить. Я должна, просто обязана теперь выжить, чтобы мама и папа не беспокоились обо мне, вернее, не горевали. К этому месту я буду ходить, как заключенные на свидание, словно на праздник.
   Нагишом махать руками, один раз, может, и сойдет, но во второй - вызовет недоумение и вопросы у родителей. Значит - мне нужна одежда. И вообще, настала пора менять ситуацию под себя.
  
  Глава 7
  Сумка в зубах, в этот раз забитая под завязку; сердце стучит от бушующего в крови адреналина - воровством я занималась впервые; лапы упруго отталкиваются от земли для очередного прыжка. Привычно запутывая следы, кружась по лесу, я добралась до своей норы.
   Воровато оглянулась, прислушалась, повела носом - никого. Сменила облик и в предвкушении вытряхнула добычу на траву. Совершенно случайно в мансарде сушили выстиранную одежду и забыли закрыть окна. У меня руки затряслись от напряжения, когда вспомнился пережитый страх, а стыдно-то как, даже щеки загорелись. Я теперь не только бомж. Воровка. Кошмар!
   На зеленой траве контрастно выделялся симпатичный черный спортивный костюм, наверное; серые матерчатые, напоминающие кеды туфли, пережившие явно не один сезон, пылившимися в углу обнаружила; скрепя сердце, пришлось и белье чужое 'одолжить'. Еще сушились парочка футболок, белая маечка на бретельках и черная юбка до колена.
   Старомодное нижнее белье я перестирала и развесила на ветки. Выдернула из красивых розовых трусиков узенькую атласную ленточку, чтобы завязать волосы в хвост на макушке. Затем сама вымылась в ручье с песком до скрипа.
   На следующий день, одевшись, я отправилась в город. Впервые в человеческом облике! Там, будучи не в курсе, отчего на меня оглядывались некоторые прохожие, начала трансляцию благодушия. Реакция пошла сразу, теперь все, кто попадал в поле моего воздействия, начинали улыбаться, замедляя шаг.
   Храбрости у меня хватило только пройтись по ближайшим улицам. Я разглядывала витрины лавок, кафе, дома, в надежде найти работу. Вдруг кто-то ищет... да хоть кого. В данный момент я готова занять любую должность, даже поломойки. Сейчас главное - начать зарабатывать деньги, а то зима придет. Нужно искать нормальное жилье, одежду и еду не воровать или таскать из мусорок ресторанов, а покупать и готовить самой. После встречи с родителями, меня мучил жгучий стыд за месяц апатии, смирения и недостойные поступки.
   Через три дня запасы еды закончились, а снова идти на мусорный промысел не хотелось до тошноты. Обследование ближайших кварталов не дало результатов. Стоило заикнуться о работе с полным пансионом, как, не смотря на активную трансляцию расположения и добродушия, мне отказывали, виновато улыбаясь. Сообразив, что район у стены считается не только не респектабельным, но и не самым благополучным, я решила поменять место поиска.
  Возможно, мне повезет в нижнем районе, где обитают оборотни-вегетарианцы. Пока я видела четырех представителей неплотоядных: белок, зайцев, ежей и даже оленей. В знакомом мне квартале они встречались не часто, ходили группами или под охраной хищников.
   Как-то раз крепкий высокий парень, державший за руку рыженькую миленькую девушку, не сдержался, когда один из проходивших мимо мужчин отпустил пошлую шутку в ее адрес. В результате дорогу нахалу перекрыл красивый олень с устрашающими рогами, чему я была свидетелем. Удивилась несказанно, даже лапой по-человечески глаза потерла, решив, что привиделось. Ведь каждый светлый знает: серые перевертыши - плотоядные звери и жрут людей. А тут... травоядный... олень! А когда подруга рогатого обернулась огромной рыжей белкой, да заверещала на всю округу, незадачливый пошляк быстро ретировался. Вегетарианцы - причем, белка верхом на олене с одеждой в лапах - гордо удалились. Я еще несколько долгих минут провожала их взглядом не в силах поверить в увиденное.
   Наверное, именно благодаря таким вот инцидентам, случавшимся на улице, апатия не поглотила меня полностью. Лучик надежды пробивался, подобно свету маяка сквозь туман и пространство, в сером царстве.
   Собрав пожитки, я покинула нору в поисках лучшей доли. Приноровившись использовать светлый дар, я, наконец, стала более спокойной. Добравшись в намеченный для поисков район, облюбовала бесхозный чердак заброшенного здания. Внизу нашлась колонка с водой - вот древность-то! - порадовавшая неимоверно. Как и пекарня с небольшим кафе, расположенной через два дома, вкусно пахло свежим хлебом. Идти на разведку я решилась ночью: надо изучить район, прежде чем соваться на улицы и стучаться к хозяевам домов.
   Спустя еще три дня меня шатало от голода; работы, по-прежнему, не нашлось - незнакомка, напрашивающаяся на полный пансион, здесь тоже никому не нужна. Отчаяние вновь душило надежду.
   Дождавшись, когда стемнело, и в большинстве окон погас свет, я на подрагивающих от слабости ногах возвращалась 'домой'. Вкусный аромат сдобы не дал пройти мимо пекарни, а открытое окно буквально кричало: 'Иди ко мне, здесь много вкусного, а ты голодная, как кровосос'. Только поэтому, сомневаясь в правильности поступка, потоптавшись, я все-таки решилась на очередное воровство.
   Спрыгнув с подоконника, я оказалась на кухне. Слезы сами собой потекли по щекам - здесь почти как у мамы в ресторане, где она учила меня готовить, считая, что это для любой женщины важно. Голодными глазами уставилась на аппетитный румяный каравай, выглядывающий из-под белой салфетки. Рядом стояло блюдо с горкой шанежек и ковшик с квасом (тонкий кисло-сладкий аромат щекотал ноздри). Схватив шанежку, чуть ли не целиком запихнула ее в рот, урча от удовольствия. Пусть я рысь - хищник - но по сути своей, скорее, травоядная.
  Когда я запивала квасом уже третью булочку, с грохотом распахнулась дверь, и на кухню ворвалась колоритная парочка. Первым - мужчина в полосатой пижаме, вооруженный сковородкой (откуда только взял?). Следом за ним - потрясая скалкой, женщина в светлой ночнушке по колено, не особо скрывающей полные округлые формы.
  У обоих короткие жесткие волосы, торчащие в разные стороны, не то со сна, не то из-за экстремальной ситуации. Черты лица мелкие, носики выдающиеся и остренькие. Чем-то воинственная пара на ежей смахивает.
   Хозяева заведения, надо полагать, вперившись в меня глубоко посаженными темными злыми глазками, остановились у порога. Они явно боялись подступить ближе и в тоже время, потрясая 'холодным оружием', с угрозой рыкнули:
   - Во ворье дает...
  - Ты куда залез-то?.. - затем, разглядев меня, 'ежик' поправился. - Залезла? Мы под верховым Марком работаем, так что...
   Я с трудом проглотила прожеванный кусочек, после чего, поставив ковшик на стол, извинилась, вновь начиная транслировать расположение и спокойствие:
   - Простите меня, пожалуйста, я отработаю, если позволите.
   Но, видимо, плохо у меня получилась.
   - Отработает она, - гневно прогундосил мужчина, - теперь не на кухню, а сразу в кошелек полезешь?
   'Ежиха' пристально рассматривала меня, поджав узкие губы. Потом опустила скалку, а я, не сдержавшись, разревелась и осела на пол возле стола, пряча лицо в руках от стыда и отчаянья.
   - Мне все равно некуда идти, сдавайте меня вашим стражам, верховым, да кому угодно...
   - А мы так и...
   - Подожди, Меркул, - неожиданно спохватилась женщина, положив ладонь на плечо мужа, и спросила у меня: - Ты кто такая? И как... докатилась до воровства хлеба?
   Всхлипывая, я начала рассказывать, и через несколько минут уже сочувствующая мне парочка, устроившись рядом на полу, поддакивала, возмущаясь подлостью и кровожадностью вампиров, не забыв пройтись 'добрым' словом по традициям светлых, откровенно жалея меня. Вегетарианцы посетовали и поцокали языками, когда узнали, что перед ними хищница, но успокоились, услышав о моих вкусовых предпочтениях. В общем, я эмоционально купалась в их участии и душевном тепле.
   - А где ты сейчас прячешься? - поинтересовался Меркул.
   - В двух домах отсюда, на чердаке заброшенного здания...
   - Клянусь дрожжами, - взволнованно выпалила Меланья, как она представилась, - ты с ума сошла, там же отбросы всякие собираются. Да вампиры свою добычу таскают, когда забредают на нашу территорию. Нехороший это дом, да все брошенные - темные места. Туда лучше носа не совать.
   - Кто же знал, - испугалась я, живо представив последствия подобной встречи.
   - Да куда уж тебе, светлой, о нашем мире знать, - добродушно усмехнулся Меркул. - Но ничего, потихоньку обживешься, узнаешь.
   Плечи сами собой понуро опустились: кто мне рассказывать будет? Тут пока вопрос о выживании стоит...
   Мои печальные мысли прервала все подмечающая Меланья:
   - Мы в этом году двух дочек замуж выдали за хороших работящих ежей, - женщина не могла не похвастаться, а сейчас сбиваемся с ног от нехватки рабочих рук. Да и комнаты девчонок свободны, в одной можешь поселиться, - я с отчаянной надеждой, не смея поверить в собственное везение, подняла взгляд на благодетельницу, а она добавила уже строго: - Только уговор: никакого воровства, работать будешь наравне с нами, без отлынивания.
   Моя радость была настолько сильной, что буквально затопила супружескую пару. Оборотни улыбались, прямо-таки млея от счастья. Но видимо, испытав восторг в наверняка не очень-то характерных для него обстоятельствах и по сомнительному поводу, Меркул заподозрил подвох, потому что, слегка нахмурился и осторожно спросил:
   - А какой у тебя дар?
   Я смутилась, ведь догадаются, что вначале я пыталась расположить их к себе, если почувствовали, конечно, но ответила честно:
   - Эмпат я... двусторонний. Воспринимаю чужие эмоции и чувства и могу передавать свои. Второе после оборота усилилось, до этого совсем слабеньким было, поэтому только учусь контролировать и применять.
  Вопреки моим опасениям, работодатели оживились, выслушав новость.
   - Эх, светлая, ну и сильна же ты, я такого счастья давно не чувствовал, - признался Меркул, почесал над ухом и азартно выдал. - Знаешь, я тебе жалованье повышу, если у прилавка такая же душевная обстановка будет...
   - Я постараюсь! - выпалила, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не запрыгать от счастья.
   Вот повезло!
  
  Глава 8
  - А что это ты делаешь? - выглянула из-за моего плеча Меланья, когда я вытащила из печи противень.
   - Легкую закуску, - отозвалась я, заворачивая в тоненькую лепешку сыр, зелень и копченую рыбку. - С детства ее люблю. Мамуля шеф-повар; и часто баловала меня различными вкусняшками, когда я вертелась у нее под ногами. Такие рулетики можно делать с разными начинками, получается очень вкусно, сытно и полезно.
   - Хм-м... - Мели, как ее ласково, по-домашнему зовет муж, взяла очередную лепешку, ловко скрутила рулетик, порезала и один кусочек решительно надкусила. Прожевала, приподняв бровки домиком, довольно улыбнулась: - М-м-м... на самом деле замечательно и не сложно. Давай введем и это блюдо в наше меню.
   - Я рада, что вам понравилось, - мягко улыбнулась здешнему шеф-повару.
   В течение недели я ненавязчиво и аккуратно, чтобы не обидеть, делилась со своими нанимателями мамиными рецептами, стараясь помочь, хоть чем-то отплатить за доброту и щедрость. Стоило Мели увидеть мои жалкие пожитки, она вытащила из гардероба оставшуюся от дочерей одежду и предложила мне. Ношеную, конечно, но добротную, красивую и ни в коей мере не жалкие обноски.
   Я, как маленькая, радовалась незатейливым подаркам, сделанным от чистого сердца, особенно новой зубной щетке (зубы здесь чистят порошком из коробочки), щипавшему глаза шампуню, и душистому мылу. А какое счастье мыться в ванне! В первую ночь в уютной комнате на втором этаже, лежа на белоснежных, накрахмаленных по старинке, простынях, я долго не могла заснуть. Сначала плакала от переизбытка чувств, потом тихо наслаждалась ощущением дома. И не страдала от одиночества.
   Семейство ежей, как сразу верно догадалась, приютивших меня, повадками и в 'не звериной' жизни, если так можно выразиться, оказались похожи на этих забавных животных. За неделю я научилась различать, кто из супругов семенит, тихонько топая, по коридору. Если что-то не получалось или раздражало, оба смешно морщили острые носы или шипели. А уж если их подводил нерадивый поставщик, то короткие жесткие волосы угрожающе топорщились, подобно настоящим иглам. Но в целом Мели с Меркулом - доброжелательные и приветливые оборотни, от которых исходило море спокойствия и душевного тепла. Что меня, как эмпата, согревало и располагало к ним.
   - Ксень, я зачем-пришла-то, сама здесь закончу, а ты иди в зал, Насте помоги. Там сейчас наплыв клиентов, и пара хищников пришла. Сидят, а зайчонок боится их обслуживать, - озабоченно попросила Мели.
   В 'Пекарне Зотовых', помимо самих Зотовых и теперь меня, работает официанткой Анастасия Мельникова - оборотень-заяц, миловидная блондинка, серьезная, работящая, но слишком пугливая. Стоит ей занервничать - начинает по-простецки шмыгать курносым веснушчатым носиком, что ее совсем не красит.
   Вот и сейчас, выйдя в небольшой уютный зал со столиками, накрытыми симпатичными клетчатыми скатертями, я отметила, что все места заняты - обед в самом разгаре - а Настя испуганным изваянием замерла возле двух молодых поджарых, невысоких мужчин. Те активно флиртовали, а официантка на взводе и вот-вот задаст стрекача.
   Так и есть: девушка резко развернулась и едва ли не бегом ринулась к стойке.
   - Какие наглецы, нет, ну невозможные наглецы! - прошептала она на ухо мне, подрагивающими руками расставляя на подносе тарелочки с заказанной едой и чайничек с чаем.
   - Да? А мне показались смирными, - недоуменно шепнула я в ответ и поделилась своими наблюдениями, - особенно рыженький помоложе. Он явно неравнодушен к тебе.
   Настя округлила карие глаза, поморщилась и сердито просветила меня:
   - Конечно, неравнодушен; лисы, вообще-то, зайчатину очень любят. А эти, - осуждающе сверкнула глазами в сторону проблемных посетителей, - еще и бабники известные к тому же.
   Я насмешливо хмыкнула. Демонстративно проявляя негатив к тем хищникам, девушка не то запамятовала, что я 'читаю' ее эмоции, словно открытую книгу, не то стеснялась признать, что рыжий оборотень ей понравился, хоть и напугал до дрожи.
   Работая в пекарне, я выяснила у владельцев интереснейший факт: эмпатия - дар исключительно светлой магии. В сумеречном мире подобных почти нет, ведь умение воспринимать чужие чувства, эмоции связано с сопереживанием, со способностью принимать часть чужой душевной боли. К чему серые не расположены в виду своей магии, к которой у большинства мутантов есть зачатки, или звериной сущности, или жажде крови, когда воспринимаешь разумное существо как еду, а не равную себе личность. В общем, такого брата по духу здесь единицы - лишь потомки тех, кто 'провалился' сквозь стену. Поэтому местные жители закрываться от эмпатов не привыкли и не умеют. От менталистов мысли прятать - это одно, а чувства - совсем другое.
   С одной стороны, такая новость меня удивила и порадовала: уникальной рысью стала, и в дальнейшем вполне пригодится такой дар, а с другой - напугала. Мало ли кого мои способности заинтересовать могут. Поэтому применяла я их весьма осторожно, незаметно.
   Пожалев растерянную Настю, я подхватила поднос и решительно направилась к лисам. Рыжие парни смерили меня заинтересованными, любопытными взглядами и привычно, как другие завсегдатаи 'Пекарни Зотовых', спросили:
   - Новенькая?
   - Старенькая, - спокойно ответила я, добавив чуточку больше равнодушия в общий эмоциональный фон.
   - А откуда? - не сдавался 'Настин' Рыжик.
   - С севера, - выложила я заранее обговоренную с ежами легенду, деловито составляя тарелки на стол.
   Меркул посоветовал место рождения 'на севере' говорить, потому что чаще всего кланы рысей именно там и обитают. Даже не разобралась пока, насколько мне повезло выбрать эту сущность. Рыси не очень общительные; живут, где холоднее, подальше от городов и скопления народа, по причине, что приручить незлобивых, по сути своей добрых, покладистых, привязчивых кошек - дело нехитрое. А из-за этой особенности вид чуть не исчез: каждый сильный хищник-перевертыш не прочь заполучить ручную кошечку в пару, часто не спрашивая согласия или попросту воруя из кланов, в конечном итоге уменьшая численность. Поэтому рыси обособились и не пускают на свои территории нежелательных чужаков, случается - убивают еще на подступах.
   Полученная от ежей информация о соплеменниках заставила меня задуматься о переезде на север, под защиту одной из таких общин, но в данный момент - это всего-навсего предположение. Чужачке из светлого мира надо знать куда, на чем и за что, в смысле, сколько денег потребуется, чтобы добраться до рысей. Еще, как 'прибиться', а то - примут ли?
   - От тебя кошечкой приятно пахнет, - вкрадчиво заметил второй любитель зайчатины.
   - А от вас - нет, - равнодушно ответила лису и неторопливо, спокойно направилась обратно.
   Обсуживая других посетителей кафе, я ловила на себе их любопытные взгляды и одобрительный - Меланьи. Мы становились неплохой слаженной командой. Мне было комфортно с ними, и чувство уверенности в будущем появилось.
  Сияющая Настя подошла к стойке и аккуратно положила часть денег в баночку с чаевыми, а остальные - в кассу.
   - Не жадный, хоть и лис, - тихо заметила она со смущенной улыбкой.
   - Разве за лисами ходит слава скупердяев? - насмешливо поинтересовалась я.
   Зайчиха - добрая, серьезная, но несколько наивная девушка, поэтому, даже не задумываясь, отчего я элементарные вопросы задаю, ответила:
   - Они свои деньги с великим трудом отдают. Только если действительно надо, но взамен всегда стараются получить что-то подороже или получше.
   - Значит, ты ему, однозначно, приглянулась, раз он тебе целых три алтына чаевых дал. Почти половину суммы заказа, - приободрила я девушку, не забыв, между прочим, обронить. - Или лисы непостоянные, из-за этого сомневаешься?
   - Нет, они-то как раз постоянные, - улыбнулась Настя и неожиданно едко добавила, - ветреность - слишком дорогое удовольствие.
   Так, подтрунивая над собой и посетителями, мы завершили рабочий день. Вечером, убравшись и присев с хозяевами за общим столом ужинать, я невольно отметила, что спокойна, расслаблена и настроена позитивно. Почти как раньше - дома, с родителями... Стоп, грустить нельзя - апатия тут как тут поджидает, поэтому принялась расспрашивать ежей о новом, но, оказывается, не столь ужасном мире. Особенно, когда ты не один.
  - Знаете, если нанять разносчика, можно доставлять наши закуски и выпечку на дом или в конторы заказчикам, - осторожно предложила я хозяевам. - У нас уже давно практикуется такая услуга и пользуется спросом.
   Меркул, попивая чаек, читал газету, но, услышав коммерческое предложение, задумчиво посмотрел на меня.
   - Если постараться, увеличить производство мы в состоянии, - неуверенно заметила Мели.
   - А зачем? - пожал плечами ее супруг. - У нас тогда будет не жизнь, а сплошная работа. Ни отдыху ни продыху.
   Мели улыбнулась, наклонилась над столом и погладила любимого ежа по плечу, соглашаясь с ним. Затем мне пояснила:
   - Хорошая задумка, но не для нас. В свое время мы много сил вложили в дело, потом детишек родили, старшая скоро внуков нам подарит. Если начнем расширять дело - времени на семью не останется, а...
   - ...нам достаточно и тех доходов, что получаем сейчас, вполне - закончил мысль Меркул.
   Смущенно улыбнувшись, я пояснила, извиняясь за неуместное, как вышло, предложение:
   - Просто у нас по-другому. Все спешат жить, хотят зарабатывать, чем больше, тем лучше, подчас забывая не только о семье, но и о себе.
   - Деньги - это хорошо, конечно, лишний алтын еще никому не помешал, но здесь высовываться может позволить себе тот, у кого потом хватит сил отстоять заработанное. Сейчас у нас небольшое предприятие, не привлекающее внимания, а если значительно расширимся, могут возникнуть проблемы... - поморщившись, честно ответил глава семейства.
   - А что у вас еще не так? - опередила меня с вопросами не менее любознательная Мели, сверля темными умными глазками.
   - У нас для связи используют телефоны, а вы - амулеты магические, - начала перечислять я. - И хотя разница большая: один - дело техники, а второй - магии, но, увы, оба постоянно требуют подзарядки и вырубаются в самый неподходящий момент, - уныло закончила.
   - Мы видели сквозь стену, что у вас все из металла и стекла. Ужас, как вы живете в таких условиях, - фыркнула Мели.
   - У нас же нет слишком чувствительного, привередливого обоняния, как у оборотней, - рассмеялась я.
   - Сдается мне, тогда вы обделены слишком многим, - сделала вывод ежиха.
   Я пожала плечами, отметив ее слегка презрительный тон, - не вступать же в спор о том, о чем они понятия не имеют, а мне есть с чем сравнить. Но не заступиться за родину не смогла:
   - Чисто физически - да, мы слабее вас. Но в моральном плане, духовном - сильнее.
   Меркул отхлебнул остывшего чая, причмокнул и с иронией спросил:
   - Должно быть, от большой души вас к призракам десятками посылают ежегодно?
   Я открыла рот, чтобы возмутиться: чем они лучше... закрыла, но через пару секунд, тихо ответила:
   - Разумеется, наше общество не идеальное. Но защитники отдают души Стене во имя жизни людей светлого мира. В Крупнограде, за стеной, правит закон, и по улицам я ходила не боясь, что меня высосут досуха вампиры или сожрут хищники.
  - В Песочном тоже можно ходить... - попыталась оправдаться Мели.
   - Нет, - перебила я, - мы с Андреем бежали несколько кварталов, преследуемые стаей убийц, и никто, поверьте, никто не остановился. Всем было все равно, что нас растерзают и... - я задохнулась от воспоминаний, глаза защипало от непрошеных слез.
   - Разве у вас нет банд, которые не дружат с законом? Нападают на людей? - мрачно поинтересовался Меркул.
   - Есть, но не так же, среди белого дня и...
   - А в ночи - да? Ксения, я прав?
   - У нас не жрут себе подобных...
   - Не насилуют? Не убивают? Вы поголовно этакие белые и пушистые зайчики?
   - Я не о том, я...
   - И войн у вас нет?
   - Есть, но не на нашем континенте. Уже почти тридцать лет относительно спокойно и...
   - А мы пятьсот лет воевали, поэтому последние триста строим жизнь сызнова. Мы не ангелы, но законы соблюдаем...
   - Какие законы? - удивилась я. - Где они прописаны? У нас есть Фатум - целый свод нерушимых правил для всех: не убивать себе подобных, не грабить, не...
   - У нас тоже есть. Их защищают стражи...
   - ...которые, даже толком не проверив, умерла я или нет, отправили в морг.
   - Здесь ты не совсем права, Ксенечка, - с нотками вины в голосе возразила Меланья, подключилась к все-таки начавшейся дискуссии на повышенных тонах. - Такие случаи как с тобой - единичные. Может и маг оборотнем стать, но для этого проводят сложнейшие магические ритуалы. И знаешь, я слышала: после них не всегда выживают... - голос ежихи стал тихим и таинственным, - перестройка организма, как наши лекари говорят, изменение генотипа. Вот! Поэтому немудрено, что девочку светлую бездыханную, да еще с разорванным горлом ... сочли мертвой.
   - Ясно, - понурилась я, признавая очевидное.
   - Да, - пришел на помощь супруге Меркул, - кроме того, у нас есть Совет города, государства и мировой. Войны никто не допустит! - заметно поубавив пыла, добавил: - А верховые следят, дабы на улицах закон соблюдался.
   - Угу, а передел территорий не так страшен, как может показаться на первый взгляд, - неожиданно поддакнула Мели с легким сарказмом, заставив поморщиться мужа.
   - А кто такие верховые? - вычленила я ранее прозвучавший термин.
   - Верховые? - недоуменно поднял брови еж, а через секунду, вспомнив, кто я и откуда, улыбнулся, блеснув белыми мелкими зубами и маленькими клыками. - Это главы, как у всех кланов оборотней или различных смешанных группировок, так и вампирских стай. Часто, именно верховые контролируют городские территории.
  - Вампиры?.. - пискнула я в ужасе. - Вы сказали, что пекарня под защитой верхового Марка... - Я судорожно вздохнула и неприятно даже для самой себя взвизгнула. - Он вампир?
   - Ну, да? - осторожно синхронно согласились супруги. - А что?
   - Но как же так? Ведь исходя из ваших слов, получается, этот квартал принадлежит им? - кровь отхлынула от сердца. - Значит, в любой момент они могут заявиться сюда и выпить ... любого?
   Ежи сперва нахмурились, потом Меркул поспешил успокоить меня: - Не все кровососы необузданные дикари. Тот сброд, что охотится в верхнем квартале у стены, - отбросы общества. Нормальные серые предпочитают близко к куполу не селиться.
   - Почему? - удивилась я.
   - Слишком сильный дискомфорт испытываем. Словно под дулом пистолета - того и гляди выстрелит, - вздохнула Мели, передернувшись. - Вообще-то, самые лучшие районы у реки.
   - И кто там проживает? - я буквально жаждала новых подробностей, тем более, туда я еще не добиралась.
   - Многие... - пожала плечами рассказчица, поправив домашний цветастый хлопковый халат, - по большей части хищники. Там в основном псы да кошки территории между собой делят.
   - А на чьей стороне перевес? - заинтересованно подалась я к ежихе.
   Она пожала плечами, и ей на помощь привычно пришел муж:
   - С переменным успехом. Чаще, конечно, кошки покрупнее верх берут, но среди них нет единства. Кошки, что с них взять, каждый хочет быть сам по себе.
   - Не понимаю, что им делить? - удивилась я. - Жили бы в лесу... - вспомнив, что мои гостеприимные хозяева тоже оборотни, быстро поправилась. - ...на природе, я хотела сказать. Там же и охота на дичь, и места больше, и ... все такое, зачем в городские дебри лезть?
   Супруги переглянулась, хмыкнули, и снова ответил Меркул:
   - Ксень, мы хоть и звери наполовину, но тоже любим домашний уют, мягкую постель и свежеиспеченный хлеб. Мне вот нравится газету почитать, особенно колонку с городскими сплетнями, а Мели смотрит по телевизору шоу 'Догони и надкуси', весьма кровавое и смертельно опасное, знаешь ли. А она слюни пускает по победителям.
  Я почувствовала, как у меня непроизвольно лицо вытянулось от предпочтений этой парочки.
   - Ну скажешь тоже, слюни... - смутилась 'любительница экстремального телешоу', шлепнув ладошкой мужа по предплечью. - Просто там та-акие горячие парни - грех не полюбоваться!
   Откровенно забавлявшийся оборотень, не чуравшийся 'желтой прессы', усмехнулся и продолжил серьезным тоном:
   - Да, мы живем по принципу кто сильнее, тот у власти, но поверь, девочка, если к силе ум не прилагается, быстро к ногтю прижмут. В лучшем случае. А в худшем - просто сожрут, и не подавятся. За последние триста лет выработали простую, но весьма эффективную систему противовесов, чтобы не было единоличных правителей. Считается, это развращает и убивает страх перед наказанием, расплатой. Сильные виды обладают многим, но и отвечают за тех, кто стоит ниже на иерархической лестнице.
   - Что это дает лично вам? - я не смогла удержаться от 'социального исследования'.
   - Нам? - Меркул пожал плечами, задумался. - Ну, например, я точно знаю, если меня ограбят, верховой обязательно найдет виновного. Иначе пострадает его репутация. Торговцы сочтут, что он зря занимает место и налог за 'охрану', такому платить - глупо. А кое-кто - что верховой слаб и можно сместить его. Поверь, это никому не надо.
   - А если на меня на улице нападут? - нахмурилась я.
   - За улицы отвечают стражи, - не вытерпела Мели, стражи - ее тема. - Их набирают из разных стай, кланов, ковенов и прочих сообществ. Чтобы не было обвинений в видовой дискриминации в случае проколов... как с вами, например. И содержат их за счет казны городского совета, куда входят все верховые, союз судий и представители торговой гильдии.
   - Зарплату получают, а работу свою выполняют из рук вон плохо, - едко отметила я.
   Мели несогласно покачала головой:
   - Про вас был репортаж в вечерних новостях...
   - ...и в газетах писали, - поддакнул Меркул.
   - Сказали, что обычно ваши жертвы стене по утрам приносят, а тут - тишина. Ну стражи и решили, что ритуал из-за непогоды отложили назавтра. Разошлись, дел у них, честно сказать, невпроворот. Сама знаешь: 'провалы' редко случаются, смысл ждать их... так, на авось. Вдруг целителю удастся проникнуть к нам... - почему-то виновато завершила Мели.
   - Кровососам все равно, где лясы точить, вот они вас и дождались, - мрачно добавил Меркул. - А наперерез стае вампиров кидаться только самоубийцы или стражи способны. Остальные стараются уйти с пути. Даже если крупный кот или волк попадется, да решится помочь. Против стаи вампиров выступить в одиночку только очень сильному оборотню или магу под силу. А таких мало.
   - Почему именно нас... ждали? - хрипло спросила я. - Ведь в городе десятки тысяч других... людей?
   - Светлые, - спокойно пояснила Мели, поднимаясь из-за стола и начиная убирать грязную посуду, - говорят, кровь ваших магов для вампов слишком привлекательная и дает мощный всплеск удовольствия.
   - А для остальных? - у меня мурашки от страха побежали.
   - Сложно сказать, - она пожала плечами, - все зависит от способностей. Будь ты целительница, враз бы распри начались между кланами хищных оборотней. Непосредственно у них маги редко соглашаются работать - предпочитают частные клиники при ковенах, да цену дерут ого-го-го. А светлого бы никто спрашивать не стал.
   - А эмпаты? - с облегчением спросила я.
   - У нас таких почти нет, мы же говорили. Но мало ли, кому что в голову втемяшится... - начал было спокойно Меркул, потом мрачно добавил. - Но лучше тебе помалкивать о своей светлости и способностях. - Поверь, умники воспользоваться твоим даром враз найдутся.
   Мы еще немного поболтали о житейском, не касаясь суровой действительности, и, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись спать. Несмотря на усталость, я целый час, наверное, лежала в кровати, глядя в окно на полумесяц. Но не баранов считала, вспоминала кровавую стычку, которую наблюдала апрельским вечером с 'той' стороны. Брюнета-оборотня, дравшегося с пятью вампирами, причем, отнюдь не с голодным сбродом, а матерыми убийцами. И если бы не коварная красавица-блондинка, плеснувшая ему на рану странную жидкость, дезориентировавшую его, наверняка бы вышел победителем и без моей помощи.
   Что с тем серым стало потом? Кто он такой?
  
  Глава 9
  'Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу...' - упрямо шептала я, сжимая кулаки, не решаясь выйти наружу из кладовки.
   С четверть часа назад к нам пожаловали вампиры. Выпить охлаждающего чаю - трудно даже представить! У Насти сегодня выходной, и в зале работала я. В первый момент даже не поняла, что двое невысоких, с виду хлипких парнишек - кровососы. Пока не увидела глаза с красной радужкой. Крылья вампирских носов затрепетали, когда те принюхивались ко мне.
   Один из них, пшеничный блондин, клыкасто улыбнувшись, заметил:
   - Детка, ты невероятно вкусно пахнешь.
   - Поработайте на кухне, и от вас будет также, уважаемые! - я привычно попыталась отшутиться, ошеломленная приходом гостей-кровососов. - Что изволите заказать?
   - Тебя! - мерзко хохотнул второй - жгучий брюнет с перебитым носом.
   - Я в меню не вхожу, - рыкнула я, едва сдерживаясь от оборота.
   Видимо, мое состояние не осталось для них незамеченным. Блондинчик, примирительно подняв руки и выставив ладони, насмешливо посоветовал:
   - Оу, детка, расслабься. Не надо нервничать. Успокой свою кису и принеси мятного чая, у Меланьи всегда хороший бывает.
   Я механически кивала, на одеревеневших ногах отступая на кухню. В заторможенном состоянии передала заказ ежихе:
  - Мятный чай, - и заодно поинтересовалась. - Неужели кровососы едят что-то помимо крови?
   Мели, что-то напевавшая себе под, занимаясь пирогами, повернула голову, замерла, напряженно разглядывая меня:
   - Чай с мятой? Наверное, Броник пришел с другом? - я пожала плечами, а она продолжила. - Вампиры не едят твердую пищу, но могут жидкую... особенно когда ранены или нет... крови. А напитки - кому какие нравятся, разные: от алкоголя до чая с мятой. Марк, например, наш верховой, предпочитает топленое молоко с пенками.
   - Я не пойду туда сейчас, - всхлипнула, не в силах сдержать дрожь от страха. - Я туда не пойду...
   - Хорошо, хорошо, Ксенечка, иди обожди где-нибудь. Они долго не засиживаются...
   - Они сказали, что я вкусно пахну, а если...
   Мели, выглянув из кухни в зал, кивнула головой своим мыслям и, утешающе погладив меня по спине, шепнула:
   - Девочка моя, не бойся, это Бронислав с другом. Шалопаи еще те, но довольно безобидные. Здесь тебя никто не тронет и на улице тоже, - она сунула мне в руки чашку с горячим чаем, усадила на стул и, подхватив поднос, посеменила обслуживать посетителей.
   А я, услышав громкий мужской смех из зала, вздрогнув, юркнула в кладовку. Впервые ощутила свою рысь чем-то обособленным. Как будто мое сознание раздвоилось, и внутри, прямо в груди, завелся кто-то чужой. И пока я - человек - тряслась от страха, рысь настойчиво скреблась, желая выбраться наружу и сбежать от трусливой истерички, позорящей хищницу. Даже чашку с чаем держали почти пушистые когтистые лапы, а под юбкой бился короткий хвостик.
   - Ксения, успокойся, я тебя прошу, - раздраженно начала Меланья, рывком открыв дверь, затем, отметив мой жалкий вид, умоляюще тихо пояснила. - Из-за тебя скоро все наши покупатели в панике разбегутся... или напьются с горя.
   - Да-да, я сейчас, я...
  - Так, срочно нужно поправлять дело, - озабоченно нахмурилась ежиха, тем не менее, вымученно улыбаясь. Откат моих эмоций и на нее, несомненно, повлиял. - Где у меня тут... - она зашуршала чем-то на полке, раздался щелчок, повеяло вишневым ароматом, и протянула мне рюмочку с ликером. - На-ка, Ксенечка, прими пятьдесят грамм на счастье.
   Я залпом выпила, поморщилась.
   - Что? - удивилась Мели. - Он же сладкий? И дорогой, между прочим, я его, только когда любимое шоу смотрю, принимаю как лекарство, успокоительное.
   Нервно хихикнув, я призналась:
   - Знаете, кроме пива, ничего алкогольного я не пью. Не люблю, да и не умею.
   - Светлые, что с вас взять, - буркнул проходивший по коридору Меркул. - Даже пить не умеют.
   Тем не менее, благодаря заботе доброй женщины, а возможно и ликеру, приятно разливавшемуся внутри теплом, я успокоилась, взяла под жесткий контроль свои эмоции. Глубоко вдохнув, вышла из кладовой, и мы втроем направились в зал. Супруги тихонько уговаривали меня больше не волноваться.
  Увы, мои хозяева ошиблись. Стоило нам выйти к посетителям, Меркул резко толкнул меня с Мели в сторону с траектории летящего в нас стула. Я уставилась на оборотня-ежа, изумленно наблюдая, как менялось его лицо - вытягивалось, становилось более узким, звериным. Одновременно волосы превращались в колючие иглы, вылезавшие даже вокруг глаз и на лбу. Устрашающее зрелище!
   А в зале тем временем творилось невообразимое: напугавшие меня вампиры сцепилась с тремя парнями, выглядевшими гораздо серьезнее - магами, потому что с их рук срывались и летели в соперников голубые молнии. Потасовка стремительно набирала обороты, кровососы спрятались за столами, парочка соседей - зайцев, ежедневно приходивших за свежей выпечкой, - испуганно пища, ринулась к выходу. Трое завсегдатаев, до этого мирно обедавших, распластались на полу, закрыв головы руками.
  Меланья, сжав кулаки, кричала, насылая на головы погромщиков прокисшую опару, с сожалением оглядывая перевернутую мебель, битую посуду, испорченные огнем скатерти и другое пострадавшее добро. Меркул кинулся на мага, попытавшегося добить раненного Броника, навалился ему на спину всем своим весом, чтобы не допустить убийства.
  Не знаю, чем бы дело закончилось, если бы мне в голову не пришла подходящая идея. Я полностью раскрылась, представила родной дом, родителей, даривших столько тепла и счастья... Выпустила на свободу радость, умиротворение, любовь, которые испытывала сама...
   Драка неожиданно прекратилась. Буквально несколько секунд назад вовсю кипели страсти. Грохот, злоба, крики, ругательства; раз - участники и зрители застыли, недоуменно оглядывая друг друга, а их лица... отражали самые разные эмоции, кроме негативных; вампирам и магам, кажется, даже стыдно стало.
  Наконец, раньше других 'отмерший' хозяин заведения, благодушно улыбаясь во весь рот, радостно рявкнул:
   - Пошли вон отсюда, мои убытки оплатите, завтра пришлю счет, иначе будете отвечать перед верховым! - смысл сказанного совершенно не вязался со счастливой миной на его лице, еще покрытом кое-где иглами.
   Участники драки, не менее довольно улыбаясь, надо думать, сами себе поражаясь, спешно покинули кафе. Прекратив 'эмоциональную трансляцию', я устало выдохнула. Хоть и тренировалась ежедневно на посетителях кафе контролировать и совершенствовать свои способности, но настолько впервые разошлась.
   - Спасибо, - с облегчением кивнули супруги Зотовы, поднимая с пола стулья и устало плюхаясь на них, затем приуныли, оглядев пострадавшее помещение. - Уборки теперь...
   - Вот ироды, пожгли своими молниями, - чуть не плача, пожаловалась Мели, поднимая обожженную тряпку, бывшую несколько минут назад скатертью.
   - Что случилось-то, скажите на милость? - осторожно спросила я, опасаясь, что виной происшествия стала сама, устроив дурацкую истерику.
   - Очередная заварушка, - с досадой махнула рукой хозяйка, - тут рядом граничат территории Марка и ковена Забрежного. Верховые, конечно, следят за порядком, но у молодняка гормоны играют, и те частенько нарушают, пытаясь доказать всему миру насколько крутые.
   - Я понимаю, но молнии прямо в доме... наверное, противозаконно? Сами же сказали, что ваша пекарня под защитой.
   Меланья поморщилась, Меркул, устало пожал плечами:
   - Говорили, говорили... И с этим инцидентом разберутся кому положено. Напали-то не на нас...
   - А если бы молния нас задела? Тогда что? - ужаснулась я.
   - Во всем треклятый купол виноват! - буркнула Мели.
   - В каком смысле? - потеряв логическую связь, переспросила я.
   - Светлые в стену энергии столько вбухивают, что усиливается напряжение внутри купола. И хотя мы занимаем половину континента, периодически, причем с каждым годом больше, здесь все дрожит от накапливающейся силы. Магия у наших магов бурлит, требует выхода. Вот и приходиться сливать... куда-нибудь, чтобы не перегореть. Подобные юнцы горячие - в драках, а постарше, - в земледелие. У нас урожаи, даже на севере, два раза в год! - с гордостью просветил Меркул, откинувшись на спинку стула, и чуть завистливо восхитился. - Ты бы видела сады вокруг их домов - непроходимая чаща... Да им охранку ставить не надо, у них растения плотоядные любого вора примут с благодарностью...
   - Силы небесные, что же у вас творится? - с отчаянием взвыла я. - Если вампиры не успели, то растения сожрут, или на улице маги сожгут ненароком!
   - Ой, да что ты, Ксенечка! Такое редко бывает, в основном - тишь да гладь, да божья благодать, - улыбнувшись, спокойно заявила Мели, будто несколько минут назад не она сетовала по поводу разгрома.
   - Вы в бога верите? - озадачилась я, услышав старинную поговорку еще нашего общего мира.
   - А как же? - поразились супруги. - Все под ним ходим, разве вера привилегия только светлых?
   - Ну... я думала... - виновато протянула, соображая, как бы подипломатичнее выкрутиться, чтобы их чувства не задеть.
   - ... мы звери и прочее, - иронично закончила Мели, без экивоков выразив мою мысль. Улыбнулась хитренько и продолжила: - Нет, дорогая моя, верим. В разных. Стараемся законы их блюсти, но... сама понимаешь, не всегда получается. Хотя, если честно, безалаберные в основном городские. Староверы, например, которые в горах да лесах обособленными кланами живут, строго соблюдают. Не приведи дрожжи к ним в гости попасть.
   - Почему? - удивилась я.
   Но ответить мне не успели. Звякнул дверной колокольчик - и в кафе вошла целая делегация во главе с мрачным, жилистым, высоким мужчиной. Я взглянула на него и обмерла от полыхавшей в красных вампирских глазах силы.
   - Ну здравствуйте, что ли... - прозвучал его неожиданно приятный баритон, вкрадчивый, но при этом вызвавший опасения.
  - Здравствуйте, господин Марк, - приветствовал дорогого гостя Меркул, подхватившись со стула и спеша навстречу. - Вам уже доложили...
   - Я случайно оказался неподалеку, господин Зотов, - соблюдая правила приличия, вежливо произнес главный в квартале вампир, медленно обводя взглядом сломанную мебель, прожженные скатерти, треснувшее окно и витрину, где красовались булочки и пирожные. Затем равнодушно посочувствовал: - Мне весьма жаль, что у вас неприятности. Зачинщики возместят вам ущерб и убытки за вынужденный простой.
   - Может быть, присядете, господин верховой? - искренне улыбнувшись, любезно предложила Мели, чем несказанно меня удивила. - А то целый день, наверное, на ногах да в делах. Я вам молочка налью, как вы любите, с пенками, и ребятам вашим - лимонаду холодненького. Нынче-то жара стоит несусветная. Город задыхается.
   - Благодарствую, уважаемая Меланья. Не откажусь, - кивнул вампир, от чего его гладкие черные волосы до плеч еще больше закрыли узкое и благородное лицо, как ни странно звучит это определение по отношению к представителю вызывающей у меня исключительно негатив расы.
   Он прошел к столу, за которым осталась только я, присел, непринужденно откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу, демонстрируя темные льняные брюки и мокасины из тончайшей кожи.
   Запоздало осознав, что пока наблюдала за верховым Марком, эдаким барином, не лишенным определенного шарма, осталась одна с вампирами - Мели с Меркулом поспешили за напитками - я медленно встала и направилась с красных глаз подальше, во избежание повторения паники. Моя рысь затаилась, как мелкий хищник, в присутствии более крупного и сильного, а сердце стучало набатом в ушах.
   - Как вас зовут, юное прелестное создание? - Марк театрально положил руку на стол и темными ногтями, слишком похожими на когти, постучал по столешнице.
   Звук, скорее угрожающий, плохо вязался с мягким вкрадчивым тоном, которым он витиевато обратился ко мне.
   - Ксения, - сглотнув, ответила я, разглядывая его жилистое предплечье и кисть с чуть вздувшимися синеватыми венами на бледной до голубизны коже.
   Вроде привычная человеческая рука и в тоже время какая-то неправильная, словно принадлежит утопленнику.
   Сбоку от меня скрипнули стулья: свита Марка, трое кровососов, расположилась за соседним столиком. Собравшись с духом, я предприняла отчаянный шаг: начала транслировать едва уловимое расположение, добавив сожаления и сочувствия.
   Вампир, не меняя позы, будто подался всем телом ко мне, почти незаметно вдохнул, полуприкрыв глаза, и поделился:
   - Я ощущаю вашего зверя и в тоже время запах столь тонкий, вкусный... светлый...
   Несмотря на летнюю теплынь, мне стало холодно в легкой блузке без рукавов.
   - Мне многие об этом говорят, - сипло ответила я, из последних сил вымучивая беззаботную улыбку, сжимая подол своей зеленой юбки так, что чуть воланы не оторвала. - Я рысь из северного клана. Наверное, среди моей родни затесался кто-то из светлых.
   - Наверное... - бесстрастно, и от того пугающе, повторил Марк, блеснув красными глазами. - ...кто-то из самых ближайших родственников.
   Я промолчала, шагнула в направлении кухни, но верховой вновь остановил меня:
   - Надолго в нашем городе?
   Пришлось опустить глаза, чтобы спрятаться от пристального красного взгляда и уклониться от дальнейших вопросов:
   - Еще не решила, быть может, вернусь в клан.
   - Бронислав, хоть и сильно пострадал в драке, буквально лучился счастьем и весельем. Впрочем, как и его друг, - Марк многозначительно помолчал. - Удивительно, учитывая их состояние после происшествия...
   Не сдержавшись, я громко сглотнула - горло свело. А ногти даже через ткань впились в судорожно сжатые ладони. Думать сейчас о том, чем обернется для меня собственный дар, о котором догадывается правящий на этой территории вампир, было бы еще хуже, нежели находиться в непосредственной близости от него. Я уже тряслась от страха от одного факта - передо мной сильный вампир.
   - Бывает... - тихонько выдохнула я, не смея поднять глаза на верхового.
   - А вот и молоко, и лимонад, угощайтесь, пожалуйста, - прощебетала Мели, спешно выплывая с подносом в зал. Затем, покосившись на меня, тщательно скрывая беспокойство, распорядилась. - Детка, иди-ка помоги Меркулу.
   Я с диким облегчением рванула выполнять приказ хозяйки заведения. Заворачивая за угол, услышала звонкую трель переговорного амулета. Один из вампиров с клыкастой благодарной улыбкой взял запотевший высокий стакан с подноса, отхлебнул и после принял вызов. Выслушав собеседника, мрачно доложил:
   - Марк, зачинщиков нашли. Свои же поймали. Из ковена сообщили: на молодняк кто-то проклятье повесил, любой всплеск раздражения или неприязни вызывает ярость, а следом... жажду убийства. Видимо, пошутили неудачно.
   - Да чтоб у них тесто не поднималось! Кто ж такие шутки-то дурные придумывает? - схватилась за грудь Мели, в который раз тоскливо окидывая взглядом разгромленный зал.
   - Передай им, чтобы шутников, когда найдут, ко мне отправили. Сам решу, как с ними быть, - голос Марка звучал настолько равнодушно, безэмоционально, что на миг показалось - мертвый говорит или бездушный.
   Не зря наши священники ведут теологические исследования на тему: сохранилась ли душа у серых. В чем меня сейчас сомнения одолевают. Согласилась бы, что эта субстанция у жителей под куполом отсутствует, если бы не чета ежей, Настенька-зайчик и десятки посетителей, ежедневно приходивших в 'Пекарню Зотовых'. Мелкие ли хищники, вегетарианцы ли - всех воспринимала добрыми 'людьми'.
   Выглядывая из-за угла, я наблюдала за должностными лицами органов местного самоуправления. Спутник Марка передал приказ шефа собеседнику и после закрыл крышку амулета. Это занимательное переговорное устройство заинтересовало меня сразу, как только увидела его в прихожей у ежей. С виду: зеркальце с крышкой, в центре кнопочка вдавливается. Открываешь - и легкая магическая подсветка освещает две зеркальные поверхности. На одной рисуется руна вызываемого абонента, а на другой - принимающего. Проще пареной репы, остается запомнить и правильно воспроизводить руны. С первого раза было проблематично, но я научилась быстро и иногда делала заказы поставщикам.
   Как хвалилась Мели, сейчас столичные умные головы создают нечто похожее на компьютеры светлого мира с подачи одного из жертвенных светлых с техническим образованием. По телевизору проект представляли, но когда внедрят - неизвестно. А на данный момент применяют допотопные, на мой просвещенный взгляд, механические устройства. В частности, счеты и громыхающую печатную машинку я тоже освоила, чтобы не привлекать к себе внимания - цифры я в уме быстрее складываю, со вторым устройством часок повозилась, тренируясь бумагу вставлять да каретку двигать. Бухучет - колонки записей в разлинованных книгах. Архаично, медленно, но надежно. Всякие хакеры и им подобные, безнаказанно ворующие средства с банковских счетов, остались за стеной. Да и грабители банков здесь в тюрьмах не сидят, с ними разбираются в лесу, подальше от посторонних глаз, или прямо на месте - кому как повезет. Жестокий мир. Жестокие правила. Не хочешь соблюдать - отвечай.
   Зотовы еще несколько минут пообщались с верховым, и тот наконец откланялся, вызвав у меня благодарную волну облегчения. Однако у двери он резко обернулся, даже шелковистые ухоженные волосы взметнулись, и поймал мой любопытный взгляд. Прищурив глаза, насмешливо ухмыльнулся, сверкнув белоснежными длиннющими клыками - у кровопийц, что меня рвали и пили, гораздо меньше были - снова испугав до потери пульса.
   Марк кивнул, прощаясь, и вышел на улицу, залитую мягким, рассеянным облаками солнечным светом. А я сползла по стене, ноги больше не держали.
  
  Глава 10
  
  С наступлением последнего летнего месяца удушающая жара отступила благодаря прошедшим подряд проливным дождям, хорошенько промочившим землю и бесследно растворившим все признаки засухи.
   Чистенькие улицы радовали зеленой листвой деревьев и кустарников, урожаем яблок и груш, цветущими палисадниками возле домов с остроконечными крышами, частенько украшенными флюгерами с веселыми фигурками. Даже проезжавшие мимо, чересчур пахнувшие жареными пирожками, машины, сигналившие по делу и без, не портили августовского очарования.
  Сегодня мне снова выдали жалованье за неделю или, и я, недолго думая, отправилась в лавку за обувью. По всей видимости, я преодолела состояние, когда не могла заставить себя выйти за порог уютного дома Зотовых из опасения в очередной раз столкнуться с жестокой реальностью. И все из-за вампиров! Но жизнь постепенно брала свое, и мне, захотелось хоть немного отвлечься.
  Возвращаясь с прогулки за покупками, я с удовольствием слушала, как стучат по гладким плоским камням мостовой невысокие каблучки моих единственных, новеньких, замшевых бежевых лодочек. Понравившихся и пришедшихся по ноге настолько, что я не удержалась от соблазна пройтись в обновке. Настроение буквально зашкаливало; от радости хотелось обнять весь мир.
   Встречая по дороге знакомых и нет оборотней, магов и даже вампиров, я уже не тряслась от страха, не сжималась и не порывалась прятаться. Впервые ощущала себя здесь своей, в законе, как торжественно заявила недавно Мели, сразу же не выдержав официального тона и расхохотавшись, когда мне выдали документы, 'выправленные' в городском совете по ходатайству уважаемой хозяйки пекарни Меланьи Зотовой.
   Добрейшая женщина соврала ради меня, написав в заявлении о 'случайном уничтожении документов Ксении Зацепиной, путем их стирки в стиральной машинке'. Держа в руках две заветные бумаги, я с минуту не могла поверить собственным глазам: из-за меня, в сущности, чужого человека, законопослушные супруги пошли на преступление. Чтобы защитить, с их точки зрения, наилучшим образом. Увидев бегущие по моим щекам слезы, Меркул с Меланьей и сообщили, что отныне я могу снять или купить жилье, устроиться на работу, пожаловаться на домогательства стражам, потребовать защиты в случае угрозы жизни. Да много чего могу теперь, оказывается! И осознав преимущества своего легального статуса в этом мире и открывшиеся в результате возможности, я разревелась от счастья. Долго обнимала замечательных, расчудесных, обожаемых ежей и благодарила за помощь.
   И вот, официально став жителем Песочного, мысленно напевая песенку, я шла от поставщика муки, к которому Мели попросила зайти на обратном пути. Невольно улыбнулась, смутившись, услышав восхищенный свист двух оборотней, припарковавшихся на противоположной стороне и откровенно пялившихся на меня. Пришлось прибавить шагу, чтобы не пытались познакомиться. К таким 'подвигам' я еще не готова.
   Осталось пройти квартал до пекарни, я завернула за угол на перекрестке и буквально уткнулась в мужскую грудь. Еще без страха подняла взгляд, чтобы извиниться за неловкость, и - замерла, в ужасе глядя в полыхающие красным глаза Марка.
   - Ну здравствуй... Ксения, - голос верхового бархатом скользнул по моей коже, почему-то оставив ощущение холода.
  Мало того, он ладонью скользнул по моей спине, прижав к своей груди, едва я дернулась прочь. К счастью, после того, как я снова замерла, ослабил хватку, затем, словно с неохотой отпустил... жертву.
   - Извините, гос-сподин М-марк, - из-за вампиров я скоро точно заикой стану.
   - Это та самая занимательная кошка, что спасла твоих парней? - раздался у меня за спиной жесткий, сухой мужской голос.
   Вздрогнув, я резко развернулась, специально став спиной к проезжей части, где никого больше не наблюдалось. Сердце ухнуло вниз, когда я увидела задавшего вопрос Марку мужчину с узким скуластым лицом и стального цвета глазами. Вполне симпатичный блондин, однозначно, оборотень, но моя рысь дала понять: перед нами хищник из крупных, конкретно из псовых, потому что пахло от него мокрой собачьей шерстью, пусть и едва ощутимо, но для меня - неприятно.
   - Ты прав, мой друг, она, - усмехнулся Марк, от зубастой улыбки которого повеяло смертельным холодом.
  Я умудрилась не сорваться с места и даже уловила их эмоции, с трудом сдерживая свои. Ничего хорошего: если у Марка ленивое любопытство и чисто мужской интерес пока, то с оборотнем шутки плохи - в нем, с каждым мгновением, обострялся азарт голодного хищника. А дополнением к нему - странное чувство мрачного торжествующего восторга, смешанного с предвкушением, словно кладоискатель нашел указатель места захоронения сокровища.
   - Ксения, могу ли я пригласить вас на ужин... сегодня? - тон вопроса, заданного оборотнем, больше напоминал приказ, невзирая на формулировку, и вряд ли подразумевал отказ.
   - Я с незнакомцами ужинать не хожу, - ровно ответила я, из последних сил сохраняя выдержку и любезный тон.
  Натянуто улыбнулась Марку, собираясь откланяться, но не успела.
   - Хорошая девочка, значит? - усмехнулся настырный ухажер.
   - Не мне решать, - тихо, но твердо дала понять, что общаться не намерена, сделав пару шагов в сторону. - Прощайте.
   - Эрик Кель, верховой соседнего района, - представился оборотень. - Думаю, Марк не будет против, если я зайду к тебе позже, чтобы познакомиться поближе.
   - Простите, господин Кель, но я не свободна, - ровным голосом отказала и торопливо ушла, не дожидаясь ответа.
   За спиной остался целый калейдоскоп различных эмоций. Видимо, верховому Эрику сейчас не до незнакомки-рыси, но сбрасывать со счетов его нездоровый интерес ко мне тоже нельзя.
   Случайная встреча с влиятельными мужчинами испортила прекрасное настроение. Я снова шла, нервно озираясь по сторонам и глядя исподлобья. И новые туфли не радовали, и даже пара новенького нижнего белья, лежавшего в сумочке, повешенной на плечо.
  А все вампиры виноваты, во всем и всегда!
  
   ***
  
  Вечером мне снова пришлось выйти из дома, чтобы повидаться с родителями. Уже в третий раз. После нашей первой встречи в июне, спасшей меня от самоубийства, я четко считала дни и в июле снова наведалась к знакомому месту. И сколько счастья выплеснулось тогда, стоило увидеть родные лица, словами не передать! Зато редкие прохожие прочувствовали, пустившись в пляс и горланя песни, пока я под их аккомпанемент робко махала рукой, стоя напротив стены и плакала от радости.
   С наступлением сумерек, взяв ту самую хозяйственную сумку, с которой пришла из леса в Песочный, я тихонько выскользнула из пекарни. Знакомым маршрутом добралась до окраины, нырнула в переулок, разделась. Одежду сложила в сумку и с ней в зубах потрусила к лесу, чтобы обойти опасный городской район по дуге.
   Повезло! К заветному месту я подошла, снова сменив ипостась на человеческую, - хорошо одетой, приличного, надеюсь, вида девушкой. Оглянулась: никого, нырнула в кусты, спрятавшись от случайных прохожих, и, по-прежнему ощущая напряжение и сильный дискомфорт из-за близости стены, замерла в ожидании. Увы, голубые 'молнии' опасно сверкали, призрачные лики хранителей прогибали энергетическую стену, злобно скалясь на меня и заставляя невольно отступать. Папу с мамой я видела мельком, издали. Родители, напряженно всматриваясь в пространство, искали меня глазами. А увидев, помахали руками в ответ. Мы попытались общаться жестами, но стену опять заволокло мутной рябью. Светлые стражи не дремлют.
   Тяжело вздохнув, понурившись, я поплелась в обратный путь. Сдерживая слезы, брела, не глядя по сторонам. Вот и поплатилась. Осталось завернуть за угол и пройти до конца улицы, что я и сделала, и - как утром, ткнулась в мощную мужскую грудь. Только облаченную не в тонкую дорогую сорочку, а в черную форменную стражей. Внизу я увидела мускулистые ноги в темных штанах с широким кожаным ремнем, на котором крепились не известного мне назначения чехлы. Легкие перфорированные ботинки, наверное, самого большого из существующих размеров. Сразу отскочить мне не дали, надежно подхватив под спину.
   Задрав голову, чтобы посмотреть, в кого я угодила на этот раз, уставилась в прозрачные голубые глаза, прикрытые длинной косой челкой. Мужская шевелюра поразила цветовым решением: серые пряди перемежались с различными оттенками коричневого, словно полоски на шкуре животного. День сплошных 'приятных' сюрпризов: к ночи я попала в лапы до боли знакомого стража, одного из трех, что в первый, самый страшный день в этом мире, опоздал к стене и на пиршество вампиров. Тот самый оборотень-барс, проливший на меня свою кровь, на миг согрев остывающее тело, заодно переломав огромной звериной тушей оставшиеся целыми ребра.
   Судорожно всхлипнув, я рефлекторно схватилась за его плечи, и попыталась отстраниться. Серые брови стража удивленно взлетели на высокий широкий лоб, он глубоко вдохнул, затем еще и еще раз.
   - Рогов, ты чего застыл? Такая красотка сама в руки попала, а ты теряешься... - раздался веселый голос слева.
   Я резко обернулась: второй страж, темный волк, прекрасно запомнившийся перед смертью, ухмылялся, глядя на меня.
   - А он, наверное, слюной захлебнулся... от счастья, - раздалось флегматично-ироничное замечание справа.
   Надо же, стражи, пытавшиеся спасти нас с Андреем, в полном составе. Струхнула до чертиков, ведь они видели меня в лицо, могут узнать, доложить куда следует. И неизвестно, что будет потом.
   - Отпустите меня, - потребовала я, вырываясь из жесткого захвата.
   Тщетно. Из лап этого огромного хищника лосю не выбраться.
  Барс хмыкнул, наклонился к моей шее, напугав еще сильнее, - разорванное горло вряд ли когда-нибудь забудется - и жадно вдохнул.
   - Рогов, ты решил повязаться прямо здесь? Посреди улицы, - продолжил дразнить стража волк.
   Дальнейшее удивило не только меня, но и сослуживцев барса, который, услышав замечание, напрягся и, резко повернув голову к волку, злобно рыкнул.
   - Ты чего? - удивился третий оборотень.
   Я отчаянно затрепыхалась в руках стража, явно не желавшего меня отпускать, и прорычала:
   - Отпусти. Больно же.
   - Рысь? - ошеломленно уставился на меня Рогов, немного ослабив хватку. - Но это же невозможно...
   - Да, рысь! - рявкнула я. Страх начал уступать место раздражению и злости. - Но это не значит, что меня можно лапать.
   Огромный мужчина поспешно отдернул от меня руки, но заботливо поддержал, стоило мне от неожиданности пошатнуться. Снова убрал руки, нахмурился и задышал. Глубоко. Наверняка больше доверяя нюху, чем зрению.
   - Это невозможно, - третий страж подошел почти вплотную к нам. - Я узнал тебя, светлая. В том переулке вас обоих...
   - Не знаю, о чем вы. Лично я вас вижу в первый и, надеюсь, последний раз.
   - Вкусно пахнет кошкой - этого не подделать. Да и лик она на мгновение сменила, когда испугалась, - не унимался самый дотошный сотрудник 'серых правоохранительных органов'. - А та девочка несчастная, однозначно, была человеком, магичкой.
   - Но эта... родная... - в полном недоумении прохрипел оборотень-барс. - А в моем клане нет и не было рысей.
   - Помнишь, кого-то из наших в морг вызывали, мол, покойник удрал... - задумчиво произнес страж-флегматик. - Потом решили, что некроманты баловались, как всегда, в итоге, все списали на поддатого санитара и бродяжку.
   Новость, что меня больше не ищут, обрадовала. Но в отместку я ощерилась на мужчин, которые слишком пристально рассматривали меня. Даже частично трансформировалась от злости, пока платье не затрещало по швам, а 'лапы' сковала обувь.
   - Значит, правда? - у волка, вытаращившегося на меня как на чудо чудное, от любопытства даже глаза загорелись желтоватым светом.
   - Я в законе! - тщательно скрывая панику, прошипела стражам. - У меня есть документы.
   - Котенок, как ты здесь очутилась? - вкрадчиво спросил Рогов, подняв руку и погладив меня по голове.
   - Пусть лучше расскажет, как ухитрилась инициацию пройти без обряда? И выжить? - не унимался самый любознательный волк. - Наверное, светлая магия защитой сработала...
   - ...вот-вот, Рогов же ее тогда своей кровью залил. Может как-то и это сработало...
   - ... а яд вампиров катализатором послужил. Помнишь, Мериди рассказывал о подобном случае... правда, с серым магом, но все же...
   - ...да, но там все равно обряд проводили, и маги процесс контролировали...
   - Меня другое удивляет - она не барс, а рысь...
   Горячий научный спор двух стражей привел меня в негодование, заставив лишний раз вспомнить трагические обстоятельства, предшествовавшие появлению второй сущности. Поэтому, не сдержавшись, я рявкнула:
   - Видимо, меня смерть пожалела. Посмотрела, как вы там надо мной умирающей стояли с постными рожами и соображали, что делать... А суть рыси мне ближе других оказалась, вот я и выбрала именно ее, пока на том свете прохлаждалась.
   - Котеночек, не переживай. Чтобы не произошло дальше, о тебе никто не узнает, я не позволю родича трогать. Тем более, самку, - вкрадчиво, мягко пообещал Рогов, продолжая осторожно поглаживать меня по голове.
   Он меня что - за малолетнюю дурочку принял!?
   - Я вам не котенок! - отпихнула его руку.
   Барс аккуратно перехватил мою кисть, словно я могла сама себе навредить как ребенок, и твердо заявил:
   - Девочка, для моего зверя ты котенок клана, родич. Сейчас идем ко мне, там разбираемся и...
   Хорошо, что надела старые туфли - не очень жалко. Со всей силы двинула волка по ноге. Тот, скорее всего, не ожидавшей от 'котеночка' агрессии, обиженно взвыл, а я тем временем цапнула за руку барса, 'ошпарила' их ужасом, чтобы фору получить, и бросилась наутек. Так быстро я еще не бегала. Но слыша жаркое дыхание погони, упрямо стискивала зубы, в полной мере почувствовав, что значит рвать жилы и когти.
   Повезло! Видимо, силы небесные упорно хранят меня. Уже который раз помогают скрыться, уводят у смерти из-под носа, посылают добрых лю... оборотней.
   Домой - я считала пекарню таковым - приползла на рассвете, с особенной тщательностью заметая следы. Потом, лежа в ванной, чтобы унять боль в натруженных мышцах, со слезами думала, как мне теперь хотя бы раз в месяц появляться у стены, если это грозит встретиться с новоявленным родственником.
   Э-эх! Сил даже думать не осталось... вот завтра отойду... а то ни рук ни ног... И уже уплывая в сон, традиционно обвинила во всем вампиров. И еще - оборотней! Некоторых...
  
  Глава 11
  - Ты сегодня выглядишь уставшей, Ксенечка, - не выдержала Мели, искоса посматривая на меня и украшая небольшой бисквитный торт розочками. - Плохо спала, заболела?
   Вот стыдоба: обо мне волнуются, а я отмалчиваюсь, прокручивая в голове вчерашние события.
   - К стене ходила ночью, но увидеть маму с папой толком не получилось, - тяжело вздохнула я.
   - Кто-то помешал? - участливо поинтересовалась ежиха, смешно наморщив острый носик.
   - Хранители, - печально кивнула, - закрыли обзор, и нам только минуточку удалось.
   - Главное - родители знают, что ты жива и здорова! - ласково улыбнувшись, утешила она. - Уж поверь матери.
   - Угу, - согласилась я и заодно решила выяснить. - Скажите, а бывает так, что у клана оборотней находится родственник, о котором раньше не знали?
   - Наверное... - пожала плечами хозяйка дома. - Ведь всякое может случиться в жизни. Почему бы и нет?
   - А новому родичу будут рады? Примут?
   - Сложно однозначно сказать, - ответила Мели, закончив украшать тортик разноцветной карамельной посыпкой и отправив в холодильный шкаф. - Смотря какой родственник, я думаю.
   Она выглянула в зал, убедилась, что Настенька пока одна справляется. Подумать какой я родственник? Непременно. Время обеда подходит, и потому поторопилась со следующим вопросом, а то мало ли, когда еще возможность представится:
   - Как вы считаете: хорошо или плохо жить в кланах оборотней?
   - В каком смысле - 'жить'?
   - Э-э-э, быть частью клана, находиться под его защитой... - 'уточнила' я, переливая из жбана в стеклянный кувшинчик квас.
   - Тебе кто-то уже предлагал? - насторожилась Мели.
   - Нет, я на будущее, вдруг предложат, - врать искренне опекавшей меня женщине было совестно, пришлось мысленно себе пообещать, что обязательно о барсе расскажу Зотовым, но сначала сама разберусь с новыми родственными связями.
   Мели успокоилась, но задумалась над ответом:
   - Понимаешь, в двух словах не скажешь: хорошо или нет. Смотря какие кланы.
   - Почему?
   - Потому что у всех по-разному. В зависимости от особенностей каждого вида, традиций, обычаев. К примеру, о крупных кошачьих нехищные оборотни знают мало, сама понимаешь почему. О волках тоже. Кто не вхож в ту среду, может судить о них понаслышке, из газетных сплетен да из официальных новостей. Такая безобидная мелочь, как мы, в банды не входит, а вне города живет обособленно...
   - Ну хотя бы самые распространенные сведения? - состроив просительную рожицу, я подхалимски уставилась на рассказчицу.
   - Вот кошачье племя... - насмешливо покачала головой Мели и сдалась. - В основном, оборотни держатся родовых кланов, но в городе может быть иная иерархия. Во главе стоит либо самый сильный и непременно хитрый, и умный, либо самый старший, тоже наделенный умом, хитростью и силой. Обычно не обладающие властью члены клана живут своими семьями, либо одиночками и платят налог за защиту в общую казну. У кланов свои территории, иногда целые городские районы или часть земель вокруг города, или на окраине...
   - ... а как же верховые и группировки? - не поняла я.
   - ... или входят в крупные группировки, объединенные, как правило, коммерческими интересами. В них входят оборотни разных видов, чаще всего образуя большие банды со своими внутренними законами и правилами. Где жизнь вертится вокруг лидера. Есть и верховые во главе. Кстати, наш Марк давным-давно держит несколько кварталов под собой.
   - Надо же... - от каких-либо комментариев я удержалась. Эмоции тоже держала под контролем.
  - Вообще-то, что бы ты ни думала, в городе у оборотней больше свободы.
   - Неужели? - изумилась я. Зная, насколько опасно жить в городе, страшно представить, что творится за его пределами.
   - Не сомневайся. В кланах, обосновавшихся подальше от городов, царят строгие патриархальные нравы. Заправляют старейшины. Помнишь, я тебе о староверах рассказывала?
   - Мели, вы вскользь упомянули, а поподробнее можно? - настояла я.
   - Можно, - согласилась она. - Пятьсот лет мы воевали, рвали глотки друг другу, пытаясь осознать кем стали. Как с этим жить дальше. Нелепо звучит, но многим было сложно принять себя такими, измененными. Кроме того, в уничтожении серых люди принимали активное участие, сжигая поселения, убивая не похожих, иных. Представляешь, какое тогда было время?
   Я судорожно сглотнула, кивнув, - фантазия у меня всегда богатая была.
   - Еще бы! В наших школах история того времени входит в обязательную программу. События довольно подробно описываются, правда, несколько с другой стороны...
   - Догадываюсь с какой, - хмыкнула Мели. - Серые - звери и убийцы. Поголовно. Да?
   Я виновато пожала плечами и попробовала оправдаться:
   - Но ведь что-то соответствует учебнику, на себе испытала...
   - Ой, - шеф-повар махнула рукой, поправила сползший на лоб белый колпак и, нарезая морковку соломкой, продолжила. - В общем, после образования Стены, жизнь на серых землях начала налаживаться. Формировались кланы, сперва - семейные, общинные, потом - территориальные и видовые. Законы там действовали старые, которые еще до катастрофы были. Так и живут по сей день. Мужики - во главе, а бабы - по хозяйству. Затем, с развитием торговли и увеличением городов, ситуация тоже изменилась. Появились инакомыслящие, всяко разно, а старейшинам не пришлось по нутру, вот и уводили своих оборотней дальше, в менее освоенные и населенные места.
   - И что теперь? - я ловила каждое слово, как на самой интересной лекции.
   - Теперь города - оплоты свободы, а поселения староверов - древних устоев. И отсюда следует, что прежде чем принимать предложение вступить в клан, сначала выясни - в городской или староверческий, - щелкнули меня по носу.
   - А то заставят ходить в холщовых платьях до пят? - улыбнулась я.
   - Если бы только, - многозначительно посмотрела на меня хозяйка дома. - Девочек у оборотней рождается мало, самцов - гораздо больше.
   - Странно...
   - Перенаселения у нас нет из-за слишком высокой смертности. Слабые не выживают. К тому же, звериная натура спокойно жить мешает. В войнах и драках чаще гибнут мужчины, вот природа и берет свое, их больше рождается. Сейчас, конечно, обстановка спокойнее, а девочек все равно мало. У староверов закон: самка обязана понести от мужа несколько пометов, таким образом выполнить долг перед родичами. - (Одна терминология чего стоит!) - У кошек в помете бывает до четырех-пяти котят...
   - Сколько?! - ошарашено выдохнула я.
   Женщина-перевертыш с пониманием хмыкнула и продолжила:
   - Однако выносить и родить несколько раз не каждая сможет, да и согласится ли, но выбора нет.
   - А у волков? - моему любопытству не было предела. Страшно интересно.
   - У всех псовых тоже самое, но рождается не более двух-трех щенков.
   - Маловато что-то! - мрачно съехидничала я.
   - Потому что щенки рождаются крепче, здоровее, живучее. Котят меньше выживает. Вот и берут количеством... - так же мрачно ответила Мели.
   - Потрясающие жизненные перспективы...
   Если утром, на 'свежую' голову, я задумалась о том, чтобы найти Рогова и признать родство, то сейчас, если бы увидела его, забилась бы в щель поглубже. Выяснять в какой клан он меня определить собирался, совершенно расхотелось. Ну какая родня барсам рысь?..
   - Да ладно, все утрясется, - погладила меня по плечу ежиха. - Не бери близко к сердцу.
   - Спасибо, Мели, главное усвоила: замуж выходить лучше за городского волка, - едко резюмировала я, про себя решив лучше не выходить вовсе.
   - Тебе выбирать, - снисходительно усмехнулась она. - Только вот о чем подумай: тебе нужна преданность или верность?
   - И в чем разница?
   - Волки те же псы, преданы тому, кто их кормит, или любит... как собаки. Ты готова разделить их преданность любимому делу... хозяину... клану...
   Моя обожаемая 'колючка' с улыбкой многозначительно смотрела на меня, ожидая вопроса, и я ее не подвела:
   - А кошки?
   - Кошки себе на уме. Всегда. И заботятся лишь о своем благе.
   - Тогда почему...
   - Зато кошка сама выбирает хозяина и хранит верность до самой смерти ему одному. И неважно, кормят ли ее вкусно, богат ли хозяйский дом... Однажды определившись со своими чувствами, кошка становится самым верным защитником и спутником. Кто ты, откуда и как к ней относишься - дело десятое.
   - Ясно, - уныло вздохнула. - Придется мне за своими чувствами следить, а то выберу кого-нибудь непутевого и всю жизнь буду мучиться.
   На кухню влетела испуганная, трясущаяся Настя. Округлившимися глазами посмотрев на нас, выпалила:
   - Ксения, там к тебе пришли... оборотни... огромные и хищные.
   - Мне конец, - придушенно пискнула я.
   * * *
  В зал я выходила, усилив внутренние щиты, чтобы мой страх не вырвался на свободу. Не торопясь, с высоко поднятой головой и бесстрастным выражением на лице. По крайне мере, очень на это надеялась, ведь старалась же выглядеть достойно своей хищницы.
  Занятыми оказались всего два столика у окна: магом, который живет в нашем квартале, работает электриком и частенько столуется у нас по причине холостяцкого положения; с ним по соседству щебетали две кунички - сестры милосердия из больницы, расположенной на соседней улице, частенько забегавшие сюда в зеленых рабочих халатиках.
   А вот у витрины меня поджидали три знакомые крупные фигуры.
  - Как нашли? - скривившись, словно от зубной боли, тихо рыкнула я от злости на себя, в первую очередь. Видимо, где-то проворонила свои следы.
  Рогов усмехнулся добродушно, а волк демонстративно обиделся:
  - Детка, ты забыла, что мы стражи?..
  - Я не...
  - ...находить - часть нашей работы.
  - О да, по следам прошлись и все, - буркнула я. - Велика ли заслуга?
  - Заметать следы я тебя научу, котенок, - снисходительно пообещал Рогов.
  - Спасибо, не надо. Сама как-нибудь, - холодно отказалась я.
  К моей удаче, своевременно получив от Меланьи информацию, я намеревалась любыми способами отбиться от родства с барсом. Из какого он клана - городского или староверческого - знать не хотела категорически. Серые обманут - недорого возьмут, уже убедилась.
  - Что случилось? Зачем вызвали стражей? - вернулся в пекарню куда-то выходивший Меркул.
  - Они, по-видимому, не к нам пожаловали, - ехидно заметила Мели, посмотрев на меня с укоризной.
  - Я их вчера вечером встретила. Понятия не имею, зачем им понадобилась, - поспешила оправдаться перед подозрительно и настороженно уставившимися на пришедших ежами. Затем нелюбезно поинтересовалась у стражей: - Что вам от меня надо, господа?
  Волки с любопытством посмотрели на барса, у которого в этот момент, подрагивала верхняя губа. Будь он сейчас в звериной ипостаси - наверняка бы щерился.
  - Котенок, ты должна пойти со мной и...
  - Если я кому и должна что-либо, то только милейшим хозяевам пекарни. Конкретно вам, уважаемый, я ничем не обязана. Так что, если вы собирались перекусить - милости просим, а нет - попрошу не задерживаться. Мне работать надо.
  - Ты знаешь, что это не так.
  Спорить с упертым кошаком было бессмысленно, поэтому я сконцентрировалась и послала стражам направленную волну равнодушия, спокойствия, отрешенности. С целью вызвать у них полнейшее разочарование, погасить интерес ко мне и любое желание стараться, ради не понятной лично мне цели. На волков подействовало. Более того, флегматичный страж даже зевнул во весь рот, безучастно посмотрев вокруг. Затем они переключились на еду, выставленную на витрине. А вот на барса я почти не повлияла: только 'внешнее напряжение' да раздражение отпустило. Быть может, на самом деле, из-за крови оборотня, попавшей ко мне, ему достался некий 'иммунитет' к моей светлой магии?!
  Если Рогов расслабился, то я наоборот напряглась.
  - Уходи! - уверенно, тихо, чтобы не привлекать еще большего внимания посетителей, потребовала я. - Мне от тебя ничего не нужно. Я на своем месте, с хорошими...
  - Послушай меня, - негромко рыкнул барс, подаваясь ко мне всем телом. - Ты для меня сестра по крови, моему зверю этого достаточно, чтобы я приказывал и принимал решения за тебя. В городе не безопасно, разве ты еще не поняла? Не убедилась на себе?
   - Ксения у нас в безопасности! - строго заявила Мели.
  - Будете вмешиваться, получите неприятности с законом, - зло прошипел Рогов. - А ты, Ксения, иди собери вещи, если есть, а нет - сразу пошли.
  Маска доброго братца слетела с него вмиг, стоило Зотовым встать на пути. Но подводить ежей я не могу, таким 'добром' отплатив за приют и заботу. Мне и так неудобно перед ними за лишние хлопоты.
  Меркул начал покрываться иглами, собираясь вмешаться. Я уже открыла рот, чтобы попросить барса не впутывать моих друзей в наши 'семейные' ссоры, как из-за широких спин оборотней раздался знакомый вкрадчивый баритон, от которого у меня по спине побежал холодок:
  - Что на моей территории делают стражи из другого района?
  Рогов обернулся, а его спутники, мотнули головами, стряхивая эмоциональный морок и возвращаясь в 'рабочее' состояние. Перед нами в сопровождении охраны стоял верховой Марк собственной персоной, одетый в красивую, отделанную блекло-золотистой нитью синюю шелковую рубашку и темные брюки. На жилистом запястье поблескивали золотые часы, а на пальце левой руки сиял неприличных размеров бриллиант. Солидный... яркий мужчина.
  Барс передернул плечами, сообщая:
  - Забираю родственницу в клан!
  - Да? - смоляная бровь вампира выгнулась. - Какую именно?
  - Ксению.
  - Даже так? - выражение его лица не изменилось, но я почувствовала изумление и сильный интерес, и неудовольствие. - Она согласна?
  Кроваво-красные глаза уставились на меня в упор.
  - Нет, - без сожаления заявила я.
  - Мне плевать, Ксения. Ради твоей же безопасности, ты...
  - А насколько вы близкие родственники? - ледяным тоном поинтересовался Марк.
  - Я ее... брат.
  - Барс? И рысь? - выразил сомнение вампир, на которого с каждым новым вопросом, я смотрела с большей благодарностью. - Я ощущаю родство по крови, но не настолько близкое. Так, одна капелька... ну, три.
  Рогов замялся, но меня не выдал (прямо как обещал), соврал:
  - Двоюродная. Ее мать из рысей...
  - Значит, в клан забрать хочешь? - перебил его Марк. - В какой? Из Песочного? Или ты из староверов?
  Двое стражей волков, услышав очередной вопрос вампира, напрягались и едва уловимо отступали. А вот охранники кровососы ухмылялись все клыкастей.
  - Староверов, - огрызнулся барс.
  - Я уже понял, страж, - мрачно хмыкнул Марк, подходя ближе к нам. Он кивнул на белый плетеный шнурок на шее барса. - Да еще и северных. Далеко же ты забрался, кот. Специально подальше от родного-то клана, да?
  - Что ты понимаешь в нашей жизни, вампир? - взвился Рогов.
  - А ее хочешь в качестве откупного родичам отдать?! - ледяным тоном перебил его Марк. - Чтобы грехи замолить перед вашими мелкими божками, которых вы в побитые молью шкуры обряжаете? Хор-р-рош брат, нечего сказать.
  - Ты не прав, верховой, я... - барс возмущался, но я почувствовала, что ему стыдно. Выходит, Марк прав оказался. - Просто здесь не безопасно, а под защитой клана...
  - ...ей быстро подберут сильного оборотня и повяжут, - опять закончил вампир. Затем с мрачной злой насмешкой констатировал: - Сильное потомство, да еще с примесью светлой крови, только укрепит вашу родословную. Ведь так? А тебе простят побег из клана.
  Рогов виновато посмотрел на меня.
  - Котенок, он толком ничего о нас не знает. Я лишь хотел...
  - Мне двести пятьдесят лет, так что, знаю, - отрубил верховой. - Время мое дорого стоит, страж. Вы на чужой территории. Полномочий здесь никаких не имеете. Пришли по личным делам. Девочка против твоего щедрого предложения. Даю вам полминуты попрощаться, и покиньте помещение. Нечего приличный народ беспокоить. Иначе, у вас будут проблемы с законом.
  - Котенок... - проникновенно печально посмотрел на меня 'кузен'.
  - Это правда? Ты сбежал из клана? - перебила я, не желая слушать его резоны, мало того, ошарашенная возрастом Марка.
  Барс стиснул челюсти и кивнул.
  - А меня значит вместо себя... - грустно усмехнулась я.
  - Не верь всему, что говорят, - тихо возразил он. - У тебя будет муж, который защитит, накормит и любить будет тебя и ваших детей. Свой дом, уважение и забота соплеменников. Наших женщин берегут, холят и...
  - Прости, но жить для того, чтобы рожать, я не готова, - как отрезала и с укором посмотрела на него.
  - Но ведь...
  - Ваше время истекло! - перед барсом словно из-под земли вырос телохранитель Марка.
  Волк, накануне дразнивший Рогова, сочувствующе подмигнул мне, в душе признавая себя виноватым. По-видимому, беглый старовер не поставил в известность своих сослуживцев об истинных причинах горячего желания упечь 'сестренку' в клан. Второй волк, похоже, в жизни к многому относивший без особого всплеска эмоций, положил руку на плечо расстроенному другу и направил к выходу.
   Рогов у двери обернулся, а я испугалась. Вот возьмет сейчас с досады, да расскажет, кто я такая: подделка под оборотня, светлый перевертыш. Попаданка. И тогда...
  - Прости меня, котенок, - искренне, вроде бы, попросил отступник, и сразу поспешил добавить: - Цветочная улица, третий дом. Запомни. Если будут проблемы, приходи, чем смогу помогу. И без твоего разрешения никогда о клане упоминать не буду. Обещаю.
  - Спасибо, - кивнула я в спину нечаянному, но, надо признать, кровному родственнику, если даже вампир подтвердил.
  Мне на плечо легла теплая мягкая ладонь. Меланья прижала меня к своему боку, улыбаясь, поддерживая.
  Меркул поторопился выразить признательность верховому:
  - Премного благодарен, господин Марк! Недаром каждый торговец нашего района знает: пока вы над нами - мы в безопасности.
  Вампир благосклонно кивнул, принимая заслуженную похвалу, потом обратился ко мне:
  - Прелестное создание, вам необходимо срочно найти себе покровителя. А еще лучше - мужа, - от знакомых вкрадчивых ноток волоски на моем теле встали по стойке 'смирно'.
  - Зачем? - осторожно спросила я, стараясь незаметно сглотнуть, чтобы смочить пересохшее горло. Мне только покровителя-а-лучше-мужа для полного счастья не хватает!
  - Ничейная рысь, которая так вкусно пахнет магией... - протянул Марк, пристально, многозначительно вглядываясь мне в глаза. - Советую выбрать сильного оборотня. Например, нашего соседа Эрика Келя. Этот волк свое хорошо бережет. И не жадный.
  - Благодарю за совет, господин Марк, - закрыла я тему собственного 'благоустройства' и добавила тепла в голос. - И за помощь с... братом.
  - Не за что. Подумай хорошенько, Ксения, - настаивал вампир, от улыбки которого привычно заныло горло, грудь и все раны, доставшиеся мне от его соплеменников во время 'приветственного' ужина.
  Наконец представители местной власти удалилась; и в кафе потянулись голодные посетители.
  Зато вечером ежи меня обложили с расспросами. Пришлось подробнейшим образом рассказывать кто такой Рогов, как мы встретились и прочее... Cамое удивительное: супруги ни внешне, ни внутренне не проявили недовольства за то, что постоянно добавляю им проблем. Нет, они с неподдельным, добрым, отчасти детским, любопытством выясняли каждую деталь происшествия до мелочей: кто и как себя вел, стоял, говорил. Потом азартно обсуждали, словно интересное кино посмотрели и делились впечатлениями.
  Мне тоже удалось вставить не дававший покоя вопрос:
  - Марк обмолвился, что ему двести пятьдесят лет. Неужели, правда?
  - Да, он один из старейших кровососов Сумеречного, - с некоторой гордостью подтвердила Мели. - Далеко не каждый вампир столько живет, учитывая отношение к ним магов и оборотней. Да и между собой грызутся, дай боги.
  Очень надеясь, что кровососы не бессмертные, я выпалила:
  - Сколько же они вообще живут? - мгновение подумав, добавила. - А другие серые?
  Глава семьи, хлебнув остывающего чаю, довольно причмокнул и заговорил, наслаждаясь ролью наставника:
  - Вампиры - долгожители. Однако никто точно не знает, сколько максимально они прожить могут. Мрут, как и другие, в стычках. Но пока самому старому триста два года.
  - А оборотни?
  - У нас, увы, век не долог. Сто пятьдесят - проверено, к концу быстро дряхлеем и - к богам.
  - Маги тоже сто пятьдесят живут, - вмешалась Мели, не любившая оставаться вне разговора. - Правда, стареть от ста начинают, медленно, но верно. Бесятся... - протянула она с улыбкой, - но, благодаря магии, многие умело скрывают признаки старости.
  - А у вас сколько? - Меркул сверкнул темными глазками-бусинками.
  - Люди в среднем восемьдесят лет живут, а наделенные магией - сто-сто двадцать, - с тяжелым вздохом ответила я.
  - Ксенечка, не переживай. Ты маг и теперь оборотень. Проживешь, как мы, положенные сто пятьдесят.
  - Да нет, я не из-за срока жизни переживаю.
  - А из-за чего? - хрустнув кусочком сахара, поинтересовался Меркул.
  - Просто серые сильнее и физически, и магически, живут дольше светлых. Представьте, вдруг стена рухнет... Что будет с моим миром?
  Мели пожала плечами:
  - Ну-у-у... когда-нибудь все-таки рухнет.
  - Почему? - светлым только без защиты купола остаться не хватало.
  - Если когда-нибудь, хотя я в это слабо верю сейчас, у нас наступит перенаселение, серым магам придется напрячься и разрушить преграду, удерживающую нас в рамках.
  - Это возможно? - испугалась я.
  - Думаю - да. Внутри купола скапливается огромное количество энергии, способное вызвать взрыв, и если направить его мощь... - ответил Меркул. Наверняка, прочитал в газете или по телевизору видел.
  Спать я сегодня ложилась в растрепанных чувствах. И разные мысли долго не давали заснуть: о визите Рогова, в том числе будут ли стражи держать язык за зубами, о куполе, о покровителе - слишком много на бедную мою голову. И пусть частично, но, все равно, вампиры виноваты!
  
  Глава 12
  - Ой, какая прелесть! - с восторженным придыханием выпалила я, не без трепета вытаскивая амулет связи из коробочки.
  - Ты решила всю премию на эту розовую финтифлюшку спустить? - насмешливо проворчал Меркул, снисходительно посматривая то на меня, то на свою не менее заинтересованную сверкающей вещицей жену.
  - Он персиковый - моего любимого цвета! - в шутку обиделась я за свой новый 'телефон'. - И стразики в форме сердечка хорошенькие, блестят как настоящие...
  Я излучала столько радостных эмоций, что в магазине, торгующем электротоварами, - которыми, наверное, еще мои бабушки с дедушками пользовались в молодости, и 'магической электроникой' местного 'разлива' - отличающемся от типичных здешних лавок приличными размерами, царило необычайное оживление и веселье. Посетители, находившиеся в этот момент рядом, заразившись моим удовольствием, тоже ударились в покупки. Ошалевшие продавцы небольшого, по меркам моей родины, заведения, куда мы специально приехали за амулетом связи, сбились с ног, а народ, вероятно привлеченный повышенной активностью, продолжал подтягиваться.
  - Дорогой, я тоже решила сменить свой старенький амулет! - не осталась в стороне от покупательского бума Мели. - Только хочу зеленого цвета, и тоже со стразами, чтобы...
  Меркул добродушно улыбнулся, не в силах устоять перед магией эмпата, хоть и пытался учиться строить ментальные щиты в течение двух месяцев, что я у них жила, и пожурил:
  - ...чтобы ты в очередной раз руками в тесте схватилась за него и потом вместо посуды, отмывала стразики полвечера. Девочки, вы настоящие транжиры!
  Его половина надулась, неохотно выпуская из рук 'игрушку', но под действием моих 'чар' с улыбкой махнула рукой:
  - А, ладно! Не очень-то хотелось. Чего это я?.. - она встряхнулась, с напускной строгостью посмотрела на меня, потом оглядела бурлящий от посетителей торговый зал и напомнила: - Детка, ты забыла об экране.
  Меркул хохотнул и тихо заметил мне на ухо:
  - И в отличие от 'Пекарни Зотовых', здесь тебе с нечаянно привалившей прибыли премии платить не будут.
  Я смутилась, виновато потупилась: действительно, всего лишь 'телефон'. А взрослая девица, совершенно забыв о подстерегающей опасности, о сохранении тайны, о своем даре, как маленькая пищит, восторгаясь блестящей диковинкой.
  - Простите меня, - виновато посмотрела на ежей. - Просто... сложно объяснить. - Я не знала, как облечь в слова, чувства, которые сейчас нахлынули. - Умереть, воскреснуть, измениться целиком, голодать и бродить по помойкам. А потом...
  - ...розовый амулет связи купить... - понимающе хмыкнул ставший близким, родным, оборотень.
  - Персиковый! - одновременно поправили мы с Мели.
  - Вам активировать? - подошел к нам маг продавец-консультант.
  Понаблюдав за серыми, я сделала вывод, что 'электроникой' и привычной, хоть и морально устаревшей, на мой продвинутый взгляд, бытовой техникой, занимаются, по большей части, маги, особенно со слабым даром, стараясь его таким образом компенсировать.
  Мы дружно кивнули, продавец активировал 'телефон' и с улыбкой, отдал мне. Повесив его на красивый плетеный шнурок на шею, выпятив грудь от гордости, словно мне медаль за защиту отечества выдали, я направилась к выходцу.
  Пока шли к стоянке, где Меркул оставил свой старенький, но крепкий автомобиль, ежи мне наперебой давали советы:
  - Ксения, теперь ты на связи.
  - В случае чего, сразу звони, пристает кто, угрожает и прочее.
  - Кстати, на следующей неделе праздник сбора яблок, поедем к нам в клан. Встретишься с нашими родственниками. Друзьями...
  - Я связался со старейшиной... нашего клана... ежей, хочу с ним обсудить - можно ли тебя к нам принять, - с важным видом сообщил Меркул, в очередной раз удивив меня. - Ты, конечно, хищницей считаешься, но, прости за прямоту, по натуре - как любой еж. Мы тоже курятинку уважаем и рыбку любим, а все же...
  - ...да, такую трусишку-рысь еще поискать нужно, - нисколько не укоряя, закончила Мели, по-родительски прижав меня к своему боку.
  - Просто живут здесь... - сконфуженно промямлила я, сжимая покупку на груди, - ...я боюсь принести вам еще неудобств. Ведь вы для меня столько сделали...
  Супружеская чета дружески обняла меня с двух сторон и с искренними улыбками поделилась:
  - Дети выросли, у них своя жизнь, а у нас одна работа, да телешоу.
  - Скучно.
  - А ты молоденькая, интересная, из другого мира.
  - И вокруг нашей рыськи постоянно что-то происходит. Это та-ак бодрит и щекочет нервы нам - старикам!
  Опешив, я смотрела ни хитрющих оборотней с задорно горящими темными глазами-бусинками.
  - Да уж, старички, - хмыкнула я.
  Но возразить не успела: услышав сильный шум сверху, подняла голову и увидела привычный для моего техногенного мира вертолет. Огромный, на подобных пассажиров обычно перевозят; и почти не отличается от наших. Еще за ним остался шлейф крепкого запаха пережаренных пирожков.
  - Вертолет? Неужели! - даже рот разинула от удивления: не знала, что здесь тоже есть летательные аппараты такого уровня.
  - Ну да, - как о чем-то само собой разумеющемся сказал Меркул, - под куполом высоко не полетаешь, поэтому у нас вертолеты строят - приспосабливаются к нашим условиям жизни.
  - Видишь красный значок на борту? Эта вертушка принадлежит огромной компании, которая крупнозернистый песок добывает для получения стекла. Карьеры дальше на севере расположены, и наниматели теперь регулярно туда-сюда вахтовиков перевозить будут.
  - Ясно, - кивнула я, провожая взглядом вертолет, - почти как у нас.
  - Ну а почему - нет? - усмехнулась Мели. - Кто сильный и умный, тот во власть пробивается, а слабым нутром или обделенным даром жить на что-то надо.
  - А где завод по производству стекла расположен? - заинтересовалась я.
  - Любые крупные предприятия вне городских и клановых земель. Прежде чем строить, всегда на городском совете обсуждают.
  - Почему? - конечно, я в курсе, что любое капитальное строительство согласовывается в большом количестве разных инстанций, но здесь могут быть местные тонкости, так почему бы не узнать.
   Мы подошли к автомобилю и пока усаживались в салон, продолжил рассказывать Меркул:
  - Потому что у каждой расы есть особенности, которые необходимо учитывать. Мы, оборотни, из-за сильного обоняния не переносим запахи обрабатываемого металла, химии всякой. У магов, особенно сильных, возникают проблемы из-за магнитных колебаний. Поэтому различные электростанции и тому подобное никогда не позволят строить рядом с собой. А вампиры не выносят больницы поблизости, некоторые пищевые производства, фермы и, не дай боги, бойни.
  - Но ведь там кровь? - удивилась я.
  - Именно поэтому, - пояснила Мели. - В больнице она... плохая, не здоровая. Говорят, для них, как закисшее тесто для пирога. А бойни или заводы, где мясо перерабатывают, не только раздражают, но и вызывают ярость, жажду, желание убивать... и не важно - своих или чужих.
  - Понятно, - кивнула, усваивая новую информацию.
  После ужина я сразу ушла спать. И уже лежа в кровати услышала веселый мотивчик моего амулета. Сначала даже не поняла, что это 'обновка' пиликает, потом в полнейшем недоумении открыла крышечку и увидела светящийся незнакомый значок. Руны Мели и Меркула в 'память' амулета ввела сразу, а больше никто не знал, что я приобрела средство связи. Тем не менее, приняла вызов и нейтрально ответила:
  - Слушаю вас.
  - Ну здравствуй, моя киса! - раздался в ответ вроде бы знакомый мужской баритон.
  - Вы ошиблись руной, видимо, - хотела закрыть крышку, но услышала рык.
  - Если я что-то делаю, то никогда не ошибаюсь, Ксения! - властный снисходительный тон и рык верхового Эрика.
  И ведь не ответить нельзя, поэтому безразличным, ровным голосом автоответчика спросила:
  - Полагаю, господин Кель?
  - Какая прозорливость... - с иронией протянул волк.
  - Зачем вы позвонили? Откуда узнали мой знак и...
  - Детка, у тебя в руках штуковина, которую ты купила на моей территории, где все происходит только с моего ведома. Понятно?
  - Спасибо, господин Кель, за информацию. Впредь буду знать, - равнодушно вежливо поблагодарила я.
  - Завтра вечером приглашаю тебя на ужин в ресторан. Мой водитель заедет за тобой в семь.
  Мое показное равнодушие как волной снесло.
  - Простите, но я...
  - Уверен: ужин тебе придется по вкусу, - перебил меня настойчивый волк.
  - Послушайте... господин Кель. Я не собиралась заводить...
  Чуть не сказала 'отношения', но остановилась. Он же не предлагал их на прямую, мало ли зачем понадобилась и все-таки... Пока я подыскивала слова для вежливого, но стопроцентного отказа, из амулета донесся негромкий мужской смех, который что-то задел внутри меня. Что-то женское, потому что кошка, ставшая моей второй сущностью, заинтересованно встрепенулась и вынудила ответить:
  - Хорошо, я поужинаю с вами, но это не означает согласия на отношения...
  Снова мягкий снисходительный смех мужчины, слишком уверенного в себе. Именно на уверенность среагировало мое животное начало, явно выбиравшее самца по силе.
  - Мы поговорим. Завтра просто поговорим. Не бойся, киска.
  - Я не киска...
  В ответ тишина - абонент отключился. Не прощаясь и, возможно, не услышав моего раздраженного тона.
  Недовольно посмотрев на мерцающий сердечками, без вины виноватый амулет, тяжело вздохнула и отложила его в сторону, упав на подушку. Внутри все скрутило от нехорошего предчувствия.
   ***
   Мягкий вечерний свет, струившийся из окна моей спальни, отражался в высоком зеркале старого деревянного шкафа и немного слепил глаза. Еще немного покрутилась перед зеркалом, собираясь на свидание, и выглянула на улицу. Жители Песочного, как обычно, спешили по своим делам. Вечерело; и многие в нашем 'вегетарианском' районе стремились попасть домой засветло, не желая искать проблем на пятую точку.
   Придирчиво осмотрела черную юбку-полусолнце до колен; несложного кроя, но очень идущую мне темно-серую шелковую блузку с вырезом лодочкой; ноги в тонких прозрачных чулках, к счастью, тоже имевшихся в Сумеречном. Потому что идти с голыми ногами было бы совсем непривычно. Хотя, к чему только не пришлось привыкать?.. И еще придется...
  Посмотрела на новые замшевые лодочки и решила остановиться на черных, похожих на кеды туфлях, доставшихся, гм-м... по случаю. Недавно я тщательно вычистила их, привела в порядок и вставила серебристые шнурки. Благо, обувь здесь делают на совесть, а то иду черте куда, не понятно с кем - лучше надеть удобную и подходящую для непредвиденных ситуаций. Тем более, плавали - знаем.
   Снизу нетерпеливо 'бибикнул' обещанный автомобиль, вызвав раздражение: разве Кель не мог послать за мной более вежливого водителя? Разве можно сигналить фактически незнакомке? На первом свидании? На всю улицу, ставя в известность всех соседей о моих планах на вечер? Неужели ему приказали во что бы то ни стало доставить меня непременно к указанному времени. Не то на ужин со страстным поклонником, не то к верховому на разборки.
   Вдох - выдох; что толку гадать. Поеду и узнаю. Провела щеткой по волосам, которые отросли уже до лопаток и красиво лежали на плечах естественной волной, подхватила сумочку, повесила амулет связи на шею вместо украшений и направилась из дому.
  Раньше я никогда не задумывалась о значении побрякушек и туалетной воды для женщины, зато сейчас, спускаясь на первый этаж пекарни, чувствовала себя совершенно не готовой к походу в ресторан. Да, Мели отдала мне свою тушь, я сама купила бежево-розовую губную помаду со слабеньким клубничным ароматом, чтобы подчеркнуть и так пухлые, чувственные губы, как говорил Сергей, и добавить выразительности карим глазам с золотыми крапинками на радужке, маминым глазам... И все же без привычного 'пшика' из симпатичного флакончика, украшений, даже не очень заметных и скромных, я словно обнаженная. Словно с грязной головой собралась на люди выйти. Но, увы, парфюм для оборотней - как дихлофос для тараканов. К косметике они тоже ровно дышат, в отличие от женщин магов. А на украшения я пока не заработала.
   Помахав ежам, я вышла на улицу и осуждающе посмотрела на сидящего в салоне шикарного черного авто водителя, по какой-то причине не удосужившегося открыть мне дверь и помочь сесть. Но окинув меня любопытным взглядом, сидевший за рулем парень потянул носом, наверняка знакомясь с моим запахом, затем резво вылез из машины и, открыв дверь, довольно осклабился.
   Я предполагала, что пригласят меня в какой-нибудь затрапезный ресторанчик, но после долгой поездки, скорее всего, в нижний город, где мне ни разу не доводилось побывать, машина остановилась перед внушительного вида зданием с яркой вывеской. Дверь открыл швейцар в униформе - судя по запаху, кто-то из мелких хищников - поприветствовал и с рук на руки передал метрдотелю. Тот, окинув меня быстрым, с едва заметным любопытством взглядом, тоже произнес стандартную речь и чинно повел в зал.
   По пути я отметила и красивую лепнину потолков, и обитые золотой парчой стены, и круглые столы, накрытые белоснежными скатертями, богатые люстры; еще - блеск драгоценностей, украшающих шеи, декольте и уши посетительниц ресторана. Я слишком не одета для подобного заведения: в скромной одежде с чужого плеча, 'кедах' опять-таки. Словно нищенку - рысь из леса - привезли показать, как некоторые - холеные домашние кошки да собаки - живут. Помимо душевного дискомфорта зло взяло на волка: неужели не подумал, как я буду выглядеть на фоне шикарного интерьера и респектабельных гостей.
   Делать нечего. Сохраняя спокойствие и держа осанку, я не спеша шла по проходу и, надеюсь, внешне никак не реагировала на любопытные взгляды. Спасибо моему светлому обеспеченному прошлому! Сопровождающий оборотень остановился возле отдельного кабинета, отворил дверь и жестом пригласил пройти внутрь - очередной тревожный звоночек.
   Эрик, увидев меня, встал из-за накрытого на двоих стола, улыбнувшись уголками губ, и направился навстречу. Еще один щелчок по самолюбию: по сравнению с моим, его внешний вид полностью соответствует этому престижному месту. Оборотень отлично смотрится в льняном светлом костюме, белоснежной легкой рубашке, подчеркивающей его загорелую мощную шею, - холеный, наделенный властью. Даже золотистые волосы зачесаны назад один к одному.
   - Рад видеть тебя, Ксения, приятно, что красивая девушка еще и пунктуальна.
   - Добрый вечер, господин Кель, - как ни старалась я отвечать без эмоций, но ледяные нотки в голосе все равно присутствовали, отчего с удовлетворением отметила: его снисходительная покровительственная улыбка растаяла.
   - Тебе не нравится этот ресторан? - осторожно поинтересовался ухажер, став вплотную ко мне.
   Я молча посмотрела в серые глаза оборотню, взглядом передавая все, о чем думала. Дураком он не был - понял. Узкие губы мужчины дрогнули в новой ухмылке, а черты скуластого лица стали более резкими, хищными.
  - Хотел поразить тебя, но, видимо, ошибся, - весело развел он руками.
   Как ни странно, после его откровенного признания, напряжение спало. Я невольно поморщилась, непроизвольно бросив короткий взгляд на закрытые двери за спиной и негромко попеняла:
   - По вашей милости я чувствовала себя неловко...
   - Надеюсь исправить положение хорошей едой, - вновь улыбнулся Кель, блеснув клыками.
   Мы с рыськой напряглись, вспомнив, что перед нами хищник. Но мужчина галантно выдвинул стул, помогая сесть, дернул колокольчик, и нас сразу начали обслуживать. Ежи много мяса не ели, а я люблю его с детства. Поэтому заказала жареное мясо, прикинув уровень здешних цен, и решительно отказалась от остального.
   Превосходное красное вино искрилось в тонком изящном бокале, из которого я иногда отпивала маленькими глотками. Мясо было нежным и буквально таяло во рту. Мы час, наверное, мило беседовали ни о чем... вроде бы. Но на самом деле верховой аккуратно, постепенно и осторожно допрашивал: кто я, откуда, кто мои родители и где живут. Особенно хитрый волк заинтересовался моим даром, пояснив, что ему чрезвычайно любопытно, ведь потомков магов и оборотней не так уж и много. И чаще всего дети берут суть одного из родителей: либо то, либо другое. А тут я, рысь, да еще с примесью светлой крови. Но стоило Эрику, как он предложил к нему обращаться, заметить, что меня напрягает какой-то вопрос, тут же менял тему разговора, давая время расслабиться. Надо признать, этот оборотень оказался вполне интересным и умным. Если бы не его похотливый взгляд, постоянно останавливавшийся на моей груди, да все сильнее ощущавшийся тяжелеющий запах псины, свидетельствующий о вожделении волка, то можно было бы честно сказать, что я хорошо провела время в компании серого олигарха. Но вот такое внимание мне совершенно не понравилось. Тем более, чувства и эмоции его переполняют очень яркие, очень сильные и странно хаотичные. Мужчина, расположившийся напротив меня, слишком много хочет, а я, пока, не смогла определить основное направление его желаний.
   Наконец, закончив с едой, собеседник перешел к главному, судя по напряжённому ожиданию, подавившему другие чувства.
   - Ксения, скажи, какое положение в клане у твоего отца? - Кель неожиданно снова вернулся к теме моей родословной.
   - Интересно: зачем вам моя подноготная? - улыбнулась я, пытаясь сообразить, как лучше ответить. Но, быстро не определившись, пошутила: - Решили сделать предложение руки и сердца?
   - Руки и сердца? - оборотень удивленно выгнул золотистую бровь. - Любопытно у вас выражаются... на Севере.
   Я поняла, что ляпнула нечто нетипичное, но пока не знала, насколько из ряда вон. Спрятав глаза за ресничками, чтобы случайно не выдать себя, как ни в чем не бывало, осведомилась:
   - Почему же? - одновременно, чуть опустив щиты, послала волку благодушие, покой, расслабленность.
   Отвлечь удалось, но он продолжал внимательным взглядом изучать меня.
   - Так говорят только маги, в них слишком много человеческого, - спокойно ответил он. - Но я слышал, ты из староверческого клана сбежала.
   - Нет, у вас неверная информация, - помрачнела я. - Это... мой брат оттуда. А я... из других краев. И мои родители из обычной... - хотела сказать семьи, но спохватившись, поправилась, - ...клана. Просто из-за тяжелых обстоятельств я лишилась их опеки, - последнее добавила совершенно честно, и чтобы он отвязался с вопросами о родителях, кланах и статусах.
   - Любопытно, - вот заладил! Эрик поставил локти на стол и сложил пальцы домиком.
  Я добавила равнодушия и покоя в общий фон.
  Мужчина откинулся на спинку кресла и пояснил:
  - Любой оборотень, а я знаком со многими, сказал бы о предложении метки... если вежливо. Если проще, то о вязке, а ты, не задумываясь, выразилась иначе.
   - И что? - холодно спросила я, скрывая замешательство.
   Боже, неужели догадался о моем происхождении.
   - Скорее всего, твоя мать из светлых. Это она передала тебе дар? - Кель с горящим взглядом ко мне всем телом подался.
   Мысленно я с облегчением шумно выдохнула, а 'вслух' нейтрально пожала плечиками.
   - У меня есть к тебе предложение... - Эрик слегка наклонил голову, пристально следя за мной.
   - Какое? - я поставила бокал на стол.
   - Я знаю, более того, сейчас испытал лично, как ты умеешь влиять на эмоции окружающих.
   - Я не...
   - Марк подтвердил! - рявкнул он глухо, заставив меня захлопнуть рот. - Так вот, предлагаю тебе работать на меня.
   - И какую именно вы хотите предложить мне работу? - осторожно поинтересовалась я.
   - Во время переговоров ты создашь нужный мне эмоциональный фон. Главное - чтобы твои способности меня не затрагивали.
   И с таким предупреждением глянул на меня, что я невольно сглотнула от страха.
   - Простите, Эрик, но я вынуждена отказаться, - тихо, но очень твердо ответила. - Приношу свои извинения, вы потратили на меня свое время, пригласив на свидание. Деньги я вам сейчас за свой ужин возмещу и, думаю, что нам лучше не...
   Он резко встал, напугав меня еще больше и, огибая стол, направился ко мне. Не отпуская его взгляда, я тоже поднялась, положив салфетку на стол, и напряженно ждала.
   Мы встали друг напротив друга, Кель поднял руку и кончиками пальцев погладил меня по щеке, чуть с хрипотцой, вкрадчиво произнес:
   - Киса, ты не поняла, я не спрашиваю твоего согласия, а извещаю.
   - Я... мы... я под верховым Марком и...
   Волк не удержался и поморщился, потом, снова играя голосом, обольщая, заговорил:
   - Я предлагаю тебе свою брачную метку, клан и деньги. Если ты мне сейчас поможешь, Ксения.
   А дальше эта туша тестостерона сграбастала меня в охапку и присосалась как пиявка. Запах псины усилился кратно, жесткие мужские губы терзали мои, а руки нахально лезли под юбку. Я уперлась оборотню в грудь ладонями и замычала, отворачиваясь от навязанного поцелуя. Мужчина приподнял меня, сделал пару шагов и прижал к стене, заставляя ногами обнять его бедра. Мое сопротивление его не остановит: слишком разные весовые категории. Я мотала головой, рычала, брыкалась, кусалась, но его пальцы упорно лезли к моим трусикам.
   Вариант спасения буквально молнией ворвался в мои мысли. Я сняла щиты и со всей дури двинула в Эрика отвращением. Он отскочил от меня, тяжело дыша и пытаясь сдержать рвотные позывы. Даже рот прикрыл широкими ладонями, ошарашено глядя на меня. А я для полноты ощущений добавила ему омерзения, мысленно представляя разложившиеся вонючие трупы, усиливая своими эмоциями, которые транслировала ему во всех подробностях, цветах и красках. Уж я-то помню тот злополучный морг, где очнулась три месяца назад. Да, я превзошла собственные достижения: вон, даже волк оказался с неприспособленным к таким 'изыскам' желудком - не выдержал и рванул куда-то, надо думать, в туалет. А что прикажете мне делать в подобной ситуации?
  Подхватив сумочку, я поспешила прочь из ресторана. На улице привычная сумеречная серость, пронизанная светом красивых фонарей, не чета верхнему городу, сменялась ночной темнотой. Адреналин схлынул, я едва не срывалась на бег, трясясь от страха, стремясь уйти подальше отсюда, в знакомые 'вегетарианские' районы. Прикинув, что если мы ехали минут тридцать, значит, возвращаться придется часа два, не меньше, расстроилась совсем. Мало того, ежи говорили, в этом районе проживают хищники, а я к ним, по мнению тех же ежей, отношусь номинально.
   Минут через пять я услышала трель амулета связи. Звонил волк-прохвост Кель. А еще трепался 'просто поедим'. Приняла звонок и, шумно дыша, молчала. Зато он мне высказал:
   - Я прощу тебе эту выходку только в одном случае, если ты добровольно согласишься работать на меня, - куда только подевались обольстительные обертоны, - А иначе...
   - А что иначе? - пискнула я возмущенно. - Ты обещал меня не трогать, не домогаться и...
   - А иначе, кисуля, я устрою проблемы Зотовым. Большие проблемы...
   Дальше он опять начал икать - да чтоб тебя не переставая тошнило! - затем связь оборвалась.
   'Боженька, ну куда я опять вляпалась'?! - шепотом возопила я, шарахаясь от малейшей тени, торопясь домой.
  ***
  Еще часа два назад, из машины, город казался сказочным: ажурные фонари мягким светом рассеивали темноту, теплом и уютом светились окна домов, с мелькающими в них силуэтами взрослых и детей, множество привычных запахов окутывало со всех сторон...
  Сейчас же, сумрак выползал изо всех переулков и подворотен, подобно многоголовому и многорукому чудовищу, пугая до дрожи; звуки шагов заставляли сердце отчаянно биться; отовсюду слышались таинственные шорохи, волей-неволей воспринимавшиеся угрожающими.
   Я в очередной раз поблагодарила защитника всего сущего, в последнюю минуту перед выходом надоумившего обуться практично в ущерб желанию одеться достойно. Безусловно, выглядела я, нарядившись таким образом, скажем, эклектично. Зато как удобно, бесшумно и быстро скользить вдоль домов, сжимая свои же плечи руками, стараясь сдержать дрожь. Вот и незатейливая одежда не выделяется, помогая сливаться с окружающим пространством.
   Приблизившись к очередному перекрестку, я услышала голоса и замерла. Затем, помня о предыдущих столкновениях, осторожно выглянула из-за угла и - мысленно простонала, увидев небольшую компанию кровососов. Проверять их на толерантность к оборотням с кровью светлых магов, мягко говоря, не хотелось. Отшатнувшись назад, судорожно огляделась и, тяжело вздохнув, решительно повернула обратно, чтобы обогнуть эту группу стороной. Главное - держать верное направление.
   По 'внутренним часам' я уже больше часа шла, петляя и обходя подозрительные участки пути. Улицы становились 'безлюдными', хуже освещенными и приветливыми, если так вообще можно говорить о ночном городе Сумеречного мира. В лесу и то спокойнее было, честное слово. Благодаря инстинктами рыси, я была уверена, что иду в правильном направлении. Мы с ней очень хотели в уютное теплое и безопасное гнездышко под боком у заботливых ежей.
   Вынырнув из узкого, пропахшего нечистотами переулка, что для серых, с их обонянием, явление редкое, и, завернув за угол дома, я оказалась на пустыре. Дома закончились, впереди темнеет лесной массив, слева 'отсвечивает' стоянка старых авто под одиноким фонарем. Но мое внимание привлек не ржавый хлам, а несколько автомобилей, выстроившихся двумя шеренгами друг против друга. И буквально сбивающая с ног волна различных эмоций и чувств: страх, ненависть, нетерпение, злоба, азарт...
   Внутри освещаемой фонарем и фарами автомобилей площадки, скопилось несколько зловещих фигур. Пятеро, несомненно, оборотней, с одной стороны, и десяток кровососов - с другой, противостояли так же, как и их новейшие транспортные средства. Вампиры, несмотря на численное превосходство, заметно нервничали, невольно переступая с ноги на ногу и глядя в центр светлого круга. В котором стоят на коленях со связанными за спиной руками трое окровавленных мужчин и женщина, тоже вампиры. Над всеми собравшимися здесь по какому-то, наверняка не хорошему поводу возвышается троица оборотней. Перепутать их с кем-либо еще нельзя даже нарочно - звериное начало так и прет. Они напоминают монолитную стену, единое целое, непрошибаемое и от того еще более опасное.
   Серебристо-пепельный блондин в темном костюме-тройке, не столь высокий, как двое других перевертышей, медленно сжимал и разжимал кулаки с трансформированными когтями, готовыми рвать и убивать - поневоле содрогнешься, даже подсматривая за ним.
   Разглядев следующего самца, я почувствовала, что моя рыська не затаилась, а трусливо спряталась в пятках, видимо решив отсидеться за поношенной обувке. Испугал ее огромный, матерый рыжий оборотень со скуластым, чуть приплюснутым лицом, с горящими глазами и оскаленным ртом, обнаживший здоровенные клыки. Короче, устрашающая морда. Словно перекаченное тело, облаченное в костюм, как мне показалось, сейчас буквально трещащий по швам от угрозы полного обращения - живое воплощение целого океана тестостерона.
   Женщина-пленница попыталась выпрямиться и задрать подбородок. Ее платиновые короткие волосы блеснули в свете фар, а я, наконец, полностью ее разглядела и похолодела. Это та самая вампирша, что четыре месяца назад пыталась убить оборотня, которого мне удалось случайно спасти.
   Облизав пересохшие губы, я уставилась на мужчину, стоящего напротив нее. Отлично запомнившийся широкий разворот плеч, мощная фигура в солидном, дорогом черном костюме, сильные руки, в данный момент сжимающие золотой набалдашник темной трости. Он медленно перевел взгляд с женщины и осмотрел полукруг замерших кровососов, следивших за ним немигающими глазами. Рассмотрев его лицо полностью, убедилась: это он. Почти квадратное лицо с резкими, но не вызывающими неприятия чертами; темные короткие волосы; красивые губы, сжатые сейчас в напряженную линию и горящие желтыми угольками глаза, придают ему угрожающей мрачности.
   Казалось, прошла вечность, хотя с момента моего появления здесь, наверное, пролетели считанные секунды. Я сделала шаг назад в темноту и спряталась за углом последнего дома. Ощущая рукой и щекой шершавый кирпич, только сейчас смогла выдохнуть - не заметили! В ночной тишине я услышала голос вампирши, но не разобрала, о чем она говорила - речь срывалась в злобное шипение.
   Вместо того чтобы уйти, я решила хоть одним глазком подглядеть: пресловутое 'страшно интересно' разыгралось. Сомнений, что сейчас будет казнь за нападение не возникло, впрочем, как и жалости к пленникам с перекошенными разбитыми физиономиями, шипевшим на окружающих. Видимо, Серый мир меняет и меня, а может, потому что до сих пор снятся кошмары собственной смерти и Андрея...
   Я вздрогнула, услышав жуткий, скрежещущий смех. И даже не сразу поняла, что мой знакомый незнакомец откровенно насмехался над словами бывшей подруги, а от этого звука по моему телу толпами разбегались испуганные мурашки.
   Оборотень-блондин поднял руку и щелкнул пальцами. К нему поспешил, скорее всего, один из телохранителей, подошел и передал здоровый баллон. Мама в похожих ядовитую химию держит на даче для уничтожения вредителей и болезней растений. Мужчина, поправив перчатки на руках, пружинистым шагом подошел к первому пленнику. Тот дернулся назад и завалился на спину, а оборотень начал методично поливать его из неизвестно чем наполненной емкости.
   Рыжий громко объявил вампирам, по-прежнему, не шелохнувшись, замершим напротив: 'Передайте Дамиру: его долг погашен'.
   Дальше у меня заложило уши. Не заорать вместе с кровососом, в страшных муках корчившимся на земле, стоило невероятного усилия. Казненный выл и плавился на глазах, сперва покрываясь кровавыми волдырями, а дальше - о, святые светлые! - растворялся... Оборотень-палач тем временем приступил к казни второго приговоренного. Я зажмурилась и вжалась спиной в стену дома. Я бы и уши заткнула, чтобы не слышать предсмертных хрипов и воя, но была не в силах оторвать руки ото рта. Я бы сбежала, но находилась в таком шоке, что не могла двинуться с места.
   - Пощади, пощади, Егор!!! - на весь пустырь заголосила вампирша. - Меня заставили, меня вынудили...
   - Тебя просто купили, тварь неблагодарная! - разнесся звериный рык, как ни удивительно, выдернувший меня из ступора, и еще более удивительно, подвигший снова выглянуть из-за угла. Рычал рыжий великан: - Купили как обычную дешевку. А ведь тебе невиданную честь оказали, кровососка, приблизив к телу!
   - Да он просто пользовал меня, как любую другую, - сорвалась на обиженный визг та.
   - Не переживай, больше не будет, - неожиданно захохотал рыжий.
   Блондин, молча делавший свое дело, направился с баллоном к предательнице-вампирше. Вдруг спасенный мной оборотень поднял трость, останавливая его, сделал пару шагов к дамочке, от чего та - очаровательная даже перед смертью! - засветилась от неподдельного облегчения. Святые светлые заступники, ну как ей удается чуть ли не искрить обаянием. Вместе с тем я уловила ее хитрое эмоциональное торжество. Облизав губы, она успела обольстительно, женственно (в этой-то ситуации!), трогательно шепнуть:
   - Егор, прости, я...
   Из трости молнией вылетел длинный сверкающий стилет - а по земле покатилась отрубленная женская голова. Затем тот, о котором я думала столько раз, - где он, что с ним стало? - спокойно вытащил платок из нагрудного кармана пиджака, тщательно протер оружие и выкинул. Невозможно, немыслимо - как у него получается оставаться абсолютно безучастным!? Убивать и ничего не чувствовать...
   Наверное, я не дышала, пока наблюдала за казнью красотки, потому что теперь захлебывалась от попавшего в легкие воздуха, глядя на медленно опускающийся на обезглавленный, конвульсивно дергающийся женский труп окровавленный белоснежный платок. Словно саван... Все-таки я не сдержалась и вскрикнула, когда палач полил тело вероломной любовницы брюнета неизвестной жидкостью, от чего оно, оставшееся в моей памяти сказочно прекрасным, начало плавиться, как другие до него.
   Услышали. Резко повернули головы и - три пары глаз уставились в мою сторону, следом - остальные участники казни, подстегнув меня больше не медлить. Я бесшумно метнулась в переулок, краем глаза уловив движение: оборотни сорвались с места. Сначала я рванула прочь на двух ногах, по-человечески, но услышав погоню, обернулась рысью, на ходу теряя одежду и набирая скорость. Лапами я перебирала гораздо быстрее.
  Ну что за жизнь! Что ни день, то беготня и убытки. Зато мышцы натренировала - никто не догонит! Чертовы оборотни...
   Наконец-то добравшись домой, тяжело дыша, я посидела на крыше родной пекарни, прислушиваясь и принюхиваясь, проверяя территорию. Не обнаружив ничего подозрительного, обернулась и сняла магическую защиту со своего окна, чтобы внутрь пролезть. Оказавшись в комнате, быстро закрыла окно и устало рухнула на кровать. Хороша - голая-босая, с гламурным амулетом на шее. Чем не модель для глянцевого журнала! И смех и грех. Потерла нещадно болевшую грудь. Пока я во все лопатки отрывалась от преследователей - оборотней и вампиров из двух группировок - 'телефон', к невиданной удаче, не потеряла. Слава всем святым, он остался болтаться у меня на шее и постоянно колотился о грудину. Осторожно сняла его, осмотрела: вроде цел. В противном случае, даже прятаться не надо было, можно сказать, паспорт оставила бандитам: искать свидетеля расправы не пришлось бы. А так, остается надежда...
   За окном серело; в этот раз я всю ночь моталась, заметая следы - история с братцем-барсом многому научила. Кряхтя встала и поплелась в ванную. Потом, укладываясь спать, невольно прокрутила в памяти недавние события на пустыре, самым ярким моментом которых стала мощная фигура Егора, взмахнувшего тростью, и медленно упавший следом белоснежный платок в багровых пятнах. Я еще какое-то время ворочалась, затем, уже засыпая, в сердцах выругалась: 'Чертовые вампиры виноваты! Всегда и во всем!'
  
  Глава 13
   Весь день я проработала словно сомнамбула. После ночной пробежки хотелось спать; перегруженные мышцы мстительно отвечали болью на каждое неловкое движение; нервы совершенно расшатались. Я вздрагивала от любого резкого звука и постоянно поглядывала на дверь. Обслуживая посетителей, замешивая тесто, нарезая тосты и овощи, постоянно думала: что мне делать дальше? Прожив в Песочном больше трех месяцев, я пришла к выводу: не мой город. Каждый день на грани фола, со смертельным риском - нет уж. В очередной раз от меня отвернется удача и - конец. А ну как высшие силы не дадут мне третьего шанса на жизнь?
   Бежать? Куда? На какие средства? Да и как бросить ежей? Эрик же пригрозил, что они пострадают, а этот серый хищник слов на ветер не бросает. Гад! Запросто может сорвать злость на невиновных.
   Соглашаться работать на него? Участвовать джокером в сомнительных сделках - дорога в никуда. Долго ли контрагенты ушлого волка-предпринимателя останутся в неведении о том, кто влияет на их мнение, заставляя принимать невыгодные условия?! С моим везением - недолго. И что будет потом? Захочет ли Кель прикрывать меня от разозленных конкурентов, которых он облапошит?! Может и захочет, но тогда я не только эмпатом должна буду работать, но и своим телом 'благодетеля' ублажать. А кто поручится, что его самого за подобные выкрутасы в живых оставят? Видела уже, как тут с провинившимися поступают! Даже могилки не остается. В общем, этот пес смердящий не для моей рыси.
   Может обратиться к Марку? Знать бы, что тот от меня потребует в обмен на защиту? Нет, просить помощи у вампира - последнее дело, мягко выражаясь. Воспоминания об Андрее и даже о Егоре не оставляли иллюзий. Да и скользкий он. Откровенно, открытым текстом подталкивал к Келю. Мало того, чувствовала я, что задумал наш верховой что-то свое, с Эриком как-то связанное. И наверняка, не безобидный розыгрыш, а я в играх сильных мира сего разменной монетой стану. Воспользоваться советом найти покровителя? Где же его взять, надежного?!
   Увидев Мели, входящую на кухню, я улыбнулась и суетливо рванула в кладовую, якобы за овощами. Не могла я с ней сейчас разговаривать, а по глазам видела, как ей хочется узнать о свидании с волком. Спрятавшись в кладовке, прислонилась спиной к двери, прикрыла глаза и тяжело выдохнула. Что же делать?
   Но составить даже план 'А' не успела. Сначала услышала трель амулета, затем Мели позвала меня. Крышку со стразиками, которые уже не радовали, я открывала медленно-медленно, в расчете, что вот-вот кому-то надоест, отчаянно надеясь, что звонит не Эрик, а если он, то передумает и не будет мучить меня. Но, увы, взглянув на знакомую руну, поняла: свободы и счастья мне не видать.
   - Слушаю вас, - ровно ответила я.
   - Переодевайся, через час водитель заберет тебя у второго от пекарни дома, - раздался не менее бесстрастный, но, несомненно, таивший угрозу голос Эрика Келя.
   - Зачем? - невольно поморщилась от прозвучавшего в моем голосе напряжения, выдающего страх.
   - Киса...
   - Я не киса, Эрик, - все-таки сорвалась и рыкнула на него.
   - Заткнись и слушай меня внимательно, Ксения, - рявкнул волк в ответ. - Даже если в твою миленькую головку взбредет глупая мысль сбежать, запомни: найду и ноги вырву. Это первое. Второе - то же самое произойдет с дочерью Зотовых. Она, золотая ты моя, живет на подконтрольной мне территории. Разве тебе ее не жалко?
   Всхлипнув, я рухнула на стул. Вот и все. По таким правилам я играть не способна.
   - Что вам надо от меня? - просипела я.
   - Мы вчера говорили на эту тему. Напоминаю: ты поможешь мне, прогуляешься на пару сделок, а потом будешь свободна.
   Так я ему и поверила!
   - Ты меня один раз уже обманул, Эрик...
   Шантажист хохотнул и продолжил издеваться:
   - Золотко, тебе остается только поверить мне на слово.
   - Я тебя уже ненавижу, - глухо прошептала я, заметив краем глаза Меркула в конце коридора.
   - Я как-нибудь переживу. Через час жду в машине, не опаздывай, у нас деловая встреча, - бесстрастно произнес Кель и прекратил связь.
   - Что-то случилось, Ксенечка? - Меркул остановился рядом со мной.
   Я закрыла крышку амулета. Ну зачем, зачем я его купила? Вымучила улыбку, припустила равнодушия в общий эмоциональный фон, чтобы еж не тревожился обо мне и не выспрашивал.
   - Нет, конечно, просто осваиваю покупку. Интересная вещица.
   - Ну да, ну да, - покивал Меркул, словно забыл, о чем спрашивал и пошел дальше.
   Мне же пришлось идти отпрашиваться у Мели. Но вот женщину не проведешь, она с тревогой и каким-то внутренним пониманием посмотрела мне в глаза.
   - Если он...
   - Нет, нет, все в порядке, - поторопилась успокоить ее. - Я просто прогуляюсь.
   Она грустно усмехнулась и погладила меня по плечу.
   Как ни жаль расставаться с ежами, ставшими для меня приемной семьей, решила снять жилье, переехать и оборвать с ними отношения. Пора признать: я стала слишком опасным приемышем. Нельзя рисковать близкими замечательными людь... оборотнями.
  Я постояла у зеркала, решая, что надеть. В итоге, вздохнув, выбрала узкие синие брючки и голубую блузку с рюшками из кружев. Повесила на шею многострадальный магический амулет и с еще более тяжелым вздохом надела новые замшевые туфли. Единственная, оставшаяся у меня пара, другой приличной обуви у меня теперь нет. Не в шлепанцах же рабочих идти, ей богу.
  В этот раз я даже губы не подкрасила: не заслужил серая псина, чтобы ради него прихорашиваться. Проходя мимо Мели, чмокнула ее в щеку, подмигнула и вышла из пекарни. И только за порогом позволила себе стереть с лица маску довольной жизнью девицы, собравшейся пройтись по городу.
  Огромная, какая-то 'зализанная' машина стояла в оговоренном месте, припаркованная к тротуару, с раскрытой дверью, возле которой меня дожидался знакомый водитель. Я заглянула в салон. Увидев Эрика, присела на заднее сиденье и выразительно посмотрела на него, ожидая дальнейших распоряжений. Сначала отметила торжествующую злобную ухмылку, но вот его ноздри затрепетали, втягивая мой запах, - и покрытая легким загаром кожа оборотня побледнела, лицо скривилось в гримасе отвращения.
   - Я же сказал тебе, - взвыл он в ярости, обхватывая меня за шею и придавливая к спинке сидения, - чтобы на мне свои способности не применяла.
  - Отпусти, ты с ума сошел, я ничего не делала! - испуганно пискнула, пытаясь разжать его ладонь и вдохнуть глоточек воздуха.
  - Тогда какого лешего я с трудом выношу твой запах? - прорычал он уже спокойнее.
  Мгновенно осмыслив его ответ, поделилась подозрениями:
   - Ты меня вчера так напугал, что я, не думая... не дозируя силу, выложилась по максимуму.
  Эрик посверлил меня взглядом, опять скривившись и принюхиваясь, затем резко отстранился и приоткрыл окно.
  - Ненормальная, - выплюнул он и раздраженно рявкнул. - Только не говори мне, что мужика ублажать раньше не приходилось... Но, видимо, отметив, что я возмущена его заявлением, словно у больной поинтересовался: - Тебе сколько лет, детка?
  - Я не детка, Эрик. И не киска. Абсолютно нормальная, адекватная женщина, - начала я терять терпение. - Просто привыкла к уважительному отношению к себе. А если ты и дальше намерен вести себя как последний...
  Мужчина не изменил позы, даже лицо не дрогнуло, но глаза потемнели, став мрачными, злыми, звериными. Поэтому я замолчала на полуслове, не решившись завершить обличительную речь.
  - Пока ты работаешь на меня, держи язык на привязи, Ксения. Поняла? - от ледяного тона пробрало до печенок. Я покорно кивнула, и задетый серый олигарх продолжил: - Запомни на будущее, никто не смеет разевать свою пасть в моем присутствии без моего разрешения.
  Я вжалась в сиденье, мечтая слиться с ним, а Кель тем временем высунул руку и махнул поджидавшему снаружи водителю. Через пару мгновений автомобиль мягко тронулся с места. Еще через минуту за нами увязалась парочка внушительных машин, нисколько не обеспокоив верхового, - следовательно, это его охрана или группа сопровождения.
  Мы пересекли незримую границу верхней части города, и только тогда мужчина оторвал взгляд от созерцания улиц и вновь обратил на меня.
  - Значит так, сейчас у меня встреча с магами, контролирующими рынок электротоваров.
  - А... - потяжелевший, угрожающий взгляд серых глаз - и я моментально захлопнула рот, забыв, о чем хотела спросить.
  - На встрече будет их новый глава, - продолжил Эрик, - а он меня недолюбливает, мягко выражаясь, - и хмыкнул, увидев мой вопросительный взгляд. - Бабу не поделили. - Я образцово-показательно возвела очи в горе, вспомнив об этом распространенном 'национальном виде спорта', а волк с раздражением продолжил: - Стоило ему занять место главы ковена, сразу начались перебои с поставками товаров. Местные торговцы-маги... недовольны таким положением дел.
  Я решилась пояснить:
  - Мне нужно знать ваши конкретные требования. Иначе...
  - На что ты конкретно способна? - ровно спросил он. - Быстро и по существу.
  - Я эмпат. Транслирую разные эмоции, особенно, когда могу их для себя 'обрисовать', представить. Прочувствовать. И главное - знать задачу, чтобы вызвать нужные.
  Оборотень кивнул, а я в зеркале заднего вида заметила любопытный взгляд водителя. Он явно удивился, подслушав о моих способностях.
  - Хорошо, я понял тебя, - задумался Эрик. - Я хочу, чтобы он испытывал ко мне симпатию. Полную и безоговорочную. Более того - доверие! - не сдержавшись, злобно хохотнул, добавив: - Пусть порадуется нашей встрече, ублюдок.
  Я тяжело вздохнула: сложную задачку мне подкинул Кель. Как создать такую атмосферу, если сама всей душой ненавижу и презираю его? Придется стать эмпатом-виртуозом.
  - Если я справлюсь сейчас, вы от меня отвяжетесь? - тихо, но твердо спросила я.
  Мужчина повернулся в пол оборота ко мне, отчего пола бежевого пиджака приоткрылась, демонстрируя прикрепленную сбоку кобуру. Лишний раз убедилась, с кем я имею дело - с бандитами.
  - Маги лишь проверка, но самая действенная, - ответил он.
  - В каком смысле? - неприятно удивилась я и заволновалась.
  - Они чувствительны к любым магическим воздействиям. А Михаил Воронов - глава ковена, не самого крупного, но в любом случае достаточно силен и одарен. Кого попало над ковеном не поставят, сама знаешь. Если ты сейчас пройдешь проверку, и Воронов подпишет со мной договор о сотрудничестве, тогда я расскажу о твоей главной задаче.
  От означенных перспектив горло пересохло, сглотнула и уточнила:
  - После главной задачи я свободна?
  - Потом - да, если, конечно, захочешь, - нехорошо ухмыльнулся Кель. - В любом случае, о твоих способностях многие вскоре догадаются, и дальше использовать их будет бессмысленно.
  - Почему? - простодушно ляпнула я, в надежде узнать побольше. - Не захотят общаться в моем присутствии?
  - Нет, амулеты быстро сообразят или защиту ставить научатся, - флегматично пояснил он, отворачиваясь к окну.
  - Да-а?.. - удивилась я.
  Даже на родине, где царит светлая магия и эмпаты живут среди людей, менталисты защиту ставить толком не научились. Как можно экранировать свои чувства, эмоции? Самую свою суть? Можно, конечно, приглушить, но защититься полностью... невозможно. У нас смогли создать только амулеты от навязанного влияния, но скорее в качестве защиты от ментального воздействия, а не эмпатического. Подобные мне избегают общения с широким кругом людей, мы постоянно учимся абстрагироваться от чужих эмоций, отстраняться, словно в кокон заматываемся. Но на это уходят годы тренировок...
  После обретения второй сущности у меня изменилось соотношение сил: внутренняя эмпатия уменьшилась, зато внешняя трансляция усилилась, поэтому приходится постоянно контролировать себя. Часть меня, натренированная за двадцать с лишним лет защищаться от посторонних, теперь, вне зависимости от обстоятельств, оберегает окружающих уже от моих эмоциональных скачков, спасая от новых неприятностей и излишнего внимания к моей светлейшей персоне. Так что, я более чем уверена: ни амулетов, ни какой-либо защиты в ближайшее время не сможет придумать ни один серый маг. Тем более, они фактически не встречались со светлыми эмпатами.
  Вынырнув из своих нерадостных мыслей, поймала нехороший задумчивый взгляд Келя. Сердце пропустило удар; захотелось дать себе подзатыльник. Рядом с жителями Сумеречного мира нельзя впадать в прострацию, нельзя раскрывать рот, пока не спрашивают, нужно постоянно следить за своим лицом, чтобы на нем ни одной мысли не проскользнуло. А я, домашняя девочка, папина балованная любимая дочка, ценный аудитор небольшой компании, привыкший, что ее мнение выслушают и примут к сведению, совершенно не привыкла к такому. А здесь как на войне.
  - Приехали, господин Кель, - негромко известил водитель. Сноровисто выскочил из машины и ринулся открывать дверь, в первую очередь хозяину, затем - мне.
  К моему изумлению, Эрик подошел ко мне и, не прикасаясь, вежливо сказал:
  - Ксения, следуй за мной.
  Шел он не торопясь, давая мне возможность не бежать, а чинно идти рядом и заодно осмотреться. Зеленый городской парк с каруселями, на которых катались малыши, а их мамочки, разбившись на группки по интересам, оживленно разговаривали. Яркие детские колясочки, воздушные шарики и тележка со сладкой ватой. В душе защемило, словно я вернулась домой, на светлую сторону. Но не успела расчувствоваться от умиления, как вместо не поделивших что-то мальчишек лет пяти-шести, через мгновение шипели друг на друга лис и волчонок. Иллюзии быстро развеялись.
  Кель привел меня к небольшому фонтану, с расставленными возле него лавочками. А под сенью черемухи, напротив большой шахматной доски с фигурами высотой до колена, наверное, приготовившись сыграть партию, стоял, заложив руки за спину, невысокий жилистый брюнет. Вокруг него рассредоточились еще пятеро мужчин суровой наружности, надеюсь, добрых внутри. Очень надеюсь! Потому что, если меня раскроют, уверена, мало нам не покажется. Особенно мне.
  Пока оборотень и маг сквозь зубы приветствовали друг друга, я, рассматривая главу одного из городских ковенов, начала транслировать заявленные Келем эмоции и чувства, стараясь делать это незаметно. Вспомнила ставших родными ежей, заботившихся и опекавших меня. Замечательных, добрых, веселых приемных родителей, которым можно довериться целиком и полностью. Сидеть за столом по вечерам, пить чай и обсуждать прошедший день, сплетни или городские новости. Вспомнила пугливую Настеньку - добрейшей души зайчиху, которая никак не решится завести отношения с рыжим лисом, а ей очень-очень хочется. Надо только сделать маленький шажок навстречу счастью, удаче и любви...
  Обстановка у фонтана стремительно менялась. Сначала настороженные, готовые в любой момент применить убийственную силу, маги и несколько минут назад замершие позади своего хозяина буки-оборотни улыбались. Почему-то их улыбчивые физиономии казались мне чуточку глуповатыми. Видимо, снова перестаралась со счастьем и любовью...
  Главные действующие лица этого представления степенно ходили по шахматной доске, передвигали фигуры, перекидываясь шутками. Всем было хорошо, даже мне, ведь обратный позитивный фон заражал и меня тоже. Я присела на лавочку, сложила руки на коленях и безмятежно наблюдала за происходящим, заодно - за небом, серыми облаками, к которым постепенно привыкла. За птичками, носившимися между деревьев. Но не забывала, что я на работе, все-таки. Вскоре Эрик подозвал жестом одного из своих сопровождающих, тот достал из солидного портфеля папочку, потом несколько листочков и протянул Воронову ручку.
  Между тем маг пришел в легкое недоумение от своего настроения и попытался опомниться. Замер, держа руку на весу, задумчиво разглядывая текст перед собой. Кель бросил на меня незаметный другим мрачный взгляд, давая понять, чтобы я усилила воздействие. Пришлось с тяжелым вздохом послать концентрированную, направленную волну расположения и доверия Михаилу Воронову. Тот сдался и подписал бумаги. Прощались они как закадычные друзья.
  В машине Эрик, с немалым облегчением, откинувшись на спинку кресла, выдохнул:
  - Ну вот и хорошо, ну вот и славно. Значит, завтра можем назначать встречу хмурым.
  - Кому? - не удержалась я.
  Эрик посмотрел на меня уже совершенно другими глазами: алчно, по-собственнически, пристально изучая. Через минуту, наверное, соизволил ответить:
  - Завтра узнаешь, Ксения. Сегодня у тебя мало времени остается, чтобы подготовиться к встрече.
  - В каком смысле? Нам далеко ехать? - уточнила я.
  - Нет, в нижний город. Сейчас сходи в хороший магазин и купи подходящий случаю наряд.
  - Зачем? - я невольно сжала кулаки.
  - Потому что никто не поверит, что ты моя пара.
  - Но... я не твоя пара и не...
  - Хмурый - не тот оборотень, к которому можно явиться с кем попало и без предупреждения. - оборвал мой лепет волк, как обычно, бесцеремонно. - Это тебе не заносчивый Воронов, считающий себя всезнайкой и великим магом, - помолчал с минуту, потом продолжил неохотно, словно у него еще полным-полно дел, а я отвлекаю. - Нужно продумать все детали. И первая - причина твоего присутствия на деловой встрече. Другого варианта, кроме как представить тебя моей парой, не вижу.
  - Никаких меток и вязок! Я не позволю! - злобно рыкнула, отшатнувшись к двери. И с облегчением отметила, что Кель поморщился, у него судорожно дернулся кадык в рвотном позыве.
  Затем он молча достал чековую книжку, расписался и, выдрав чек, кинул мне на колени.
  - Влад отвезет тебя куда надо, выберешь одежду, чтобы выглядеть сногсшибательно. Но главное - достойно. Помни, ты пара верхового, это обязывает. Особенно, когда дело касается моего имени!
  - Подозреваю, что у нас разные понятия о сногсшибательности и достойности, - я позволила себе капельку сарказма и иронии.
  - Думаю, ты ошибаешься, - неожиданно весело усмехнулся Эрик. - Если бы не обстоятельства, вынудившие меня форсировать события, я бы с легкостью доказал тебе.
  Я приподняла бровь в удивлении на его манер и припомнила:
  - А кто-то совсем недавно обещал вырвать мне ноги...
  Мужчина коротко хохотнул, затем, поправив пиджак на животе, прикрывая оружие и снисходительно произнес:
  - Ты красивый добрый котенок, просто наивный очень и слишком ершистый. Такого либо терпеть и любить, либо сразу к ногтю, чтобы хозяина знал.
  Я, что называется, держала лицо, стараясь не выдать, насколько меня этот дрессировщик задел. Перечить не стала - бесполезно и на очередную грубость нарываться не стоит. Отвернувшись к окну, следила за проносящимися мимо домами и незнакомыми улочками. На одном из перекрестков Эрик пересел в другую машину, а меня повезли отовариваться 'сногсшибательным, но солидным'.
  'Куда надо' оказался внушительных размеров 'Салон красоты', где, при наличии открытого чека, меня постригли, обновив прическу, сделали маникюр-педикюр, выкрасив ногти в бледно-розовый цвет. Пока сушился лак, мне предложили губную помаду в тон. Шикарный костюм персикового цвета я выбрала сама. К моей неимоверной радости, похожий на оставшийся дома, в той жизни: юбка в складку до колен, с нижним белым подкладом, кокетливо выглядывающим наружу и придающим объем; приталенный жакет с небольшим отложным воротничком и яркими перламутровыми пуговичками на манжетах. Затем пришел черед белья, чулок, сумочки и обуви.
  Как же давно я не крутилась в красивых дорогих обновках перед огромным зеркалом! С удовольствием во всех ракурсах оглядела себя, оценив насколько хорошо этот чудесный костюм сидит на моей стройной ладной фигурке, придавая одновременно и невинности, и женственности. И прекрасно идет к моим блестящим шоколадным локонам. Надо же, серые тоже умеют преобразить женщину. Наряд завершили изящные бежевые туфельки, традиционно на низком каблучке. Требование Келя я выполнила: выгляжу достойной молодой леди, за которой стоят немалые деньги. Даже поймала себя на том, что на некоторое время забыла, по какому поводу наводила красоту.
  Домой я ехала, испытывая двойственные чувства: с одной стороны - облегчение, что сделка у фонтана прошла нормально, и я жива-здорова, а с другой - тяжесть на душе. Завтрашний день начал пугать уже сейчас. Словно кто-то холодными ладонями сжал мое сердце. Что за Хмурый, перед которым придется разыгрывать спектакль и одновременно воздействовать? И прозвище у него слишком красноречивое.
  Тяжелая, бессонная ночь и нелегкий день выжали меня как лимон, поэтому уснула я, едва голова коснулась подушки. А ночью опять привиделся белый окровавленный платок, широкая спина в черном пиджаке... Мужчина медленно обернулся - и на меня из мрака посмотрели желтые горящие глаза-угольки. Жуть!
  
  Глава 14
  
  - Через час заберу, будь готова, - велел Кель.
  С тихим вздохом проводив взглядом покупателей, закрывающих за собой дверь, с неприязнью посмотрела на амулет связи и отпустила его болтаться на шнурке.
  - Снова прогуляться зовут? - негромко, чтобы посетители не услышали, но, видимо, догадываясь о моих неприятностях, спросила Мели.
  - Да, зовут, - кивнула я, затем все же решилась сказать. - Мне придется съехать от вас. Найду комнату или квартирку... подальше отсюда. Возможно, в нижней части, там много разных предприятий, лавок, значит и вакансий побольше.
  - Надеюсь, не из-за нас? - с грустью спросила ежиха.
  Я крепко обняла ее, потом, неохотно отстранившись, ответила:
  - Нет. Вы для меня сделали столько... Я люблю вас как родных, поэтому должна съехать.
  - Неприятности все-таки начались, - мрачно, с пониманием прокомментировала Мели, поглаживая меня по плечу.
  - Можно сказать и так. Точнее, я не хочу, чтобы они начались у вас. Из-за меня.
  Ежиха наморщила острый носик, подозрительно блеснула темными глазками-бусинками и осторожно поинтересовалась:
   - Все так серьезно?
  - Эрик сказал, если я заартачусь, пострадаю не только сама... но и близкие мне лю... оборотни, - призналась я.
  - Мы под Марком работаем.
  - А ваша дочь - нет, - прямо посмотрела ей в глаза. - И не думаю, что она с радостью готова сорваться с места, срочно что-то менять. Ведь там живет и семья ее мужа. И ребенок скоро родится...
  - Да-а-а... теперь понятно, - зло прошипела оборотень. - А я-то гадала, чем же он тебя взял, раз ты мучаешься, но идешь к нему. Бедная ты моя девочка.
  - Все не так страшно, как вы, наверное, подумали. Я просто... - ощутив, что гнев на волка-верхового так и распирает ее изнутри, грозя выплеснуться наружу, тихо попросила: - Мели, не думай об этом. Сейчас проще уехать мне. А когда все уладится, я вернусь. Главное - никто не пострадает. И Марку никто не должен будет за защиту рыси-неудачницы.
  - Ты уверена, что проще? - с сомнением спросила она, немного успокоившись.
   - А ты как думаешь? - я спросила на всякий случай. В глубине души надеясь, что Мели придумает что-нибудь. Скажет, что весь их клан за меня горой встанет. Что Марк в обиду своих не даст. Да мало ли...
  - Должно быть, ты права. - Мели опустила округлые плечи. - Из-за тебя Марк цапаться с соседом и своих людей подставлять не станет. Одинокая рыська без клана и семьи за спиной... И Кель этот... мутный волк, слишком скоро в гору пошел, а ведь молодой еще, очень. Поговаривают, что подминает под себя предприятия не только на своей территории. А Марка северные подпирают. Они участок под завод не поделили, вот и... Одним словом, нашему верховому не с руки бодаться с Келем. Новая война ему сейчас совсем ни к чему.
  - Я понимаю, - как же я не люблю разговаривать намеками.
  - И знаешь, не нравится мне, что Марк давеча сам тебя к Келю подталкивал. Не иначе тоже воду мутит. Для чего ты волчаре тому понадобилась?
  Усмехнувшись, я с иронией ответила:
  - Нести радость и добро в люди, особенно на его сделках.
  Ежиха хмыкнула и не без уважения отозвалась:
  - Хитрец какой.
  Продолжить разговор не дал покупатель, которого хозяйка пекарни начала обслуживать. Я убрала освободившиеся после посетителей столы, приняла заказ и направилась на кухню. Но меня остановила Мели:
  - Вечерком свяжусь с хорошей знакомой, она в нижнем живет. В банке работает. Попрошу подыскать тебе квартирку в безопасном месте. Она многих знает, должна помочь. Ну и присмотрит за тобой, может с работой подсобит, хоть на первое время. Если уходить от нас, то быстрее. Пока этот аферист мохнатый тебя во что-то более серьезное не втянул.
  Я с невероятным облегчением улыбнулась, снова прижалась к такой заботливой ежихе, чмокнула ее в щеку и шепнула:
  - Спасибо!
  Одеваться в свою комнату я побежала уже окрыленная надеждой. Лишь бы сегодня пережить, а там - хоть трава не расти. Лишь бы свои не пострадали из-за бедовой Ксении Зацепиной.
  
  ***
  - Не дергайся, - тихо рыкнул Эрик, беря меня под руку. - Во время разговора стой позади меня, за плечом.
  Мы вышли из машины и направились к широким мраморным ступеням, ведущим в трехэтажный красивый старинный особняк. С высокими стрельчатыми окнами, черепичной крышей, лепниной и балюстрадами вдоль балконов, террасы и лестниц. Если бы не обстоятельства нашего визита сюда, я бы с удовольствием неспешно полюбовалась этим старинным зданием, скрытым от посторонних глаз буйной растительностью и ажурным кованым ограждением. В подобных домах на светлой стороне живут представители старых аристократических родов, но здесь - все иначе. И ожидать, что тяжелую дубовую дверь нам откроет чопорный дворецкий, с коротким поклоном предлагая войти - верх глупости.
  Встречал нас невысокий крепкий оборотень, судя по запаху псины, - волк. В хорошем пиджаке и при оружии.
  - Ты все поняла, что делать нужно? - горячее дыхание Келя, шепнувшего мне на ухо последнее указание, едва не обожгло кожу - в таком нервозном состоянии я находилась.
  - Да, - бесстрастно ответила я, невольно отстраняясь.
  Вчерашняя встреча в общественном парке и предстоящая сейчас, в тщательно охраняемом особняке, - как небо и земля. Судя по количеству встречаемых нами грозных вооруженных мужчин бандитской наружности, здесь не в бирюльки играют. И не бытовую технику делят, как мы с магами накануне.
   - Если дело выгорит, как я хочу, выпишу тебе премиальные, - хитрый делец, клещом вцепившийся в мой локоть, попытался стимулировать меня.
  Мы прошли по коридору мимо красивой лестницы на верхние этажи, ступая по красной ковровой дорожке, и остановились перед очередной массивной дверью. Охранник пропустил внутрь меня, Келя и трех наших спутников: лиса-юриста и телохранителей. Но случись что - вряд ли спасут. Вон кругом какие 'горничные' ходят!
  В небольшой, но вполне узнаваемой приемной навстречу нам поднялась девушка. Я ощутила неприятное напряжение, словно что-то темное липло к моей светлой сущности. Понятно - магичка. Личико милое, декольте... даже мой взгляд в нем невольно провалился, юбка до колен, но та-ак облегает - того и гляди по швам лопнет.
  За бесшумно открывшейся дверью, как я и ожидала, был внушительных размеров кабинет. С дубовыми панелями, яркими картинами в красивых рамах, портьерами с золотистыми кистями. Интерьер богатый и тяжеловесный, разбавленный мягким солнечным светом, льющимся из открытых окон, придающим помещению уюта. Бордовая кожаная мебель, низкий длинный столик эбенового дерева, книжные шкафы, на подставке фарфоровая ваза с сухим лохматым кустиком, основной элемент - солидный рабочий стол с приставной частью для ведения переговоров.
  Осмотр занял несколько секунд, затем я сосредоточилась на находящихся здесь 'обитателях'. У двери, противоположной той, из которой мы вошли, замер телохранитель, сцепив руки впереди. У окна - другой посматривал то во двор, то на нас. В одном из кресел за приставным столом расположился мужчина в возрасте, привставший, молча приветствуя нас кивком, и сразу же углубившийся в документы. А вот хозяин кабинета сидел спиной к нам, тихо беседуя со склонившимся к нему мужчиной со странно знакомой шевелюрой, рыжей в полоску.
  Прислушалась к своей второй сущности, подтвердившей, что мы в логове оборотней-хищников. Причем, разных видов. Необычно. Кель уверенно прошел дальше и присел за стол для переговоров, закинул ногу на ногу, руки сцепил на животе. И хотя внешне он выглядел вполне уверенным в себе и респектабельным, уж я-то чувствовала, насколько он напряжен и, более того, - боится. Впрочем, чего скрывать, каждый из нашей, прибывшей на переговоры, группы боялся. Вряд ли от чувствительного обоняния оборотней укрылся противный запашок этого страха.
  Как было сказано, я встала за спиной Келя. И только начала потихоньку улучшать общий фон благожелательностью, спокойствием и радушием, появился мужчина, при виде которого я вздрогнула всем телом, пальцами невольно впилась в плечо моего, на данный момент, хозяина. Было отчего: словно ангел мщения спустился с небес, в кабинет вошел тот самый пепельно-платиновый блондин - волк, 'растворявший' вампиров, убивавший живых разумных существ, не испытывая при этом острых эмоций и угрызений совести.
  Старательно скрывая потрясение, я медленно перевела взгляд в сторону кресла владельца кабинета, привлеченная движением - рыжеволосый распрямился, превратившись в знакомого гиганта, и наконец к нам лицом повернулся - Егор. Получив возможность рассмотреть оборотня из моих кошмаров, я сразу же уставилась ему в глаза. Глубокие, теплого, янтарно-желтого цвета с темной окантовкой радужки и в тоже время настолько холодные, что замерзла до мурашек. Полыхающие холодом глаза непредсказуемого хищника...
  Моргнула, чтобы снять странное гипнотическое наваждение, словно меня в плен взяли. Навечно. Затем увидела шею, изуродованную шрамами и ожогами, немного переходящими на нижнюю челюсть. Я вспомнила, как оборотень получил эти отметины, его искаженное яростью и болью лицо, и только сейчас осознала, что он тогда испытывал, в каком состоянии находился и все равно вышел победителем в схватке. Силен!
  Я сглотнула, смачивая сразу пересохшее горло, и с трудом удержалась, чтобы не потереть свое горло, снимая ощущение боли. Жжения. Неужели он до сих пор ее испытывает, или у меня фантазия разыгралась?
  Отметив, что мой интерес взаимен, неожиданно сильно смутилась. Перевела взгляд и столкнулась с другими глазами - голубыми, не менее внимательными, все подмечающими. На меня строго взирал рыжий гигант, оставшийся позади расположившегося в кресле Егора - главы клана, как я поняла. И видимо, именно он - Хмурый.
  Волк-палач встал с другой стороны от главы, и теперь эта впечатляющая троица давила на нас одним своим присутствием. Всей своей утроенной харизмой - да по нашим наглым хитрым сусалам.
  Я в ступоре, не отрываясь, смотрела на них, надеясь, что не узнают. А вдруг по запаху учуют? А вдруг лицо видели? И такие 'а вдруг' сыпались, как горох из дырявого мешка. Ноги ослабли, я вцепилась еще крепче в самоуверенного недальновидного гада, который притащил меня прямиком к убийцам. Бандитам!
  Кель слегка дернул плечом, призывая меня к активным действиям, и я вновь начала трансляцию. Очень-очень старалась не подвести даже не его, а себя. Спрятала взгляд за ресничками и вспомнила маму и папу, наш замечательный рабочий коллектив. Последний день рождения, эх, как там весело было и радостно, и - сбилась с настроя, стоило рыжему громогласно спросить с нескрываемой иронией:
  - Что привело верхних в нижний город, Кель? - похоже, долго раскланиваться местные олигархи не привыкли.
   Эрик слегка напрягся, но только я почувствовала это.
  - Вы знаете, господин Закурский, - что, - с нажимом ответил он, обращаясь к огромному, не осталось сомнений, котище. - Городской совет отвел земли под строительство нового завода. Я вложил много средств в этот проект, а вы пытаетесь его у меня забрать и...
  Платиновый насмешливо фыркнул, продолжая молча смотреть на нас с Келем, грозя довести меня серым пустым взглядом до икоты.
  Громила Закурский возразил:
  - Мы не пытаемся, Кель. Завод стоит на нашей территории. Так что, нечего совать нос в наш курятник.
  - Послушайте, господа, - вкрадчиво произнес Эрик, - почему бы нам не начать сотрудничать? Территория большая. Можно построить много производственных площадей. Хорошо вложиться и, соответственно, получать огромную выгоду. Я понимаю, у нас разные сферы применения бронестекла. И мои стеклышки для электроники и амулетов связи для вас - 'пшик', но наши разработки в оптике и передаче информации могут быть использованы и вами. Ведь оружие тоже бывает 'умным', не мне вам об этом говорить...
  Мечтая убраться отсюда живой и как можно дальше, я усилила трансляцию расположения, импатии, доверия и спокойствия. Да я согласна в лес, в свою старую нору сбежать, настолько меня нервирует пристальный ледяной взгляд Егора. Эмоции других читались как открытая книга, а он - словно пустой. И почему-то едва заметно хмурит черные брови, глядя на меня.
  Пока я тайком разглядывала этого, действительно, хмурого мужчину, остальные начали неосознанно подтягиваться к столу и присаживаться рядом. А рыжий продолжал спорить с Келем, но уже без угроз, а скорее, по-дружески. Даже платиновый волк, за время сложных переговоров позы не сменивший, немного наклонил голову вбок, а уголки его губ дрогнули в улыбке.
  Эрик времени даром не терял - усиленно подпихивал кипу бумаг конкурентам, честными открытыми ладонями активно жестикулируя, поясняя прелести взаимного сотрудничества. Он вложит процентов тридцать, а партнеры - всего ничего. Но деловой волк убедительно вещал, что большая часть нагрузки по управлению ляжет на него, и он все-все-все отработает. Присутствующие, одобрительно улыбаясь, слушали проводившего презентацию проекта докладчика, а я транслировала и транслировала, убеждая присутствующих, что у нас мир, дружба и великое братство предпринимателей.
  Вопреки моим стараниям, Егор по-прежнему пребывал с бесстрастной миной на лице, чем начал меня сильно тревожить. Он в полном недоумении посмотрел на своих партнеров, которые успели даже бумаги в руки взять, радостно взирая на ровные ряды цифр и букв. Словно там уже полученная прибыль была, а не рассчитанная. Я старалась, очень старалась, но всегда бывают исключения из правил. Хмурый, видимо, оказался одним из них.
  Его тяжелый, очень мрачный взгляд пробежался по нам пятерым - в сущности, с бесчестными намерениями заявившимся в его дом. Затем он, видимо, просчитав возможные варианты, уставился на меня, не мигая. Буквально прожигая холодным желтым огнем. Мгновение - и он обрушил свою ладонь на столешницу, прекращая балаган, который, благодаря мне, тут творился. Испугавшись от неожиданности, я 'отключилась' и, кажется, всей кожей ощутила, как рассеивается чудесный фон, созданный моими стараниями. Ласково коснувшись в последний раз, превратился в грезу: призрачную и исчезающую.
  Кель замолчал и сел прямо. Напряжен как натянутая тетива - понял, что не выгорело. Рыжий и Платиновый встряхнулись, переглянувшись, потом, подобно Егору, обежали взглядом нас, прибывших на переговоры, и остановились на мне. Я нервно сглотнула, чего не услышать в наступившей оглушающей тишине мог разве что глухой.
  - Кто она? - проскрежетал жуткий, прошедшийся наждаком по нервам голос главы клана.
  Наверное, я и руками, и когтями вцепилась в плечи Келя. Ну гад, если ты меня сейчас подставишь, я тебя...
  - Моя пара, Ксения, - спокойно ответил он.
  Немножечко отлегло, я его даже зауважала за твердый голос и храбрость.
  Закурский невероятно пластичной походкой большого кота подошел к нам, бесцеремонно отодвинул воротник у меня на шее и насмешливо хмыкнул. Затем, вовсе изумил: нагнулся, пощекотав мою кожу жесткими волосами, а чувствительное обоняние - резковатым мужским ароматом, и глубоко вдохнул. Я вздрогнула и только усилием воли с места не сорвалась.
  - Мало того, что твоей метки нет, так она еще совсем котенок, не тронутая ни одним оборотнем! - спокойно произнес громила, загадочно посмотрев мне в глаза.
  Почувствовав его сильный мужской интерес к себе, я задрожала от страха. Это тебе не волк! Моя рысь билась в истерике, в поисках старых стоптанных тапочек, где можно было бы привычно спрятаться от этого крупного рыжего хищника. Зато лично меня посетила мысль, что он слишком смахивает на льва или тигра. А если и дальше продолжит обнюхивать и смотреть, подобно голодному, плотоядному зверю, мои щиты слетят к черту, и всех здесь затопит паника. Состояние для хищников опасное: поведут себя неадекватно.
  - Моя малышка хочет красивую свадьбу, поэтому бережет себя для первой брачной ночи, - 'жених' положил ледяную ладонь на мою руку в покровительственном жесте. Хотя я точно знаю, насколько ему теперь неприятно ко мне прикасаться.
  - Мы в курсе, что ты пытался сейчас провернуть, - вновь проскрежетал Егор.
  - Я не понимаю, о чем вы, господин Хмурый. Мое дело - предложить выгодное сотрудничество, ваше - как скажете. Нет - значит, нам тут больше делать нечего.
  Эрик встал, его телохранители напряглись, приготовившись к любому развитию ситуации. А я была готова вприпрыжку бежать отсюда.
  - Пока ты свободен, Кель, - услышав долгожданную фразу, я испытала невероятное облегчение. Но ровно на мгновение. - А она останется.
  - Свою пару я здесь не оставлю, и ты...
  Егор подался немного вперед, опираясь локтем о столешницу и пронзительно глядя на Эрика.
  - Мы оба знаем, что ты проиграл, волк. Она останется здесь. А ты, пока, можешь идти. Не слишком большая компенсация за твою жизнь, Кель, - женщина.
  Прохвост, хам и интриган Эрик лишь молча кивнул, нервно передернув плечами под взглядом более сильного самца, затем, не глядя на меня, почти сорвался с места и стремительно покинул кабинет в компании телохранителей. Я пальцами скользнула по его пиджаку, словно теряя нить надежды. В смятении дернулась следом, но Закурский крепко схватил меня за плечо, заставив поморщиться от боли и сжаться. Мысль о защите мелькнула и потерялась в стремительно меняющихся событиях, накативших убийственной волной.
  Затем меня добил режущий слух приказ Егора:
  - Эту отвезти в клан. Потом разберемся, что с ней делать дальше.
  Рыжий громила встряхнул меня, заставив посмотреть ему в глаза и, многозначительно облизнувшись, задумчиво произнес:
  - Может себе забрать?! Красивая рыська, кровать хоть согреет.
  - Как хочешь, - последовал бесстрастный ответ.
  Глаза защипало. Я спасла его, столько думала о нем, гадала, что с ним стало. А меня... Святые светлые, как же страшно умирать, но жить еще страшнее. Пока меня вели к дверям, придерживая за плечо, я судорожно решала: можно ли признаться кто я такая. В последний раз перед отворившейся дверью обернулась на бессердечного мужчину, и в этот момент сквозняк из открытого окна бросил мне в лицо пряди волос. Я привычно убрала их за ухо и, кажется, уловила в его глазах... узнавание. Секунда бездействия - и резкий приказ:
  - Подожди!
   Мы замерли, Закурский слегка удивленно посмотрел на Егора, поднявшегося из-за стола и направившегося к нам, не сводящего с меня пристального хмурого взгляда. Их третий - молчаливый - партнер тоже обменялся недоуменным взглядом с конвоиром, нетерпеливо пробасившим у меня над головой:
   - Что?
   Егор подошел ко мне вплотную, заставив задрать голову и смотреть ему прямо в глаза, при этом внутри все скручивалось от страха. И я, наконец, уловила его запах: терпкий, очень приятный и в тоже время тревожащий, очень привлекающий мое животное. Запах крупного сильного самца из семейства кошачьих. И хотя Закурский тоже большой кот, но - другой.
   Брюнет удивил меня, поскрежетав:
   - А где твой фонарик?
   - Какой фонарик? - изумлению окружающих нас не было предела. Наконец-то до меня дошло, о чем он спрашивает, пожала плечами, с горечью ответив: - У меня был не фонарик, а вспышка фотоаппарата. У вас похожие продаются, но размерами гораздо больше...
   Мы молчали несколько мгновений, рассматривая друг друга слишком близко. А ведь всего четыре месяца назад я даже предположить не могла, что такое вообще возможно. Отметила, что коротко стриженые волосы у 'старого знакомого' не однородно черного цвета, а с коричневыми прядями. Поди разбери, какое животное является его второй сущностью?..
  Егор перевел взгляд на огромную лапищу Закурского, которой тот продолжал держать меня за локоть, нахмурился и распорядился:
   - Сава, отпусти ее.
   - Что происходит, Егор? - спокойно спросил рыжий, тем не менее, выпуская мою руку из захвата. Выходит, его Савой зовут?
   Неслышной поступью к нам приблизился третий оборотень, с любопытством наблюдая за происходящим.
   - Как ты попала на эту сторону? - бесстрастный скрежещущий голос в очередной раз пробрал меня до костей.
   - Все светлые участвуют в лотерее и жаждут выиграть, - последнее я произнесла с неприкрытой иронией, - чтобы стать защитниками Стены. Так вот, я выиграла.
   - И? - в голосе Егора едва ощутимо проскользнуло нетерпение.
   - Во время церемонии я с еще одним несчастным провалилась сквозь стену на эту сторону.
   - Подожди, - перебил огромный рыжий кот, - ты хочешь сказать, что - светлая? С той стороны? - и недоверчиво уставился на меня, как на ребенка, сочиняющего небылицы, только бы не наказали.
   - Да, я светлая с той стороны. И...
  Напомнить о спасении одного неблагодарного оборотня не успела. Платиновый коснулся руки Егора, привлекая внимание, мотнул в мою сторону головой и глубоко вдохнул. Затем отрицательно покачал головой. По языку жестов поняла, что оборотень-волк - немой.
   - Хм-м, а ведь Глеб прав, - Закурский подозрительно уставился на меня. - Мой тигр очень хочет пометить твою рысь, но у Светлых нет второй ипостаси. Или наши сведения уже не верны?
   Я непроизвольно шарахнулась от озабоченного тигра в сторону, врезалась в волка-молчуна. На плечи легли тяжелые ладони, а в нос ударил запах псины. Опять рванулась, выскользнула и прижалась к стене спиной. Если бы моя трусливая рысь не включила режим 'абонент вне зоны действия сети', то точно бы когти выпустила. Может, как Эрика, ударить по ним отвращением? Стоп. На Егора я не подействовала и пока не ощущала негативных эмоций. Оборотни проявляют в основном любопытство и интерес. Возможно, с ними удастся договориться по-хорошему.
   - Ну что молчишь? - поторопил с ответом Сава, пятерней взлохматив густые волосы на макушке.
   Невольно сжала кулаки, как было всегда, когда я вспоминала о тех событиях.
   - Только мы прорвались на вашу сторону, нас встретила стая вампиров. Андрея разорвали в клочья, а меня... меня высосали почти досуха. Но стражи... короче, пока они дрались, меня залил своей кровью один из них - барс, - замолчала, переводя дыхание, потом совсем тихо закончила: - Очнулась - в морге, вокруг - трупы, а я - рысь. Стражи предположили, что яд кровососов помог пройти инициацию, а моя магия защитила или поспособствовала. Точно - не знаю. Рысь оказалась самой близкой мне по духу.
   Глеб руками очертил квадрат, показал на ухо и кивнул, видимо, подтвердил, что слышал в новостях о том случае.
   - Так это она тогда... помогла? - удивленно посмотрел на Егора Сава. Тот кивнул утвердительно. Пару мгновений все молчали, затем Закурский неожиданно зло рыкнул, заставив меня вздрогнуть. - Как ты с Келем снюхалась?
   Увидев, что Егор резко положил ладонь на плечо другу, предлагая ему умерить пыл, я воспряла духом и начала объяснять:
   - Понимаете, я эмпат... После месяца скитаний меня подобрала чета ежей, приютила, дала работу. У них своя пекарня с кафе. Как-то раз там случилась потасовка вампиров с магами. Я их успокоила, убрала негативный фон, вот и... - Саве явно не терпелось - опять открыл рот, и я поторопилась закончить: - Об этом узнал верховой Марк, потом зачем-то рассказал Келю...
   Егор, нахмурившись, посмотрел на Глеба, но его опередил Сава, громоподобно рыкнув:
   - Я знаком с этим кровососом. Старый хитрющий черт.
   Глеб снова обрисовал квадрат и поделил его резкими жестами, показав, как кто-то сжимает, что-то в кулак. И Сава тут же согласился с ним:
   - Да-да, мне тоже донесли, что в верхнем городе передел намечается. Видимо, вампир решил нашими руками убрать конкурента. Такого ушлого волчару в соседях держать - чревато последствиями. Ладно, надо потолковать и с Марком. - Затем рыжий обернулся ко мне и добавил: - Ну и что дальше было?
   - Кель в приказном порядке пригласил меня в ресторан и...
   - ...купил себе светлого мага и заодно - красивую бабу! - презрительно хмыкнул рыжий.
   Желтые глаза Егора сузились, он слегка наклонил голову, слушая и рассматривая меня, по его мнению, надо полагать, незадачливую рысь. А у меня шея уже заболела, смотреть на них снизу-вверх. Зыркнув на разговорчивого тигра, я с сарказмом ответила:
   - Если бы вам пообещали вырвать ноги, а затем и ребенку самых близких оборотней в чуждом для вас мире, то поверьте, и вы бы решили, что сотрудничество с Келем не самый худший вариант.
   Темные брови Глеба взлетели на лоб, он демонстративно осмотрел мою фигуру и недоверчиво фыркнул.
   - А Глебушка снова прав, котенок. Тебе прямо в ресторане ноги вырвать хотели? - от прозрачных намеков слишком озаботившегося моим моральным обликом Савы, даже рысь пришла в себя и зарычала. Кажется, я тоже показала клыки, потому что тигр развеселился: - О, а киска-то характер проявляет!
  Я отлепилась от стены и, злобно глядя ему в глаза, с холодной угрозой предложила:
   - Хотите, киска на вас лично продемонстрирует, что ответила в первый раз на деловое предложение руки и сердца Эрику Келю?
   - Может лучше на мне? - вперед выступил Егор, заслоняя Саву собой.
   Мужчины напряглись, а я 'сдулась'. Понуро опустив плечи, покачала головой, а Хмурый проскрипел, словно не смазанный механизм:
   - Почему же? Не бойся, покажи, на что способна, даже интересно...
   - На вас же не подействовало, - нехотя призналась. - Я видела. Выложилась по полной, чтобы... вы контракт подписали.
   Сава и Глеб посмотрели на Егора, тот коротко кивнул.
   - Как тебя зовут, полностью? - хриплым шепотом спросил он. Видимо, щадя поврежденное горло.
   - Ксения Зацепина, - всхлипнула я, не выдержав эмоциональной усталости, измотанная страхом и разочарованная в мужчинах, жизни и... во всем.
   - Ну и что мне теперь с тобой делать? - глядя в пол, Егор спрашивал скорее себя. Вот и отпустил бы уже с богом на все четыре стороны. Но он посмотрел на меня странным нечитаемым взглядом: - Кем ты работала... дома?
   - Аудитором, - осторожно ответила я. - Это бухгалтер, занимающийся...
   - Значит, с работой секретаря справишься, - отрубил, по всей видимости, мой новый работодатель. Затем обратился к Саве: - В правом крыле ее поселишь. Из дома одну не выпускать. За ее барахлом пошли кого-нибудь. - Обернулся к Глебу и дал указания ему: - Разберись с тем... неудавшимся промышленником. Такие хвосты нужно обрезать, чтобы потом следов за нами не оставляли.
  Глава развернулся и направился к столу, дав понять, что мы свободны. Глеб ухмыльнулся и пошел к двери, в которую провели нас на встречу, а меня Сава вывел из другой. Дальше мы поднялись по витой лестнице на второй этаж. Тигр шел впереди, явно о чем-то задумавшись. К моему облегчению, больше за руку не хватал. Я следовала за ним, изучая широкую мускулистую спину, которую он не опасался подставить, размышляя: радоваться очередному повороту своей судьбы или биться в истерике. Не попала ли я из огня да в полымя?
  - Господин Закурский, можно мне связаться с Зотовыми? У которых я жила. - В голубых глазах оборотня сверкнул лед. И я поспешила пояснить: - Они очень хорошие. Добрые. И совершенно ни при чем. Пусть думают, что со мной все... нормально, живая... Я говорила, что собираюсь переехать, поэтому нужно поблагодарить их за приют, заботу и успокоить. Одну минутку, при вас.
  Он молчал; пришлось мне добавить чуточку снисхождения и расположения в общий фон, и с опаской коснувшись его локтя, попросить:
  - Пожалуйста...
  - Хорошо.
  Я быстро, чтобы не то конвойный, не то сопровождающий не передумал, открыла трясущимися руками крышку амулета и набрала руну. Пока дожидалась ответа под мрачным взглядом оборотня-тигра, думала - поседею. Пришлось еще больше расположить его к себе. Наконец-то услышав голос ежихи, чуть не заплакала от облегчения, но ограничилась коротким сообщением:
   - Со мной все в порядке, Мели, я в безопасности. Будет возможность, свяжусь позже и расскажу обо всем подробнее. И главное: скоро приедут за моими вещами. Не бойтесь.
   Проигнорировав попытки Мели вставить хоть слово, я прервала связь, сжала амулет в кулаке как единственное средство, соединяющее с внешним миром. Опасливо посмотрев на тигра, отметила его рассеянную полуулыбку. Взгляд голубых глаз смягчился, а от уголков разбежались лучики морщинок, как у тех, кто часто улыбается. Моя магия снова не подвела.
   Остановившись возле одной из дверей, Сава пропустил меня вперед:
   - Твоя комната. Теперь ты живешь здесь, располагайся.
   - Спасибо, - шепнула я в закрывшуюся дверь и настороженно осмотрелась.
  Просторная комната, выдержанная в теплых бежевых тонах, разделена на две части - спальную и гостевую - струящимися светлыми портьерами. Ветерок, залетевший в открытые окна, шевелил просвечивавшуюся на свету ткань, позволяя видеть широкую, сразу видно, мягкую кровать с большими подушками, замысловатые светильники, огромный светлый деревянный шкаф (не знаю точно, кленовый или ясеневый) и приоткрытую дверь в ванную.
   В 'гостиной' красивый большой диван, обитый золотистой парчой, на ножках в виде звериных лап так и манил присесть и вытянуть отказывающиеся держать меня ноги. А еще лучше, разуться и нахально положить их на низкий столик красного дерева.
  Скинув туфли, я прошла по мягкому толстому ковру мимо глубоких кресел к старомодному узкому столу-бюро с писчими принадлежностями. Затейливая мебель. Выглянула в окно: милый, безмятежный пейзаж, даже охраны не видно, но наверняка присутствует. Приоткрыла ящички проверить содержимое антикварного стола. Обнаружив иголки, нитки, маникюрные ножнички, пилочку и множество хозяйственных мелочей, оценила предусмотрительность хозяев. Или тут часто гости издалека бывают, или такие вот незадачливые пленники как я, с непонятным статусом. Горько вздохнула.
   В этот момент дверь со стуком распахнулась, и в комнату, почему-то тяжело ступая, зашел Сава. И с такой 'зверской' физиономией двинул ко мне, что я воздухом подавилась, вздрогнув от испуга. А эмоциональный флер, исходящий от него мощной волной, заставил мое сердце прыгнуть к горлу и часто-часто забиться там.
   Огромный оборотень молча подошел ко мне вплотную, затем демонстративно трансформировал руку в тигриную лапу, заставив меня громко сглотнуть от ужаса и... перерезал шнурок, на котором висел мой амулет связи. Надо же, а я порадоваться не успела, что о нем так кстати забыли.
   - Если ты еще раз на мне или на ком-то из живущих здесь применишь свои магические светлые штучки, я тебе сам ноги вырву. И на твои сомнительные заслуги перед Хмурым не посмотрю. Ты меня поняла?
   - А-ага, - под его ледяным взглядом я смогла хрипло шепнуть и усердно кивать.
   - Если я хоть мимолетно почувствую...
  Я отрицательно замотала головой, преданно глядя ему в лицо.
   Закурский раскрыл мой 'телефон', провел с ним некие манипуляции: нарисовал целую серию загадочных рун, по всей видимости, 'перепрограммировал' и так резко сунул обратно, что я шарахнулась назад. - Теперь с помощью этой розовой игрушки ты можешь связаться только с Егором, Глебом и со мной. Пользуйся, куколка.
   - Он не розовый, а персиковый... - устало просипела. - ...а я не куколка.
   Сава молниеносно зафиксировал мой подбородок пальцами, наклонился, согнувшись чуть ли напополам, провел носом по моей щеке и, обдав горячим дыханием ухо, тихо, но весомо заявил:
   - Детка, моя сущность очень не любит, когда ей перечат. Я прилагаю усилия, чтобы сдержаться и не показать, кто здесь главный, ограничиваясь устным предупреждением. А не наказал до сих пор, потому что ты не рожденная, а инициированная совсем недавно кошка. Фактически котенок.
   - То есть, котенка отметелить не солидно, а женщину - в порядке вещей. Да? - не смогла я промолчать.
   - А кто сказал про рукоприкладство? - похабно усмехнулся Сава. - Есть много других способов наказать зарвавшуюся девчонку, которая пытается манипулировать большими тиграми...
   - Я прошу прощения, - быстро прошелестела я, на полшажка отступая и избавляясь от мужской ручищи. - Но поймите меня и вы, эмпату сдерживать, подавлять и контролировать эмоции иногда просто не под силу. Особенно, когда вы вот так... Я снова нечаянно могу вас... - лед в голубых глазах заискрился, а я заторопилась добавить, - ...но это крайне редко случается. И я очень-очень постараюсь держать себя в руках и...
   Закурский перехватил меня чуть повыше локтя, дернул на себя, заставляя встать на цыпочки. Долгую минуту внимательно окидывал взглядом с ног до головы, потом вкрадчиво произнес:
   - Лапочка моя, я готов внимать твоим эмоциям, но исключительно в постели. Разрешаю там не сдерживаться. Почему-то уверен: нам обоим понравится.
   Второй рукой провел по моему плечу, намеренно задев большим пальцем грудь. Если он думал, что таким образом пробуждает мое либидо, то ошибся. Исключительно - отвращение и ярость.
   Запах Савы стал густым, тяжелым - возбудился не на шутку. А я уже задыхалась, наверное, будучи еще не совсем матерым оборотнем, на чувствительное обоняние которого свалилась масса испытаний. Но тем не менее, я четко 'разнюхала': не мой 'зверь' этот тигр! Хозяином моя рысь, как рассказывала Меланья, его не выберет.
   Дальше перекаченный рыжий котище полез ко мне целоваться, а я начала вырываться, злобно шипя ему в лицо, словно заправская кошка. В ответ раздался такой злобный рев, что волосы зашевелились. Сава усилил напор, явно намереваясь 'пометить' меня прямо сейчас. Его хватка усилилась, намертво лишая меня маневра. Но на этот раз вместе с привычным желанием дать эмоциональный отпор более сильному зверю, проявилась моя рысь. Может обиделась, что ее беспомощным котенком посчитали?
   Все произошло одновременно: я стеганула Закурского отвращением и услышала, как треснул пояс на талии. По паркету покатилась пуговица от юбки. А в следующий миг я очутилась на четвереньках... на четырех лапах, путаясь в жакете. Выскользнув из сковывающего меня костюма, отпрыгнула в сторону от мужчины и зарычала, низко припадая к полу, готовясь драться до последней капли крови.
   Мы стояли напротив, рыча от ярости, примериваясь как лучше вцепиться зубами в глотку друг другу. Оборотень немного трансформировался, увеличившись в размерах и покрывшись рыжей шерстью, но секунда-другая - он замер и быстро вернул себе прежний вид. И пока я, внезапно осмелев, угрожающе рычала, Сава, во все глаза уставившись на меня, почему-то с трудом сдерживаясь от смеха, отметил:
   - Потрясное нижнее белье! Обожаю бантики на женской попе. И белое кружево смотрится весьма заманчиво... Только хвост рысий, забавно торчащий из трусов, лишний, мне кажется.
   Мгновенно прекратив рычать, я опустила морду вниз и оглядела себя. Красивый лифчик и маленькие симпатичные трусики, которые я с таким восторгом вчера купила на деньги Эрика, до обидного глупо смотрелись на мохнатом теле рыси.
   Устыдившись своего прямо-таки циркового наряда, быстро села, прижав попу к полу, потом легла, чтобы не светить лифчиком. И с трудом удержалась, чтобы еще и лапой морду не прикрыть. Вот досада! Рыкнула зло и сконфуженно на озабоченного тигра.
   А оборотень, уже не сдерживаясь, хохотал, запрокинув голову, от чего мощный кадык ходил ходуном. Вытерев слезы, он махнул рукой со словами:
   - Ладно, прости меня. Думал: ты слабая, ляжешь под любого, кто сильнее. Видимо, ошибся. Но если захочешь спустить пар и мужчину, то... - я вновь зарычала, напрягаясь всем телом. - Нет так нет, - подмигнул мне и, закрывая дверь, добавил, - может, позже...
   Даже в ипостаси рыси я всхлипнула от накатившего сумасшедшего облегчения. Глаза опять на мокром месте. С трудом сдержавшись, чтобы не завыть, захватила одежду пастью и потащила в ванную. Там, сменив облик на человеческий, быстро закрыла дверь и, опустившись на пол, разрыдалась. Так и просидела с полчаса, спрятав лицо в ладонях и судорожно всхлипывая. Великовозрастному придурку весело было, а я... я готовилась вновь умереть. А теперь мне до смерти стыдно из-за этого белья, да из-за всего. И сама же виновата: только простили за эмоциональное воздействие, а я - на те же грабли второй раз. Поняла ведь, что в мире серых слабому приходится сдерживать характер. Женщины здесь даже не на вторых ролях - игрушки.
   Я привела себя в порядок и посмотрела в зеркало. Глаза и губы чуть припухли от слез. Золотые крапинки заполонили карий цвет радужки и сияли ярче обычного. Кожа, и так бледная, покрылась на скулах едва заметными красными пятнами. Да, писаная красавица, слов нет.
  Подняла с ковра амулет и присела на кровать. Покрутила бесполезное теперь средство связи: причину, по которой я добровольно позвоню кому-либо из троих, и в страшном сне представить невозможно. Так и сидела, тоскливо глядя на блестящее сердечко и думая, как бы избежать отправки в клан. Зачем им секретарь, когда вон какая дамочка есть?! С весьма примечательным бюстом. А я, к тому же, неблагонадежная. Обмануть совместно с конкурентом пыталась.
   Шмыгнув носом, расстроенно отложила амулет в сторону и в этот момент увидела перед собой золотой набалдашник черной трости в красивых сильных руках. Егор!
   - Успокоилась? - тихо прохрипел он, словно наждаком проехавшись по оголенным нервам.
   - Д-да, - едва не взвившись с кровати, я вытаращилась на неожиданно появившегося перед носом главу клана.
   - Больше Сава тебя не тронет. Обещаю, - бесстрастно уведомил он, затем едва заметно поморщился. - Он иногда хватает через край с проверками и... но ты теперь вне его компетенции.
   - А в чьей?
   - В моей. Глеб, если что, тоже присмотрит.
   У меня, наверное, вся кровь от лица отхлынула.
   - Я... я никогда не обману и не предам, и работать буду на совесть... - мой испуганный лепет вызвал у Егора легкое недоумение, хотя внешне у него на лице ни одна мышца не дернулась.
   - Он тебя так пугает? Почему?
   И что ему ответить? Что видела, как волк казнил вампиров?
   Черная трость сместилась чуть в сторону, блеснув золотой головой какого-то животного. А я дернулась назад, отлично запомнив скрытый в ней смертельный клинок.
   - Глеб без моего приказа тебя тоже не тронет, не бойся, - не без раздражения произнес Егор. - И успокойся, наконец. Ты под защитой клана и...
   Я подалась всем телом к оборотню. Не раздумывая, коснулась его руки лежащей на трости и взмолилась:
   - Не отдавайте меня в клан. Я вас очень-очень прошу. Не надо. Пожалуйста... - Но он молчал, изучая меня пронзительным желтым взглядом. Поэтому я продолжила, сжимая его руки все сильнее от внутреннего напряжения и страха. - Я понимаю, что не заслужила снисхождения, пришла сюда с нечестными намерениями. Конечно, вам после предательства любимой женщины идти на уступки очередной обманщице не резон, но поверьте...
   - Любимая женщина? - удивление прорвалось не только в его голос, но и в эмоции, обнадежив меня: не бездушный и можно пробить на чувства. - Ты о ком?
   Я стушевалась и лепетала с каждым словом все более неуверенно:
   - Ну та красивая платиновая блондинка... вампирша... напавшая на вас с бандой наемников. У стены...
   Его взгляд заледенел, но в голосе отразилось легкое любопытство:
  - А с чего ты решила, что любимая?
  Я пожала плечами, щеки вспыхнули от смущения, но нашла в себе силы, не опуская взгляда и продолжая согревать прохладные руки Егора своими, запинаясь, пояснить:
   - Вы улыбались, когда разговаривали с ней. И с той стороны казались мне таким... беззаботным, довольным. И она... явно нравилась... пока шла вам навстречу...
   Трость сдвинулась с места, мои ладони упали с мужских рук на свои колени. Егор, сделав шаг назад, отвернулся. Его эмоции чуть-чуть всколыхнулись злостью, презрением и разочарованием.
   - Стена не передает звуков. Та кровососка пыталась шантажировать меня, а мне было просто смешно слушать ее угрозы. Становиться ее мужем в мои планы не входило, но она думала иначе.
   - А оборотни и вампиры вступают в полноценный брак? - я даже предположить подобный 'мезальянс' не могла.
   - Да, но если у нас мужчина доминирует в паре, то метка вампирши привязывает к ней супруга, ставит в зависимое положение. Она решила поставить меня на колени. Дурная кровь, видимо, в голову ударила, - голос Егора звучал бесстрастно, а эмоции так же легко исчезли, как и проявились.
  Он снова повернулся ко мне, став вплотную и заставляя задрать голову.
   - Простите... со стороны все выглядело иначе, - убито выдавила я.
   Не любит, не чувствует, не жалеет, как же он живет?
   - Так, а чем же плох клан? Если одно упоминание о нем вызвало у тебя бурные эмоции? - флегматично напомнил он о предмете нашего разговора.
   Сжала кулаки, выдав Егору, рассматривавшему меня, слегка наклонив голову, словно интересную букашку, свое нервозное состояние. И все же поделилась опасениями:
   - Мели рассказывала, что в кланах хищников... кошек... старейшины сами выбирают женщине... самке... сильного самца в качестве мужа и будущего отца множества ее детей.
   Его привлекательное, с крупными чертами лицо дрогнуло в едва заметной улыбке. Уголки четко очерченного рта поползли вверх, неуверенно, словно Хмурый сомневался, стоит ли улыбаться. Так ли улыбаются. А в желтых холодных глазах блеснула насмешка.
   - Ты не любишь детей? Поэтому боишься попасть в клан?
   Завороженная незначительными, но неожиданными для слишком мрачного типа внешними изменениями, я ответила совершенно честно:
   - Детей люблю, но хочу их от любимого мужчины, и сама решать сколько... - и замялась: стоит ли говорить, что не сельский житель, а городской? И жить в клане, где-нибудь на задворках цивилизации - перспектива для меня угнетающая.
  Егор помолчал несколько секунд, затем неожиданно присел рядом со мной, почти вплотную. Я почувствовала, насколько он горячий, оказывается. Не зная куда от волнения деть руки, расправила юбку на коленях и снова вздрогнула, услышав режущий слух голос Егора:
   - На меня работает очень много народу. Большинство - мужчины, более того, разных видов оборотни и маги тоже. Бизнес - процесс опасный; пришлось объединить их в клан для защиты наших семей. Территория клана большая и включает часть лесного массива рядом с Песочным. В клане хмурых, как правило, не навязывают брак свободным самкам, а количество детей семьи регулируют самостоятельно. Но наши мужчины сильные, зарабатывают неплохо, защиту обеспечивают, поэтому рождаемость у нас высокая, в связи с чем, прием новых членов весьма ограничен. Из соображений пользы в основном...
   - Ты сказал, что я под защитой клана? - бросила осторожный взгляд, поймав короткий кивок, уточнила. - А чем могу быть полезной я? Чтобы платить за защиту.
   Наши взгляды скрестились, мы так и сидели, вглядываясь, я - в застывшую янтарную смолу его глаз, а он - думая, что мне ответить, наверное.
   - Ты помогла, не рассчитывая на что-то. Просто не смогла остаться безучастной... А я таких долгов не оставляю не оплаченными.
   Не успела я обрадоваться и облегченно вздохнуть, дверь без стука распахнулась, всколыхнув легкую ткань, и в комнату вошел Глеб. Я судорожно сглотнула, увидев, что он несет в руках. Волк подошел к нам, быстро оглядев и наверняка оценив, как далеко я продвинулась, пытаясь снискать себе послабления, едко хмыкнул и указал на мою одежду, брошенную в переулке после казни вампиров. Глеб демонстративно понюхал темную блузку, которую небрежно сминал в кулаке, наклонился ко мне и вздохнул у шеи, заставив отшатнуться за спину Егору.
   Дальше Хмурый, слегка наклонившись, тоже понюхал мою одежду, но продолжал сидеть рядом и молчал. А у меня затряслись все поджилки от его угрожающего молчания и пристального стального волчьего взгляда. Я уткнулась лбом в мощное плечо Егора, собираясь с силами, и протараторила:
   - Я из ресторана тем вечером сбежала. От Келя. Он прямо там, в кабинете от слов перешел к делу... Пришлось в него отвращением двинуть, да так, что он теперь даже прикосновение мое с трудом выносит... А когда возвращалась домой пешком, на ночь глядя, на улице вампиров встретила, решила лесом обойти... Выскочила на пустырь, а там... вы. И... они...
   - Теперь понятно, почему ты Глеба так боишься, - страшным ровным голосом произнес Егор.
   А я плакала с сухими глазами. Просто содрогалась всем телом.
   - Я случайно там оказалась. И никому не рассказала. Никому. Даже своим любимым ежам, а ведь они необыкновенно добрые, заботливые. Такое никому нельзя рассказывать. Я видела, как вы дрались у стены с подло напавшими кровососами, поэтому не осуждаю. Просто здесь слишком страшно. Как вы вообще живете? - Отстранилась от его сильного крупного тела. Сразу почувствовав, что замерзаю, обняла себя руками и пожаловалась: - Ведь ни одного спокойного дня не было за три месяца. Сплошное выживание и бег с препятствиями. Я так не умею, меня этому не учили. Не готовили к тому, что за каждым углом смерть поджидает...
   - Ну, огрызаться и защищаться ты научилась, - раздался из-за спины Глеба веселый оглушающий бас Савы.
   Я вздрогнула и затравленно взглянула на них. Глеб смотрел на меня нечитаемым взглядом, но его эмоции удивили: сочувствует и жалеет. Неожиданно - палач жалеет! А громадный оборотень-тигр, склонив набок лохматую рыжую голову, откровенно ухмылялся, но не зло.
   Егор поднялся с кровати, бросил на меня короткий взгляд и спокойно произнес:
   - Не болтай о том, что видела. Завтра с утра придешь ко мне в кабинет, начнешь знакомиться со своими непосредственными обязанностями.
   - Хорошо, - хлюпнула я.
   - Твои шмотки через час привезут, - добавил Сава, следуя за Егором.
   Глеб молча разжал пальцы, из которых выскользнули многострадальные 'кеды', украшенные серебристыми шнурками. И безмолвной тенью скользнул за остальными, оставляя меня в комнате наедине со своими мыслями и облегчением. Пережила очередной день!
  
  Глава 15
  Сжав в зубах небольшой отрезок нитки, а то, бабушка говорила, на себе зашивать одежду - примета плохая, я аккуратно пришила пуговицу к поясу. Снять юбку не решилась: мужчины заходили без стука. Едва отрезала нитку и сложила все обратно в стол, раздался осторожный стук. В первый момент я в недоумении уставилась на дверь, еще не веря, что в этом доме кто-то способен на подобную вежливость, затем, дав петуха, разрешила войти, и сама поторопилась к двери встречать гостя.
   В комнату вошла чуть полненькая пожилая женщина в темно-синем платье и белоснежном накрахмаленном фартуке. Оборотень, судя по запаху, - заяц. Странно, пока мне тут одни хищники встречались. Она вкатила невысокую компактную тележку и выставила на столик у дивана большое блюдо с крышкой и набор для чая. Стоило мне уловить умопомрачительный запах горячей еды, желудок одобрительно взвыл. Зайчиха взглянула на меня с любопытством, но я уловив ее настороженность, первой улыбнулась и поздоровалась:
  - Здравствуйте, меня зовут Ксения. Спасибо за заботу, я проголодалась как волк... ой!.. С утра ни крошки во рту не было.
  Женщина немного расслабилась, но улыбаться не спешила, спокойно, суховатым, официальным тоном представилась:
  - И вам доброго дня. Меня Пелагеей Павловной зовут. Я за домом смотрю, да за кухней.
  Видно не понравилась я ей, поэтому, приуныв, ответила нейтрально:
  - Ну что ж, очень приятно.
  Экономка, как я ее обозначила для себя, коротко кивнула и покатила тележку к двери. Обернулась - даже эмпатическим даром обладать не надо, чтобы ощутить ее сильное смятение, - снова посмотрела на меня, и любопытство, наверняка, пересилило сомнения. А может вцепившаяся в подол своего пиджачка подопечная, растеряно глядевшая ей вслед, показалась не опасной.
  Оставив тележку, Пелагея Павловна близко подошла ко мне и сразу окутала домашним уютным теплом и запахом корицы, потянула носом и шумно вдохнула. И сразу ее эмоции словно сорвали плотину, она полностью расслабилась, мягкая улыбка появилась на морщинистом круглом лице, лучистые зеленые глаза подобрели.
   - Фу-у-ух, а я-то уж себе понапридумывала. А ты работать? Или еще чего?
   - Э-э-э, в каком смысле? - осторожно переспросила я, на шаг отодвинувшись от женщины. - Секретарем взяли...к Хмурому.
   Пелагея Павловна весело махнула пухлой ручкой, предлагая забыть о недоразумении:
  - По дому шепоток пошел: мальчики какую-то бабу в жилом крыле поселили. Я думала, что очередная, прости меня Ксения, шалава, из-за которой потом одни неприятности будут. Да спеси и гонору вагон. Я тут рядом ковры проверяла, мало ли, моль еще заведется, а они сразу втроем из этой комнаты вышли. Улыбались... Довольные... Тебя покормить велели, а то, мол, слишком много сил на них потратила...
   - А-а-а... - протянула я, не зная, как реагировать.
   - Я грешным делом решила, что эти молодые похабники одну на троих... по-дружески. Кто их разберет, они же с детства вместе, и дружба у них крепкая, так может и...
   - О-о-о... - у меня от возмущения дыхание перехватило.
  Пелагея Павловна, чинно похлопав меня по плечу, как ни в чем не бывало, продолжила делиться впечатлениями:
   - А ты такая сияющая, чистенькая. Еще ни один кобель пометить не успел. И пахнешь странно, и легко рядом с тобой...
   Я устало плюхнулась в кресло и поинтересовалась:
   - Выходит, любой оборотень может определить... э-э-э... сколько у женщины...э-э-э... самки было мужчин? До него?
   Зайчиха тряхнула седыми кудряшками, улыбнулась, показав наполовину стертые от старости крупные зубы, которые, впрочем, не портили ее. Решительно подошла и уселась рядом.
   - Из какой глубинки ты приехала, девочка моя, раз не знаешь прописных истин? Естественно может. У хищных мужики да бабы темпераментные больно, в страсти частенько кусаются. От таких меток долго специфический запах остается. А на тебе ни одного отголоска нет. И вообще, чужих ароматов нет, только собственный, очень легкий и приятный.
   Я смутилась от непривычного комплимента, впрочем, почувствовав себя польщенной. И решила воспользоваться неожиданным расположением экономки, вспомнив о своих сомнительных перспективах на чужой территории:
   - А мальчиками вы Егора, Саву и Глеба зовете?
  Попытка разговорить Пелагею Павловну удалась. Она довольно сложила руки на животе, прикрытом идеально белым фартуком, и начала рассказывать:
   - Ну а как же? Я их, почитай, уже пятнадцать лет знаю. С тех пор, когда они двадцатилетними пацанами у меня комнату снимали, да только начинали под себя район подминать. Подкармливала вечно голодных котов да волчонка молчаливого, белье им стирала и раны лечила. Ой как тяжко друзьям приходилось, ведь драли их кто посильнее чуть не каждый день. Это сейчас они большинству не по зубам, а тогда...
   - Я не знала, что они с детства знакомы, но выглядят, действительно, сплоченной командой, - подогрела разговорчивость показавшейся мне милой женщины, остановившейся перевести дух или думая, сколько можно сказать незнакомке.
   Пелагея Павловна закивала, по-хозяйски подвинула ко мне блюдо, намекая, что она не торопится, и я могу перекусить. Ну а почему бы и нет? Тем более, в хорошей компании.
  - Еще какой командой. Друг за друга любому глотку перегрызут. Сиротами рано остались, да хорошо, что встретились на одной дорожке. Савушка - балабол, насмешник, но очень хозяйственный и сметливый. Глебушка - очень добрый мальчик, такой глазастый - иногда жуть берет, откуда что узнает только.
   - А Егор? - не утерпела я и спросила.
   Зайчиха с хитрющей улыбкой посмотрела на меня, прежде чем ответить:
   - Егор сильный, очень сильный, - улыбаться она перестала, пока подбирала слова, описывая оборотня, который мне с первой встречи, по разные стороны стены, почему-то запал в душу. - Он - настоящий глава. Решения-то принимать, ой, как нелегко иногда.
   - А отчего не Егорушка? - слегка передразнила я рассказчицу, желая узнать о нем.
   Пожав плечами, Пелагея Павловна вздохнула:
   - Его и в двадцать Егорушкой не назвать было. Никак не тянул на это имя. Слишком мрачный. Говорящая у него фамилия. Строгий к себе и другим...
   - ...и слишком бесстрастный, холодный, - тихо заметила я.
   Зайчиха словно мыслями в прошлое устремилась. Мягко улыбнулась чему-то и добавила с ностальгией:
   - Его мой покойный муж мерзлявым прозвал.
   - Почему? - изумилась я.
   - У Хмурого выдержка стальная, характер такой же. Кто плохо его знает - замороженным считают. - Я понятливо ухмыльнулась, а женщина весело добавила: - А муженек мой раньше смеялся, что железяка Егор круглый год под пуховым одеялом спит и все равно мерзнет. Мерзлявый, значит.
   Я чуть куском мяса не подавилась. Прокашлявшись, уже не сдерживаясь, хохотала вместе с давней знакомой трех друзей детства. Вскоре она взяла с тележки вторую чайную пару, и мы по-женски болтали за чаем.
  Этот особняк - главное торговое представительство клана Хмурых. Здесь, кроме моей собеседницы и секретаря, работают еще три женщины: две солидного возраста горничные и повариха Варвара. Я ее заочно полюбила: очень уж вкусно та приготовила ужин, который я с аппетитом уплетала, с душой. Дальше выяснилось, что горничные приходящие, с ними не поговоришь по душам, а 'лисичка Варя' живет здесь же, на первом этаже, рядом с кухней. И девушка она стеснительная. По словам Пелагеи Павловны, в резиденции Хмурых постоянно ошиваются мужчины: охрана, наемники для специальных поручений, бухгалтеры, юристы и прочие 'дюже занятые'. Понятно: скучает 'старая зайчиха', вот и нашла в моем лице подходящую компанию.
   Тем не менее, болтливость экономки тоже имела границы. Она не вдавалась в подробности, говорила о широко известном, а тайны явно хранила при себе.
  Выяснилось, что девяносто девять процентов сотрудников главной троицы оборотней - мужчины. На лицо явная половая дискриминация. У Егора лично только одна женщина работает секретарем. При воспоминании о ней меня загадочный червячок точить начал: наверняка из-за бюста держит, а может и по причине более интимных отношений. Эх, жаль я пока эти метки, о которых уже не раз слышала, распознавать не научилась.
   Пожилая женщина за посиделками невольно сняла часть груза с души и страхи. Проводив ее, я ложилась спать с легким сердцем перед предстоящим первым рабочим днем на новом месте. Может, жизнь здесь будет не настолько мрачная, как показалось сразу?!
  * * *
   Я нервничала. Сильно. Все время, пока умывалась в симпатичной старомодной ванной, надевала вчерашний и единственный костюм, расчесывала волосы, пока они не заблестели и красиво улеглись в локоны вокруг лица. Немного тронула блеском покусанные за напряженный вчерашний день губы. И наконец шагнула за пределы комнаты, глубоко вдохнув и еще раз попытавшись взять себя в руки.
   Пелагея Павловна вчера cказала, куда идти завтракать. Не смотря на то, что я опасалась новых встреч с мужчинами из резиденции Хмурого, внешне, надеюсь, выглядела неприступной и холодной. В длинном коридоре встретила только одного мужчину - любопытного светловолосого волка, проводившего меня заинтересованным взглядом, на секундочку даже приостановившись. Спрашивать, в верном ли направлении иду, побоялась. Спустилась по центральной мраморной лестнице на первый этаж и встретила двоих охранников, наверное. Кто их знает? Эти оборотни почему-то были без пиджаков, скрывающих под мышкой оружие. Невольно почувствовала себя участником триллера, хотя - нет, какое там кино. Самая что ни на есть суровая реальность.
   Наконец-то, благодаря чуткому обонянию, я уловила волшебный аромат жареного бекона. Полуприкрыв глаза, отдалась на его волю, предвкушая не менее волшебный вкус блюда. Теперь и нос сослужил мне хорошую службу. Зря что ли мне досталась такая способность?!
   В небольшой пустующей столовой между столами сновала юркая симпатичная брюнетка. Видимо та самая стеснительная Варвара - повариха. Она сложила на поднос грязную посуду, вытерла деревянные столешницы и только тогда увидела меня. Почему-то смутившись, тихо поздоровалась и быстренько скрылась в боковой двери.
   Растерявшись, я присела за ближайший стол, надеясь, что, может быть, покормят. Варя вернулась, не поднимая глаз, поставила передо мной несколько тарелок. Ум-м-м, горячий омлет с колбаской и помидорками, хрустящие тосты с джемом и маслом. Маленький чайничек и кофейничек с ароматным кофе и чаем. На выбор! Я в раю!
   - Благодарю вас, Варвара? Я правильно поняла? - доброжелательно улыбнулась девушке. - Меня зовут Ксения, я буду работать секретарем господина Хмурого.
  Черные живые глаза лисички блеснули, а эмоции подсказали, что она мне рада, но почему-то смущена.
   - Да, можно просто Варя. Очень приятно познакомиться. Я не знаю, сказали ли вам уже, что вы в любой момент можете здесь покушать. У меня всегда есть и горячее, и холодные закуски.
   - Это место станет моим любимым, - честно призналась я. - Мама повар, и я очень люблю поесть.
   Варя хихикнула, но смешалась еще сильнее.
   - А по вам и не скажешь.
   Теперь уже я хихикала:
   - Жизнь у меня чрезвычайно активная, вот мясо на костях и не успевает нарастать.
   В этот момент в столовую вошел Глеб, и Варя сразу напряглась как натянутая струна, впившись в него широко распахнутыми жадными глазами, затем, словно опомнившись, коротко кивнула и юркнула обратно на кухню. Но и сам волк равнодушным не остался. Он несколько мгновений не отрываясь глядел на дверь, за которой скрылась брюнетистая лисица, с грустью и затаенной нежностью. Потом слегка нахмурился, отметив, что я наблюдаю за ними. Ого, а наш-то палач тайно сохнет по поварихе...
   Изумительная новость: оказывается, и такие безжалостные убийцы умеют любить, как обычные мужчины. Мне даже стало немного легче воспринимать Глеба. Он задумчиво, с досадой посмотрел на меня, наверное, понял, что его чувства незамеченными не остались, и жестами приказал поторапливаться и идти к Егору в кабинет. Я кивнула и поспешила разделаться с завтраком, а волк ушел. Зачем, спрашивается, вообще приходил? С Варей встретиться лишний раз?
   В приемную главы клана я входила с опаской, но с высоко поднятой головой. Всяким тут птицам высокого полета с бюстом показывать слабость нельзя. Заклюют! И снова, как и накануне, ощутила отголоски серой магии, словно липкая паутина облепившей со всех сторон.
  - Доброе утро. Я к...
  - Да-да, ты Ксения и новый секретарь Егора Михайловича. Савелий Олегович поставил меня в известность. Проходи. Меня Анна зовут, можно Нюра.
   Я исподтишка осмотрела Нюру: облегающее короткое платье глубокого винного цвета - хороша. Красивая пышная грудь грозила разорвать ткань и вырваться в любой момент на свободу. Длинным ногам я невольно позавидовала.
  - Я буду помогать или...
  - О, нет-нет! У меня всего пара дней сориентировать тебя по всем вопросам, а потом...
   Передо мной была отнюдь не глупенькая секретарша с дополненным интимным списком служебных обязанностей, а красивая, хитрая и умная молодая женщина, знающая себе цену, плюс магичка, пусть и не сильная. Я осторожно напомнила, заметив, что ее что-то отвлекло за моей спиной:
  - А потом?
   Милое личико девушки осветила искренняя улыбка, засияли серые глаза - а в следующий миг меня словно тьмой накрыло. Первозданной.
  - Нюша станет моей женой. А приличным женам полагается сидеть на шее у мужа и тратить его денежки. Кровно заработанные, кстати, нелегким трудом.
   Я медленно, осторожно обернулась на голос, мимо меня скользнула Нюра - и повисла на шее высокого, худощавого мужчины, чем-то напоминающего ворона. Жгучий брюнет с синевой на подбородке и внушительным носом довольно улыбнулся, конечно же, будущей жене. Но одновременно с интересом буравил меня черными глазами. А уж фонило от него серой магией до горечи на языке.
   - Алекс Кох, глава исследовательской группы Хмурые & Компания, - во второй раз маг улыбнулся сдержанно, официально и протянул мне руку. Я рефлекторно повторила жест.
  - Ксения Зацепина... секретарь... Егора... Михайловича.
  После рукопожатия я неосознанно вытерла руку о юбку, а по коже побежали мурашки. Очень сильный маг и весьма опасный. В темных глазах столько всего намешано, и эмоции разные-разные: поди разберись сразу.
  Алекс понимающе хмыкнул, поцеловал в висок невесту и прижал ее к себе покрепче. Несомненно, любит - единственное, что я пока четко поняла.
  - Вы вовремя... появились. Будет кому заменить Нюшу на этом волшебном месте, - он откровенно радовался.
  - Почему волшебном? - удивилась я.
   Нюра счастливо расхохоталась и поведала:
  - Замуж быстро выскакивают. Я дольше всех продержалась, целых два года. Остальных быстренько разбирали.
  Я растерялась: неужели девушек насильно замуж выдавали, а Егор обманул? И видимо, что-то отразилось на моем лице, потому что Нюрин жених спокойно добавил:
  - Здесь, в резиденции, работают только холостые оборотни, а ваш вид весьма темпераментный и любвеобильный. Молодые женщины просто не могут устоять перед местными бруталами, соответственно, довольно часто образуется крепкая семейная пара. Хмурый в секретари кого попало не берет...
  - Вы там долго еще прохлаждаться собираетесь? - услышала я голос хозяина кабинета, от которого мурашки по коже побежали.
  Своей массивной фигурой он, кажется, заполнил почти весь дверной проем, выражая нам недовольство задержкой.
   - Здравствуйте, - приветствовала я мужчину, неизменно производившего на меня сильное впечатление.
   Сегодня тоже ничего не изменилось.
   - Ты позавтракала? - осведомился он.
   - Да, - кивнула я.
   - Тогда к делу. Алекс сегодня специально из-за тебя приехал. Проходите.
   Мне стало не по себе: серый маг и из-за меня?
   Нюра чмокнула любимого в щеку, а он, слегка подхватив меня под локоток, настойчиво потянул в кабинет. Я быстро выдернула руку и, передернувшись, прошла к креслам за переговорным столом.
   - Действительно, светлая... - задумчиво протянул Алекс, потирая руки. - Ощущение не из приятных.
   Надо же, одно дело, когда сама неосознанно поступила так после рукопожатия, другое - когда посторонний мужчина чуть ли кожу не сдирает со своих ладоней, а причина тому - моя суть.
   - Вы слишком... серый, - немного виновато выдавила я.
   - А ты что рядом со мной чувствуешь? - черные глаза мага вспыхнули жадным научным интересом.
   Егор, остановившись метрах в трех, слегка прищурившись, сверлил меня нечитаемым взглядом, но, несомненно, ему тоже стало любопытно.
   - Словно меня в первозданную Тьму окунули с головой, - неохотно ответила Коху.
   - А с другими серыми так же?
   - Нет. Вернее, вы первый настолько сильный. К нам в пекарню приходили, по-видимому, середнячки. Они не реагировали на мою магию. А вот мне очень неприятно, когда серый маг касается меня.
   - То есть, правда, что ты несколько месяцев назад к нам 'провалилась' сквозь Стену?
   - Да, правда.
   - И вас было, как обычно, десять? Но прошли стену только двое, так?
   Ох, не к добру подобные вопросы, не к добру. Снова неуверенно посмотрела на Егора, размышляя: можно ли на него рассчитывать в качестве поддержки от слишком дотошного мага?
   - Так. Прошли только я и молодой мужчина. Но его убили... почти сразу. Как и меня, в сущности.
   Алекс махнул рукой, словно отметая не интересующие его факты.
   - Твое мнение: почему вы смогли пройти?
   - А мы с вами вот так сразу на 'ты' перешли? - едко спросила мага.
   Темный от щетины подбородок Алекса дернулся. Он выдержал паузу и, взирая на меня с высоты своего немаленького роста, призвал:
   - Нам с вами, Ксения, политесы разводить совершенно ни к чему. Надеюсь, вы не против отбросить формальности, тем более, общаться придется много.
   - Это в связи с чем? - внутри у меня все вибрировало от напряжения.
   Егор сделал пару шагов ко мне и оказался очень близко, окутывая приятным, пряным ароматом. И рысь моя странно себя повела: заелозила внутри, словно заискивая перед сильным, понравившимся ей самцом. И даже скрежещущий голос не вызывал у нее недовольства, наоборот приятное тепло разливалось по телу:
   - Наша компания, помимо различной коммерческой деятельности, занимается созданием и производством оружия, различной техники, исследованиями... многим занимается. Твои знания о том мире могут помочь нам решить ряд вопросов. Есть вероятность, что какие-то мелочи, для тебя не существенные, послужат нам для прорыва.
   - Но я всего лишь аудитор... бумажный работник. Я не...
   - Не важно, кем ты была там, главное - сама видела, пользовалась приборами, летала, ездила... Ты образована, значит - многое изучила, вполне возможно, не осознаешь ценности своих знаний.
   Я не без трепета посмотрела в холодные янтарные глаза, помедлив мгновение, с грустью спросила:
   - Ты поэтому меня пожалел, когда узнал? Из-за 'светлости'? И у себя оставил, запретил обижать своим... - судорожно сглотнула, чувствуя вот-вот готовые выступить от несправедливости слезы.
   - А с Михалычем, я вижу, вы на ты?! - весело заметил Алекс Кох.
   Никто из нас не обратил на него внимания. Егор пристально смотрел на меня, а я пару раз моргнула, чтобы сдержаться и не расплакаться. Наконец он тихо, оберегая горло, произнес:
   - Нет, от своих долгов я не отказываюсь никогда. Но не привык разбрасываться ценными кадрами, возможностями, вещами. И не считаю, что поделиться знаниями о своем мире будет непосильной задачей. Ты поможешь нам, а значит и себе лично. Ведь я принял тебя в свой клан, дал защиту, кров, работу. Неужели тебе трудно поговорить с Алексом?
   Закусив губу, бросила короткий взгляд на мужчину, напоминающего ворона-перевертыша, с неподдельным любопытством наблюдавшего за мной и Хмурым, и призналась:
   - Я боюсь.
   - Меня? - изумился Кох.
   - Его? - синхронно с ним выпалил Егор.
   - Нет. Я боюсь навредить своему миру. У меня там мама, папа, родные и...
   - Об этом не думай, - бескомпромиссно заявил Хмурый. - Серые не заинтересованы в причинении вам вреда.
   - Да? - с сомнением переспросила его. - Это сегодня. А завтра? Через год?
   - Еще очень долго будем не заинтересованы, - спокойно ответил Алекс, опередив Егора. - Стена часто бывает прозрачной. Мы наблюдаем за стремительным развитием ваших технологий. Пока противопоставить вам кроме силы и скорости оборотней, кровожадности вампиров и нашей серой магии нечего. Причем, все перечисленное исключительно для близкого боя. Контактного. Наши ученые не ставят цель навредить светлым, наоборот хотят защитить серых, если купол вдруг падет. Ты об этом не задумывалась? Мы устали от войны, длившейся слишком долго, но быть готовыми к ней обязаны.
   - Люди и светлые не хотят войны... - неуверенно запротестовала я.
   - Отныне ты одна из нас, - жестко оборвал меня Алекс. - Я всем нутром ощущаю твою магию. Помимо прочего, ты - оборотень, хоть и генномодифицированный. Самка. Придет время, когда ты обзаведешься котятами. Теперь представь: купол рассыпался, защиты от светлых нет. Что случится дальше? Как ваши воспримут наших? Как твои недавние друзья примут детей оборотня? Станут сюсюкать, восхищаясь их лапками и хвостиками, как с домашними кошками, или встретят с оружием, как было несколько веков назад?
   Я нервно облизала губы и взглянула на Егора. Нахмурившись, он смотрел мимо меня. Видимо, тоже представлял описанную ученым картину. С учетом пропаганды в СМИ и взращивании с малых лет страха перед жителями Сумеречного, все будет плохо. Ужасно. Я невольно закрыла живот руками, словно защищая своих детей, и кивнула:
   - Хорошо, давайте поговорим.
   Кох мрачно усмехнулся:
   - Моя стезя - смерть и ее эманации. Воздействие на ауру живых существ и многое другое. Но как это ни странно звучит, я ненавижу смерть и войны. И слишком люблю покой, свою лабораторию, работу... - затем, смягчившись, улыбнулся, - ...и Нюшку люблю. Поэтому хочу безопасного мира для своей семьи и детей.
   - Очень странное заявление для того, кто создает оружие, - ворчливо заметила я.
   - Одно другому не мешает, - настаивал Кох.
   - Есть еще один вопрос, - вспомнила я. - Нюра сказала, что у нее всего два дня на мое обучение и передачу дел. А как мы совмещать будем... с разговорами?
   - Два дня? - эмоциональную броню Егора пробило удивление. Даже смоляную бровь приподнял.
   - В пятницу свадьба, ты забыл? - возмутился маг. - Моя жена не будет работать среди местных самцов! Ты сам виноват: затянул с заменой.
   Хмурый на миг закатил глаза:
   - И чего ты так над ней трясешься? Она стойкая девочка, два года нас терпела - и ничего. Клюнула только на умного, но ревнивого мага-всезнайку.
   Кох ядовито хмыкнул:
   - Я посмотрю на тебя, когда ты свою девочку встретишь.
   - Все, работы - непочатый край, некогда. Думаю, если Нюра будет приходить с тобой, пока ты работаешь с Ксенией, а после поможет ей, с тебя не убудет, - проскрежетал Егор и направился к своему столу.
   Алекс резким жестом указал мне на мягкий уголок, приглашая присесть там. Вытащил блокнот и принялся расспрашивать. Раздражения на шефа как не бывало. Его интересовало так много, что уже через несколько минут я забыла о страхе, рассказывая о своей жизни. Причем, в мельчайших подробностях. А Кох, задавая конкретные, правильно составленные вопросы строчил в блокноте, иногда рисовал, почти не давая передохнуть. Были моменты, когда он останавливал меня и просил самой изобразить обсуждаемый прибор, схему и хотя бы кратко указать его характеристики или принцип работы.
   В какой-то момент я поймала на себе задумчивый взгляд желтых глаз. Моя речь замедлилась, но разорвать наш зрительный контакт я была не в силах, пока оборотень сам не опустил глаза в бумаги, разложенные на столе.
   Когда я уже с трудом ворочала языком, без привычки столько говорить, надо мной сжалились и отпустили. Но не отдыхать, а работать с Нюрой.
  Таким образом незаметно пролетело несколько дней. Я освоилась в доме, а вечером выходила погулять по огромной прилегающей к нему территории размяться и полюбоваться парком. Перестала бояться каждого встречного-поперечного. Подружилась с Пелагеей Павловной и Варей. Мне разрешили поговорить с моими родными ежами. Жизнь налаживалась.
  
  Глава 16
   Делопроизводство - деятельность, на практике оказавшаяся не столь элементарной, как я думала в начале. Но я подошла к ней по-бухгалтерски: системно и основательно. Моя предшественница легко ориентировалась в завалах документов, лишних бумагах и прочем хламе непонятного назначения, но прямо-таки любовно хранимом. Стоило главе нажать сигнал коммутатора, функционировавшего по принципу амулета связи, и спросить о чем-либо, Нюра быстренько вспоминала, где и что у нее лежит, и спешила выдать требуемое. А вот мне пришлось бы как раз следующие два года разбираться в сложной организации хранения, рассчитанной скорее на память и хорошее знание обстановки в компании.
   Поэтому, оставшись без ее руководства, я начала систематизировать документацию, чтобы, прежде всего, самой было удобно и легко работать. Сформировав картотеку по каждому из подразделений компании, приносившему доход клану, довольно вздохнула, проведя пальчиками по аккуратным корешкам папок и карточкам. И вздрогнула, услышав неповторимый голос шефа:
   - Скажи, Ксения, розовый - твой любимый цвет? Или этот костюм настолько дорог тебе, что из него вторую неделю не вылезаешь?
   Замерев у открытого шкафа, я посмотрела на Егора Михайловича через стеклянную дверцу и решила потактичнее ответить на бестактный вопрос:
   - Будучи секретарем руководителя солидной компании, главы клана я должна выглядеть соответственно. Каждый день в приемной меня видели немногие посетители, большинство - один раз или два. Полагаю, им мой персиковый костюм еще не приелся, как вам.
   Хмурый отлепился от косяка двери, опираясь на который стоял, видимо, наблюдая за мной, и двинулся к столу, заставляя меня нервничать все сильнее. Тяжеловато общаться с людьми и особенно с не людьми, не зная, какие эмоции они испытывают при этом. Словно лишилась части органов чувств, осталась без защиты.
   - Ты не ответила на мои вопросы, - продолжал настаивать он, остановившись возле моего стола.
   Как обычно, начальник одет с иголочки, в темный классический костюм-тройку. Галстуки он не жаловал, две верхние пуговички белоснежной рубашки часто расстегивал, обнажая крепкую мощную шею. А что на смуглой коже ожоги и рубцы так больше видны, его не беспокоило. Мне кажется, ему искренне плевать, кто и что о нем думает и по поводу подпорченной внешности тоже. Слишком сильный, харизматичный мужчина.
   Я сглотнула и упрямо уставилась на него, опять поймав себя на том, что забыла, о чем шла речь. Факт настораживавший и одновременно раздражавший меня. Наверное, поэтому не смогла сдержать сарказма в голосе:
   - Егор Михайлович, я в Сумеречном живу три месяца. Появилась здесь голой и босой. Месяц в рысьем обличье бегала, потом мне повезло встретить Зотовых. За два месяца работы в пекарне обзавелась самым необходимым, и ежи отдали вещи своих дочек. Остальная моя одежда вряд ли подойдет для вашей приемной. - Затем я не сдержалась и добавила, проведя рукой по жакету: - Это не розовый, а персиковый цвет! И да, вы правы, - мой любимый!
   Он прищурился и окинул меня недоверчивым взглядом, а я ощутила его недовольство, показавшееся незаслуженным.
   - Этот костюм, я полагаю, стоит приличных денег. За такую сумму можно было купить несколько попроще...
   - Костюм действительно стоит дорого, но за него платила не я. - Полные губы оборотня едва заметно скривились, а я продолжила. - Его оплатил Эрик Кель, мотивируя тем, что его спутница на встрече с самим Хмурым не может выглядеть простенько. Иначе вы бы не поверили, что я его пара. Меня в приказном порядке отправили в престижный салон за необходимым реквизитом.
   - Больше не хочу видеть эту розовую тряпку на своем секретаре, - зло прохрипел начальник. - Сегодня же выдам тебе аванс, реши проблему с одеждой. Я предупрежу...
   Упрямо задрав подбородок, я твердо ответила:
   - Нет. Никакой благотворительности от вас не приму. Кстати, костюм не подачка. За него я никому, ничего не должна. Я помогла Келю заключить выгодный контракт с главой ковена, с которым без моего содействия у него ничего хорошего бы не вышло. Более того, по его милости, еще неизвестно что бы вы со мной сделали, если бы не вспомнили. Выходит, я заработала его, хотя и не совсем честным путем. Издержки, так сказать.
   Черные брови оборотня взлетели на лоб; внушительные кулаки уперлись в столешницу. Егор подался ко мне, усиливая психологическое давление, и тихо вкрадчиво уточнил:
   - То есть, взять чужую поношенную одежду ты согласилась, а у меня деньги на новую - нет?
   Стыд. Обида и разочарование: мы явно не поняли друг друга. Почему-то показалось, что этот мужчина никогда не осудил бы за то, как мне довелось выживать в чужом мире в первое время. Пришлось снова ворошить прошлое:
   - Меркул с Меланьей помогли в самую трудную минуту, когда я, совершенно отчаявшись, залезла к ним в дом за хлебом. Так есть хотелось, три дня голодала... Я пыталась изменить ситуацию, выкарабкаться, просилась на любую работу, но мне везде отказывали... Жила сначала в норе, в лесу, затем перебралась в верхний город, поселилась на чердаке старого пустовавшего дома. И только они пожалели, пригрели, накормили и одели. Дали работу, сделали документы, защищали как могли. Их помощь, любую, в том числе и ношеную одежду, которую вы подобрали в переулке, не стыдно было принять. В тот момент я рыдала от счастья и благодарности и...
   Я отвернулась к окну, не в силах смотреть в его одновременно теплые и холодные глаза, сдерживая непрошенные слезы. Почему рядом с ним я опять как капуста квашеная? Мне удалось не опозориться окончательно. Взяла себя в руки и фальшиво заинтересовалась картотекой, переставив пару папок, чтобы потом вернуть на место.
   Мужчина тяжело вздохнул и присел на край стола, вероятно настроившись обсудить проблему:
   - Наш клан - это не только объединившиеся с определенной целью оборотни и маги. Все так или иначе работают на компанию. И каждый из нас гарантированно получает процент от общего дохода. Конечно, согласно статусу и вложенному труду. Работникам, не входящим в клан, платят только зарплату, но тебя приняли в клан. Соответствующее распоряжение Сава уже направил и в бухгалтерию, и в совет клана. Необходимые документы, в том числе рекомендацию я подписал. Хотя в совете нас всего пятеро и четверых ты уже знаешь.
   - А кто четвертый?
   - С Алексом ты знакома. Ксения, теперь ты - рядовой член клана Хмурых, и какие-никакие, но деньги у тебя есть... - не выдержав длинного монолога, Егор закашлялся, прижав руку к горлу.
   - У меня есть горячий чай, налила, но ни глоточка еще не успела сделать, - шагнув к столу, я подняла и протянула ему чашку.
   - Спасибо, - шепотом поблагодарил он, перехватил у меня чай и жадно отпил.
   Наши пальцы на миг соприкоснулись, и я, сама не знаю почему, смутилась.
   - Какой дрянью в тебя плеснула... вампирша?
   - Кислотой с серебром смешанной, - хрипло ответил он и допил чай большим глотком. В его огромных руках чашка казалось такой маленькой, хрупкой, а ведь я на кухне выбрала себе самую большую.
   - Мне очень жаль, - тоже тихо посочувствовала я, понуро опустив плечи и не зная куда глаза и руки девать.
   Егор неожиданно насмешливо хмыкнул:
   - Не жалей. Все восстановится со временем.
   Его глаза немного потеплели, и я не сдержалась - улыбнулась, что называется, во все тридцать два зуба.
   - Ну, вы готовы ехать? - рыжим ураганом в приемную влетел Сава, как обычно распахнув дверь со стуком.
   - Куда? - опешила я.
   Тигр смерил внимательным взглядом пристроившегося на моем столе Егора, затем ответил:
   - Тебе придется общаться с занимающими руководящие должности работниками многих наших предприятий. Сегодня у нас дела на одном заводе, так что поедешь с нами, познакомим с народом. Осмотришься.
   - Мне правда можно с вами? - удивилась я, не скрывая радости. Все же невероятно интересно вырваться из четырех стен, посмотреть какое-то производство.
   - Нужно, - пробасил Сава и уточнил. - А почему ты удивилась?
   - Я же... недавно здесь. Да еще при таких обстоятельствах принята и...
   Оба мужчины закатили на миг глаза.
   - Боги, святая простота, - весело заметил Закурский. - Ты при Хмуром гораздо больше узнаешь, чем мотаясь по заводам. Да и Глеб у нас хлеб не просто так ест. Ты только подумаешь о предательстве, а он уже почует.
   - Я ни..
  Мое возмущенное 'никогда не предам' Сава оборвал:
   - Ясно. Поехали. Нас ждут, а вы тут прохлаждаетесь.
   Егор молча кивнул, видимо горло еще не отошло. Сходил в кабинет и вернулся с тростью. Пока мы шли по коридору, я, не сумев сдержать любопытства, тронула его за кисть, вновь переходя на 'вы':
   - Вы же не хромаете. Зачем трость?
   Вместо Хмурого ответил Сава, впрочем, тоже как обычно:
   - Было дело: Егор ногу сломал, мы ему эту трость и подарили с Глебом. А потом как-то так вышло, что она стала олицетворением неотвратимого наказания. Вот он и таскает ее с собой для наглядности и солидности.
   Рыжий громила захохотал, отметив, что я, подозрительно взглянув на орудие убийства в руках Хмурого, сделала шаг в сторону. Как, однако, все прагматично. Мы вышли к парадному входу, где нас ждали два черных престижных автомобиля, попыхивая запахом пирожков.
   Открыв передо мной дверь, Егор в характерном для него бесстрастном тоне предложил:
   - Ксения, думаю, мы перешли на некий уровень общения, когда тебе можно обращаться ко мне на 'ты'. А то твои резкие переходы раздражают. И без посторонних по имени, пожалуйста.
   Я скользнула в кожаный вместительный салон, поправила юбку и тихо ответила занявшему сидение рядом Хмурому:
   - Спасибо.
   - За что?
   - Думаю, в этом мире не многим разрешено обращаться к тебе на 'ты' и по имени.
   Егор молча уставился в окно, зато я в зеркале заднего вида заметила удивленный взгляд водителя.
   ***
   Нижний город радовал глаз кирпичными 'высотками', выраставшими иногда до шестого этажа. По сравнению с верхними районами, больше походившими на сельскую местность за куполом, здесь я словно перенеслась в старые кварталы моей родины с поправкой на 'заграничную' самобытность.
   Промышленная зона с многочисленными предприятиями - заводами и заводиками, принадлежащими разным кланам и ковенам, - произвела гораздо менее приятное впечатление. Довольно скучный серый пейзаж, не отягощенный архитектурными излишествами. Длинные и не очень трубы, непонятного назначения сооружения, монументальные заборы, соответствующие запахи. Неожиданно мое внимание привлекло здание от фундамента до крыши огороженное металлической сеткой.
   В очередной раз, по привычке, как с родными и близкими дома бывало, положила руку на Егорову и спросила, продолжая глядеть в окно:
   - А почему дом под сеткой? Он перестраивается? Или это такая нестандартная система охраны?
   Хмурый молчал. Я обернулась - и щеки сразу же загорелись. Он смотрел на наши соединенные руки, и выглядели мы, будто... пара. Медленно убрала ладошку и сцепила руки на коленях. А извиняться не стала за оплошность, чтобы внимание не заострять. Да и глупо.
   - Это заземление, - наконец-то ответил шеф.
   - Заземление? - удивилась я.
   - Да. Его используют там, где маги испытания проводят, и сила гуляет. Когда купол сомкнулся, светлые защитнички начали охоту вести за излишками силы.
   - Не поняла, - нахмурилась я. - Зачем светлым сила серых? Мы не способны ее использовать.
   Я чуть язык себе не прикусила: обмолвившись при свидетеле о том, что сама светлая. Но Егор не разозлился, а водитель даже бровью не повел.
   - Использовать - нет, но зато большой всплеск силы может подсказать светлым, где некоторые наши наимудрейшие глупцы пытаются прорвать защитный контур.
   - А что бывает... когда это выясняется?
   - Разное, - равнодушно ответил Егор.
   Мимо пролетел черный седан, за рулем которого сидел Сава, помахавший из окна. Наш водитель, не сдержавшись, фыркнул, зато Егор, снисходительно покачав головой, приказал:
   - Поднажми. Видимо нас там заждались совсем, раз он таким способом нас поторапливает.
   Через пару минут мы оказались у проходной крупного заводского комплекса. Тяжелые кованые ворота быстро отворили, и мы въехали на огромную площадку. Удивительно, но в этот раз водитель открывал дверь не хозяину, а мне, помогая выйти наружу. Егор дождался меня и после уверенной, пружинистой походкой двинулся к зданиям. Сава присоединился к нам, и мы продолжили идти в неведомом мне направлении. Мужчины кивали встречным, а я вертела головой по сторонам.
   Небо над нами тоже 'в клеточку' из-за растянутой над крышами металлической сетки.
   - Это тоже заземление? - полюбопытствовала я.
   - Естественно. У нас здесь научно-производственная база и выбросы силы частенько бывают, - рассеянно кивнул Егор, думая о чем-то.
   Очень быстро вокруг нас образовалась толпа желающих пообщаться с начальством. По ходу дела меня с кем-то знакомили, и я тайком, под насмешливыми взглядами Савелия, записывала имена в блокнотик. Особого внимания на меня окружающие не обращали, занимались своими делами. Егора задержала группа рабочих, которые активно доказывали, как лучше, размахивая руками и прямо на земле рисуя палочками схемы.
   Савелия отвлек маг - мужчина лет тридцати пяти в лабораторном халате. Небритый и выглядел уставшим. Неужели столько работает?
   Помявшись, он попросил:
   - Савелий Олегович, я понимаю, что не имею права... но не могли бы вы похлопотать, чтобы банк вашего клана выдал мне кредит?
   - Зачем?
   Маг, поморщился, посмотрел мимо собеседника и признался:
   - Да... у меня четверо детей, трое совсем малых. У одного магия резко прорезалась, а жена в булочную ходила. Вернулась... в общем, еле успела детей спасти. Все барахло и дом - дотла. Сейчас у ее родителей квартируем, но для меня это пытка.
   - Ну ты даешь! Неужели никаких накоплений сделать не успел? При твоей-то зарплате? - удивился Сава.
   Маг покраснел до ушей и нехотя признался:
   - Машка моя - ведьма. А они... такие... недоверчивые. Короче, деньги дома в банках хранила, зачарованных... Ну и... все накрылось.
   Я ахнула. Мужчина тяжело вздохнул, безмолвно согласившись со мной. Наверняка сам тоже за сердце хватался, когда узнал о потере. Тигр поскреб рыжую макушку, по моим ощущениям, что-то мудреное придумал, а в голосе прорезались вкрадчивые нотки:
   - Игнат, а переходи к нам в клан вместе с семьей. Мы тебе беспроцентный заем выдадим, поможем построиться...
   Несчастный, опустив плечи, мотнул головой:
   - Ох, Савелий Олегович, вы же знаете этот ведьмин ковен... Отступные такие выставят - ни в жизнь не отработаю. А так, налог плачу за защиту и сплю спокойно. Раньше... Мне же в банке кредит придержали, чтобы я работать в ковен вернулся, сдался с потрохами, под бабий каблук полностью попал. А Машка вся на нервах, мать ее запилила уже. Дети переживают...
   Я вытаращилась на хлебнувшего лиха мужчину: так-так, похоже и у магов не все женщины на вторых ролях.
   - Ты недавно прибор нашим инженерам сдал на тестирование? - Игнат неуверенно кивнул. А Сава продолжил: - Ты мужик толковый, работаешь у нас давно. Если прибор тестирование полностью не пройдет, доработаешь до конца. Мы его у тебя выкупим. Думаю, полученной суммы хватит на решение твоей жилищной проблемы. Завтра свяжешься с бухгалтерией, возьмешь чек.
   - Вот спасибо, Савелий Олегович. Вот выручили, а то хоть в петлю с этими ведьмами лезь.
   - Размечтался, ведьмы тебя и с того света вернут, да заставят на них работать, тогда ты точно не отвертишься от бабского каблука, - расхохотался Сава, хлопая Игната по плечу. Причем погорелец под тяжелой рукой тигра пригнулся.
   Повеселевший инженер поспешил откланяться, Сава пошел к Егору, занятому разговором с Алексом Кохом и еще двумя магами. Я решила постоять в сторонке, пока мужчины занимались делами, казалось, обо мне совершенно забыв. В конце концов, понадоблюсь - позовут.
   Осмотревшись вокруг, я подняла лицо к небу и прикрыв чуть глаза, наслаждалась легким ветерком. Внезапно я почувствовала неладное. Кожа начала зудеть, будто в нее впивались тысячи иголочек. И внешнее напряжение с каждой секундой увеличивалось. Оглянувшись по сторонам, ничего подозрительного не обнаружила, начальство увлеченно беседовало с подчиненными. А ощущение беспокойства усиливалось, перерастало в угрозу. Белые перистые облака резко потемнели, сгустились, создавая злобные словно гипсовые лица призраков с раззявленными в безмолвном крике ртами, гневно взирающие с небес. Устрашающе огромные, к тому же...
   Дальше наступил настоящий ад: загрохотал гром, на землю посыпались молнии! Мощный силовой удар - сетка в хлам, а территория завода без защиты. Оборотни метались, укрываясь кто где. Маги под руководством Алекса формировали щит над головами, под которым прятались оказавшиеся рядом с ними, и Егор в том числе.
   Сама же я, неожиданно впав в странный ступор, - отмечала все до мелочей, видела, слышала, понимала, что надо тоже срочно прятаться, - но с места сдвинуться не могла. Хоть и грозило мне, словно одинокой березе в поле, стать громоотводом. Молнии одна за другой, сверкали в непосредственной близости. Мгновение, другое, а в следующее - огромное сильное тело врезалось в меня, будто грузовик на максимальной скорости, и ринулось в сторону ближайшей машины, откуда уже махал руками, раскрывая заднюю дверь наш водитель.
   Молния разрезала пространство, наверное, в метре от меня, на миг ослепив, а в следующий момент я задохнулась от боли, впечатавшись в сидение автомобиля, а воздух из груди выбил навалившийся сверху огромный мужчина. Сомнений, что я вцепилась руками и ногами именно в Егора, который спас и теперь укрывал меня своим телом, дополнительно защищая голову руками не было: знакомый запах, усилившийся кратно действовал успокаивающе, если так можно сказать в экстремальной ситуации. Я поерзала под ним, пытаясь вздохнуть поглубже, но сверху в машину ударила очередная молния, и на нас посыпалось битое стекло. Я закричала и руками закрыла голову мужчине, пряча от осколков. Боль обожгла предплечье. Светопреставление продолжалось. Я, то тоненько скулила, то голосила, когда очередная молния сотрясала наше казавшееся хлипким убежище.
   'Тихо, тихо, успокойся, скоро все пройдет', - прохрипел на ухо оборотень, закрывая меня от смерти.
  Он оказался прав. Ад закончился быстро. С полминуты мы прислушивались, ожидая продолжения, потом Егор приподнял голову, выпутываясь из моих объятий. Мы столкнулись взглядами и еще с минуту смотрели друг на друга. Я с трудом пошевелилась и убрала ноги с его спины, а то в весьма двусмысленной позе растянулась. И сразу почувствовала, как очень быстро твердеющая мужская плоть начала давить мне в бедро. Желтые глаза довольно сверкнули, а вот мои щеки полыхнули жаром смущения.
   Егор нахмурился и посмотрел в сторону, отодвинул голову и осторожно стряхнул оставшиеся в волосах осколки, а затем - начал вылизывать мои поцарапанные осколками, кровоточащие руки. У меня дар речи пропал. Я ошалело уставилась на мужчину, который снес голову бывшей любовнице, а мне... залечивает раны, да еще таким способом!.. Уму непостижимо!
   Глотнув воздуха, я уже открыла рот сказать, что у него в кармане амулет связи давно надрывается, но Хмурый сам не то услышал, не то соизволил достать его из внутреннего кармана и ответить:
  'Слушаю!.. Да, основной удар у меня на предприятии. По-видимому... Надеюсь, вы сейчас пошутили? Или на самом деле считаете, что я идиот и держу у себя под лапой уродов, которые очередной телепорт к Светлым прорывают?.. Не волнуйтесь, если я найду их первым, больше они никого не побеспокоят. А судя по локализации удара светлых, серые смертники пытались под нашей защитой прорубиться на ту сторону... Все, отбой. Мне некогда сейчас. На городском совете решим, как с этим бороться'.
   Переговорив с кем-то важным, Егор закрыл крышку черного амулета, стиснул его от злости так, что раздавил. Отшвырнул от себя и приказал водителю:
  'Коля, вызывай Глеба сюда. Срочно'.
  Закончив с первоочередными делами, слишком занятый руководитель компании, улегшийся на мне, основательно придавив немалой тушей к сиденью, вновь посмотрел на меня. Думаю, наконец-то вспомнив об этом. А уж каково мне было с задранной до пояса юбкой, основательно затекшими ногами лежать под ним среди осколков стекла и чувствовать, как в пах опять толкнулась его твердая плоть! Я дернулась, пытаясь вылезти из-под тяжелого мужчины. Какое там, здоровенная ладонь Егора медленно, словно ему никуда не надо спешить, а вокруг ничего такого из ряда вон не творится, скользнула от моей лодыжки до самой ягодицы, слегка помяла ее. Желтые глаза загорелись ярче, крылья носа затрепетали. И зачем он ко мне принюхивается?
   - Ты очень вкусно пахнешь.
   - Я? - едва слышно пискнула, желая срочно скрыться от изучающего мужского взгляда.
   - Ты. Знаешь, твои прикосновения почти обжигают.
   - Да? - уже сипло прохрипела я, пытаясь сгруппироваться, чтобы, если что, отпихнуть рехнувшегося начальника.
   - Да, - совершенно спокойно ответил он и через секунду полез наружу задом, раздраженно фыркая, подобно огромному коту.
   Но думаю, он услышал мой громкий облегченный выдох. Хотя часть меня солидарно с рысью захныкала от разочарования. Потому что признала: этот котик - мой! Подумаешь, боюсь его. Пока!
  
  Следом за шефом, и я выбралась из машины, которой тоже досталось, осторожно стряхивая с себя стекло и поправляя кое-где, увы, пострадавший костюм. Все подтягивались к группе народа, скапливающейся вокруг явно чего-то не хорошего. Хмурый тоже быстро направился туда, и я за ним, на цыпочках, потому что во время спасательной операции, как водится, потеряла обувь. К моей неожиданной удаче, туфли нашлись: преспокойненько валялись, там, где свалились. На ходу отряхивая ступни от пыли и камешков, я обулась и поспешила узнать, в чем дело.
   Тем временем глава компании присоединился к тесно сомкнувшейся толпе оборотней и магов, скорбными изваяниями стоявшими над чем-то, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. Меня буквально окатила волна чужих эмоций: сочувствия, страха, отвращения и скорби.
   Выглянув из-за плеча Егора, я наконец-то увидела, что же всех настолько потрясло - и в ужасе вцепилась в рукав черного пиджака. На земле, в окружении работников завода, лежал обгоревший мужской труп. Кое-где на теле остались опаленные лохмотья белого лабораторного халата - значит, погиб маг. Они большей частью занимаются научной деятельностью в Сумеречном. Это я четко уяснила. Несчастный не смог спастись, убежать. Зная теперь, как истово защитники Стены охотятся именно за серыми магами, не сложно сделать вывод о том, что представители ковенов вот в такие моменты больше всего рискуют попасть под удар.
   Отвела глаза от страшно обезображенного тела и увидела еще одного пострадавшего: оборотень корежился в страшных судорогах. Клочья от его одежды валялись рядом, тело бедняги выгибалось под немыслимыми углами и постоянно меняло ипостась: то огромный полосатый тигр, то рыжий мускулистый мужчина. Я ахнула, узнав в этом измученном перевертыше Саву.
   - Что нужно сделать, чтобы прекратить его мучения? - хрипло рявкнул Егор после секундного замешательства.
   Вперед выдвинулся Игнат и неуверенно предложил:
   - Его бы заземлить как-нибудь, чтобы выпустить силу, иначе его так и будет крутить... пока она не иссякнет естественным путем...
   Маги вокруг заспорили:
   - ...может сетку накинуть...
   - ...сдурел, как Серега сгорит и все...
   - ...а так изувечится, и так вон кости хрустят, не слышишь?
   - ... а если прижать, чтобы хоть не ломало?
   - ...тогда на других перекинется, которые держать будут. Спасатели станут концевыми и сами погорят.
   - Я спрашиваю, что нужно сделать? - в скрежещущем хрипе Хмурого было столько льда, что хватило бы заморозить всех.
   Ощутив его отчаянный, на грани ужаса, страх за жизнь друга, я мысленно взвыла от безысходности: не представляла, как помочь рыжему здоровяку.
  В этот момент толпу раздвинул Алекс Кох. Оценив ситуацию, на мгновение задумался, потом взглянул на меня и гаркнул:
   - Все прочь! Разошлись в стороны, не то заденет.
   Маги и оборотни дружно шагнули назад, на безопасное расстояние. Только я не двинулась с места, намертво вцепившись в Хмурого - незыблемую скалу в океане чужих чувств и эмоций.
  Кох резким жестом приказал мне подойти:
   - Ты - плюс, я - минус. Мы его сами заземлим.
   - Но они же сказали, так спалить Саву можно?! - пролепетала я, метнувшись к ученому.
   - Сетка - проводник, наша пара - идеальное заземление... я думаю. Надеюсь...
   - То есть вы не уверены? - ужаснулась я.
   - Я не уверен, что будет с концевиками, - признался Кох, пристально глядя мне в глаза.
   - То есть с нами? - судорожно сглотнула я от страха, невольно покосившись в сторону сгоревшего мага.
   - Да! - кивнул Алекс. - Но времени раздумывать нет.
   Главный по науке был прав: тигр скрючился и натужно хрипел, выгнувшись назад и колотя от боли хвостом. Вот-вот позвоночник сломается. Смотреть на это без содрогания нельзя. Я оглянулась на Егора, до хруста сжавшего челюсти в ожидании моего решения и снова почувствовала его страх, он словно пропитался им насквозь. И почему-то хотелось верить, что боится не только за друга, но и за меня.
   Мне и самой было страшно до ледяного кома в груди, до дрожи в коленках. Придется рисковать, ведь под взглядом горящих желтым огнем глаз я не смогла отказаться, струсить.
   - Что нужно делать? - хрипло спросила я, отворачиваясь от Егора.
   - Вставай напротив меня! - скомандовал Кох, подбирая обрывок сети и сворачивая кольцом, после протянул мне над телом извивающегося тигра. - Как только крикну 'Начали!', снимай щиты и выпускай свою магию на волю. Но через руки, поняла?! - я кивнула, судорожно цепляясь за проволоку. - Начали!
   Резко убрала щиты и 'отпустила' себя. Несколько мгновений эмоционального хаоса из своих и чужих эмоций - потом громыхнуло, и я полетела... в прямом смысле. Очухалась на земле, распластавшись в позе звезды со сбившейся юбкой и собственными волосами во рту. А через секунду на меня навалился очередной эмоциональный шквал. Я свернулась комочком и, закрывая голову руками, застонала от боли. Шум, крики, чьи-то сильные заботливые руки подхватили меня, прижали к горячему телу...
  Окунувшись в знакомый запах с головой, я отпустила свое измученное сознание и уплыла в спасительную темноту...
  Глава 17
   Хаос чужих эмоций, из которого я, намертво увязнув, как в болоте, никак не могу выбраться, причиняет боль, потому что они слишком сильны. Хочется плакать, спрятаться, укрыться, забиться подальше и поглубже, да все что угодно... Они мешают мыслить нормально... Только бы не чувствовать... Только бы не слышать...
   - Деточка, подними щиты, - среди накала страстей кто-то уговаривал меня мягким приятным голосом. - Ну давай же, Ксенечка, давай, моя хорошая.
  Чего им от меня надо, оставили бы в покое? Чего от меня снова хотят?..
   - Защищайся! - раздался другой голос, знакомый, резанувший как плеть по оголенной коже, заставивший вздрогнуть.
  Кажется, я начала реагировать.
   - Ты чего орешь на нее, изверг? Она твою шкуру паленую спасла, а ты...
   - А как по-другому? Видишь, мать, девчонка не реагирует, а ее ломает.
   - Я сейчас морду твою рыжую начищу за 'мать'. Какая я тебе мать, кошак ты облезлый. Я тебя лет на двадцать всего старше, да за мной знаешь сколько таких бегает... - мне положительно нравится обладательница ласкового голоса, сразу же давшая отпор разоравшемуся Саве.
   - Ой, прости меня, красавица, я ж любя...
   - Баб своих люби, а от меня подальше держись!
   - Хватит, довольно - прекратил перепалку третий голос, Егора, ровный и спокойный, моментально возымевший эффект.
   Наконец-то услышав его, я смогла выплыть из марева. Отсекла чужие эмоции и так глухо закрылась, что почти перестала ощущать окружающих. Но сейчас мне жизненно необходимо отдохнуть, восстановиться.
   Открыв глаза, уставилась в белый потолок, затем увидела трепетавшую на сквознячке легкую светлую ткань. По специфическому запаху определила: нахожусь в медицинском заведении, вернее, целительском как здесь принято.
  Тяжело вздохнув от вселенской несправедливости, ибо белая полоса в моей жизни никак не наступает, повернула голову направо, откуда слышала женский голос. На меня доброжелательно смотрела симпатичная, милая шатенка лет сорока в белоснежном халате, впрочем, магичка легко может скрывать свой истинный возраст. Целителей в Сумеречном мне встречать пока не доводилось. И глаза у нее добрые, лучистые, искренние.
   Стену у двери подпирал Егор; внешне невозмутимый, но чувствуется - он волнуется, внимательно глядя на меня, чем неожиданно согрел душу и невольно вызвал улыбку.
   Пошевелила ногами - грязные, босые, зато целые. Только руки неприятно ноют. Подняла их вверх и удивилась: кисти покрыты слоем мази и в прозрачных перчатках. Хотя, чему удивляться? Подвигав пальцами, особенной боли не почувствовала, но и приятного мало - однозначно. Костюмчик - редкая удача! - на месте, а то с моим-то везением...
   - Очнулась, спящая красавица, - пробасил слева Сава, лежащий на соседней кровати. Надо же, весь в гипсе...
   - Я смотрю, у тебя любая женщина - красотка, - едко заметила шатенка. - То ли ты слишком непривередливый, то ли всем угодить хочешь.
   - Капитолина Федоровна, зря вы наговариваете! - возмутился Сава. - Только вы, да со всем уважением и расположением и...
   - Я к твоему расположению, как к Стене отношусь, голубчик, - остановила его несговорчивая магичка.
   У тигра-балабола помимо загипсованной левой руки и обеих ног, на шее корсет красовался, словно ошейник строгий нацепили. И выглядел он так неожиданно забавно, что я не выдержала и захихикала.
   Закурский, наверняка по максимуму обездвиженный, подозрительно недовольно сощурился:
   - А что смешного? Меня заставили... вынудили... вот сейчас встану и...
   Огромный оборотень, на обнаженной груди которого бугрились мышцы - пристыженный и сконфуженный? Невероятно! А ведь еще совсем недавно присутствовал на казни, решал мою судьбу, приставал, провоцировал...
   Дверь распахнулась, и в палату ввалился Алекс Кох. Сейчас глава исследовательской группы с нелепо торчащими в разные стороны черными волосами больше походил на всклокоченную, подравшуюся с товарками ворону, однако смеяться мне расхотелось - у него на расставленных в стороны руках такие же, как на мне, перчатки.
   Оглядев нашу улыбчивую компанию, маг отметил:
   - Вижу, все пришли в себя. Я рад! - присев на край кровати в ногах, кивнул на мои руки: - Болят?
   Я замотала головой и хрипло шепнула:
   - Не очень, больше кожа зудит.
   - У Капитолины дар божественный... кости сращивать. Тигра нашего по частям, вон, собрала. Скоро как новенький будет. Нам с тобой руки целебными снадобьями восстановила. Да заговором.
   - Ой, а...
   Капитолина кивнула, понимая, о чем я хотела спросить:
   - По счастью, ты без сознания была. А то бы двойная боль...
   - Спасибо, - поблагодарила я добрую, это видно, женщину. - Думаю, вам от меня тоже досталось.
   Она усмехнулась и строго ответила:
   - Уж лучше откат магии светлой несколько минут потерпеть, чем этого болтуна и крикуна...
   - Я только два раза, но больно же было, - обиженно прогундел Сава.
   - Как маленький, честное слово... - закатила глаза целитель, затем, махнув нам рукой, вышла из палаты.
   После того, как дверь закрылась, Кох прокомментировал ситуацию:
   - Если ты за ней дальше в подобном духе ухаживать будешь, то и следующие пять лет не добьешься.
   - А, ничего не выходит, - буркнул невезучий ухажер, ерзая на кровати и пристраивая поудобнее загипсованную руку. - Слово не так скажу - она мне сразу разницей в возрасте тыкает.
   - Может просто сказать о своих чувствах? - ляпнула я не подумав. Ведь у меня совета не спрашивали.
   Сава насупился, голубой взгляд заледенел, но через мгновение он, видимо, вспомнил, кто ему жизнь спас. Поэтому скривил поцарапанную физиономию, изобразив улыбку, и выдавил:
   - Я подумаю, спасибо за совет.
   - Прости, пожалуйста, - повинилась я.
   - Спасибо тебе за помощь, - глубоко вздохнув, произнес Сава, не глядя на меня.
   Большой сильный мужчина явно неловко себя чувствовал, не привык, чтобы его женщины из беды выручали, а некоторые еще и наставляли.
   - Не за что, - я тоже тяжело вздохнула и срочно приняла меры по спасению душевного спокойствия тигра: - Вы меня в клан взяли. Работу дали. По сути, от авантюриста Келя избавили. - Аккуратно свесила ноги с кровати и села. - Выходит, мы просто сочлись.
   - Думаешь, это равноценная сделка? - мотнул рыжей лохматой головой Сава. - Одно слово - светлая.
   - Никто мои туфли не видел? - уныло спросила я, рассматривая поцарапанные грязные ноги в синяках и потрепанный запылившийся костюм, который еще утром по-прежнему радовал меня. А сейчас расстроил окончательно: если лопнувший по шву рукав можно зашить, грязь - отстирать, то мелкие и крупные прорехи...
  Охо-хо, без красивой дорогой вещи осталась. Жалко до слез. Я отвернулась, чтобы мужчины мои заблестевшие глаза не заметили, и увидела свое нечеткое отражение на глазурованной поверхности кафельной плитки.
   - Святые светлые, это что? Я? - потрясенно схватилась за голову и попыталась пригладить торчащие в разные стороны волосы. Ведьма-ведьмой, какими их изображали в сказках на светлой стороне.
   - Ну извини, - усмехнулся Алекс, почесав свою вздыбленную шевелюру. - Не расстраивайся, скоро пройдет.
   Нет, вселенная точно задолжала мне белых полосок. Я повернулась к Саве и, сконфуженно улыбаясь, предложила:
   - Хорошо, давай сочтемся по-другому. Рассчитаешься бальзамом для волос... Можно сразу два флакона, а то мало ли...
   Сначала заржал Кох, следом, охая от боли и хватаясь за грудь, захихикал Сава, и даже у Егора дрогнули губы, а потом я услышала его каркающий хриплый смех, запечатленный в памяти. Но в этот раз мне было не страшно, а легко и весело.
   ***
  Накрыв руками волосы и опираясь локтями на стол, я уныло смотрела перед собой. Мои локоны, превратившиеся в мочалку и не поддававшиеся ни расческе, ни описанию, расстроили окончательно. Надеюсь, с ними удастся справиться водой и шампунем, и они недолго будут 'радовать' меня в зеркале. А то как с такими работать? На глаза посетителям показаться?
  Полчаса назад ногу немного в сторону отставила и чуть не свалилась, очередная, прямо-таки преследующая меня, неприятность - обувь. Каблук на новой туфельке сломался. Эх, кто бы подумал, что секретарская работа окажется настолько напряженной? Вот изящная вещица и не выдержала. Надо бы у Пелагеи Павловны узнать, где можно отремонтировать.
   - Совсем плохо? - неожиданно услышала я мягкий грассирующий голос. И пока выпрямлялась, гадая, что за нелегкая женщину в эту резиденцию тестостерона принесла, та проявила искреннее сочувствие и заботу: - Как ты себя чувствуешь? Может лучше к себе пойдешь? Полежишь?
  Наконец, я подняла глаза и в недоумении осмотрела приемную, но кроме Глеба, который спокойно смотрел на меня, по обыкновению явившись бесшумно, никого не обнаружила.
  - А где она? - еще раз огляделась я, отметив, что Глеб волнуется.
   - Кто? - теперь он удивился и тоже оглянулся.
   - Да женщина, она меня о самочувствии... - начала пояснять я, но внезапно до меня дошло: это же Глеб говорит тем самым голосом! - А вы разве, не немой?
  Поджав тонкие губы, он хмуро уставился на меня:
   - А с чего ты решила, что я немой? - голос у него слишком мягкий, мурлыкающий, скорее характерный для кота, чем пса, грудной и похож на низкий женский, хотя, тембр больше мужской. И главное - завораживает до мурашек на коже у любого пола.
  Я виновато пожала плечами, мол, брякнула, не зная, и пояснила недоразумение:
   - Так вы же постоянно жестами разговариваете. Я впервые услышала, честно.
  Серые глаза волка неожиданно блеснули в насмешливой ухмылке. Хотя я ощутила его досаду, злость и стыд. Но очень быстро те эмоции сменились другими, связанными с хорошими воспоминаниями. Глеб присел на диван, вальяжно откинувшись на спинку, закинул ногу на ногу и поведал:
  - Парни меня пацаном в лесу подобрали, в снегу, избитого, голодного и замерзающего. Выходили бедолагу, но я еще в том возрасте был, когда организм перестраивался, взрослел. Обморожение даром не прошло: связки голосовые повредились. По молодости стыдился своего воркующего голосочка... больше помалкивал, да жестами общался. Егор и Савка меня с полуслова понимают, а другим все равно, я с ними мало говорю, работа у меня... неразговорчивая.
   - Прости... те, пожалуйста, - я поспешила исправить недоразумение, сделав вполне заслуженный комплемент. - А голос у вас невероятно приятный, необыкновенно чарующий, но не бабский, а какой-то нереальный, и потому подсознательно предположила, что мужчина так разговаривать не может.
   - Чарующий? - удивился довольный Глеб.
   - Да! - я улыбнулась с облегчением.
   - По-твоему, на уродство не тянет? - с наигранным веселым безразличием поинтересовался он.
  Забыл Глебушка, что я чувствую, как он замер в ожидании ответа.
   - Нет, конечно. Просто особенность такая, женщинам, как правило, нравится, - похвалила я и тут же выдала почти ошеломляющую мысль: - Вы с Варей поэтому не разговариваете? Думаете, она откажет из-за голоса?.. - и опять чуть язык не прикусила.
   Глеб вздрогнул, хотел ответить резко, но осекся, наверное, вспомнив о том, что перед ним светлый эмпат. Посверлил меня изучающим взглядом, под которым стало холодно, но своей проблемой поделился:
  - Варя... очень застенчивая. Боится всего. Жестами с ней много не поговоришь, а вдруг бы мой голос ее... оттолкнул. Я же не знал.
   - Это точно, - я кивнула, невольно поморщившись: чего только в голову не придет, похоже, влюбленному мужчине, - она всех боится. Всех, кроме вас.
  - Думаешь? - навострил уши волк, чуть подавшись ко мне с горящими глазами. - Ты ее эмоции прочитала, да?
  Я смущенно кивнула:
   - Не специально, просто вы с ней слишком 'громкие', особенно когда рядом друг с другом.
  Глеб секунду переваривал мои слова, затем расслабился, довольно развалившись на диване.
  - А почему Варя такая пугливая? - осмелилась я полюбопытствовать.
  Местный палач вновь напрягся, передернул плечами от неприязни и ярости, но быстро взял свои чувства под контроль:
  - Ее отец - игрок, задолжавший кругленькую сумму не только своему клану, но и другим. Остался гол как сокол, на очередной игре поставил на кон дочь и проиграл. Мне.
  - Какой ужас!.. - я прижала руку ко рту.
  - Варя узнала об этом от организаторов игры, когда ее забирали от дальней родни по матери. В общем, она их потрепала немного, сопротивляясь, а не убили ее тогда, потому что она мой выигрыш.
  Я прижала кулаки к груди и выдохнула потрясенно:
  - Но ведь ты... вы, не станете... и не предъявите...
  Глеб усмехнулся так зловеще, что морозец по коже пробежал, не смотря на начало сентября:
  - Естественно, предъявил, я долгов никому не прощаю! - зато неестественно прозвучал грудной, почти мурчащий голос, звеневший ледяными нотками.
  - Но... - обомлела я, - это неправильно, не достойно мужчины. Я думала, вы не такие. Вы...
  Глеб поставил обе ноги на пол, оперся локтями на колени и, сцепив руки в замок, холодно заявил:
  - Мы как раз именно такие, Ксения. Не заблуждайся на наш счет. Мы можем простить, забыть, понять, но лишь друг другу, да парочке живых в этом мире. - Я покорно вздохнула, проглотив очередное разочарование, а он добавил: - Ты уже второго из нас спасла, стала одной из тех, кому простить можно многое. А еще - пояснить какие-либо вещи или поступки.
  - Спасибо, порадовали, - уныло ответила я.
  Глеб снова хмыкнул и флегматично сообщил:
  - Я нашел Вариного отца и отправил в карьеры долги отрабатывать. Многие туда на вахту летают зарабатывать, а он там еще лет десять без права на отпуск и выходные пахать будет в оплату долгов.
   - Он вам много должен?
   - Нет, мой выигрыш на кухне работает, - грустно улыбнулся Глеб, блеснув хищными клыками, - но Беленький другим должен достаточно. Даже если я отпущу Варюху, ей в Песочном на свободе долго не жить. Поэтому ее папаша сейчас усердно отрабатывает свободу дочери и свои грехи замаливает перед богами.
  - Беленький? - не поняла я.
  Глеб нахмурился, посмотрев на меня:
  - Разве можно быть настолько невнимательной? Ты две недели живешь в доме и даже не знаешь фамилию девушки, с который вы уже почти подружками стали. Да, Беленькая.
   - Сама - черненькая, а фамилия - Беленькая, - хихикнула я и уточнила. - А вы ее в клан приняли?
  Причем, подумала в этот момент, что в Сумеречном не мне единственной достается по полной. Я-то свободна, относительно, но никому денег не должна. И пусть снова босая. Почти. А вот Варя, оказывается, даже за пределы резиденции выйти не может и целиком зависит от доброй воли палача клана Хмурых.
  - Нет, не приняли, - ровно ответил он.
  - Почему? - расстроилась я.
   - Через пару месяцев ее отец полностью погасит долг их клану. Тогда она сможет сама решить, без давления со стороны, к какому клану хочет принадлежать.
   - А что потом? - уже догадываясь, мысленно улыбаясь, спросила я.
  Глеб по-звериному наклонил голову, рассматривая меня. Немного резко поправил полы светлого пиджака, пряча под ним оружие, и затем ответил:
  - Дальше тоже от нее зависеть будет. Навязываться не хочу...
   - Зато в вашем доме, господин Громов, всегда будет потрясающе вкусно накрытый стол! - легко и от души рассмеялась я.
  - Болтушка, - неожиданно мурлыкнул довольный волк. Тут же озаботившись. - Ты сама-то как себя чувствуешь?
  Я пожала плечами, уже не особо переживая по тряпкам, волосам и прочим проблемам. Повертела перед собой руками в перчатках, демонстрируя Глебу:
  - Капа, ой, Капитолина Федоровна разрешила завтра снять. Потом кремом мазать несколько дней, пока краснота не пройдет. Сегодня из меня работник - никакой, если только чучелом. Волосы... вы сами видите... - найдя добровольно предложенные уши, я не заметила, как продолжила жаловаться. - И теперь, мало того, что новый костюм испортила, наверняка Хмурый опять придерется, как утром, но в следующий раз за неподобающий его секретарю внешний вид. Увидит мои кеды... А здесь клиенты и... Может волосы удастся уложить, хотя бы в хвост... а то и платка-то подходящего нет...
   - В общем, все плохо, - подвел итог Глеб, вставая с дивана и доставая чековую книжку.
  Захлопнув рот, я словно кролик на удава смотрела, как он, склонившись над столом, вписывает весьма приличную сумму. И вырвите мой болтливый язык, если не для меня. Язык остался при хозяйке. Мужчина подвинул мне чек и, уверенно улыбнувшись, - якобы легко решил мелкие чужие проблемы - снисходительно произнес:
  - Сегодня отдохни, а завтра с водителем съездишь в лавку. Чек считай подарком.
  Я встала, снова чуть не завалилась вбок, забыв о сломанном каблуке, но задрав подбородок, ровно произнесла:
  - Благодарю, Глеб Алексеевич, но ценные подарки принимаю исключительно от мужа и родителей.
  Волк опешил, замерев, так и не убрав ручку в карман.
  - Но ты же не замужем?
  - Увы, это горькая правда, - съязвила я. - А родители на той стороне, вот и приходится обходиться без подарков.
  - Да пойми ты, мы за Савку что угодно сделаем, а ты...
  - А я считаю, - поджала губы, упрямо вздергивая подбородок еще выше, - свои насущные проблемы лучше решать с помощью зарплаты. Согласись: верный, надежный способ.
  - А если премией...
  - Неужели всем выдадут? - приподняла я бровь в деланном удивлении.
  - В независимость играешь? - обиженно муркнул волк.
  - Нет, конечно, сами подумайте, за покрасневшие руки и помощь кому-то в трудную минуту деньги брать - это кем надо быть? - глядя в его серые глаза, ровно ответила я. И для примирения напомнила: - С меня же тоже никто не взял, а помогли так, что в жизни не рассчитаться. На месте Савы любой мог оказаться.
   - Я тебя понял, светлая, - уже спокойно, и одобрительно глядя на меня, произнес Глеб. Затем, немного помолчав, добавил устало: - Скоро рабочий день закончится. Из-за ЧП на предприятии сегодня никого к Хмурому не пропустят, поэтому спокойно иди поешь и отдохни, а то выглядишь - краше в гроб кладут.
  - Спасибо, - я образцово поджала губы, тщательно скрыв стыд и облегчение.
  Подхватила сумочку, туфли и босиком направилась к себе. Вслед мне донесся смешок и... сочувствие.
  
  Глава 18
   Ужинала я в своей комнате, в компании Варвары и Пелагеи Павловны, в подробностях рассказывая им о происшествии на заводе. Как по нам били молнии светлых, как меня спас Егор, как мы с Алексом 'заземляли' Саву. Молоденькой поварихе и пожилой экономке, подобно ежам Зотовым, было одинаково интересно все до мельчайших деталей, даже о том, что меня Николай привез в резиденцию по приказу Егора, а сам глава остался на заводе, решать проблемы, расспросили. Я лишь разговор с Глебом пропустила, чтобы Вареньку не смущать. Обе собеседницы дружно охали и ахали, искренне жалели меня, а я купалась в их сочувствии, неисчерпаемом женском любопытстве и восхищении, проливавшимся лечебным бальзамом.
   Заметив, что я зеваю, пожилая зайчиха разогнала нас спать, напоследок по-матерински подоткнув мне одеяло. Я чуть не всплакнула от переизбытка эмоций.
   А утром меня ждал сюрприз: Пелагея Павловна раздвинула шторы на окнах, тем самым моментально разогнав сон, благо утро было солнечным, затем, широко и торжественно улыбнувшись, вручила мне подарок от Савы. Сидя на кровати, я, будто именинница, забыв снять с рук повязки, с замиранием сердца разворачивала яркую блестящую упаковку, украшенную розовым бантом. Внутри оказался обещанный Закурским бальзам для лечения волос. Точнее, целый набор средств по уходу за волосами и телом в двойном количестве, как заказывала в больнице. Я от удовольствия даже попискивала; Пелагея Павловна хохотала, сидя рядом и тоже разглядывая затейливые этикетки на стеклянных бутылочках. Потом с уважением похвалила:
   - У самих Чаровых взял, молодец, Савушка, не пожадничал!
   - А Чаровы - это кто? - насторожилась я.
   - Небольшой ковен ведьм. Они обособленно живут, чужаков не жалуют, занимаются женской красотой. У них в Песочном всего пара лавок, но качество их зелий и снадобий для ухода за кожей и волосами знают и ценят за пределами нашего города. Да что там... со всех концов Сумеречного ездят у Чаровых ведьм закупаться.
   Зайчиха с интересом покрутила в руках бутылочку с шампунем, откупорила крышечку и понюхала, от удовольствия закатывая глаза. Я тоже уловила тонкий нежный аромат клубники со сливками. А рот заполнился слюной.
   - Значит, набор очень дорого стоит? - осторожно спросила я.
   В ответ мне тут же достался 'подзатыльник':
   - Ксения, разве тебя не учили, что цену подарка от чистой души никогда не спрашивают?
   - Просто мне неловко...
   Пелагея Павловна раздраженно попеняла:
   - Да, конечно, лучше чувствовать себя бескорыстной спасительницей, чем дать возможность другому отблагодарить, сняв с души хоть часть груза неподъемного долга.
  - Я не думала в этом ключе. Просто неловко как-то, - виновато улыбнулась я, заискивающе заглядывая в добрые глаза мудрой женщины.
   Натруженной рукой она ласково взлохматила мои по-прежнему торчащие во все стороны волосы и приказала:
  - Ступай, девочка, приводи себя в порядок!
   После душа я высушила волосы и глаз не могла оторвать от своего отражения в зеркале. Моя шевелюра сейчас выглядела как никогда шикарно: шелковыми блестящими волнами спадала на плечи и радовала насыщенным природным цветом горького шоколада. И волосы, и моя кожа пропитались ароматом клубники со сливками. Покрасневшая кожа на руках начала шелушиться, но боли почти не чувствовалось. Чудеса! Даже царапины от осколков превратились в тоненькие ниточки, видимо слюна оборотней действительно лечебная.
   Бледная кожа лица сияет, на щеках румянец, глаза излучают довольство жизнью и горят золотыми искорками, как всегда бывает, когда я счастлива. Приятно смотреть на себя в зеркало, прямо душа поет. Я аккуратно расставила чудесные бутылочки на полочке и пошла собираться на работу.
   Хорошее настроение немного испортилось, когда я начала выбирать одежду, пришлось мысленно одернуть себя: не стоит делать из мухи слона. Надела серую шелковую блузку и черную расклешенную юбку, как в тот раз, когда в ресторан с Келем ходила. И старые, но продолжающие верно служить 'кеды', украшенные серебристыми шнурками.
   В столовой тепло поздоровалась с Варей и парой охранников оборотней и села завтракать. Однако через несколько минут меня отвлекли. На стол рядом с тарелками легла папка с моей фамилией, а над головой прогундосили:
   - Фу-ух! Хоть чаю попью, а то с раннего утра работой завалили.
   За один стол со мной уселся помощник главного бухгалтера клана - старый потрепанный лис Пеш, у которого я осторожно поинтересовалась:
   - Доброе утро, Арсений Вацлавич. А зачем вам мое дело понадобилось?
   - Варенька, мне чаю и бутербродов! - крикнул он в сторону кухни, потом ответил мне: - Егор Михайлович распорядился выдать тебе аванс, кроме того, - небольшой заем, если нужен. Давай быстрее решай, какую сумму поставить, пока я завтракать буду, а то есть хочу как тигр: забегался сегодня спозаранку.
   Он раскрыл папку, достал из нее новенькую чековую книжечку, проверил на наличие печатей гарантов клана и передвинул мне вместе с ведомостью на выдачу аванса:
  - Подписывай.
  Увидев сумму в сто алтынов, я обомлела. Зотовы мне за месяц полтинник платили, а Настеньке - и того меньше. Логично, конечно, я же у них официанткой работала и помощницей на кухне, а здесь - личный секретарь главы клана и, хм-м-м, бандитской группировки, но все-таки...
   - Вы уверены, что не ошиблись с суммой? - уточнила я, не решаясь подписывать ведомость.
   Лис глянул в документ и флегматично пожал плечами:
   - Нет, мне приказали продублировать Нюрин договор. Сейчас - сто, оставшуюся сумму - в конце месяца.
   - Ясно, - улыбнулась я.
   Во-первых, порадовала сумма: повезло с работой невероятно. А во-вторых, условия оплаты и работы как у предшественницы, значит, это не выплаты за спасения и не милостыня.
   - А заем оформлять будешь? - прочавкал Пеш, вгрызаясь в бутерброд, который ему принесла Варя.
   Я поразмышляла с минутку, прикидывая приемлемую сумму, и назвала:
   - Сто алтынов.
  На эту сумму я планировала приобрести кое-какую приличную одежду, чтобы соответствовать должности, и немаловажно - деньги вполне можно за пару месяцев вернуть клану при моем доходе. Жизнь налаживается.
   Я старательно везде расписалась, получила заветную чековую книжку, чувствуя себя при этом просто супербогатой женщиной. А на выходе из столовой меня перехватил Николай, предупредивший, что мне дали сегодня выходной для покупок и автомобиль с водителем для сопровождения. На закономерный вопрос: 'Зачем мне охрана?' - Он хмыкнул: 'После вчерашнего многие узнают, что ты светлая. А какой у тебя дар, пока знают немногие. Лучше подстраховаться несколько дней и под охраной побыть. Как все просекут, что ты теперь в клане Хмурого - отстанут'.
   Из особняка я буквально птичкой выпорхнула с радостным предвкушением чисто женского отдыха и развлечения. Я связалась с Меланьей Зотовой и договорилась забрать ее с собой. Хороший повод не только прошвырнуться по магазинам, и не потому что она точно знала где что продается отличного качества и недорого, а просто я по ней соскучилась.
  ***
  - Ум-м, какое потрясающее... - закатила глаза Мели, глотнув ароматного какао.
  - Ум-м, какие красивые... - восхищенно потрогала я тонкий каблучок-шпильку у песочного цвета туфель, приоткрыв нарядную коробку на коленях.
  - Надеюсь, хоть их не потеряешь, - хмыкнула моя колючка-наставница, сморщив острый носик.
  - Сама надеюсь, раз я под защитой клана, бегать от всяких предприимчивых волков, сверкая пятками, не придется, - хихикнула я.
  Поправила сползающий со стула пакет, один из многих, и обвела довольным взглядом кафе, в котором мы решили перекусить после полдня беготни по городу в поисках обновок.
  - Ой, забыла сказать, Марк свою территорию значительно расширил, - с удовольствием отпивая из кружки, поделилась Мели.
  - Надо же? - сначала удивилась я и сразу испугалась. - У вас передел территорий начался?
  Мели посмотрела на меня, прищурив глаза-бусинки. Блеснула острыми зубками в ухмылке и шепотом начала говорить:
  - Должно быть, ты не в курсе еще, но неделю назад взорвали того ушлого Келя. Хотя о мертвых - либо хорошо, либо никак, но пусть боги будут мне свидетелями: что-то никто из его волков не опечалился. И любимой не нашлось, которая бы горючими слезами его могилку орошала, хотя и могилки-то не понадобилось...
  - В каком смысле? Не понадобилось? - опешила я.
  Мели тихонько продолжила вводить меня в курс дел Нижнего города:
  - А в таком! Его машина вместе с хозяином сгорела дотла. А уже через пару дней всем лавочникам да деловым на территории Келя было сказано, что теперь они под Марком ходят.
  - Неужели Марк его грохнул?.. - предположила я. - А выглядели чуть ли не лучшими друзьями. И меня к нему подталкивал вампир ваш.
  Ежиха замотала головой и торжественно поведала:
  - За день до взрыва сват мой в подсобке в доме Марка прибирался. Так вот, он сам лично видел: приезжал палач твоего ягуара! Они переговорили с полчаса, а после наш верховой несколько дней с лица спавшим ходил, да нервным. Из дому носа не казал.
  - Какого еще моего ягуара? - удивилась я. Наконец дошло: - А-а-а... вы, видно, ошиблись, Сава - тигр, а не...
  Мели изумленно уставилась на меня:
  - Так Хмурый ваш - ягуар. Все знают, я думала, и ты тоже...
  - Нет, я не знала, - рассеянно ответила я, про себя задумавшись: 'Ягуар... Один из самых крупных представителей кошачьих...'
  Вздохнула тяжело: ну еще бы, где тигр, там и ягуар, - вид-то один. Вспомнила одну особенность этих кошачьих и поморщилась от пришедшей в голову смешной, наверное, мысли: 'Только Глеб из этой троицы выделяется, но самое смешное, что в отличие от тигра и ягуара, волк умеет мурлыкать, а они - нет. Природой не предусмотрено. Хотя, может у оборотней Серого мира иначе?'
  - Ну так вот, Ксенечка, палач ваш приехал, Марка запугал, потом Кель к праотцам отправился. А уже на следующий день наш верховой территорию чужую к своей присоединил, и главное - никто даже не пикнул. Хотя в любое другое время за такой-то лакомый кусок горло бы друг другу перегрызли.
  - Знаешь, я думаю, это просто совпадение, что Глеб и... взрыв и...
  Мели подалась всем телом ко мне, ложась грудью на стол:
  - Да уже многие шепчутся, что Эрик пытался твоего ягуара надуть, вот и поплатился за глупость. А еще Марк наш поднял всем налог за защиту. Всем, кроме нас! Чуешь, откуда ветер дует?
  - Не совсем... - осторожно ответила я.
  - Марк к нам вчера приходил и сказал, чтобы мы не трепались среди деловых и торговых о нашем персональном взносе. Мол, за нас похлопотали, и сумма осталась прежней.
  - Ты думаешь, что Егор Миха...
  - Думаю, ты этому хищнику по душе его кошачьей пришлась. - Мели хитренько ухмыльнулась. - Вот он тебе и должность определил денежную, и в клан взял, и друзей твоих единственных облагодетельствовал...
  - Нет, ты ошибаешься, - возразила ей. - Просто есть другие обстоятельства, почему меня пожалели и вместе с Келем не... Но это не мои тайны.
  - Ну да, ну да, - снисходительно покровительственно в своей обычной манере покивала Мели. - Сегодня утром сват нечаянно услышал, как Марк орал на своего помощника. Так вот, Марк теперь сам будет налог платить, твоему ягуару причем. И со всего что имеет, для прочистки мозгов, как он со злости разорялся.
  - А причем тут я и отношение Егора ко мне? - недоумевала я. - Келя подорвали за обман и попытку нагреться на интересах Хмурых. Марка, ясное дело, наказали за интриги. Ведь Егор, Сава и Глеб узнали от меня, что Марк сталкивал нас с Эриком, рассказал ему обо мне и вообще - мутный тип. Хотя, как посмотреть: наказали ли?! Расширили территорию, он теперь в Нижнем, надо полагать, самый крупный и сильный верховой?
  - Так-то оно так, но кто их знает, что связывает Марка и Хмурого теперь? - осталась при своем Мели.
  Мы еще немного поболтали о детях и внуках Меланьи и Меркула, о жизни в Сумеречном, даже политику затронули. Потом я связалась с Николаем, и мы отвезли ежиху домой, а сами вернулись в особняк.
  У парадного из машины выходили Егор с Глебом, поэтому мы с Николаем, который любезно взялся донести мои пакеты, чтобы я травмированные руки лишний раз не беспокоила, оказались у них за спиной. Хмурый и Громов обернулись, внимательно осмотрели меня и чуть сдвинулись в сторону, пропуская вперед водителя.
  Николай взбежал по ступенькам и скрылся за дверью, я же поздоровалась и только хотела пройти дальше, но меня остановил Егор:
  - Прекрасно выглядишь, не смотря на вчерашнее... - в желтых глазах блеснула усмешка.
  - Спасибо. Подарок Савелия Олеговича поспособствовал, - улыбнулась я, невольно поправив волосы рукой. Затем смущенно добавила: - Отдельное спасибо за аванс и заем, и выходной.
  - В этом случае все заслужено, - мурклыкнул Глеб.
  Егор, приподняв бровь, посмотрел на друга, видимо удивившись, что тот при мне заговорил. Потом хмыкнул и продолжил подниматься по лестнице, неожиданно подхватив меня под локоть. И пока мы шли к двери, я ощущала теплую ладонь Хмурого на своей руке.
  В холле он на мгновение замер, всматриваясь мне в лицо, а рукой скользнув на шею, под волосы, и насмешливо проскрипел:
  - Судя по количеству пакетов, завтра на рабочем месте у меня есть шанс увидеть тебя в чем-то не розовом...
  - Персиковый, - сделала я ударение на слове, - мой любимый цвет, - не выдержала я и хихикнула. - А надежда, как известно, умирает последней.
  Выскользнула из-под его руки, попрощалась с Глебом и поспешила к себе. Но, чувствуя тяжелый взгляд желтых глаз, неосознанно рисовала восьмерки пятой точкой, пока не поймала себя на этом и с трудом удержалась, чтобы не сорваться в бег. Затем мысленно махнула рукой: не женщина я что ли...
  Развесив одежду в шкафу, я пробежалась ладошкой по красивым ярким обновкам. Улыбнулась, взглянув на нижнее белье с кокетливыми бантиками и тонкие шелковые чулочки, которых несколько пар купила про запас, чтобы с голыми ногами на работу не ходить. Особое удовольствие доставили красивые туфли. Вот починю пострадавшие лодочки, и будет у меня целых три пары. А еще меня Мели вовремя надоумила шаль теплую купить - красивую, шерстяную, цветастую, с шелковистой бахромой по краям. Ведь сентябрь на дворе, скоро холодать начнет, а у меня совершенно нет теплой одежды. Пора и об этом позаботиться, вернее, через месяц покупать надо будет.
   Накрывшись теплым одеялом в белоснежном пододеяльнике, я умиротворенно вздохнула: как же хорошо жить-то. А уплывая в сон, вспомнив о новостях из Верхнего города, подумала, что каждый получает по заслугам. И вампиры - в том числе!
  Глава 19
  Утром, быстро позавтракав, под оценивающими взглядами оборотней, встречавшихся в коридоре, я не шла, а летела в приемную. Из закрытого кабинета доносились приглушенные голоса: шеф там точно не один. И пока моя помощь никому не понадобилась, можно еще разок полюбоваться новым платьем.
  Глубокий, насыщенный синий цвет подчеркивает молочную кожу лица, делая мои карие глаза еще ярче. Мягкая плотная трикотажная ткань облегает грудь, талию и верхнюю часть бедер, мягкими складками спускаясь до колен. В вырезе виднеется ложбинка груди. Кроме черного кружева на подоле и рукавах нет никаких изысков. Но платье необыкновенно идет мне и сидит как влитое, позволяя выглядеть стильно, мило и по-деловому одновременно. Вряд ли глава останется недовольным. Мне лично за приемную компании не стыдно.
   От разглядывания своего отражения в стеклянной двери шкафа меня отвлек красный сигнал вызова. Нервно поправив волосы, я судорожно вдохнула и направилась к начальнику, прихватив блокнот для записей.
   - Доброе утро... - радостно выдохнула я, открыв дверь, но, увидев безрадостную картину, улыбаться перестала.
   В креслах, обложившись многочисленными пухлыми папками, сидели чем-то слишком озабоченные Хмурый и Громов. Оба в мятых рубашках, утомленные, видимо, ночь не спали, а может и не ели с вечера.
   - Чаю сделай, - устало пробормотал Егор, отрывая глаза от бумаг.
   Увидев меня, на мгновение замер, медленно окинул взглядом с ног до головы. Я вспыхнула от смущения, но твердо смотрела ему в глаза, ощутив его одобрительный отклик. Мужчинам мой внешний вид понравился. Глеб приподнял золотистые брови в приятном удивлении и мурлыкнул:
   - Прекрасное утро.
   Хмурый откинулся на спинку кресла, положил большие сильные руки на подлокотники и продолжил меня рассматривать, а я совсем смутилась. Кивнув, волчком развернулась, отчего край подола облепил мои ноги, и рванула из кабинета.
   Закрыв дверь, уже собралась в соседнем помещении чай заварить, как приказали, но, пожалев наверняка голодное, заработавшееся начальство, поспешила на кухню. Минут через десять мы с Варей принесли подносы с трехэтажными мясными бутербродами, чайник и кофейник. Увидев нас, мужчины вновь отвлеклись от документов, заинтересованно наблюдая, как мы, аккуратно освободив от бумаг место, накрыли стол.
   Глеб встал и помог своей ненаглядной - вот не могла я не подслушать, ой, не услышать, их эмоции, - затем, исподтишка, пристально наблюдая за ней, поблагодарил:
   - Спасибо, девоньки, спасли от голодной смерти, - помолчал, заглядывая в удивленные глаза лисички, и добавил, взяв ее ладошку и слегка пожимая: - Варенька, у тебя золотые ручки, они созданы для того, чтобы заботится о ком-то.
   - С-спасибо, Глеб Алексеевич, - пробормотала девушка, заливаясь жарким румянцем, но глаз от него не отвела.
   Глеб скосил на меня глаза, безмолвно спрашивая, не отвращает ли его голос Варю. Я улыбнулась и мотнула головой. Оборотистый кавалер расслабился и погладил девичью руку. Тут уж наша повариха, не выдержав эмоционального напряжения, кивнула, вытянула свою руку из мужской и чуть не бегом выскочила за дверь.
   Егор, хоть и чувствовалось странное напряжение в нем, флегматично поинтересовался:
   - Глеб, я смотрю, вы нашли с Ксенией общий язык?
   - Нашли, но ты не о том подумал, - Громов слишком хорошо знал друга и тоже не мог не почувствовать.
   Чтобы мужчины спокойно поговорили о своем без меня, вмешалась:
   - Будут указания... Егор?
   Действительно кот: встал легко и грациозно, при таких-то внушительных габаритах! Сладко потянулся, подняв руки над головой, отчего белая рубашка облепила потрясающее воображение мужское тело, позволяя полюбоваться его мощью и силой, и затем осведомился:
   - Раз ты у нас аудитор, с бухгалтерией накоротке?
   - Да, - кивнула я.
   - Забери эти папки, - кивнул на стопку на столе, - свежим взглядом просмотри. Нет ли чего интересного, странного, выходящего за рамки...
   - Хорошо, - снова кивнула я, поднимая увесистую стопку.
   И уже открывая дверь бедром, услышала хриплый вкрадчивый голос:
   - Я обожаю клубнику со сливками... и теперь ненавижу тот розовый костюм, который скрывал такую славную фигурку...
   Думаю, он услышал, как я хмыкнула, и, мне повезло, что не видел, как бухнув папки на свой стол, я приложила ладони к горящим щекам.
  Впрочем, рефлексировать долго было некогда: работы навалили под завязку, и не одну. Скоро я настолько увлеклась привычной деятельностью, что не заметила, как день пролетел, даже про обед забыла. Конечно, кое с чем пришлось разбираться по ходу дела, но, к счастью, по обе стороны Стены действует принцип двойной записи. А с нюансами можно ознакомиться в процессе.
   - Ну что? Интересное что-нибудь нашла? - раздалось у меня над ухом.
   Вздрогнув, посмотрела вверх; рядом, коснувшись моего плеча, встал Егор. Он давно привел себя в порядок и, не смотря на бессонную ночь и целый рабочий день, выглядел на зависть.
   Я взяла одну из папок и достала нужный отчет:
   - В принципе, все нормально. На вас работают отличные специалисты.
   - Других не держим, - проскрежетал Хмурый, склонившись надо мной. - Но тебя заинтересовал именно этот отчет, я прав?
   Я потерла переносицу, заложила за ухо мешавшуюся прядь волос, а потом решилась:
   - Здесь сводные отчеты по недвижимости. Доходы, расходы...
   - Ну и... - поторопил он меня.
   Я ткнула пальцем в бумагу:
   - Вот тут я обнаружила ошибку. Вместо четверки семерка стоит. Ошибку допустили в прошлом месяце... а в этом - снова повторили, причем, она повлияла на итоговый результат доходности по недвижимости клана. Пока незначительно, но дальше прореха в сальдо будет расти. Вероятно - имела место глупейшая ошибка: ну, перепутали четверку с семеркой... Из отчетов я выяснила, что клан попросту не дополучит часть прибыли, а вот кто ее получит, не ясно. Поэтому, скорее всего, по недосмотру, нечаянно и...
   - ...и я знаю, кто это сделал и зачем! - бесстрастным голосом перебил меня Егор. - Проверял одно из наших направлений. У нас разные специалисты отвечают за свои сферы деятельности. Иногда они пересекаются с другими, и вот тогда можно поймать... Не многие об этом знают.
   Последнее было сказано та-аким холодным тоном, что я зябко передернула плечами. Будучи в курсе, насколько смертельно опасно обманывать эту троицу оборотней, подозреваю: кто-то вырыл себе глубокую могилу.
   Егор продолжал перебирать документы, нагнувшись над столом, просматривая те, которые я показала. А я рассматривала его. Сначала искоса, потом увлеклась и почти любовалась мужественным профилем. Мне кажется, белесые следы шрамов украшали его, придавая опасному мужчине особенный шарм. Хороших девочек, как известно, странным образом притягивают плохие мальчики.
   А еще его запах будил мою зверюшку, заставлял ее ворочаться внутри, грустно вздыхать от невозможности потереться о сильного самца, открыть ему всю силу своих чувств. Я глубоко вдохнула терпкий, такой притягательный аромат оборотня-ягуара, еще и еще раз. И неосознанно потянулась к его шее, где под смуглой кожей бился пульс, усиливая запах.
   Потянулась к мужчине и носом коснулась вожделенного местечка над воротником, но не успела вдохнуть и насладиться его запахом. Он резко дернулся в сторону, а приемную огласил глухой, угрожающий звериный рык. Застыв, не смея дышать, я испуганно уставилась на трансформированную морду перевертыша: плоский нос; раскосые, горящие лютым желтым огнем глазюки разозленного зверя, длинные усищи, угрожающе топорщащиеся в стороны, ощеренный рот с торчащими клыками.
   - П-п-простите, - пискнула я севшим от страха голосом, потрясенная не только внешним видом Егора, но и его эмоциями. - Я просто понюхала...
   Он тряхнул головой - а в следующий миг на том же месте стоял собранный, деловой шеф, невозмутимо разглядывая меня, словно сканируя.
   - Прости, напугал. Это рефлекторно происходит... теперь, - спокойно пояснил он. - Не выношу, когда кто-либо близко к моему горлу...
   Мои губы сами по себе сложились в букву 'О'. Опомнившись, я судорожно закивала:
   - Да-да, я понимаю. У самой так же... с горлом.
   - Сильно тебя тогда порвали? - нахмурился он, пристально, даже как-то неприлично, рассматривая мою шею.
   Потом и вовсе, протянув руку и положив ладонь мне на плечо, погладил большим пальцем обнаженную шею в вырезе платья. Не сказать, чтобы мне было приятно - слишком быстрый, неожиданный переход от рычания к ласке, - но смогла усидеть на стуле и ответить:
   - Я не могла видеть, понимаешь, чувствовала... каждой частичкой тела... - во рту пересохло, воспоминания давались с трудом и душевной болью. - Горло точно в лохмотья разодрали. Запястья тоже. Меня тогда жрал сразу не один кровосос...
   - А шрамов нет, - задумчиво произнес Егор, продолжая поглаживать мою шею всей ладонью, положив ее на затылок.
   Теперь я невольно чуть наклонила голову вниз, наслаждаясь осторожной лаской и теплом именно этого мужчины. И продолжала говорить, отвечая на его вопросы:
   - Стражи и вампиры, когда столкнулись, драли друг друга так, что кровь и плоть летели кругом. Потом двое из них на меня со всего маху рухнули. Знаешь, я слышала, как хрустят и ломаются мои кости, и больно было... Святые Светлые заступники, мне никогда в жизни не было больно, как тогда. В общем, я, кровавое месиво собой представляла, даже удивительно, что выжила.
   - И как же ты выжила? - длинные сильные пальцы разминали занемевшие за несколько часов почти неподвижного сидения шейные мышцы.
   - Чудом. Не иначе. Я точно умерла в том грязном переулке. Не поверишь, чувствовала, как сердце остановилось, а потом в странном месте оказалась, стоя босиком на снегу. Вокруг следы разных звериных лап. Страшно. Одиноко. Я выбрала следочки, от которых тепло шло, родное какое-то... Оказалось - рыси.
   Я замолчала, наслаждаясь массажем, воспоминания отодвинулись на задний план. Плечи расслабились, шею приятно покалывало, кожа разогрелась, голова отяжелела и склонилась. Внутри завибрировало что-то загадочное, а до моих ушей донеслось тихое рычание. Размякнув от приятных ощущений, я попыталась понять, кто же рычит, потом, вычленив тональность и тембр, поняла, что звуки больше похожи на урчание довольной жизнью кошки. Так наш Барсик урчал...
   А в следующий момент до меня, наконец, дошло, кто урчит. Я!
   Более того, даже осознав этот факт, я не сразу сообразила, как прекратить, даже пришлось закрыть себе рот ладонями, испуганно сконфуженно глядя в лицо Егору. Увидев насмешливо заблестевшие желтые глаза ягуара сквозь пальцы, я пискнула:
   - Я нечаянно! Оно само...
   Оборотень не выдержал, хмыкнул, затем, видно не выдержал - расхохотался, заставляя гореть от смущения мои щеки еще сильнее. И буквально огорошил меня вопросом, заданным спокойным тоном:
   - Потом ты очнулась в морге. Что случилась там?
   Я потерла горло, обняла себя руками, пожала плечами и обиженно выпалила:
   - Как же с тобой тяжело...
   - Почему? - он приподнял смоляную бровь.
   - Я редко ощущаю отголоски твоих эмоций. Эмпатам тяжело общаться таким образом. И ты... ты всегда слишком быстро берешь любые эмоции под контроль.
   - Привык все контролировать: себя, других, обстоятельства. Все! - бесстрастно произнес он.
   - Это и не эмпату очевидно.
   - Так что было, после того как ты очнулась? - напомнил Егор. - Куда девались раны, шрамы?
   - Мы уже говорили на эту тему с Алексом, - буркнула я ворчливо. - Откуда мне знать? Очнулась, трансформировалась - получите, распишитесь, будьте любезны. Спустя месяц, когда наконец-то увидела себя в зеркале, уже ничего не заметила.
   - Кажется, Алекс прав, первая инициация - как рождение. Поэтому и раны зажили быстро и шрамов не осталось. Кроме того, к тебе самцы не приставали, раз ты не меченная никем. Твоя рысь была котенком, ее не тянуло к самцам, а те не воспринимали тебя на физиологическом уровне...
   - А может мне просто никто не был нужен? - тихо оборвала его.
   - Многие особи моего вида, если захотят чего-то, - попробуй отвлечь, обмануть, сбежать! Ты красивая... пахнешь вкусно, такую бы не пропустили. Однозначно.
   - Я в лесу месяц жила...
   - Животное начало, бывает, верх берет, и многие перевертыши идут на охоту. Пар выпустить. В лесу ты наверняка встречала кого-то. Признавайся.
   - Да, - шепотом ответила я.
   - Но на тебя внимания не обращали? - Я кивнула. - Говорю же, котенок не вызывает у самцов похоти, а интересует только родителей.
   - И сейчас так? - хрипло спросила я.
   Мы встретились взглядами, я невольно проследила, как он сложил руки в замок в области паха. Словно не хотел, чтобы я заметила его реакцию на меня. Или наоборот, хотел...
   - Твоя рысь, попав в дом, где живут одни мужчины... оборотни, слишком быстро взрослеет, Ксения. Так что сейчас ты привлекаешь всех мужчин. И котенком тебя можно назвать условно... ласково.
   - Но твоя защита? - забеспокоилась я. - Меня не тронут?
   - Другие - нет! Я не позволю, - ровно ответил он, затем встал и пошел в кабинет. Открывая дверь, не оборачиваясь, распорядился: - Убери бумаги и иди отдыхать.
   А у меня в ушах продолжали звучать его слова 'другие - нет'. Это значит, он - да? В результате я рассеянно собиралась, ужинала и долго не могла уснуть. Егор разбередил страшные воспоминания, и ночью мне опять снились кошмары.
  
  Глава 20
   Занимаясь почти механической работой, - пополнением картотеки - я думала о своей жизни. Вот уже месяц работаю на клан оборотней, живу в резиденции, которую обошла вдоль и поперек, возвращаюсь к себе в комнату спать, будто в гостиничный номер, ем в общей столовой, поддерживаю отношения с проживающими здесь оборотнями, в сущности, такими же служащими, общаюсь с приходящими. Постепенно, исподволь, складывается странное ощущение, словно в тумане плыву. Не понимаю, куда я двигаюсь, к какой цели? Что меня ждет дальше? Как будто не живу, а нахожусь в ожидании, когда чаша весов сдвинется в какую-либо сторону.
   Нет, я не начала привередничать - слишком тяжело оказалось изо дня в день находиться рядом с Егором. Разговаривать, наблюдать за ним, ощущать его неповторимый, будоражащий самое сокровенное, женское во мне, запах, тайком любоваться его телом, излучающим мощь и внутреннюю силу. Тяжело, потому что с каждым днем мне становилось ясно все отчетливее: я слишком привязываюсь к нему. Слишком нуждаюсь в его одобрении, взгляде теплевших, когда он смотрел на меня, глаз, и главное - прикосновениях.
   Иной раз, когда мне доводилось находиться рядом, я голодными глазами следила за руками Егора: как длинные пальцы крутят карандаш, небрежно держат хрупкую фарфоровую чашку, пока он, о чем-то задумавшись, смотрел перед собой. Мне до дрожи в руках хотелось дотронуться до него. Это желание в последнее время преследовало меня постоянно. И каждый раз, касаясь его, словно нечаянно, или, исподтишка наслаждаясь минутами, просто стоя около, надеялась, что оборотень-ягуар не догадался о моих чувствах, о зависимости от него. Моя половинка рысь тоже недовольно ворочалась внутри, нервничала, хотела вырваться на свободу, показаться во всей звериной красе его ягуару, подластиться, потереться. Я бы может и позволила себе вольности, но Егор держался со мной то отстраненно холодно, то слишком заинтересованно горячо - в общем, настораживая, не давая понять, как относится ко мне, и, следовательно, как быть дальше. В таких обстоятельствах не до четкого, логичного, жизненного плана, вот и пребывала я в неуверенности, неудовлетворенности и временами - даже в отчаянии. Не научилась я в прошлой жизни строить отношения со сложными... оборотнями.
   - Ксения, принеси отчет по продажам за прошедший квартал, пожалуйста, - вырвал меня из невеселых дум голос предмета моих печалей.
   - Сейчас, - негромко ответила я, отметив, что шеф знает слово 'пожалуйста'.
   Оставила в покое папки, страдания, поправила заколки в волосах, державшие мешавшиеся за работой пряди на макушке, чтобы на лоб не лезли. Невольно вытерла вспотевшие ладошки о синее платье, больше других понравившееся Егору. Взяла затребованный отчет и направилась к нему.
   Шеф стоял у окна ко мне спиной, засунув руки в карманы традиционно черного пиджака. Невероятно притягательный и красивый суровой, строгой мужской красотой мужчина, у которого нет ни одной мягкой черточки, кроме полных чувственных губ, обычно плотно сжатых.
   - Куда положить отчет? - вежливо поинтересовалась, разглядывая его темный, коротко стриженый затылок, крепкую шею, мощный торс, ноги...
   - Ко мне на стол, - распорядился он. Затем тряхнул головой, выходя из оцепенения, повернулся и направился к выходу из кабинета.
   Проводив его спину взглядом, я в нерешительности замерла, продолжая сжимать, по-видимому, не особенно срочно понадобившиеся документы. Пожала плечами и плюхнула папку на стол напротив его кресла, рядом с которым увидела трость - именное оружие, символ возмездия врагам Хмурого. Занятная дорогая вещица из отполированного до блеска эбенового дерева с золотым набалдашником в виде мастерски выполненной морды ягуара прямо-таки завораживала. Поэтому, не сдержав любопытства, - когда еще представится возможность посмотреть поближе? - я взяла трость. Тяжелая, однако!
   И незаметно для себя не на шутку увлеклась опасной 'игрушкой'. Сначала решила вытащить клинок. После нескольких неудачных попыток методом тыка нажала кошачий нос и - восхищенно, испуганно засмотрелась на выдвинувшееся оружие. Потом, набравшись храбрости, попробовала полностью вытащить клинок наружу, но, увы, как не крутила его под разными углами, не получалось. Не то силенок, не то ловкости не хватало.
   Я раздраженно пыхтела, настойчиво повторяя попытки.
   - Помочь? - раздался за спиной голос владельца трости.
   Вздрогнув от неожиданности, обернулась к Егору, с искренним любопытством наблюдавшему за мной. Волосы на лбу и висках влажные, видимо умываться ходил. Пиджак повесил на спинку стула, а рукава рубашки закатал до локтя, обнажив руки, покрытые темными волосками. И контраст смуглой кожи с белой тканью - потрясающий. Да я чуть слюной не подавилась при виде этого самца, в буквальном смысле. Прокашлявшись, краснея от стыда, хрипло спросила:
   - Чем? - опомнившись, еще больше смутилась и виновато пролепетала. - Прости, взяла твою трость. Посмотреть захотелось... поближе.
   Мужчина насмешливо фыркнул и шагнул вплотную ко мне. Встал за спиной. Его чистый, пряный, без примеси парфюма аромат дурманил, кружил голову. Неужели можно было жить, не ощущая его?!
   Я попыталась обернуться, но Егор не дал, скользнул ладонями на мои, полностью накрыв, обхватил поверх них набалдашник и сдвинул чуть в сторону, исправил положение, затем без усилий, плавно развел в стороны наши руки. Миг - и металлический клинок блеснул, вылетев из тайника наружу. Я невольно задохнулась от восторга. Наконец-то получилось! Повернула голову посмотреть в лицо Хмурому и, наверное, от удовольствия засветилась, как праздничная гирлянда.
   Мы несколько мгновений смотрели глаза в глаза, потом он тихо спросил:
   - Давай закрою сам?
   - Угу, - и чуть не ляпнула: все что угодно.
   Мои руки, повинуясь его воле, стремительно сомкнулись с глухим щелчком и - открыв рот, я обозрела собранную трость. Мамочки, вот так, одним махом, острый клинок вогнал обратно в шафт?! А если бы промахнулся? То без рук бы вдвоем остались!
   - Ты!.. - у меня даже дыхание сперло.
   - Я, - усмехнулся он лениво. - Не волнуйся, почти за двадцать лет движение отточил до совершенства.
   - О-о-о... - испуганно замерла в плену его рук, продолжавших держать трость.
  Громко сглотнув, вывернула шею и посмотрела на него. Огромный кот-оборотень в человеческом обличье, чуть наклонив голову, следил за мной... как охотник за добычей. В первый момент испугалась, но в следующий - он мягким движением забрал трость из моих рук и вернул на место. Прижал меня к своей груди спиной и наклонился, шумно вдыхая мой запах, уткнувшись носом в макушку. После его руки поползли вверх, губы легко касались моих волос, лба, виска, щеки. С каждой секундой я загоралась все сильнее, огонь разбегался по венам, сжигая сомнения, мысли и превращая в желе мое тело, подвластное его воле и напору.
   Егор обхватил ладонью мою шею, утверждая право сильного, главного. Большим пальцем приподнял подбородок и вновь посмотрел мне в глаза. Надеюсь, сейчас он легко сможет прочитать в них все, что я прятала в душе. Замерев в его руках, отчаянно желала этого и боялась. Боялась признаваться в своих чувствах, и в то же время не могла оттолкнуть. Я тихонечко млела, наслаждаясь его близостью, поцелуями, объятиями...
   Здоровенная твердая ладонь слегка сжимала мой затылок, но я впервые с момента 'смерти' не испытывала страха из-за собственной уязвимости. Оборотень одним движением мог бы свернуть мне шею или перегрызть горло, но была уверена в безопасности. Его зверь не причинит мне вреда. Я видела свое отражение в его потемневших глазах, ощущала его чувственный голод, истинно мужской, подавляющий все остальные желания, мысли, эмоции. Он однозначно хотел меня сейчас больше, чем чего-то еще.
  Наконец Егор медленно наклонился и коснулся моих губ сухими горячими губами, затем лизнул языком, пробуя кожу. Наш поцелуй, даже в начале не был нежным, а вскоре превратился в полный и бесповоротный захват власти над моим ртом, языком и телом. Я развернулась к Егору лицом и зарылась пальцами в его жесткие волосы, обхватывая голову, чтобы притянуть ближе, теснее прижаться, наслаждаться его вкусом, захлебываться ощущениями, дышать им, пропитываться насквозь любовью к нему. Он то жадно торопливо, то неспешно оглаживал меня, давая почувствовать силу своего желания. Потом, задрав подол, забрался в трусики. Я дернулась, всхлипнула, нарушив тишину кабинета, в которой таинственно шелестела наша одежда и смешивалось дыхание.
   Я - его, а он - мой, ведь это естественно и правильно...
   - Обопрись на спинку, прогни спину и раздвинь ноги, - хрипло, бесстрастно приказал мне Егор, прервав поцелуй, резко поворачивая к себе спиной и подталкивая к креслу.
   Схватилась за спинку, а то от захлестывающего разум желания ноги подгибались. Егор задирал платье... Секунда-другая - равнодушный тон и 'пустое' желание запустили обратный ход, вырывая из сладкого дурмана. Я нашла в себе силы с мрачным ехидством спросить:
   - А сливками дополнительно не намазаться? - Обернулась к нему лицом и добавила: - Может еще и венок из валерианы на голову нацепить?
   Желтые глаза оборотня горели подобно топазам под софитами, а грудь ходуном ходила - страсть его, оказывается, тоже не оставила равнодушным, хотя эмоций с гулькин нос.
   - С чего вдруг такая смена настроения? - рыкнул он раздраженно, притягивая меня к себе и давая возможность почувствовать силу его желания.
   Я скользнула ладонями по его обнаженным предплечьям, заставив мужчину рвано выдохнуть, - ага, пробирает! - и уперлась в каменную рельефную грудь, слегка отстраняясь и невнятно объясняя:
   - Потому что привыкла к взаимному уважению партнеров.
   - А я привык, чтобы мои приказы выполнялись, - проскрежетал Хмурый.
   - Я не любительница доминантных игр, - смогла уже более твердо произнести.
   - А я не любитель постельных игр, котенок, - шепнул он хрипло, усиливая натиск, прижимая к себе.
   - Ты отдал мне приказ... как постельной игрушке. Как женщине, которую... купил с определенной целью, - с обидой высказала я. - Ты забыл, что я эмпат. И хоть не могу влиять на тебя, но ведь чувствовать-то мне никто не мешает. Не запретит.
   - И что все это значит? - раздраженно проскрипел Егор.
   - Просто... ты лишь хочешь, вот и все... - голос предательски сорвался.
   - А ты не хочешь? - он в показательном недоумении приподнял бровь, ослабляя объятия, но не выпуская меня из своих рук.
   - Я... - перевела дыхание, ведь сейчас придется признаться в своих тайнах, и шепотом продолжила, опустив глаза, - хочу, но... чувствую к тебе не только похоть и желание.
   Осторожно высвободилась из его рук и чуть не расплакалась от разочарования. Мужчина не пытался удержать, прижать или заверить, что для него происходящее между нами тоже 'не только'. Медленно отошел назад, оперся о стол и замер, рассматривая меня так, словно пытался добраться до самой души.
   - Ясно. Иди обедать, пока срочных дел у меня нет. Потом... поговорим, - произнес Егор с совершенно бесстрастным выражением лица, словно ничего не произошло, мы не целовались как сумасшедшие еще пару минут назад.
   Я потрясенно уставилась на него: неужели ничего больше не скажет, не сделает? Выпрямилась, кивнула и вышла из кабинета, ступая по полу, словно по минному полю. В приемной обессилено рухнула на стул и зарылась пальцами в волосы, в попытке понять, что сейчас произошло. И к чему приведет дальше?
  ***
  Вчера окончания рабочего дня я дождалась с трудом. Сидела как на иголках, мыслями волей-неволей возвращаясь к случившемуся между нами. Хмурый меня больше к себе не вызвал, а когда отправлялся на какой-то объект, прошел мимо с привычно бесстрастным лицом. Сегодня я сменила синее платье на черные классические брюки и красивую белую блузку с пышными рукавами до локтя и мягко облегающим руки к запястьям.
   Когда мы с моей обожаемой еженькой выбирали одежду, мне понравился фасон этой блузки с красивым воротником шалькой, приоткрывавшем ложбинку груди и черным бантиком с длинными черными атласными ленточками, спускающимися до талии. Правда, сперва я сомневалась: не буду ли выглядеть великовозрастной школьницей, но, примерив наряд, удивилась не меньше Мели. Получилось нежно, красиво и чуточку строго. Вот именно этой внешней строгости сегодня я и пыталась добиться, выставить щитом перед собой.
   Время шло, Егор задерживался, я успела завершить массу дел, основательно загрузив себя, чтобы меньше думать о нем. Мало ли чем он занят в данный момент. Ближе к обеду у меня внутри что-то екнуло, я подняла глаза и увидела в дверях внушительную фигуру шефа. Он привычно опирался на трость, в левой руке держал довольно объемную нарядную коробку с ярким цветочным рисунком на крышке. От облегчения я невольно расцвела в улыбке: раз он здесь, значит все нормально. Но, вспомнив о вчерашнем, сникла и старательно отвела взгляд.
   Егор подошел к столу и положил коробку передо мной, проскрежетав:
   - Это тебе...
   Я ощутила его внутреннее напряжение и тревожное ожидание. Удивленно посмотрела на него, пытаясь прочесть эмоции на его лице, но он хранил молчание и выглядел внешне бесстрастным.
   Невесомо погладив гладкую глянцевую крышку коробки, затаив дыхание, сняла и заглянула внутрь. Там оказалось - нежно-розового цвета пальто из мягкого плотного кашемира, украшенное ручной белоснежной вышивкой. Настоящее произведение искусства! Губы сами по себе расплылись в улыбке при виде сказочной красоты одежды, руки потянулись погладить. Я едва ли не с детским восторгом коснулась пальчиками пальто, наслаждаясь шелковистостью красивой дорогой ткани, и счастливо посмотрела на Егора:
  - Какое красивое...
   И опять затаила дыхание, потому что мой любимый мужчина неожиданно мягко улыбнулся со странным любопытством разглядывая меня.
   - Твой любимый цвет, правильно? - хрипло, тихо спросил он.
   Спорить не стала, ведь Егор старался, вполне возможно утром как раз и искал подарок, чтобы помириться.
   - Да, - кивнула я, еще раз погладив пальто, хотя до дрожи хотелось коснуться руки, лежащей на набалдашнике трости.
   - Ну вот и замечательно, - снова ровно произнес шеф, отворачиваясь от меня, приводя в некоторое замешательство. - В семь будь готова, мы идем в ресторан.
   - Э-э-э... я...
   Не успела уточнить деловой будет ужин или нет, из-за приоткрытой двери в приемную услышала чье-то невнятное ворчание, потом раздался громогласный бас Савы, который, видимо, отвечал на вопрос спутника:
   - ...нет-нет, на ноги меня поставили, могу снова пускаться во все тяжкие.
   Ворчал, оказалось, Глеб. Его ладонь легла на ручку двери, а сам он, пока невидимый, в шутку пожурил друга:
   - С Капитолиной в ресторане решил во все тяжкие пуститься? А я слышал, ты пообещал ей только медленные танцы после травмы...
   - А почему - нет? - хохотнул Сава в коридоре. - Пословицы не на пустом месте появляются. Так что, кто девушку кормит, тот ее и танцует, а медленно или быстро - это Капа сама решит, как захочет...
   Глеб и Сава наконец зашли в приемную и первым увидели Егора, замершего в дверях своего кабинета и буркнувшего:
   - Опаздываете.
   - Моя любимая целительница никак не могла со мной расстаться... - в очередной раз рассмеялся довольный Сава, вызвав у меня неприязнь.
   Глеб отметил мое состояние, бросил короткий взгляд на своих друзей, коробку на столе, потом мне в глаза посмотрел. Серые глаза сузились. Нахмурился. Я ощутила его досаду и легкое, едва уловимое сожаление. Несомненно, проницательный волк понял: не предназначавшийся для моих ушей разговор 'про баб' я слышала. И мой поход в ресторан с Эриком Келем, видимо, вспомнил. Тот, уже почивший волк - ловкач, тоже, похоже, слышал эту пословицу и действовал согласно ей. От воспоминания того 'ужина' и последовавших за ним событий, меня невольно передернуло.
   - Привет, моя спасительница! - пробасил тигр, улыбаясь во весь клыкастый рот.
  Я растянула губы в подобии улыбки:
   - Здравствуйте.
  Заметив коробку, Сава не забыл отпустить комментарий:
  - Ого, красавица, растешь, тебе уже подарки дарить начали...
   Первым делом подняла щиты, чтобы мои эмоции не прорвались наружу, став достоянием членов совета клана. Невольно скрипнула зубами, уж слишком со скабрезным намеком прозвучал его комплемент, и ответила, посмотрев на Егора:
   - Нет, Савелий Олегович. Просто Егор Михайлович забыл коробку на моем столе.
   Хмурый дернул головой, словно его ударили, всего на долю секунды ощерился в злом рыке и мгновенно оказался возле стола:
   - Что опять не так? - оглушающее зло прошептал. - Тебе же понравилось?! - Затем, похоже, вспомнив, что мы не одни, рыкнул. - Хорошо, вечером поговорим и...
   Я стиснула кулаки:
   - Боюсь, не смогу составить вам вечером за ужином компанию, Егор Михайлович!
   - И почему же? - в леденящем душу скрипучем голосе, который он выдавил из поврежденного горла, прозвучало откровенное предупреждение.
   - Потому что не готова, пока, чтобы меня танцевали, - холодно ответила я, не вняв голосу разума.
   Егор мучительно долгую минуту сканировал меня взглядом, а я довольно остро ощущала его ярость, причем впервые от этого бесчувственного мужчины. Затем он, гневно блеснув глазами, сделал шаг к столу, заставив меня вздрогнуть от страха, схватил коробку и с силой воткнул в корзину для бумаг рядом со шкафом.
   - Ну, нет, так нет, - бесстрастно произнес Хмурый и не спеша покинул приемную, хлопнув дверью перед носом Савы так, что на рыжую бедовую голову того посыпалась штукатурка, а я автоматически пригнулась.
   - Ох, и трепло ты, Закурский, - неодобрительно хмыкнул Глеб, - сколько раз говорил, бабы тебя погубят.
   - А я что? - выразил недоумение тигр, слегка сконфуженно посмотрев на меня.
   А я без сил опустилась на стул. Почему, ну почему светлая полоса в моей жизни даже дня не продлилась? Ведь так несправедливо! От разочарования и обиды расплакалась, благо никто не видел. Достала смятую коробку, расправила, проверив цело ли пальто, спрятала в нижний шкафчик. Выбросить такую красоту на помойку у меня рука не поднимется. Разве можно? Егор купил... для меня, а потом в ведро... не отдам! Пусть хотя бы просто в приемной хранится...
   День прошел абы как, в атмосфере неловкости и взаимного непонимания. Я мучительно желала коснуться Егора, стоило оказаться рядом с ним по служебной надобности. А вот он вел себя со мной подчеркнуто равнодушно, тренируя мою выдержку и заставляя расстраиваться еще сильнее. Но сдаваться первой я не собиралась, в конце концов, мог бы опровергнуть мои подозрения, ведь тоже слышал разговор своих друзей. И тем не менее, я пребывала в сомнении: правильно ли поступила. Что делать теперь?
  
  Глава 21
  Я расстелила на рабочем столе Егора белоснежную салфетку и поставила тарелку с маленькими вкусными канапе и объемистый чайничек с горячим чаем, зная о его проблемах с горлом.
   - Хочешь, чтобы я стал толстым пузатым котом? - хмыкнул Егор, глядя на поздний завтрак.
   - Нет, просто ты не ел с утра, а это неправильно. Так ты станешь худым и немощным котом, а в вашем мире слабым сам знаешь как приходится.
   Сделала шаг назад, но он придержал меня за бедро и, словно этого мало, чтобы поймать меня в ловушку, заглянул в глаза:
   - А сахар?
   Я сглотнула, чувствуя, как от его ладони по телу предательски разбегается горячая волна, и хрипло ответила:
   - На блюдечке три кусочка лежат, как ты любишь...
   Неделю, прошедшую после моего отказа от приглашения в ресторан, я без необходимости близко не подходила к Егору, общалась исключительно по рабочим вопросам или 'о погоде', но при этом не могла не заботиться о его насущных нуждах. Глава часто забывал о еде и отдыхе, но о делах клана и его конкретных представителях думал постоянно. Иногда, только потому что я приносила и ставила перед ним тарелки, он прерывался на быстрый перекус.
   Мы больше не заводили разговоров на отвлеченные темы, но стоило мне зазеваться и оказаться в зоне досягаемости, Егор сам касался меня и не только. Словно приручал к хозяйской ласке, привязывал... И самое невероятное: я действительно привыкала слишком быстро.
   Вот и сейчас его рука легла мне на бедро, медленно спустилась к колену, добралась до края юбки и самым наглым образом полезла вверх, но уже под подолом. Мы сверлили друг друга взглядами. Первой не выдержала я. Облизав пересохшие губы, попыталась рвануть в сторону. Тщетно, можно было и не дергаться, хватка у ягуара стальная, я осталась на месте, а его ладонь вновь пустилась в чувственное путешествие. Погладила ногу над кружевным краешком чулка, выше только трусики и...
   Накрыла Егорову руку своей поверх юбки и почти умоляюще попросила:
   - Не надо!
   - И долго ты меня дразнить собираешься? - в напряженной тишине кабинета его хриплый недовольный голос звучал настораживающе.
   - Я? Дразню? - вскинула брови в недоумении.
   Мужчина неохотно убрал руку из-под юбки и откинулся в кресле. Редкая удача: в его глазах был неприкрытый интерес, и, судя по отголоскам эмоций, он злился.
   - Ты, - в своей невозмутимой манере ответил он. - Ксения, не забывай, что мы оборотни. И твое желание для меня не секрет. Так зачем же мучить и себя, и меня?
   Я отошла от него, вздохнув, вернула себе самообладание, которое рядом с этим оборотнем стремительно улетучивается, и ровным тоном спросила:
   - Скажи, что ты хочешь от меня?
   - Секса, - бесстрастно проскрипел он.
   Вот хоть плачь, хоть смейся от такой честности! На мой взгляд, этот предмет желаний хотя бы эмоции вызывать должен. Пожав плечами, я насмешливо хмыкнула, скрывая горечь, и ответила ему в эмоциональный унисон:
   - А я - не только.
   - И чего же? - уголок его рта дернулся в ухмылке.
   - Всего и побольше, - 'уточнила' и направилась в приемную.
   - Тогда зачем отказываешься от моих подарков? - Надо же, мне удалось удивить его. - Я бы мог...
   Притормозив у двери, обернулась и жестом остановила его, без сомнений, щедрое предложение:
   - Мне не нужны твои деньги, Егор. Может, я размечталась о несбыточном, но помимо секса мне нужны твои чувства.
   Посмотрела на него, ожидая хоть какого-нибудь отклика, но ответом была тишина. Пустая и тоскливая. Грустно улыбнулась и вышла из кабинета, опустив голову.
  Когда минут через десять раздался сигнал от шефа, я наивно надеялась услышать от него что-нибудь волшебно приятное.
   - Завтра можешь отдохнуть...
   - Но завтра рабочий день...
   - Я все сказал! - прозвучало предупреждение.
   Ну, выходной, так выходной. Тоже неплохо. Если удастся немного отвлечься, возможно, и свежие идеи появятся, как завоевать сурового мужчину, который все держит под контролем, и, в отличие от меня, хочет секса, а не любви.
   Связавшись с Мели, я позвала ее пройтись по лавкам. Заодно и поболтаем и новости узнаю. Мне пальто необходимо купить по случаю первой зарплаты, раз осталось что потратить после возврата части займа. Долги терпеть не могу.
  ***
  Утром выходного дня, дожидаясь Николая с Меланьей Зотовой, выглянув из окна, я увидела у парадного верхушку клана Хмурых. Глеб привычно молчал, внимательно слушая остальных. Его я начала уважать за проницательность и, как это ни странно звучит применительно к палачу, за доброе отношение ко мне. Сава, фыркая и махая руками, спорил с Алексом Кохом, а тот потрясал перед его носом папкой с бумагами и раздражался все сильнее. Егор, опираясь на трость, тоже, как и волк, молча за ними наблюдал, затем произнес короткую фразу. Спорщики тут же замолчали, уставившись на главу.
  Хмурый засунул трость под мышку, забрал папку у Алекса, раскрыл, полистал, затем со знакомым до боли и раздражения бесстрастным выражением лица тыкнул пальцем в документ, поясняя для него, видимо, нечто очевидное.
  Глеб, почувствовав на себе взгляд, слегка приподняв голову, посмотрел наверх, улыбнулся мне уголками губ. И хотя он даже позы не изменил, Егор сразу отвлекся от бумаг и тоже взглянул на меня. Прищурился, кивнул и вернулся к разговору. Через пару минут оборотни и маг, по всей видимости, пришли к согласию. Затем вчетвером быстро сели в автомобиль и в сопровождении охраны, последовавшей за ними в двух машинах, отбыли в неизвестном направлении.
  Являясь приближенным лицом главы компании, я была в курсе, что на одном из крупных предприятий клана Хмурых, где собиралось технически сложное вооружение, обнаружились проблемы. Причем, с того отчета по недвижимости, содержавшего ошибку. Как шипел Глеб, у нас завелась крыса! Собственно, я сегодня в принудительном порядке отдыхаю, вот и не буду думать о работе. Наконец-то на опустевшую подъездную площадку въехал автомобиль с сопровождающим и Мели. Я сорвалась с места и, подхватив сумочку и теплую шерстяную шаль, побежала на выход.
  Не забывая болтать и обсуждать новости, мы с ежихой прогуливались по улочке со специализированными магазинчиками, торгующими верхней одеждой. Словно снег на голову, в одной из самых нарядных и дорогих витрин, я увидела пальто, похожее на то, которое недавно пришлось доставать из мусорной корзины, только не нежно-розовое с белой вышивкой, а другой расцветки. Ноги сами привели меня туда.
  - Нет-нет, моя дорогая, эта лавка для богатых дамочек. Не про нас с тобой... - хмыкнула Мели, прекрасно понимая причину моего восторга.
  На постаменте я увидела ценник на пальто: двести пятьдесят алтынов. Приличная сумма по меркам нашего города. Не один месяц прожить можно.
  - Пожалуй ты права, - вздохнула я.
  Как говорили на родине, в кармане заныла моя личная меркантильная жаба, ведь подобная роскошная вещица спрятана в шкафчике приемной. И мне ее подарили. Правда, я от подарка отказалась, да еще в присутствии друзей Егора. Обидела его, и сама мучаюсь теперь по собственной глупости.
  Мы прошли дальше. Меланья привела меня в симпатичную небольшую лавочку, где нас встретила полная румяная Фаина - вампирша, на вид лет тридцати. И пока Мели с Фани, как приятельницы друг друга ласково называли, обменивались семейными новостями и обсуждали события, имевшие и не имевшие место в Верхнем и Нижнем городе, я исподтишка в культурном шоке наблюдала за кровосоской.
  Тем временем ежиха рассказала о цели нашего прихода, и Фаина, с очаровательно-клыкастой улыбкой осмотрев меня с головы до пят, скрылась в недрах своего заведения. А через минутку принесла яркое цветное полупальто или куртку, можно и так и сяк назвать, но не понравиться одежда, на мой взгляд, просто не могла. На насыщенно-синем фоне стёганой теплой ткани расцветали ярко-красные маки с черными сердцевинами. Наверное, в наступающем сезоне в Сумеречном в моде растительные мотивы. Примерив красивую утепленную куртку до середины бедра перед зеркалом, радостно улыбнулась моим помощницам: выглядела я не только ярко и нарядно, еще романтично, индивидуально и, как вскоре выяснилась немаловажная деталь, обойдется мне эта красота не дорого. Как раз по моим деньгам! Я быстро отсчитала нужную сумму и снимать свою, пожалуй, теперь любимую вещь отказалась. Обе женщины довольно смеялись вместе со мной. Все Святые Светлые, как же мне повезло встретить Зотовых на чужбине. Эти чудесные лю... оборотни неизменно привлекали к себе других, похожих на них, с добрыми сердцами и отзывчивой душой. Даже вампиры и то... хорошие попадаются.
  Когда мы покидали замечательную гостеприимную лавку, куда я со временем, надеюсь, загляну еще не раз, у Мели звякнул амулет связи. Оказалось, зайка Настя подвернула ногу, и ее срочно нужно заменить в кафе. И хотя у меня было еще полно свободного времени, я попросила Николая развезти нас по домам. Вскоре, попрощавшись с ежихой, я вприпрыжку поднялась по ступенькам в особняк. У себя в комнате сняла обновку и, чтобы не маяться от безделья перед телевизором и сидеть в одиночестве, отправилась в приемную. Там дел постоянно навалом.
  Мое рабочее место встретило тишиной и странным запахом. Чужим! Раздражающим! Растревожившим мою рысь! Я глубоко, медленно втянула в себя воздух, определяя, что же необычного в нем присутствует. Что-то такое женское... Незнакомое. И исходило оно из кабинета шефа. Тем более, его до вечера быть там не должно, на объект уехал...
  Дверь распахнулась привычно бесшумно, я в кедах тоже ступала словно призрак. Но оказавшись внутри обиталища начальства, замерла. Хмурый уже вернулся и сидел на диване, расслабленно откинув голову и раскинув руки на спинке дивана. Глаза слегка прикрыл, но сквозь ресницы как обычно контролировал обстановку. Вот и меня сразу заметил. А я...
  А я во все глаза рассматривала развалившегося на диване шефа, великолепный торс которого в белой рубашке контрастно выделялся на фоне черной кожи. На коленях перед ним, расстегнув и приспустив с него штаны, оттопырив круглый зад, обтянутый узкими красными брючками, старательно трудилась золотоволосая блондинка. Пиджак и женская куртка лежали рядом, сброшенные за ненадобностью. Голова незнакомки то взлетала вверх, то со смачным чмокающим звуком устремлялась вниз. Что она руками делала, положив острые локти на его мускулистые колени, мне не было видно, но догадаться не сложно.
  Сходу ошарашенная донельзя, я несколько мгновений, не дыша, осознавала происходящее, потом судорожно вдохнула, инстинктивно шагнув назад, и едва не застонала от боли, раздиравшей грудь. Наверное, что-то отразилось в моих глазах, потому что Егор, спокойно смотревший на меня, напрягся, вмиг перестав выглядеть вальяжным и отстраненным, хоть не пошевелил ни рукой ни ногой. А ни о чем не подозревающая дамочка продолжала постанывать над его пахом.
  Каждый следующий вдох давался мне с трудом, а в ушах стояли звуки, издаваемые блондинкой. Душевная боль затопила мое сознание, но сбежать не давал взгляд колдовских желтых глаз, который словно приказывал слушаться. Я беззвучно рыдала, глядя в эти глаза, пока, наконец, не зажмурилась, разорвав зрительный контакт. Развернувшись, начала тихонько закрывать за собой дверь и услышала громкий всхлип. В первый момент решила - сама не сдержалась и позорно разрыдалась. Но звук повторился. Я обернулась и увидела, что до сих пор самозабвенно работавшая ртом гостья уже прекратила свое занятие, опять всхлипнула, уткнувшись Егору в бедро и сотрясаясь всем телом.
  Хмурый, оправдывая свою фамилию, опешив, нахмурился, уставившись на партнершу:
  - Что с тобой? Это что за концерт?
  - Прости...те, - прорыдала та, - я не знаю, что со мной, но остановиться не могу-у-у...
  Егор вскинул на меня проницательный, изучающий взгляд, поймал в проеме ответный, больной и хрипло, вкрадчиво поинтересовался у блондинки:
  - Ну-ка поподробнее, - ах ты ж ягуар любопытный! - Что случилось? Что ты чувствуешь?
   Моя соперница, всхлипывая, руками вытирая слезы, прорыдала:
  - Не знаю... меня будто ударили сильно, в живот... выдрали внутренности... нет, еще и предали, изменили... у-у-у-у... как больно... я не понимаю от чего...
  По сбивчивому ответу незнакомки Егор теперь точно знает, что я испытываю сейчас. Нечеловеческим усилием воли подняла собственные эмоциональные щиты и тихо закрыла дверь. Дальше сил хватило только добрести и сесть за стол. Руки тряслись как у пьяного. И в голове - пустота.
  Через минуту из кабинета донесся злобный рык, а об стену ударили чем-то тяжелым - даже вздрогнула от неожиданности. Следом оттуда вылетела блондинка, на ходу застегивая белую кофточку и с курточкой под мышкой. Закрыв дверь, она обессиленно, испуганно прислонилась к ней спиной, посмотрела на меня, наконец заметив, и, не сдержавшись, прошептала:
  - Жуть... и так страшный, а сейчас и вовсе... Чуть не описалась со страху. И чего это со мной? - она шмыгнула острым носиком, в два рывка натянула куртку. Потом, заметив грязные разводы на руках, снова шмыгнув, поинтересовалась более спокойно: - Подруга, у тебя салфетки есть?
  Я ревновала впервые в жизни, бешено и яростно, но, сдержавшись, бесстрастно посмотрела на девицу легкого поведения и одним четким движением, опасаясь сорваться и запустить коробкой, протянула ей салфетки.
  А несносная оборотень, судя по запаху, мелкий хищник, продолжила жаловаться:
  - Все так мило завязывалось. Приехали, как обычно сели... - она взглянула на меня, слегка сбилась и продолжила наверняка не так, как хотела произнести. - Работать над договором.
  - Над договором? - я едва сдержала иронию.
  Мерзавка потерла покрасневший от слез носик, достала из сумочки зеркальце и начала старательно приводить лицо в порядок, вытирая потеки косметики и продолжая делиться выпавшими на ее долю неприятностями:
  - Ну да, я, значит, стою там на... ну стою, над договором работаю, уже почти закончила, чувствую, вот-вот... завершу...
  - А Егор Михайлович вам, конечно же, помогал... - приторно любезно выдавила я.
   - Да какое там, помогал... - она досадливо махнула грязной салфеткой, - он сегодня, вообще, не в духе. Пришлось усилия прилагать, чтобы... ну, договор... составить...
  Хоть одна положительная новость: Егор не сразу на эту...
  - Ясно, тяжелая работа у вас, - лицемерно посочувствовала я.
  Девушка 'по договору' успокоилась, на несколько мгновений замолчала, задумавшись, и сделала вывод:
  - Ох, нервы у меня ни к черту стали. Раз в слезы ни с того ни с сего прошибает. Пора срочно менять жизнь. - Синие глаза хищницы с подорванным здоровьем блеснули, прежде чем она выдала очередную мысль: - Наверное, пора подумать о высоком...
  - ...смысле жизни? - чуточку удивилась уже я.
  - Ах, нет, Высокий - это лис из охраны верхового из... А, не важно, главное, он давно предлагал мне брачными метками обменяться, да я все о крутых мечтала, - прагматичная девица, сожалея о проколе, закатила глазки, хмыкнула и добавила. - Думала, отхвачу богатенького кота из крупняка и буду как сыр в масле...
  - А наш, значит, не подошел? - с нотками соболезнования поинтересовалась я.
  - Хмурый, что ли? - шепотом переспросила она. - Ой, о чем ты?! Я на него губу даже не раскатывала. Так, думала в его окружении кого подцепить, но не судьба, видать.
   За стеной снова раздался злобный рык, неудачливая охотница за богатыми котами вздрогнула, поежилась и, натянуто улыбнувшись, вспомнила, что очень торопится... к Высокому. Брачными метками обмениваться.
  Я тоже не стала дожидаться вызова на ковер, тем более, после того, как шефу пар спустить с женщиной не дала, оборвала, можно сказать, процесс получения удовольствия. Подозреваю, он в скором времени припомнит, но сейчас мне еще слишком больно, чтобы найти силы спокойно смотреть на него. Взглянув напоследок на дверь в кабинет, я побрела в свою 'нору', чувствуя себя древней старухой, настолько была эмоционально опустошенной.
  
  Глава 22
   Утро следующего дня полностью отражало мое настроение: серое, унылое, безрадостное. И причиной тому не осень, а печальные события дня вчерашнего, так замечательно начинавшегося. Я критически осмотрела свое отражение. Куда подевались золотые искорки в глазах? Ночные горькие слезы не прошли даром: тусклый грустный взгляд, веки слегка припухли, уголки рта опущены, кожа бледнее, чем обычно, - все признаки депрессии на лицо, вернее, на лице.
   Специально умылась холодной водой, неженственно крякнула, тряхнула головой, откидывая спутанные волосы назад, и заставила себя улыбнуться, хотя, скорее злобно оскалилась. Но кошка я или кто? Теперь! Шмыгнула носом, старательно причесалась, задрала подбородок и пошла одеваться. Платье, вопреки настроению, надела бордовое, облегающего силуэта, и ничего, что со скромным декольте. В конце концов, и мне есть чем гордиться...
   Руководствуясь поговоркой: чем больше неприятностей, тем выше каблук, в приемную я вошла при полном параде и на десятисантиметровых шпильках. Не зря же покупала! Повела носом - шеф однозначно еще не пришел: запахи вчерашние, приглушенные. Немного успокоилась и с большим оптимизмом присела за стол. Из-за вчерашнего, скажем, недоразумения, с работы я не вылечу. Самой уйти, гордо хлопнув дверью, исходя из реалий Сумеречного мира, тоже не выйдет. Меня официально приняли в клан, дали защиту, деньги, так что без откупного - нечего даже заикаться. Поэтому, как настоящая кошка, буду держать морду кирпичом, хвост - трубой и улыбаться сквозь клыки. Слабым здесь не место - загрызут и не подавятся.
   Мои жал... скромные потуги уговорить себя быть сильной прервал звонкий, настойчивый сигнал амулета связи по 'внешней линии'.
   - Приемная господина Хмурого... - привычно вежливо ответила я.
   Пару мгновений абонент молчал, затем я услышала приятный баритон с раскатистой буквой 'Р':
   - Какой чудесный сюрприз преподнесло мне это утро. Как тебя зовут, очаровательное создание?
   - Рада за вас, - осторожно ответила я, невольно расплываясь в улыбке. - Если вы не ошиблись руной, не могли бы вы представиться, чтобы...
   Я замолчала, услышав отчетливый вздох удовольствия, а незнакомец проурчал:
   - Судя по голосу и мягким вкрадчивым интонациям, я говорю с кошечкой. А по тембру - ты, милая, еще котенок, который скоро непременно превратится в прекрасную пушистую обольстительницу...
   Все-таки приятно слушать комплементы от мужчины, который умеет их делать, да еще голосом, пробирающим до мурашек, даже настроение поползло вверх. Тем не менее, я старательно 'подчистила' свой голос от лишних эмоций:
   - Извините, пожалуйста, я не могу на работе разговаривать с...
   - Меня зовут Андрей Лаврин. Начальник службы охраны территорий клана Хмурых, - весело представился мужчина. - А теперь продолжим наш увлекательный разговор.
   - Господин Лаврин, Егора Михайловича пока нет и...
   - Ты знаешь, котенок, наши парни о тебе говорят...
   - И что же? - испугалась я сплетен и гадостей.
   - О маленьком красивом рысенке, у которого, к их безграничному удивлению, нет ни хозяина, ни метки. О серьезной девушке по имени Ксения, которая улыбается всем одинаково тепло, но никого не подпускает к себе близко, - говорил он неторопливо, мягко, а брутальное 'Р' звучало все отчетливее. - Если честно, я пропускал их треп мимо ушей, но, услышав твой голосок, и сам теперь заинтригован.
   Внутри отпустило, я вздохнула с облегчением, и моя улыбка стала еще шире - ведь обо мне в клане сложилось хорошее мнение. Тем более, собеседник не видит.
   - Я новый секретарь господина Хмурого и член клана. Не нужно распалять в себе интерес к моей персоне - разочаруетесь, - и сама с усмешкой поморщилась, уж больно кокетливо выразилась. Но с мужчиной с таким голосом сложно не флиртовать...
   - Ксения, ты буквально вынуждаешь меня посетить эту обитель предпринимателей-трудоголиков лично.
   - Я согласую с шефом время вашего визита...
   - Котенок, поверь, меня он примет в любое время.
   - Я не котенок... - увидев замершего в дверях приемной Егора, невольно замолчала.
   А моя улыбка, так легко появившаяся во время разговора с Лавриным, потухла. Андрей что-то сказал, и связь прервалась. Я же, не мигая, смотрела на шефа, взиравшего на устройство связи в моих руках весьма мрачно и недружелюбно. Затем, перехватив трость посередине, пару раз раздраженно постучал по дверному косяку, обозначив свой приход нерадивому секретарю, шагнул в приемную и ровно произнес:
   - Доброе утро.
   - Здравствуйте, - кивнула я и проводила прямую широкую спину главы слегка удивленным взглядом.
  Утро преподнесло сюрприз не только 'безопаснику', но и мне: у Егора Хмурого прорезались эмоции. Жаль, не добрые: злость, раздражение, хотя... мелькнуло еще и сложно идентифицируемое чувство, весьма похожее на ревность. Но Хмурый и ревность - маловероятно.
   Сигнал вызова от шефа пришел спустя несколько минут, и, как ни странно, общение с Лавриным придало мне недостающей уверенности, чтобы предстать пред грозными очами в кабинете, воспринимавшемся теперь местом похоти и разврата. Сколько бы я не призывала себя к здравому смыслу: кабинет - шефа; и чем он там занимается - не моего ума дело, все равно не могла смириться.
   Хмурый, как и накануне, словно специально постарался выбить меня из колеи: расселся на ненавистном диване, раскинув руки в стороны и пристально наблюдал за мной.
   - Вы что-то хотели, Егор Михайлович?
   Услышав официальное обращение, он едва заметно поморщился, затем похлопал рядом с собой по дивану, приглашая присесть:
   - Поговорить.
   Я не удержалась - передернулась. Что, конечно, не укрылось от Егора, внешнее спокойствие у которого исчезло. Он медленно подался вперед, сжав рукой край дивана, и глухо, но бескомпромиссно приказал:
   - Сядь.
   Пожав плечами, - Хмурого я не боялась, вопреки всему, с самого появления здесь в качестве секретаря уверенная, что вреда он мне не причинит, - села в кресло.
   - Характер показываешь, - мрачно проскрежетал он.
   Я задрала подбородок и спокойно ответила:
   - Нет, просто опасаюсь.
   - И чего же? - на лоб главы в недоумении приподнялись сразу обе брови.
   Мельком взглянула в окно: небо по-прежнему серое, сумрачное, недовольное... как и мужчина напротив.
   - Видите ли... - протянула я, потом, плюнув на голос разума, не сдержала язвительности, выразительно окинув помещение взглядом, - вдруг тут не только место секретаря волшебное, слышала, замуж девушки быстро выскакивали, но и диван ваш... мистическим образом чем-нибудь наградить может, - понесло меня, но ревность и снова вернувшаяся душевная боль упорно толкали на, мягко говоря, неприемлемые действия в отношении серого магната. - Не думаю, правда, что чем-то таким же хорошим и чистым как брак. Поэтому не рискую...
   Егор скрипнул зубами:
   - Ясно. Свободна.
   Я демонстративно равнодушно пожала плечами, встала и повернулась к двери, когда он процедил, словно переступил через себя:
   - Я хочу, чтобы ты стала моей. Только моей...
   - Кем? - с горечью улыбнулась я, развернувшись к нему. - Очередной подстилкой? - Покачала головой. - Я не могу... не смогу представлять тебя с другими. Это страшно. Это больно!
   Егор резко встал. Несмотря на разделявший нас длинный низкий столик, мне показалось, он буквально навис надо мной, подавляя внушительной разгневанной массой:
   - Не дави на меня, женщина. Решения здесь принимаю - я.
   - Да кто же спорит с вами?! - посмотрела ему в глаза и впервые обнаружила, что в них эмоции бурлят. Правда, пока злость и разочарование, большей частью. - Я могу идти?
   - Можешь.
   Я снова развернулась и на деревянных ногах пошла к двери. Взялась за ручку и услышала недовольное бурчание:
   - Обычно ты, даже не спрашивая голоден ли я, кормила меня...
   - Хорошо, сейчас приготовлю и принесу, - не поворачиваясь, ответила я.
   - Приготовишь? Ты готовила сама?
   - Ну да, тебе же канапе понравились и рулетики... - я обернулась, пожала плечами, не понимая, отчего он удивлен. - Моя мама - шеф-повар ресторана - научила и меня. Это не ваши блюда, не местные, а у Вари забот и так хватает, весь особняк кормит... И у Зотовых я работала на кухне, гостям мои блюда нравились.
   - Я понял, - севшим 'металлическим' голосом ответил Егор.
   Некоторое время спустя я вернулась в кабинет с бутербродами и любимым чаем Хмурого. Пока накрывала на стол, он почему-то следил за мной странным, если не загадочным, взглядом. Даже посчитала, что мужчину одолевают сомнения и опасения, потому что когда я выложила на блюдце 'законные' три кусочка сахара, его рука, лежащая на столе, сжалась в кулак.
   - Я пойду?
   - Да. Нет! - состояние любимого шефа обеспокоило.
   Далее он встал, облизнул полные чувственные губы, чем тут же приковал к ним мое внимание. Видимо, именно мой бесхитростный взгляд, выдавший желание, помог ему быстро вернуть себе прежнюю уверенность. Егор достал из шкафа толстую книгу в кожаном переплете и положил передо мной:
   - Можешь сменить мебель в моем кабинете... всю, кроме стола.
   Услышав заявление из разряда невероятных, я вытаращилась на мужчину, предложившего... даже сразу слов не подобрать что! Изменить святая святых главы компании - вот что. Затем неуверенно протянула руку к книге и открыла - каталог кожаной мебели, выпускаемой весьма солидным предприятием. Не зря же оно на дорогое оформление потратилось.
   - Я могу выбрать любой цвет? - уточнила размеры широкого, красноречивого жеста.
  Он махнул рукой, соглашаясь, и вернулся к своим бумагам и завтраку.
  Забрав, признаться, тяжеленный каталог, я пошла в приемную и на выходе неожиданно услышала за спиной:
   - Ксения, я буду верен тебе... пока ты моя.
   Я чуть каталог не выронила. И промолчала - не знала, что ответить мужчине, которого, по сути, сама вынудила хранить мне верность, а взамен что? Мое тело? К тому же, непредсказуемый оборотень-ягуар ошарашил так, что радости я не испытывала.
   Мелькнула мысль: чем-то эта ситуация мне знакома... только с кем-то другим в главной роли...
  ***
  К середине дня, закончив большую часть самых важных на сегодня дел, подвинула к себе каталог и начала листать, рассматривая красочные глянцевые иллюстрации предлагаемой мебели, перемежаемые образцами кожи на выбор под определенные модели.
   Сначала я смотрела без особого интереса, формально, но, перевернув очередной раздел, наткнулась на кусочек кожи серо-розового, абсолютно девчачьего цвета. И предложенный комплект из дивана и кресел с тонкими резными ножками и вычурными деревянным декором, по моему мнению, предназначенный для женского будуара.
   Я задумчиво посмотрела на дверь кабинета шефа, и в голове сам собой родился коварный план мести. Мне кажется, если бы меня сейчас кто-нибудь увидел со стороны, то испугался бы хищного оскала ревнивой женщины. Я мерзко захихикала, чувствуя, что на душе полегчало. И теперь к порученному делу подошла с энтузиазмом. Выбрала понравившиеся образцы, связалась с изготовителями и потратила час, уговорив выполнить мой заказ. Причем, именно в том порядке, как задумала.
   И вот, когда я, с чувством выполненного долга, предвкушая эффект, откинулась на спинку стула и довольно улыбнулась, в приемную вошел прямо-таки божественного вида мужчина. По-другому не скажешь! Высокий, немного сухощавый, мускулистый и двигавшийся с нечеловеческой грацией. Золотистая шевелюра до плеч подчеркивала загорелую кожу лица и яркие изумрудные глаза. Прямой нос, высокие скулы, чуть впалые щеки и слегка квадратный упрямый подбородок с милой ямочкой. Бесспорно - эстетическое удовольствие наблюдать за подобным шедевром природы.
   Остановившись в шаге от моего стола, сказочно прекрасный 'рыцарь' расплылся в белозубой восхищенной улыбке, продемонстрировав хищные клыки оборотня из крупных кошачьих, пока мне конкретно неизвестного по запаху, наклонил голову в сторону, другую, затем проурчал знакомым баритоном с сильно выделяемой буквой 'Р':
   - Привет, красавица! Вот и свиделись!
   - Здравствуйте, господин Лаврин, я верно угадала? - и невольно улыбнулась в ответ.
   Мужчина проявлял откровенный интерес ко мне, флиртовал. Его эмоции буквально кипели различными оттенками, и мне было до неприличия лестно и приятно их ощущать. Когда еще 'услышишь' столько положительного, особенно после эмоционального потрясения накануне. Он по-кошачьи грациозно скользнул ко мне, обходя стол и заставляя напрячься. Оперся узкими бедрами о столешницу совсем рядом и, наклонившись над моей макушкой, совершенно не таясь, глубоко и с наслаждением вдохнул.
   - Ум-м-м, какая сладкая девочка. Всю жизнь о такой мечтал, - сверкнув зелеными глазами, хрипло похвалил Андрей. Сграбастал мою ладонь, ловко отцепив от подлокотника. Снова блеснув клыками, улыбнулся: - Можно пригласить тебя на ужин... сегодня?
   - А вы, смотрю, даром времени не теряете? - с иронией спросила я, но, не выдержав, легкомысленно хихикнула.
  Этот дамский угодник прет буром, но получается у него нисколько не пошло и не обидно. Рядом с ним невозможно остаться равнодушной, он буквально излучает обаяние. И запах у оборотня просто обалденный: настоящий, сильный самец. Моя рысь оценила, замурлыкала. Если бы мое обоняние уже не настроилось на одного единственного кота-перевертыша, я бы точно поддалась напору мужчины с океаном шарма. Сейчас же мне просто весело и легко.
   - Мы с моим зверем абсолютно солидарны во мнении, что упускать редкую возможность заполучить молоденькую нетронутую рысь было бы глупостью, - доконал меня своей откровенностью Андрей, приправив ее искренней улыбкой.
   Я качнула головой, усмехнувшись, вытянула из его горячих ладоней свою, отодвинулась и наигранно грустно поделилась заезженной фразой:
   - Знаете, господин Лаврин, мужчины, которые быстро загораются, как правило, так же скоро остывают...
   Он резко рубанул рукой - весьма темпераментный мужчина, оказывается, - и убежденно заявил:
   - Ко мне это не относится. Я, вообще, во всех смыслах положительный герой... твоего романа.
   - Даже так? - хихикнула я, не выдержав.
   Лаврин, как истинный кот, довольно сощурился, отчего его изумрудные глаза заискрились еще ярче, и - хитрее. Придвинулся чуть ближе ко мне, я даже отодвинула стул.
   - А откуда сомнения? - широко улыбнулся он. - Сейчас докажу. Я - леопард, сильный, уверенный в себе и в самом расцвете сил. Вполне себе состоятельный мужчина, семью готов обеспечивать, холить и защищать. Мне сорок два. Стать отцом готов хоть сейчас. Вхожу в крупный влиятельный клан, который в скором времени подомнет большую часть Песочного. Моя пара будет как маленький вкусный сырок в масле кататься...
  Я прервала его саморекламу:
   - Хорошо, допустим, сходили мы на ужин, а потом?
  Сложила в защитном жесте руки на груди, но забыла, что сегодня в красном платье с декольте, и мой жест лишь подчеркнул округлости и ложбинку. Восхищенный, полный желания мужской взгляд прилип к моей груди, эмоции затопили мое сознание, пришлось срочно приподнимать щиты, чтобы не наделать ошибок.
   Длинные пальцы Андрея легли на мое предплечье, скользнули вверх по руке к волосам, которые я сегодня тщательно расчесывала до блеска и идеальной волны. Пропустил прядь между пальцами, резко наклонился и, коснувшись носом моих волос, вдохнул. Затем уточнил, посмотрев мне в глаза:
   - Потом? После ужина?
  Я кивнула, подтверждая, что жду ответа.
  Состоятельный леопард в самом расцвете сил пожал широкими плечами и мечтательно ответил:
  - Как порядочный и умный кот прямо утром... сделаю тебя своей женой. Мой сладкий рысеныш. Без моей брачной метки с ужина точно не отпущу. А то развелось тут холостяков...
   - То есть, вы меня сейчас приглашаете на ужин? Который закончится утром брачной меткой? - вытаращилась на него.
   - А чего тянуть кота за хвост? - Лаврин по-звериному склонил голову набок, разглядывая меня с немного пугающим, плотоядным интересом. - Поверь, я еще ни разу не ошибался в своих выводах, мнениях, и чутье меня не подводило никогда. За это и ценят на работе и в клане.
   - А вам не приходило в голову, что я могу оказаться склочной стяжательницей с отвратительным характером? - нервно хохотнула я, самую малость припугнув кота с матримониальными намерениями. - Или... или храплю во сне? Вы же совершенно не знаете меня, а делаете такие скоропалительные заявления... - больше ничего не придумала для отвращения настойчивого мужчины. Не пошлешь же прямым текстом куда подальше одно из первых лиц клана, как надоедливого посетителя кафе, клеящего официантку.
   - У каждого свои недостатки, - усмехнулся Лаврин. - Главное - сходу разглядеть достоинства, с лихвой компенсирующие мелкие изъяны. Знаешь, другая бы прыгала от счастья, а ты сомневаешься... распаляя охотника... за женой.
   Шутки в сторону. Пора начинать мягко, но твердо создавать между нами демаркационную линию, через которую лучше не переступать, с намерением предложить поддерживать добрососедские отношения: он там - у себя в клане, а я тут - в особняке. Чем не оптимальный вариант? Но в этот момент раздался оглушительный стук, заставивший меня едва не подпрыгнуть на стуле.
   Егор Хмурый, хлопнув дверью своего кабинета, вперился взглядом в Андрея Лаврина. Меня вниманием обошел, но на устроившего охоту не в своих угодьях леопарда давил качественно. Неспешно приблизился к нам, обозрел его пятую точку, непозволительным образом опирающуюся рядом со мной о столешницу (вот точно вспомнил, как сам возле этого стола пристраивался), дернул верхней губой: были бы усы, точно бы встопорщились. В небольшом закрытом помещении отчетливо распространялись два мужских агрессивных аромата, словно соперничая по силе. Я переводила взгляд то на одного оборотня, то на другого. И если в зеленых глазах леопарда светилось недоумение, то в золотых ягуара - ярость.
   Не знаю, что бы произошло дальше, не войди в приемную Глеб с Савой. Я беспомощно посмотрела на них, а они оценивающе - на мужчин, продолжавших сверлить друг друга взглядами, ни на кого не обращая внимания. Пришедшие шумно вдохнули, и если волк недовольно посмотрел на меня, видимо обвинив в создавшейся ситуации, то тигр удивленно разглядывал нас троих.
   Хмурый передернул плечами и сухо процедил:
   - Пойдем выйдем, Андрей. Там, во дворе, поговорим.
   И первым двинулся к выходу, а леопард посмотрел на меня совсем другими глазами, как если бы изменил мнение. Прищурился, усмехнулся и подмигнул. Я ощутила его твердую уверенность в чем-то и страстное желание обладать... неужели мной...
   Оборотни ушли, а я рванула искать окна, выходящие во двор особняка, а то из приемной в парк выходят. С отчаянно колотящимся сердцем посмотрела вниз: вместе с мужчинами, покинувшими приемную, во внутренний двор вышли несколько охранников. Я чуть язык не прикусила, когда увидела обнаженных Егора и Андрея. Лаврин - словно статуя древнего бога, отлитая из бронзы. Подобные фигуры на светлой стороне частенько ваяли. Красивый, сильный, подвижный, словно ртуть, - легкоатлет.
  Хмурый, в противовес ему, - крупный тяжеловес, с мускулами, тягуче медленно перекатывающимися под кожей. С плечами и спиной настолько широкими, что создавалось обманчивое ощущение, будто под их массой он чуть сутулится. Упругие ягодицы и длинные ноги - захлебнуться слюной можно. Мой кот. Только мой! Но стоило Егору повернуться в мою сторону лицом, я зажмурилась, опасаясь увидеть в его глазах не ярость, а холодное безразличие.
   Поэтому не успела заметить переход оборотней в звериную ипостась. В следующий момент леопард хлестал себя по поджарым бокам хвостом, припадая к земле, яростно щерился, кружа вокруг огромного, гораздо крупнее него черного, с коричневыми разводами, ягуара. Темный котище с крупной лобастой головой с прижатыми ушами излучал такую мощь, что я испугалась за Лаврина. Закрыла лицо руками, когда леопард стремительным броском ринулся на ягуара...
  Боже, что я наделала своим хихиканьем и потаканием Лаврину, с его флиртом. Неожиданно вспомнила, как наблюдала за дракой волков и котов, виновницей которой была волчица. Та чувствовала удовлетворение, когда сильные самцы драли друг друга за нее, красивую самку. Я же чувствовала себя отвратительно. Даже отсюда, со второго этажа, ощущала отголоски ярости, жажды убийства, желания победить. Окружающие леопарда и ягуара зрители-перевертыши, хоть и стояли молча, но буквально захлебывались теми же чувствами, эмоциями, явно желая самим поучаствовать в драке...
   От дикого рева я задохнулась - окровавленный леопард подставил шею ягуару, который не преминул вцепиться в нее клыками. Кажется, еще секунда - и яркий красивый оборотень станет трупом, но рядом с соперниками возник огромный серебристо-серый волк, зарычал на черного кота, а Сава без всякого почтения дернул за длиннющий толстый хвост своего друга. Мгновение сомнений - затем ягуар выпустил свою жертву из пасти, разразившись победным оглушающим ревом над его телом.
   Я с ужасом смотрела на поверженного леопарда. Вот он, наконец, пошевелился, и вскоре на земле с трудом принимал сидячее положение Андрей: обнаженный, потрепанный, с рваными ранами на теле, но главное - живой. Вытерев кровь с лица, он тяжело вздохнул, поднял голову точно на мое окно и грустно усмехнулся. Встать и вернуться в дом ему помог Сава.
   Перевела взгляд на ягуара, который стремительно обернулся Егором. Потрясающий в своей наготе и мощи мужчина с гордым торжеством посмотрел на меня в окно, безмолвно заявляя право сильного на свободную самку. Забавно, так по-мальчишески выглядело желание взрослого мужчины увидеть, как им восхищается вожделенная женщина. В тоже время, увидев страшное кровавое зрелище, я вспомнила, что живу в Сумеречном мире, жестко диктующем: кто сильнее, умнее и хитрее, тот и прав.
   Я медленно отступила от окна и вернулась в приемную растерянной, расстроенной и подавленной настолько, что когда минут через пять возле моего стола остановился Егор - слегка потрепанный и взъерошенный, все-таки Андрей тоже не из слабаков, но с блестящими торжеством и удовольствием глазами победителя - не смогла выразить восторг его силой. А ведь ему явно хотелось высокой оценки и признания. Не получив их, мужчина заметно поскучнел.
   - Вечером ты идешь на ужин со мной, - буквально приказал шеф.
   - Э-э-э - с языка чуть не слетело: 'Задрали вы уже с ресторанами, как будто девушку больше пригласить некуда'.
  Ответа он дожидаться не стал, надо думать, мысль у меня на лбу отразилась, однако, потрудился бесстрастным тоном добавить: - Пока мы просто проведем время и поедим. Ты же явно хочешь развлечься...
   - Я никуда не собиралась с ним идти. И хотела отказаться, но...
   - Надеюсь, - мрачно проскрипел он. - Я сейчас не порвал ему горло, потому что он мой друг и отвечает за клан. С другими церемониться не стану.
   - Да с какими другими? - возмущенно пискнула. - Я...
   - О-о-о, поверь, будут и другие, желающие поужинать до утра. Сейчас ты почти не выходишь из резиденции, - рыкнул он. - Предупреждаю тебя, Ксения: будь осторожнее, расточая улыбки самцам.
   - Р-р-р, - прорычала я в ответ... или моя рысь?
   Уголки рта Егора неожиданно дернулись в улыбке, он качнул головой и насмешливо удивленно заметил:
   - Какой же ты, в сущности, еще котенок. Ласковый, обжигающе горячий и непредсказуемый. - Пока я хватала ртом воздух, Хмурый перед дверью в кабинет напоследок проворчал: - Проблем с тобой не оберешься.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"