Аннотация: Прятки. Детская игра обернувшаяся для брата и сестры в борьбу за жизнь
Гусев А. А.
Прятки
"Мрачные истории" я взял с собой на работу. Эту неделю я помощник на мусороуборочной машине. Рабочий день начинался с четырех часов утра, и я себя ощущал недопеченным цыплёнком так как вставать в такую рань для меня сложнее чем сама работа.
- Что читаешь? - спросил машинист, когда мы стояли в пробке и я решил скоротать пару минут за чтением очередной истории.
- "Мрачные истории". - ответил я и выругал автора за идиотское название. - Не знаю как оказалась в рюкзаке. Наверное, сын подбросил.
- А мой постоянно в смартфоне. Целыми днями. Вот мы в детстве, начитавшись капитана Сорвиголову играли в войну, бегали по стройкам, на собак охотились с самопалом. Пиявок собирали! В заброшенных домах в прятки играли. Весело было. А сейчас... Да ну.
- В этом ты прав. - кивнул я и углубился в чтение пока вереницы машин медленно тащились к перекрестку.
Итак, "Прятки"
Глава первая
Дом миссис Тафт был очень большим, темным и с длинными коридорами. В некоторые из комнат, бывало, не заходили месяцами. Они даже не сдавались. Лишь пустовали и были всегда заперты. Сама женщина не видела смысла подниматься на второй этаж. В них проникал лишь дневной свет, а ночами сияние луны, пробиваясь сквозь паутину на окнах. Двери комнат отпирались лишь один раз в год, когда одиннадцатилетние Петр и его сестра Лиза приезжали погостить. Петр был высокий парень худого угловатого телосложения. Лиза - рыжеволосая девочка с усеянным конопушками круглым лицом и красными шелковыми бантиками.
- Бабушка, - просили дети. - открой нам спальни. Мы хотим поиграть в прятки.
Для одинокой миссис Тафт приезд внуков всегда был чем-то вроде праздника. Поэтому, несмотря на свою извечную ворчливость, она всегда открывала детям комнаты. Один месяц в году, окутанный мертвой тишиной и сумраком дом, наполнялся жизнью. Стены сотрясались от звонкого смеха детей, а полы от их громоподобной беготни. Малыши безустанно носились с первого этажа на второй, хлопали дверьми и, конечно, бывало, что ни будь могли разбить. Дети сильно хлопали дверьми во время игр в "Догони меня" и со стен падали фотографии. Однако разбитая фотография лишь на мгновение могло омрачить лицо Тафт. Дом, который наполнен детским смехом дом, где царит счастье.
Женщина порою и вовсе забывала, что находится в доме не одна. Такое бывает, когда привыкаешь к уединению. Однажды Миссис Тафт, сидя у камина, с прикованным к пламени взглядом испуганно вздрогнула, когда Лиза уронила в одной из спален скульптуру политического деятеля. Миссис Тафт громко вскрикнула, и ее длинные кривые пальцы уронили бокал с вином.
- Эдди это ты? - спросила женщина, тревожно глядя на потолок, но вскоре вспомнила о внуках. - Дети. Это дети. Они играют. Но прятаться совсем не умеют. Да.
Муж миссис Тафт упал с крыши прошлой осенью и сломал себе шею. Женщина стойко перенесла потерю Эдди, самого дорогого человека в своей жизни. Даже на похоронах по бледной впалой щеке вдовы не скатилось ни единой слезы. Миссис Тафт стояла среди надгробных плит словно черный призрак и безмолвно глядела в яму куда опускался гроб. Глория хотела нарушить эту вязкую кладбищенскую тишину диким воплем отчаяния. Но лишь молчала. Однажды горе опустошило Тафт. Выпило ее до дна. Теперь внутри ничего не осталось. Осенний ветер трепал полы черного пальто женщины и едва не срывал с головы парик.
Пустота в душе Глории, как и в самом доме, лишь с приездом Петра и Лизы заполнялась теплотой. Когда половицы в доме скрипят не от бродящей по комнатам души Эдди, а от живых, заливающихся смехом детей. Когда по лестнице словно вихрь бегут внуки, а не катится с невообразимым грохотом гроб с покойным мужем. И когда в комнате наверху что-то роняют любимые непоседы, а не призрак Эдди, который будучи и живым поражал своей неуклюжестью. Именно тогда Глория понимала, что жизнь не закончилась со смертью мужа. Миссис Тафт чувствовала себя нужной, не потерянной, не забытой. Пусть и на эти коротенькие двадцать дней пока гостили дети. Но лишь до тех пор, пока внуки снова не вернуться в свой город. После чего дом дом миссис Тафт снова поглощало огромное опустошающее чудовище, имя которому - одиночество.
- Это вы. - улыбнулась женщина, когда с виноватым видом в гостиную спустились Петр и Лиза. - Что опять натворили?
- Вот если бы ты не погнался за мной... - рассердилась сестра.
- А нечего убегать. Просто согласись, что ты проиграла.
- Там было темно. Ты не мог меня видеть.
- Я видел твою тень.
- Тень не считается.
- Дети, успокойтесь. - вмешалась в перепалку миссис Тафт и по ее лицу стало понятно, что ничего страшного не произошло. Даже учитывая расколотую статуэтку. - Это лишь Джон Адамс. Не переживайте. Он не разгневается. Сейчас будем ужинать. А потом позвоним маме.
- Ура! Я первый буду говорить с мамой.
- Нет! Я первая.
- Ты проиграла. Поэтому я первый.
- Ты не нашел меня.
- Я видел твою тень.
Глава вторая
Помните, как в детстве мы боялись, что нас найдут? Помните, как было страшно играть в прятки? Вам не было страшно? А мне было. Сердце билось где-то в горле, когда шаги водящего приближались. Хотелось выдать себя раньше, лишь бы этот кошмар скорее закончился. От страха я переставал дышать. Мне казалось, от того найдут меня или нет зависела моя жизнь. Даже темнота подвала или старинного шкафа не была так ужасна как, то существо, которое вынюхивало тебя следуя по запаху твоего страха. Страх сочился сквозь поры. Страх затуманивал рассудок. Не помните? Значит вы не так боялись игры в прятки, как я.
Однажды я так хорошо спрятался что меня не нашли. Страх гнал меня в темноту подвала. Туда, где меня не найдут. Я был готов затаиться в самом темном углу этого заброшенного дома. Мне было плевать что где-то неподалеку от меня лежал труп гниющего животного. Также мне было плевать на легенду о призраке. Говорят, в этом доме нечаянно застрелился мальчик, стащив из отцовского сейфа револьвер.
Я просидел в темноте минут сорок, прежде чем осознал, что все ушли. Но в подвале я был не один.
Прошло уже не мало времени с тех пор когда я бежал прочь от этого страшного дома через кусты заросшего поля, но перед глазами по-прежнему возникает призрак мертвого мальчика. Я боюсь воспоминаний, связанных с игрой в прятки. Боюсь тревожного ожидания. Боюсь вновь позабытый друзьями остаться один в огромном доме.
Но дети любят играть в прятки. Мало кто из них боится. В доме миссис Тафт играть было интересно. Игра приобретает другие краски, когда в твоем распоряжении сотни мест для маскировки.
В гостиной стоял рояль. После смерти мистера Тафта к нему больше никто не прикасался и поэтому инструмент был накрыт простынею. Сегодня Лиза нашла применение фортепиано. И не важно, что оно было расстроено. Девочка пряталась под ним от брата.
Двери гостиной протяжно застонали и в гостиную вошел Петр. Лиза сквозь простыни видела его черный силуэт. Мальчик подошел к фортепиано. Но он не спешил откидывать ткань. Вредный брат, судя по всему, решил напугать трусливую сестру и стал изображать дыхание мертвеца. Наверное, он надеялся, что это сработает и Лиза сдастся, что было более унизительно нежели проиграть по-честному. Как бы не было страшно в данный момент Лизе она не собиралась проигрывать брату. Это снова насмешки. Или даже исполнение желаний. К такому девочка не была готова, как и к тому, что рядом с пианино стоял не Петр. Мальчик крикнул из спален сверху что сдается и готов исполнять желания. Тем временем черная рука уже тянулась к простыне чтобы откинуть ее. Но этого не произошло, потому что Лиза начала громко кричать. Она, закрыв лицо ладонями била туфлями об пол и плакала.
- А-а-а-а! - запищала девочка так громко что от своего крика едва не охрипла и не оглохла. - Я боюсь! Уходи! Пожалуйста!
- Лиза! - Петр, услышав душераздирающий вопль сестры бросился из спален на втором этаже к ней - Ты где?!
Петр вбежал в гостиную и к нему из-под рояля выползла сестра. Бледная и до смерти напуганная. По ее щекам текли слезы, а глаза были безумными. Девочка бросилась на плечи брата.
- Что случилось, Лиз?! Что произошло?
- Здесь кто-то был. - заикаясь всхлипывала девочка, указывая на то место у рояля. - Он был рядом.
- Лиз, в доме кроме нас никого нет. - ответил Петр в недоумении оглядывая спальню. - Бабушка еще не вернулась с ярмарки.
- Я пряталась... - пыталась рассказать девочка, хватая ртом воздух. - Он был рядом. Он...
- Кто, он?
- Я, я не знаю... Страшный.
- Страшный? Ты видела его?
- Нет. Слышала, как он, он дышит. Вот так...
Петр почувствовал, как внутри все похолодело, когда его сестра начала изображать дыхание мертвеца.
- Уйдем отсюда. - сказала малышка уткнувшись залитым слезами лицом в шею брата. - Я, я боюсь.
- Хорошо, Лиз. Пойдем.
Глава третья
За ужином Лиза не притронулась к еде. Она сидела подавленная и пыталась побороть дрожь, которая все еще лихорадила ее детское тело.
- Дорогая, что с тобой? - спросила миссис Тафт, обеспокоенная болезненным состоянием Лизы. - Ты ничего не ешь.
Девочка медленно перевела туманный взгляд с бобов в своей тарелке на бабушку и едва не нарушила клятву оставить случившееся за завесой тайны.
- Когда мы играли в прятки... - девочка запнулась, встретившись глазами с братом по взгляду которого прочла: "Если расскажешь, тебя определят в психиатрическую клинику для сумасшедших и будут лечить лоботомией. Мы больше не сможем кататься на великах в парке и играть в прятки." - я...
- Не волнуйся милая. - махнула рукой миссис Тафт, - Если ты беспокоишься о разбитой вазе, не стоит. Мне давно плевать на всю эту рухлядь. Этот дом - сплошная свалка! Пыльная никчемная свалка. Ничего страшного.
- Вообще то...
- Извините нас, миссис Тафт. - вмешался Петр, не дожидаясь пока Лиза окончательно утопит остаток летних каникул в болоте под названием домашний арест. - Я постараюсь склеить эту вазу. Обещаю. Извините нас.
Женщина улыбнулась. Потрепала мальчика по голове и еще долго смотрела в глаза Лизы. Девочке стало не по себе от взгляда миссис Тафт. Казалось, она видит тот фрагмент, когда некто с леденящим кровь дыханием бродил по дому и до смерти напугал несчастную Лизу. Тонкие губы женщины сжались, а ее взгляд стал более строгим и темным, словно какое-то мрачное место.
- Может вам играть в другие игры? - Глория перевела озабоченный взгляд на Петра. - Прятки могут быть очень опасными. Смертельно опасными. Если вы не умеете хорошо прятаться, конечно.
Глава четвертая
Утро следующего дня выдалось холодным и туманным. Воздух был очень влажным. По радио даже объявили о штормовом предупреждении. И сказали, что такая аномально низкая июльская температура была отмечена аж в девяносто шестом году. Говорят даже снег выпал.
Дома было холодно. Тело постоянно знобило и всюду стоял запах земляной сырости. Казалось его источал тот, кто только что оттуда выбрался.
Будто где-то в доме находилось вырытое из могилы тело.
Дети находились в своей комнате. На запотевшем окне они пальцами рисовали пейзажи, животных и людей. Миссис Тафт как обычно сидела в гостиной у камина. Это было ее любимое место. Особенно сегодня, в такой холод.
На лужайке у дома свора голодных ворон громко кричали и дрались за труп кота.
- Фу! - вскрикнул Петр. - Гадость.
Вороны были страшными и черными как ночь. Они воплощали в своем обличие все самое грязное, мерзкое и отвратительное что может быть на этой земле. Огромные клювы снова и снова погружались в дохлятину, вырывали из нее куски тухлого мяса и топили их в себе. Птицы давились обрывками кожи и грязной шерсти животного, будто это был их последний обед. В глазах ворон, бездонных колодцах отражалась лишь смерть. Лишь безразличие к мертвым и безысходность перед своей отвратительной жизнедеятельностью. Перед своей натурой падальщика.
Кот сдох оскалившись. Возможно, в него попала шаровая молния. Возможно, он попал под колеса автомобиля и заполз во двор умереть. Неизвестно. Глазами питомца поживились за долго до падальщиков. Их выгрызли жуки трупоеды.
- Бедный. - пролепетала Лиза. - Его нужно похоронить.
- Лиз, ему теперь все равно. - пожал плечами Петр и тяжело вздохнув уселся на кровать. - Я хочу к маме.
- Если тебе противно, я сама это сделаю.
- Ты заразишься лишаем. Или чесоткой. Будешь вся чесаться...
Но эти пугающие предостережения никак не повлияли на Лизу. Похоже ей действительно стало жаль несчастное животное и девочка решила предать его земле.
- ... и выпадут волосы. Лиза подожди меня.
Дети спустились вниз. Они не могли пройти к выходу не замеченными, так как путь пролегал через зал, где постоянно обитала миссис Тафт, но она дремала. Сидя в кресле и, повесив голову женщина тихонько посапывала. Пасмурная погода разморила изношенный организм миссис Тафт.
Кота трепали на заднем дворе. Лиза, размахивая руками прогнала ворон и склонилась над трупом.
- Я думаю стоило отдать этого кота воле судьбы. - сказал Петр, едва поборов в себе приступ рвоты. - Вряд ли ему станет легче если мы закопаем его.
Лиза, совершенно не брезгуя останков мертвечины завернула их в дождевик, который прихватила из гардероба.
- Похороним его там, за сараем.
- Как скажешь.
- Бедный котик. Его едят червячки.
- Лиз, он мертвый.
- Чтобы он попал на небеса, к своим дедушкам и бабушкам, - бубнила девочка, бережно неся одеревеневший труп животного за сарай, - его нужно похоронить как следует.
Дети закопали кота и перепачканные землей вернулись в дом.
- Ты довольна? - рассердился Петр, стряхивая с резиновых сапог куски налипшей глины. - Теперь бабушка на нас разозлиться. За то что мы натоптали.
- Бабушка добрая и злиться на нас не будет.
- Она только притворяется доброй. - шептал Петр так чтобы миссис Тафт не могла его услышать. - И вообще, мне кажется, дедушка Эдди вовсе не играет с нами в прятки, как рассказывает бабушка. Мне кажется, он умер.
- Умер?! - испугалась девочка и глаза ее округлились. - Я люблю дедушку и не верю, что он умер.
Ребята стояли в темной прихожей и шептались, боясь разбудить миссис Тафт которая в данный момент лезла на потолок в поисках своих лекарственных препаратов. Флакончик с антидепрессантами внезапно опустел, и женщина сошла с ума. Таблеток не было нигде. Ни в кухне. Ни в ванной. Ни в детских комнатах. Женщина перевернула весь дом в поисках, но безрезультатно и ее глаза налились кровью. Разум помутнел. Мерзкое существо завладело им.
- Глупышка. - пытался мальчик переубедить упрямую сестру. - Бабушка нарочно сказала, что он где-то прячется. Чтобы нас не расстраивать. Он ведь не может вечно прятаться. Дедушке нужно выходить покушать или в туалет.
- Он не умер. Не умер.
- Мне тебя жаль, Лиза. Ты такая наивная. Я думаю, его ударило током. Или он подавился иголкой, когда зашивал свою одежду. Я думаю, он ее вдохнул. Иголка по венам дошла до сердца и пронзила его.
- Дедушка хороший. Он не мог умереть.
- Все умирают, Лиз. Даже хорошие.
В этот момент сверху донесся крик миссис Тафт. Крик отчаяния. Женщина не нашла своих лекарств и теперь была опасной.
- Бабушке плохо! - вскрикнула Лиза и бросилась к лестнице.
- Лиза, - остановил Петр сестру, чувствуя, как от страха слова застряли в горле. - нам нужно спрятаться от бабушки. Она больна. Я видел ее лекарства. Они помогали ей забыть о сыне. Помнишь Николаса? Он умер очень давно. Кажется, у бабушки закончились таблетки, и она выжила из ума!
- Ты прав. - произнесла женщина. Дети вздрогнули от неожиданности и устремили свой взор на миссис Тафт. Она, осторожно ступая по ступенькам медленно спускалась в зал. Лицо женщины было бледным словно полотно, а в глазах пустота. Это явно была не миссис Тафт. Это была та дрянь, которая завладела ею. - Эдди мертв. И Николас мертв. Маленькая Лиззи тоже мертва. И Петр, тоже мертв.
Глава пятая
Дети прижались друг к другу и дрожали от страха. К ним приближалось мерзкое существо в образе миссис Тафт. Существо, которое отбрасывало огромную черную тень от огня было не иначе исчадьем ада!
- А знаете как Лиза и Петр умерли? - продолжала тварь шипящим змеиным голосом. - Я расскажу вам. Слушайте, малыши.
- Мы не умерли. - качали головой дети. - Ты все врешь. Мы не умерли! Не умерли!
- Вы прятались, а я искала вас. - Тафт уже находилась на последней ступеньке. Она остановилась и улыбнувшись добавила. - И я нашла. Я всех находила. В детстве я нашла Тоби Брауна на чердаке заброшенного дома, где он прятался от своих идиотских родителей. Но он совсем не умел прятаться. Я научила его. Его кости до сих пор не могут найти. Он научился прятаться. Я его научила. Я!
Тоби Браун восьмилетний мальчик, пропал при загадочных обстоятельствах в июле 1975 года. Об этом пестрели все газеты штата. По радио даже предостерегали чтобы дети гуляли лишь в сопровождении родителей так как все думали, что окрестные леса облюбовал сбежавший смертник Джозеф Хали. Вообще лето 75 -го было самым урожайным на маньяков и пропавших детей поэтому новую листовку с фотографией ребенка присобачили поверх старой. Недельной давности.
Тоби искала полиция, волонтеры и неравнодушные родители. В основном те, что оказались в подобной ситуации. Круглые сутки горожане прочесывали лес. Каждый пруд. Каждую канаву. Каждый овраг. Ночью полицейские с фонарями и поисковыми собаками бродили вдоль заброшенной железной дороги, но все безрезультатно.
Никто не мог найти Тоби Брауна, а психически больная Глория нашла. Девочку привела к заброшенному дому, где скрывался ребенок неведомая сила. Маленькая Глория не знала, что происходит. Только что она играла кукольным домиком, а уже спустя мгновение растерянно смотрит на свои руки стоя перед зеркалом в ванной.
Тафт боялась заброшенных домов. Особенно таких как этот - жутких, погребенных под зарослями бурьяна и покрытых плесенью. Но под воздействием твари она спокойно вошла в этот дом и нашла Тоби на чердаке. Мальчик был чертовски перепуган, при виде туманных глаз девочки и совершенно не готовый к тому, что его обнаружит слепая.
- Что тебе нужно? - пропищал Тоби, когда Глория Тафт забралась в его наблюдательный пункт. - Я все равно не вернусь домой. Мои родители меня не любят, и я стал им абсолютно безразличен. Они даже играть со мной не хотят. Это они тебя прислали? Если это так, то напрасно. Я к ним все равно не вернусь. Так что, уходи.
- Я поиграю с тобой. - девочка подошла вплотную к Брауну, и он неуверенно отшагнул назад. - Если хочешь.
- Ты? - мальчик проглотил подкативший к горлу комок. Вряд ли он когда-либо видел девочек так близко. Он первый и разговаривать с ними не решался. - Во что можно поиграть со слепой девчонкой?
- Ну не знаю. Может быть в прятки?
- В прятки?
- Хочешь я научу тебя прятаться? - с этими словами девочка вынула из заднего кармана джинс краденную у старшего брата заточку и ткнула ею между ребер толстяку.
Мальчик громко вскрикнул и рухнул на пол, зажимая кровоточащую рану пухлыми пальцами.
- Что ты делаешь, психичка?! Мне больно! Я хочу к маме! - кричал мальчик, но во всей округе не было и души. Никто его не услышал. Его крик заглушили трухлявые стены дома.
- Ты совсем не умеешь прятаться. Ты слишком толстый! - Тафт несколько раз ударила Брауна ножом по горлу и вскоре он умер. - Но теперь тебя не найдут. Теперь ты научился играть в прятки. Теперь ты умеешь.
Девочка пришла в себя лишь дома, когда отмывала руки от крови несчастного Тоби Брауна.
С тех пор тварь, которая поселилась в неокрепшей психике ребенка питалась ею. Жрала изнутри. Росла, приобретая уродливые формы. Спасали антидепрессанты. Они притупляли позывы твари. Это срабатывало лишь на время действия препаратов. Однако теперь их не было, и монстр вырвался на ружу. Всякий раз, когда он оказывался на свободе кто ни будь умирал. Последний раз это был Николас. Мальчик упал в заброшенный колодец на заднем дворе. И по словам Глории он тоже спрятался там, где его никто не найдет. Он научился. Теперь он тоже умеет.
- Не подходите к нам. - Петр обнял испуганную сестру, когда миссис Тафт приблизилась к детям. - Вы сошли с ума. Вы убили своего сына. Своего единственного ребенка!
- Я НАУЧИЛА ЕГО ИГРАТЬ! - рассмеялась женщина и по ее лицу побежали слезы. Она изо всех сил боролась с тем, что поглощало ее изнутри, но это было выше сил миссис Тафт - Я и вас научу. Пора не пора...
Петр вспомнил что в подвале есть черный выход, и дети успеют выбраться через него так как путь к парадной двери был отрезан свихнувшейся миссис Тафт. Мальчик подхватил сестру на руки и помчался с ней к подвалу. Он не оглядывался. Он очень боялся увидеть позади себя безумные глаза бабушки и ее перекошенное спазмом лицо. Петр добежал до подвала и запер за собой дверь. Миссис Тафт, ругаясь гремела на кухне в поисках того, чем можно разделать небольшую тушу. Вскоре женщина нашла что искала и внутри все похолодело.
- ... иду со двора! - взревела женщина и с тесаком для рубки мяса кинулась вслед детям.
Глава шестая
Первый раз в жизни Петр ощутил приближающуюся смерть. Почувствовал ее ледяное отдающее тухлятиной дыхание. Сердце билось в грудь и норовило вот-вот выскочить. Когда смерть рыщет рядом это чувство не спутаешь ни с каким другим. Смерть безумна. Ей плевать на мольбы и слезы. Она здесь и все решено. Она не на твоей стороне, приятель. На стороне преследователя и он будет гнаться за тобой хоть всю ночь, пока не настигнет и не выпустит из тебя дух. Сейчас смерть была здесь. В этом доме. Ее шаги звучали совсем близко.
- Милая, - прошептал Петр своей сестре, - сейчас мы будем с тобой играть. Будем прятаться от бабушки. Прошу, веди себя очень тихо. Ты поняла меня?
Девочка кивнула и прикрыла рот ладонью.
- Молодец. - Петр поцеловал сестру в лоб. - Скоро все закончится.
Лиза боялась, но все понимала. Понимала, что они с братом могут больше не увидится если бабушка их найдет. Понимала, что миссис Тафт сошла с ума и это очень плохо. А еще Лиза знала, что очень любит своего брата и ради него готова была пойти на что угодно. Вести себя очень тихо это меньшее что Лиза могла сделать для брата. Девочка спряталась за котлом отопления. Здесь было безопасно. Не на долго. Лишь на то время пока не закончится весь ужас снаружи.
Петр готов был защищать свою сестру даже ценой собственной жизни. Она должна жить! Мальчик, сжимая бейсбольную биту спрятался за опорой и выжидал удобного момента нанести удар. Можно было сбежать через окно и позволить чудовищу в образе миссис Тафт дальше безнаказанно убивать людей. А можно все закончить сегодня уничтожив монстра раз и навсегда. Иначе сколько еще детей однажды пропадут. Еще не известно сколько сыграли в эти смертельные прятки. Так или иначе миссис Тафт в этот день играет в последний раз.
Тафт тем временем выбила дверь и уже спускалась в подвал.
Петр затрясся от страха, когда вблизи от него возникла рука с тесаком, а потом и дергающееся от ярости лицо миссис Тафт. Еще не привыкшее к темноте глаза женщины лихорадочно пытались уловить очертания захламленного окутанного тьмою подвала. Острый подбородок женщины дрожал и был в пене, которая стекала с губ. Бешенство пожирало женщину изнутри.
Огонь в камине почти догорел. Но тлеющая головешка обронила на небрежно сброшенный в метре от камина плед, и он воспламенился. Прожорливый огонь перебрался на старое засаленное кресло, и оно затрещало как порох. От полыхающего дьявольского кресла шел зеленый дым будто в данный момент там горел пропитанный формалином Эдди.
Петр ударил миссис Тафт по ноге битой и она, вопя от боли покатилась по лестнице. Тесак выпал из руки женщины и исчез в темноте.
- Гребаные ушлепки! - верещало чудовище, лежа на полу и дергая свернутой в неестественном положении сломанной ногой. - Я убью вас! Сниму кожу! Твари! Выдавлю глаза!
Петр взял на руки Лизу. Она вцепилась в шею брата и от страха не могла произнести и слова.
Зал уже был объят огнем. Огонь пожирал все до чего могли достать его адские языки. Черты лиц счастливых людей на горящих фотографиях приобретали уродливые формы. Полыхали игрушки Николаса, которые после его смерти никем не были тронуты. Так же горел его любимый фотоаппарат. Объятые огнем Стены злосчастного дома стонали. Трещали и выли будто были живыми и испытывали физическую боль. Все превращалось в тлен. Историю которой казалось никогда не было.
- Весь дом в огне! - закричал Петр, когда дым повалил в подвал. - Выберемся через окно.
Едкий дым плыл по лестнице и вскоре поглотил тварь что корчилась на полу от боли.
Петли на окне заржавели поэтому мальчику стоило огромных усилий открыть его. Петр подсадил Лизу и вскоре она выбралась на улицу.
- Беги от этого дома! - задыхаясь от кашля крикнул мальчик своей сестре. - Позови на помощь!
Девочка, едва держась на ногах побежала через двор. Она обессилела, надышавшись угарным газом в подвале.
Петр уже выбрался на половину, когда из темноты едкого дыма возникла миссис Тафт, и схватила мальчика за ногу.
- Я затащу тебя в ад! - кричала женщина пытаясь увлечь ребенка в подвал. - Ты останешься здесь! В этом доме! Ты умрешь здесь! Тебя больше никто не найдет!
- Отпусти меня! - Петр из последних сил цеплялся за ближайший кустарник и отбивался от ненормальной. - Ты сошла с ума!
Мальчик почувствовал сильную боль в ноге. Миссис Тафт резала ее тесаком! Кровь била фонтаном в безумное лицо женщины заливая ей глаза и рот. Когда нога стала скользить Петр вырвал ее из смертельного объятия Тафт, выкарабкался на улицу и запер окно.
- Ты умрешь сегодня! - плакал мальчик, вцепившись в ручку окна. - Ползи в чистилище! Адское существо!
Миссис Тафт словно ночное насекомое билось об каленое стекло тщетно цепляясь за жизнь. Залитое кровью лицо женщины вновь и вновь появлялось из густого черного дыма. В глазах Глории застыл ужас. Ужас перед смертью. Стало ясно, существо бросило свою жертву словно змея мертвую кожу. Паразит получил все что хотел, оставив от человека лишь труху. Скорлупу.
-Я нашла вас. - пролепетала миссис Тафт. - Я всегда нахожу. Всегда.
С этими словами женщина исчезла в дыму и ее жизнь оборвалась.
Мальчик отошел от окна, которое уже трескалось от температуры огня.
Миссис Тафт не чувствовала, как полыхали ее искусственные волосы и трескалась кожа под воздействием высокой температуры. Она не чувствовала, как закипает и пузырясь бьет из ран кровь. Как она мгновенно свертывается и запекается. Женщина не слышала, как лопнули ее глазные яблоки и не вдыхала запах своего жаренного мяса.
Петр боялся даже взглянуть на свою изрубленную онемевшую ногу. От обильной потери крови мальчик упал на лужайку и потерял сознание. Раны в его ноге были очень глубокими. Тесак несколько раз проник до кости. Были повреждены сухожилия и коленный мениск. Вряд ли покалеченная нога парня восстановится и будет нормально функционировать. Вряд ли после такой игры в прятки восстановится детская психика.
Петр и Лиза еще долго будут просыпаться от кошмарных снов, в которых их преследует психически больная миссис Тафт. Женщина, как и прежде с тесаком в руке, бродит по всему дому и будоражит тишину своим змеиным шипением: "Я научу тебя прятаться. Я покажу как. Тебя никто никогда не найдет. Я научу."
P.S.
Не удивительно почему я не стал обедать. Нет не запах от спец одежды испортил мне аппетит. Хотя признаться честно разило от меня сильно. Это из-за того, что мы уже с пяти утра собирали помойки и копошились в отходах жизнедеятельности. Но запах помоев был слабее нежели мое богатое воображение и вот запечённое куриное крылышко стало куском плоти сгоревшей миссис Тафт. Я будто почувствовал запах сгоревших волос женщины. Представил как тлеет ее тело. Как обугливается и сползает с мяса обгоревшая кожа.
Я не стал сидеть в кабине и смотреть как мой напарник ест кровяной стейк. Сходил в магазин и взял минералки. Это был мой обед.
Вечером жена пожарила котлет, и я напрочь позабыв о сгоревшей женщине из истории с большим аппетитом уплетал их.