Мы с Игорем взяли мотоцикл и доехали до костела. Строго говоря, можно было минут за тридцать сюда и пешком дойти, но так солиднее. Игорь вылез из седла, одернул форму, огляделся и зашел в один из соседних домов. Как он определил, что в этом доме живет католик, для меня осталось загадкой. Через пару минут он почти выволок из дома какого-то старика и потащил его к костелу. Я слышала, как он уговаривал бедолагу.
- Да не бойся ты, при сотрудниках НКГБ тебе ни один черт не страшен. Ты нас бойся, а не чертей. Были бы мы тут во время той литургии, так ни один черт не осмелился бы напасть на вашего ксендза. Так что давай, шевелись. Сейчас мы будем осматривать костел, а ты за нами будешь наблюдать, чтобы все видели, что мы ничего тут не взяли и не поменяли.
Наверное, уговоры лейтенанта подействовали, и дедок перестал упираться. Кое-как он приплелся к костелу и мы всей троицей зашли внутрь. Там действительно был полный порядок. Если бы не заметный слой пыли на всем, то можно было подумать, что ксендз просто вышел куда-то ненадолго. Интересно, - подумала я. - А пыль это хорошо или плохо? То есть пыль показывает, что все здесь находится в нетронутом состоянии. Это хорошо. Но, если мы сейчас начнем в процессе осмотра оставлять заметные следы, то это уже будет плохо.
- Товарищ лейтенант, - громко обратилась я к Игорю. - Нехорошо, если завтра делегация увидит такую грязь в костеле. Может быть стоит здесь все прибрать?
- Согласен с вами, товарищ младший лейтенант, - моментально просек ситуацию Игорь. Сейчас мы попросим гражданина Кулябко организовать несколько женщин, чтобы те тщательно протерли всю пыль с предметов и подмели пол. А мы за этим проследим. Всем католикам нашего города будет стыдно перед такой представительной делегацией во главе с самим епископом, если костел будет так выглядеть. Ты понял Осип Григорьевич?
- Понял, понял, пан начальник. Только не пойдут бабы, побоятся.
- А ты скажи, что мы их охранять будем. А вот если не пойдут сюда, то мы с ними пойдем в другое место. Вот так и скажи, - подпустил Игорь в голосе металл.
Дед закивал и порысил к домикам, стоявшим неподалеку. Минут через двадцать к нам робко приблизились пять женщин.
- А что, пан начальник, снова костел откроют? - спросила одна из них. - А як же черти?
- Сейчас при нас ни один черт не посмеет появиться, - вмешалась я. - А завтра епископ из Варшавы проведет очищающую литургию (черт его знает, как на самом деле называется подобная служба) и костел снова заработает. Говорят, что новый ксендз славится своей святостью и при нем все станет хорошо. А сейчас протрите здесь все и подметите. А мы с товарищем лейтенантом будем вас охранять. Правда у нас нет крестов и распятий, зато пистолеты в полном порядке. Появится какой черт - сразу пристрелим.
То ли уговоры подействовали, то ли страх перед НКГБ оказался сильнее страха перед чертями, но дело сдвинулось с мертвой точки. Женщины притащили тряпки, ведра с водой и дело пошло. Мы с Игорем постепенно обходили весь костел, старательно заглядывая во все щели и, время от времени, подзывая кого-нибудь из уборщиц: "А вот здесь еще пыль, и здесь." При этом у женщин создалось полное впечатление, что наша главная забота - это чистота костела (впрочем, это было недалеко от истины, очень недалеко). В результате к пяти вечера костел внутри разве что не сиял. Мы с чистой совестью сели на мотоцикл и вернулись в горотдел. Игорь сразу прошел к себе, а я пошла отчитываться.
83.
Вася при виде меня как-то нехорошо оживился и с ехидцей заговорил.
- Привет тебе от Валентина Григорьевича. Я его порадовал твоей идеей. Как майор ее воспринял, сама понимаешь. Но через час он позвонил и сказал, чтобы ты завтра до встречи делегации обязательно к нему заглянула. Подпишешь письмо в гестапо. Майор в разговоре передал мне слова какого-то высокого начальника: "Это настолько глупо, что может сработать". Так что про твою глупость скоро по всему наркомату будут ходить легенды.
- Это ничего, этого я не боюсь. Пусть меня считают глупой. Легче будет работать. Знаете, товарищ старший лейтенант, есть анекдот на эту тему.
- Анекдоты расскажешь дома, а пока иди, дочитывай бумаги. Потом все спрячешь в сейф, и ключи сдашь секретчику. Не забудь на завтра заказать машину для делегации и обеспечить охрану. Свободна.
Я уже знала, что и то, и другое нужно заказывать в роте НКВД. Поэтому дозвонилась до капитана Короткова и обо всем договорилась. Потом добросовестно еще два раза перечитала все бумаги, выучила все имена и фамилии. Убрала все материалы в сейф. Немного подумала, снова вытащила бумаги из сейфа и, глядя в них, сочинила приветственную речь на завтра. После этого опять все, кроме речи, спрятала в сейф. Речь сложила пару раз и спрятала в сумочку. Так как мне с этой речью завтра выступать перед "всем народом", то к секретным материалам ее можно не относить. Игорь к этому времени уже куда-то умотал, поэтому комнату - виновата, кабинет - запирать тоже пришлось мне. Сдала ключи секретчику, расписалась в журнале и двинулась домой. Мужа ждать не стала - начальники так рано домой не уходят.
Дома неожиданно стало скучно. Марфа Ивановна хлопочет по хозяйству - ей под руку в такое время лучше не соваться. Вася неизвестно когда придет. А чем мне, одинокой, заняться? Взяла ножи и пошла на пустырь - тренироваться. Это дело тихое - не то, что стрельба. Кидай сколько хочешь - никто не услышит. Левую руку я так и не смогла натренировать, но зато правой с десяти метров попадаю уже уверенно. И не просто в мишень, а в нужную точку. Полчаса кидала. Потом решила заняться оружием. Сначала устроила полную разборку парабеллума. Все вычистила, смазала, вытерла лишнее масло, после чего собрала пистолет. Затем ту же процедуру повторила для Вальтера. Как раз, когда я заканчивала сборку Вальтера, пришел измотанный и голодный муж. За ужином я увидела, что он не столько голоден, сколько именно измотан. Ел супруг совершенно без аппетита, можно сказать, механически. "Так дело не пойдет", - решила я и после ужина потащила его гулять. Когда погода позволяет - это самое оно перед сном.
Вася во время прогулки хныкал, что ему легче несколько десятков верст проскакать без передышки, чем целый день перекладывать одни бумаги, читать другие и сочинять третьи. Я, как могла, его успокаивала и приводила в пример майора Григорьева, который и с бумагами отлично справлялся, и с оперативной работой успевал. Вася кивал в ответ на мои слова, а потом твердо заявил, что, если предсказанные мной события не произойдут в назначенный срок, то он точно попросится куда-нибудь подальше от бумаготворчества. Тут я вспомнила свое обещание и рассказала анекдот про глупую мартышку1). Вася посмеялся и, кажется, немного отошел. Остаток прогулки прошел уже в штатном режиме.
---------
1) Вот примерный текст анекдота. Сидит мартышка на берегу реки, держит в руках толстое бревно, к которому привязана веревка. Другой конец веревки в воде. Мимо идет слон. Увидел мартышку, остановился и спрашивает: "Мартышка, а что ты тут делаешь?" "Дай сто рублей, тогда скажу," - отвечает мартышка. Слону стало очень интересно, он дал мартышке деньги и ждет ответа. "К другому концу веревки привязан ботинок. На него я ловлю крокодилов." "Ну и дура же ты мартышка", - говорит слон. - В этой реке никогда не было крокодилов". "Может и дура, - отвечает мартышка, - но пятьсот рублей в день имею."
84.
Утром опять муж убежал на работу раньше меня. Кажется, это начинает у него входить в систему. Нужно решить: стоит с этим бороться, или нет смысла напрягаться? Пока просто запомнила этот вопрос. А сейчас актуален другой вопрос: что одеть? Подумала и решила, что опять надену юбку, а на голову пилотку. Фуражка, по-моему, мне не идет.
При входе в горотдел я столкнулась с Игорем, который был почему-то одет в форму сержанта НКВД.
- Привет, Анюта. Я еду с тобой и командую охраной. Официальное лицо только ты. Мы выполняем твои приказы. Через пять минут придет машина и охрана. Что будешь говорить, уже решила?
- Да, вот текст моего выступления, - я протянула листок.
- Не надо. Держи его при себе. Да, ты знаешь, где в Барановичах находится НКГБ?
- Нет, откуда. Я там была всего несколько раз.
- Тогда я покажу. Вот подошла твоя машина, а мы на мотоциклах. Держитесь за нами, и едем в областное управление ГБ. Там получишь последние указания у майора Григорьева.
Я уселась в машину - почти точную копию того автобуса, в который я попала из будущего. Игорь сел за руль первого мотоцикла, махнул рукой, и наша мини-колонна двинулась в Барановичи. Сначала я попыталась повторить текст своей речи, но потом плюнула и решила подремать. Решение оказалось не сильно удачным. То есть заснуть-то я заснула, только через час неожиданно проснулась со странным испугом. Сначала не поняла, что же именно меня напугало, а потом сообразила: я испугалась, что вернулась в свое время. Приведя мысли в порядок, поняла, что меня уже совсем не тянет в двадцать первый век. Там я была, по сути, еще ребенком, избалованным ребенком, привыкшим жить на всем готовом. А тут за два с небольшим месяца я из взбалмошной девчонки превратилась в Личность. В человека, который сам может кое-что сделать и с мнением которого считаются. Тут у меня любимый муж, хорошие друзья и интересная, хотя и опасная работа. А в перспективе, если сумею уцелеть в войне, возможна и научная карьера. Не хочу обратно! Единственно, чего мне реально не хватает из прошлой жизни, не считая родителей, конечно, так это компа, мобилы и некоторых женских прибамбасов.
Придя к этому выводу, я успокоилась и почувствовала себя бодрой и готовой к активной работе. Еще через час мы, наконец, добрались до Барановичей и подъехали к зданию областного ГБ. Наша колонна остановилась, я вышла, махнула Игорю рукой и вошла в здание. Предъявила свое удостоверение часовому и спросила, где кабинет майора Григорьева. Часовой объяснил маршрут, и через пару минут я уже предстала перед майором.
- Здравия желаю, товарищ майор государственной безопасности!
- Здравствуй, младший лейтенант! Рад тебя видеть. Давай для начала подпиши вот эту бумагу. Твой запрос, переведенный на немецкий язык.
С этими словами майор протянул мне лист с текстом. Единственно, что я разобрала в самом низу - это были моя фамилия и должность: Polizeileutnant Frau Anna Severoff.
- Товарищ майор, тут, насколько я поняла, написано, что я лейтенант полиции, а я ведь не полицейский и не лейтенант?
- Тут дан аналог твоей должности в немецкой иерархии. Так что подписывай и не рассуждай.
Я поставила свой автограф, и майор удовлетворенно кивнул.
- Вот теперь все правильно. Сегодня же эта бумага уйдет в Лодзь, и будем ждать результат. А теперь скажи мне, Аня, как ты собираешься объясняться с членами делегации?
Вот ведь, подловил! Об этом я и не думала вовсе. И Вася не предупредил. А надо бы. Но что сейчас делать? Время осталось всего ничего - поезд вот-вот придет.
- Так товарищ майор, ведь ксендз едет сюда работать. Значит должен язык знать. А вот с остальными членами делегации не знаю, как быть. Сама-то я только английский знаю.
- Про английский ты раньше не говорила.
- Так ведь не спрашивали, да он и не был нужен. А сама как-то упустила из виду.
- И насколько ты хорошо его знаешь?
- Напечатанный текст со словарем переведу. Разговаривать могу немного, только тут практика нужна, а у меня последний год было ее мало. На самом деле говорила я довольно бойко, вот только с грамматикой, то есть с правильным построением фраз, был напряг. У меня, если можно так сказать, был американизированный английский. Американцы к правилам построения фраз относятся спокойнее, да и терминология у них несколько другая. Я по поводу своего английского никогда не комплексовала, но с англичанами старалась не общаться.
- Понятно. Короче так. Здесь я дам тебе переводчика с польского. Он переведет то, что ты им скажешь при встрече. А потом с вами попрощается. Как будешь общаться в дороге - твои проблемы. Возможно, что кто-то из делегации знает английский. А ксендз должен знать хотя бы немного язык страны, в которой он будет работать - тут я с тобой согласен. В конце концов, они сами должны были об этом подумать. Подожди.
Майор нажал кнопку и появился порученец.
- Позови сюда Чашкина.
Через минуту в комнату вошел мужчина средних лет, одетый в светлый костюм (кажется, такие костюмы называют парусиновыми).
- Валера, пойдешь сейчас с Анной Петровной. Она встречает делегацию из Ватикана, но в основном там поляки. Поможешь ей с переводом. Потом посадишь всех в автобус и пожелаешь счастливого пути.
- Слушаюсь, товарищ майор.
- Вот так, Анна Петровна. Теперь идите. Поезд прибывает через двадцать минут. Как раз, не спеша, доберетесь. Машину и охрану оставишь где-нибудь в сторонке. Незачем светиться. На перроне должны быть только ты и Валера.
85.
Я козырнула, Валерий кивнул (при этом мне вспомнилась старая присказка: "К пустой голове руку не прикладывают"), и мы вышли из кабинета. Я поговорила с Игорем, и колонна двинулась к вокзалу, но теперь впереди ехала наша машина. Через пять минут Валерий показал, куда следует свернуть. Там все остановились. Бойцы охраны слезли с мотоциклов и стали разминать ноги. Я машинально отметила, что все они из взвода опытных солдат. Значит руководство серьезно отнеслось к вопросу безопасности приезжающей делегации. Ладно, пора работать.
- Товарищ сержант, - скомандовала я Игорю. - Пусть бойцы отдыхают, только никуда не отходят, а мы с товарищем Чашкиным идем встречать делегацию.
- Слушаюсь, товарищ младший лейтенант, - козырнул мне Игорь и еле заметно подмигнул. Значит все идет хорошо, если что - он подстрахует.
Мы с Чашкиным вышли на перрон и стали прохаживаться в ожидании поезда. Не прошло и десяти минут, как показался поезд. Мы ждали примерно посередине платформы. Ага, вон из пятого вагона начали выносить чемоданы и на платформу неторопливо спустились пять человек. У троих такая одежда, что ни с кем не спутаешь - наши клиенты. Мы чуть подождали, пока основная масса приезжих схлынула, и подошли к ним. Самый пожилой из них вопросительно посмотрел на нас. Я, вспомнив фотографии, поняла, что это и есть епископ. Козырнула ему и представилась.
- Здравия желаю, младший лейтенант госбезопасности Северова Анна Петровна. Мне поручено встретить вашу делегацию и доставить в наш город.
Чашкин старательно перевел мои слова, но тут мужчина средних лет, в котором я опознала будущего ксендза, заговорил почти без акцента на русском языке.
- Здравствуйте, пани Северова. Переводчик нам не требуется. Я и мой служка достаточно хорошо владеем русским языком. А епископу, если будет нужно, я переведу сам. Но скажите, пожалуйста, почему нас встречают не прихожане, а представитель столь грозной организации?
- Прихожане напуганы тем странным случаем с исчезновением вашего предшественника. Я меня направили к вам для того, чтобы я обеспечила охрану вашей делегации на все время ее пребывания в нашем городе. Дороги, к сожалению, небезопасны, а наше Правительство совсем не хочет, чтобы с кем-нибудь из вас что-нибудь случилось. То, что вам не требуется переводчик, хорошо, потому что он с нами не поедет, а останется здесь, в Барановичах.
Пока я все излагала ксендзу, Чашкин добросовестно переводил епископу. Тот выслушивал все с олимпийским спокойствием.
- И все-таки, уважаемая пани Северова, я не понимаю, зачем нас охранять, - продолжал гнуть свою линию ксендз. - Бог нас сохранит.
- Знаете, пан Каневский, - не выдержала я, - есть такая восточная поговорка: "На аллаха надейся, а ишака привязывай". Кстати ваш служка, как мне кажется, тоже придерживается этого правила.
Ксендз посмотрел на служку, который как цепной пес стоял около сложенного в кучу багажа и злобно зыркал по сторонам. По лицу ксендза мелькнула какая-то тень, но он тут же овладел собой и, повернувшись ко мне, примирительно сказал.
- Хорошо, хорошо. Раз вы считаете, что нас нужно охранять, то пожалуйста.
- Вот и договорились. Заодно сразу хочу сказать, что при возникновении каких-то вопросов можете смело обращаться ко мне. Сделаю все, что в моих силах. Сейчас подойдет машина, вы загрузите туда свои вещи, и мы поедем в наш город. Товарищ Чашкин, позовите, пожалуйста сюда наших и можете быть свободны.
Увидев, что кроме машины нас будут сопровождать мотоциклисты, церковники просто выпали в осадок.
- Неужели у вас тут так плохо? - спросил ксендз.
- Уже не так, как год назад, но все еще плохо. К сожалению, бандиты сначала стреляют, и только потом выясняют, кого они убили. Вот можете посмотреть, - я откинула челку и показала уже почти заживший шрам на лбу. - Это случилось со мной всего два месяца назад. Ехала почти в таком же автобусе.
Ксендз что-то сказал епископу. Тот покачал головой и негромко ответил, причем мне показалось, что не на польском языке, а на латыни. А кто их разберет. Но шрам, кажется, произвел нужное впечатление, поэтому уже без вопросов служка и помощники епископа быстро перетаскали вещи в машину, и наша колонна тронулась в обратный путь, который, к счастью, прошел вполне спокойно.