Аннотация: Наконец прода. Сам устал ждать, но были чисто технические проблемы.
168.
Придя домой, то есть в общежитие, я быстро разоблачилась и плюхнулась в койку. Блаженно вытянулась и подумала, что наконец-то могу отдохнуть после очередного сумасшедшего дня. И тут меня стукнуло не хуже, чем молотком по темечку. Я же обещала позвонить Романову! Ой-ей-ей! Пришлось встать, одеться и пилить к вахтеру внизу.
- Скажите пожалуйста, как мне отсюда позвонить в Москву?
Пожилой дядька посмотрел на меня, как не от мира сего, и сказал.
- Отсюда - никак. Надо пойти на почту и там заказать разговор с Москвой. В течение пары часов вас соединят.
Вот еще новость! Я совсем забыла, что нахожусь: а) не в своем времени; б) не в своем наркомате и в) не в штабе командующего округом. Вот что значит "Дурная голова ногам покою не дает"! С обреченным видом я поплелась назад в штаб округа. Там меня в течение пяти минут соединили с Москвой, я подтвердила Романову встречу на перроне вокзала и двинулась обратно в общежитие.
Утром, быстро позавтракав, я хотела сразу рвануть на вокзал, но в последний момент опомнилась (все никак не привыкну к моей должности порученца) и пошла в штаб округа. Там взяла дежурную машину и с комфортом доехала до вокзала. Времени оказалось достаточно. Я спокойно погуляла по площади перед вокзалом, посмотрела на строящиеся здания и подумала, что через месяц от этих строек мало что останется. Потом пришла мысль, что далеко не всегда знание будущего является плюсом. Если бы все сейчас знали, что черед десять дней начнется война и что вся территория Белоруссии скоро окажется под немцем, то что бы люди стали делать? Ой, лучше про такие вещи не думать, а то мороз по коже. А пока вот он, поезд. Паровоз пыхтит, как при последнем издыхании, но вагоны тянет вполне исправно. Восьмой вагон остановился почти напротив выхода в город. Романов спустился на перрон одним из первых. Одет в спортивный костюм, за спиной нечто вроде рюкзака, но не рюкзак - вспомнила, видела нечто подобное в старых фильмах. Мешок с лямками, как-то хитро схваченный за горловину. Где-то я читала, что подобный тюк называли сидор, а может и не сидор. Один фиг. На ногах сапоги. Видно, что человек собрался в путешествие и что для него это не в новинку. Очень хорошо. Чувствую, что с таким спутником не пропадешь.
- Доброе утро, Аристарх Ксенофонтович. Рада вас видеть в Минске.
- Я тоже рад встрече с вами, Анечка. Приказывайте, куда идти.
- Идти недалеко. Вот стоит авто. На нем мы и поедем в штаб округа. Там я вас представлю, а потом все выясним по ходу дела.
- Неужели я такая важная фигура, что для моей встречи выделили автомобиль?
Тут я немного смутилась, но решила сразу расставить все точки над и.
- Вообще-то мне по должности теперь положен автомобиль, так как я сейчас являюсь порученцем командующего Западным особым военным округом.
- Ну, тогда еще ничего. А то я уже испугался, что получаю почести не по чину.
Я внимательно посмотрела на Романова и сообразила, что он меня просто приколол. Вот не ожидала от него такого ехидства. Конечно, он все сообразил с самого начала. Правильно Жуков говорил про него, что он вредный. Пока я все это осмысливала, паровоз громко свистнул и тронулся с места. Тут Романов меня еще раз удивил: он посмотрел вслед составу и почему-то покачал головой, как будто спорил сам с собой. Я взяла это на заметку. Надо будет выяснить, в чем тут дело. А пока мы сели в машину и поехали к штабу.
В штабе я оставила Романова внизу и пошла выяснять, что и как с ним делать. Оказывается, Жуков о нем не забыл (молодец!), и Романов уже числится при штабе переводчиком. Для него также выделено место в общежитии. Так как время еще было, то я отвезла Романова в общежитие, помогла ему там устроиться, и мы вместе вернулись в штаб. Тут меня позвали к Жукову, а Романов остался внизу у дежурного.
169.
Оказывается, сейчас начнется расширенное совещание штаба округа с привлечением всех командармов. При этом должны присутствовать порученцы - вдруг что-то срочно потребуется. Я вместе с майорами Селивановым и Коротыгиным скромненько уселась в углу. Коротыгин протянул мне небольшой блокнот и карандаш.
- Возьмите, пригодится. Вдруг командующий что-то поручит - сразу запишете. Возможно, что поручений будет сразу несколько. Тогда не запутаетесь.
Я посмотрела и действительно - у всех порученцев наготове карандаши и блокноты. Что ж, буду, как все. Я затаилась как мышка, стараясь все увидеть и все услышать.
Жуков начал с обсуждения состояния дел в укрепрайонах. Он с негодованием отметил, что из восьми проверенных лично им укрепрайонов ни в одном состояние нельзя признать удовлетворительным.
- По моим оценкам, товарищи командиры, до полного завершения работ и размещения в УРах вооружения и бойцов должно пройти не менее полугода. И совсем не факт, что противник нам эти полгода даст. Поэтому перед генштабом и правительством я готов поставить вопрос о приостановке работ в УРах и использованию задействованных на их строительстве транспортных средств для решения других задач.
Ага, сообразила я. Там используются грузовики, трактора и т.п., которых катастрофически не хватает в частях для перевозки бойцов и транспортировки орудий и боеприпасов. Вполне разумное предложение, вот только согласятся ли на это наверху? А Жуков, тем временем, продолжал.
- Считаю неудовлетворительным состояние с авиацией. Начали разгрузку аэродромов, но не обеспечили при этом установку макетов на высвобождающиеся места. Товарищ Копец, даю вам четыре дня для наведения порядка.
- Слушаю, товарищ Жуков, - встал командующий ВВС округа, генерал-майор авиации. - Будет сделано.
- Теперь по связи. Товарищ Григорьев, доложите обстановку.
Встал начальник связи округа генерал-майор Григорьев.
- Товарищ Жуков. Проводная связь в полном порядке. Устранены все замечания по качеству связи, проложены и замаскированы дополнительные проводные линии. Теперь из штаба округа можно легко связаться с любым полком и даже с батальоном.
- Хорошо. Еще учтите, товарищ Григорьев, что, начиная с 19 июня, нужно будет организовать круглосуточное патрулирование линий проводной связи. В помощь нашим бойцам будут выделены бойцы подразделений НКВД. Вам надлежит определить узловые точки, которые будут контролироваться особо. С проводной связью понятно, теперь что с радиосвязью?
При этих словах Жукова генерал Григорьев покраснел и, кажется, даже вспотел.
- Плохо, товарищ Жуков. Армейских радиостанций имеем 240 штук, что составляет 52 процента от требуемого, корпусных радиостанций 150, что составляет 48 процентов, полковых радиостанций 640 - 53 процента. Но если общее число радиостанций превышает 50 процентов от штатного числа, то с радистами просто катастрофа - во всем округе их всего 35 человек, причем 6 человек из них достал себе комдив 85 стрелковой дивизии по своим личным каналам. Нам Наркомат обещает половинный комплект радистов только к началу 1942 года. Таким образом, радиостанции телеграфного и телефонного типа есть, а работать на них некому. Поэтому все радиостанции складированы.
- Знаю я канал комдива 85 дивизии.
С этими словами Жуков почему-то посмотрел в мою сторону. Я еще больше съежилась. При этом в голове сами собой всплыли слова старой песни:
"Брось, товарищ, не ершись,
Моя фамилия - Сергеев,-
Ну, а кто рецидивист -
Так я ж понятья не имею".1)
Какие-такие мои каналы? Это все майор Григорьев помогал Окулову, а мы с Васей просто рядом стояли. Но не могу же я тут встать и заявить, что я не я, и лошадь не моя. А Жуков, тем временем, продолжил.
- Теперь этот канал поработает на весь наш округ.
Ну вот. Это называется "приплыли". И что мне теперь делать? Придется ударить челом Валентину Петровичу. Только одно дело найти несколько человек для одной дивизии, и совсем другое дело найти около тысячи человек, да еще за несколько дней. Бедная я, бедная.
Пока я переживала, Жуков перешел к следующему вопросу.
- Товарищи, поскольку на границе обстановка крайне тяжелая и близка к критической, то я категорически запрещаю отпуска всем командирам. Те командиры, которые уже находятся в отпусках, не позже 18 июня должны вернуться в части. Не сможете сами их разыскать - обратитесь к НКВД. Они помогут. А вот семьи комсостава желательно вывезти на восток. Этим займется замначштаба по тылу полковник Виноградов. При этих словах встал и козырнул высокий худой полковник.
---------
1) В. Высоцкий, "Рецидивист".
170.
- Теперь о главном, - продолжил Жуков. - Ввиду катастрофической нехватки транспорта нам необходимо с завтрашнего дня начать развертывание армий округа и приведение их в состояние боеготовности номер один. Приказ сразу после совещания подготовит товарищ Климовских, и я его подпишу. Необходимо обеспечить все войска боеприпасами и ГСМ. То, что не удастся вывезти со складов, следует заминировать. Артиллерии взять под прицел транспортные магистрали, включая железные дороги и особенно мосты. Все разворачиваемые части должны быть удалены от границы не менее, чем на 15 километров. Вопросы.
Встал генерал-лейтенант. Селиванов шепнул мне на ухо, что это командующий третьей армией.
- Товарищ генерал армии. Но все ваши распоряжения означают, что война начнется в самые ближайшие дни?
- Так точно, товарищ Кузнецов. Согласно сведениям, регулярно получаемым как военной разведкой, так и по линии НКВД, она начнется в июне. Если ситуация разрядится, во что я не верю, то через месяц объявим, что это были расширенные учения и вернем войска к местам их постоянной дисклокации.
На этом совещание закончилось, и я стала подбираться поближе к Жукову, чтобы получить от него невыполнимое задание. Он, как только заметил меня, кивнул и сказал всего одно слово: "Выполняйте". Все понятно. Как ни крути, а радистов нужно достать, поскольку это действительно один из жизненно важных вопросов. Значит, пора звонить майору. Вот только не хочу я звонить отсюда. Следовательно, еду в родное ведомство. Я выскочила к дежурному, переадресовала Романова к Коротыгину с Селивановым - с кем повезет переговорить, а сама поехала в республиканский НКВД. К счастью там дежурил тот же командир, что и в прошлый мой визит, поэтому никаких проблем не возникло. Он проводил меня в комнату спецсвязи, откуда я и позвонила в Барановичи.
- Здравия желаю, товарищ майор. Выручайте.
- Что у тебя случилось, Анюта? Давай, выкладывай.
- Товарищ Жуков полагает, что именно я помогла Федору Савичу раздобыть радистов для дивизии. И теперь я должна обеспечить радистами весь наш округ. А всего нужно больше тысячи человек. Понятия не имею, где их взять.
- Да, несколько человек для Окулова мне помог найти наш общий с тобой начальник. Но тут к нему даже обращаться не стоит, чтобы не послал по известному маршруту. Нужно подумать.
- Валентин Петрович. Можно, конечно, призвать некоторое количество студентов старших курсов радиотехнических специальностей, но для них и в тылу будет работы выше крыши. Нельзя науку так оголять. Тут можно рассчитывать человек на двадцать - не более.
- Правильно, студенты - это не выход. Подожди-ка, подожди-ка. А что ты знаешь о радиолюбителях?
- Сказать честно - ничего не знаю.
- А вот я немного знаю. Примерно с середины тридцатых годов в нашей стране стало очень популярно радиолюбительство. Люди сами собирали приемники и передатчики и связывались друг с другом, а также с такими же любителями из других стран. Ясно, что мимо нашего наркомата это пройти не могло. Все такие радиолюбители в обязательном порядке регистрировались в ОСОАВИАХИМе. А те, естественно, передавали все данные нам, потому что только НКВД имело право решать, кому из радиолюбителей можно разрешать работать не только на прием, но и на передачу. У меня таких списков нет, потому что я работал в западной части Белоруссии, а вот у товарища Цанавы они точно есть. Дальнейшее понятно?
- Так точно, понятно. Большое спасибо, выручили вы меня.
- А кого же мне еще выручать, если не собственных сотрудников? Давай, беги к Лавру второму и хлопай глазками, чтобы он тебе помог.
- Есть, бегу.
Надо же, оказалось, что это вполне решаемая задача. Правда, для ее решения потребовался опыт и знания майора Григорьева. Хорошо, иду к Цанаве.
171.
Цанавы на месте не оказалось - его вызвали в ЦК Белоруссии, но дежурный сказал, что скоро он должен вернуться. Я, на всякий случай, отзвонилась в штаб и уселась ждать. Цанава появился только через 40 минут. Проходя в свой кабинет, он заметил меня и кивнул, приглашая зайти. Чувствую, что скоро про меня начнут ходить легенды, что я могу ногой открыть дверь в любой кабинет. Впрочем, поскольку я, хотя и неофициально, являюсь порученцем самого Берии, то это утверждение будет недалеко от истины.
- Здравия желаю, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга.
- Здравствуйте, Анна Петровна. С какой просьбой на этот раз?
То, что я пожаловала с очередной просьбой, было совершенно очевидно, поэтому я не стала тянуть волынку.
- В нашем округе большая проблема, товарищ Цанава. И кроме вас, никто эту проблему нам решить не может. Дело в том, что войска округа получили много радиостанций, но не получили к ним радистов. Поэтому самый надежный вид связи мы не можем использовать.
- Так у меня тоже нет радистов.
- Радистов, товарищ Цанава, у вас действительно нет, зато есть много людей, из которых можно очень быстро этих радистов подготовить.
- Чувствую, что кто-то вас хорошо проинформировал. Впрочем, догадываюсь, кто именно. Продолжайте.
- В НКВД Белоруссии есть полный список радиолюбителей республики - вот вам почти готовые радисты. Прошу поделиться с армией.
- Да, это действительно хорошая мысль. Передайте майору Григорьеву мою благодарность. Но это потом, а сейчас подождите немного.
Был вызван порученец, который минут через пять принес толстую папку с бумагами. Цанава развязал тесемки и достал оттуда пачку исписанной бумаги.
- Вот тут полный список радиолюбителей Белоруссии. Давайте посмотрим, сколько их у нас всего? Ага, последний номер 4547. Из них половина не подойдет по возрасту и по состоянию здоровья, часть я хочу оставить себе, значит, Жукову могу отдать около тысячи человек. Как, хватит ему столько?
- Думаю, что хватит, а, кроме того, куда товарищ Жуков денется? Больше-то все равно неоткуда взять.
- Совершенно верно. Таким образом, этот вопрос мы с вами решили. А теперь у меня к вам совсем другой вопрос. Что вы такого написали, товарищ Северова, что нас с вами завтра вызывают в Москву? И, насколько мне известно, вашего текущего начальника тоже.
Оп-па. Бумага, которую я посылала через майора Григорьева, уже дала результаты. Интересно, а Жуков уже в курсе?
- Кстати, а товарищ Жуков уже в курсе?
- Про товарища Жукова я не знаю, но предполагаю, что когда я уезжала из штаба округа, он еще ничего про это не знал. И про содержание бумаги я ему говорить не стала, так как не знала, как он ее воспримет.
- Так что вы там написали?
- Я написала, товарищ Цанава, что поскольку первый удар немцев мы сдержать не сумеем, то придется отступать. То есть временно отдать часть Белоруссии. Может быть, даже большую часть. Значит нужно заранее думать о партизанской войне. А партизанская война будет наиболее эффективна, если армия и партизаны будут действовать согласованно. Партизанское движение в Белоруссии организовать может только один человек - это вы. Значит, вам нужно заранее к этому готовиться, пока еще есть хоть чуточка времени. А согласовывать действия нужно будет с товарищем Жуковым. При этом дать команду на все это может только один человек - товарищ Сталин. Товарищу Жукову говорить я не хотела потому, что он, как генерал, может не захотеть даже думать об отступлении - самолюбие не позволит. Вот в результате и родилась эта бумага.
- Но почему вы направили ее сразу товарищу Берия, а не мне?
- Потому что письмо наверх - это одно, а письмо вам - это другое. Я посчитала что вы, извините, сейчас с товарищем Жуковым находитесь на одном уровне, поэтому письмо вам может быть неправильно истолковано товарищем Жуковым.
172.
Цанава походил по кабинету, посопел немного, потом остановился прямо напротив меня и сказал.
- В данном случае вы, наверное, поступили правильно. Но на будущее прошу такого больше не делать. Не забывайте, что по иерархии я ваш начальник.
- Я это всегда помню, товарищ Цанава, и всегда помню, что я вам тогда обещала. Если у меня возникнут какие-то вопросы по линии НКВД, то тогда все пойдет только через вас.
- Хорошо. Товарищу Жукову передайте, что сегодня же мои сотрудники проработают список и завтра утром он получит фамилии и адреса. А собирать уже будет сам. Мои люди только помогут, если возникнут проблемы. И еще, пусть позаботится об обучении. Я уверен, что большинство призванных будут незнакомы с моделями военных раций.
Ой, а ведь он совершенно прав. Вернусь в штаб и сразу озадачу того начальника связи. Его фамилия, если не забыла, тоже Григорьев. Я попрощалась с Цанавой и помчала в штаб. С одной стороны, я успешно справилась с тяжелым заданием. Но, с другой стороны, что говорить про вызов в Москву. Остается надеяться, что Жуков не сообразит, откуда ноги растут. А если сообразит, то все выложу, как есть. Что он мне, в конце концов, может сделать? Отправит назад в мой наркомат? Так сама этого хочу. В трибунал - это несерьезно. Наорет? На это плевать. Ладно. живы будем, не помрем.
За всеми этими хлопотами у меня совсем вылетело из головы, зачем я высвистала в Минск Романова. Пора его нагружать работой. И, кажется, зря я его определила при штабе Жукова. Лучше было бы его пристроить к Цанаве, поскольку речь шла о партизанской войне. Ладно, пусть пока займется арбалетами, а дальше видно будет. В штабе оказалось, что Жуков уже успел куда-то уехать, поэтому я сразу направилась к начальнику связи генерал-майору Григорьеву, номер комнаты которого мне назвал дежурный. В кабинете он был один и вид имел совсем нерадостный.
- Разрешите, товарищ генерал-майор?
- Ну кто еще там? А это вы товарищ лейтенант госбезопасности. Кажется ваша фамилия Северова?
- Так точно товарищ генерал. Разрешите доложить?
- Что докладывать. Лучше бы вы мне сказали, вот вам товарищ Григорьев 200 радистов. Тогда бы я порадовался, а так что там у вас?
- Так я и пришла доложить о радистах. Только не о двух сотнях, а примерно о тысяче.
- Знаете, товарищ Северова. Я такие шутки не люблю. Прошу вас выйти из кабинета.
- Не выйду, потому что это не шутки. Завтра вы получите список примерно на 1000 человек, знакомых с радио. Нужно только подобрать несколько инструкторов, которые обучат новичков работе именно с теми радиостанциями, которые есть в нашем Западном особом военном округе.
Генерал так покраснел, что я испугалась, не хватит ли его удар. К счастью все обошлось. Держась одной рукой за поручень кресла, другой он схватил со стола графин и выдул его весь прямо из горла. Интересно, у него там вода была или что-нибудь покрепче? Потом он вскочил и забегал по кабинету. Я стала считать круги. На пятом или шестом сбилась, потому что он иногда менял направление. Наконец, Григорьев остановился, отдышался и подошел ко мне.
- Голубушка, спасительница вы моя. Будут инструктора. Столько, сколько нужно. Завтра, как только получу списки, сразу закажу спецов с завода. Они приедут, все расскажут и покажут. А теперь откройте секрет, где вы нашли столько людей?
(Где-где - в Караганде - это я не сказала, а подумала)
- Я нашла их в списке радиолюбителей, зарегистрированных в НКВД. Там всего записано несколько тысяч человек, но не все пройдут комиссию. Кроме того, НКВД и себе часть оставит, так что на долю округа придется примерно 1000 человек. Единственное но - нам надо будет самим собрать этих людей по адресам.
- Было бы кого собирать. Остальное - дело техники. Всех соберем.
- Вот и хорошо. Разрешите быть свободной.
- Разрешаю. Еще раз, большое спасибо.
Я вышла и пошла искать Романова. Он нашелся почти сразу. Романов тихо сидел в уголке в приемной Жукова.