Как случалось в последнее время все чаще и чаще, Рита заснула рано и когда проснулась, до полуночи оставалось больше двух часов. Бессонница, а с ней и мигрени, с каждым днем нарастали, и голова была словно в тумане от недосыпа и боли.
"В последнее время..." - передразнила Рита усталые мысли.
Увы, она могла точно указать и время, и дату, и место начала этого кошмара.
Рита вспомнила глаза Люга, когда, неделю назад, Ним принес ее с реки домой. Ей больше не приходилось притворяться полуобморочной, потому что кинжальная рана разрослась до невероятных размеров, и от боли Рита едва могла стоять на ногах.
Только на самом деле никакой раны не было. Все, что случилось, произошло в ее голове. И Рита уже давно решила бы, что ей привиделись и молния, и кинжал во взгляде пику, если бы ежедневно голова от боли не раскалывалась на тысячи остроконечных частей.
Ну что тут можно сказать... Сама виновата. Не надо было замахиваться на короля. И в том, что пику ударил в отместку, была лишь ее вина, что бы ни говорили брат и отец.
Рита вспомнила, как Люг осуждающе уставился на сына, когда тот рассказал про встречу с королем. И несчастное лицо Нима в ответ отцу.
"Ним не при чем!" - безуспешно пыталась объяснить им Рита. Ей нужно было держать себя в руках, это же сущая глупость - поднять руку на короля...
Но слова ее были смутными и неясными, как и мысли, и сны с того злополучного дня.
Море... Ей не забыть это море. Его мощь и величие. И бесконечность.
Боль затеняла красоту, но Рита знала: увиденное ей было особенным и редким. Она также подозревала, что не сможет рассказать об этом Ниму. Или его отцу.
Что же пику нашел в ее взгляде? Что-то странное. Неожиданное.
Рита помнила, как он вздрогнул: будто что-то его ошарашило. И в ответ над морем сверкнула молния. И взметнулся кинжал. И...
Боль, словно прорвавшись из прошлого, впилась жалом, пронзила насквозь.
Закусив подушку, Рита беспомощно сжалась в комок. Вслепую, дрожащей рукой на тумбочке у кровати нащупала коробок, где обычно хранились таблетки, но тот оказался пустым.
Лишь бы Люг еще не заснул! Пожалуйста, боги, лишь бы Люг еще не заснул!
Без лекарства она не могла представить, как дотянуть до утра.
- Да ОТКРОЙСЯ же ты, проклятая! - раздраженно ругнулась Рита.
Буум!!!
С грохотом дверь распахнулась, и Рита едва удержалась на ногах и не ввалилась в комнату.
- Люг... - Она замерла на пороге его кабинета, щурясь от яркого света после темноты коридора.
Две высокие фигуры у массивного письменного стола разом обернулись и застыли от изумления, словно в дверном проеме стояло моргающее привидение, а не давно принятая в их семью девчонка.
- Люг, у тебя не осталось таблеток от головной боли? - смущенно пробормотала Рита, не понимая причину затянувшегося молчания и озадаченных взоров.
Она оглядела маленькую, обшитую темным деревом комнату. Все было как обычно: книжные полки вдоль стены, диван, рядом с ним - небольшой карточный столик с одинокой свечой. Только напольные канделябры теперь стояли не по углам, а у стола, освещая раскрытую книгу: большую и незнакомую, с толстыми желтоватыми страницами.
Неожиданно книга захлопнулась. Просто так. Без какой-либо помощи.
Пламя свечей затанцевало на фитильках, отражаясь на неподвижных лицах Люга и Нима.
Рита испуганно охнула.
Будто очнувшись, доктор пошевелился. Неотрывно глядя на Риту, словно не веря, что она не исчезнет так же внезапно как появилась, Люг подошел к входной двери и коснулся темного лакированного дерева. Его кисть изогнулась в непонятном для Риты жесте, и в ответ дверной косяк замерцал серебристым светом. Еще один жест - и сияние стало тухнуть, постепенно сходя на нет.
- Как ты открыла дверь? - произнес он еле слышно.
- А?
Люг повысил голос:
- Мое заклинание все еще здесь, оно никуда не исчезло. Как ты открыла дверь?
Рита молча уставилась на доктора.
"Заклинание все еще здесь?.. Заклинание все еще..."
О чем это он? Боги, эта дверь просто застряла, и она...
Что?!
Его заклинание все еще здесь?..
Нет!!!
О боги на этой земле и на небесах, пожалуйста, ну пожалуйста, пусть это окажется сном, пусть все только снится, и завтра она очнется, и это будет кошмар, забытый кошмар, который случается только в невероятно страшных снах!
"Мое заклинание все еще здесь..." - словно раскаты грома повторялось в ее неожиданно опустевшей голове.
Сердце Риты забилось все быстрей и быстрей, будто она снова бежала по той заросшей горной тропе, зажав в онемевших руках холщовую сумку с нотами. Боги. Боги! Как много могут изменить открытая дверь и какие-то пять слов!
Рита медленно выпрямилась. Так же медленно взглянула на них - вначале на Люга, затем на Нима, потому что это было в последний раз, и ей хотелось навсегда запомнить их лица. Завтра, еще до рассвета, она уже будет в пути. До того как все проснутся. До того как заметят ее уход.
- Люг, прошу прощения. Я ничего не видела. И иду в свою комнату.
Колдуны. Они колдуны. Люг и Ним - колдуны.
Рита до сих пор не могла поверить.
Бежать - это был единственный выход. Но она не хотела бежать - вдруг поняв, что дом Люга и Нима стал и ее домом. Что Люг и Ним стали ее семьей.
"Заклинание все еще здесь..."
Люг и Ним - колдуны, потому что они могут наложить заклинание. Заклинание, защищающее дверь.
Но если действительно эту проклятую дверь закляли, то как же она умудрилась ее открыть?
Если Люг и Ним - колдуны, то кто же тогда она?
Неужели...
Рита похолодела.
Колдунья?.. Как и они?..
Нет. Нет. Нет!
- Рита? Дочка? - Люг осторожно коснулся ее руки и кивнул на столик возле дивана. - Укажи, пожалуйста, на эту свечку...
Пальцы Риты дрожали. Люг поправил ее онемелую кисть:
- Правильно, умница, чуть-чуть левее... А теперь - смотри!
Словно порыв морозного ветра, что-то промчалось вдоль ее руки, устремившись к вытянутому пальцу. Там оно замерло на мгновение, сжалось, как перед прыжком, и ринулось в воздух. И в тот же миг пламя свечки потухло, только ленточка дыма расплелась над фитильком.
Рита застыла на месте, вначале от изумления, потом погруженная в свои мысли, пытаясь найти объяснение произошедшему.
- Нет, это не я... Я не тушила... Нет?
- Правильно. - Люг кивнул. - Это не ты, это я. Я подумал слово, и я его послал. По твоей руке. Что означает: у тебя есть энергия.
- Энергия? Какая энергия? - Рита с ужасом уставилась на старика.
Тот вздохнул, отпустил ее руку и отступил на пару шагов назад.
Люг окинул девочку долгим внимательным взглядом. Она стояла молча: худая, черноволосая, с огромными голубыми глазами и, конечно же, длинными тонкими пальцами. Ему встречались похожие, черноволосые, голубоглазые люди каждый день. Только совсем не такие, как этот подросток.
Люг вдруг вспомнил свое изумление, когда Книга посоветовала Риту удочерить. Он спросил разрешения, чтобы девочка пожила немного с ними - и ожидал отказа, ведь маги не принимают чужих в свои семьи, ни через брак, ни через усыновление. У него не было ни малейшей надежды, что магия сделает исключение для простолюдинки из далекой горной деревни. Но Книга сказала "Да", и хотя большинству его соплеменников до сих пор не наскучило высказывать неодобрение, никто пока не осмелился озвучить свой протест. "Мы живем, как говорит нам Книга", - вспомнились слова отца, знакомые с детства; и по поводу Риты Книга была однозначна: девочка принималась в семью Люга как равная. Как маг.
Тогда, больше полугода назад, он не задумался о причинах этой неожиданной щедрости. Люг знал, что Рита спасла жизнь Ниму, и спасение жизни мага оправдывало обхождение обычных законов. Ему даже не пришло в голову более простое объяснение: книга велела удочерить Риту потому, что девочка сама могла оказаться магом.
- В тебе течет колдовская кровь, дочка. -произнес Люг вслух, в ответ на ее немой вопрос.
- Нет!
Нет! Люг не прав! В ней - колдовская кровь? Какая глупость!
Рита отрицательно закрутила головой, и уже открыла рот: убедить старика, что тот ошибается. Но слова не шли с языка. Похоже, события этого вечера потрясли ее больше, чем она осознала, потому что Рита была почти готова Люгу поверить.
Но стоп.
Скорее всего, это глупая шутка, или старик просто устал. Или и то и другое вместе.
А лучше - это кошмар. Жуткое, но исчезающее поутру сновидение. Как тот обвал в горах, со скалой, упавшей на пику... Хотя обвал был наяву - об этом напоминали рубцы на месте ее заживших ран.
Но все равно, происходящее сейчас было слишком невероятным.
- В тебе течет кровь колдунов, - повторил тихо Люг. - Ты открыла эту дверь и переступила этот порог. Твои действия инстинктивны, и я вижу, тебя не учили - что, конечно, немного странно, ведь обычно мы начинаем занятия магией в самом раннем детстве. Но все равно - ты колдунья: ты сказала "Откройся" и пробила мое заклинание, и смогла войти.
- Нет. Неправда!
Она колдунья? Ни за что!
Риту вдруг захлестнула знакомая ненависть, давно забытое отвращение, и вместе с ним - воспоминания. Она будто снова увидела, как мама стояла, опершись мозолистыми руками о высокий плетень, и переговаривалась с новой соседкой:
- Да, да, ты совершенно права, голубушка. Колдуны - брр! Гнусная раса! Образованные, учат два языка - это точно, этого у них не отнять. И, по слухам, красавцы. Но их ведьмацкий шепот - это же страшно!
Соседка старательно закивала в ответ:
- Я слышала, кем бы ты ни был, а подчинишься их приказам. Хорошо, король их вылавливает, так что хотя бы в открытую они боятся колдовать. И еще, говорят, колдуны не убивают. Только правда ли это?..
- Если пику их могут поймать, значит, наверное, правда.
- Ой, не знаю, не знаю... Пику, конечно, тоже не без греха: пошаливают порой с огнем. Но они все в черном, их можно заметить издалека и, распознав, не попадаться под горячую руку. А кроме того, пику действительно себя не щадят на границе, защищая Алсу от таннов - да хранят боги нашу страну и ее Великого Короля!
- Да хранят, - согласилась Ритина мать, и повернулась к дому, явно пытаясь закончить разговор.
Но соседка не унималась:
- А в Косте пику тоже ходили в черной форме?
Мать нетерпеливо переступила с ноги на ногу:
- У нас их, голубушка, не водилось. В Косте было только три расы - те, кого вы называете дромами, колдуны и простые люди, простолюдины, как ты и я. И там дромы служили в армии.
- Неужели? В Алсе дромы не только отказываются сражаться с таннами, они еще прячут своих детей, вместо того, чтобы отдать их пику на воспитание!
- А зачем... хм... отдавать на воспитание?
- Как, ты не знаешь? Чтобы они стали пику и научились делать сталь! - Соседка оживилась: - А вот колдуны стать пику не могут. Сталь для них будто яд, они даже не могут держать ее в руках!
- Как интересно... - протянула мать. - Вот я тебе и говорю: колдуны - бесполезная, мерзкая раса...
Люг что-то сказал, но мозг Риты отказался слушать.
Грохот падающих камней... И предсмертные крики пику... И потом тишина.
Она - колдунья?
Нет!
Это был горный обвал. Природное явление. И всего лишь совпадение, что...
- Неправда. Мои родители не были колдунами. Я помню. Они ведьмаков ненавидели. Не меньше чем пику.
Ним, который до этого не проронил ни слова, пожал плечами:
- А, по-твоему, они должны были кричать на каждом углу, что колдуны?
Рита замерла. Очередное возражение застыло на языке. Ним был прав. Абсолютно прав.
Будь ее родители колдунами, они бы это скрывали. Мастерски. Так же как Люг и Ним. Она жила в их доме уже больше полугода, но ничего не заподозрила. И сора Вилис... Насколько Рита знала, экономка, нанятая еще до рождения Нима, не имела ни малейшего понятия, что хозяева - колдуны. Боги, если бы не дурацкое стечение обстоятельств и проклятая головная боль - Рита бы тоже блаженно пребывала в неведении. И о них. И о себе.
Но, может, тот обвал - как зажженная сегодня свеча - не был случайностью? И камни, летящие прямо на головы пику...
Нет!
Лучше об этом не вспоминать.
Надо подумать о чем-то другом...
Например, о колдунах. О том, как они прячутся; как на них охотятся пику. О том, что у пойманных колдунов есть только два выбора: служить королю Хо или умереть незавидной смертью. По слухам, они обычно выбирают последнее...
Рита слышала истории, рассказываемые шепотом и всегда с оглядкой через плечо, о колдунах, которых король Хо сделал своими рабами. Как те передвигались беззвучно, словно ожившие тени, и ненавидели себя даже больше, чем их ненавидели окружающие. А ненавидели их по очень простой причине: колдуны могли читать мысли и управлять чужой волей, и, при желании, подчинить себе любую расу: простолюдинов, пику и дромов. Кого угодно. Для дромов и пику это, правда, долго не длилось - их энергии обычно хватало, чтобы в конце концов освободиться от самых сильных чар. Но и короткое время в колдовской власти не проходило бесследно, особенно если колдун был подневольным рабом короля Хо. Поговаривали, что когда уважаемые и заслуженные пику, ставшие неугодными королю, ни с того ни с сего признавались в измене и всевозможных прегрешениях, делали они это не по собственной воле, а по велению придворных колдунов. Впрочем, для рабов от этого тоже были последствия, а может, даже на ведьмаков у богов иногда оставалась жалость, и в рабстве они долго не выживали, вынуждая пику непрестанно искать им замену и охотиться на скрывающихся свободных колдунов.
Собирая остатки себя, словно расплавленную мозаику, Рита сжала зубы, выпрямилась и наконец нашла силы поднять на Люга глаза:
- Докажи, что я колдунья! Пожалуйста...
Он кивнул:
- Ним, зажги эту свечку...
Рита взглянула на Нима. Тот взглянул на свечу. Фитиль начал гореть. Затем пламя погасло.
- Теперь ты. - Старик повернулся к Рите. - Посмотри на свечку. А лучше, укажи на нее. Пожелай, чтобы она загорелась. И скажи "Боор!"
Рита почти рассмеялась, настолько нелепо звучало знакомое слово в его устах. Какой жутчайший акцент!
- То есть "Гори"?
- Ты знаешь, что это значит, Рита? Но конечно, ведь ты же коста...
Это было бы очень смешно, если бы ни было так жутко. Великий язык Косты - язык колдунов! О боги... Если бы каждый раз, когда на Ритиной родине говорили "боор", возникало пламя, Коста покрылась бы пеплом задолго за появления таннов.
Ну, хорошо.
Чтобы не обижать ожидающего Люга, Рита сделала, как тот приказал. Она указала пальцем, вперилась взглядом в свечу, искренне пожелала, чтобы зажегся фитиль, и сказала "Боор": чисто, четко, с идеальным акцентом.
И ничего не случилось.
Ничего не произошло.
Ага!
Она улыбнулась. Потом улыбнулась шире.
Но потом... Рита почувствовала, будто что-то пошевелилось. Пошевелилось где-то внутри. Словно дремлющий пес на секунду приподнял морду: просто проверить, не звала ли его хозяйка, и убедившись, что не звала, заснул обратно. Даже скорее не пес, а довольно большой, но еще совсем молодой лохматый щенок. Тот самый щенок, она поняла внезапно, который закрыл ее от кинжала. Не щит, а щеняга... О боги!
Пока эти мысли проносились у нее в голове, щенок осознал, что его заметили, и буйно запрыгал, переполненный счастьем и пылом. Риту тоже вдруг переполнило незнакомое чувство, которое было просто необходимо выпустить на волю.
Хочешь зажечь свечу, щен?
Ну ладно...
- БООР!
Щенок рванулся: торопливо, неуклюже и радостно. И свеча разразилась жарким пламенем. А с ней и стол, на котором она стояла. И лежащий под ними ковер.
- Вода! -вскрикнула Рита: инстинктивно, на родном языке, на языке ее предков и их утерянной родины. И в тот же миг на стол обрушился водопад и так же мгновенно исчез, оставив огромную лужу.
Рита ошеломленно стояла, озирая загубленную мебель, и у нее больше не оставалось ни малейших сомнений, что она была колдуньей.
Удивительно, как воспоминания о ее путешествии в Южную Алсу, так давно подавленные и запиханные в самый дальний угол памяти, внезапно прорвались на поверхность. Словно петли на старом, забитом до отказа шкафу, наконец поддались, и все его содержимое, все носки, сорочки, салфетки и скатерти вывалились наружу огромной грудой белья.
Она вспомнила засовы, никогда не запертые; вспомнила настежь открытые двери. Вспомнила незнакомцев, которые кормили ее, одевали и оставляли в своих домах на ночлег; а потом, наутро, снаряжали в дорогу, пихая в сумку завернутую в тряпицу еду. Рита тогда думала, они это делали по доброте своих сердец, но сейчас, глядя назад, вдруг поняла, что этой доброты было слишком много, и люди выполняли ее пожелания безотказно и тщательно, словно это им было приказано.
Рита вспомнила ночь, когда на нее из-за спины напал здоровенный бугай, и она взмолилась, чтобы его ударила молния, и тут же рядом сверкнуло, и бугай упал замертво. Погода была ясной и безветренной, ни единой капли дождя, ни единого облака на усыпанном звездами небе...
- Люг, а колдуны могут разрушить горы? - прошептала Рита, страшась ответа.
- Что? Горы? Конечно, нет. Это, увы, превышает наши возможности.
Люг снисходительно улыбнулся. Он помнил это ощущение, после первого заклинания, после первой удачи, что все еще впереди, все еще возможно, и у его магии нет границ и пределов. Эх, как давно это было! И как он с тех пор постарел...
Люг уже собрался добавить, что разрушение гор - это не самое главное, и в мире много других, не менее интересных заговоров и заклинаний, но запнулся, потому что вместо разочарования, которое ожидал от Риты, услышал вздох облегчения.
Рита вздохнула еще раз, глубоко и наконец свободно. Слова Люга будто растворили остроконечный кусок льда, с которым она жила последние месяцы. Нет, Рита не разбила скалу, похоронившую под собой четверых пику - и пусть их мстительные призраки теперь убираются из ее снов и мыслей. Потому что это было всего лишь совпадение. Случайный камнепад. Явление дикой природы. И она здесь совершенно и абсолютно ни при чем.
- Как твоя голова? - спросил неожиданно Люг.
- Голова?.. - Рита замерла. - Не болит?..
Это было так замечательно! Такое забытое ощущение - никакой тошноты и боли.
- Да, ничего не болит! Чудеса просто!
- Это не чудеса, дочка, это магия. Она прорвалась наружу и больше тебя не побеспокоит - если будешь ее использовать. Проснувшись, магия ненавидит безделье. Она требует действий.