Мир насыщен, брутален, взглядом ешь его,  пей:
камни тысяч  развалин, снимки улиц Помпей,
страшный ряд преступлений, схрон, архив, документ,
вот следы поколений   - виден каждый момент.
Мир раздерган, расколот,  -   где-то огненный след.
Словно бомбы на город, двадцать лет, тридцать лет   
некто  точно и кучно -  массу плевел с высот -
сыплет собственноручно,  как велит его кзот.

Первый Рим  на изломе - и  в одном из углов
спал младенец в соломе рядом с группой  волов,
 и ему не мешали спать в согретом хлеву;
ноздри паром дышали у жевавших траву.

Снова тонкий и белый изукрасили ствол,
и насыпан дебелый,  словно  дышащий вол;
запах хвои забытый ищет, торит пути,
в мир, еще не открытый, в мир, куда им  прийти.