Старый "жигуленок" бодро пыхтел на подъеме. Дорога тянулась в гору, мимо проносились деревья и кусты, мелькали столбы с грустными нахохлившимися воронами, на обвисших проводах сидели редкие ласточки. В бледно-голубом небе, выцветшем до белизны, ослепительно сияло по-летнему добродушное солнце. Папа небрежно рулил и мычал какую-то песню, мама дремала, откинувшись на переднем сиденье, а позади нетерпеливо ерзал Васек, радостно глядя сквозь автомобильные стекла на знакомые приближающиеся окрестности. На ближайший месяц, как минимум, они станут его законными владениями.
Наконец машина выкатилась на вершину, и мальчик увидел в распадке между холмами утопающие в зелени садов разноцветные деревенские крыши. Навстречу протарахтел трактор. В пустой тракторной тележке сидели люди и равнодушно смотрели на проезжающий мимо них "жигуль". Васек прильнул к стеклу, надеясь узнать хоть кого-нибудь, но не узнал никого.
- Вот моя деревня, вот мой дом родной, - сказал папа...
... - Можно? - в приоткрывшуюся дверь кабинета робко протиснулся молодой человек в белом халате. - Аркадий Семенович, я...
- Принес? - сказал академик, раздраженно вминая недокуренную сигарету в пепельницу. - Ну что ты застыл, как соляной столп? Иди сюда. Что за манеры, честное слово! Ты бы еще ножкой расшаркался! Давай.
На стол легла плотная багровая папка. Академик открыл ее, взял в руки стопку распечатанных на принтере цветных снимков и стал их внимательно рассматривать.
- Так, - пробормотал он, раскладывая листки на столе перед собой. - Прошедшая неделя, три дня назад, а вот такая картинка была уже вчера... С ума сойти!
- Михеев говорит, это невозможно, - подал голос молодой человек. - Вероятно, искажения или ошибка при обработке данных...
- Михеев твой скажет, - недовольно проворчал академик. - Ты его слушай больше.
Он пошевелил разложенными по столу снимками звездного неба.
- А все-таки, по всему выходит - прав Михеев, и это невозможно. Вот только снимки говорят - возможно, да еще как возможно-то!
В кабинет заглянула молоденькая симпатичная секретарша.
- Аркадий Семенович, кофе?
- Ох, Варенька, - вздохнул академик. - Мне бы сейчас не кофе, а водки. С такими-то делами.
Он нахмурился, побарабанил по краю стола пальцами и строго произнес:
- Наумова ко мне. Срочно!..
...Васек проснулся, открыл глаза.
Светало. За окном в истошных криках заходились деревенские петухи. Где-то мычала корова.
Чик-чик! Чик-чик! - звонко отщелкивали на стене большие старомодные часы. Тяжелые острые гирьки висели на цепочках.
В сенях громыхнуло жестью ведро, и Васек вспомнил - вчера они приехали в гости к бабе Вере! Родители сегодня уедут, а он останется. Вот бы на все лето!
Поспать еще? Нет, спать по утрам - это после, в городе. А здесь самое интересное всегда происходит на зорьке перед рассветом. Васек пулей вылетел из постели, быстро натянул штаны, надел рубашку, подскочил к столу, где еще оставались следы вчерашнего пиршества, заботливо прикрытые от мух большим рушником. Мальчик приподнял рушник, вытянул из синей эмалированной миски два пирожка, сунул их в карман, у порога нашел сандалии, обулся и выбежал во двор.
Баба Вера возилась в сараюшке, позвякивала ведром, но Васек не стал туда заглядывать. Еще разохается бабуля: "Что ж ты, внучек, так раненько вскочил? Поспал бы еще!" Не любил Васек, когда охали над ним, как над маленьким. А ведь ему уже одиннадцать - шутки ли?
И он сразу же дунул к воротам.
А у ворот из старой покосившейся будки послышалось сердитое рычание. Маленькая, но отважная дворняга Найда высунула наружу оскаленную морду и злобно захрипела.
- Молчи, дура, - весело сказал ей Васек. - Это же я!
Найда тут же вылезла из будки и приветливо завиляла хвостом. Мальчик скормил ей половинку пирожка, другую половинку сжевал сам, вышел на улицу, осмотрелся и бодро зашагал к знакомому проулку...
... - Аркадий Семенович!
- Ну что "Аркадий Семенович"?! - раздраженно произнес академик. - Сергей, я уже без малого шестьдесят лет Аркадий и из них, как минимум, сорок - Семенович. Я вторую неделю заснуть не могу спокойно. Ты посмотри, что происходит: вся мировая астрофизика, можно сказать, на ушах стоит, обсерватории дымятся, а ты мне тут про мистификацию разводишь.
- Я не утверждаю, что это - мистификация, - возразил Наумов. - Но мы имеем дело с космосом, а не с иллюзионом или этими... как их... лазерными шоу. Мы же привыкли все процессы измерять миллионами лет, а тут, на тебе! Как чертик из табакерки, да еще у самого порога солнечной системы! Вот его не было, а вот оно есть. Ловкость рук и никакого мошенства, прямо фокус-покус какой-то!
Он яростно почесал подбородок и сказал:
- Я все-таки склонен думать, что все это ошибка.
- Михеев тоже так считает, - кивнул академик. - Однако американцы утверждают иное. И спектральный анализ...
...Васек выбежал на берег и восхищенно вздохнул. Небо, еще бледное и сонное, стремительно наливалось розовым на востоке. Над поймой стелился туман, его прозрачные белесые пряди медленно клубились, свивались причудливо над безмятежно текущей речной гладью. Где-то ниже по течению тарахтела моторка. Под зарослями зеленой осоки у другого берега брызнули круги по воде - окунь гонял мальков. Выше по течению над лесом поднималась ленивая струйка дыма от вчерашнего кострища.
Мальчик спустился к воде и увидел сидящего над затоном старого рыбака. Перед рыбаком веером раскинулись бамбуковые удилища, он посасывал старый деревянный мундштук, то и дело сплевывая под ноги.
- Не клюет, холера, - пожаловался старик сам себе. - И чего надо?
- Здрасьте, дед Митяй! - сказал мальчик.
- А, Васек? - обрадовался дед. - Приехали?
- Ага. Вчера еще.
- Надолго?
- Как оставят, - Васек пожал плечами и уселся рядом с дедом на корточки. - Если повезет, то на все лето.
- Это правильно, - рассудительно сказал дед Митяй. - Что летом в городе? Пыль да выхлопные газы. Сын звонил, жаловался - воду у вас там отключают. Неделями, говорит, без воды сидим. Это правда?
- Бывает, - пожал плечами Васек.
Старик хмыкнул.
- Ну что это за жизнь? Зато у нас воды, вон - полные колодцы. Бери не хочу. Не, таким мальцам, как ты, у нас летом лучше. Опять же: речка под боком. Купайся, рыбу лови. Ты сам чего поднялся-то ни свет ни заря? Порыбачить? А удочка твоя где?
- Да нет, - смутился Васек. - Я так... посмотреть. Не спится.
- Хочешь, возьми одну, - предложил дед. - У меня их вон... да все без толку. Сижу час уже, а поймал - курам на смех - четыре штучки всего, да и те, как одна, - он показал ладонь, - мелкота. Ну, да пригодятся. Бармалею отдам.
- Кому? - удивился Васек.
Старик схватился за удилище и резко высмыкнул поплавок. На крючке беспомощно трепыхалась блестящая серебристая рыбешка.
- М-да, - сказал рыбак, плюнул, снял рыбку с крючка и швырнул обратно в речку.
- Наташка по весне котенка в дом приволокла, - пояснил он. - Хотела Васькой назвать, да я отсоветовал. Смотри, говорю, дружок приедет, обидится. Передумала, Бармалеем назвала. А ему имечко под стать - разбойником и растет.
- А Наташа... дома? - осторожно спросил Васек.
- Где ж ей быть? - рассмеялся дед Митяй. - Спит, небось. А, может, и нет. Она, вроде тебя - птаха ранняя. Вчера всех затормошила: "А Васек приехал? А Васек когда приедет?" Все уши прожужжала.
Васек почувствовал, что краснеет.
- Ну, теперь увидитесь, - добродушно проговорил старый рыбак. - Еще и не узнаете друг дружку. Небось, с прошлого лета не виделись?
- Не, мы зимой к бабе Вере приезжали.
- Ну, то зимой, - сказал старик. - Ты с тех пор вон как вытянулся. Да и Наташка малость подросла. Ну что - берешь удочку-то? Черви есть.
- Нет, - помотал головой мальчик. - Я лучше пойду искупаюсь.
- Добро! - похвалил дед. - А не озябнешь? Утро-то прохладное.
- Зато вода теплая.
- Это верно, - согласился старик. - Вода - парное молоко. Однако ж ты лучше купайся не тут, а то последнюю рыбу мне распугаешь. Пройди по бережку во-он туда. Видишь, где песочек?
- Спасибо, дед Митяй, - сказал мальчик, поднимаясь. - Я знаю...
... - Но как?! - воскликнул академик. - Процесс идет, как на дрожжах. Я бы сказал - на сверхстремительных дрожжах, а мы до сих пор ничего не знаем о природе происходящего!
- Мистика, - сказал Наумов. - Все это так похоже на чудо...
- Да нет, дорогой мой, - раздраженно перебил его академик. - Это не похоже на чудо - это чудо и есть. Но меня в данный момент больше всего интересуют не причины этого, как ты говоришь, чуда, а его возможные последствия. Что там у Богданова?
Наумов пожал плечами:
- Богданов согласен с выводами американцев.
- Да зачем мне знать, согласен он или нет, Сергей?! Мне нужны его расчеты, и как можно скорее!
- Аркадий Семенович, - в кабинет заглянула секретарша, - вам звонят из лаборатории внегалактической астрофизики и космологии. Соединить?
- Ну, причем здесь внегалактическая? - расстроился академик. - Нашли время! Передай им, что я сам перезвоню. Попозже. А сейчас принеси нам хорошего крепкого кофе. И соедини с отделом радиоастрономии...
...Мокрый прибрежный песок обжег босые ступни холодом. Васек снял рубашку, штаны, швырнул их на сандалии. Поежился от зябкого утреннего воздуха, шмыгнул носом, задумался. Возвращаться назад в мокрых штанах ему не очень-то хотелось, поэтому, повертев головой и убедившись, что поблизости никого нет, мальчишка сбросил трусы и нагишом кинулся в речку.
Вода на самом деле оказалась удивительно теплой, так что вылезать и не хотелось. Васек крутился среди плоских листов кувшинки, качающихся на воде, поднимал тучи брызг, кричал от восторга, распугивая зеленых пучеглазых лягушек. Нырял в зыбкую дрожащую глубину и плыл, задевая скользкие стебли, до тех пор, пока хватало воздуха в легких, затем пулей вылетал на поверхность, шумно вдыхал и вновь окунался в загадочный подводный мир любимой реки.
Наплававшись и вдоволь наигравшись в теплой речной воде, мальчик поплыл к месту, где осталась его одежда, и вдруг увидел, что он уже не один. На берегу, склонив голову и покусывая длинный стебелек, стояла худенькая невысокая девчонка и насмешливо смотрела на него.
- Наташка! - обрадовался Васек и рванулся было из воды, но тут же спохватился и поспешно отплыл в заросли кувшинок.
Наташа обернулась. Два сердитых черных зрачка нацелились в мальчика из-под нахмуренных бровей.
- Козявка, ты чего такая злая сегодня?
- Ничего, - насупилась девочка. - Ты почему вчера не пришел? Я знаю, вы уже после обеда приехали. Я ждала, ждала... Тоже мне - друг!
- Да не мог я! - воскликнул Васек. - У бабы Веры вчера день рожденья был. Меня родители не пустили - посиди, говорят, с нами, мы завтра уедем, а ты еще наиграешься, успеешь.
- Родители, они такие, - согласилась девочка.
- Мир? - Васек протянул руку.
Наташа помедлила.
- Ладно уж, - снисходительно сказала она. - Мир.
И Васек ощутил легкое пожатие маленькой прохладной ладошки.
- Хочешь пирожка? - предложил он.
- Давай.
Они стояли рядом, жевали честно поделенный пирожок и смотрели, как лес на том берегу реки золотится под лучами восходящего солнца.
- Я их нашла, - сказала девочка...
... - Вот последние данные с "Хаббла", - молодой бородатый лаборант выложил перед академиком распечатку. - Похоже, облако начинает уплотняться.
- Что говорит РАТАН?
- Пока молчат. Наши гавайские коллеги обещали выслать снимки.
- Как появятся - сразу сюда.
- Разумеется, Аркадий Семенович.
- Ну что, Сережа, - сказал академик. - Пара дней у нас еще есть?
Наумов пожал плечами:
- Наверное. А потом?
- А потом одно из двух - либо орел, либо решка... Да! - крикнул академик в трубку зазвеневшего телефона. - Здравствуйте, Виктор Евгеньевич. Пока никак. Работаем. Из отпусков отозвали всех. Делаем, что можем, но от нас-то ничего не зависит. Ну да! Насколько? А вот представьте, что у вас рядом с домом поджигают цистерну с бензином, а, может, целый состав. Именно так. Да, можете. Горячее питание и спальные мешки. А вы как думали? Люди спят прямо в лабораториях, с ног валятся. Да. Что? Нет, нет и еще раз нет! Никаких журналистов. В шею, всех! Надеюсь. Спасибо.
Он положил трубку и нервно раскурил сигарету.
- Вам надо отдохнуть, - сказал Наумов...
... - Сегодня! - возбужденно твердил Васек, карабкаясь вверх по крутому глинистому обрыву. - Возьмем фонарик, и спички, и топор.
- Зачем топор-то? - недоумевала Козявка.
- Так. Вдруг - волки?
- Какие у нас волки? - насмешливо сказала девочка. - Помню я твоих волков...
Васек замолчал - обиделся. В прошлом году он заблудился в лесу, петлял там до вечера, а в сумерках разглядел просвет между деревьями, обрадовался, кинулся туда и вдруг с ужасом увидел, как в просвете среди стволов загораются хищные желтые огоньки.
"Волки!" - сообразил перепуганный мальчик. Огоньки появлялись то здесь, то там, их было жутко много. Васек решил, что это горят глаза голодной волчьей стаи и, сломя голову, бросился бежать.
Вскоре он выскочил на знакомую просеку. Переводя дух, испуганно оглянулся и с облегчением заметил, что страшные огоньки не следуют за ним. Но все-таки Васек снова побежал, и не останавливался до самой деревни.
На следующий день он под страшным секретом рассказал обо всем Наташе и деду Митяю. Бабушке говорить не стал - еще перестанет отпускать его одного.
Дед Митяй выслушал мальчика и хмыкнул.
- Что, дед? - нетерпеливо спросила Козявка.
- Это не волки, - успокоил их старик. - Волков у нас нет. А видел ты светляков.
- Светляков? - огорчился Васек. А Наташка, вредина, тут же еще масла в огонь подлила:
- Герой! Светляков испугался!
- Цыц, Козявка! - прикрикнул на внучку дед, а Васек украдкой показал ей кулак. Девочка презрительно сощурилась, но на всякий случай отодвинулась подальше.
- Светляков-то? Видел, - сказал дед Митяй, достал старый железный портсигар, вынул оттуда сигаретку и принялся неторопливо и обстоятельно заправлять ее в мундштук.
- Да вроде обыкновенные, как везде, - сказал старик, чиркая спичкой. - Но уж больно яркие. И есть у них странность одна.
- Что за странность, дедушка?
Дед Митяй задумчиво пыхнул сигаретой, посмотрел на притихших ребят:
- Хороводы водят...
... - А что мы можем? - воскликнул академик. - Лишь наблюдать и строить никому не нужные предположения. Да ты пойми, Сережа, то, что происходит, всю современную науку, все наши представления о ней, вот как! - он показал. - Одним щелчком! Все летит в тар-тарары: и физика, и астрофизика, и все прочие науки, вместе взятые, а мы с тобой, оказывается, знаем об окружающем нас мире не больше сопливого первоклассника. Тебе не обидно? Мне обидно! А что поделаешь?
- Вы думаете, формируется звезда? - Наумов зашелестел бумагами. - Вот так - из ничего?
- Из ничего ничего не бывает! - сердито сказал академик. - Сами зазубрили и детей так же выучили. А вон оно - растет, и нас с тобой не спросило. Значит, бывает. Нам теперь во все глаза смотреть надо, чтобы, не дай Бог, чего не пропустить. Нам, Сережа, понять надо! Прильнуть к окулярам и не дышать, смотреть во все глаза и запоминать, крепко запоминать!
- А если это не звезда? - спросил Наумов. - Если целая система? Галактика, а почему нет?
Академик откинулся в кресле и закрыл глаза.
- В средние века, - устало произнес он, - одному королю церковники принесли модель мироздания, состоящую из шести подвижных хрустальных сфер. Он посмотрел и сказал: как сложно, если бы я мог давать советы Творцу, я бы непременно посоветовал ему устроить мир попроще. А потом подумал и добавил: а, может, это мы в излишнем простодушии усложняем наши представления о нем? Знаешь, Сергей, иногда мне кажется, что ответы где-то рядом, крутятся, словно бабочки.
- Скорее уж, как светлячки в темном лесу, - сказал Наумов. - Поймать их, как в детстве - и в коробочку.
- Лучше в баночку, - возразил академик. - Там хоть видно, как они светятся...
...В ночном лесу было темно и прохладно. Они шли, держась за руки, освещая себе путь фонариком. Пятно света прыгало перед ними, выхватывая из темноты кусты, деревья, корявые сучья, похожие на чьи-то тощие руки. Черные тени дрожали, переползали по сухой палой листве, и от этого становилось еще страшнее. Козявка то и дело ойкала и прижималась к мальчику, а Васек шепотом спрашивал у нее:
- Ну, долго еще?
- Уже скоро, - так же тихо отвечала девочка. - Только ты не вздумай меня пугать, ладно?
- Не трусь, - шептал Васек. - Мне самому страшно.
Наконец она дернула его за рукав и протянула руку:
- Смотри, вон там. Да погаси ты фонарик.
Мальчик послушно щелкнул кнопкой. Стало совсем темно, но зато и черные тени перестали плясать вокруг.
- Там, на поляне, - шепнула Козявка.
Васек увидел невдалеке знакомые желтые огоньки. И вновь они показались ему так похожими на горящие волчьи глаза, что он ощутил давнишний, уже почти позабытый страх.
- А твой дедушка не мог ошибиться? - дрожащим голосом спросил он. - Ну, насчет волков.
Козявка негодующе фыркнула:
- Дед никогда не ошибается. Да не бойся ты. Глянь - видишь, как высоко? Волки разве летают? Это светляки. Пошли!
Они двинулись к поляне. Чем ближе становились огоньки, тем ярче они разгорались, и, когда темный лес, наконец, расступился и сомкнулся за спиной, две маленькие фигурки, держащиеся за руки, замерли, заворожено глядя перед собой.
Тысячи, десятки тысяч маленьких ярких светлячков медленно плыли перед детьми на высоте их роста, закручиваясь в огромную звездную спираль, и эта спираль плавно и величаво вращалась над землей.
- Сколько же их... - восторженно прошептал Васек...
... - Аркадий Семенович! - сунулся было в кабинет лаборант, но Наумов строго шикнул на него:
- Тише ты! Не видишь - спит? Что там у тебя?
Академик спал, лежа на диване под пиджаком, и шевелил во сне губами.
- Срочно, - зашептал лаборант. - Из обсерватории...
- Давай мне! - тихо произнес Наумов, принял папку с бумагами и махнул в сторону двери - ступай, мол. Лаборант понимающе кивнул и, осторожно ступая, вышел.
Новые снимки легли на стол.
- Так! - сказал Наумов...
... - Смотри, - Козявка снова дернула мальчика за рукав. - Видишь?
Васек видел. Почти в центре поляны светился непонятный шар, он не двигался вместе со спиралью, но висел неподвижно, мерцая и переливаясь.
- Я пойду посмотрю, - сказал Васек.
- Нет! - испуганно воскликнула девочка и крепко ухватила его за руку. - Не ходи. Я боюсь.
- Не бойся, - мальчик вздохнул, и Наташа поняла, что и ему страшно, что и он больше всего на свете хотел бы сейчас оказаться дома, среди родных стен.
- Хорошо, - решилась она. - Пойдем вместе...
... - Аркадий Семенович! Аркадий Семенович!
- А? Что? - академик открыл глаза и сощурился. - Уже утро?
- Почти, - сказал Наумов и протянул ему стопку бумаг. - Новые снимки. Вы должны это увидеть.
- Давай! - подскочил академик. - Кто прислал?
- Американцы.
- Хаблл?
- Он самый. Да вы смотрите, смотрите!
Академик разложил листки и склонился над столом.
- Ну и ну, - наконец выдохнул он и растерянно посмотрел на Наумова. Тот усмехнулся. Академик провел ладонью по неожиданно вспотевшей лысине.
- Ай да ночка! - проворчал он и неожиданно рявкнул: - Кто-нибудь даст мне хорошего крепкого кофе?!
- Я распоряжусь, - произнес Наумов...
...Они шли через поляну медленно, светлячки плавно огибали детей, не нарушая своего движения во вращающейся спирали, и ни один из них не коснулся ни бледного Васька, ни перепуганной, прижимающейся к мальчику Козявки.
Ребята приблизились к светящемуся прозрачному шару, который оказался теми же светлячками, беспокойно роящимися возле чего-то. И только, подойдя ближе, Васек увидел в центре запутавшегося и бьющегося в паутине светлячка.
- Ну, надо же, - выдохнул он. - Всего-то!
- А ты что думал? - спросила девочка.
Васек пожал плечами.
- Спасем бедолагу?
- Давай!
Осторожно, чтобы не повредить крошечное светящееся существо, мальчик взял его двумя пальцами из паутины и посадил на ветку. Светлячок тут же сорвался с места и исчез, слившись с общим кружащимся потоком собратьев. Вслед за ним так же бесследно растворился в спирали светящийся шар.
- Пойдем, - сказал Васек. - А то хватятся дома, будет нам...
- Пойдем, - согласилась девочка.
На самом краю поляны они оглянулись.
- Но ведь мы сюда еще придем? - спросила Козявка. - Вдруг им опять будет нужна наша помощь?
- Обязательно придем, - сказал Васек. - Кто-то ведь должен следить за порядком в этой галактике?..
...Академик стоял у окна и смотрел, как наливается бледным предрассветное утреннее небо.
- Ну что, Аркадий Семенович? - сказал Наумов. - Бывает и так?
- Бывает, - задумчиво произнес академик. - Орел или решка... И сильно уменьшилось?
- Почти в три раза. Я думаю, оно исчезнет так же загадочно, как и появилось.
- Наверное, ты прав. Но самое интересное, я думаю - мы еще не скоро сможем понять, что же произошло на самом деле.
- Ну почему же? - возразил Наумов. - Снимков и данных у нас хватает.
- Хватает, - согласился академик. Он повернулся и с усмешкой посмотрел на коллегу. - У нас, Сергей, ума не хватает, вот чего. А где его взять?
- Будем думать, - сказал Наумов. - Будем думать...
...Утренняя заря застала Васька в постели. Он крепко спал, иногда беспокойно вздрагивая во сне. Снились ему звезды, кружащиеся над лесом, и маленький светлячок, подрагивающий крохотными крылышками на ладошке довольно улыбающейся Козявки.