Далеко-далеко, на самом краю ноября жила девушка по имени Агата. Жила она совсем одна. Вы, наверное, скажете, что ни одна молодая девушка не согласилась бы жить в одиночестве в самом преддверье зимы. Однако у Агаты совсем не было выбора - это было её предназначение. Девушка родилась в семье Стража осени, и к совершеннолетию почётная обязанность следить за границей осеннего и зимнего царств легла на её плечи.
Вы никогда не приняли бы Агату за грозного стража: она была тоненькой, хрупкой и совсем ещё юной. Её тёмные волосы, мягкими волнами струясь по плечам, оттеняли белую кожу, и лишь взгляд светло-серых глаз казался суровым и неприступным. Правда, это впечатление рассеивалось, как только на лице Агаты появлялась улыбка. Как прощальный солнечный луч на закате, она дарила необъяснимую тихую отраду. Агата ходила почти неслышно, шурша платьем, словно сухими листьями, и всюду за ней следовал аромат спелых вишен и корицы.
Она жила в маленьком доме на берегу широкой реки, которую называли Золотой. Деревья, тесно растущие на берегу, склоняли свои ветви к воде и роняли в неё золотистые, пурпурные, алые и перламутровые листья, отчего казалось, что вся поверхность реки устлана красочным ковром. Река безмятежно несла свои воды, и ковровый узор неустанно менялся, как стеклышки в калейдоскопе.
За рекой брало своё начало зимнее царство. На том берегу тоже были деревья, но на них уже не осталось ни одного листочка. Скованные морозом, они покорно застыли в разных позах и не смели даже шевелиться. За рекой лежало обширное пространство одной лишь стылой голой земли. Совсем вдалеке виднелась одинокая гора, вся занесённая снегом.
Такое соседство Агате было не по душе - она терпеть не могла холод. С противоположного берега непрерывно дул зябкий ветер, и деревья покрывались коркой инея, который они безуспешно пытались с себя сбросить. Ставни то и дело скрипели и стонали, жалуясь на холод. Сквозняки пробирались в дом и бесцеремонно бродили по комнатам: стучали дверями, разбрасывали по полу белые листы бумаги и переворачивали страницы открытой книги. Всё это угнетало Агату. Ей приходилось собственноручно наводить порядок. Она затыкала щели в окнах цветными лоскутками и заботливо укутывала бедные озябшие деревья тёплыми вязаными шалями и шарфами. А когда над рекой сгущались сумерки, она зажигала ярко-оранжевый фонарь и вешала его над дверью с внешней стороны дома. Вернувшись в комнату, она задёргивала занавески, зажигала свечу и, закутавшись в плед, читала любимые книги и пила горячий шоколад. Так она отгоняла от себя зимний холод, мрак и уныние.
2.
Как-то на рассвете Агата, которая всегда просыпалась очень рано, приоткрыла дверь, чтобы погасить фонарь. Рой беззаботных снежинок пролетел совсем близко, едва не задев её.
- Какая дерзость! - подумала она, бросив возмущённый взгляд на далёкую заснеженную гору. Погасив фонарь, она заметила, что деревья чересчур низко склонили свои ветви к воде. Она накинула старенькую шаль, и, вздрагивая от холода, начала спускаться к реке. Ветви деревьев плотно сомкнулись у самой кромки воды, поэтому она не сразу заметила лодку. Это было убогое судёнышко без вёсел, которое, казалось, вот-вот должно было развалиться. Ветви крепко удерживали лодку у самого берега, и река, как ни старалась, не могла унести её дальше. Подойдя ближе, Агата слегка привстала на цыпочки и заглянула внутрь лодки. Там неподвижно лежал молодой юноша. Он весь сжался в комок, обхватив себя руками, и пальцы его совсем посинели от холода.
- Он умер? - в ужасе прошептала девушка, обращаясь к деревьям. Ветви закачались в отрицательном жесте.
- Он спит, - застенчиво пропищала серая уточка и поспешила спрятаться в заросли камыша, откуда теперь был виден только её любопытный носик.
- Что же мне с ним делать? Я не смогу перенести его в дом - он слишком тяжёлый, - растерянно пробормотала девушка. В тот же миг гибкие ивовые ветви легко опустились в лодку и, подхватив юношу, устремились к дому. Кудрявый плющ, чьей обязанностью было поддерживать изгородь, уже успел обвить ручку двери и услужливо распахнуть её. Вместе со своей ношей ветви скрылись в доме и уже через мгновение вернулись на прежнее место. Когда девушка вошла в комнату, юноша всё так же неподвижно лежал на диване, куда его бережно положила ива. Его красивое лицо, обрамлённое заиндевелыми прядями тёмных волос, было таким белым, словно его вылепили из фарфора. Глаза юноши были плотно закрыты, а ресницы облеплены снежинками. Девушка укрыла незнакомца шерстяным пледом и задумчиво присела у стола.
- Что же мне теперь с ним делать? - повторила она.
- Его нужно отогреть, - ответил ей тоненький голос, донёсшийся откуда-то из-за печки. Девушка обернулась. На печке сидел старый сверчок. С минуту она молча смотрела на него, а потом отвернулась к окну.
- Ты всё ещё здесь? - спросила она безразличным тоном.
- Где же мне быть? - вздохнув, ответил он.
- Хотел же отправиться на поиски весны, - продолжала она, делая вид, что её чрезвычайно интересует золотой листик на занавеске.
- Слишком поздно, - ещё раз вздохнул сверчок. - Моя жизнь подходит к концу.
- Здесь всё подходит к концу. Забыл, где мы живём? В конце осени. А впереди ничего... кроме мрака и холода, - сказала девушка, и её голос звучал так, словно она говорила о чём-то абсолютно обыденном.
- Бедняжка, - сказал сверчок. Не удержавшись, девушка обернулась и пристально поглядела в его ясные голубые глаза.
- Ты о ком? - удивлённо спросила она.
- О тебе, конечно. Твоя жизнь ещё и не начиналась, а ты уже привыкла к тому, что обречена на беспросветность и одиночество.
- Да брось ты, мне прекрасно живётся. Потихоньку справляюсь с холодом своими силами, - как можно беспечней возразила она. - Только вот он, - кивнула она на юношу. - Свалился тут на мою голову. Понятия не имею, что с ним теперь делать.
Сверчок взглянул на неё, как на неразумное дитя.
- Говорю же, его нужно отогреть, - повторил он и, помолчав, добавил: - Только тебе это не под силу. У тебя слишком холодное сердце, чтобы справиться с чарами Ледяной колдуньи.
- Ледяной колдуньи? - переспросила девушка. - И здесь без неё не обошлось?
- Этот юноша был её пленником. Она хотела превратить его сердце в лёд, чтобы пополнить свою коллекцию, но он каким-то чудом сумел сбежать. Ему хватило сил добраться до реки, которая течёт до самой весны, но Ледяная колдунья обратила течение вспять. Так он попал сюда. Расчёт колдуньи был верен. Отсюда есть только одна дорога - она ведёт обратно в зимнее царство. А если он останется здесь, ты всё равно не сумеешь отогреть его, хотя бы и закутала его во все свои одеяла. Твоё сердце не способно дарить тепло - в нём навсегда останется частичка зимы.
- Подумаешь, не очень-то и хотелось, - обиженно сказала девушка. - Не стану я из-за этого плакать. И одеяло своё заберу, раз всё бесполезно. Мне самой холодно.
Всё это было сказано невероятно капризным тоном и не предвещало ничего хорошего. Сверчок поспешил снова спрятаться за печкой.
Агата тем временем взяла табурет и с ним направилась в кладовку. Там она долго гремела какими-то склянками и наконец вернулась в комнату с огромной бутылью, на которой красовалась надпись "Меланхолия". Присев за стол, она с трудом откупорила бутыль, и по комнате разлился горьковатый аромат. Сразу стало очень грустно.
- И почему я не родилась где-нибудь в центральной части мая, когда тёплый ветерок приносит в дом радостные мысли и наполняет сердце лёгкостью? Ох, бедная, я бедная, - запричитала Агата. Сверчок зашуршал чем-то за печкой.
- Ищет затычки для ушей, - подумала девушка. - Вот так всегда.
От этой мысли ей ещё сильнее стало жаль себя. Прозрачная капелька скатилась по её щеке и с печальным звоном разбилась о стол. За ней последовала ещё одна, потом ещё и ещё. Капли забарабанили по столу, как дождь по крыше. Сверчок громко вздохнул за печкой. Он заранее знал, что дождь, не смолкая, будет идти всю долгую ночь.
3.
На следующий день Агата проснулась поздно. Настроение было хуже некуда - видимо, аромат меланхолии ещё не до конца выветрился из комнаты.
- Совсем не буду вставать сегодня, - мрачно подумала Агата, и, отвернувшись к стенке, с головой укрылась одеялом. Вдруг в комнате кто-то вздохнул.
"Опять сверчок вздыхает по весне", - подумала девушка. Вздох раздался снова - на этот раз он больше походил на тихий стон. Агата сбросила с себя одеяло и села на кровати, подозрительно прислушиваясь. Звук доносился вовсе не из-за печки! Затаив дыхание, Агата спустила ноги с кровати. Всё было тихо, лишь на стене тикали часы. Девушка на цыпочках приблизилась к дивану. Вчерашний юноша лежал в той же позе, но Агате показалось, что его лицо стало менее бледным.
- Он вздохнул! - победно воскликнула она. - Значит, не всё потеряно!
Сверчок ещё не успел показаться из-за печки, а она уже распахнула дверь и выскочила во двор. Тоненькие корочки льда покрыли лужи. Было ещё холоднее, чем вчера. Над рекой нависла туманная дымка.
- Безобразие, - мельком подумала Агата, спускаясь к реке. Посновав между деревьями, она собрала с земли целый ворох сухих веток и опрометью бросилась к дому. Холод попытался схватить её за рукав, но она ловко захлопнула дверь прямо перед его ледяным носом.
- Разберусь с тобой позже! - крикнула Агата через оконное стекло и, не теряя времени даром, кинулась к старой печке. Сверчок с интересом наблюдал за ней. Первым делом Агата открыла заслонку и тут же громко чихнула, вымазав всё лицо в саже.
- Ничего у тебя не получится, - безаппеляционным тоном произнёс сверчок.
- Почему это? - не отрываясь от дела, вызывающе спросила Агата.
- Ты когда-нибудь видела, чтобы эту печку топили?
- Допустим нет, - Агата наконец смерила сверчка презрительным взглядом.
- Вот и я нет, а я-то уж побольше тебя повидал на свете. Эта печка здесь только для вида. Она никого не согреет - я это проверил на собственном горьком опыте.
- Ну-ну, - только и ответила упрямая Агата.
Она возилась у печки до самого вечера, но, сколько та ни пыхтела, тепла от неё добиться так и не удалось. Сухие ветки вспыхивали искрами и тлели, но гореть отказывались. В тщетных попытках растопить древнюю печь, Агата сожгла кипу старых бумаг с нотами и разрозненными дневниковыми записями, но всё было бестолку. В бессильной ярости она грохнула заслонку об пол, да так, что сажа разлетелась по всей комнате и осела на белых занавесках. Сверчок громко чихнул. Когда облако сажи рассеялось, он увидел, что Агата сидит на полу, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом. Некоторое время в комнате было совсем тихо.
- Ты забыла остановить часы, - негромко сказал сверчок наконец.
Агата покорно поднялась с пола, принесла табурет и, встав на него, сняла со стены часы. Молча подкрутила колёсики так, чтобы большая стрелка указывала на 9, а маленькая находилась почти на 12. Затем вернула часы на прежнее место и, спустившись с табурета, направилась в кладовку.
Сверчок покачал головой и юркнул за печку. Через мгновение Агата вернулась с большой коробкой конфет. Аккуратные чёрные буквы на ней гласили: "Осенняя депрессия". Агата устроилась на диване, поджав под себя ноги, и открыла коробку. Вынув из неё первую конфету в форме слезинки, она задумчиво принялась жевать.
Через полчаса коробка опустела. Бросив её на пол, Агата достала тонкую изящную флейту и поднесла её к губам. Печальная осенняя мелодия разнеслась над туманной рекой.
4.
Утро выдалось на редкость студёным. Агата долго не хотела вылезать из-под стёганого ватного одеяла.
- Всё равно все усилия насмарку, - размышляла она. - Он лежит там, как мёртвый, а я ничего не могу сделать. И вообще, никому на свете нет дела до того, встану я сегодня с постели или нет...
Так она и лежала какое-то время, прислушиваясь к тишине. А вдруг этот спящий красавец снова вздохнёт? Но звуков не было, даже сверчок не подавал признаков жизни. Она уж было снова задремала, как вдруг сверчок совершенно отчётливо произнёс:
- Есть один способ...
И снова всё стихло. Сначала Агата подумала, что это ей приснилось. Или сверчок действительно что-то сказал?
- Чего ты там бормочешь, старый чудак? - ласково спросила она наконец. Несмотря ни на что, сверчка она всё-таки любила.
- Я говорю, что способ есть.
Он внезапно возник из-за печки, и глаза его странно горели.
Агата одним махом сбросила с себя одеяло и подскочила к нему.
- Ты знаешь, как его оживить?
Сверчок скептически глянул на её торчащую чёлку и спокойно кивнул головой.
- Ну и как? Как? - Агата вся сгорала от нетерпения.
- Лучше тебе не знать.
- Чего?! Так зачем ты тогда меня поднял?
- Это очень... ужасный способ.
Сверчок потупил взгляд. Глаза Агаты расширились. С минуту в комнате было тихо.
- Говори, - решительно произнесла девушка наконец.
- Помнишь, я сказал, что Ледяная колдунья обратила течение реки вспять, чтобы он попал сюда?
- Конечно.
- Так вот. Ты тоже можешь это сделать.
- Правда? - не поверила Агата.
- Да. Но твоя сила не сравнится с могуществом Ледяной колдуньи. Ей это сделать раз плюнуть. А вот ты можешь спасти его, только запустив стрелки часов в обратную сторону.
- Но... Что тогда будет с нами?
Сверчок тяжело вздохнул.
- Мы исчезнем. Время пойдёт вспять, и здесь наступит лето. Сердце юноши оттает, и он проснётся. Но нас здесь уже не будет...
- Нас не будет нигде, - медленно закончила его мысль Агата.
Сверчок молча кивнул.
5.
- Ты подготовила его? - тихо спросил сверчок.
- Да, - так же тихо ответила Агата.
Юноша теперь сидел на полу, прислонённый спиной к книжному шкафу. В руках он держал раскрытую книгу. Казалось, что он задремал, утомлённый чтением.
- Хорошо, теперь заведи часы, - сказал сверчок.
Агата принесла табурет и, забравшись на него, сняла со стены часы. "В последний раз", - подумала она. Руки дрожали, и ей не сразу удалось повернуть заводную головку. Наконец часы пошли. Тишина послушно уступила место звонкому тиканью.
- Вот и всё, - сказал сверчок.
- Вот и всё, - подтвердила Агата. Её взор был обращён к юноше. - Как он прекрасен сейчас, не правда ли?
- Наверное, - скромно пробормотал сверчок. Он ничего не понимал в мужской красоте.
- Так вот чем ты занимался все эти долгие столетия? Полировал трость? - со смехом спросила Агата.
- И этим тоже. Я всегда умею занять себя делом, в отличие от некоторых.
- Эй, о ком это ты? Я, между прочим, тоже не штаны здесь просиживаю!
- А что, платье?
И он ловко увернулся от летящей в него подушки.
6.
Она стояла у реки. Деревья низко склонились над водой - их ветви утопали в снегу. Туман густой молочной пеленой навис над берегом - очертания ледяной горы лишь смутно угадывались в нём. Холодный ветер пронизывал насквозь. Золотая река величественно несла свои воды вверх по течению, не замечая одинокую фигуру на берегу.
- О чём ты думаешь?
- Я прощаюсь.
- Ещё не поздно всё вернуть.
- ...
- Ты не боишься?
- Нет. Всё правильно.
7.
Он проснулся поздно. Солнце уже клонилось к закату. Жара постепенно начинала спадать. Он долго не мог вспомнить, как очутился на берегу реки. Он смотрел, как она неспешно утекает куда-то вдаль и думал о своём сне. Он всё ещё жил в нём. Ему снилась девушка. Открытая и доверчивая, непосредственная и упрямая, она была такой живой... такой близкой всего миг назад, но уже ускользала, как вода, которую уносит течение. Её образ незаметно таял, и он не в силах был удержать его в памяти. Вдруг он почувствовал, что держит что-то в руках. Это была старая книга с пожелтевшими от времени страницами. Она была раскрыта на странице с поблекшей иллюстрацией: закутанная в тёплую шаль длинноволосая девушка, склонив голову, стоит на берегу реки. Он не поверил своим глазам - это была она!
У берега качалась лодка. Бережно прижимая к груди книгу, он сел в неё и, оттолкнувшись от берега веслом, направился вниз по течению.