Бесконечное кругосветное турне Вероники продолжалось с некоторых пор даже без заездов в Москву. Она уже сама не помнила, когда там была.
Вероника только что "отгуляла" одного весьма богатого клиента на экзотических Мальдивах, и по плану должна была на следующий день лететь на Мадагаскар, когда вдруг Саид сказал:
-Завтра летим в Москву!
-Как?! - удивилась Вероника.
Она хотя и понимала, что так бесконечно продолжаться не может, - уже прошло полгода, с тех пор, когда она в последний раз садилась на рейс в Россию, - но всё же надеялась, что это продлиться несколько дольше. Насколько? Она об этом не задумывалась! Она вообще ни о чём не задумывалась последние несколько месяцев. Менялись страны, курорты, парикмахеры, визажисты, клиенты. И только одно было неизменно: она и праздник жизни, который её окружал со всех сторон независимо ни от чего.
-Как-как?! Молча! - Саид был немногословен. Ему, видимо, тоже не хотелось прекращать перелёты с одного роскошного курорта на другой и возвращаться в унылую и бесконечно беспросветную Россию.
Вечером Вероника не спеша и даже как-то нехотя - возвращаться в Россию, в Москву, в "Космос", у неё не было никакого желания - собирала вещи в номере люкс, который сегодня утром покинул её состоятельный клиент, когда вошёл Саид. С ним был визажист.
-Через час жду тебя на ужин в ресторане! - сообщил он и протянул усыпанное бриллиантами колье.
Вероника удивилась: для кого ей было наряжаться? - но через час ждала его в номере убранная и оформленная, как обычно, для выхода с клиентом.
Саид зашёл за ней, проводил её до такси, и через пару минут они уже сидели неподалёку в ресторане сделанном в тропическом стиле.
Стол был шикарно и дорого накрыт.
-Кого ждём? - поинтересовалась Вероника.
-Никого! - ответил Саид. -Я тебя угощаю!
-Ты меня гуляешь? - удивилась Вероника так искренне, озорно и забавно, что в её словах проскочила некая фамильярность и игривость, обезоруживавшая её сурового охранника. Это было откровенное заигрывание.
Саиду категорически было запрещено "мамой" спать с Вероникой, поскольку такая связь, даже однократно допущенная им, вела к его автоматической дисквалификации, как охранника, и его должны были бы заменили на другого. Он мог пользоваться любыми сторонними проститутками, на что ему отпускались средства, но только не вступать в интимные отношения с той, которую должен был охранять.
Веронике показалось, и богато накрытый стол подтверждал это, что сегодня Саид почему-то решил нарушить этот краеугольный камень, столп, основу его работы. Это было удивительно и странно! Вероника слишком хорошо успела изучить Саида, чтобы не заподозрить что-то, какой-то подвох!
Но в голову ей, вскруженную чудным прощальным вечером, игристым красным вином, уже закралась шаловливая мысль, которая навязывала ей такое поведение.
Хотя где-то в самой глубине души она до сих пор была обижена на этого чеченца и даже недолюбливала его, месяцы совместного странствия в его бессменной компании как-то примирили её со своим восприятием этого охранника, и она чем дальше, тем спокойнее и уравновешенее относилась к этому человеку.
И вот вдруг сегодня, ни с того, ни с сего она решила переспать с Саидом по собственной воле, пожелав этого от души, по-настоящему, потому что нормального мужика, за которым не приходилось бы ухаживать, как сексуально развращённой сестре-сиделке, добивающейся у состарившегося мальчика хотя бы элементарного трёхминутного "стояка", у неё после Битлера, наверное, не разу и не было.
Мысль о том, что сегодня вечером ей предстоит шикарный секс, Веронику вдохновила и подвигла на новую демонстрацию желания. В конце концов, это была не её проблема, а Саида - ей "мама" подобного категоричного запрета не ставила.
Вероника знала, как Саид дорожит своим местом её охранника, поэтому подобный шаг с его стороны настораживал.
-Почему мы возвращаемся? - поинтересовалась Вероника.
Она знала, что "маме" в последний раз стоило больших денег и многих хлопот организовать её выезд из России по поддельному загранпаспорту, поэтому должно было случиться что-то экстраординарное, если Веронике предстояло лишний раз мельтешить перед пограничниками.
Саид не ответил, продолжая неспешно есть и смотреть вокруг, любуясь тропической природой.
Вероника видела, что он чем-то озабочен, скорее даже расстроен, может быть, хочет сказать об этом, но не может.
Наконец, когда уже ужин подходил к концу, охранник разговорился.
-Это из-за меня, - только и сказал он.
Саид то и дело подливал ей красного игристого вина, но сам ни разу не выпил.
-Почему из-за тебя?! - удивилась Вероника.
-Россия ведёт войну на Кавказе, в моём доме, Грозный в руинах, - сказал чеченец, Вероника что-то слышала об этом краем уха, но это было так далеко от её жизни, что не могло её интересовать ни на йоту. -Мы воюем за свободу своей земли! То, что не удалось сделать Гитлеру, произошло теперь. Рано или поздно, это всё равно должно было случиться! Нельзя бесконечно держать народ в узде! Тем более, России! Если мне не изменяет интуиция, то ей осталось недолго существовать, как государству. Скоро на её месте возникнет десяток-другой мелких стран. И мы первые, кто отделится от этого имперсокго монстра!
Вероника слушала его без особого интереса. В речи Саида сквозили какие-то высокопарные, пропагандистские нотки, а любую пропаганду она просто не переваривала. Тем более, что всё это её нисколько не касалось. Если ей, этой стране, надо, пусть воюет, хоть завоюется! Какое ей дело до этой России! Пожалуй, если бы можно было выбирать страну, в которой жить, эта страна не вошла бы даже в первую сотню.
-И ты поедешь на Кавказ?! - поинтересовалась Вероника.
Саид как-то странно пожал плечами.
-Это всё решит человек, который приедет в Москву завтра! - ответил он.
Но Вероника прочла его настоящий ответ в глазах чеченца, которые он отвёл в сторону. Она вдруг заметила, что он не хотел, он просто боялся, что его заберут на войну, и из более менее благополучной Москвы попадёт воевать против русских танков, пушек и вертолётов. Конечно, кататься с девочкой по курортам в белоснежном костюме, расшитом золотом, с пуговицами, аккуратно и строго украшенными драгоценными камнями, рубином и изумрудом, с дипломатом, полным бриллиантов, было куда приятнее, чем бегать по лесам с Калашниковым наперевес или Стингером на плече, грязным, с небритой бородой, изображая из себя ваххабита.
Вероника усмехнулась.
Она впомнила то, что видела по дороге в Москву: не государство, а руины. И такое было везде, по всей России, до самой Москвы! Не стали же специально, в честь её проезда, наводить вдоль дороги разруху!
"Как эта нищая страна, какое-то пепелище империи, пародия на державу, могла ещё с кем-то воевать?! - удивилась она. -Народ её по уши в дерьме, вот-вот захлебнётся, а генералы всё воюют! Ну, что ж! Видать, порох ещё в одном месте не иссяк!"
Да пропади она, та Россия, пропадом!
Это страна не имела для неё никакого значения! Она не значила для неё ничего! Тем более, после того, что она видела, объездив весь мир! Россия представлялась теперь ей унылой берлогой русского медведя, который засел в Москве и стращал оттуда окрестные земли, до куда хватало его лап, пришибая народ, уже и без того полудохлый, привыкший к его дубине и палке настолько, что по доброму, по совести мог делать только одно - пить дрянную рускую водку. Она видела, ей хватило одного раза, чтобы это увидеть, когда её везли на машине, как живут в ней люди: словно пленники, сами у себя в рабстве, мучаются - не живут. Но вот то, что теперь туда надо было возвращаться, её никак не устраивало.
-Но ведь можно было бы кого-то прислать тебе на замену! - возразила Вероника.
Саид покачал головой.
-"Мама" больше не может тебя никому, кроме меня, доверить, - разоткровенничался он. -И это не только потому, что ты красивая, и вряд ли кто устоит долго, как я, против твоих чар. Что и говорить, знаешь, сколько усилий приходится прикладывать мне, чтобы не засадить тебе своего джигита!
-Ну, я гляжу, сегодня ты решил изменить этому правилу? - кокетливо спросила Вероника. Она знала, что, когда так вела себя, мужчина уже не мог устоять против её сетей: он уже попал.
-А кроме того, - продолжил Саид, словно не заметив откровенного кокетства, -у тебя аммуниции, брилликов и прочего барахла лямов на пять потянет! Кто устоит перед соблазном, чтобы однажды не послать "маму" и не отправиться с тобой в бега...
-Ну, а ты? - поинтересовалась Вероника. -В самом деле, почему ты не соблазнишься этим? Меня под мышку, а "маму" по боку? Денег хватило бы нам на всю оставшуюся жизнь!
Вероника отпила из бокала, сделала маленький глоток красного шипучего вина, игриво глядя на Саида: она уже порядком набралась и могла вот-вот начать нести какую-то чушь. Саид подался вперёд.
-Почему ты решила, что с тобой?! - хитро сощурившись, произнёс он так, словно кинжалом по сердцу полоснул. -Неужели ты думаешь, что у меня не хватило бы мозгов свалить всё на тебя, обналичить бриллики с одного колье, поверь, что даже этого хватило бы, а самому явиться с остальными в чемодане к "маме" и сказать, что ты пустилась в бега.
-А меня куда? - поинтересовалась Вероника, но она уже знала страшный ответ.
Саид сделал красноречивый жест по горлу:
-В расход - куда же ещё?! И поверь мне, что этот вариант знаю не только я! Поэтому "мама" и посылает с тобой меня! Другого такого, как я у неё нет!
Вероника немного оробела, когда её догадка совпала с ответом Саида, но спросила:
Видно было, что ему не терпится попасть в номер Вероники. Догадывался он или нет, но она тоже была не против, чтобы её, наконец, хорошенечко продрал здоровый, сердтый, полный силы в чреслах, сдержанный, но уж если дорвался - держись, Саид.
Однако она тянула время. Может быть, потому что ей вдруг отчётливо показалось, что это последний вечер в её жизни на мировых курортах, где отдыхают миллионеры, и отныне жизнь её снова ныряет в дерьмо на долгое время. И потому Веронике захотелось теперь подольше посидеть под этим тропическим небом, запомнить как следует этот тёплый вечер, чтобы потом, в холодной и серой России вспоминать этот чудный уголок.
-Ты можешь ответить мне на один вопрос? - спросила она у Саида.
-Ну, спрашивай! - согласился тот.
-Сколько заработала на мне "мама", если ты знаешь, конечно?!
Саид ухмыльнулся:
-Зачем тебе?!
-Ну, у нас с "мамой" был уговор, что она отпустит меня, когда заработает на мне миллион долларов. И вот, меня интересует: я уже отработала эту сумму или ещё нет?! - на глаза Вероники навернулась крупная, но скупая слеза. Она снова ощутила себя секс-рабыней, которую выжимали, как лимон, чтобы на её жизни, на её здоровье, на её теле заработать, сколотить баснословное состояние.
Саид молчал, но Вероника не сводила с него теперь своих испепеляющих, искрящихся слезой глаз, в которых, словно ножи, блестели капли её боли. И он, сильный и безжалостный чеченец, без тени колебания способный перерезать глотку любому, если только ему это станет нужно, не смог устоять против этих едва заметных, скупых, как мужские, но горьких, горчее самого горького, слёз этой молодой, сказочной красоты женщины, быть может, настоящее место которой было рядом с какой-нибудь царственной особой, в тронном зале, но судьба и "мама" определили её в проститутки, пусть и супердорогие, обитающие в покоях и роскоши, подобных королевским, но всё же продажные женщины, которые, как небо от земли, отстояли от благородной крови.
-Я думаю, что да! - тихо произнёс он.
-И она меня отпустит?! - со вспыхнувшей вдруг за этими каплями слёз, дрожащими в её глазах, надеждой, словно взмолилась, спросила Вероника.
-Не знаю, - покачал головой Саид. -Завтра у неё спросишь сама! Ждать осталось недолго!
Вдруг Вероника вспомнила то, отчего её бросило сначала жар.
Она долго не могла понять, отчего ей так муторно сегодня было с утра на душе, так нехорошо, и только теперь она впомнила, что сегодня была годовщина с той поры, как не стало её мужа.
Вероника налила вина в фужеры себе и Саиду и предложила:
-Дававй выпьем, Саид!
-Не-не-не! - замахал тот рукой. -Я не пью, тем более с женщиной. Хочешь - пей, я тебе не мешаю!
-..не чокаясь! - продолжила Вероника, теперь слёзы катились по её лицу уже двумя ручьями, и она не могл их остановить.
Саид насторожился.
-Что такое у тебя? - оинтересовался он участливо.
-У меня, Саид, год, как погиб мой муж! - произнесла Вероника.
Она едва смогла сдержать рыдания, которые вдруг словно прорались наружу откуда-то из недр её вулкана чувств.
Саид немного покелабался, потом поднял фужер и спросил:
-Кто он у тебя был?
-Он был... бандит он был, Саид! Бандит!
-А-а-а! - протянул горец. -Ну, мир его праху!
Выпив Вероника почувствовала, что от горя её просто развезло. Она вдруг почувтсовала себя такой грязной, никчёмной, продажной потаскухой, что не достойна была никакого прощения, никакой жалости к себе.
-Какая я грязная! - зарыдала Вероника уже в открытую голося так, что немногочисленные поетители ресторана обернулись к их столику
-Так! Всё! Пошли отсюда! - Саид подхватил её под мышку и повёл из бунгало, делая всем знаки, что всё нормально, девушка перебрала.
Утром Вероника проснулась против обыкновения одетая в огромной постели номера люкс от того, что кто-то зашёл. Она обернулась и увидела Саида.
-Что у нас вчера с тобой было? - спросила Вероника, но охранник уже стал тем прежним, суровым и неприступным Саидом, не тем, которого она видела вчера в ресторане. -Что у нас вчера с тобой было?! - повторила она вопрос, допуская фамильярность, которой Саид терпеть не мог.
-Ничего! - наконец ответил он. -Я пьяных женщин не люблю! Даже очень красивых! Тем более, у тебя вчера была скорбная дата!
-Да брось, ты! - Вероника попыталась поймать вчерашнюю волну в его настронии, но это было бесполезно.
-У нас через два часа самолёт! Приводи себя в порядок! - только и ответил он и скрылся за дверями номера.
Появились парикмахер и визажист, и Вероника поняла, что отсрочки отлёта, на которую она так рассчитывала, чтобы хоть день задержаться в этом тропическом раю, не будет.
Москва их встретила ранней зимой, легким морозом и снегопадом.
Вероника вышла из трапа, ежась и щурясь от крупных снежинок, которые так и норовили запорхнуть ей под ресницы.
Ей даже не верилось, что ещё утром она купалась в тропическом воздухе, в лучах жаркого солнца. "Ну, Мальвина! Сказка кончилась, вот и твой пыльный чуланчик!" - сказала сама себе Вероника.
"Мама" встретила её как-то прохладно. Вероника даже удивилась, поскольку, обычно, после долгой разлуки отпускала в её адрес своеобразные комплименты, которые хотя и коробили, но давали знать, что она к ней дышит неровно. А тут она словно и не заметила её, лишь скользнув по ней стальным взглядом. Она распорядилась гостиничному охраннику, чтобы проводил её в номер.
Веронику снова закрыли снаружи, как будто бы она не стала ещё той секс-королевой. Котораяя принесла "маме" миллион долларов дохода за полгода своей работы! Это было возмутительно! Она ожидала совершенно другой встречи! Да, "мама" должна была её на руках носить! А её заперли в пустом, казённом гстиничном номере, даже не в том, в котором она жила.
Вероника хотела начать тарабанить от возмущения в дверь и требовать аудиенции с "мамой", но потом передумала, решив, что утро вечера мудреннее, прошла к окну и уставилась на ночную Москву. В этом городе ничего не изменилось за время её отстутствия! Как будто бы она уже никуда и не уезжала из него!
Дверь отперли и в номер зашла Вика. Вероника ощутила вдруг, как соскучилась по подруге и устремилась к ней. Вика тоже бросилась ей навстречу.
-Слушай! Мать! - подняла её в воздух, как пушинку, Вика. -Ну, ты даёшь! Ты где была-то?! Где пропадала?! Ничего себе! Скрылась с горизонта, как корабль от причала! Я уж тебя потеряла!
Она обнимала, прижимала к себе Веронику, так, что едва не раздавила, целовала в щёки, в шею, в губы, и была похожа на соскучившуюся дворнягу, которая облизывает в порывах безмерной радости заплутавшую хозяйку.
Когда радость встречи и эмоции немного улеглись, онги присели на кровать.
После роскошных отелей, в которых Вероника обитала последнее время, обстановка номера люкс "Космоса" показалась ей по совковски казённой и даже похожей на камерную.
Она долго рассказывала Вике, в каких странах, на каких диковинных курортах побывала, та слушала, оглядывая её с ног до головы и непрестанно привлекая к себе, а потом заключила:
-Ну, всё, отъездилась ты!
-Почему? - удивилась и испугалась Вероника.
-Так война ж! - пожала плчами Вика. -Всё меняется! Саида, скорее всего, заберут в Чечню! Завтра приедет какой-то их важный военначальник, Шамиль зовут! Бородатый, злой, как чёрт, говорят! Будет чеченскую диаспору собирать здесь, в "Космосе" на совещание! Очень многие поедут воевать. Так что тебя сопровождать в твоём мировом турне будет некому!
-Да мне и не надо, чтобы меня сопровождали! - ответила Вероника.
-Как так? - удивилась Вика. -Мама тебя на вольные хлеба не отпустит!
-Да я вообще больше не собираюсь этим заниматься! - радостно сказала Вероника.
-А что? - удивилась Вика, она-то была в неведении насчёт договора её с "мамой".
-Я отработала лимон зелёных! Теперь я свободна! - улыбнулась Вероника, сама не веря своему счастью. -Домой поеду!
Вика смотрела на неё некоторое время ошарашено, пы таясь осознать смысл её слов.
-Ха! Мать! - засмеялась наконец она так, что Веронике стало не по себе. -Ты "маму" плохо знаешь! Размечталась, чтобы тебя отпустили! Как же!
-Но у меня договор с ней был! - Вероника почувствовала тревогу в сердце.
-Да она клала на этот договор знаешь что?! Тебе сказать!
Всю ночь Вероника не могла уснуть. Она не хотела верить словам Вики. Ведь Саид сказал ей, что она отработала миллион долларов. Теперь "мама" должна была её отпустить. Но что-то подсказывало ей, что её в самом деле никуда не отпустят.
На следующий день охранник, молодой чеченец, повёл Веронику в ресторан на завтрак.
Никто теперь не приходил делать ей причёску и выбирать то, что одеть на выход, и Вероника поняла, что в этом вопросе она теперь предоставлена сама себе.
С собой у неё было немного вещей: лишь то, что она носила в последнее время на солнечных пляжах, где царило вечное лето - открытые платья и блузки, короткие юбочки и сарафанчики. Весь остальной гардероб она при отлёте на курорты оставила за ненадобностью в гостинице, и теперь он куда-то запропастился.
Вероника решила наложить самый скромный макияж и одеть самое длинное и закрытое из того, что у неё с собой было. Однако самой нужной и желанной вещи, о которой она теперь мечтала, - обыкновенных женских трусиков, - ей найти так и не удалось. Сейчас она согласна была одеть даже панталоны, и пусть на неё все смотрели бы, как на дуру: её карьера суперпроститутки, да, вообще, проститутки закончилась - решила Вероника, и она теперь не собиралась ходить так, чтобы на лестницах мужчины, открыв рты задирали головы и пялились снизу ей под подол. "С меня хватит!" - зло подумала она.
-Слушай, мне с "мамой" надо увидеться, - сказала она охраннику, когда они вышли из номера.
-Ей некогда, - ответил чеченский мальчик, почти подросток.
-Ну, пожалуйста, проводи меня к ней! - стала просить его Вероника.
-Она сейчас на собрании присутствует в концертном зале, с тобой говорить не сможет, - ответил охранник. -Ей сейчас не до тебя!
Он говорил так, как будто был посвящён во все "мамины" дела и знал, до чего и до кого ей сейчас есть дело, а до чего и до кого - нет. Однако Вероника была настойчива и, в конце концов, уговорила мальчика отвести её к ней.
После завтрака они прошли через холл в правое крыло гостиницы, и оказались перед дверью в концертный зал. Вероника осторожно, чтобы не наделать шуму приоткрыла дверь и заглянула во внутрь.
На ярко освещённой сцене выступал какой-то бородач, одетый в камуфляжную форму, хорошо подогнанную по его подтянутой фигуре, и высокие армейские берцы. Он прохаживался по сцене, энергично жестикулировал и что-то говорил. Зал, в котором все кресла были заняты мужчинами, был забит до отказа. Все внимали его словам. Стояла гробовая тишина, в которой голос мужчины раздавался, как гул горного потока.
Свет из щели приоткрытой Вероникой двери проник из коридора внутрь огромного полутёмного помещения. Бородач прервал речь и бросил сабельный взгляд на Веронику.
Она опешила. Этот взгляд, ей показалось, проник в неё до самого мозга костей, прочитал всё её нутро и всю её сущность за мгновенье. Он словно застрелил её на месте.
Однако Веронике позарез нужна была "мама", и она вошла внутрь.
Мальчик-охранник зашёл следом и закрыл за собой дверь.
Вероника думала, что инцидент исчерпан, но бородатый чеченец на сцене продолжал молчать и смотреть на неё острым, как лезвие, режащим её, орлиным взглядом.
-Выведите женщину из зала! - наконец вскинул он руку вверх.
Охранник в испуге попятился назад, в вестибюльный коридор и потянул за собой Веронику, схватив её за голую руку.
-Там же одни мужчины! - возмутилась Вероника, обратившись к перепуганному подростку.
-Она там, не в зале, возможно, за кулисами! - ответил он скороговоркой, продолжая тащить её по коридору прочь от концертного зала. -Я же сказал, что ей не до тебя!