Два закадычных друга, Серега Мальцев по прозвищу Малыш и Игорек Пискуненко, вальяжно прогуливались по коридору третьей палубы. Они направлялись в сторону шкафута. Настроение у курсантов было превосходное, ведь их наставник по матросской практике, главный корабельный старшина, оказался очень хорошим парнем. Фамилия старшины - Добров - как нельзя лучше подходила к описанию его нрава. Добров отпустил наших героев на целых пятнадцать минут раньше положенного.
Друзья уже придумали, чем заняться. Они решили подняться на вторую палубу, где время от времени крутили кино. Фильм на вечер ожидался достойный - первый советский триллер "Вий". Разве можно было пропустить шедевр отечественного кинематографа? Никак нельзя! Игорек и Малыш хотели занять самые лучшие места у экрана, и пятнадцать минут выигрыша перед матросами позволяли им это сделать. Но вот что-то, а точнее кто-то чуть не перечеркнул эти радужные надежды. Видно не зря придумали поговорку "не говори гоп, пока не перепрыгнешь"! Сбывается же, черт возьми!
Едва поднявшись на вторую палубу, счастливчики столкнулись лицом к лицу с боцманом Грищенко.
- Ага... курсантики, значит! - проворковал боцман. - Значит, телимся на трапе? Значит, мы уже почти офицеры и корабельное расписание нам по хрену? Так надо понимать, значит?!
Конечно же, несправедливо считать всех боцманов кровожадными монстрами, но практика говорит об обратном. И главный корабельный старшина Грищенко упорно и систематически закреплял такое неверное представление об этих милейших людях.
- Значится так! - он сунул руки в карманы больших клешей, что было не по уставу, расправил и без того широченную грудь и приготовился в полной мере насладиться властью над бедненькими школярами, как он презрительно называл всех курсантов. Офицеров он тоже не любил, но материализовать эту ненависть на корабле у него не было возможности. На безрыбье и рак рыба - сойдут и курсантики!
- Значится так... - в некоторой задумчивости повторил он еще раз. Боцман Грищенко мог похвастаться кровожадностью, но вот с сообразительностью и фантазией у него были проблемы. Наконец, он сказал: - Выбирайте, голубки мои: или мы идем к вахтенному офицеру, или вы сейчас продемонстрируете мне, как хорошо вас натренировали в училище бегать по трапам. По десять раз туда-обратно... По трапу... Бегооом... Марш!
По сути, предложенный выбор был достаточно гуманен. Что стоит тренированным ребятам пробежаться по трапу? Тьфу! Пустяк! Разборки с вахтенным офицером намного большая неприятность! Если бы такое деловое предложение от гуманного боцмана Грищенко поступило в несколько иной форме, то, скорее всего, наши ребята распорядились бы представленным выбором иначе. Ну а сейчас боцманюка явно перегнул! В конце концов, курсанты тоже не пальцем деланные! Игорек встал на дыбы.
- Это что означает, товарищ главный корабельный старшина, "Бегооом... Марш!"? - убийственно спокойным и надменным тоном произнес Игорек. - Во-первых, да будет вам известно, любезнейший, курсанты не являются подчиненными боцманов, - обращение "любезнейший" было произнесено так, что сам великий Станиславский воскликнул бы: "Верю!". Так в художественных фильмах надменные белогвардейские офицеры разговаривали с денщиками. - Во-вторых, - продолжил Игорек в той же старо-офицерской манере, - Вы сами изволили предоставить нам выбор. Так мы выбираем вахтенного офицера. Прошу, пройдемте! - Игорек указал прямой ладонью в сторону ходового мостика. - Мы с товарищем старшим курсантом, - Игорек указал теперь на Малыша, - еще вчера собирались доложить старпому о том, как Вы, товарищ главный корабельный старшина, вместе с матросом из БЧ-3 сливали спирт из четвертой торпеды второго аппарата. А вечером от Вас, товарищ Грищенко, пахло спиртным. Тому свидетелями еще четыре курсанта нашего взвода.
Всю эту тираду Игорек выдал в таком безупречном официальном стиле и в такой изысканной великосветской манере, что Серега аж заслушался. Настало время и ему выходить на сцену. Малыш сунул одну руку в карман, а второй схватил опешившего боцмана за грудки и подтянул к себе. Но точнее, Серега сам подтянулся к боцману, потому что тот был в два раза тяжелее Малыша.
- Короче, боцманюка! Ты че, не въезжаешь, что тебе пипец пришел? За тобой еще и другие косяки имеются. А ну вспомни-ка, как еще во Владике, при погрузке, ты упер ящик сгущенки к себе в кубрик! Тебя засекли четверо наших курсантов!
- К...какой ящик? - Грищенко был полностью обескуражен. Про ящик сгущенки он не помнил, а вот тушенка в его биографии была, да и еще много чего - разве все запомнишь? - К...какая сгущенка? Я... это...
- Тебе че, четверых свидетелей мало? Ну, если хочешь, восемь будет! Ты, я вижу, в ситуацию не въехал! Че, под трибунал захотел?
- Любезнейший, - опять подключился Игорек, - я настоятельно не рекомендую Вам сердить товарища старшего курсанта. - И, поднявшись на цыпочках до уха опупевшего боцмана, сдавленным шепотом доверительно сообщил: - Он, знаете ли, каналья такая, для КГБ стучит... - И еще раз понизив голос "до уровня полной конфиденциальности", добавил: - Да-с...Даже я его боюсь... Не рекомендую... - И глянув в расширенные зрачки боцмана, прошептал: - Ничего, ничего, Грищенко... Я выручу, - опустившись опять на всю подошву, Игорек подчеркнуто деликатно взял Серегу под локоток и отвел его на два шага.
- Товарищ старший курсант, - сказал он тихо, но, разумеется, так, чтобы боцман мог услышать, - я с Вами полностью согласен: это не простое дисциплинарное нарушение - это воинское преступление! Но все же думаю, что не стоит выносить сор с корабля. - И уже более громко: - Мы же флотские, одна команда! Я правильно понимаю, товарищ боцман?
- К... конечно, правильно... - еле выдавил из себя Грищенко
Игорек незаметно подтолкнул Малыша - дескать, линяй. И когда тот уже повернулся спиной, сделал боцману успокаивающий жест и сказал:
- Не волнуйтесь, Грищенко! Я все улажу! Так уж и быть - похлопочу за Вас. Идите! Мы Вас не видели.
Грищенко нервно кивнул в ответ на столь благородное обещание помощи и поспешил удалиться.
- А я и не знал, что в тебе такой актерский талант скрывается! - дружески хлопнул Игорька по спине Серега.
- А как считаешь, мы не перегнули? Кажется, Грищенко не на шутку испугался! - спросил Игорек.
- Мы не перегнули, чего не скажешь о боцманюке! Будет теперь знать, как хорохориться! Да и вообще, черт с ним. Побежали на фильм, как раз сейчас начнется, - и ребята, довольные собой, поспешили на сеанс