Эти шли вдвоем. Он сидел в своей пещере, ощущал их шаги, видел их лица, слышал их дыхание. Проходящие мимо люди, молодой парень и молодая девушка, его не замечали. Он же, если бы захотел, мог узнать о них все. Но ему это было совсем не нужно - когда губишь живые существа, подробности только мешают. Звали его просто: Скальник.
Иногда он убивал людей на месте - те не выдерживали резкого похолодания до семидесяти градусов ниже нуля. Иногда он подкидывал в их заплечные мешки метку, и тогда его губчатый приятель, живущий в болоте за перевалом, знал, кем кормить своих любимых иссиня-черных рыбок с золотисто красными плавниками.
Бывало, о Скальнике знали. Точнее, не о нем, а о том, что "в этом районе гибнут люди". Один раз прилетела, вращая большими лопастями, громадная железная махина, и из нее посыпались люди в одинаковой одежде. Разменявший не одну сотню лет и повидавший многое Скальник знал, что перед ним - военные. Горный дух не тронул служивых: он легко прочел в их мыслях, что те искали "бандформирование, губящее ни в чем не повинных людей". Только солдаты никакого "бандформирования", разумеется, не нашли и убрались ни с чем - погрузились в исполинскую стрекозу, подняли пыльную бурю и скрылись из виду. А через неделю снова погибли туристы, двое из многочисленной группы, отец и сын: пошли рубить дрова и не вернулись. Оставшиеся походники, обеспокоенные долгим отсутствием своих товарищей, отправились на поиски. Они вскоре нашли так и не состоявшихся дровосеков - те стояли, как живые, с одинаково занесенными топорами над головой...
И вновь прилетала гигантская стрекоза, и снова из нее сыпались люди в одинаковой одежде. На этот раз солдаты были увешаны всякими металлическими штуковинами и приспособлениями так, что практически утратили человеческий облик. Торчащие из них во все стороны артефакты были способны на многое - от видения в темноте до уничтожения всего живого в радиусе километра. Вот только, засечь Скальника они были не в состоянии.
***
У тех, что приближались сейчас к жилищу горного духа, при себе не было ничего из того, что люди называют "серьезным снаряжением". Их матерчатый домик был предназначен для ночевки в теплую безветренную погоду; их тряпичная обувь на плоской подошве не выдерживала никакой критики - обычно те, кто посещали эти места, были обуты в специальные ботинки. Да что там обувь - у них при себе не было даже элементарного топора!
- Ты не находишь, что тут очень странное место? - остановилась молодая представительница людского племени прямо напротив логова горного духа. - И, как мне кажется, я уже видела эти скалы. Наверное, раз пять. Или шесть?
При этих словах девица старательно морщила чистый лоб. Выходило у нее не ахти - ее кожа была молодой и упругой. Впрочем, в ней все было молодым, в том числе и ум - любой другой, более опытный человек, на ее месте обеспокоился не на шутку. А она, знай себе, стояла, и с интересом разглядывала кроваво-красный лишайник на серой каменной стене.
- Так что ты думаешь? - не дождалась ответа девушка. - Место странное?
- Очень странное, - рассеянно отозвался ее компаньон: он в это самое время таращился на магнитный артефакт.
Люди называли такую штуку "компасом". И тот, что находился сейчас в руках у молодого человека, как будто сошел с ума: стрелка то быстро-быстро вращалась, то стопорилась на "востоке-юго-востоке"; снова вращалась, на этот раз плавно...
- Что там у тебя? - оторвалась девушка от созерцания необычного лишайника. - Что-то не так?
- Да компас этот д..., - начал было сквернословить парень, но почему-то сдержался. - Ты представляешь? Он не работает!
- А ты его просил? По-хорошему?
"Интересный поворот сюжета", - улыбнулся Скальник, и кроваво-красный лишайник на серой каменной стене чуть изменил свои очертания.
- Не просил, - скривился молодой человек. - Ты же знаешь, я не верю во все эти бабские штучки. С упрашиванием.
"А зря", - подумал Хозяин местности. - "Сейчас права она, а не ты".
И горный дух отвел глаза от парочки - ему, по существу, не было до ребят никакого дела.
Или?
Горный дух вернул взгляд на место. Несколько веков тому назад...
В те далекие времена Скальник был молод. Ему едва перевалило за сотню; его интересовало все, буквально все на свете. Он мог часами наблюдать, как крошечный бутончик, раскрываясь, превращается в малюсенький синий цветок. Как оседает роса на серых камнях, как она же скапливается в пятипалых растениях - стыдливо скатывается в шарик, с тем, чтобы, повстречавшись с лучом восходящего светила, вдруг взорваться яркой искрой. Бывало, насмотревшись на перемигивания капелек воды, горный дух принимался беседовать с прослойкой металлической породы. А с ней было о чем поболтать - она входила в единую информационно-магнитную сеть планеты, а потому была в курсе последних новостей со всего света. Но, разумеется, горный дух понятия не имел о том, что такое "информационный", "сеть", или "магнитный". Он просто знал, что руде ведомо многое (и даже больше). Когда Скальнику надоедало слушать о том, кто на кого пошел войной, а кто кому подсыпал яду в дурманящий напиток, Хозяин местности отворачивался от сплетницы, и тогда его взгляд неизменно останавливался на трех пушистых соснах, что росли рядом с его домом уже пятьдесят три зимы. Их не валил шквальный ветер, их не трогал злой мороз, их не сушил зной. К ним часто прибегала совсем еще молодая девушка...
- ...Ну пожалуйста, ну миленький!
Та, что стояла сейчас перед логовом горного духа, отвлекая его от воспоминаний, и терпеливо уговаривала "компас" "поработать", была старше той, что бегала босиком мимо скальной гряды много лет тому назад. Но чем-то, наверное, привычкой без толку хмурить чистый лоб, а также глазами, носом и цветом волос, была на нее похожа.
- Ты смотри, - старательно удивился парень. - Никак, заработал!
- Уррра! - запрыгала девушка от избытка чувств. - Видишь, если с ним поласковей, то...
И она, встретив скептический взгляд своего спутника, смутилась.
- Проехали, - махнул рукой ее спутник. - Заработал, и ладно! Пойдем?
Девушка не стала спорить - она просто протянула парню руку, тот ее крепко сжал, и молодые люди, мирно уживаясь на неширокой тропе, пошагали прочь от жилища Хозяина местности.
"Идите, идите, голубчики", - незлобно думал дух. - "А я пока посижу в тишине..."
И Скальник, напомнив руде о магнитном артефакте сладкой туристической парочки, снова погрузился в прошлое.
Итак, молодая девушка, что жила в те времена, когда мир был полон ярких красок, частенько навещала три сосны. Горный дух узнавал ее приближение издалека: прикасались то к одному валуну, то - прыжок! - к другому голые пятки; появлялся, а потом резко исчезал синий сарафан... Скальнику так и не удалось узнать, чем бойкой девчушке так приглянулся пятачок с соснами возле его жилища. Да он, признаться, тогда и не задумывался на этот счет - просто радовался приходу гостьи. Она была разной - то веселой, то грустной, то задумчивой. Неизменным же в ее поведении оставалось одно: она прижималась к самой правой сосенке и рассказывала той о своей жизни. Полувековое дерево принимало девушку благосклонно, дарило теплом своего ствола. А разменявший первую сотню лет, совсем еще молодой Хозяин местности, не стыдясь, подслушивал односторонний разговор. О том, что в большой семье родился еще один человечек, о проказах брата, об очередном платье, сшитом собственноручно на будущее счастье - обо всем на свете. По окончании беседы девушка всегда благодарила свою молчаливую собеседницу низким поклоном. Не забывала она и о других участниках действа: приветливо махала рукой сестрицам "своей сосенки" и тем серым скалам, что закрывали деревца от лютой непогоды. Скальник ждал этого момента и неизменно улыбался в ответ...
- Ты смотри! - заставил вздрогнуть древнее существо молодой девический голос. Странное дело - он походил на голос той, что прибегала сюда много-много лет назад. - Опять эта скала!
- Какая еще скала? - заозирался по сторонам молодой человек в ответ на нотки узнавания в тоне своей спутницы. - Ты говоришь, опять? Не может быть! Прибор все время показывал на юг! Но погоди... По-моему, это след твоего кеда! - он указал на влажный участок тропы. - Ну-ка, встань туда!
- Я и так знаю, что это мой след, - смешно наморщила носик девица.
- Ну что, тебе трудно? - в голосе молодого человека прорезались панические нотки. - Я же тебя, Юлька, как человека прошу!
Поименованная "Юлькой", пожав плечами, подошла к отпечатку, и осторожно надавила ногой рядом с ним. Размокшая глина отобразила практически идентичный рисунок - старый был чуть более размытым - не нужно было быть крутым профи с государственным дипломом, чтобы установить одинаковость сравниваемых объектов.
- Ты что-нибудь понимаешь? - парень с тревогой уставился на девушку.
- Только то, что мы ходим по кругу, - пожала плечами та. - И, по-моему, мы тут уже в шестой или седьмой раз.
- Седьмой?!
- Да, шестой или седьмой, - твердо ответила Юлька. - Я запомнила этот лишайник, - махнула она в сторону Скальника.
- Этот лишайник? - воззрился парень прямо в глаза Хозяину местности.
Тот, воспользовавшись случаем, проверил юношу - он был чист, подобно воде горного ручья. В том, что душа девушки была еще чище, Скальник не сомневался. А потому вдруг задумался: а стоило ли ему так долго шутить над этими молодыми людьми?
- Может, ну его, этот компас? - говорила тем временем Юлька. - Ну-ка, достань карту!
- Она не поможет, - поморщился в ответ ее спутник, но заплечный мешок все-таки скинул.
Тот, приземлившись на белесый мох, даже не пощекотал пальцы Хозяина гулкой звуковой волной. Видать, совсем немного было у парня вещей...
- Вот, гляди, - подозвал он девушку полминуты спустя. - Видишь, это озеро? На карте?
- Вижу, - неуверенно отвечала ему собеседница.
- Видишь, оно похоже на молот?
- Да...
- А теперь посмотри на его оригинал! - тон молодого человека был и усталым, и возмущенным одновременно.
И парня можно было понять: "оригинал" не походил ни на молот, ни даже на серп. Он был кругл, как юбилейная монета достоинством в десять рублей. Вода в нем была холодного сизого цвета, берег - местами галечным, местами скалистым. Обрывисто-скалистым. И по кромке этого озера и, далее, по обрыву - согласно свихнувшемуся компасу, им предстояло идти.
- И как это я не заметил, что мы ходим кругами? - озирался парень по сторонам. - Да еще и по такому, - он указал на отвесные скалы, - цирку. Чертовщина какая-то! Как будто кто глаза отводил! Что скажешь?
- Предлагаю устроить привал, - сбросила с себя котомку девица. Судя по шмяку, та весила еще меньше, чем заплечный мешок ее компаньона.
- Согласен, - уселся парень прямо на влажную землю. - Может, разожжем костер? Только, вот, из чего? - уныло оглядел он лишенную подходящей растительности местность.
- Не беда, - блеснула глазами его спутница. - Сейчас... О, смотри, какое круглое место! И вороний глаз на нем растет. Будет, из чего развести огонь!
- И то, - обрадовался парень. - Молодчина!
Он легко поднялся на ноги. Скальник, ожидавший увидеть мокрое пятно на его синих портах, удивился: беспечный юноша, не имевший необходимого в этих местах снаряжения, носил на себе непромокаемую штуковину розового цвета. И именно на ней, а не на штанах, виднелись следы мокроты и грязи.
Пока старожил любовался приспособлением для сидения на сырых (и твердых) поверхностях, девица успела облюбовать место для костра, и теперь с воодушевлением собирала "горючий материал". Присоединившийся к ней минуту спустя спутник с сомнением осмотрел плоды ее труда:
- Это прогорит максимум за пять минут.
- Знаю, - махнула рукой девушка. - Зато я согрелась, пока этот, с позволения сказать, хворост, собирала!
Парень пожал плечами, но спорить не стал. Его голова была занята обдумыванием их незавидной ситуации - судя по описанию маршрута, ребята должны были добраться до деревни еще полдня тому назад. И купить там продукты. А теперь было уже четыре часа пополудни, в животе урчало, а последние углеводы были съедены еще вчера.
- Я где-то читала, - как будто подслушала его мысли Юлька. - Что вороний глаз можно заваривать вместо чая. Правда, напиток, вроде как, получается мочегонный...
Ее спутник молчал.
- Ты о чем думаешь? - впервые за все время по-настоящему обеспокоилась туристка.
Сухие стебли занялись веселым желто-оранжевым пламенем. Из глаз девушки исчезла тревога - казалось, к ней тянулось все то тепло, весь тот позитив, что исходил сейчас от "костра". Не отрываясь, глядела она на огонь. Смотрел на него и Скальник. Вспоминал тот далекий день, когда совсем иное пламя - яростное, мощное... ревущее окрасило горизонт. Воздух наполнился удушливым запахом гари...
...Даже столетнего опыта не требовалось, чтобы понять: по всколыхнувшему местность страху, по прокатившейся над скальной грядой не звериной - хуже, человеческой! - жестокости, что в людское поселение пришла беда. Молодой Скальник с тревогой всматривался в каменную гряду, загораживающую от него человеческую деревню. Он беспокоился за свою частую гостью, молодую девушку в синем сарафане. А она в это время стояла напротив огромного амбала и держала в руке короткое копье. Захватчик щерился сальной усмешкой - на стороне детины был опыт сражений; он видел, что перед ним за противник. Девица оправдала его ожидания - она так и не смогла ударить человека - бросила орудие убийства на землю, развернулась и помчалась прочь. Супостат, огласив горящую деревню звериным криком, понесся следом за своей жертвой. Сначала он ухмылялся и потирал руки - был уверен в скорой победе. Потом, видя, с какой скоростью удирает беглянка, улыбаться прекратил...
...Она неслась по знакомой тропе, легко перепрыгивая с камня на камень, прочь от деревни. Вдоль горного ручья, через пригорок, покрытый валунами, снова вдоль ручья - туда, где росли ее сосны. Девушка знала, что от круглого пятачка в горы ведет неприметная тропка. По ней можно было добраться до соседней, большой, деревни и позвать людей на подмогу. Вдохновленная близкой помощью, она птицей летела вперед - так быстро, что враг понемногу начал отставать. Уже не было слышно частого дыхания за спиной, уже не грохотали, заставляя бешено колотиться работающее на пределе сердце, тяжелые сапоги. Заветные сосны были уже близко-близко. И тут...
...Каменное сердце Скальника, с тревогой наблюдавшего за своей любимицей, болезненно сжалось - он увидел, как девушка поскользнулась на мокром камне. Как тяжело она поднялась на ноги, как, хромая, побрела дальше... И как ее враг постепенно замедлил бег. Опытный воин, он давно раскусил намерения селянки - с шустрой девчонкой надо было покончить как можно скорее, пока та не привела все окрестные села в поддержку гибнущей деревне. Он шел, за ней, вражиной, занося топор для одного-единственного удара...
- Ну что, пойдем? - заставил Скальника вздрогнуть низкий голос молодого человека. - А то уже поздно.
- Подожди, - с непонятной интонацией отозвалась Юлька. - Я еще не...
Она ни за что не смогла бы объяснить, что с ней сейчас творилось. То ли костерок из "вороньего глаза" навевал галлюцинации; то ли, и впрямь, кто-то рассказывал древнее предание, выплескивал старую боль.
...А Скальнику сейчас было очень больно. Минувшие века не стерли память о том, как летел, рассекая воздух, топор. Равно как никуда не делось ощущение своей жалкой беспомощности: он, столетний Хозяин местности, так и не смог защитить девушку от злодея. В те времена горный дух не умел губить людей.
И только лишайник окрасился красным, когда изо рта дорогого его сердцу существа хлынула алая кровь...
- Чего ждать-то? - снова дернул Скальника голос туриста. - Видишь, компас совсем сломался!
Его спутница не обронила в ответ ни слова - ее сердце сдавило нечеловеческой болью. И ненавистью. Не выдержав многовекового горя горного духа, девушка оседала на землю.
- Ты молчишь?! - начал было возмущаться парень, но отвел взгляд от испорченного прибора... - Что с тобой?! Юлька! Скажи! Что с тобой?!
Та не отвечала - она, будто наяву, видела, как уходит жизнь из глаз незнакомой девушки. Из глаз, так похожих на ее...
- Я за водой! Держись!
Девушка не реагировала - она слышала какой-то странный голос. Кто-то говорил, плакал, молил - о том, что она должна жить...
***
Очнулась Юлька от того, что ей в нос залилась холодная вода.
- Ты чего?! - фыркнув, раскрыла она глаза. - Совсем сбрендил?
Ее спутник без слов опустился на колени.
- Да что случилось-то? - смотрела девушка в перепуганное лицо парня. - И почему я тут лежу? Постой...
Она попыталась вспомнить, что произошло, и не смогла. Тогда девушка повернула голову направо - словно надеялась найти ответ у серой скальной гряды. Та, как молчала все то время, пока туристка и ее друг ходили мимо нее, так и продолжала молчать. Вот только...
- Погоди, - метнулся Юлькин взгляд обратно к лишайнику. - А тебе не кажется, что она была другого цвета?
- Что было "другого цвета"? - ожил ее спутник.
- Растительность на скале, - обалдело ответила Юлька. - Теперь-то она желтая...
Парень ответил не сразу - зачем-то поправил розовую сидушку, почесал в затылке...
- Не помню, - спустя минуту честно признался он. - А ты?
- Вот и я не помню, - вздохнула девушка. - А жаль...
Она подошла к серой скале и ласково провела рукой по желтому лишайнику.
- Нам пора, - извиняясь, произнесла туристка. - Мы торопимся. Так? - повернулась она к своему спутнику.
- Торопимся, - невесело ответил парень. - Только, куда же мы, и без компаса? Сломался он совсем, бедолага... Ты меня понимаешь? Мы...
Но неизменно чуткая Юлька не обратила на сетования спутника абсолютно никакого внимания.
- Смотри, тропа! - указывала она на край обрыва. - Интересно, как это мы ее раньше не заметили?
- И какая четкая! Прямо проспект! Пошли скорее, а не то...
Уже и впрямь, смеркалось. Легко вскинув на плечи рюкзаки, ребята пошли по явственной тропке - в обход озера и отвесных скал цирка, через перевал и вниз по склону - туда, где через какие-то пять километров им должна была встретиться база КСС.