Я с лёгким сердцем решился написать свою историю, так как вряд ли кто-нибудь поверит в неё. Думаю даже, лучшие друзья решат, что я тронулся рассудком, либо сочтут её литературным вымыслом. И уж явно ни один судья не примет эту рукопись, как доказательство моей вины. Но несмотря на это, каждое слово в ней - истинная правда.
Я почти забыл своё детство и юность, за двести лет многое стирается из памяти. Они прошли, когда Россией правил князь Николай Первый. Жил тогда под Выборгом богатый и знатный князь Пётр Артемьевич Казанцев. Во время Отечественной войны и заграничных походов русской армии он дослужился до чина полковника. А после поражения Наполеона вышел в отставку, осел в своём поместье и женился на дочери бедного помещика Елене Шишкиной.
Жена князя Казанцева была очень молода, необыкновенно красива и крайне ветрена. Получив богатство, к которому она стремилась, идя под венец, вертихвостка вскоре завела себе любовника. Звали её избранника Никита Волков. Это был я. Для романтических встреч был выбран охотничий домик, стоявший посреди глухого леса.
Вскоре добрые люди нашептали Петру Артемьевичу, что жена изменяет ему, и ревнивый князь, когда Елена в очередной раз отправилась на свидание, поехал вслед за ней.
Он застал нас с поличным. Двое его слуг избили меня, а князь швырнул мне в лицо перчатку.
Мы сошлись на полянке перед охотничьим домиком. Я выстрелил первым, но пуля только оцарапала моему противнику ухо. Казанцев был опытным хладнокровным дуэлянтом. С двенадцати шагов промазать было невозможно. Я почувствовал сильный удар в грудь, однако удержался на ногах. Подумал, что ранен, но ошибся. До меня донёсся отчаянный крик Елены. Я увидел, как она бежит ко мне, наклоняется над чем-то, и опустил глаза. Моё тело лежало на траве. По рубашке расползлось пятно крови. Я понял, что был убит и стал заложным покойником из древних славянских преданий, человеком, умершим насильственной смертью, дух которого остаётся на земле и мстит своим убийцам.
А мстить я решил, увидев, как слуги князя тащат меня в лес и закапывают под молодым дубом с расщепленным молнией стволом. Казанцев решил любой ценой избежать скандала.
С тех пор время для меня остановилось. Я бродил по лесу, потерявшийся в каком-то неведомом измерении на стыке реального и загробного миров.
Попы врут, говоря, что у животных нет душ. Я видел их души. Однажды я наткнулся на огромного свирепого волка. Настоящее чудовище. Он спал после тяжёлой охоты. Его душа покинула тело и странствовала по тому же измерению, в котором находился и я, связанная с телом только тонкой светящейся нитью Ариадны.
Я осторожно подобрался к нему и по этой нити проник в его тело, как ток проникает по проводам в электрические приборы. Я был предельно осторожен. Если бы нить оборвалась, я бы навсегда остался в волчьей шкуре.
Движимый жаждой мести я побежал через поля к усадьбе Казанцевых. Я не знал, сколько прошло времени с тех пор, как меня убили. Может неделя, а может сто лет. В измерении, где скитаются души, нет понятия времени. Но я надеялся, что старый князь ещё жив, и я смогу рассчитаться с ним.
Усадьба была ярко освещена. За окнами кружились пары. Казанцевы давали бал. Я притаился неподалёку во тьме и стал ждать. Мне повезло. Вскоре я увидел одного из слуг, который избивал меня, а затем закапывал моё тело. Он волок в конюшню какую-то рябую деваху. Та сопротивлялась для вида, но совсем немного.
Принимая обличие волка, сам становишься волком. Во мне проснулся дикий кровожадный инстинкт убийцы. Я подкрался к ним сзади и прыгнул. Мои клыки вонзились холопу в яремную вену. Мне в глотку брызнула струя крови. Я с наслаждением пил её, разрывая зубами и когтями его бьющееся тело.
Я покончил со своим обидчиком в считанные секунды. Но желание убивать не прошло. Девица, сопровождавшая его, бежала к усадьбе, визжа, словно свинья, которую потрошат на бойне. Я разделался с ней, как мясник со свиньёй: распорол ей брюхо сверху до низу.
Только теперь я заметил, что голоден. Будучи приведением я отвык от этого чувства. Поначалу я совсем не собирался поедать убитых мною людей. Но моё тело настоятельно требовало пищи, и я принялся вырывать из трупов куски ещё тёплого и восхитительного на вкус мяса.
На следующий день вся округа прибывала в шоке по случаю двух зверских убийств, совершённых огромным волком рядом с усадьбой Казанцевых. Они знали, что это был волк, так как меня видел какой-то мальчик, когда я убегал в лес. Князь заявил, что вызов был предназначен ему лично, и он его принимает. Он и не подозревал, насколько был прав.
Казанцев собрал большую охотничью экспедицию и отправился в лес. Десятки загонщиков погнали волков на флажки. А князь и его друзья стояли и расстреливали в упор несчастных животных из ружей. Это была настоящая бойня. Они перебили не меньше сотни волков. Среди них был вожак стаи, размерами не уступающей моему зверю.
Князь объявил, что волк-людоед уничтожен.
Но он ошибся. Мой волк был одиночкой, и задолго до начала охоты я снова вошёл в его тело и ушёл подальше в лес.
После того, как выстрелы смолкли, я вернулся назад и принялся бродить вокруг охотничьего домика.
Вечером князь и его свита, содрав с убитых волков шкуры, двинулась в обратный путь. Казанцев ехал впереди всех. Вдруг его лошадь заволновалась и понесла. Проклятый ветер резко изменил направление и донёс до неё мой запах. Князь пытался остановить её, но не тут то было. Петляя по лесу, я срезал путь в том месте, где дорога делает изгиб и прыгну л прямо из зарослей на князя, свалив его с лошади. Я подмял его под себя и несколько мгновений наслаждался ужасом, охватившим его, представляя, как сейчас буду пожирать его заживо. Но этого промедления было достаточно, чтобы друзья и слуги подоспели на помощь. Раздались выстрелы. Вокруг меня засвистели пули. После чего я решил отложить расправу до более удобного случая и бросился в лес. Наступившая ночь помогла мне уйти от погони.
Вскоре я вновь вошёл в тело волка, пробрался к усадьбе и разорвал на части второго слугу, участвовавшего в расправе надо мной. Я вызвал старого князя на очередной бой. И он принял вызов. На этот раз он явился в лес один. И едва унёс от туда ноги полумёртвый от страха и со следами волчьих зубов на теле. Ему удалось спастись только благодаря своему бесстрашному и быстроногому коню. Когда я был уже готов растерзать его хозяина, он лягнул меня задними копытами, дал Казанцеву вскарабкаться к себе на спину и бежал так, что за ним не угнался бы и смерч.
С тех пор родилась легенда о страшном бессмертном звере, преследующем Казанцевых за их преступления. Напуганный князь вместе с семьёй перебрался в Петербург и никогда больше не возвращался в своё поместье. Охотничий домик пришёл в упадок, а со временем и вовсе развалился.
Сын Петра Артемьевича в проклятье не верил. Он любил деревню, природу, лес. После смерти отца он перебрался жить в поместье. Однажды он взял ружьишко и поехал в лес. Его тело, вернее то, что от него осталось, нашли только через два дня.
На этот раз я вошёл в тело вожака волчьей стаи. Я позвал всех волков за собой, и они охотно согласились поохотиться на человека. Случайно я обнаружил, что призраки наделены телепатией и стал широко пользоваться этой способностью. Испуская душераздирающий вой, мы гнались за ним. Я первым прыгнул на круп его лошади. За мной последовали остальные. Мы тут же прикончили её. Сын князя Казанцева застрелил одного из волков из ружья, затем выхватил нож и стал в оборонительную позицию. Но мы набросились на него разом, со всех сторон. В одно мгновенье его повалили на землю и принялись пожирать заживо. Он умирал медленно и мучительно. А его предсмертные крики заглушал восторженный вой окровавленных волчьих глоток.
После смерти отца во владение наследством вступил двенадцатилетний внук Петра Артемьевича. Опекунство над ним взяла бабка. Она давно поняла, кто преследует мужчин её семьи и строго настрого запретила внуку ходить в лес, рассказав о событиях пятидесятилетней давности.
Тот внял наставлениям бабки, и потому предпочитал жить в Питере. В лес он пошёл только однажды. В ноябре 1917 года большевики явились грабить поместье Казанцевых. Но князь, предупреждённый заранее, собрал все ценности, которые были в доме, и закапал их в моей могиле, о которой знал из рассказов бабки. Я видел его, но не тронул. У меня были на то свои причины. Казанцев после этого удрал за границу, а я бродил по измерению потерянных душ ещё восемьдесят пять лет.
Как я уже говорил, призраки не ощущают времени. Для них минута и век пролетают одинаково быстро. Мой час настал весной 2002 года, когда с самолёта, прилетевшего из Парижа сошёл Андрей Казанцев, потомок того, кто закопал в моей могиле сокровища. Его сопровождала невеста графиня Анна Куракина, девушка также знатного происхождения и в придачу к этому красавица и умница. Они сняли номер в Астории, и весь день бродили по Питеру, осматривая его достопримечательности. Попутно они приобрели в спортивном магазине большой рюкзак, а у подпольного торговца оружием ТТ. На следующее утро они сели на электричку и отправились в сторону Выборга.
Я увидел их стоящих на полянке, где раньше находился охотничий домик князей Казанцевых. С ними были двое местных с лопатами, нанятые в соседнем селе. Взглянув на Андрея я сразу понял кто это. Он очень походил на свою прапрабабушку Елену Казанцеву. Но меня гораздо больше заинтересовала его спутница. Почти двести лет у меня не было женщины. И хоть я не мог испытывать физического влечения, моя память сохранила все ощущения, пережитые во время близости с любовницами. И первый раз за все эти двести лет я почувствовал одиночество. Если раньше Андрей Казанцев был обречён, то теперь он был обречён вдвойне.
Не подозревая ни о чём, молодые люди расположились на траве и разложили перед собой нарисованною от руки карту.
- Судя по всему, охотничий домик стоял здесь. Хотя поляна со времён революции могла и измениться, - говорил Андрей. - Здесь сказано, что могила Никиты Волкова в пятистах метрах на север от развалин. Василий Иванович, копайте здесь, - обратился он к работникам, - Нужно найти старые брёвна или остатки фундамента.
Местные, которым было обещано по сто баксов на нос, рьяно принялись за работу. Вскоре они наткнулись на то, что искали. Истлевшие брёвна со следами обработки топором. Местоположение охотничьего домика было точно установлено.
Анна вынула компас.
- В детстве я была скаутом - сказала она - Надеюсь, я ещё не всё позабыла.
Они стали отсчитывать шаги. Мужики шли чуть позади и обменивались похабными шутками насчёт двух заграничных дурней.
Через пол километра они в недоумении остановились. Никакого дуба тут и в помине не было.
- Может, мы не в ту сторону идём? - спросил Андрей у невесты.
- В ту, если только компас в порядке.
- Господа, здесь поблизости нет старого дуба с расщеплённым стволом? - обратился Андрей к своим работникам.
Один из них лениво ответил:
- Вы прямо на нём стоите, вернее на месте, где он раньше рос. Его спилили лет двадцать назад, и пень выкорчевали. Очень уж трухлявый был.
- Я же говорила, что не могла ошибиться, - улыбнулась Анна. - У меня было второе место по ориентированию.
- Нам придётся перерыть тут всё, чтобы найти могилу Волкова, - озабоченно произнёс Алесей.
Начали копать. Работали по технологии археологов, разбив зону поисков на несколько квадратов, пять на пять метров каждый. Методично снимали слои в пол штыка глубиной. Наконец к вечеру лопата одного из крестьян наткнулась, на что-то твёрдое. Анна бросилась туда, запустила руку в песок и вытащила..., оскалившийся почерневший череп. Девушка дико взвизгнула и отбросила сию мерзость в сторону. Мужики покатились со смеху.
- Ани, по вей видимости это череп Никиты Волкова, значит, ларец должен быть поблизости, - по-французски сказал Андрей невесте. - Давай-ка, отошлём наших работников по домам, пока они не поняли, что мы тут по-настоящему ищем. - И обернувшись к мужикам, вновь перешёл на русский. - Господа на сегодня рабочий день закончен. Вот вам по сто долларов. Завтра приходите утром, получите столько же.
Работники удалились, а кладоискатели схватили лопаты и принялись переворачивать землю вокруг места, где был найден череп. Вскоре на свет божий появились остальные кости скелета и неописуемой красоты ларец, изготовленный самаркандскими мастерами. Физиономии Андрея и Анны, когда они открыли его, словесному описанию не поддаются. Представьте, что вы получили по почте чек на миллиард долларов и посмотритесь в зеркало. Выражение вашего лица будет аналогичным.
Ларец тот час же завернули в непромокаемую ткань и положили в рюкзак.
Всё это время я был рядом и наблюдал за всем происходящим. Теперь настало время действовать. Я понёсся по лесу к ельнику, где отдыхала перед ночной охотой стая волков. Их вожак был чуть помельче, чем волк-одиночка, в шкуре которого я охотился за старым князем, но он тоже производил устрашающее впечатление. По ниточке связывавшей душу спящего волка с телом я вошёл в него и, когда стемнело, позвал стаю на охоту.
Тем временем князь с невестой сидели у костра, и пили крепкий кофе, побаиваясь заснуть. ТТ лежал под рукой. Они решили, как только рассветёт идти на станцию и уехать в Питер первой же электричкой.
- Расскажи мне о проклятии, - попросила Анна.
- Я тебе уже много раз рассказывал о нём.
- Расскажи ещё раз, в этих лесах оно будет звучать ещё более жутко.
В то время неподалёку от их огонька появились двое. Они двигались почти бесшумно и разговаривали шепотом. Это были те самые рабочие, которых нанял Андрей. Только на этот раз вместо лопат у них в руках были обрез от двустволки и охотничий нож.
- Эти олухи думали, что мы не поймём о чём они толкуют, - говорил один из них. - Но у меня в школе была классная училка по французскому. И я с тех пор ещё кое-что помню. Они хотели сплавить нас, чтобы откопать, что-то ценное и слинять по быстрому.
Затеявшие недоброе мужики засели неподалёку от костра в кустах и принялись наблюдать.
Андрей и его невеста и не подозревали о грозящей им двойной опасности. Князь рассказывал девушке историю их родового проклятия. О дуэли между Петром Артемьевичем и Никитой Волковым. Об огромном звере-убийце, начавшим с тех пор преследовать их род.
- Всё это байки чтобы пугать суеверных людей, - заявила под конец Анна. - Мы в лесу уже весь день и пол ночи, и что то твой огромный волк не спешит появляться.
Словно в ответ ей несколько волчьих глоток в чаще завыли голодную симфонию.
Анна мертвецки побледнела, а Андрей достал из рюкзака пистолет и, снял его с предохранителя.
Мы были уже близко. Первыми мы почувствовали двух злодеев, которые готовились убить кладоискателей и завладеть их имуществом. Я дал стае мысленный посыл: молодой человек мой, девушку не трогать, а с остальными можно делать, что угодно. Все призраки прекрасно владеют телепатией. И мне не составило большого труда превратить волчью стаю в своё послушное орудие.
Убийцы тоже почувствовали нас. Хищники всегда чуют друг друга. Они услышали сзади хруст сучьев и резко обернулись. Серые зомби бросились на них. Бухнул выстрел. Мозги одного из волков забрызгали соседние деревья. Николай схватил ещё одного зверя за пасть и полоснул ему ножом по горлу. Но остальных это не остановило. Острые когти тут же вонзились жертве в грудь и плечи, а пасть, полная огромных жёлтых зубов, вырвала ему кусок лица.
Такого жуткого крика давно не слышали те леса. Подоспевшие к трапезе двое волков принялись вырывать из парализованного от шока человека куски мяса и тут же поедать их.
Василий не успел выстрелить во второй раз. Один из волков откусил ему руку и рыча скрылся с добычей в кустах, чтобы спокойно похрустеть косточкой. Парень, тут же потерявший сознание, был подан в качестве ещё одного блюда на кровавый пир во славу всех волчьих богов.
Расправившись с двумя людьми волки начали выходить из леса и садиться вокруг костра. Поляна представляла из себя жуткую фантастическую картину. Костёр к которому жались два человека, был со всех сторон оцеплен волками, с глазами, светящимися красным фосфором.
Я вышел вперёд и издал боевой клич.
- Он хочет драться со мной, - сказал Андрей. - Бежать нам не удастся. Нас тут же разорвут на части. Придётся сразиться с этим родовым проклятием.
Молодой князь пошёл мне на встречу, поднял пистолет и выстрелил. Но я был начеку. Резко бросился в сторону и пуля прполетела мимо. Виляя зигзагами, я стал быстро приближаться к своему противнику. Две пули обожгли мне шкуру. Ещё шаг и я прыгнул. Четвёртая пуля ударила мне прямо в грудь, но прошла достаточно далеко от сердца. Я сразу ослабел, изо рта у меня хлынула кровь, но я всё же смог сбить Казанцева с ног и мы покатились по траве разрывая друг друга на части. Я зубами, а он охотничьем ножом. Вскоре он потерял сознание. Я оказался наверху и если бы захотел мог сомкнуть челюсти на его горле. Но это не входило в мои планы. Я не нанёс князю не одной смертельной раны, он же мне как минимум две. Я чувствовал что волчее тело долго не протянет. Надо было спешить. Я вышел из него. Вожак тут же заволился на бок и издох.
Я увидел душу Андрея Казанцева. Она парила в воздухе, соединённая с телом тонкой прозрачной нитью и послал волкам последний мысленный посыл, велел им уходить. После этого я завладел телом князя, оборвав нить и отправив его душу навечно скитаться в одиночестве в измерение призраков.
Волки поднялись и стали один за другим бесшумно исчезать в лесу.
Несколько мгновений назад на траву упал Андрей Казанцев, а встал с неё, спихнув с себя труп огромного волка, я - Никита Волков. Рваные раны страшно болели, но я наслаждался этим чувством. Анна тут же подбежала ко мне и принялась перевязывать их.
- С родовым проклятием покончено, - сказал я.
Утром, с певой электричкой мы уехали в Питер, а от туда контрабандой, на рыболовном судне переправили сокровища во Францию.
Так, через сто семдесят лет я не только отомстил Казанцевым за свою украденную жизнь, но и сумел вернул её, получив в придачу богатство и прекрасную жену. Я не растерялся в этом новом для меня мире. Я сохранил полностью память о прошлой жизни Андрея Казанцева. Поэтому никто не заметил подмены. Я не удивлялся, увидев самолёт или компьютер. Хотя мне понадобилось некоторое время чтобы привыкнуть ко всем этим новшествам.
Люди лукавят когда говорят, что благополучие, добытое путём преступлений не приносит счастья. Я вполне счастлив. Разоблачение мне не грозит. Моя история слишком невероятна. Даже моя жена не подозревает ни о чём. Лишь иногда, когда сквозь оболочку Андрея Казанцева проступают черты оборотня Никиты Волкова, она пристально смотрит на меня и говорит:
"Я люблю тебя, но с тех пор как мы побывали в том лесу, ты стал каким то другим".