Во времена царствования фараона Рамсеса Второго жил в Фивах искусный архитек-тор Меху, строивший гробницы местным богачам и царским вельможам. Дом его стоял на берегу Нила посреди огромного сада, и не было человека, который, проходя мимо, не залю-бовался бы им. Супруга Меху Мутемуйа была хоть и не молода, но всё ещё очень красива, а дочь, четырнадцатилетняя Бакетамон являлась предметом вожделения всех юношей в столи-це. Сыновья Меху Амени и Яхмес выросли крепкими и смышлёными парнями. Они успешно овладевали всеми премудростями отцовской профессии, а в свободное время любили пока-зать свою удаль, охотясь на львов в Фиванских горах.
К Бакетамон сватались многие, но Меху, не чуждый честолюбию, отказывал всем, ле-лея желание заполучить в зятья приближённого фараона и самому подняться на высшую ступень придворной иерархии. Такой случай предоставился. Руки девушки попросил совет-ник Рамсеса великий жрец Птаха Пшеренптах. Меху естественно согласился и выразил же-лание как можно скорее сыграть свадьбу.
А вечером позвал к себе сыновей и сказал им:
- Дети мои, вы стали совсем взрослыми. Пора вам попробовать силы в тяжёлом и рис-кованном деле. Все наши предки с незапамятных времён были архитекторами. Это достой-ный и хорошо оплачиваемый труд. Но бывают времена, когда богатые слишком богаты, что-бы умирать, а бедные, хоть и мрут как мухи, но слишком бедны, чтобы позволить себе при-личную гробницу. Заказов нет, а значит, нет и доходов. На подобные случаи в нашей семье существует небольшой побочный заработок, - с этими словами он достал шкатулку из ливан-ского кедра и вынул от туда пожелтевшие от времени свитки папируса. - Это планы гроб-ниц, возведённых нашими прадедами. В них много золота и драгоценных камней. Мертве-цам они не нужны, чтобы там не говорили жрецы, а живым могут пригодиться. Надо только пойти и взять их.
Великий жрец Птаха Пшеренптах приходил свататься к вашей сестре. Я дал согласие. У Бакетамон должно быть хорошее приданное. Поэтому завтра мы отправляемся грабить усыпальницы былых владык Чёрной Земли.
На следующий день, ближе к закату, архитектор, его сыновья и три верных раба сели в большую лодку и переправились на другой берег Нила. Они пошли в направлении Фиван-ских гор и, успешно миновав стражу, проникли в Долину Царей. С помощью одного из па-пирусов, хранившихся в шкатулке, отыскали гробницу фараона, правившего лет двести на-зад, имя которого никто не помнил, кроме учёных жрецов.
Они не стали проламывать известняковую плиту, закрывавшую вход, и пробираться по напичканным смертоносными ловушками коридорам. Вместо этого весёлые компаньоны пробили в скале лаз, ведший прямо в погребальную камеру. Мумию фараона извлекли из гроба, сорвали с неё бинты, под которыми оказались украшения и амулеты. Из гробницы вы-тащили всё, что имело какую-либо ценность. Меху понадобилось несколько ночей, чтобы перевезти добычу на другой берег и спрятать в подвалах дома.
Свадьбу Пшеренптаха и Бакетамон праздновали во второй месяц сезона шему. В саду накрыли столы, рядом поставили огромные сосуды полные пива и вина. Гости, как и все нормальные люди, имевшие пристрастие к дармовщинке, нализались до поросячьего визга. В разгар праздничного пира Меху отозвал в сторонку новоиспечённого зятя. Начал издалека:
- Пшеренптах, по городу ходят слухи, что с царским архитектором произошло ужас-ное несчастье.
- Да, он упал в бассейн со священными крокодилами, - мрачно и со смыслом ответил жрец. - Мерзавец воровал больше чем положено.
Меху в душе содрогнулся, однако на лице его не отразилось ни единой эмоции. Про-должил:
- Его величество Жизнь, Здоровье, Сила, вероятно, нуждается в новом архитекторе.
- Может быть.
- Он ведь прислушивается к твоим советам?
- Иногда его милость беспредельна.
- Мы теперь родственники, Пшеренптах. Не мог бы ты. . .
Меху не договорил, но намёк был понят.
- Я сделаю, что смогу, - величественно произнёс советник фараона.
Великий жрец Птаха слов на ветер не бросает. Однако прошло немало времени, преж-де чем в дом Меху постучался тучный царский чиновник. Он передал архитектору папирус, где было написано, что фараон велит ему завтра явиться в Пер-Рамсес.
На сведущее утро Меху распростёрся перед троном Рамсеса Второго.
- Я собрал в своём дворце несметные богатства, - начал тот. - Торговля, военные по-ходы, плаванья в далёкие страны, дань побеждённых. И теперь желаю построить хранилище для них. Я собирался поручить эту работу своему архитектору, но он, как, наверное, тебе из-вестно был недавно съеден священными крокодилами.
Пшеренптах рассказал мне о твоем искусстве и посоветовал поручить тебе возглавить строительство. Если твоя работа мне понравится, получишь большую награду и должность царского архитектора.
Меху рассыпался в благодарностях. Аудиенция была закончена.
На разработку проекта ушёл конец сезона ахет. К сооружению подземной сокровищ-ницы приступили, как только отступили воды Нила. Вход в неё имел только сам правитель египта и немногие избранные, в преданности которых у него не было сомнений. Подземелье было разделено на множество небольших помещений, в которые сложили все бесчисленные богатства фараона.
Осмотрев сооружение, Рамсес остался очень доволен. Меху получил всё, что было обещано. Осыпанный милостями он вернулся домой.
А фараон позвал к себе Пшеренптаха.
- Я хочу, чтобы ты избавился от Меху, - тихо произнёс владыка Чёрной Земли. - Он слишком много знает о сокровищнице и может быть очень опасен.
Жрец сильно побледнел, но не посмел что-либо возразить.
Он исполнил повеление. После пира, на котором присутствовал его зять, Меху тяжело заболел и слёг. Находясь уже на пороге царства мёртвых, он велел прийти Амени и Яхмесу.
- Пшеренптах отравил меня, - прохрипел он, харкая кровью.
- Мы убьём его! - воскликнул вспыльчивый Амени. - А тело бросим на съедение ша-калам!
- Нет, нет, ни в коем случаи, - замотал головой архитектор. - Фараон приказал ему сделать это. Он истинный виновник. Пшеренптах - человек подневольный, он не мог отка-заться. И к тому же он муж вашей сестры. Вы же не совираетесь сделать её вдовой.
- Тогда как нам отомстить за тебя? - спросил более рассудительный Яхмес.
Меху слабо улыбнулся.
- Это я вам и собираюсь сейчас рассказать. Рамсес боится лишиться своих богатств. Так отнимите их у него! В одной из стен подземной сокровищницы есть ничем не скреплён-ный камень. Вытащив его можно легко проникнуть в подземелье. Возьмите на столе папирус с планом дворца. Я покажу вам от куда и куда вести подкоп.
Вскоре Меху отправился в плаванье к другому берегу жизни. Его оплакивали семьде-сят дней, пока бальзамировалось тело, а затем похоронили на другом берегу Нила в Городе Мёртвых. После похорон Амени и Яхмес заперлись у себя и долго совещались. Как только стемнело, они закутались в плащи и, взяв с собой трёх рабов, всегда сопровождавших их от-ца во время рискованных визитов в Долину Царей, покинули родительский дом.
* * * *
Братья купили дом, стоявший напротив одной из угловых башен Пер-Рамсеса и при-нялись копать. Дело было нелёгкое и не быстрое. Пол года прошло прежде, чем ход упёрся в стену, сложенную из огромных известняковых блоков. Как и говорил Меху, один из них удалось вытащить. Измазанные грязью, покрытые ссадинами и мозолями, братья протисну-лись в дыру и оказались в подземелье сокровищ.
Не многочисленные лампы тускло освещали стены, расписанные красочными рисун-ками, повествовавшими о великих деяниях ныне царствующего правителя Чёрной Земли.
Яхмес чертыхнулся, ударившись об угол одного из стоявших вдоль стен сундуков.
- Как думаешь, Амени, что в нём? - спросил он у брата.
- Да уж явно не кирпичи, - отозвался тот.
- Давай посмотрим. - Яхмес откинул крышку. - Ух, ты! Золото! Много золота! Очень много золота! - Раздался его восхищённый возглас.
- Тише ты, - зашипел старший брат.
- Брось, тут такие стены, наверх не проникает ни звука. Помнишь, отец говорил нам об этом.
- Идем посмотрим, что в других комнатах.
Братья, привязав нить, чтобы не заблудиться в лабиринте, отправились в захваты-вающее дух путешествие по подземелью сокровищ. Здесь были комнаты целиком забитые серебром и драгоценными камнями, слоновой костью и редкими заморскими тканями, юве-лирными изделиями и произведениями искусства оружейников. Всего и не перечислишь.
Наполнив принесённые с собой заплечные корзины, Амени и Яхмес выбрались из со-кровищницы, предварительно уничтожив все следы своего пребывания в ней, чтобы вер-нуться, когда потребуется.
Ограбив фараона, братья пустились в разгульную жизнь. Они разбасывались золотом с шиком знатных вельмож, устраивали весёлые пирушки, покупали дорогие наряды и самых красивых рабынь.
Мутемуйя хорошо знала откуда взялись средства на всё это, но при встрече со знако-мыми охала и ахала, какие у неё, мол, никудышные сыновья. Проматывают состояние отца.
Тем временем Рамсес, изредка наведывавшийся в свою сокровищницу, шестым чувст-вом заподозрил неладное. Ему показалось, что он вдруг сделался беднее. Подозрения укре-пил вещий сон в котором крысы растаскивали зерно из его амбара.
Фараон велел писцам пересчитать всё, что хранилось в построенном Меху подземелье и сверить с ранее составленными списками. Те трудились больше месяца и обнаружили, что многого не хватает.
Разгневанный Рамсес позвал великого жреца Птаха. Рассказал ему обо всём.
- Единственный человек, способный на это, отошёл в царство мёртвых, - ответил тот. - Сыновья его слишком глупы и беспутны, чтобы суметь проникнуть в царскую сокровищ-ницу. Они занимаются лишь тем, что пропивают состояние отца. Не представляю, кто бы это мог быть. Скорее всего, писцы просто ошиблись.
- Может и так, - произнёс фараон. - Я велю ещё раз всё пересчитать.
Но повторный подсчёт дал те же результаты. Советник снова предстал перед Рамсе-сом.
- Ты мудр Пшеренптах, - сказал он. - Придумай, как защитить мои богатства от воров.
Жрец отсутствовал несколько дней. По прошествии их он пришёл во дворец и сказал:
- Великий фараон твою сокровищницу с этого дня будут охранять десять лучших в Чёрной Земле воинов. Они не чувствуют жалости и не испытывают боли от ран, потому что у них нет чуств. Они не нуждаются в пище, отдыхе и сне. Они не покинут подземелье ни днём ни ночью, потому что подземелья - это их мир. Они бесприкословно будут подчинять-ся твоим приказам, вместо того, чтобы следовать велению собственной души, потому что у них нет душ. И самое главное - они не боятся смерти, потому что уже мертвы.
Пока жрец говорил, фараон оставался внешне спокоен, но по окончании речи он вос-торженно воскликнул:
- Неужто тебе удалось оживить мумиии, Пшеренптах! Этого не делал никто со времён Имхотепа!
- Да мой повелитель. Я ездил в тайный храм Птаха в Дельте. В нём уже уже две тыся-чи лет храниться книга, написанная могущественным царём-чародеем Скорпионом, правив-шим Нижним царством ещё до объединения страны. Он открыл способ оживлять мертвецов и подчинять их собственной воле. Скорпион создал армию мумий и вторгся с ней в Верхний Египет. Но потерпел порожение. Чародей погиб, а книга его через некоторое время попала к жрецам Птаха. С тех пор мы храним её, чтобы, если будет нужда, использовать на благо вла-дык Черной Земли.
* * * *
Награбленные Амени и Яхмесом богатства быстро иссякли. Пора снова было наве-даться в гости к фараону. Ночью братья разобрали пол и спустились в подземный ход. Про-ползли по нему, вытащили камень и вновь ступили на холодные известняковые плиты пола подземелья сокровищ.
С жадностью они принялись наполнять корзины золотом и драгоценными камнями, но тут же прервали работу, заслышав в соседней комнате шаги многочисленных ног и лязг металла. Обернулись и почувствовали, как их поджилки танцуют пляску ужаса. В проходе, ведущем из соседнего помещения, стояло десять протухших костлявых мумий. Они с ног до головы были обвешаны оружием и имели совсем не мирные намерения. Предводительство-вал ими двухметровый верзила в ассирийском шлеме на черепе.
Наши герои не раз слышали от отца и его компаньонов байки о злобных оживших мумиях, охраняющих гробницы, но столкнуться с этим явлением им пришлось впервые.
Предводитель мёртвых стражей издал хриплый боевой кличь и метнул в Амени дро-тик.
Сражение началось.
Старший брат ринулся в сторону. Дротик вонзился в крышку одного из сундуков. У Яхмеса под рукой оказался светильник. Он швырнул его в своих противников. Запеленатые в высохшие бинты мумии - отличный горючий материал. Одна из них вспыхнула гигантским костром. Остальные шарахнулись от неё в стороны, чтобы тоже не превратиться в головеш-ки.
Воспользовавшись замешательством стражей, Амени и Яхмес перебрались в сосед-нюю комнату. Они знали, что там храниться драгоценное оружие. Амени схватил подвер-нувшуюся ему под руку огромную булаву, Яхмес же вооружился секирой.
Предводитель мумий навёл порядок в рядах своих солдат, и они бросились в атаку. В грабителей полетели дротики. Один из них попал Амени в бедро. От остальных удалось увернуться. Проход был узок. Первого ступившего в него Яхмес мгновенно порубил на кус-ки, пока брат перевязывал рану. Остальные по знаку своего начальника тут же растворились в коридорах подземелья сокровищ.
Амени и Яхмес осмотрелись. В комнате было два выхода.
- Они решили напасть с обеих сторон, - прошептал Амени.
Яхмес кивнул:
- Надо забаррикадировать входы.
В дело пошло всё, что было под рукой. Через пару минут в обоих проходах образова-лись внушительные завалы. Амени тем временем пришла в голову ещё одна идея. Он собрал те дротики, которыми закидывали их мумии, обмотал их древки полотном и пропитал лам-падным маслом.
- Эти уродцы горят, как куча сухого папируса, - сказал он.
Лишь только приготовления были закончены, сражение возобновилось. Как и предпо-лагал Амени, мумии напали с обеих сторон. Братья скорее почувствовали, чем увидели их приближение. Они зажгли дротики и бросились на баррикады. Амени занял южный проход, а Яхмес восточный.
Вокруг их маленькой крепости царила тьма. Мумии погасили все светильники в со-седних помешениях. Амени первый увидел их тёмные силуэты и светящиеся глаза и метнул в них горящие дротики. Вспыхнул огнь. Пылающая мумия заметалась по комнате. Но ос-тальные уже лезли на баррикаду, ловко орудуя копьями и мечами и стараясь, правда почти безуспешно, уклониться от ударов огромной булавы. Под их напором Амени скатился вниз. Две уцелевшие мумии спрыгнули вслед за ним.
У Яхмеса тем временем дела шли не лучше, хоть ему и удалось поджарить сразу двух противников. Но вожак в ассирийском шлеме выбил у него из рук секиру и ударил булавой в грудь. Юноша едва успел закрыться рукой. Рука безжизненно повисла, он упал на пол и кор-чась от боли отполз на середину комнаты, где уже ослабевший от ран Амени вёл неравный поединок с двумя стражами сокровищницы. Предводитель мумий последовал за ним.
Братья стали спина к спине, не надеясь на победу, готовые только подороже продать свою жизнь.
Решающая схватка была молниеносна. Две мумии разлетелись на куски под свирепы-ми ударами Амени, но и он упал, пронзённый копьём в грудь.
Яхмес отчаянно отбивался одной рукой от предводителя мёртвых воинов. Он слабел на глазах, но не сдавался.
Одна из поверженных Амени мумий, точнее верхняя её часть зашевелилась. Цепляясь пальцами одной руки за плиты пола, она подобралась к юноше сзади и вцепилась гнилыми зубами ему в ногу.
Яхмес вскрикнул, пропустил удар, и с раздробленным бедром рухнул на пол. Вожак мумий занёс над ним булаву для последнего удара, но не успел опустить её. Амени снес ему голову, и воткнул в рыхлое тело горящий светильник. Яхмес довершил дело ударом ноги. Пылающее тело развалилось на куски и они ещё некоторое время шевелились, догорая на полу.
Удар стоил Амени последних жизненных сил. Он выронил оружие и осел на пол. Ях-мес подполз к брату. Тот едва дышал, но был ещё в сознании.
- Отрежь мне голову и уходи, - прохрипел он. - Если они узнают кто я, то схватят и тебя. - Тело Амени обмякло и душа навсегда покинуло его.
Яхмес понял, что другого выхода у него нет. Вытащить наверх тело он не мог, так как сам не держался на ногах. Заливаясь слезами, он взял попавшийся под руку критский меч с рукояткой в виде быка, отрезал Амени голову и выбрался из подземелья. По пути он выбил подпорки и завалил подземный ход.
Рабы, поджидавшие братьев у входа в подземелье, отнесли искалеченного Яхмеса до-мой. Мутемуйа позвала самого искусного врача, но и тот смог поставить его на ноги только через месяц. Выздоровление было не полным. С тех пор юноша стал плохо владеть левой ру-кой, которой он закрылся от булавы.
Обезглавленное тело Амени и останки стражей обнаружили через два дня. Рамсес тот час же позвал Пшеренптаха.
- Твоя ловушка сработала, - сказал он. - Один из грабителей мёртв. Но остальные скрылись, прихватив с собой голову товарища. К тому же они перебили всех твоих мумий.
Жрец осмотрел место схватки, затем ответил:
- Их было двое. Один вероятно ранен, иначе унёс бы тело полностью. Это родствен-ник погибшего. Он отрезал голову, потому что боялся, что, узнав, кто остался на полу сокро-вищницы, мы сможем без труда найти его. Прикажи вывесить тело на площади. А вокруг спрячь стражу. Он не допустит, чтобы его близкий остался без погребения. Как только он попытается похитить тело, воины его схватят.
Если это случиться: мой тебе совет, не убивай его и не отсылай на рудники в Нубию, а приручи. Люди, способные вдвоём справиться с десятью мумиями встречаются не часто. Он будет очень полезен тебе на службе.
- Твои советы как всегда полны мудрости, Пшеренптах, - произнёс фараон. - Я так и поступлю.
Начальнику городской стражи были даны соответствующие указания, и на следую-щий день обезглавленное тело Амени украсило площадь перед храмом Амона. В полдень на-чальник стражи докладывал фараону:
Мы перекрыли все улицы, ведущие к площади. Тело попытаются похитить скорее всего ночью. Воины спрятаны в домах. Они получили приказ пропустить похитителей, а за-тем взять их у столба.
Весь день у тела толпился народ. Ночь прошла спокойно. На следующий день труп начал смердеть и любопытных поубавилось. Торговцы принялись жаловаться, что люди об-ходят их лавки стороной, но им сунули под нос приказ фараона и они притихли.
И на вторую ночь воины не заметили никого, кто бы пытался пробраться на площадь. Однако, когда рассвело, все увидели, что тело исчезло. Рядом со столбом, на котором оно висело, зияла дыра подземного хода. Проползя по нему, воины оказались в одной из комнат гостиницы для иноземных купцов. Хозяин её показал, что два дня назад в этой комнате посе-лилась богатая финикиянка с тремя рабами. За всё время они не разу не вышли из неё и еду им оставляли рядом с дверью. Сегодня ночью они неожиданно исчезли, оставив лишь плату за проживание.
Начальник стражи тотчас же бросился во дворец и распростёрся перед троном фарао-на.
- Повелитель! - воскликнул он. - Злоумышленники перехитрили меня. Они выкопали подземный ход и похитили тело!
- Это моя оплошность, - сказал стоявший рядом Пшеренптах. - Я недооценил нашего противника. Он очень хитёр.
- Хитрее тебя? - нахмурился фараон.
- Нет, мой повелитель, - ответил жрец. - Я придумаю как поймать его.
* * * *
Похитив тело сына, Мутемуйа забальзамировала его, и тайно похоронила в только что завершённой гробнице. Душа Амени отплыла в поля Иллау. После похорон мать сказала Ях-месу:
- Я потеряла мужа, потеряла старшего сына. Не хочу потерять ещё и тебя. У нас дос-таточно средств, чтобы вести безбедную жизнь. Ты не должен больше рисковать. Стань ар-хитектором, женись. Я подберу тебе невесту.
Потрясённый смертью брата, Яхмес не посмел возражать.
Как-то он и его мать отправились посмотреть на царский кортеж, который должен был проследовать к храму Амона. Юноша, как и прочие обыватели, распластавшись в при-дорожной пыли, случайно поднял глаза и увидел девушку в сверкающих драгоценностями одеждах, ехавшую в колеснице следом за Рамсесом.
- Кто это? - шёпотом поинтересовался Яхмес у матери.
- Тамит - младшая дочь фараона. Его любимица.
Грациозностью фигуры и изяществом движений девушка действительно напоминала кошку. Она повернула голову. Их взгляды на какую-то долю секунды слились в один единый невидимый луч взаимного притяжения.
Всего один мимолётный взгляд - и Яхмес навсегда потерял покой. Чародейка приво-рожила его. Он отверг всех невест, которых предлагала ему мать. Он видел Тамит во сне, грезил ей наяву. И был очень несчастлив. Ведь люди несчастливы именно от того, что их желания не всегда совпадают с их возможностями. А о том, чтобы взять в жёны дочь фараона, он не мог и подумать.
Поэтому, когда глашатай прочёл на рыночной площади указ фараона, у него едва не помутился разум от счастья. В указе говорилось, что Рамсес желает выдать замуж свою младшую дочь. И она должна стать женой не чужеземца, а египтянина. Ведь нет на свете на-рода умнее и отважнее сынов Чёрной Земли. Мужем принцессы может стать любой. Знат-ность и богатство роли не играют. Главное, чтобы молодой человек оказался сообразитель-нее и смелее всех остальных. А чтобы доказать, что он малый не промах, претендент должен явиться в Пер-Рамсес и рассказать принцессе самый дерзкий свой поступок. Девушка сама сделает выбор. Тамит принимает в малом тронном зале до полудня.
Все неженатые мужчины Фив толпами потянулись во дворец. Среди них естественно был и Яхмес. Он пошёл тайно от матери, так как она считала, что это ловушка, устроенная специально для её сына. В глубине души юноша чувствовал её правоту, но решил рискнуть, так как совсем потерял голову от любви и не желал прислушиваться к голосу разума. Он убедил себя, что прошло слишком много времени и Рамсес давно забыл о случившемся. Да и не такая он уж важная персона, чтобы расставлять для него столь грандиозный капкан.
Яхмес смог попасть к принцессе только на четвёртый день. Малый тронный зал был погружён в полутьму. Тамит сидела на троне, одетая в самые торжественные одежды. Её ли-цо представляло из себя прекрасную восковую маску, разбавленную лёгким румянцем.
- Как зовут тебя, юноша? - прозвучал её чистый красивый голос. - Чем ты зарабаты-ваешь на жизнь и зачем явился сюда?
- Моё имя - Яхмес, сын Меху. Я архитектор. Я написал тебе стихи. - Молодой человек развернул папирус и прочёл:
Твой дом - дворец владыки, мой дом скромен.
И говорят люди - он мал для тебя и бедно убран.
Найди лучше невесту, которой он подойдёт.
Но я не послушаюсь людей.
Я построю для тебя новый дом.
Построю его в красивом оазисе.
Повсюду там будет журчать вода, а птицы услаждать слух.
В большом пруду среди сада, поросшего водяными лилиями,
Будут плавать белые лебеди.
Я не построю дом с большими комнатами.
В нём будет уютно и прохладно в жару.
Ты сможешь отдохнуть на мягком ложе.
А я буду петь тебе песни о любви,
И они эхом разнесутся по всей Чёрной Земле,
Чтобы люди знали, как я тебя люблю.
Принцесса была восхищена. Она сказала:
- Придворные поэты пишут мне стихи, но все они напыщенны и неискренни. А твои идут от чистого сердца.
- Это от того, что я люблю тебя.
- Тогда расскажи мне, какой самый отчаянный поступок ты совершил в своей жизни.
- Я ограбил сокровищницу твоего отца.
Принцесса вздрогнула.
- Так может сказать каждый, а чем ты докажешь правоту своих слов?
Без лишних слов Яхмес вытащил из своей сумки окровавленный критский меч, кото-рый прихватил из подземелья сокровищ, и бросил его к ногам девушки.
- Этого достаточно?
Несколько мгновений Тамит молчала, в ужасе, затем с трудом выдавила из себя.
- Это он! Схватите его!
Жестокие слова эхом прокатились по тронному залу. Из за колонн появились воины.
- Так это все-таки ловушка. - С горечью произнёс Яхмес.
- Мне жаль, - ответила принцесса, едва удерживаясь от слёз. - Ты единственный, кто мне понравился из всех мужчин, что приходили сюда. Я хотела бы, чтобы ты стал моим му-жем. Но я дочь фараона. Я не могла поступить иначе.
На Яхмеса навалились стражники. Через мгновение он был связан по рукам и ногам и брошен в дворцовую темницу.
* * * *
Посреди Сахары вдали от караванных путей возвышался огромный сфинкс, полый изнутри. В нём казнили пойманных "весёлых компаньонов". Их подвешивали вверх ногами и оставляли умирать в страшных мучениях.
Как-то, ранним утром, когда солнце ещё не начало нещадно палить, к нему прибли-зился одинокий путник, ведущий под узды лошадь, нагруженную продовольствием и водой. Он вошёл внутрь сфинкса.
Четыре человека, висевшие на бронзовых крюках, уже даже не стонали и похоже не воспринимали происходящее.
- Кто из вас Яхмес, сын Меху? - осведомился путник.
- Это я, - прошептал сильно истощённый юноша.
- Человек тут же принёс бурдюк с водой и дал несчастному вдоволь напиться.
- Зачем ты это делаешь? - спросил Яхмес.
- Меня нанял Пшеренптах, муж твоей сестры, чтобы я помог тебе.
С этими словами он вытащил кинжал и вонзил его младшему сыну Меху прямо в сердце. Из горла Яхмеса хлынула кровь. Он был мёртв.
Остальные приговорённые зашевелили губами. Они просили путника покончить и с ними. Но тот был неприклонен.
- Мне заплатили только за одного, - сказал убийца, - выбрался из сфинкса, взял свою лошадь под узды, и направился в сторону заходящего солнца, туда, где нёс свои мутные во-ды Великий Хаппи.