Игорь с раннего детства, с самого первого прилета на Луну влюбился в зрелище плывущей над серыми песками и гранитами Земли. Что-то непередаваемо манящее было в этом голубом серпике. Маящее и очаровательно - странное. Как новая книжка неизвестного автора, написанная в новой манере, которую не читал никогда и только слышал восторженые отзывы. Что-то не обычное, позволяющее на привычные вещи посмотреть иначе. Игорь любил когда Земля выглядит с Луны именно так - голубым росчерком в чёрном небе, знаком, за которым скрывается необъятное поле смыслов, тонким полупонятным намёком.
Там, в световой с копейками секунде от прижавшегося к толстому стеклу лбом наблюдателя неторопливо проплывали моря и горы, там молчали пустыни и переливались птичьими голосами леса. Маленький Игорек не знал тогда сравнений, приходящих на ум ему - взрослому. Он думал о сливовом варенье в хрустальной вазочке, стоявшем на самодельном столе на веранде бабушкиного дома. Дом тогда так и назывался - бабушкин, хотя там был и дедушка - громкоголосый, с постоянно растрепанной бородой и еще не старый мужчина, который своими собственными руками построил дом и сделал тот стол, на котором стояло варенье и об который Игорек в свой первый визит занозил палец. Тогда его не привлекали прелести "простой" жизни. Только через полгода, когда родителям потребовалось отправится на транспортный узел Луна-пять и пришлось взять с собой сына, тот долго не мог поверить что все это - и веранда, выходящая в маленький фруктовый сад и заноза, было на самом деле и по-настоящему. Как то не вязалось одно с другим. Земля была такой маленькой, что было совершенно не понятно, как там могут поместися и река, в которой они плескались с ребятами летом и куда скатывались с обрыва на санках зимой, и школа, и множество других огромных и неизведанных земель и вещей. Когда вернулся назад, то чувствовал себя инопланетянином, который видит все великолепие в первый раз.
Детство, с его остротой чувств и ясностью первого взгляда буквально на все, пролетело давно, но даже став космонавтом и побывав на множестве планет, Игорь Смирнов, каждый раз сходя с трапа, вспоминал первое свое возвращение. Ему по-прежнему доставляло удовольствие смотреть на голубой серпик над серыми песками. Вот только не всегда удавалось.
Мягко налился звуком хрустальной воды на перекатах горной реки интерком. Игорь ответил:
-Да?
- Все в порядке. Корабль загружен и к полету готов. - Голос Инны был бодр и жизнерадостен, как и всегда, когда она обращалась к нему посредством техники. При личных встречах она заминалась. Стоило Игорю вчера задумчиво-пристально посмотреть на нее, когда собирались идти обедать, она чуть покраснела. Сейчас в ее голосе радость искренняя была прошита некоей арматурой радости преувеличенной. Словно предлагались две новости и хорошая уже прозвучала.
- Но?
- Простите, что?
- Корабль готов к полету, но что?
- Ваш навигатор не сможет лететь. Он только что связался из корабля спасателей. Кажется, он сломал ногу.
- Нашел время!
- Замену уже нашли, вылет состоится по расписанию.
- Не велика радость. Спасибо, я сержусь не на вас, Инна, а на этого любителя штурмовать отвесные стены без страховки.
Навигатор, так не вовремя выбывший из строя, Сергей Барчук, был известным любителем покорять разные вершины, или лазать на стены, если не время позволяло отправиться в полноценный поход. Что случилось и сейчас. Общество лунных альпинистов, стать членом которого Сергей отчего-то не успел гораздо раньше, принимало в свои ряды после скольких-то восхождений без страховки. Об этом он рассказал командиру, отправляясь на базу "Лунный барс". Когда Игорь заметил, что не самая это лучшая затея, навигатор, который был вообще-то человеком спокойным и даже мягким, когда дело не доходило до любимого увлечения, стал с воодушевлением доказывать, что ему ничего не грозит. Мол, он достаточно опытный и сила тяжести в шесть раз меньше, и вообще, смертей никогда не случалось, а специальные скафандры дают своим обладателям полную защиту. Вероятно, опыта не хватило. Вероятно, защита была не такой уж и полной. Хорошо, что свою чрезмерную веру в себя он обычно оставлял на крутых склонах и не тащил в ходовую рубку. Иначе давно бы гробанулись. Интересно, кого пришлют на замену? Все-таки не Земля-центральная, свободных от работы космонавтов тут мало. Починка Серёги займёт несколько дней, но ждать никто не позволит. Всё, полюбовался Землёй, хватит.
Игорь повернулся к столу. На малом экране вделанного в столешницу "под морёный дуб" уже было сообщение. Резюме и краткий послужной список нового навигатора. Игорь был прав и альтернативы не было. Вылет сегодня и с Земли никто не успеет к сроку. Бери что есть и не капризничай и не делай далеко идущих выводов из того, что странно мало подробностей о новом члене экипажа. Только время окончания Академии. Ни списка кораблей, где служил, ничего о том, чем вообще занимался все эти годы.
- И это всё? - Вопрос был отправлен в пустоту не такого уж и большого кабинета. Пустота промолчала.От входа до стола четыре шага. До окна ещё два. Странно, все называли этот прибор "окном", хотя прекрасно знали, что до поверхности многие метры. Довольно большое и пустое помещение добавило Игорю раздражения. Не привык он к таким хоромам. - Ну бракоделы, ну растеряхи! Твердят о необходимости учёта, а сами-то...
На этом Игорь оборвал себя и подумал, что говорить с самим собой в таком тоне - первый шаг к безумию. Так он договорится до помещения в специализированное учреждение и все знакомые будут говорить: - "Ну надо же, а кто бы мог подумать что он... Ничего ведь не происходило напряжённого. И выглядел наш Игорёк кремнём" ... И будут думать свои печальные мысли, навещая больного на голову бывшего товарища. Бывшего потому, что в он сможет видеть немигающие звёзды только во сне, а сокурсники и те, с кем он когда-либо пересекался, продолжат летать. Их раскидает по Вселенной и Игорю придется довольствоваться только скупыми строками новостей и редкими весточками. Пообедать, что ли? Немного рано, есть не хочется, но всё-таки немного чревоугодия лучше, чем разговоры в пустом кабинете, который ему не принадлежит. Интересно, а зачем ему вообще выдали эти апартаменты? Как-то странно, вместо обычной каюты целых две комнаты. Раньше о такой практике слышать не доводилось.
Игорь мысленно махнул рукой на досужие размышления и потянулся к интеркому.
- Инна, я в столовую. Скажите навигатору, чтоб подходил туда.
- Хорошо. - А говорят, что эмоции по проводам не передаются. В начале фразы показалось, что Инна была бы не прочь отправится вместе с ним и ждала приглашения присоединится, а в слово "хорошо" вложила максимум разочарования, хотя тон оставался бесстрастно-строг.
Игорь мотнул головой. Что творится со мной, думал он, запирая дверь и направляясь по коридру. Столовая находилась двумя ярусами выше. Мелькнула совершенно не адекватная мысль, что можно было заказать доставку еды прямо в кабинет. Дурдом в отдельно взятой голове. Он что, больной, чтобы за ним так ухаживали?
Сегодня подавали щи с пампушками и котлеты по-киевски. Странно, когда вокруг бетон человеческих жилищ, построенных там, где людей быть не должно. Смешно, когда ешь блюда вызывающие ассоциации с плетнями, на которых висят пыльно-горячие горшки и степь пахнущая полынью совсем рядом, когда на самом деле в десятке метров отсюда вакуум и резкий, не смягчённый атмосферой свет. Надо зайти в медблок и сообщить о изменении своего состояния. Бедный "Гашек", возможно, ему придется сменить и командира.
- Простите, это вы первый пилот Игорь Смирнов?
- Да.
- Разрешите присесть?
- Разрешаю.
-Позвольте представиться - Навигатор Марвин Смит. Получил назначение на ваш корабль на время болезни моего предшественника. Постараюсь заменить его так, чтобы вы не пожалели.
- Похвальное стремление. Рад с вами познакомиться. Вы обедали?
- Нет еще. Что порекомендуете?
- Возьмите тоже, что и я.
- Хорошо. - Новый навигатор немного замешкался, разглядывая как диковинку возникшее на столешнице с его стороны меню. Потом нервно огляделся по сторонам. Казалось, что поначалу он собирался позвать официанта. Игорь сам не знал, от чего он так подумал. Такая профессия давно канула в Лету, замененная автоматикой. Да и кому придет в голову везти на Луну людей, вся работа которых должна была заключаться в разносе блюд и тарелок? Автоматика дешевле и надежней.
- Просто жмёте пальцем на нужную строчку и в конце на надпись "принести". - Видя, что Марвин снова замешкался, Игорь сделал всё сам.
- Спасибо. Странно, ни одного бургера в меню. - Посетовал навигатор. При этих словах капитан обратил на нового члена команды пристальное внимание. Не то чтобы он был и обычно не аккуратен с сотрудниками, но новичок внушал ему странные чувства. Не опасения и подозрения, поскольку если тот стал навигатором, то заслуживает доверия по-определению, но чувства именно странные и не поддающиеся определению сразу. И слова странные. Игорь никогда не слышал о таком блюде как "бургер".
Перед капитаном сидел худой человек среднего роста. Чуть ниже Игоря Телосложение было можно назвать не здоровым. Нет, понятно, что раз тот на Луне, то значит всякие комиссии, вечные враги космонавтов, одобрили полет. Но более привычные типажи крепких румяных ребят накладывали свои стандарты. Навигатор был бледен и скуп в движениях, при том, что умудрялся делать не нужные. Он казался предельно не уверенным в себе. Можно было подумать, что он пьян. Прозрачные глаза смотрели на мир одновременно вяло, устало и с постоянным подозрением. Словно их обладатель так привык никому и ничему вокруг не доверять, что подозрение живет своей жизнью, даже когда он расслаблен. Марвин казался ровесником Игоря, но одновременно старше или младше. Не уверен как ребенок. Устал как старик. Вял, словно отстоял три, а то и четыре вахты подряд, а теперь через силу заливает в себя остатки борща, перед тем как побредет в каюту и рухнет спать не раздеваясь. При том, что Игорю было точно известно, что это не так. Заменитель Сережи прилетел на Луну часа четыре назад. От всей внешности сидевшего напротив человека веяло усталостью. Игорь был готов предположить, что нового навигатора гложет какой-то недуг, если б не знал как свирепствуют врачи. Все замеченные детали подталкивали его к тому, чтобы затребовать другого навигатора и тесно пообщаться с умниками, кто разрешил вот этому человеку полет. Перед капитаном сидел человек неизвестного тому типажа. Чужой.
- Что-то не так, командир? - Марвин устал от пристального разглядывания. И спрашивал как-то странно. Не открыто и доброжелательно, будучи готов разъяснить и объяснить. Не много не уверенно и опять же, вяло. Перед Игорем возникла маска, под которой не было лица.
- Да нет, ничего. Просто я так начинаю знакомство с новыми членами команды. К слову, таковых на моей памяти было не много.
- Полагаете, я не подхожу на эту должность? - Маска говорит нейтральным тоном, представляя слушателю возможность догадаться а что же скрывается под ней. Впрочем, некоторое опасение и неуверенность можно было заметить. - В таком случае, позвольте поблагодарить за потраченное время. Сёйчас, только расплачусь... - Марвин вновь начал рыскать взглядом, помогая себе руками в поиске чего-то на столешнице. Его поведение начинало беспокоить.
- Я еще не ответил. Где вы служили раньше?
- На рейсах к гигантам. Последний полёт - ремонт автоматической добывающей станции на Титании. Корабль отправили на межпоходный ремонт. Мне предложили отпуск, но я решил попрактиковаться в полётах вне Системы. Да и премиальные не помешали бы...
- Похвальное стремление к совершенствованию. - Игорь временно перестал обращать внимание на непонятные словечки, которые порой проскальзывали в речи навигатора. Отложил в ящик до поры - до времени. - Предыдущий полёт вас не слишком утомил?
- А то вы сами не знаете как это бывает - скука смертная. Рутина.
- Так таки и скука?
- Разумеется. Довел до цели, подождал. Вернул корабль назад. У меня благодарность от руководства за экономию ресурса двигателей и топлива.
- Похвально. Вопросов больше не имею. Вы перенесли вещи?
- Нет еще, но у меня не много барахла.
- Отлёт через три часа, постарайтесь успеть.
- Я успею, капитан. - Марвин обозначил намерение встать, но Игорь его остановил.
- Не торопитесь, время ещё есть. Обед за счёт Компании. - Добавил он неожиданно для самого себя. Нет, точно пора в медблок. И не беда, что его с такими симптомами спишут на Землю. Невменяемый капитан страшнее пожара на борту. Игорь не может рисковать жизнями. Лишь бы Марвин не стал задавать вопросы, о каком таком счёте шла речь ...
Но тот воспринял странное сообщение как должно и, удовлетворенно кивнув, пододвинул к себе тарелку с вторым. Два сумасшедших на борту.
Игорь словно разделился. Одна его часть негодовала и требовала идти не к себе, а к докторам. Другая не понимала, а что у медиков делать. Эта, вторая половина, которая подбрасывала в голову странные мысли, а на язык не понятные самому себе фразы, прекрасно видела, что новый навигатор искал на столе щель для приёма карточек оплаты. Знала, что значит "за счёт Компании". Знала не как свой собственный опыт, когда часто говоришь такие слова или совершаешь поступки. Знала на уровне ощущений, наития. На уровне интуиции и вдохновения.
Игорь решил сначала разобраться с рейсом, а в оставшееся время посетить медблок и следующие полчаса честно вникал в накладные и в отчёты наземных служб о подготовке корабля к вылету. Всё было в порядке. Хорошо бы проверить всё самому, но, с одной стороны, этого делать не обязательно, поскольку всё равно не успеет, с другой - он полностью доверял своему стармеху.
Вещи были на корабле и ничего не мешало выполнить намеченное и спросить а в своём ли Игорь уме. Но по пути из каюты в центр управления, его перехватила Инна.
- Старт перенесли. Взлет разрешен через пятнадцать минут.
- Какое гадство! - Воскликнул он в сердцах с такой экспрессией, что девушка отшатнулась. - Спасибо, дорогая. Уже иду.
Игорь легко похлопал по её плечу, обтянутом форменным комбинезоном с эмблемой околоземной службы - улыбающимся солнышком над голубым серпом Земли. От легкого прикосновения его руки Инна изрядно потеряла деловитость. Потянулась, как будто хотела не то обнять, не то прошептать что-то на ухо и заметно замешкалась. Игоря кольнуло раздражение, которое зародилось в момент, когда узнал о переносе вылета. По телу прокатился сжимающийся комок, достиг горла, готовый излиться на окружающих неприятными и не справедливыми словами... и куда-то пропал. Вернее, недостойное чувство было рассеяно в синевой глаз, смотрящих на Игоря с каким- то странным выражением. С нежностью и тревогой.
- Удачного полета, - тихо проговорила Инна. - И прямого пути домой.
- Спасибо. Не стоит так переживать. Это обычный рейс.
- Ты все равно возвращайся. И... не нравится мне эта замена Сергея.
- Мне тоже, но мы прорвемся. Как и всегда.
- Не надо прорываться. Просто вернись.
Произнесено это было так, что Игорь растерялся и не нашел что ответить. Он пробормотал ритуальный ответ на ритуальное же пожелание легкого пути и отправился к пирсу. Почти убежал.
Эх, всем хороша лунная база, но тесна. Сейчас была пересменка и местами приходилось двигаться боком, дабы не мешать. Мысль о более просторных переходах мелькнула и пропала, сопровождаемая воображаемым взглядом Игоря. Он больше не отвлекался на фантазии. Скоро вылет и он справится, как и всегда.
Поднявшись на лифте на верхний ярус, оказался в большом кольцевом коридоре. Основной поток людей уже схлынул и можно идти быстро. Чуть пружинистое покрытие, стилизованное под каменные серо-коричнево крапчатые плиты, зато стены - стекло. Слева - не тронутая поверхность, (которую долго приводили в порядок после постройки базы), справа - космодром. Сплющенное яйцо "Первопроходца" затмевало собой остальные корабли и постройки базы, хота корабль стоял на самой дальней стоянке. Волшебное зрелище - добрый километр снежно-белого керамического покрытия. Невзрачный блинчик "Гашека" полностью терялся на фоне этого великолепия, один из многих, не отличимый среди собратьев по классу. Игорь привычно вздохнул. Служить на "Первопроходце" с его средними данными не светило.
- Командир приходит последним. - Прокомментировал появление Игоря стоявший у прохода к кораблю инспектор.
- А незачем было переносить время вылета вперёд. Да ещё так, что у меня с трудом получилось добраться вовремя. Пересменок. Так говорите, что остальные на борту?
- Ага. - Открытое лицо инспектора светилось загадочной, чуть насмешливой улыбкой. - Стармех пришел ещё утром. Навигатор - минуты три назад. Где вы его откопали? Он два раза спросил меня, а не хочу ли я покопаться в его вещах.
Игорь, которого явно приглашали посмеяться над таким милым чудачеством, веселье инспектора СБП не разделял. Пока шел к кораблю, он не думал о проблемах, а теперь приходится.
- И что?
- Да ничего, - Инспектор озадачился, но не стал расспрашивать командира корабля о самочувствии. - Я спросил, а зачем мне это надо. Он сказал какую-то глупость про запрещенные к провозу предметы. Пришлось сказать, что мы полностью доверяем летному составу. Он сделал вид, что поверил. Так откуда он?
- Прислали на замену нашему горе-альпинисту. Сергей полез на стену без страховки и некоторое время будет не пригоден к полётам. Зато я познакомился с интересным человеком. Ну, будешь досматривать меня и искать эти загадочные "запрещённые предметы", или пропустишь?
- Проходи. Вы что, состоите в одном клубе любителей истории?
- Причём тут эта наука?
- Да при том, что раньше, давным-давно, перед полётами люди проходили досмотр. Пассажиры подробный, летный персонал упрощённый. Дабы не провезли эту, как её, контрабанду. Не спрашивай что это такое. Если вы историки, сами должны знать.
- Ага, - неопределённо произнес Игорь, направляясь по коридору к переходнику.
- Глубокого вакуума, - в жизнерадостном голосе инспектора уже ясно слышались даже не нотки, а целая симфония сомнения. Взгляд в спину стал ощутимо тяжел. Дежурный Службы Безопасности Полётов мог сколько угодно дурачиться, поскольку делать было особенно нечего, но он на посту. Двое людей со странностями собирались вести корабль. Случись что, с него спросят.
- И тебе постоянного ускорения, чтоб ноги крепко стояли. - Игорь ответил, обернувшись. Ровно с такой скоростью повернул голову, чтобы убедиться в том, что ему не померещился тяжелый взгляд, в котором читалось формирующееся решение задержать вылет, но и чтобы не показаться агрессивным. - Счастливо оставаться.
- Попутного солнечного ветра, бродяга вселенной. - Инспектор говорил неожиданно сухим, не громким, "профессиональным" голосом. Он ещё не определился со своими действиями. Ожидание отмены будет давить на нервы Игорю до самой разгонной траектории.
Четыре минуты до взлёта. Капитан вбежал в рубку.
- Не суетитесь, кэп. - Старший механик, которого так называли только в силу давней традиции, поскольку других всё равно на борту нет, оторвался от своего пульта и шутливо отдал честь. - Мы готовы. Осталось только занять места. Что-то навигатор задерживается. Заблудился он что ли?
- Нет. - Марвин появился неожиданно и плюхнулся в своё кресло. - Я привык к немного иной планировке, но справился, как видите.
- Миш, давай отсчет. - Игорю все казалось, что разговор принадлежит кому-то другому. Идет не так, как должен. Он обвел рубку пристальным взглядом, одновременно напрягая и глаза и память. Все как обычно. Домашний уют. Зеленое покрытие пола, при некоторой толике воображения напоминающее большой палас. Кресла, растущие из пола, с удобными подлокотниками, в которых скрывались маленькие панельки клавиатуры. По сути, управлять кораблем можно было и с них. Равно как сам корабль вполне мог бы обойтись без присутствия человека, если б правила не требовали ручного управления. Основные пульты, выполненные в пастельно-серых тонах, имитирующих поверхность светлых деревянных панелей, выстроены полукольцом. Сват лился отовсюду из скрытых излучателей, лишь некоторые из которых находились на потолке, имитирующем окраску побелкой. Пульт мгновенно откликнулся на поднесенную к нему ладонь капитана. Так откликается кошка на ласку. Все в порядке. Можно лететь.
- Две минуты десять секунд. - Оказывается, Михаил с не свойственной ему педантичностью вёл обратный отсчет. - Две минуты ровно.
-Прекрати паясничать. Я просто спросил, сколько до отлета.
- Одна минута сорок пять секунд, - Продолжал стармех тем же тоном, подражая голосу автомата. - Нет, командир, вы велели вести отсчет. Я его веду. Следовало говорить яснее.
- Ладно, ладно. С чем связана спешка?
- Они не объясняли. Просто велели поторопиться. Нет, сначала они спросили, готов ли корабль и экипаж. Я ответил, что про экипаж надо спрашивать тебя. Вот и все. Что везем?
-А ты не в курсе?
- Нет. Оборудование для буровых. Полевой металлопластовый завод. Десять контейнеров без маркировки. Довольно тяжелые. Трюм забит только на три четверти, но установленный норматив по весу выполнен полностью.
- Странно. Кое-кто будет иметь со мной обстоятельную беседу. - Игорь был спокоен как всегда перед стартом. В самом деле, перед ним не должны отчитываться, хотя обычно ставили в известность. Хороший тон того требовал.
Навигатор все время дружеской перепалки просидел молча. Он чего-то явно не понимал, но от вопросов воздержался. Интересно, с чем связывалось его недоумение? Тем, что груз не известен команде? Тем как разговаривают между собой капитан и механик? Все подозрения и предчувствия вернулись назад и опрокинулись на Игоря как таз с ледяной водой. Дико захотелось отказаться от полёта. Но, с другой стороны, а что можно было сказать в свое оправдание? Предчувствия и подмеченные странности к делу не пришьешь. Ох, какое нелепое выражение, где-то прочитал, наверное. И откуда оно пришло в голову? И почему инспектор спросил про клуб историков? Нет больше времени заниматься этими увлекательными размышлениями. Отсчет закончен. Вычислитель базы дал "добро". И отсюда и до выхода из основного транспортного коридора полет пройдет в автоматическом режиме.
Последней мыслью на Луне о несуразностях и непонятных словах была та, что инспектор СБП мог стать союзником, если бы его об этом попросили. Надо полагать, он тоже разрешил полет, поскольку не мог предоставить никаких доказательств неадекватного поведения экипажа взлетающего "Гашека". Возможно, он решил, что люди, летающие на корабле названого в честь древнего сатирика, стараются соответствовать. Как знать.
Старт! Привычное вдавление в кресло. Спрятанные под покрытием валики придают спинке и сидению физиологические очертания. Ремни затягиваются туго. Человек практически сливается с креслом, а через него с кораблем. Летим!
С того же самого детства сохранилось восприятие стартового ускорения как чего-то мистического. Тогда Игорьку объясняли, что это нормально, когда становишься тяжелым- претяжелым, а сегодня он точно знает, что такое сила тяжести. Просто упорно продолжалось казаться, что это планета не желает выпускать своих детей из объятий. Если перевести детские ощущения на взрослый язык, то получалось, что не только все дорогие вещи, что остаются внизу, держат человека в ласковом плену. Верные друзья, цветущие сады, в которых в конце лета созревают яблоки, которые так хорошо тайком срывать и есть тут же, держат в плену память и чувства. Планета же держит тело, вызывает в памяти самые чувственные телесные вещи и убеждает, что никуда лететь не надо. А когда человек все-таки решается - давит его в кресле.
Пять минут - полет нормальный. "Гашек" шел по коридору без помех. В половине световой секунды от Луны он сможет перейти на сверхскорость и начать полет к Блистательной. Сила тяжести уже была в половину нормальной. Можно было отстегнуться. Михаил отправился к своим механизмам и киберам. Осмотреть двигатели. Игорь стал посматривать эфир. Навигатор же начал прокладывать курс пользуясь имеющимися шаблонами. Только не понятно, зачем ему потребовался справочник по бортовым системам. Книга была явно открыта на главе "Меню". Он что, не знает, какие команды как запускаются?
Периодически Марвин что-то бормотал. Игорь пытался прислушаться, хотя и отдавал себе полный отчет о не этичности своих поступков. В рубке раздавались размышления вслух об антиквариате, которому до сих пор позволяют летать. О программном обеспечении, сделанном через одно место. Вот чего-чего, а этого Игорь понять не мог. Бортовой вычислитель не далее чем в прошлом году проходил модернизацию и соответствовал самым высоким стандартам обеспечения безопасности полетов. Интересно, где такое оборудование считается устаревшим? Не на "Первопроходце" же?
Опасения вернулись с прежней силой, но отсутствие странных мыслей в голове Игоря его несколько успокоило. Если он был прав - навигатор влиял на людей, вызывая непривычные мысли, то сейчас воздействие оно ослабело.
- Перед введением в машину ознакомьте меня со своей прокладкой курса.
- Да, командир, - Ответил Марвин. Бросалась в глаза его приверженность к этому обращению, вызывавшему ассоциации с чем-то старым и военным.
Когда до прыжка оставалось пять минут, Игорь имел удовольствие лицезреть плоды усилий навигатора. Все в прядке на первый взгляд. Система Блистательной будет достигнута в установленном порядке. Сложно сказать, будет ли обещанная экономия топлива и ресурса двигателя. Курс ничем не хуже и не лучше множества прежних.
- Одобряю. Михей, как там ты? Скоро прыгаем.
- Нормально, кэп. Ребятишки рвутся в работу, готовятся выйти на бой с пространством. Реактор тянет как черт. Уже иду к вам.
Обычная работа, доставляющая удовольствие. Скоро "здесь" заискрится и померкнет. Лунная база, леса и города, которые голубым пятном в небе плывут над базой, померкнут и превратятся в воспоминание о перевернутой странице, когда перелистываешь сразу пол-книги. Все реальные и до слез знакомые вещи станут плоскими, как печатные буквы, в то время как описание "Гашека" окажется в другой главе, написанной другим шрифтом.
- Ну вот и я. - Михаил ворвался в кабину внезапно и стремительно. - Начинать отсчёт?
- Прекрати. Это не твоя прерогатива. Марвин?
- Всё готово. - Он помолчал немного, словно собираясь с мыслями. Лицо хранило печать легкой рассеянности, словно он не был уверен в правильности своих действий до конца. Лицо гораздо бледнее того, с каким он знакомился с Игорем. - Прыжок!
Темно перед глазами, темно в голове, где некогда роились мысли. Тягучее время медленно изливалось на головы сидящих в кабине космонавтов чёрной смолой. Откуда-то, сама по себе, как самостоятельное не знакомое существо приходит фраза: - "Время струится по механизму часов и часы делают сами себя, чтобы успеть за самими собой". В этом тянущемся нигде и никогда времени встают образы. Первый самостоятельный полёт, когда пилот - стажер Игорь Смирнов не мог поверить, что всё это по настоящему, варенье в вазочке, с которого всё началось, глаза Инны, когда она говорила своё "только вернись". Казалось, что она говорила какие-то другие слова, истершиеся от долгого употребления, но всегда новенькие и неожиданные, сладкие, манящие и немного пугающие. Навигатор Марвин, человек ниоткуда, раз в его деле нет отметок о кораблях, на которых он служил. Не пират же он, на самом-то деле? Этот человек чужой. Он не просто никогда не был на Луне - пять, он никогда не был в этом мире. Он откуда-то из другого места, где есть официанты, где в ходу деньги. Наверное, ему плохо тут и он хочет вернуться домой. Как бы проложенный им курс не привёл его домой. Как бы Игорю не пришлось приспосабливаться к чему-то очень похожему на привычный мир, но давящему на сознание самим фактом того, что это только так кажется. И снова, уже во второй раз, в ушах звучит "Только возвращайся". Как он раньше не замечал изменений в поведении Инны? Именно за эти не свои мысли и нравилось капитану состояние "прыжка". Именно поэтому космонавтов периодически называли людьми не от мира сего, считали проницательными сверх меры. А всё потому, что здесь, в сером "нигде" Нуль-перехода, в голову приходят странные мысли, оказывающиеся совершенно верными, если правильно их претворять в жизнь. Фантазия и интуиция, множество вещей и состояний, не имеющих точных определений, могут говорить громко и говорят, порой оглушая разум. Обычно их слышат и могут последовать советам, пришедшим из темноты.
Фух, о-о-ох! Прыжок завершен. Все ошарашено молчат. К переносу нельзя привыкнуть. Есть даже любители находиться в этом состоянии долго. Всё-таки мысли приходящие в момент не существования притягающи и порой ценны. Говорят, что во время такого полёта одному физику пришло в голову как можно от неприятных ощущений избавиться. Но его коллеги эту затею провалили. Скорее всего, они сами пристрастились к необычному, как в старину были люди болезненно зависимые от разных химических веществ. Впрочем, иногда проскальзывал пересказываемый шепотом слух, что последние вещи бывают и сейчас. В особенности у тех, кому нравилось путешествовать между звёзд. Хорошо, что Игорю "изнаночные" мысли как правило приходили редко и не вдохновляли. Сумбур вместо музыки. Лишь изредка проскальзывали дельные мысли, как сейчас.
- Экипаж, как дела? - Игорь с трудом узнаёт свой собственный голос. Он не помнит, чтобы собирался что-то сказать. Он предпочёл бы помолчать ещё пару минут, но что-то внутри него взяло управление на себя. В конце концов, он тут капитан. Пора встряхиваться от растерянности.
- Изнанка пространства пройдена и покинута в штатном режиме. - Хриплый голос Марвина напоминает шипение наждачной бумаги по дереву. Если перед прыжком он был бледным, то теперь был цвета мокрой серой бумаги. Он явно не подпадет под зависимость от "Нуль-т". - Ведется определение текущих координат. На первый взгляд мы достигли точки выхода плюс-минус четыре - пять мегаметров. Аппаратура функционирует нормально.
- Реактор работает в штатном режиме. Двигатели в штатном режиме. Системы контроля неполадок не выявляют. Можем продолжать полёт согласно программе.
- Вот и чудно. - Игорь потянулся к кармашку кресла, в котором находилась традиционная грушевидная бутылочка с тоником. Потеря силы тяжести кораблю не грозит, но что-то заставляло воспроизводить формы поилок первых космонавтов, летавших во времена, когда об искусственной гравитации было можно только мечтать. Традиции, никуда от них не деться, некуда плюнуть, чтоб не натолкнуться на мох преданий о старине. Игорь машинально одернул себя. С чего это такое раздражение? Почему перестали нравиться вещи, вызывавшие раньше если не восторг, то удовлетворение. Раньше он чувствовал себя продолжателем славных традиций. Сравнивал себя с предками, летавшими на предельно не надежных жестянках с тонкими стенками.
На этой мысли Игорь словно споткнулся. Сегодня был какой-то не такой переход через нуль-т. Не как в предыдущие разы - мыслей и ощущений больше чем в прошлые полёты. Сильное раздражение после выхода в обычное пространство. Будто его кто-то лично обидел. Отставить. Полет закончен. Всё в порядке.
Он клацнул клавишей и пилот - автомат передал на диспетчерский пункт полётные данные и запросил траекторию на посадку. Игорь справился у Михаила, как там идет приготовление обеда. После перехода всегда дико хотелось есть. Не важно, обедал ли ты перед вылетом. Казалось, что еда просто исчезает из желудка, а из крови питательные вещества. Даже содержание глюкозы на грани легкой гипогликемии. На этом милом факте базировалась теория, что при переходе время все-таки идет. Не так быстро как снаружи, где их полет занял дня четыре, но все-таки... С другой же стороны, если полететь, поголодав перед этим сутки, в голодный обморок тоже не свалишься. Одна из многих загадок нуль-т.
За меню отвечал стармех, ему и ответ держать. Не на новичка же ответственное дело сваливать. По идее, дежурным по кухне был Сергей, но он так удачно увильнул, что ждет его теперь двойное дежурство. Пока идут посадочные мероприятия, выход на нужную орбиту и прочее, можно и нужно подкрепиться.
Поставив экран в кают-компании на уведомление об ответе диспетчерской, сел за еду. Вернее собирался. Едва капитанский зад коснулся кресла, как Игоря подбросило. Его прошила страшная мысль - а где это мы? Вернее, она формировалась в мозгу довольно долго, никак не менее полутора минут. С самого момента отправки запроса на посадку капитан ждал ответа. Да, на обмен радиосигналами должно было уйти секунд двадцать, задержки при обмене сообщениями на таких расстояниях дело обычное. Но "Гашек" вышел из прыжка две минуты назад!!! Нет, надо было всё-таки пойти в медблок станции, с головой что-то не то.
- Все в рубку! - Игорь выкрикнул приказ уже на бегу. Мелькнуло вдруг закаменевшее лицо Михаила. Насчет Марвина сомневаться не приходилось - все указывало на его просчет. Смотреть какого он цвета надобности не было. В такие моменты все навигаторы одинаковые. Никто не любит промахиваться.
Так, приборы в норме. Мы в системе Блистательной. Определение местонахождения корабля завершено. Только не понятно - где сама планета. Так, посмотрим. Как Марвин ухитрился не провалить экзамены курсе на третьем? Даже курсанты на порядок лучше счисляют точность!
- Марвин, как у вас получился такой прыжок? До ближайшего астероида пятьсот мегаметров, а ничего крупнее не наблюдаестся. Ближайшая планета - газовый гигант на краю системы. Сама Блистательная с другой стороны звезды. Причем точно с другой стороны. Я бы даже предположил, что вы специально постарались так вывести корабль. Постарались на совесть.
- Понятия не имею, как так получилось. - Вопреки ожиданию Марвин был спокоен. Даже немного порозовел. Он производил впечатление человека, который искренне не понимает, как он мог так ошибиться, но уверен, что это мелкое недоразумение разрешится легко, скоро и ко всеобщему удовольствию. - Я пользовался последней версией лоции.
- Но как такое могло произойти? - Игорь растерялся. Из глубин памяти поднялось и окрепло странное слово "диверсия". - Если бы вы все сделали так хорошо, как утверждаете, тут, - взмах в сторону обзорного экрана, - висела бы и сверкала своими перистыми облаками Блистательная. Мы бы перешучивались бы с её диспетчерской. А этого не происходит.
- Надо все перепроверить. Надо вспомнить, а не было ли схожих случаев. Не до конца изученные свойства изнанки пространства, на пример. Возможно, производящая лоции компания допускала промахи в работе и раньше. Возможно, это какой-то компьютерный сбой. Вы ведь сами проверяли...
- Вы о чем?!? - Перед глазами Игоря вновь встали картины знакомства с этим человеком. Поиск щели для оплаты, поиск официантов в столовой, его явная неосведомленность в привычных деталях быта лунной базы. Странные фразы, тот не возможный факт, что устройство меню управления бортовым вычислителем этот "навигатор" увидел впервые только на борту "Гашека". Видимое беспокойство в спокойной ситуации перед вылетом и уравновешенность в явно не штатной. Их положение далеко от критического, верно, но согласно рекомендации Марвина Игорь провел беглую ревизию памяти и не нашел ни одного упоминания о похожих происшествиях. Перед ним стоял и рассуждал об ответственности сторонних лиц, блистал ораторским мастерством и доселе не ведомой уверенностью в себе Чужой.
- Я о том, - продолжал распространяться Марвин, - что проверка "черного ящика" покажет мою правоту. Вы легко сможете убедиться, детально и самостоятельно проверив весь путь моих расчетов, что ошибок в моих исчислениях нет.
- Отчего вы в этом так уверенны? - Михаил говорил задумчиво. Если не смотреть на его лицо и руки, то могло бы показаться, что он рассуждает о некоей отвлеченной проблеме. С того момента как навигатор стал отстаивать свою правоту, стармех бегал глазами по работающим обзорным экранам и включал дополнительные, делая вид что собирается проверять работу Марвина. Он тоже что-то заподозрил. Судя по неподвижной маске, которую он нацепил, его объяснения странностей нового коллеги были куда серьезнее тех выводов, к которым пришел Игорь.
- От того, что подобная ошибка не возможна. Ошибись я в "изнаночных" координатах, мы бы оказались вдалеке от всяких звезд. Ошибись я в системных координатах, как справедливо заметил командир, очутится строго с противоположной стороны Блистательной почти не возможно. Редчайшее исключение.
- У меня только один вопрос к вам, Марвин. Надеюсь, вы пока позволите мне называть вас этим именем? - Игорь пошел в лобовую атаку. Марвин продолжал удивлять. Если это агент - его плохо готовили. При более чем понятном намеке на провал легенды, лицо навигатора стало того же цвета, что и стразу после перехода через нуль-т. Глаза приобрели затравленное выражение. - Это Контакт?
- Что? Я вас не понимаю.
- Уверен, понимаете. Я только одного не уяснил - зачем нас было похищать?
- Капитан, на экранах по-прежнему пусто. - Михаил рапортует уверенно. Вероятно, мнения о природе навигатора совпали.
- Какой контакт? Какое похищение? Вы о чем, командир?
- Вы странно не наблюдательны, при вашей-то профессии. Вы не обратили внимания, что ко мне обычно обращаются "капитан", а не командир. Вы плохо владеете лицом, вы плохо представляете реалии нашей жизни. Вас плохо готовят. Вы не наш человек и вопрос в том, а человек ли?
- С ума сошли вы оба. Раз мы определились с координатами, предлагаю немедленно отправиться к планете, или ближайшей базе и продолжить наш разговор там.
- Не получится, - Михаил закончил колдовать над панелькой, которую выдвинул из подлокотника своего кресла. Из подлокотника - потому, что садится в присутствии Чужого не хотел. - Я подготовил обратный прыжок на Землю. Без навигатора точность будет аховой, пара световых недель, а то и месяц, но всё-таки такой выход будет лучшим, чем сидеть и ждать ваших друзей. При обнаружении любого подозрительного объекта, на любом расстоянии - стартую немедленно.
- Вы перегрузите двигатели...
- Допустимый риск.
- Ну и кроме выше перечисленных вы допустили множество других промахов. Я пришел на корабль последним и почти физически чувствовал, как инспектору СБП хотелось отложить нас рейс. Вы произвели на него впечатление. Вы мне не ответили, это Контакт? Вы представляете здесь свою цивилизацию? - Поразительно, но говоря эти слова, Игорь полностью отрешился ото всего. Он не чувствовал голода, хотя поесть не успел. Он не чувствовал страха. Наверное, это и есть ответственность. Он говорил от имени Земли с представителем Иного Разума. Если это Контакт, если случилось то, о чём мечтали многие поколения людей, если он стоит на пороге утвердительного ответа на вопрос "есть ли разумная жизнь во Вселенной кроме человека?", о каком голоде может идти речь?
- Наверное. Вы будите смеяться, но я не знаю. - Марвин рухнул в изнеможении в своё кресло. - В рубке есть фиксирующие изображение и речь устройства?
- Есть. Они активируются перед прыжком. После - обычно выключаются, но сейчас работают. - Михаил уверен и спокоен. Если перед ним и Чужой, то не опасный. Ох, Миша, рано ты расслабился.
- Это хорошо. А то вам придется отвечать на вопрос, куда я делся, не выбросили ли вы меня в космос на почве, как пишут в протоколах, "внезапно возникших неприязненных отношений".
Игорь и Михаил резко переглянулись. Такая дикость им не могла и в голову придти. Выбросить человека из корабля?! Да что же место такое, откуда пришел сидящий передними, если такие вещи считаются там едва ли не обыденностью? Как Марвину такая формулировка могла придти в голову?
- Что, вы не предполагали, что вас могут обвинить в убийстве? - Марвин спокоен. Вернее, он заметно нервничает, но с некоторым трудом берёт себя в руки. В голосе появилась какая-то горькая едкость. - Не думали ребята, я вижу. У вас такое явно не в ходу и подобная вероятность для вас дика и невозможна, как дыхание в вакууме. Эх, ребята, как я вам завидую. У вас фантазии не хватит представить в каком замечательном месте вы живёте. В какой прекрасной реальности. Да, в реальности. Я не с другой планеты. Я из другой версии "сегодня". Вы полагаете, что только вы замечали странности в моём поведении? Представьте себе на секундочку, а каково это было мне. Я бывал на лунной базе не раз и не два. Представьте, каково было моё состояние, когда я выхожу из главного шлюза и ничего, повторяю, ни- че- го вокруг не узнаю? Я подумал, что я свихнулся. Представляете, каково мне было - находиться внутри бреда и понимать это? Всё, от дизайна коридоров и залов, до этнического типа лиц встречных мне людей и выражения их лиц, мне было не знакомо. Вы верно подметили, командир, мою бытовую идиотию. И я это тоже понимал. Да если бы у меня оставались хоть какие-то сомнения, мне хватило бы только ваших новостей. Газет нет, а пользоваться вашей информационной системой я не умел. Пришлось обращаться за помощью к вашей Инне. Какой я бред придумал чтобы объяснить пробелы в знании банальных вещей - сам уже не помню. Время до отлёта провел как во сне, словно смотрел фильм с актером в главной роли навигатора на замену. С актёром, подозрительно похожим на меня.
- Моей Инны? - Из всей речи Марвина Игорь полностью понял только одну фразу. Лишь бы запись и впрямь велась и было можно прослушать эту безумную беседу ещё раз.
- Ну а чьей же? Или вы и впрямь не догадываетесь, что напротив её жизни есть окно, в нём горит свет и свет этот - вы, капитан? Игорь, ты лопух полный, если не замечаешь за собой, что она для тебя тоже несколько больше, чем просто девушка из наземного контроля. Меня обвинял в неумении держать лицо. Ха! На себя посмотри, бесстрашный покоритель космоса. - Игорь подавился словами и напрочь забыл, а что он собирался сказать. Все его ощущения в этот момент сосредоточились на лице. Щекам было жарко. - Так что не майся дурью. Как вернешься, так сразу переходи на более короткую дистанцию. Не знаю, как это дело происходит у вас, но переходи. Опять же, не знаю как в вашей версии "сегодня", но у нас я бы счел такие чувства сокровищем, которым не разбрасываются, поскольку второе такое не встретишь. Интересный мир, если человек в твоём возрасте ещё умеет краснеть. Эх, капитан, если б меня кто так любил, я бы Вселенную поставил бы перед Ней на колени, точно зная, что ей нужен только я.
- Всё это очень интересно, но не вполне этично обсуждать в моём присутстви. - Михаил, пользуясь временной недееспособностью капитана, взял бразды правления в свои руки. - Так вы говорите, что прибыли к нам из "другого сегодня"?
- Именно. Как я уже говорил - ваши новости меня просто добили. Там, откуда я к вам явился, такого не может быть никогда. Вести о прекрасных успехах в такой-то области Знания, (к слову, я просто не помню, когда что-то подобное читал у себя). Никаких биржевых котировок (потом посмотрите в словаре, что это такое), никаких громких судебных процессов, судьбоносных и уникальных футбольных матчей, начало которых отмечают как первостепенное событие, а победу национальной сборной воспринимают так, словно победили в войне или высадились на ранее не доступной планете. Никакой светской жизни, никаких рассказов о спятивших от славы и миллионов людях. При запросе слова "убийство" мне накидали кучу ссылок на разные произведения писателей-детективщиков, написанных не позднее полувека назад. Сплошные "вести с полей", как они грезились своим создателям. Разумеется, я немного растерялся от такого попадания. Я чуть не тронулся умом на самом деле. Я рассматривал этот вариант, разумеется. Но... в общем, я пришел к выводу, что ваш мир слишком живой, чтобы быть порождением чьего-то, пусть и моего разума.
Марвин говорил, говорил и всё никак не мог выговориться. Он рассказывал о странном, ужасном месте, в котором люди добились сходного уровня развития, но не получили никакого удовлетворения. Экономика позволяла построить каждой семье хороший дом, но половина населения планеты ютилась в трущобах. Производство продовольствия было достаточным, но та же половина постоянно не доедала, на фоне героической и хорошо оплаченной борьбы с лишним весом в самых развитых странах. О городах - миллионниках, в которых господствовали скученность, духота и одиночество. Марвин о многом говорил. Речь его была сбивчивой, словно он старался в минуту высказать то, на что в нормальной беседе ушел бы час. Когда он запнулся, Игорь воспользовался паузой чтобы вернуть разговор в более конкретное русло.
- Когда мы прыгнули сюда, мне показалось, что вы обрели уверенность, хотя на Луне вы постоянно беспокоились.
- Так мне не показалось, что во время перехода через изнанку пространства, или через "нуль-т", как говорят у вас, обостряется интуиция? Правда, что в голове связываются концы с концами так легко, как это бывает только во сне?
- Правда. Некоторые люди используют такие полёты для подстёгивания вдохновения. Самого разного, как научного, так и творческого.
- Я успокоился, поскольку связал концы с концами. Я понял, что пробуду здесь не долго. На Луне я боялся, что меня "разоблачат" и куда-то упрячут. Теперь меня словно растягивает, как резиновый жгут. Я всё меньшей и меньшей частью нахожусь "здесь" и всё большей частью "там". В том месте, которое всю свою жизнь считал домом. Я чувствую это почти физически. Что касается природы моего визита, то я был в этой системе непосредственно перед тем как полететь на Луну и получить назначение на ваш корабль. Не знаю как у вас, но в нашей реальности, в районе Блистательной порой наблюдаются забавные эффекты. Физики не первый год ломают головы над природой этой аномалии и конца их усилиям не видно. Скоро финансирование им прикроют, поскольку результатов, пригодных для коммерческого использования, нет и не предвидится. Я тут задержусь не на долго. Моё время практически истекло. Лишь бы не оказаться в вакууме. Печально будет умереть после всего такого...
- Допустим, я вам верю, - начал Игорь.
- Верите, капитан, верите, иначе бы не спрашивали.
- Допустим, - с нажимом повторил Игорь. - При чём тут такой странный перенос? Почему мы не на орбите Блистательной?
- А у вас нет теории, которая связывает корабль, идущий через изнанку пространства и человека, который прокладывает этот курс?
- Это не теория, а факт.
- А раз так, то подумайте сами, куда мог привести курс проложенный мной. К стати, не удивляйтесь тому, что я его проложил, оказавшись перед вашим бортовым компьютером впервые в жизни. Математика - то одна и та же, а навигатор является частью комплекса вычисление - разгон - переход - выход. Нам с вами редкостно повезло. Поскольку я человек не просто из другой версии "сегодня" но, не побоюсь сказать, прямой противоположности вашему миру, в социальном смысле, я вывел корабль строго с другой стороны местного светила. Повезло нам, а то могли бы...
- Выйти в антимире, на пример. Улететь в противоположную сторону. Вывалиться в вашем мире. Или корабль стал бы немного другим - обшивка внутри, а отсеки снаружи. - Михаил, никогда не производивший впечатления человека легко принимающего всё на веру, от избытка чувств перебил собеседника. Взгляд его пылал.
- Именно. - За время разговора Марвин успокоился. Вернее, говорил он так, словно был спокоен, но его бил озноб. Наверное, так держались люди перед казнью. Силой воли могли сказать что-то воодушевляющее друзей и пугающее врагов, но коленки-то тряслись. - Так что легко отделались. Полагаю, вы легко сможете долететь до планеты обычным ходом, без моей помощи.
- С момента вашего появления у меня в голове роятся странные мысли. Порой я говорил странные слова, вроде "за счёт Компании". А это-то что? - Игорь "дожимал" собеседника с несвойственной ему агрессивностью.
- Откуда мне знать? Возможно, я своего рода окно из своей реальности в вашу. И на вас это тоже оказывало какое-то действие. Как бы затягивало ко мне. Но это только мнение. Даже не гипотеза. К слову, когда я прилетел, инспектор СБП провел досмотр меня. Поверхностно, не всё же. Бедняга, не решил бы он что спятил... Впрочем, мне пора.
- Как? - Это сказали сразу двое.
- А вот так, ребята. Держаться здесь так же просто, как запомнить сновидение. Оно такое манящее и прекрасное, в нем столько замечательных событий, какие не встретишь ни в каком фантастическом романе... Но тебя будят, обливают ледяной водой и орут в ухо: - "Бегом ма-ар-ш"! И сновидение расползается под напором реальности. Так и я стараюсь вас помнить, видеть, но я уже не здесь. - Марвин и впрямь стал каким-то не отчётливым. Словно плоским, или бледным. В том смысле, в котором бывает бледной улыбка. - Любите свой мир, ребята. Даже если там меня ждёт открытый космос, я безумно рад, что провел в вашем обществе несколько часов. Вы живёте в сказке, поверьте мне. Не сомневаюсь, что тут есть свои проблемы, но они тоже сказочные, не такие как у нас. Берегите свою Страну Фантазию и любите её. И ты Игорь, люби ...
Голос смолк, хотя изображение ещё присутствовало. Потом не стало и его. Марвин стал тенью, воспоминанием. Он не исчез внезапно, он не растаял в воздухе медленно. Он перестал быть не заметно, ровно по той ассоциации, которую сам привёл, сравнив своё нахождение в этом мире со сном. Вроде и быстро, а вроде его исчезновение произошло не торопясь.
Два космонавта смотрели на опустевшее кресло и молчали. Наверное, так прошло несколько минут. Каждый думал о своём. Никто не решался нарушить молчание вопросом, а не стали ли они жертвой галлюцинации. Михаил не спешил проверять, а была ли запись. Первым звуком, который нарушил тишину рубки после прекращения на полуслове разговора, был голос пустого и страшно не довольного этим обстоятельством желудка.
Экипаж "Гашека" не торопясь вернулся в кают-компанию. Наличие трех приборов на столе позволило им надеяться, что всё происшедшее было на самом деле. Поели молча. Нарушать тишину и уединение некоего общего знания не хотелось. В какой-то момент, хотя ни Игорь, ни Михаил не смогли бы в том поклясться, оба подумали, что Марвин был прав на счёт сказки. Подумали и вздрогнули. Так, в тишине и сосредоточенном на общей теме размышлении, они сидели вдвоем, друг напротив друга и неспешно допивали чай. За обеденным столом были не традиционные груши, а обычные чашки из толстой керамики. Тяжелые, но приятные на ощупь. Долго хранящие тепло даже без подогрева.
В гармонию общих мыслей ворвался зуммер внешнего вызова.
- Внимание, "Гашек". Говорит спасательный бот. Вы вышли из нуль-т в нештатном режиме. Сообщите характер неисправности и есть ли на борту пострадавшие. Если вы слышите или видите меня, но не можете ответить...
Ну вот и всё, сказка закончилась, подумал Игорь, бегом направляясь в рубку. Радиосигнал достиг Блистательной. Мой запрос был самым обычным, который отправляют в эфир когда полет завершается стандартным образом. Даже странно, что его поймали. Ну а поскольку "Гашек" находился слишком далеко для начала посадочных процедур, а я ни словом не обмолвился о своём местонахождении, они решили, что говорит автомат, а корабль терпит бедствие. Не тратя время на радиообмен (Почти час такого дорогого в критической ситуации времени), прислали бот. Надо ответить, что всё в порядке. И не стоит пока думать о множестве вопросов, которые будут заданы капитану корабля, который взлетал с двумя членами команды, а вернулся с одним. Только бы запись сработала.
Уже набирая воздух для ответа спасателям, капитан Игорь Смирнов посмотрел на хронометр. Ещё одна дань традиции, которая сейчас позволяла зацепиться за реальность, после бреда последнего получаса. Игорь прошелся ласковым взглядом по бронзовым завиткам, по толстому кварцевому стеклу, по витым стрелкам. На часах был Полдень.