Действие происходит в одной из губерний одного из крупных государств. Все персонажи вымышлены. Сходство фамилий случайно.
Действующие лица
Фанфаронов - губернатор, светский лев и позер.
Феликс Верноподданный - редактор, лицо, приближенное к гу-бернатору
Сашин - юный пигмалиончик от политики
Олегов - кандидат заумных наук, друг Сашина, нарцисс
Бунтовщиков - диссидент, отдаленный от властей писатель
Корочкина - студентка, любительница тусовок
Концентратов - студент, любитель тусовок
Короедов - советник Фанфаронова
Кашалотова - пресс-секретарь
Акулов - интеллигент при губернаторском дворе
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
В кабинете губернатора оживление... Советники, во главе с наиглавнейшим советником Короедовым, снуют туда-сюда.
Фанфаронов: Ах, что же это творится такое, господи! Это же надо такому случиться! Ай, яй яй! (хватается за голову)
Короедов: Не извольте беспокоиться, нет никаких причин для тревоги! Ну, приедут. Ну, посмотрят. Ну, напишут...
Фанфаронов: Приедут? Посмотрят?! Напишут??? А ты зна-ешь, что они напишут? Знаешь? Напишут все, как есть. Опозорят меня. Как копнут они поглубже, как посмотрят, как с людьми простыми поговорят, и конец мне. Выйдет, что я не реформатор, не подвижник, не демократ. А так: деспот и самодур. А кому, скажи мне, Аркашка, хочется самодуром быть? Вот то-то!
Короедов: Извольте, ваше сиятельство...Ах, как вы, право, все преувеличиваете. Прямо склонны к гиперболе. Не опасай-тесь! Я придумал одну хитрую штуку. Она наше спасение!
Фанфаронов: Да как спастись то? Я вчера, когда это извес-тие получил, весь день ходил сам не свой. А в обед, когда при-корнул в кабинете, приснился мне сон. Будто сижу я в своем кресле, за столом. Все как всегда: и пресс-папье, и телефоны справа-слева, и бумаги. Да вот чувствую: ползает по мне муха! Огромная зеленая муха! И усиками так противно шею щекочет! Взмахнул я руками, чтобы муху отогнать, и проснулся! Оказыва-ется, вот к чему сон: высаживается ко мне в губернию десант журналистов! Не своих, а заморских! Ну, а если они захотят обо мне правду узнать? Что тогда? На весь мир меня ославят! И ста-ну я никому не нужен. Меня даже вахтером в парк культуры и отдыха не примут.
Короедов: Да бросьте печалиться, говорю вам! Лучше бы взяли икорки масляной да на хлебушек ее!
Фанфаронов: Икорку я завсегда уважаю. Только какая тут, Аркашка, икорка, ежели мне позор информационный светит?
Короедов: На всякие меры есть контрмера. Тут вас давно уже Верноподданный дожидается.
Фанфаронов: Это, который Верноподданный? Тот, что при бровастом на однокурсников постукивал?
Короедов: Он самый, ваша светлость!
Фанфаронов: Через минуту проси.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Тот же кабинет. Рядом с Фанфароновым сидит Кашалотова. В руке у нее блокнот, позади - включенная видеокамера. Кашалотова записывает разговор Фанфаронова и Вернопод-данного.
Верноподданный: Я, ваше сиятельство, бежал к вам на по-лусогнутых. Шутка ли - к самому вызывают!
Фанфаронов: Ну да! Ко мне брат, если я зову, на всех четы-рех поспешают! Вон, она знает!
Кашалотова сжимает голову в плечи...
Фанфаронов: Ну, давай рассказывай - чего вы там с Корое-довым удумали?
Верноподданный: Да ничего сверхнового. Надо нам делега-цию заморскую запутать дезинформацией. Станем гостей опе-кать, прием торжественный окажем. И людей верных-преданных к ним направим. Пусть создают хороший имидж.
Фанфаронов: Ба! Как же я сам не додумался? А ведь и вер-но: создать имидж!
Кашалотова: У меня эта мысль давно на языке вертелась.
Фанфаронов: А что молчала?
Кашалотова: Рот при вас боялась раскрыть.
Фанфаронов: Ну, в любом случае, эта мысль мне первому пришла. Я ведь наиглавнейший!
Верноподданный: И наисветлейший, наимудрейший, наи-ценнейший...
Фанфаронов: Незаменимый я еще!
Верноподданный: Да-да-да!
Фанфаронов: А что люди твои? Надежные?
Верноподданный: Абсолютно! Люди проверенные. Я их давно подле себя держу, и к вам приучил.
Фанфаронов: То есть как это?
Верноподданный: Постоянно им рассказываю, какой вы на-исветлейший, наимудрейший, наиценнейший...
Фанфаронов: Правильно делаешь! Пусть чтут!
Верноподданный: Так вот... Самые ценные люди - Олегов и Сашин. Два сапога пара.
Фанфаронов: Лакированных?
Верноподданный: Возможно...Оба очень перспективные. Олегов - кандидат наук, защищался на тему ваших политических пристрастий. А Сашин: вообще вундербар, то есть ундервуд. То бишь: вундеркинд. Увлекается политикой, он у меня регулярно строчит статьи о вашей замечательной личности. Во всяких об-щественных сходняках-тусовках он первый человек. Бывает всюду. И везде на первых рядах и в президиумах сидит. Высту-пает много, говорит-еще больше. Из него слова - как из чугунка крупа, выскакивают. Да не пугайтесь: он, как попугай, все вычи-танное из книжек повторяет. Многомудрым себя считает. Член-ствует во всяческих молодежных академиях, объединениях, кол-локвиумах. Забалтывает всех.
Фанфаронов: Ишь ты!
Верноподданный: Да это не страшно. Я им верчу, как хочу. Он ведь мой работник! Есть у него одна слабость: любит вокруг знаменитостей находиться, а потом фоткаться с ними и фотокар-точки на интернет-сайт выставлять. Всю квартиру фотографиями со звездами оклеил, ребенок двадцатилетний.
Фанфаронов: Скажи ему: пусть придет ко мне. Я ему кален-дарик подарю со своей фотографией. На память.
Верноподданный: Передам непременно!
Фанфаронов: Так, про этих двух я понял. Кто еще в резер-ве?
Верноподданный: Студенты Концентратов и Корочкина. Любители светских тусовок. Мы их запустим к гостям замор-ским. Они сразу вас начнут славить. Прекрасно получится!
Фанфаронов: А еще?
Верноподданный: Ваш Акулов сгодится. Будет народ изо-бражать!
Фанфаронов: Ах, как замечательно вы все придумали, ми-лый Лушин! Сам то тоже, небось, пойдешь на встречу с гостями заморскими?
Верноподданный: Ну конечно! Они ведь хотят, чтоб в моей газете потом их статьи перепечатывали.
Фанфаронов: Сходи! Непременно сходи!
Верноподданный уходит, кланяясь
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
После официального приема у Фанфаронова, заморские журналисты соизволили устроить прием неофициальный, неформальный. Дело происходит в арендованном зале. Среди многих приглашенных - и люди Верноподданного.
Сашин: Ах, как замечательно, как звездно здесь! Какие тут знаменитости, я млею!
Олегов: Млеть то млей, да не забывай, что мы должны изо-бражать не только интеллектуальную элиту, но и славить Фан-фаронова.
Сашин: Об этом я помню...
К Олегову и Сашину приближаются танцующие вальс Кон-центратов и Корочкина.
Концентратов: Я пять минут назад, перед танцем, имел бе-седу с одним из заморских гостей. Рассказал ему о нашем гени-альном губернаторе. Ничего не утаил. Что он и наисветлейший, и наиценнейший, и наиглавнейший.
Олегов: Молодец! Потоньше привирай, потактичнее. Бери пример с Сашина. Он выпил немного, стал развязнее. Ходит те-перь среди заморской публики, и лапшу им на уши вешает.
Находящийся в легком подпитии милашка Сашин, взбирает-ся на сцену и рвется произнести речь.
Сашин: Господа! Вы приехали к нам издалека, мы очень рады! А еще рады ничего от вас не утаить, рассказать все как есть. Например, я могу с уверенностью сказать, что наш Фанфа-ронов - самый великий человек. Наиумнейший, наиглавнейший, наиценнейший!
Верноподданный (улыбаясь и обращаясь к заморскому гос-тю): Какой сокол Сашин, правда? Мой любимец! Он правду го-ворит, ничего не утаивает!
В зале появляется диссидент Бунтовщиков. Скромно садится за стол.
Верноподданный (недовольно): Кто его сюда позвал? Кто разрешил? Диссидент тут уже есть, это Акулов! Найти Акулова!
Акулов: А что меня искать? Я тут!
Верноподданный: Как ты допустил сюда Бунтовщикова? Я ведь сказал: должны быть только приближенные к Фанфаронову люди.
Акулов: Он с кем то из заморских гостей зашел, теперь уж не выгонишь!
Верноподданный: Ах, какой пассаж!
Тем временем заморские гости понемногу отходят от Короч-киной, Концентратова, Олегова и Сашина в сторону Бун-товщикова. Чувствуется, что им интересно поговорить с ним.
Верноподданный: Господа, куда же вы? Мы еще столько интересного для вас заготовили!
Сашин: Подождите, подождите! Я еще не все рассказал о нашем замечательном, наиценнейшем, наимудрейшем, наиглав-нейшем Фанфаронове!
Олегов: И я!
Корочкина: И я!
Концентратов: И я!
Но заморские гости уходят, даже не посмотрев в сторону "верноподданнической гвардии".
Верноподданный: Да уж...
В зал входит Короедов, держа в руке красочные проспекты с фотографиями Фанфаронова. Оглядев зал, и не заметив в нем заморских гостей, Короедов в нервном потрясении роня-ет на пол проспекты.