Хелли Хеллстром : другие произведения.

Холодный дождь, холодный ветер...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    2003 г. То, что принято называть fan fiction. Да еще по "Sailor Moon". Но не пугайтесь, смотреть необязательно. :-) Основное будет понятно и так. Романтическая, в общем, история.

   Я сижу на подоконнике и смотрю в окно. Подоконник широкий, но мне неожиданно кажется тесным и он, и вся квартира, заполненная моими невысказанными мечтами, желаниями, мыслями, снами - да, теперь еще и снами... Раньше нам двоим хватало места на этом подоконнике...
   Пальчики Мичиру - тонкие, нежные, ласковые... "Мне нравятся твои руки, Харука..." Лукавая, едва заметная улыбка, светлые глаза таинственно смотрят из-под ресниц... Дождь, струящийся по стеклу. Моя Мичиру... Это было настоящее чудо... Было. А потом был храм, выстрелы, аквамариновые волосы Мичиру, разметавшиеся по полу, талисманы, парящие над нами в жгучем мареве боли... И мы должны были погибнуть - но не погибли. Маленькая, наивная, растерянная девочка, такая смешная со своими дурацкими хвостиками, сумела спасти нас. С тех пор во мне поселилась растерянность. Я перестала быть такой уверенной, такой сильной, такой... какой?
   Мичиру всегда была мне опорой, подругой, нет, чем-то большим... Она понимала меня. Я любила ее, прелестную, таинственную, лукавую, хотя никогда не могла до конца ее понять. Но она позволяла себя любить; ее образ, словно картина тушью, был прорисован в моей душе четкими, ясными линиями. Она была хрупкой, нежной, ее нужно было беречь. И я берегла ее.
   Но теперь что-то изменилось. В моей душе появилась новая картина, рядом с рисунком Мичиру, наравне с рисунком Мичиру, и это сводит меня с ума... Она совсем другая, эта картина: краски сливаются, линии размыты, - но такая яркая, живая, цветная!.. Четкий, ясный черно-белый рисунок по-прежнему нетронут, но кажется мертвым и безжизненным...Отточенная выверенность линий убивает. Как я могла тогда предположить, что это случится?..
   Усаги я никогда не принимала всерьез. Славный, смешной и безответственный ребенок, над которым так легко было подтрунивать. Плакса, сладкоежка и лентяйка. Наивная и добрая девчонка. Она всегда мне нравилась, с первой встречи, но никогда я не думала...
   Мне нестерпимо больно, но удар кулаком в подоконник мало помогает. Глупо. Когда есть противник - можно драться. Сейчас мой противник - я сама.
   ...Глаза - яркие, синие; волосы, так похожие на мои, но светлее и с золотистым оттенком; тонкая, нежная шея, такая беззащитная между двумя длинными шелковистыми хвостиками... так хочется коснуться ее губами...
   Как смогла тогда эта вечная растеряшка собраться для решающего удара, вложить в него столько силы, мощи; как умеет эта смешная глупышка найти нужные, верные слова, чтобы подбодрить, вдохнуть в нас мужество в трудный момент?..
   С Мичиру мы были вдвоем, мы понимали друг друга, но всегда была и какая-то недосказанность, было ее молчание, ее игра на скрипке, ее мир, в который вход мне был заказан. Ответом на мои мучения и ревность служил лукавый и чуточку отстраненный взгляд из-под ресниц. Знаю, она меня любит, но порой она так далеко... а сейчас меня это уже не пугает, не мучает, как прежде. Пугает другое.
   Мы живем, как марионетки, у которых вместо ниточек - чувство долга, словно играем спектакль по сценарию, написанному кем-то чужим, кому и дела нет до наших желаний и страданий. Я не должна вмешиваться. Я не имею права. Усаги любит Мамору, они поженятся, станут королем и королевой, родится Малышка. Мне нет здесь места. Я не должна предавать Мичиру. Я не должна вмешиваться... Ч-черт!!!
   Хлопнула входная дверь, и я поспешно провела кулаком по щеке - но поздно, Мичиру заметила мой жест.
  -- Харука, ты плачешь? - дробный стук каблучков по полу, ласковая рука касается моей щеки. Я благодарна за ласку, но она мне не нужна и потому не трогает. Я молчу.
  -- Скажи мне, что случилось?
  -- Ничего. Я просто размечталась.
  -- Смотришь на дождь? - Мичиру улыбается, но в глазах ее вопрос. На этот вопрос я не собираюсь давать ответа.
  -- Да, - киваю и спрыгиваю с подоконника.
   Тебе незачем знать, Мичиру, что яркие мазки подбираются к строгим, четким линиям и грозят скрыть их, не оставив и следа. Незачем.

* * *

  
   В "Короне", как всегда, было уютно, девочки сидели за столиком, весело болтали, уписывая за обе щеки заказанные блюда. Рей о чем-то спорила с Мако, Минако стреляла по сторонам глазами, Ами увлеченно читала какую-то книжку, ухитряясь при этом слушать разговор девочек и откусывать от огромного сэндвича. Харука слегка улыбнулась, увидев, как сидящая напротив Усаги украдкой стерла с носа взбитые сливки, которыми было украшено пирожное. Едва успев доесть пирожное (третье по счету) и облизать пальцы, Усаги вскочила и помчалась к выходу. Все девочки, как по команде, повернулись и увидели входящего Мамору.
  -- Мамо-чан!!! - в два прыжка Усаги подлетела к Мамору и повисла у него на шее. Он, смеясь, закружил ее.
   Харука вспыхнула и сжала салфетку. Но сдержалась и осталась сидеть, не двигаясь, под удивленным и пристальным взглядом Мичиру.
   Усевшись рядом с Усаги, Мамору принялся что-то рассказывать, но Харука не слушала. Она смотрела в стол, а пальцы ее комкали салфетку. Наконец, отшвырнув несчастную салфетку, она посмотрела на парочку напротив. Усаги что-то шепнула на ухо Мамору, тот рассмеялся и поцеловал ее в щеку. Усаги слегка покраснела.
   Харука встала и, бросив: "Мне пора. Потом объясню", - быстро вышла, не оглянувшись.
  -- Что это с ней? - девочки переглянулись и посмотрели на Мичиру. Та покачала головой.
  -- Не знаю.
   Усаги молчала и внимательно смотрела из-за плеча Мамору вслед Харуке.

* * *

   "К черту! Пора завязывать с этим! Я больше так не могу! С меня хватит!!! К черту!"
   Сунув сжатые кулаки в карманы, Харука стремительно шагала под дождем, словно пытаясь убежать от боли.
  

* * *

  -- Ответь мне, пожалуйста, что с тобой. Что случилось? - стоя в дверях, Мичиру внимательно смотрела на склоненную русую голову подруги.
   Харука сжала подлокотники кресла, подняла голову и встретилась взглядом с Мичиру.
  -- Что случилось? - повторила Мичиру, не двигаясь с места.
  -- Ничего.
  -- Харука...
   Харука упрямо вздернула подбородок, встала и отошла к окну. Сердито буркнула, не оборачиваясь:
  -- Была причина.
  -- В чем дело? - Мичиру сжала дверной косяк.
  -- Ну... Уже все в порядке. Я выпила таблетку.
  -- Так вот оно что? - Нептун рассмеялась, подошла к Харуке и обняла ее за плечи. - Что же ты раньше не сказала, глупышка? Мы бы ушли вместе.
  -- Не хотела тебя беспокоить. Сейчас все хорошо. - Лицо Харуки было спокойным, губы чуть улыбались. - Эта чертова Усаги со своими пирожными...
   Мичиру расхохоталась.
  -- Ну, она же не виновата!..
  -- Да, - спокойно сказала Харука. - Она не виновата.
  

* * *

  -- До завтра, милая.
  -- До завтра.
  -- Я позвоню тебе.
  -- Конечно!
  -- Ну, пока!..
  -- Пока!
   Усаги захлопнула дверь и прижалась к ней лбом, постояла так несколько секунд. Потом медленно пошла в свою комнату, сбросив по дороге плащ и туфли. Мичиру позвонила, извинилась и сказала, что у Харуки болел живот. Но...
   Это "но" возникало не впервые.
   Девочки всегда так завидовали им с Мамору. Конечно, завидовали по-хорошему, все, даже Рей. Но думала ли хоть одна из них, что значит запланированная, спрогнозированная любовь безупречно благородного юноши? Усаги боялась признаться себе, что для нее это теперь не означает ничего, кроме скуки. Она очень счастлива с Мамору. Очень. Но...
   ...Солнце золотит светлые волосы, касается упрямого подбородка... "Какой красивый парень..." Отлично сшитый костюм, руки в карманах, на губах усмешка... "С чего вы взяли, что я - парень?" Тогда впервые возникло это странное чувство. Появилось и исчезло.
   Но не бесследно.
   Солнечный день, они с девочками и Мамору едут на пикник. Харука за рулем, ветер ласково треплет ее волосы. Правильно, он должен тебя любить, ведь ты - его воин. Руки на руле, мурлычет под нос какую-то песенку. В зеркало видно, что глаза ее прищурены, как у кошки. На короткое мгновение их взгляды встречаются. Затем Харука вновь смотрит на дорогу, Усаги поворачивается к Минако и продолжает разговор...
   Ведь был этот взгляд.
   Или не было его? И сегодня - ничего не было?..
   Усаги бросилась на кровать, не раздеваясь. Она была несчастна. Очень.
  

* * *

   Никогда не думала, что время может тянуться так медленно и тоскливо. И что на душе может быть так безнадежно. Плакать не хочется, да это и не поможет. Это раньше можно было зареветь, утешить себя съеденным пирожным или звонком Мамору. Устроить прогулку по магазинам или по парку. Но когда внутри такая пустота - тяжело носить ее в себе. С места не хочется двигаться.
   Я стала плохо спать. Встаю рано. Я даже на занятия прихожу теперь вовремя. Учителя в шоке. Впрочем, оценки лучше не стали. Очевидно, это их немного успокаивает.
   Харуку я почти не вижу. Когда встречаемся - перекидываемся парой фраз, улыбаемся, расходимся. Всё.
   Я знаю, Мамору - моя судьба. Это хорошо. Он всегда умел обо мне позаботиться. У нас будет чудесная, милая дочка. Так должно быть. И никак иначе.

* * *

  -- Уран, проснись!..
   На моей постели сидит Мичиру и трясет меня за плечо.
  -- Что такое?
  -- Ты так металась во сне... Ворочалась...и...кажется, плакала...
  -- Я? Нет, я не плакала. Просто приснилось что-то... не очень... Ничего. Все хорошо.
   Мне снилась Уса. Ее глаза, ее губы так близко от моих губ... Потом - вихрь, и нас разделило, завертело, ее нет рядом, я пытаюсь отыскать ее, но тщетно. Я плачу, хочу позвать ее - и просыпаюсь. Но Мичиру это знать не обязательно.
  

* * *

   Мичиру ушла на репетицию. Я брожу по комнатам. Девать себя некуда. Наконец, я не выдерживаю, натягиваю брюки и кожаную куртку и ухожу в парк. По крайней мере, там можно слоняться сколько душе угодно и не видеть все те же стены.
  

* * *

   Мамору в парк пойти не смог. Что ж, может, к лучшему. Я медленно брожу по аллеям, кутаясь в плащ. Начинает накрапывать дождик. Погода очень подходит к настроению...
  

* * *

  
   Налетел ветер. Капли ударили дробно и дружно. Усаги взвизгнула и, вцепившись обеими руками в капюшон плаща, со всех ног понеслась к стоящей неподалеку беседке. Влетев под спасительную крышу, она принялась отряхиваться и неожиданно поняла, что в беседке есть кто-то еще. Резко обернувшись, она наткнулась на внимательный взгляд Харуки.
  

* * *

  
   Сунув руки в карманы куртки, Харука стояла и пристально смотрела на нее лишенным всякого выражения взглядом. Слегка оробев, Усаги тихо сказала:
  -- Привет...
  -- Привет, - Харука едва заметно улыбнулась. - Гуляешь?
  -- Да. Не сидится дома.
  -- В такой дождь?
  -- Но ты ведь тоже... - Усаги не договорила, вглядываясь в темноте оплетенной зеленью беседки в лицо Харуки. Харука вздрогнула и промолчала.
   Дождь припустил сильнее. Ровным голосом Харука сказала, глядя на потоки воды:
  -- Похоже, мы тут застряли на час, не меньше. - И продолжала стоять, созерцая пелену дождя, не двигаясь.
   Усаги робко подняла глаза и открыла рот, собираясь что-то ответить, но в небе быстрой змеей скользнула молния и через несколько секунд разнесся громовой раскат. Усаги вскрикнула и непроизвольно вцепилась в руку Урана. Потом испуганно спросила:
  -- Как ты думаешь, в беседку может попасть молния?
  -- Не бойся, глупышка, - голос Харуки звучал мягко, и она не отняла руки. - Ничего страшного не случится.
   Усаги взглянула на Харуку. Та смотрела спокойно и, казалось бы, слегка насмешливо, но что-то было в этом взгляде... в темноте не разобраться... и она не спешила высвободить руку.
  -- Я не боюсь, - тихо и твердо ответила Усаги. - С тобой я ничего не боюсь.
   Харука удивленно и недоверчиво посмотрела на Усаги, а та выпустила, наконец, ее руку, но не отвела взгляд. И неожиданно спросила:
  -- Почему тебе не сидится дома, Харука?
   Харука снова вздрогнула. Ее глаза стали растерянными, потом их выражение неуловимо изменилось. Несколько мгновений они напряженно смотрели друг на друга; тишина в беседке, казалось, зазвенела, как струна, стала нестерпимой - а потом словно лопнула. Харука мягко взяла Усаги за плечи и медленно привлекла к себе. Медленно, очень нежно ее дрожащие пальцы коснулись щеки Усаги, стали ласкать ее лицо, шею, шелковистые пряди волос. Усаги не шевелилась, закрыв глаза и полностью отдавшись ласке. Пальцы Харуки скользнули по маленькому ушку, потом ее руки приподняли лицо Усаги и теплые губы осторожно стали касаться щек, лба, сомкнутых век, губ... Девушка по-прежнему стояла неподвижно, но едва Харука попробовала отстраниться, по-своему истолковав эту неподвижность, как Усаги прижалась к ней всем телом, обняв за шею, и открыла глаза. Секунду помедлив, Харука склонилась к ее лицу и прижалась губами к ее губам. Усаги ответила на поцелуй; он был долгим, состоящим из множества нежных, неспешных поцелуев...
   Усаги видела рассеянное и напряженное одновременно лицо Харуки, ее полузакрытые глаза, длинные ресницы, когда та наклонялась, переведя дыхание, для нового поцелуя, потом уже не видела ничего, снова закрыв глаза, лаская шею Харуки, плечи, зарываясь пальцами в густую шапку ее волос...
   Время остановилось, их дыхания смешались, поцелуи стали страстными, глубокими; тела все теснее прижимались друг к другу; они наслаждались каждым движением, не слыша ничего, кроме бешеного биения сердец...
   Наконец, Харука мягко, но решительно отвела руки Усаги, отступила на шаг. Потерла лоб, пытаясь собраться с мыслями.
   Усаги стояла, как зачарованная.
  -- Пожалуй, продолжать не стоит. - Голос Харуки слегка дрожал.
  -- Почему?
  -- Ты же не хочешь, чтобы сюда вошли и увидели нас? - сказала Харука, меняя тон.
  -- Мне плевать, - тихо ответила девушка и потянулась к Харуке.
  -- Ты же не хочешь, чтобы тебя обозвали извращенкой? - жестко и отчетливо произнесла воин Урана.
  -- Я тебя извращенкой не считаю!.. - голос Усаги зазвенел от обиды.
  -- Дело не в тебе... - это прозвучало чуть мягче. - Мне лучше уйти. Прости, пожалуйста.
   Трясущимися пальцами Харука застегнула молнию куртки, подняла воротник и стремительно выбежала под стихающий дождь, оставив Усаги одну в пустой беседке.
  

* * *

  
  -- Хару!..
   Мне стало холодно. И пусто. Я даже не пыталась догнать Харуку, она бегает куда быстрее меня. Быстрее любой из нас. По-прежнему шумел дождь, а я сидела в беседке и не могла прийти в себя. Мне хотелось плакать, а еще я ужасно устала.
   Как я была счастлива, когда Харука склонилась надо мной и коснулась моей щеки!.. Это было лучше всего на свете! Она словно знала, чего мне хотелось, чего я ждала. Ее поцелуи были совсем другими, не такими, как поцелуи Мамору. И губы были другими - нежные, мягкие... Мне было так хорошо, так спокойно в ее объятиях. Так тепло... Я вспомнила, как мои руки коснулись холодной кожи куртки, потом - теплой, бархатистой шеи, спутанных, слегка влажных прядей волос, крошечной сережки в ухе... На губах еще жили ее поцелуи, я снова вспоминала ее прикосновения... Теперь ничего не будет. Иначе она не убежала бы. Она тоже мучается, я это поняла, но больше не будет ничего. Харука так решила, и ее не переубедить, уж это я хорошо знаю!
   Мир вокруг затуманился, я поднесла руку к лицу и вдруг ощутила исходящий от нее запах - запах Харуки, ее туалетной воды, - слишком резкий, чтобы быть женским... ее кожи, волос... Запах того, чего не будет никогда.
   И тогда я разрыдалась.

* * *

  
   Я просто испугалась. Я просто сбежала, боясь всего случившегося и того, что не случилось. Мысль, что теперь она может презирать меня и считать падкой на развлечения дрянью и предательницей, была нестерпима. А мысль о том, что вечером она так же будет целовать Мамору, просто убивала.
   Мне хотелось убежать, раствориться, исчезнуть, лишь бы не эта боль!
   Те несколько секунд, что мы смотрели друг на друга... во мне что-то сломалось. Я больше не могла сдержаться, слишком долго мне приходилось скрывать это. Но я готова поклясться, что в ее глазах я прочитала то же самое! Она хотела этого так же, как и я!.. Дождь, полутемная беседка, блестящие глаза Усаги - совсем близко, рядом; ее тело, такое доверчивое в моих объятиях, такое отзывчивое... Милые мокрые щеки, маленькие нежные ручки... Губы, прижавшиеся к моим губам...
   Против воли вырвался сдавленный стон. В груди закололо, я задыхалась. Слишком быстро бегу. Недостаточно быстро.
   Остановившись, я прислонилась к дереву и закрыла глаза. Что я ей наговорила? Что она обо мне подумала? Что теперь будет? Не должно быть ничего!
   Ничего! Она такая доверчивая, такая наивная. Я не имею права...
   Губы скривились, по щекам потекли две предательские капли.
   Только сейчас я поняла, что промокла насквозь. И смертельно устала.
  
   ...Когда я подошла к нашему с Мичиру дому, дождь закончился.
  
  

* * *

  
   Хлопнула дверь, и вошла Харука. Сбросив ботинки и волоча по полу мокрую куртку, она медленно пошла к себе. На звук хлопнувшей двери выглянула Мичиру, и тут же, всплеснув руками, выбежала из своей комнаты.
  -- Хару! Ты же вся вымокла! Немедленно переодевайся! Где ты была?..
  -- Гуляла, - буркнула Харука, не останавливаясь.
  -- Ну нет! Никуда я тебя не пущу! Ты еще полчаса так будешь разгуливать! Сбрасывай все это немедленно, с тебя ручьи текут!
   С каменным лицом Харука уронила на пол куртку, сбросила мокрые, хоть выжми, брюки и рубашку...
  

* * *

  
   Мичиру хлопотала, а мне было все равно. Во мне все словно окаменело, каждое движение давалось с трудом, и такое ко всему отвращение!.. И усталость, огромная, неподъемная усталость.
  -- Хару...
   Теплая ладонь Мичиру легла на мое обнаженное плечо, глубокие, как море, глаза смотрят снизу вверх... Я бы все отдала за это. Раньше. А сейчас я не чувствую ничего. Все равно... Мне захотелось дернуть плечом и сбросить ее руку, но я сдержалась. Мичиру такого не заслуживает. Вместо этого я сказала:
  -- Мне холодно.
   Мичиру опустила глаза и отошла на шаг. Черт... Лучше бы я плечом дернула.
   Грустная улыбка на губах, в глазах вопрос. Я не хочу на него отвечать. Молчание. Мичиру мягко произносит: "Я принесу тебе полотенце", - и я чувствую себя последней сволочью. Но каменная пустота по-прежнему остается. Молчу. Потом направляюсь в ванную. На пороге оборачиваюсь и говорю:
  -- Я в душ. Спасибо, Мичи...
   Мичиру слабо улыбается, стоя с моей курткой в руках... Нестерпимо.
  -- Я уберу сама.
   Мичиру никак не реагирует на мои слова. Я закрываю дверь ванной комнаты, чтобы спрятаться от ее улыбки.
  

* * *

  
   Харука закрыла за собой дверь, включила воду, ударившую тугими струями, встала под душ, - все это машинально, бездумно. Несколько секунд она просто стояла. Но едва теплая вода немного отогрела окоченевшее тело, едва кровь прилила к кончикам пальцев, и они заныли, - вернулась и другая боль. Она нахлынула так же резко и внезапно, и застала Харуку врасплох.
   Обхватив себя руками и зажмурившись, Харука стояла под душем. Боль не унималась. Она раздирала, хотелось кричать. Харука молчала. Неподвижная, застывшая, она пыталась бороться с рыданиями. Но сил не осталось. Вздрагивая, беззвучно всхлипывая, она сдалась, опустилась на корточки, все крепче охватывая себя руками, склоняя голову, привалилась плечом к кафельной плитке стены и зарыдала.
  

* * *

  
   Харука открыла глаза, с трудом встала, подставила лицо под струи воды, провела рукой по щекам... Потом выключила воду.
  

* * *

  
   Звук льющейся воды стих. Мичиру осторожно постучала. Дверь открылась. Харука стояла вполоборота, закусив губу, не глядя на Мичиру.
  -- Я согрела полотенце. Вот, возьми.
   Харука только ниже опустила голову. Не говоря ни слова, Мичиру закутала ее в полотенце, обняла за плечи и повела в комнату. Уложила в постель, укрыла одеялом, поцеловала в лоб и вышла, прикрыв за собой дверь. Харука безучастно смотрела в стену. Закрыла глаза. Через несколько мгновений она провалилась в тяжелый сон без сновидений.
  

* * *

  
   Мичиру стояла у окна и смотрела на дождь. Харука сама все расскажет, если захочет. "Вот только, - с горечью подумала Мичиру, - я чувствую, что она ни о чем не захочет говорить..."
  

* * *

  
   Усаги долго сидела в беседке, не двигаясь, глядя на свои руки, сложенные на коленях... Взрыв отчаяния прошел, оставив вместо себя ноющую грусть и слабую надежду - а вдруг все случилось не зря?.. Она думала об этом и качала головой... Слезы медленно стекали по щекам...
   Дождь кончился. Солнце зажгло сияющие капли на листве и траве, заглянуло сквозь листья, оплетающие беседку... Потом его лучи стали слабеть. Усаги совсем замерзла. Спохватившись, она посмотрела на часы. Дома ей предстоит неприятный разговор - она задержалась здесь слишком долго. Она со вздохом поднялась, откинула волосы с лица... Опять ее настиг знакомый запах. Она никогда его не забудет теперь. До самой смерти.
  

* * *

  
   ...Вечером мама потрогала ее лоб и охнула. Усаги знобило. Напоив ее горячим чаем, мама позвала доктора. Тот прописал какие-то лекарства и постельный режим, сказал, что это обычная простуда, но нужно беречься...
   Мама долго сидела с ней рядом, гладя ее горячую голову, а Усаги еле сдерживала слезы, которые никак не могли перестать литься...
  

* * *

  
   Харука проснулась к вечеру. Долго бессмысленно смотрела в потолок. Ей было тяжело. Потом захотелось есть. Она встала, оделась и пошла на кухню.
   Там хлопотала Мичиру.
  -- Ты проснулась? - мягкая рука коснулась лба Харуки.
  -- Да... - голос был хриплым, разбойничьим. "А я и есть... хуже разбойника..."
  -- Я боялась, что ты простудишься. Пойдем пить чай.
   Харука кивнула.
   Поднеся к губам чашку, она неожиданно вместо чая почувствовала на губах вкус губ Усаги. Поставив чашку, она на миг прикрыла глаза...
  

* * *

  
   Усаги! Воспоминание пронзило, как молния.
   Я оставила ее одну в беседке. Совсем одну. Где она сейчас? Каково ей?!
   А если она тоже выбежала под дождь, вымокла?
   Какая я дура! Она же могла простудиться!
   А если... я зажмурилась, стараясь не думать о плохом.
   Черт! Слишком поздно, чтобы звонить...
   Придется ждать завтрашнего дня.
  

* * *

  
   На следующий день Усаги не было в школе. Харука подумала, что та проспала. Поздоровавшись с идущей по коридору - и одновременно читающей - Ами, она спросила про Усаги и услышала в ответ:
  -- Ее мама звонила и сказала, что Усаги заболела и не придет.
   Ами казалась удивленной - с каких это пор Харуку интересовало, придет Усаги в школу или нет?
  -- Спасибо, - пробормотала Харука и пошла прочь, ругая себя на чем свет стоит.
  

* * *

  
  -- Усаги, милая, к тебе гость.
   Дверь открылась, и вошла Харука. Усаги глядела на нее расширившимися глазами и молчала.
  -- Здравствуй!.. - мягко сказала Харука, садясь рядом.
   Усаги вцепилась в край одеяла.
  -- Привет... - наконец выдавила она и закашлялась.
   Встревоженное лицо Харуки склонилось над ней, заполнило собой все...
  -- Прости... - тихо произнесла Харука и отвернулась.
   Сердце Усаги готово было выпрыгнуть из груди. Неужели...
   Харука снова склонилась к Усаги. На лице ее застыло непреклонное выражение.
  -- Прости, пожалуйста. Это больше никогда не повторится, - негромко, решительно проговорила Харука.
   Усаги уткнулась в подушку, натянув на себя одеяло. "Как ты не понимаешь! Я хочу, чтобы это повторилось!" Слезы хлынули у нее из глаз, но Харука не видела этого. Она смотрела на затылок Усаги, потом тихонько погладила золотистые волосы... Прошептала:
  -- Поправляйся, кролик... - и ушла, закрыв за собой дверь комнаты.
   Усаги тихо плакала, зарывшись лицом в подушку.
  

* * *

  
   Усаги проболела неделю. Каждый день к ней заходил Мамору, приносил какие-нибудь симпатичные пустячки, сладости или цветы, целовал в щеку, улыбался, беседовал. Усаги думала, что он очень милый, отвечала улыбкой на его улыбку и до последней крошки съедала принесенные им пирожные. Девочки тоже забегали, рассказывали новости, перебивая друг друга. Ами принесла новый выпуск манги про Сейлор Ви, Мако - пирожки, приготовленные собственноручно, Мичиру и Хотару - чудесный пейзаж и затейливый светильник, а Минако и Рей притащили огромный торт, который все собравшиеся моментально слопали...
   Харука больше не приходила. Однако звонила почти каждый день, спокойным дружеским тоном осведомлялась о здоровье, шутила, желала выздоравливать и вешала трубку. И, слушая гудки, Усаги думала - уж не приснилось ли ей все?
  

* * *

  
   Я была растеряна. Я не знала, что мне делать, не понимала, что я чувствую, чего хочу... Я была совершенно сбита с толку.
   Ровный голос Харуки в трубке... Словно и не было ничего. Разве могла Харука быть такой... нежной... разве могла сказать "прости"?..
   И мне теперь казалось, что действительно ничего не было, просто я бродила в дождь по парку, уснула в беседке, видела странный сон... простудилась, заболела... А во время болезни что только не привидится, если высокая температура...
   И при этой мысли мне становилось грустно.
   Что со мной происходит?
  

* * *

  
  -- Да, я слушаю... Усаги? К сожалению, она спит...Подруга? Очень приятно... Да, температуры уже нет... Кашель прошел... Да, конечно... Благодарю... Да, разумеется...Школа? Да-да, конечно, завтра пойдет...Спасибо, я обязательно ей передам... О, простите, представьтесь, пожалуйста... Ах, какая незадача, повесили трубку, а я не успела спросить, кто же из подруг Усаги звонил... - огорченно произнесла мама.
   Мама Икуко была очень довольна, что у Усаги такие заботливые подруги: заходят проведать, звонят, приносят подарки...
  

* * *

  
   Букет был фантастически красив. Алые розы источали нежный аромат, а их лепестки казались бархатными.
   Усаги коснулась лепестков, на ее губах появилась смущенная улыбка. Цветы, конечно, от Мамору... "Ты очень милый, Мамо-чан...И я люблю тебя!.."
   О, да тут записка! Спеша от волнения, Усаги извлекла открытку в виде сердечка. "С выздоровлением, Оданго!" - гласила надпись. Но...
   Усаги замерла. Оданго... Так ее называли трое... Мамору, Сейя... и Харука. Но это не почерк Мамору! Сейя... В глазах Усаги мелькнула грусть. Сейя сейчас далеко... Но тогда...
   И тут Усаги увидела то, чего не заметила вначале. Букет был завернут в синюю бумагу, перевязанную золотой лентой.
  

* * *

  
   Сердце бешено колотилось, кровь прилила к щекам. Я смотрела на розы, пытаясь охладить ладонями пылающие щеки, и улыбалась. Цветы... Это было похоже на счастье.
  

* * *

  
   Я не находила себе места. Я чувствовала себя такой виноватой, я готова была отхлестать себя по щекам за то, что случилось. Усаги больна! Мой кролик болен, и я в этом виновата. Я боялась идти к ней и не могла не пойти...
   Я не помню, как вошла к ней в комнату. Когда я ее увидела... Личико Усаги на подушке казалось таким беспомощным, измученным, что у меня сердце сжалось. С распущенными волосами, без привычных оданго, она выглядела совсем другой... трогательно, щемяще красивой, безумно далекой... Как я могла даже подумать... Конечно, все это нужно забыть. Если бы она смогла простить меня...
   Я не умею просить прощения. Я не смогла сказать все, что хотела сказать: что умоляю простить мне все, что случилось, что всегда готова быть ее другом, ее воином, что никогда... Непослушные губы произнесли совсем другое.
   Усаги отвернулась, а у меня голова шла кругом. Ей... так противно? Вдруг мне показалось, что плечи ее вздрогнули. Но... нет, она лежала неподвижно.
   Чувствуя, что еще несколько секунд - и я не удержусь, поцелую ее в затылок и расплачусь, я погладила золотистые волосы, попрощалась и ушла...
   Но меня не оставляло чувство вины и непонятной грусти. Я гоняла по ночам то на мотоцикле, то на машине, тренировалась, бегала, но не находила себе покоя. Я звонила Усаги, еле удерживаясь от того, чтобы не звонить каждый день. Я хотела прийти к ней - и боялась. Мне казалось, время застыло, а я бьюсь в нем, как беспомощное насекомое в капле меда.
   Когда я узнала, что с Усаги все в порядке... Я не могла пойти к ней, это было выше моих сил. Я не хотела натворить глупостей. Мне хотелось петь, хотелось хоть что-то сделать. Хотя бы прогуляться. Я шла по улице с дурацкой улыбкой на губах и вдруг увидела цветочный магазинчик. Вспомнила, как всегда радовалась Оданго подаркам... И послала ей цветы.
  

* * *

  
  -- Поехать на пикник? Отличная идея! Мамору может повести одну машину, Харука - другую, мы как раз все уместимся! - Минако сияла, идея Мичиру ей явно пришлась по вкусу.
  -- Ну, так как же, Хару? - Мичиру вопросительно смотрела на Харуку, теребящую в руке какой-то цветок.
  -- Харука, соглашайся!!! - хором завопили девочки, которым, правда, сильно не хватало Усаги для пущего эффекта. Она предупредила, что придет позже, ей нужно помочь маме.
   Гуляющие по аллеям парка прохожие шарахнулись от такого дружного вопля.
  -- Что же, если ты так хочешь, Мичи... Если все вы так хотите... - сказала Харука, подняв глаза и отбрасывая цветок. Ее слова утонули в радостном гаме.
   Все моментально начали подпрыгивать, строить планы, стараясь перекричать друг друга... Харука молча смотрела на все это, несколько ошарашенная.
   Мичиру коснулась ее руки.
  -- Я возьму с собой скрипку и сыграю для тебя...
   Харука улыбнулась, и Мичиру сжала ее ладонь. То непонятное молчание, что вырастало между ними, как стена, исчезло за последние несколько дней. Харука снова стала собой, хотя они почти и не бывали вместе. Мичиру надеялась, что пикник поможет окончательно вернуть все на свои места. По какому-то наитию она не решилась предложить Харуке уехать куда-нибудь вдвоем, а позвала всех девочек и Мамору. Она чувствовала, что так будет легче - и Харуке, и ей.
   Ответив на пожатие, Харука прикрыла глаза. В конце концов, пикник - неплохая идея. Теперь, когда все битвы остались позади, когда они могут заслуженно наслаждаться миром и покоем... "Надеюсь, я никогда больше не надену сейлорфуку!.." Но там будет Усаги... Харука вздохнула. Что ж, нельзя вечно прятаться. Нужно держать слово, и неважно, рядом Усаги или нет.
   Открыв глаза, Харука на миг замерла. По аллее шла Усаги.
  

* * *

  
  -- Привет, девочки!
   Воздух заполнили оглушительные ответные приветствия.
  -- Привет, любимая...
  -- Здравствуй, Мамо-чан... - бросив взгляд в сторону Харуки, Усаги слегка покраснела, но справилась с собой и отвернулась.
  -- Усаги! - завопила вся честная компания за исключением Мамору, Мичиру и Харуки. - Мы едем завтра на пикник!
  -- Пикник?! Как здорово!!! - Усаги даже подпрыгнула.
  -- Да! Харука обещала повести вторую машину! Мичиру все как раз и предложила! Так что мы все уместимся! - вразнобой затараторили девочки, спеша выложить новости.
   Харука положила на лоб ладонь. Если завтра придется терпеть это весь день... Она уже начинала жалеть о своем обещании. Мичиру улыбнулась и легонько ткнула ее в бок пальцем:
  -- Эй, ты обещала!
   Харука вымученно улыбнулась.
  -- Я помню.
   Наконец гвалт стих. Оглядевшись, Усаги спросила:
  -- Во сколько отправляемся?
  

* * *

  
   Выехать было решено в семь часов, чтобы быстрее добраться до намеченного места, не рискуя при этом попасть в поток машин. В результате все то и дело зевали украдкой.
   Харука с удовольствием вела машину, наслаждаясь утренним солнцем, ветром и относительными тишиной и покоем: на заднем сиденье устроились Ами и Хотару, которые время от времени тихо переговаривались, рядом сидела Мичиру. Она молчала, лишь изредка поглядывая на Харуку и улыбаясь.
   Мамору приходилось хуже: на заднем сиденье Усаги, Мако и Минако рассматривали журнал с фотографиями новобрачных и громко обсуждали платья невест, а Рей то и дело пыталась отнять журнал, потому что ей с переднего сиденья ничего не было видно...

* * *

  
   День прошел просто чудесно. Даже Рей с Усаги умудрились ни разу не поссориться. Усаги вообще была тихой, спокойной, странно молчаливой...
   Вечерело, но было по-прежнему тепло и солнечно. Уезжать никому не хотелось, и все решили остаться еще на пару часов.
   Сидя на покрывале, опираясь спиной о ствол дерева и глядя куда-то вдаль, Харука наконец-то почувствовала себя умиротворенной. Возможно, это всего лишь передышка... Что ж, все равно хорошо...
   Сидящая поодаль Ами плела венок, Хотару примеряла уже сплетенный, Рей, Мако и Минако играли в мяч. Мамору вытаскивал из машины последнюю корзину с едой. Мичиру, сидевшая рядом с Харукой, тихонько поднялась и пошла к машине за скрипкой. А Усаги...
  -- Усаги слопала все булочки! - послышался возмущенный голос Рей. Бросив мяч, она рассматривала пустую корзину.
  -- Вовсе нет! - сердито ответила Усаги и вытащила другую корзину. - Вот, смотри!
   В корзине действительно были булочки.
  -- Извини... - пробормотала изумленная Рей.
  -- А вот пирог я съела весь! - Усаги ухмыльнулась и показала Рей язык. - Но остались еще пирожки Мако!
   С этими словами Усаги отошла подальше от Рей, чтобы не началась одна из их грандиозных драк.
   И села рядом с Харукой.
   Харука напряглась. От Усаги пахло цветами, травой, щеки ее разрумянились, синие глаза смотрели спокойно и ясно.
  -- Спасибо за цветы, - негромко произнесла Усаги и посмотрела в глаза Харуке, коснувшись рукой ее руки. - Они просто изумительные.
  -- Ты догадалась?.. - Харука безуспешно пыталась отвести взгляд и не покраснеть.
   Усаги только тихо рассмеялась в ответ.
  -- Рада, что они тебе понравились... - одними губами выдохнула Харука, забыв про покой и солнце, греющее щеку, чувствуя только, как пальчики Усаги легонько поглаживают ее руку... Значит, тогда, в беседке, она сказала правду... Ей все равно, что Харука... И она действительно хотела...
   Мысли окончательно спутались - и исчезли. Харука почувствовала такое острое счастье, что закрыла глаза...
   Подул ветер, Усаги убрала руку, чтобы поправить волосы. Харука смотрела и вспоминала, какие они шелковистые...
   Подошла Мичиру со скрипкой. Все прекратили жевать, бегать и разговаривать и поспешно уселись на покрывало. Мамору хотел сесть рядом с Усаги, но не тут-то было! Ему достался краешек покрывала, на котором он безуспешно пытался устроиться поудобнее.
   Несколько минут прошло в молчании: Мичиру настраивала скрипку. Минако начала было ерзать и ворочаться, но получила затрещину от Рей и притихла.
   Из-под смычка полилась мелодия, нежная, чарующая, невесомая... Стоя на фоне заходящего солнца, Мичиру казалась феей, околдовывающей все вокруг...
  -- Как чудесно играет Мичи-чан... - еле слышно прошептала Усаги.
   Харука взглянула на нее. Ни капли зависти или ревности не было в синих глазах, только безграничный восторг и восхищение.
  -- У меня так никогда не получится... - вздохнула Усаги.
   Харука едва сдержала неуместный приступ смеха, вспомнив давнюю попытку Усаги сыграть на скрипке. Вместо этого она взяла Усаги за руку.
   "Я люблю тебя и без этого, кролик..."
   Голова Усаги незаметно легла на плечо Харуки...
   ...Крепнущая мелодия снова становилась легкой, почти неслышной, опять просыпалась - и замирала вновь... Последняя, затихающая нота - и Мичиру опустила скрипку и открыла глаза.
   Все еле слышно вздохнули.
  -- Как хорошо... - тихонько сказала Ами.
   Все медленно приходили в себя. Потом девочки и Мамору, еще слегка ошеломленные, принялись благодарить Мичиру.
   Через несколько минут поняли, что пора собираться, а еще через секунду обнаружили, что Усаги крепко спит, положив голову на колени Харуки.
  

* * *

  
   Обратно ехали уставшие и довольные. Усаги тихо посапывала на плече у Мако.
   "Она все-таки не совсем окрепла, устала быстрее всех. Надо было уехать пораньше. Надеюсь, она не простудится снова!" Харука вспомнила, как несла Усаги на руках в машину. Оданго на миг открыла глаза, пробормотала: "Хару...", - улыбнулась и снова уснула.
   Харука тоже улыбнулась.
  

* * *

  
   Несколько дней спустя Харука шла по улице, посматривая по сторонам. В джинсах и свободной рубашке она выглядела настоящим сорванцом, причем сорванцом привлекательным. Девушки то и дело поглядывали на нее, что неизменно вызывало у Харуки скрытую усмешку. В последнее время такие прогулки вошли у нее в привычку. Теперь, когда не было битв, не было демонов, не было воплей и смерти... Теперь снова появились надежды, мечты - и свободное время.
   Прищурившись, Харука посмотрела на солнце... и в ту же секунду на нее кто-то налетел, едва не сбив с ног. Но Харуку сбить с ног было не так-то просто, а вот налетевшая на нее девушка пошатнулась и чуть не упала. Девушка ойкнула, но крепкие руки Харуки помогли ей удержать равновесие.
  -- Харука?
  -- Оданго?!
   Перед Харукой стояла сердитая Усаги.
  -- Куда ты так спешишь? И почему ты сердишься? - от изумления Харука продолжала удерживать Усаги за плечи, а та стояла и все больше краснела. "Она по-прежнему меня держит..."
  -- Извини... - наконец выдавила Усаги. - Просто...
  -- Ну же, кролик, в чем дело? - нетерпеливо спросила Харука, слегка встряхнув Усаги для пущей убедительности. "Я не хочу отпускать ее..."
  -- Я и так ни с кем не виделась последнюю неделю, а теперь начались каникулы, а все куда-то подевались, никого не найти, и мне даже не с кем погулять... - упавшим голосом закончила Усаги, понимая, что похожа на дурочку.
   Харука наконец выпустила ее плечи и смотрела на опущенную голову Оданго.
   Усаги была права. Последнюю неделю перед каникулами все ходили злые, зеленые, невыспавшиеся, постоянно зубрили, волновались - у всех были контрольные, тесты, экзамены... И теперь, когда появилось свободное время...
   Усаги выглядела такой смущенной и расстроенной, что Харука не выдержала и сказала:
  -- Ну что ж... Пойдем?
  -- Куда? - изумленно выдохнула Усаги, округлившимися глазами глядя на Харуку.
  -- Куда хочешь, - серые глаза Харуки сейчас казались зеленоватыми и прозрачными, губы слегка усмехались...
  -- Ты... серьезно?
   Харука рассмеялась и предложила Усаги руку.
   Уцепившись за ее локоть, Усаги шла, не чуя под собою ног от удивления и радости. "Мы как влюбленная пара..." Усаги покраснела, но локтя Харуки не выпустила.
  

* * *

  
   В парке было тихо, солнечно, пели птицы. Несмотря на каникулы, гуляющих было немного, а в этот уединенный уголок и подавно никто не заглядывал...
   Сидя под деревом, Харука смотрела, подняв голову, как ветер колышет листву. Потом легла прямо в траву, упершись ступнями в ствол и раскинув руки. Усаги секунду глядела на нее, потом легла так же.
   Весь мир раскинулся над ней и вокруг нее. Она чувствовала себя маленькой и огромной, ей казалось, что она парит в пространстве, удерживаемая невидимыми нитями... Ей было хорошо, как никогда.
   Их руки нашли друг друга, пальцы сплелись...
   ...Тишина была похожа на хрустальный кубок, полный искрящегося вина...
   Усаги неслышно вздохнула, закрыла глаза...
  -- В детстве я любила так лежать, - негромко сказала Харука. - Мне казалось, что я лечу, поднимаюсь все выше, выше... и где-то там, высоко, где нет ни времени, ни пространства... Я стану ветром.
   Последние слова она сказала тихо, сильным, уверенным голосом, полным такой сдерживаемой страсти, что по телу Усаги пробежал трепет, словно передавшийся от руки Харуки. "Харука никогда раньше не говорила..."
  -- Ты бы смогла, - едва слышно прошептала Усаги, - ты и есть ветер...
  -- Что ты сказала? - Харука приподнялась на локте, ее лицо возникло над Усаги в обрамлении листвы.
  -- Я говорю, что ты смогла бы, у тебя бы получилось, - чуть громче сказала Усаги, глядя в глаза Харуки.
  -- Ты так думаешь?
  -- Да, - твердо ответила Усаги.
  -- Не знаю, - Харука вновь откинулась на траву, - меня всегда что-нибудь удерживало. Последние два года - мой долг воина, - ее голос стал суровее и строже.
  -- А сейчас? - теперь Усаги приподнялась над Харукой.
   Один из хвостиков коснулся щеки Харуки; взгляды встретились... Все обещания полетели к черту.
   Яркие, слепящие вспышки солнца сквозь листву, тепло и нежность любимых губ, мягкость волос, бархатистость кожи, ставший таким родным запах, смешавшийся с запахом травы...
   "Я люблю тебя..."
   "Я люблю тебя... я никогда тебя не отпущу..."
  -- Мы все-таки в парке, - негромко сказала Харука с едва заметной улыбкой. Она снова легла на спину, но руку Усаги не выпустила.
   Они молчали, лежа в траве, и опять тишина была, как искрящееся вино в хрустальном кубке...
  

* * *

  
   Встретившись взглядами, они ощутили, что до краев наполнены этой горьковатой, искрящейся, солнечной тишиной. Она звенела во всем теле, вплеталась в волосы, струилась меж пальцев... Не сговариваясь, они встали и медленно побрели по дорожкам парка, держась за руки. Солнце грело спину, тишина теплым комочком спряталась где-то в груди, и каждое движение было легким, свободным и точным. Подойдя к выходу из парка, они пошли по улицам, поглядывая на витрины магазинов, улыбаясь, разговаривая ни о чем... Им было хорошо.
  

* * *

  
  -- Может быть, купим мороженого? - Харука улыбалась, ее лицо было непривычно мягким и спокойным.
  -- Мороженое?! Конечно! - Усаги подпрыгнула, уцепившись за ее руку; ее взгляд случайно упал на витрину соседнего магазинчика.
   Харука рассмеялась.
  -- Я угощаю.
  -- Ой, Харука, подожди, - бросив умоляющий взгляд, Усаги потянула дверь магазина.- Давай зайдем!
   Харука снова рассмеялась - это был магазин игрушек. "Какой ты еще ребенок, кролик!"
  -- Конечно, зайдем!
  

* * *

  
   Усаги не могла отвести восхищенного взгляда от полок, уставленных всевозможными игрушками. Харука невесело усмехнулась, увидев кукол, изображающих сейлор-воинов. "Всего лишь марионетки..." Но это не смогло нарушить звенящую в ней тишину. Вздохнув и улыбнувшись, она обернулась к Усаги. Та, не отрываясь, смотрела на очаровательного пушистого кролика, сидящего на полке прямо напротив нее. Розовый, с удивительно живыми глазами и забавной мордочкой, он, казалось, смущенно и весело улыбался.
   "Какая прелесть!.. Но у меня опять нет денег!" Усаги вздохнула. Если бы это было раньше, с Мамору... Она непременно стала бы канючить и упрашивать, и, уж конечно, Мамору подарил бы ей кролика! Но теперь... Она не стала бы просить Мамору и уж тем более не станет упрашивать Харуку. Она нужна ей вовсе не из-за... Слегка покраснев, Усаги решительно отвернулась и потянула Харуку к выходу.
   Харука удивленно взглянула на Усаги:
  -- Тебе ничего не понравилось?
  -- Нет. И, кроме того, мне все равно не хватит денег.
  -- Ну что ж... подожди одну минуту, я хотела кое-что посмотреть.
  -- Ладно. Я подожду на улице, - Усаги со вздохом вышла на солнечный тротуар и принялась себя утешать.
   "Это всего лишь кролик, я могу найти двести игрушек симпатичнее этой... И у меня все равно не будет на них денег! Ну и что же... Зато Харука угостит меня мороженым... А я ее не смогу, а это нечестно... А кролик был таким хорошеньким..." Окончательно расстроившись, Усаги вздохнула тяжелее прежнего и шмыгнула носом.
   Хлопнула дверь магазина, теплая рука легла ей на плечо.
  -- Это тебе, кролик!
   Усаги обернулась и замерла. Ей улыбался розовый кролик, на шее у него красовался огромный бант. Харука, державшая кролика, тоже улыбалась.
   Усаги молча взяла игрушку...
  

* * *

  
  -- Хару, может быть, не надо? Ты и так уже...
  -- Глупости! Тебе какое?
  -- Шоколадное, - подумав, ответила Усаги.
  -- Хорошо! Подожди минутку, - и Харука направилась к лотку мороженщика.
   Усаги, посмотрев ей вслед, погладила розовое кроличье ухо, обняла игрушку обеими руками...
  -- Эй, ик... к-красавица... я не з-заменю тебе зайчика?..
   Испуганно отскочив в сторону, Усаги увидела подвыпившего мужчину, нетвердой походкой направлявшегося прямо к ней. Вцепившись в кролика, она попятилась по направлению к лотку с мороженым.
  -- Ну что ты, лап-почка... Ты что, боишься, а? - нехорошо ухмыляясь, мужчина протянул руку к Усаги.
  -- А ну оставь ее в покое! - появившаяся Харука заслонила собой Усаги, глаза ее опасно блестели, руки были сжаты в кулаки. Выглядела она воинственно, и пьяница струсил.
  -- Дикая кошка, - пробормотал он, отступая и меняясь в лице.
  -- Придурок! - не осталась в долгу Харука, поворачиваясь и беря Усаги за руку.
   Глаза "придурка" злобно сверкнули.
  -- Хару, осторожнее! - крикнула Усаги, дернув Харуку. Та, уйдя в сторону, сумела уклониться от кулаков, затем, рванувшись вперед, нанесла несколько жестких и точных ударов не по правилам, развернула скорчившегося противника и дала ему хорошего увесистого пинка. Не ожидавший такого "придурок" моментально набрал скорость и исчез через несколько секунд из поля зрения.
   Вцепившись в руку Харуки, Усаги смотрела на нее во все глаза, потом уткнулась носом ей в плечо и разрыдалась.
  -- Ну что ты, глупенькая, все в порядке... Испугалась? - рука, которая только что наносила удары, теперь нежно гладила плечо Усаги.
  -- Угу, - Усаги не подняла головы и продолжала всхлипывать. - Я уже отвыкла... Какая я трусиха...
  -- Все хорошо. Все хорошо... - шепнула Харука, прижимаясь губами к волосам Усаги.
   На мгновение обе замерли. Подняв, наконец, голову, Усаги ахнула - на скуле Харуки расплывался кровоподтек.
  -- Ой, Хару... - Усаги осторожно коснулась синяка.
   Харука скривилась.
  -- Все-таки задел... Хорошо еще, не в глаз, - пробормотала она сквозь зубы.
   Достав зеркальце в металлическом футляре, Усаги приложила его к синяку. Харука опять скривилась, бормоча сквозь зубы проклятия. Потом посмотрела на Усаги:
  -- Спасибо, кролик...
   Несколько секунд Усаги глядела на Харуку... затем не выдержала и прыснула. Харука вздрогнула, поглядела на Усаги... и тоже расхохоталась.
  

* * *

  
  -- Ой, не могу... - Харука вытерла слезы, выступившие от смеха.
   Усаги икнула и опять расхохоталась.
  -- Ну, перестань... Мне смеяться больно... Мы ведь хотели купить мороженое.
   Усаги немедленно перестала икать и смеяться.
  -- Мне шоколадное!
  -- Я помню... - слабея от смеха, Харука двинулась к лотку. Усаги в обнимку с кроликом направилась за ней.
   Стоявший у лотка продавец тоже вытирал слезы. Выслушав заказ Харуки, он решительно заявил:
   - За счет фирмы! По две порции! - что было легко объяснить: слонявшийся возле лотка пьяница изрядно портил ему торговлю...

* * *

  
  -- Никогда не думала, что за чью-то набитую морду меня угостят мороженым, - сказала Харука, доедая вторую порцию и ухмыляясь. Усаги уже успела прикончить свою долю...
  -- Хару, ну как фы выфажаефься! - невнятно возмутилась Усаги.
  -- Что-о? - изумленная Харука посмотрела на Усаги и чуть не подавилась, стараясь сдержать смех: Оданго сосредоточенно и методично облизывала пальцы...
  

* * *

  
   Это был странный и чудесный день. Они шли по улице, держась за руки, на тротуар ложились косые вечерние тени, а солнце заливало все закатным багряным светом... Усаги до сих пор не верила, что все это случилось с ней наяву. Харука шла рядом, держала ее за руку, несла под мышкой кролика, и каждый раз, когда они встречались взглядами, Усаги окатывала жаркая волна, смущавшая и окрылявшая одновременно... Сердце Усаги билось, словно птица. Ей было хорошо... Она больше не спрашивала себя, что с ней происходит. Хотелось просто закрыть глаза и полностью отдаться новым ощущениям... Как много изменилось за этот день... Изменилось окончательно.
  

* * *

  
   Харука никогда столько не улыбалась, как в этот день. Никогда столько не смеялась. И давно не чувствовала себя настолько счастливой. Это было необъяснимо и удивительно. Хорошо... Харука прикрыла глаза. Ей хотелось смеяться, неведомо отчего. Хотелось петь. Хотелось плакать. И все это - одновременно. "Я, наверное, схожу с ума... Но мне все равно!.." Она чуть крепче сжала руку Усаги. Оданго ответила на пожатие.
   "Кролик... Люблю".
  

* * *

  
   Они не заметили, как подошли к дому Усаги. Уже стемнело, зажглись фонари. Вечерний город был похож на огромный аквариум, небо словно плыло, в нем постепенно загорались звезды.
   Усаги и Харука остановились в тени, неподалеку от дома. Харука держала игрушечного кролика за одно ухо, Усаги - за другое. Никому не хотелось расставаться.
  -- Спасибо тебе, кролик. Было просто чудесно, - мягко, очень нежно сказала Харука.
  -- Правда? - Усаги вспыхнула, глаза ее заблестели. - Мне тоже...
   Свободной рукой Харука обняла Усаги за талию. Усаги коснулась ее плеча...
   Они смотрели друг на друга, и шум города, волшебство и огни вечера, тепло от прикосновения рук, - все слилось в одно непередаваемое, удивительное чувство...
   Усаги никак не могла разглядеть лицо Харуки в темноте, ей хотелось приблизиться, понять выражение этих полуприкрытых глаз, но мешала странная робость. Словно мгновение было стеклянным и могло разбиться.
  -- Кролик...
  -- Да?..
  -- Мое обещание... - щеки Харуки вспыхнули румянцем, заметным даже в темноте. - Что это никогда не повторится... Я не смогла его сдержать...
  -- Вот и хорошо... - едва слышно ответила Усаги, пытаясь удержать улыбку...
   Короткий вздох в темноте. Теплая рука на талии.
   Харука поцеловала Усаги.
   ...Вечерние огни фонарей...
  

* * *

  
   "Я целуюсь с девушкой... Уже третий раз..." Никогда раньше Усаги не думала, что это произойдет. То, что случилось, вовсе не казалось таким ужасным, как представлялось раньше. Это было естественно. Так же естественно, как дышать.
   Усаги закрыла глаза.
  

* * *

  
   Кружится голова... Все произошло так просто... Это пугает. Что будет дальше? Не хочу об этом думать. Мне хорошо сейчас...
   А яркие, живые цвета почти скрыли изысканный черно-белый рисунок, еще мгновение - и от него не останется следа... И это уже не страшно.
  

* * *

  
   Усаги горела, словно в огне. Теперь, когда на Харуке была не куртка, а лишь свободная рубашка, Усаги отчетливо ощущала прикосновение теплой груди под тонкой тканью, прикосновение, лишающее воли, заставляющее забыть обо всем, - и удивительно невинное... Как странно... "Наверное, мне это снится..."
  

* * *

  
   Поцелуй был коротким. Харука подняла голову, но не отстранилась, наслаждаясь ощущением теплого тела, прильнувшего к ее телу. Вздохнула. Тихо шепнула:
  -- Мы сейчас уроним кролика...
   Неохотно отстраняясь, Усаги тоже вздохнула.
  -- Уже поздно... Мне пора...
   Кончиками пальцев Харука провела по ее руке - от плеча до запястья, на миг прикрыла глаза...
  -- Ладно... Спокойной ночи, кролик...
   "Я люблю тебя..."
  -- Спокойной ночи... Хару.
   "Я люблю тебя, Хару..."
   Харука улыбнулась.
   Усаги обняла кролика, улыбнулась в ответ. Руки, не ощущавшие больше тела Харуки, казались странно пустыми.
  -- Спасибо тебе.
  -- И тебе.
   Усаги медленно пошла к двери, на пороге обернулась. Харука стояла в тени деревьев. Усаги помахала ей. Харука помахала в ответ. Миг - и Усаги скрылась за дверью.
  
  
  

* * *

  
   Харука стояла и смотрела на знакомое окно. Они расстались секунду назад, а сердце уже наполнялось смутной тоской.
   Неожиданно окно открылось, в нем появилась Усаги. Взглянула на другую сторону улицы, увидела Харуку... Время снова остановилось, пока они смотрели друг на друга.
   "Мы никак не можем расстаться..."
   В комнате Усаги, на фоне освещенного окна, появился еще один силуэт, - наверное, мама. Усаги махнула рукой и скрылась, окно захлопнулось.
   Харука долго еще стояла в сгущавшихся сумерках, глядя на одно-единственное окно в целом мире...
  

* * *

  
   Харука медленно шла домой, вдыхая ночной воздух. Тело казалось легким, невесомым, оно словно пело, и одновременно она чувствовала каждую жилку, каждую клеточку. Сладкая, мучительная тоска рождалась в сердце и разливалась истомой до самых кончиков пальцев, охватывала все ее существо. Неужели так бывает? Значит, бывает. Если бы можно было войти в дом вслед за Усаги!.. Если бы можно было всю ночь простоять под ее окном!..
   Мир вокруг казался населенным тысячами невидимых существ, ветер пел, обнимая Харуку, охлаждая ее горячую голову; но острая и сладкая тоска не проходила.
   "Завтра я буду думать о том, что же нам теперь делать и как объяснить это остальным. Завтра я постараюсь поговорить с Мичиру. Но не сегодня. Сегодня я могу только вспоминать, как все было..."
   Харука рассмеялась. Знала ли она, выходя утром из дома, куда приведет ее эта прогулка?
  

* * *

  
   Закрыв за собой дверь, Харука увидела, что свет в гостиной еще горит. На диване спала Мичиру. Она даже не переоделась в домашнее платье, рядом с ней лежал футляр со скрипкой.
   Стянув джинсы, Харука подошла, бережно положила футляр на столик, отвела упавшую на глаза Мичиру аквамариновую прядь...
   Мичиру открыла глаза.
  -- Ты дома? Ох, а я заснула сразу же, как пришла... Даже переодеться не успела, так устала...
  -- Весь день репетировали?
  -- Да... Все волнуются. А тут еще пианист заболел.
  -- Серьезно?
  -- Простуда. Но по крайней мере один концерт он пропустит... А я не знаю, кем его заменить. Выступление через два дня. Так быстро замены не найти. Если только ты согласилась бы...
  -- Конечно! Это то, что мы с тобой недавно играли?
  -- Да, ты ведь все помнишь? Ты согласна?
   Харука кивнула.
  -- Разумеется. Неужели я оставлю тебя без пианиста?
  -- Спасибо, Хару... - голова Мичиру устало склонилась на плечо Харуки.
  -- Ты бы легла в постель, - мягко, нежно, словно малому ребенку, сказала Харука, обнимая Мичиру за плечи и ведя в ее комнату. - Вот так, пойдем...
  -- Ты сегодня какая-то другая... - удивленный взгляд Мичиру скользнул по лицу Харуки.
  -- Да? Был хороший день.
   Мичиру улыбнулась, но по-прежнему казалась удивленной, и немудрено: глаза у Харуки сияли, губы горели после поцелуев, лицо хранило мягкое, одухотворенное выражение... Такой Харуку она еще не видела.
   Но Мичиру слишком устала, слишком хотела спать...
  

* * *

  
   Уложив Мичиру, Харука вышла на балкон, подставила лицо ночному ветру...
   Она не знала, что ей теперь делать. Говорить с Мичиру о том, что произошло, за два дня до концерта, было предательством. Как она сможет после этого сыграть? Но и молчать было нельзя.
  -- Так или иначе, я должна поговорить об этом с Усаги... - прошептала Харука. - Ведь есть еще и Мамору... Что же мы натворили?..
   Но она чувствовала, что пути назад нет. Слишком долго сдерживала она свои чувства, и теперь они хлынули неудержимым потоком, мощь которого изумляла саму Харуку. Она ничего не могла сделать. И вновь отдаваясь во власть этого потока, она закрыла глаза, вспоминая вечерние огни, доверчивое личико Усаги, ее теплое тело в своих объятиях...
  

* * *

  
   Когда Усаги выключила свет и легла в постель, она поняла, что не сможет заснуть. Под закрытыми веками словно плавали цветные круги, а потом все заслоняло собой лицо Харуки - такое, каким Усаги видела его сегодня: удивленное, спокойное, замкнутое, радостное, ироничное, смеющееся, нежное... Усаги вспоминала ее движения, жесты, улыбку, смех... Ее прикосновения... И отчаянно скучала по всему этому.
   Наконец, поднявшись с постели, она открыла окно, посмотрела на другую сторону улицы. Вот здесь они стояли с Харукой, держа кролика...
   Усаги взяла игрушку, обняла кролика, зарываясь лицом в пушистый мех... От него почти неуловимо пахло туалетной водой Харуки - мужской туалетной водой... Усаги не хватало этого запаха.
   "Я должна все рассказать Мамору. И я хочу ее видеть. Я хочу увидеть ее завтра!.."
   ...Из окна веяло свежестью, а Усаги все вглядывалась в тени на противоположной стороне, словно надеясь разглядеть там Харуку, увидеть поднятое к ее окну лицо, услышать знакомый голос...
  

* * *

  
  -- До-о-обро-е утро-о!..
  -- М-мм...
  -- Просыпайся, соня несчастная!
  -- Ум-ммм...
   Харука приоткрыла один глаз и увидела, что над ней стоит Мичиру. И дергает край одеяла.
  -- Вставай немедленно... О, Господи!!!
   Харука сразу же проснулась.
  -- В чем дело, Мичи?
  -- И как ты собираешься выступать с таким синяком?! Что ты вчера вытворяла?
   Харука неопределенно хмыкнула и потянула на себя одеяло.
  -- Хорошенькое пробуждение... Ну, врезала пару раз... одному идиоту...
  -- Я вижу, идиот не остался в долгу и ответил по крайней мере один раз, - сухо сказала Мичиру, глядя на Харуку.
  -- Он приставал к девушке. Что же, мне надо было остаться в стороне?
   На этот раз хмыкнула Мичиру. И покачала головой.
  -- И вообще, я есть хочу! - сменила тему Харука.
  -- Умывайся и иди на кухню. Твой любимый салат готов. В три часа репетиция, времени мало. Нужно еще решить, в чем ты будешь выступать, и попытаться загримировать этот кошмар, - с этими словами Мичиру вышла из комнаты, вздохнув напоследок.
   Харука провела ладонями по лицу, встала и направилась в ванную, чувствуя, что по всему телу разлита блаженная легкость, а вот в голове у нее - полнейшая каша...
  

* * *

  
  -- Ничего из того, что есть, не подходит, - заявила Мичиру после подробного придирчивого осмотра гардероба Харуки.
  -- А этот костюм?
  -- Нет, нет и нет! Во-первых, ты в нем уже выступала, а во-вторых, ты из него выросла! Тебе нужно купить новое красивое платье!
  -- Достаточно переставить пуговицы, - упрямо заявила Харука.
  -- Хару, дорогая, когда так увеличился объем груди, никакие пуговицы не помогут! - Мичиру рассмеялась, увидев, что Харука покраснела, и шутливо приобняла ее. - Почему ты смутилась? С каких пор ты стесняешься меня?
  -- Мичи...
   Зазвонил телефон. Лукаво взглянув на Харуку, Мичиру подошла и сняла трубку.
   Харука стояла, опустив голову. "Я больше не могу... Я хочу все рассказать и покончить с этим. Невыносимо вот так ждать. И я скучаю по Оданго!"
  -- Харука, ты меня не слушаешь?!
  -- А? Прости, Мичи... Я задумалась.
  -- Я сказала им, что ты согласна и мы придем сегодня на репетицию вдвоем.
  -- Хорошо.
  -- А сейчас я постараюсь замазать твой синяк и позвоню девочкам. Вместе мы быстрей отыщем для тебя что-нибудь интересное.
  -- О-о... - перспектива коллективного похода по магазинам в поисках платья вовсе не прельщала Харуку.
  -- Вот именно. У нас слишком мало времени! Слава Богу, что мое концертное платье давно готово! - заявила Мичиру и потащила Харуку к зеркалу.
  

* * *

  
   Поколдовав над Харукой, Мичиру заметно повеселела.
  -- Не так уж и плохо, - заметила она, любуясь результатом.
  -- Ненавижу всю эту косметику... - пробурчала Харука. "С самого утра все вверх дном..."
   Мичиру рассмеялась.
  -- И на кого бы ты была похожа с твоим синяком без "всей этой косметики"? Я думала, будет хуже, но получилось весьма недурно. К тому же за эти два дня кровоподтек частично рассосется... Ну, а теперь - по магазинам!
   Харука со стоическим выражением лица натянула джинсы и кроссовки...
  

* * *

  
   Насупленная Харука стояла посреди примерочной кабинки, скрестив руки на груди; вокруг висели плечики с самыми разными нарядами, рядом с кабинкой стояли девочки и наперебой предлагали новые и новые варианты. Подоспевшая Мичиру протянула Харуке чудесное вечернее платье.
  -- Может быть, примеришь еще вот это?
   С каменным лицом Харука надела платье. Оно было мало.
  -- Ох... - Мичиру обернулась к продавщице. - Скажите, у Вас нет такого же, но размером больше?
   Продавщица развела руками.
  -- Простите, но... увы...
  -- Мичи, мне надоело, - Харука сняла платье и протянула его продавщице. - Возьмите, пожалуйста. И все это тоже, если можно.
   Продавщица удалилась с грудой нарядов в руках.
  -- Харука! - Мичиру укоризненно смотрела на строптивую подругу.
  -- Я чувствую себя огородным пугалом. Хватит, - Харука принялась натягивать джинсы.
  -- Хару... - глаза Мичиру подозрительно заблестели.
   В этот момент послышался топот.
   Выглянув из-за занавески, Харука и Мичиру увидели, что по проходу прямо к кабинке летит Усаги, а в руках у нее две вешалки: одна - с белой рубашкой, другая - с темно-синими струящимися брюками. За Усаги бежали остальные девочки и продавщица.
   Подлетев к кабинке, Усаги подняла на Харуку огромные синие глазищи.
  -- Вот, Харука... Если ты не хочешь платье... может, примеришь это?..
   Мичиру тоже посмотрела умоляющим взглядом.
   Лицо Харуки смягчилось.
  -- Хорошо... - взяв предложенный наряд, она задернула занавеску.
  

* * *

  
   Стоявшие рядом с кабинкой девочки переминались с ноги на ногу. Мичиру уже начала волноваться, когда занавеска, звякнув кольцами, отдернулась, и все увидели Харуку.
   Секунда прошла в молчании, а затем послышался дружный восхищенный вздох. Минако тихонько протянула: "Вот это да!.." У Усаги открылся рот.
   Строгая, чуть приталенная рубашка с острым воротником и манжетами и длинным рядом пуговиц подчеркивала стройную талию и высокую грудь. Брюки, плотно охватывающие бедра, спускались вниз свободными складками. Их волнующаяся, летящая ткань цвета вечернего неба невольно притягивала взгляд, создавая удивительный контраст с белой батистовой тканью рубашки.
  -- Божественно! - Мичиру улыбалась. - Усаги, ты молодец!
   Усаги молча смотрела во все глаза. Она привыкла видеть Харуку в пиджаке и брюках или в джинсах и рубашке, и во всем этом Харука куда больше походила на симпатичного мальчишку-сорванца, чем на девушку.
   Теперь же ее наряд не оставлял никаких сомнений - это девушка, и девушка необыкновенно красивая, пугающе женственная, с лукавыми искрами в серых глазах, с легким румянцем на щеках, с задорными мальчишескими вихрами в прическе. Это не была та женственность, которая всегда отличала Мичиру. Харука и в этом наряде по-прежнему оставалась сорванцом, что придавало странную пикантность ее изящной фигуре и лукавой улыбке.
   Усаги глубоко вздохнула. Она не ожидала...
   Харука рассмеялась, оглядев восторженные девчоночьи лица.
  -- Мне нравится! Я это возьму.
   Облегченно вздохнув, Мичиру повернулась к Усаги.
  -- Ты и правда молодец! Где ты их отыскала?
  -- Там...
  -- Сколько это стоит? - спросила Мичиру у продавщицы.
   Выслушав ответ, она продолжила:
  -- Мы возьмем, и еще, позвольте, я примерю то розовое платье...
   Взяв платье и пройдя в стоящую поодаль свободную кабинку, Мичиру скрылась за занавеской. Девочки разбрелись по отделу, а Усаги так и осталась стоять рядом с кабинкой, где переодевалась Харука.
  

* * *

  
   Из-за занавески показалось смеющееся лицо Харуки.
  -- Усаги, ты не поможешь мне расстегнуть эти чертовы пуговицы?..
  -- Конечно...
   Зайдя в кабинку, Усаги очутилась в объятиях Харуки, которая шепнула ей в самое ухо:
  -- Я соскучилась!
  

* * *

  
  -- Я так соскучилась по тебе, кролик!
  -- И я...
   Мгновение - и они уже целовались так неистово, словно не виделись тысячу лет.
  

* * *

  
  -- Хару-ка...
  -- М-м... Что?..
  -- Если кто-нибудь зайдет...
   Харука чуть отклонила голову, не выпуская Усаги из объятий, старясь вглядеться в ее лицо.
  -- Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь об этом знал?
   Усаги глядела огромными отчаянными глазами. Наконец тихо, нерешительно она произнесла:
  -- Я...
   У Харуки больно сжалось сердце.
   Неожиданно Усаги зажмурилась, опустила голову и - словно в холодный омут бросилась - выдохнула:
  -- Я... люблю тебя, Хару!.. - И спрятала лицо на груди у Харуки.
   У Харуки перехватило дыхание, и сразу же теплая волна разлилась по всему телу...
  -- Кролик... я тоже люблю тебя, - прошептала она, зарываясь губами в волосы Усаги.
  -- Хару...
   Внезапно подняв мокрые синие глаза, Усаги проговорила дрожащим голосом:
  -- Если так... Я не хочу скрывать, прятаться... Я... Я хочу все рассказать Мамору, потому что... теперь... я не смогу... - покраснев и не договорив, она вновь спрятала лицо.
  -- Усаги... - Харука во все глаза глядела на золотистую головку, прильнувшую к ее груди. Потом обеими руками приподняла лицо Усаги и тихонько сказала:
  -- Я тоже не смогу... После концерта я хочу поговорить с Мичиру. Раньше нельзя - иначе подведу ее.
  -- Хорошо... я ведь тоже сразу не смогу сказать Мамору. Он уехал.
  -- Что случилось?
  -- Он ведь тогда так и не улетел в Америку... Теперь он едет снова сдавать тесты. Позвонил сегодня утром. Сказал, что его не будет несколько дней...
   "Усако, прости, я не думал, что так скоро придет ответ... Я хотел еще раз попытаться. Извини, что не сказал раньше... мне хотелось быть уверенным. Прости, что не могу как следует попрощаться... но нужно вылетать сегодня утром, если я хочу успеть... Ты не обижаешься?"
  -- Стыдно сказать... я даже обрадовалась... - в глазах у Усаги стояли слезы. - Я больше не смогу с ним встречаться.
  -- Кролик...
  

* * *

  
   Они стояли и смотрели друг на друга. Неожиданно до Усаги дошло то, чего она не заметила раньше: Харука успела снять синие брюки и стояла сейчас в одной рубашке, несколько верхних пуговиц которой были расстегнуты. Усаги покраснела до ушей.
  -- Ты просила помочь с пуговицами...
  -- Угу. Они такие маленькие, что их невозможно расстегнуть быстро. - Глаза у Харуки блестели под полуприкрытыми веками, губы чуть улыбались.
   Опустив голову, Усаги расстегнула несколько пуговиц и замерла: пальцы Харуки с обеих сторон легонько коснулись ее талии. Рука Усаги медленно легла на грудь Харуки...
   Стоя друг против друга, они замерли, захваченные новыми, еще не испытанными ощущениями. Под самой ладонью Усаги, словно испуганная птица, билось сердце Харуки.
  

* * *

  
  -- Кролик... Сейчас вернутся девочки, - тихо сказала Харука, не меняя позы.
   Усаги молча медленно убрала ладонь и стала расстегивать нижние пуговицы рубашки. Неслышно вздохнув, Харука принялась за верхние. Когда с последней пуговицей было покончено, Усаги с пылающими щеками выскользнула из кабинки.
  

* * *

  
  -- Ну вот... - облегченно вздохнула Мичиру, когда все покупки были уложены в пакеты. - Мы вполне успеваем заглянуть в парфюмерный отдел.
  -- Ты хочешь купить новые духи? - поинтересовалась Харука, беря пакеты с прилавка.
  

* * *

  
   Ревность вдруг ледяной рукой сжала сердце Усаги. "Она взяла и новое платье Мичиру... Она будет нести ее платье, потом они пойдут к себе домой... Днем они будут вместе репетировать, вечером вместе поужинают... А я... Я не увижу Харуку до самого концерта!" Усаги тряхнула головой. Она не должна так думать. "Я уже ревную. Господи, я и правда ее люблю!"
  

* * *

  
  -- Да, - Мичиру хитро улыбнулась. - Для тебя!
  -- Что?! - глаза Харуки широко раскрылись. - Зачем мне духи?!
  -- Для создания настроения! - непререкаемым тоном заявила Мичиру. - Это первый наш совместный концерт после долгого перерыва! Ну же, Хару...
   Харука издала неопределенный звук. Мичиру засмеялась и потащила ее к парфюмерному отделу, девочки ринулись за ними, а Усаги на секунду застыла, глядя им вслед. Потом медленно пошла в том же направлении.
  

* * *

  
  -- Как можно выбрать что-то из такого количества запахов? - недовольно поинтересовалась Харука. - Мне здесь вообще ничего не нравится.
   "Все утро - беготня по магазинам и примерки, днем - репетиция, завтра и послезавтра - тоже, Усаги я не увижу до выступления! А теперь еще духи... Зачем я согласилась выступать на этом дрянном концерте!!!"
  -- Да ты ничего и не понюхала! - рассмеялась Мичиру. - Смотри, вот последние новинки! О-о... тебе нравится?
  -- Нет.
  -- О Боже... А это?
  -- Нет!
  -- Ох... А вот это?
   Харука чихнула.
  -- Хару!
   Харука чихнула еще раз. Мичиру вздохнула и пожала плечами. Потом с удовольствием вдохнула аромат новой туалетной воды "Аквамарин", улыбнулась и тихонько произнесла:
  -- Я это возьму...
   Харука от нетерпения лягнула коленом пакет, который держала в руке, и вдруг заметила, что Усаги во все глаза глядит на какой-то флакон.
  -- Хару, смотри... - Усаги повернулась к Харуке.
   На флаконе красовалась надпись: "Свежий ветер".
   Харука фыркнула, но все же протянула руку к узкой полоске пористой бумаги с нанесенными духами и соответствующей надписью, поднесла ее к лицу, вдохнула едва уловимый аромат... и замерла. В нем был запах травы, нагретой солнцем, шум дождя в парке, горьковатая тишина, разлитая по всему телу... и еще то особенное одиночество, когда не чувствуешь себя одиноким. Когда, раскинув в стороны руки, понимаешь, что еще секунда, - и ты взлетишь. И единственное, что тебя удерживает - теплая рука Усаги...
   ...коснулась руки Харуки.
  -- Тебе нравится?
   Харука молча кивнула.
  -- Тогда я тебе их подарю!
  -- Усаги, это дорого! - Харука не скрывала удивления, глядя на решительное лицо Усаги.
  -- Ну и что!
  

* * *

  
   Мичиру недоуменно улыбалась, пока они ехали на репетицию.
  -- Сегодня удивительный день! Ты даже выбрала себе духи!.. И как ты их нашла?
  -- Нашла, - коротко ответила Харука и неопределенно улыбнулась.
   Чувствовала она себя не лучшим образом. Необходимость притворяться тяготила ее, а вспоминать об Усаги и не чувствовать ее рядом было мучительно. Выглядела Харука спокойной и уверенной в себе, как и всегда, но в душе ее словно звучали струны, которых касалась неосторожная рука. Они пели нестройным хором наперекор всему. "Я хватила через край". Харука остро ощущала: позволив случиться тому, что случилось, она отдалась во власть потока и больше не владеет собой.
  

* * *

  
   Время до выступления прошло, словно в лихорадке.
   После прогулки по магазинам Мичиру пригласила всех девочек на концерт, вручив им билеты. Затем все пролетело, как во сне: репетиции; напряженное лицо Мичиру, пытающейся понять то новое, что появилось в игре Харуки; блестящие клавиши, которым только и могла доверить Харука свою тоску и смятение; небывалая нежность, наполнившая руки, дрожащая на кончиках пальцев, вплетающаяся в мелодию...
   Два дня без Усаги окончательно укрепили то, что проснулось в душе Харуки и яростно просилось теперь на волю.
   А Усаги почти все это время просидела в своей комнате на кровати, обхватив колени руками, глядя в пространство и не обращая внимания на недоумевающую Луну.
  

* * *

  
   В день концерта меня охватило странное яростное нетерпение. Все вокруг словно плыло мимо, не за что было ухватиться, сердце тяжело и упорно билось в груди. Я едва могла разговаривать с Мичиру. Хотелось крикнуть: "Не смотри на меня так, я предала тебя!" Сейчас я жалела, что не сказала ей сразу. Нетерпение жгло, подталкивало вперед. Оставить бы позади все неприятные разговоры, сцены, слезы, зарыться губами в волосы Усаги и замереть, успокоиться... Пальцы невольно коснулись губ, неуловимой, непрошеной улыбки. Я люблю Усаги и хочу быть с ней. И сегодня вечером...
  

* * *

  
   Я носилась по комнате, то и дело спотыкаясь и натыкаясь на мебель. Луна благоразумно сидела на подоконнике, хотя еще благоразумней было бы залезть под кровать - она уже получила пару раз по лбу. Разумеется, я нечаянно! Я не хотела! Но сейчас я слишком торопилась!
   Глаза у Луны были полны любопытством и недоумением, и, конечно же, немым упреком. Найдя, наконец, туфли и надев их, я принялась причесываться перед зеркалом.
  -- Усаги, - ехидно промурлыкала Луна, - ну почему бы тебе хоть раз в жизни не собраться куда-нибудь вовремя?
  -- Ты могла бы меня разбудить! - яростно крикнула я, на миг отвернувшись от зеркала.
  -- Ты могла бы поставить будильник! - прорычала в ответ опешившая Луна.
  -- Откуда я знала, что засну! - бросила я, не оборачиваясь и беря в руки флакон духов.
   Я и правда не знала. Ночью мне никак не удавалось уснуть, я смотрела в окно и не могла собраться с мыслями. Скоро приедет Мамору... Что я ему скажу? Как посмотрит на меня Мичиру, когда Харука ей все расскажет? Что скажут девочки? Лишатся дара речи? Закричат, что я идиотка? Может быть, просто отвернутся презрительно, бросив: "Извращенка!"? Нет, не может быть! Я в это не верю! Но что будет? И что скажут родители?! При этой мысли мне стало совсем плохо. Я совершенно не выспалась, весь день бродила, как во сне, все валилось из рук, и при каждом моем промахе Шинго вопил: "Идиотка! Наша крольчиха совсем одурела!", а мне даже треснуть его не хотелось. Наконец, я улеглась на кровать в своей комнате, уставилась в потолок... и не заметила, как заснула.
   Проснулась, посмотрела на часы... Боже!!! До концерта осталось сорок минут! Через пятнадцать минут за мной приедет машина! Мичиру и об этом позаботилась: обещала прислать за нами лимузин!
   Вот я и носилась по комнате...
   Уф! Всё! Ур-ра!!!
   И вовремя: за окном раздался сигнал. Меня ждет мой лимузин!
   Схватив сумочку, я понеслась по лестнице. За мной со всех ног бежала Луна, вопя: "Усаги! Идиотка! Проверь билеты! Билеты проверь!!!" Ой... ах, все в порядке! И помахав ошалевшей Луне, я открыла дверь и величественно спустилась, подобрав юбку, к ожидающему меня авто.
  

* * *

  
   Я сидела в гримерной и смотрела в зеркало. Оттуда на меня глядело чужое белое лицо с пылающими глазами. Белая рубашка, длинный ряд пуговиц... ладонь Усаги, а под ней бьется мое сердце! Да пусть хоть весь мир будет против нас... Сегодня я буду играть для тебя, кролик!
  

* * *

  
  -- Никогда не видела, чтобы ты так волновалась перед концертом. Хару?
  -- Все в порядке. Не беспокойся, Мичи.
  

* * *

  
   Занавес разошелся, и Усаги вцепилась в сумочку. На сцене стояла Мичиру со скрипкой. С распущенными волосами, в воздушном белом платье она казалась сияющей звездой. По залу пронесся восхищенный вздох и резко, оглушительно ударили аплодисменты. Мичиру сделала изящный реверанс, поклонилась, улыбнулась...
   Но Усаги смотрела на пустующий стул у рояля. Где же Харука?
   Харука вышла из-за кулис; повернувшись в зал, коротко поклонилась и села за рояль. Аплодисменты снова усилились.
  -- Смотри-ка! - послышался мужской голос позади Усаги. - А я всегда думал, что Тено Харука - парень!
  -- Ну да! - фыркнул невидимый собеседник. - Откуда, скажи мне, у парня возьмется такая грудь?
   Усаги отчаянно покраснела.
  -- А она хорошенькая, - продолжал первый мужчина, - на самом деле хорошенькая! Эх, жаль я не взял второй букет!
  -- Не прочь с ней познакомиться, а?
  -- А почему бы и нет!
   Усаги захотелось его чем-нибудь стукнуть. Но в этот момент Мичиру подняла смычок, и в зале воцарилась тишина.
   Медленно, нежно зазвучала берущая за душу мелодия... Мягко, словно исподволь, вступил рояль...
   Усаги закрыла глаза.
  

* * *

  
   Яркий свет слепит глаза. Аплодисменты, как удар в лицо. Темное море зала. И там, в этих ревущих волнах, личико Усаги, ее хрупкая фигурка... Меня нет. Я где-то еще - не здесь...
   Словно слепая, Харука дошла до рояля, села, коснулась горячими пальцами холодных клавиш... И ожила.

* * *

  
   Я люблю тебя, кролик. Люблю так, что сама себе удивляюсь. Люблю отчаянно, нежно, страстно, неистово. Просто люблю. Я никогда не смогу сказать, почему я тебя люблю. Мне никогда не понять, как это случилось. Это просто случилось. Мы разные. Мы очень разные, но... Ничего не исправить. Ничего не изменить. Если ты слышишь меня, кролик, если можешь услышать... Я люблю тебя.
  

* * *

  
   Глаза Усаги широко открылись.
   Ночное небо над головой. Ладони Харуки на ее талии. Темные глаза и теплые губы. Кружево листвы и солнце, сплетенные пальцы. Розовый кролик с огромным бантом. Сердце Харуки, что бьется в ладони. Сердце Харуки. Вот оно, вот же оно... В звуках рояля. "Я люблю тебя, кролик".
   Усаги медленно, как под гипнозом, снова закрыла глаза...
  

* * *

  
  -- Никогда не думала, что Усаги так любит музыку, - недоуменно прошептала Минако на ухо Рей.
   Рей ничего не ответила, глядя на Усаги, замершую рядом. Глаза Усаги были закрыты, одна рука прижата к груди, лицо напряжено. Рей покачала головой. Что-то тут не так...
   И никто из них не заметил внимательного взгляда молодой женщины в черном платье и черных же перчатках, сидевшей чуть сбоку, тремя рядами ближе к сцене. Слегка наклонив голову, она вглядывалась в Усаги, и брови ее хмурились, а лицо хранило неопределенное выражение.
  

* * *

  
   Музыка стихла, и Усаги, наконец, открыла глаза. Концерт закончился.
   Мичиру подошла к роялю, положила на него скрипку и, взяв за руку поднявшуюся Харуку, шагнула ближе, к самому краю сцены. Поклонившись, они отошли на два шага назад, но зрители не желали их отпускать. По проходам уже потекли люди с букетами; те же, кто не имел возможности пробраться к сцене или не взял цветов, дружно кричали: "Браво! Бис!!!"
   Наконец, Мичиру пришлось взять в руки скрипку, и она заиграла какую-то пронзительную, режущую душу цыганскую мелодию. Слушатели замерли. Мелодия оказалась короткой, и после очередной порции аплодисментов за рояль села Харука; полилась задумчивая, волнующая музыка. И снова замерли люди, а когда звуки стихли, поток букетов стал нескончаемым.
   Наконец, Усаги решилась и нырнула со своими цветами в толпу. За ней потянулись другие девочки, все еще аплодируя, волнуясь, улыбаясь...
   Сердце Усаги готово было выпрыгнуть из груди, щеки горели. Поднявшись, наконец, на сцену, она не сразу смогла пробиться к Харуке.
   И вот на нее смотрят сияющие серые глаза.
  -- Хару... Я... - Чувствуя, что язык прилип к нёбу, Усаги неловко протянула букет. - Это тебе.
  -- Спасибо, кролик.
   Теплые ладони легли на плечи Усаги, Харука легонько коснулась ее щеки губами, одновременно шепнув на ухо:
  -- Пройди сейчас за кулисы и оттуда - по коридору, третья дверь налево.
  -- Что?!
  -- Там моя гримерная. Я не видела тебя целую вечность, - в ладонь Усаги скользнул ключ.
  -- Но Мичиру... Она ведь тоже...
   Харука взяла протянутый букет и взглядом показала на Мичиру, осаждаемую толпой любителей автографов:
  -- Она не скоро освободится, я думаю. А вот я ускользну за тобой...
  -- Хорошо... - тихо прошептала Усаги, отступая от Харуки, которую окружили девочки.
   Скользнув за кулисы, Усаги неожиданно поняла, что запах, исходивший от Харуки, был новым. "Свежий ветер". Усаги засмеялась и побежала к третьей двери налево.
  

* * *

  
  -- Кролик, впусти меня.
   Усаги повернула ключ. Харука, войдя, закрыла за собой дверь. Взглянула в огромные лучистые глаза.
  -- Хару, ты... ты так играла...
  -- Это все для тебя, Оданго.
   Усаги чуть вздрогнула. Мамору...
  -- И, кролик... Я сейчас поговорю с Мичиру. Я не могу больше тянуть.
   Глаза Харуки потемнели, рука, лежавшая на плече Усаги, сжала его крепче.
   Глаза Усаги заблестели.
  -- Хару... что будет?
  -- Будь что будет. Я не откажусь от тебя.
   Их губы соприкоснулись робко, нежно.
   В коридоре послышались легкие шаги, затем раздался негромкий, но решительный стук.
   Разом повернувшись к двери, Харука и Усаги продолжали стоять, держась за руки.
  

* * *

  
   Дверь открылась. Послышался ясный неторопливый голос:
  -- Харука, вы с Мичиру, как всегда, неподражаемы. Лучшего дуэта просто не найти. Публика была расстроена твоим поспешным уходом. Принцесса... простите, что помешала вашему разговору.
   В дверном проеме стояла красивая молодая женщина: чудесные длинные волосы, черное платье, черные перчатки; руки сжимают сумочку, усыпанную блестящими стразами. На юном лице - спокойные мудрые глаза очень одинокого человека.
  -- Благодарю. Сколько лет, сколько зим, Сетс. Ты совсем не помешала. Ты ведь всегда приходишь вовремя, - голос Харуки был тверд и чуть насмешлив, брови слегка нахмурены.
   Усаги что-то невнятно пролепетала.
   Уловив скрытую насмешку, воин Плутона мягко улыбнулась, поправила прядь волос.
  -- Решила выбраться на недельку, повидать вас всех. Приятно сознавать, что все осталось по-прежнему - я видела девочек в зале.
  -- Все меняется, Сетс.
   Взгляды двух воинов скрестились, словно стальные клинки. Усаги прижала обе руки к груди, глаза ее расширились.
  -- Но кое-что ведь остается неизменным. Должно остаться, - Сетсуна снова улыбнулась. - Я думаю, нам стоит отпраздновать ваш успех всей компанией.
  -- Конечно, Сетсуна. Я уже пригласила к нам девочек, а сейчас приглашаю тебя, - стоящая в дверях Мичиру улыбнулась и шагнула в гримерную.
   Побледневшая Харука стиснула зубы.
   Усаги опустила голову и сжала руки.
   Сетсуна мило улыбалась. Стразы на ее сумочке сияли просто ослепительно.
  

* * *

  
   В гостиной Харуки и Мичиру царило небывалое оживление. После поздравлений и небольшого праздничного ужина, приготовленного Мичиру и Мако, все собирались пить чай уже второй раз. Вернее, почти все. Харука сидела в уголке и смотрела в экран телевизора. Усаги недоуменно посматривала в ее сторону, но подойти не успела - Сетсуна, что-то шепнув Макото, улыбнулась Усаги и спросила, как поживают ее родители.
   Через минуту в комнату вошла Мако, неся огромное блюдо с пирожными собственного приготовления.
  -- Мако, какая красотища!
  -- Вкуснотища!
   Набросившись на пирожные, девочки с удвоенной энергией принялись болтать и смеяться, а Усаги вообще забыла про все на свете, схватив в каждую руку по пирожному и отпихивая локтем возмущенную Рей.
   Сетсуна тихо подошла к Харуке и уселась рядом. Харука, словно каменная, смотрела на диктора. Не повернув головы, она спросила:
  -- Зачем ты все-таки пришла?
  -- Поговорить с тобой.
   Хмуро уставившись в экран, Харука усмехнулась.
  -- Уже все знаешь?
  -- Разумеется, - голос Сетсуны был спокойным и естественным. У Харуки неприятно заныло в груди. Отмахнувшись от этого, она снова усмехнулась:
  -- Ну еще бы!
   Помолчав, Харука тихо сказала:
  -- Ты ничего не изменишь, Сетс.
  -- Ты в этом уверена?
  -- Да.
   Сетсуна покачала головой, взглянула на Харуку. Та ответила таким же выразительным взглядом.
  -- Вы такие разные... И потом - ты думала о будущем? Где вы будете жить? И как? И чем?
  -- Найдется.
  -- Вы обе даже готовить не умеете!
   Харука хмыкнула.
  -- Научимся.
   Коротко вздохнув, Сетсуна опустила голову, глядя на сложенные на коленях руки. Помолчала и произнесла:
  -- А как быть с Юной Леди?
   Харука стиснула зубы и опустила глаза.
  -- Не надо, Сетс.
   Сетсуна взглянула ей в лицо и очень тихо спросила:
  -- Ты уверена, что Усаги нужно именно это?
   Харуку передернуло. Сильно побледнев, она так же тихо ответила:
  -- Только нам решать, что для нас нужно. Не вмешивайся в это, Сетсуна-сан.
   Развернулась и пошла к столу, принялась помогать Мичиру, убиравшей посуду.
   Сетсуна посмотрела ей вслед, сжав руки, нахмурив брови. Ну что ж... если не выходит так, она поступит иначе.
   И тут послышался чей-то отчаянный вопль:
  -- О Боже, что это?
   Усаги вскочила, как ошпаренная, и с криком: "Ой, я совсем забыла про свои пирожки!", - умчалась на кухню. За ней бежала Мако.
   Сетсуна поморщилась и потянула носом. Ну и запах...
   Вернулась расстроенная Усаги. В руках у нее была большая тарелка. На тарелке лежали пирожки, распространявшие подозрительный аромат. Все замерли.
   Первой опомнилась Рей. Подойдя к Усаги, она поинтересовалась:
  -- Это что?
   Усаги опустила голову. За нее ответила Макото:
  -- Усаги хотела сделать сюрприз и испечь пирожки.
  -- Только я совсем про них забыла... И они подгорели...
   На Усаги было жалко смотреть. Шмыгнув носом, она готова была разрыдаться, но Харука, решительно шагнув к Усаги, взяла с тарелки подгоревший пирожок, откусила кусок и принялась жевать. Все затаили дыхание.
  -- Очень вкусно, - провозгласила Харука и взяла еще один пирожок.
   Прошелестел общий дружный вздох. Ами мило улыбнулась и тоже протянула руку за пирожком.
  -- Усаги, это правда очень вкусно.
  -- Да-а? - Усаги сияла, забыв расплакаться.
   Харука улыбнулась ей.
   Сетсуна смотрела во все глаза на эту сцену. А еще - на Мичиру, не отрывавшую от Харуки глаз.
   Несколько озадаченные девочки попробовали по пирожку, одобрительно закивали. Усаги расцвела.
   Мичиру легко коснулась локтя Харуки. Харука быстро обернулась.
  -- Ты не пила чай.
  -- Спасибо, Мичи, я не хочу. Лучше вымою посуду.
   С этими словами Харука исчезла, будто испарилась.
   Глаза Мичиру широко раскрылись. Потом она закусила губу.
  -- Думаю, она устала и хочет побыть одна. Харука сегодня неразговорчива, - спокойно и тихо проговорила Сетсуна, стоявшая рядом.
  -- Что ж, возможно.
   С кухни послышался звук бьющейся посуды.
   Сетсуна закатила глаза. Это было уж слишком. Усаги печет пирожки, Харука моет посуду... Голова кругом идет.
   Мичиру села рядом с Сетсуной, так и не взяв ни одного пирожка с быстро опустевшей тарелки. Лицо ее, еще недавно разрумяненное успехом, аплодисментами, теперь было мрачным и замкнутым. Сетсуна покачала головой. Похоже, что она пришла сюда очень вовремя...
   С кухни пришла Харука, и лицо Мичиру мигом изменило выражение. Она склонила набок голову, лукаво глядя на подругу. Та великолепно поняла этот взгляд и, пробурчав под нос что-то вроде "подумаешь, всего две чашки...", пошла к столу пить чай.
  -- Мичиру, если ты не против, я уйду тихонечко. Очень устала, - извиняющимся тоном проговорила Сетсуна.
  -- Конечно, иди, если хочешь. Я приготовила для тебя комнату, - Мичиру смотрела спокойно, в глазах ее ничего нельзя было прочитать; они казались похожими на темное загадочное море.
  -- Спасибо, Мичиру. Доброй ночи!
  -- Доброй ночи, Сетсуна.
   Сетсуна вышла из комнаты, несколько успокоенная. Что бы ни задумала Харука, поговорить с Мичиру сегодня ей не удастся. Так что до завтра есть время, и можно отдохнуть от всяческих тайн, разговоров, подгоревших пирожков и драматических сцен...
  

* * *

  
   Харука подошла к двери, ведущей в комнату Мичиру.
   Весь вечер ее взбаламученная душа не могла найти покоя. Девочки засиделись допоздна: Мичиру шутила, наливала чай, все увлеклись разговором и забыли о времени. Потом Харуке пришлось развозить гостей по домам, с Усаги она едва успела перекинуться словом и пожать руку на прощание, а теперь... В гостиной прибрано, посуда вымыта, а из-под двери комнаты Мичиру не пробивается ни единого лучика света.
   Харука приоткрыла дверь.
   В комнате темно, жалюзи на окне закрыты, чуть слышно ровное дыхание спящей Мичиру.
   Харука закрыла дверь, чувствуя, что проиграла первую битву, что война не окончена, а поражение дышит в затылок. На миг ее охватило отчаяние, она была безоружна.
   Ну уж нет! Воин Урана сжала кулаки. Так просто сдаться - не в ее правилах. Завтра кончится этот затянувшийся спектакль. Завтра утром она все расскажет Мичиру, и пусть только Сетсуна попробует помешать!
   Харука пошла к себе, а за закрытой дверью Мичиру лежала, не шевелясь, и ее распахнутые глаза были полны тревогой и страхом, как у загнанной лани.
  

* * *

  
   Усаги стояла перед зеркалом, рассеянно глядя на собственное отражение.
  -- Ну, как прошел концерт? - промурлыкала Луна, спрыгнув с подоконника. - Усаги? Усаги, ты меня слышишь?
  -- Да, спасибо, хорошо... - Усаги сняла одну сережку, потом другую, охватила себя руками...
  -- Усаги, эй!
  -- Извини, Луна, давай я завтра расскажу, - очнувшись, сказала Усаги и принялась облачаться в пижаму.
  -- Да что с тобой?!
   Не получив ответа, Луна махнула лапой и ушла в угол комнаты. Все равно Усаги потом расскажет. Но что же случилось?
   Усаги села на кровать, обхватила руками колени. Весь вечер ее не оставляло ощущение, что в спину дует холодный ветер. Должно быть, в безвременье, где воин Плутона стоит на страже у Врат Времени, так же холодно и пусто.
   Почему пришла Сетсуна? Зачем принесла холодный ветер?
   "Что нас ждет, Хару?"
  

* * *

  
   Харука плохо спала и проснулась очень рано. Дома было тихо. Натянув рубашку и брюки, она босиком прошла на кухню и вздрогнула. У стола Сетсуна наливала себе кофе.
  -- Доброе утро! Хочешь?
  -- Доброе утро, - хмуро проговорила Харука, не в силах отделаться от ощущения, что земля уходит из-под ног. - Ты так рано встала?
  -- Мичиру встала еще раньше, - рассмеялась Сетсуна, искоса поглядывая на Харуку.
  -- Что?!
  -- Да. Встала и ушла куда-то, сказала, что у нее дела до обеда.
   Харука села и уставилась в одну точку.
  -- Ваш вчерашний концерт прошел очень хорошо, - продолжала Сетсуна, поднося к губам чашку. - Надо бы вам дать еще парочку. Уж очень удачно вы дополняете друг друга!
   Харука вскочила.
  -- Прекрати, Сетс! - прорычала она, сжав кулаки. - Хватит ходить вокруг да около! Выкладывай, что тебе нужно!
   Вспыхнув, Сетсуна со звоном поставила чашку и поднялась со стула.
  -- Хорошо, давай поговорим начистоту. Пойдем в гостиную.
  -- Пойдем!
  

* * *

  
   Сетсуна встала у окна. Харука прижалась спиной к двери. Обе молчали, глядя друг на друга. Первой заговорила Харука.
  -- Что ты имеешь против наших отношений с Усаги? - очень четко и раздельно произнесла она.
   Сетсуна молча уселась на диван, взглядом предложив Харуке сесть рядом. Отрицательно мотнув головой, Харука осталась стоять там же, дожидаясь ответа.
   Сетсуна подняла голову и тихо начала:
  -- Все, что я говорила раньше - правда. Вы очень разные. Усаги - наивный ребенок, она многого не понимает.
  -- А я - развращенная взрослая. Дальше.
  -- Харука, я не собираюсь с тобой воевать, - нахмурившись, сказала Сетсуна. - Выслушай, пожалуйста.
  -- Хорошо.
  -- Сейчас вам хорошо вместе, но что будет потом? Усаги - не Мичиру.
  -- Вот именно!
  -- Ты сознаешь, какая это ответственность? Вы разобьете жизнь Мамору, Мичиру; Малышка никогда не родится! А что будет с вами? Ты и Мичиру - вы понимаете друг друга; вы иначе относитесь к жизни, к людям, ко всему! Между тобой и Усаги - пропасть, ее не перейти!
  -- Не говори о том, чего не знаешь, - тихо сказала Харука. Подошла к окну, уселась на подоконник.
   Сетсуна упрямо продолжала, словно не слышала последних слов Харуки:
  -- Из-за нескольких дней разрушить целую жизнь, причем не только себе - подумай, стоит ли оно того? Вы не будете горько жалеть потом? Сумеете справиться с тем, как отреагируют знакомые, друзья? А кто останется с вами рядом?
  -- Мне казалось, у нас есть подруги, - бросила Харука с подоконника.
  -- Не будь наивной. Одна из этих подруг - Мичиру. Другая - Рей. Думаешь, они обрадуются? А родители Усаги?
  -- Мы топчемся на месте. Ты об этом уже говорила. Я ответила. Это наше дело. Это все, или есть другие аргументы?
  -- Это не только ваше дело! - Сетсуна вскочила с дивана. - Мичиру любит тебя, ты счастлива с ней! Что тебе еще нужно?
   Харука спрыгнула с подоконника, иронически улыбаясь; глаза ее вспыхнули опасным огнем.
  -- Значит, Мичиру мне можно любить, а Усаги - нельзя, да, Сетс? Ты говоришь со мной, как с маленькой девочкой: кушай тортик, милочка, только вот эту вишенку тебе скушать можно, а вот эту нельзя! Черт, Сетсуна, я же не вишенки ем!!!
  -- Харука...
  -- Нет, теперь ты послушай! Я люблю ее, слышишь? - Харука стояла, сжав кулаки; ее медленно падающие слова были похожи на рычание тигрицы. - Слышишь или нет? Ее, а не Мичиру. Я хочу быть с ней. Я слишком долго этого ждала. Если Усаги захочет уйти - я отпущу ее и не скажу ни слова. Но она меня тоже любит. Нигде не написано, что я должна любить Мичиру, а она - Мамору. И я люблю Усаги.
   Над комнатой повисло долгое, томительное молчание.
   Сетсуна села на диван, опустила голову, разом будто постарев, прикрыла рукой лицо...
   Харука, тяжело дыша, смотрела на нее, не произнося ни слова.
   Наконец, Сетсуна подняла голову, посмотрела на Харуку. Харука вздрогнула. Глаза Сетсуны были полны боли и странного сочувствия, как глаза человека, которому нужно усыпить любимое животное, чтобы не мучилось...
   Харука застыла. Все стало вдруг нереальным. Сетсуна тихо произнесла:
  -- Прости меня. Но есть еще причины.
  

* * *

  
  -- Сядь, пожалуйста.
   Харука села на край подоконника, по-прежнему игнорируя диван.
  -- Прости, что не сказала об этом раньше, - Сетсуна подняла опечаленное лицо, неуловимо вздохнула. - Я не поняла, что у вас все так серьезно. Но то, что я должна сказать... это тоже серьезно. Мы прежде всего - воины, исполняющие свой долг. И твой долг как воина - прервать любые близкие отношения с Усаги немедленно.
   Харука вцепилась в подоконник, коротко, напряженно бросила:
  -- Объясни.
   Сетсуна снова вздохнула.
  -- До того, как вы с Мичиру начали поиски талисманов, этой планете и нашей принцессе угрожал враг, называвший себя Мудрецом. Это было исчадие ада, сама смерть... Подстрекаемый Мудрецом принц Алмаз напал на Серебряное Тысячелетие в будущем, а у королевы не было сил отразить нападение... потому что Магический Серебряный Кристалл пропал.
   Глаза Харуки широко раскрылись, но она молчала, лишь сделала нетерпеливый жест - "продолжай".
   Опустив голову, Сетсуна продолжила:
  -- Отчасти в этом была и моя вина... Надо было присмотреть тогда за Юной Леди... Она скучала, бегала по замку... вошла в комнату, где хранился Кристалл, коснулась его, и он исчез. Растворился. Малышка испугалась, не поняла, в чем дело... А мы тогда ничего не знали. В разгар битвы... Я отправила Юную Леди сквозь Врата Времени в прошлое, чтобы она спаслась от нападения, нашла Усаги и взяла у нее Серебряный Кристалл. Он помог бы в будущем освободить королеву из плена принца Алмаза.
  -- Я не понимаю, как это могло...
   Сетсуна коснулась лба рукой.
  -- Сейчас объясню. Малышка нашла в прошлом Усаги, Мамору и всех остальных... А Мудрец нашел Малышку. В последней битве с Мудрецом Усаги не хватило силы ее Серебряного Кристалла, и тогда появился исчезнувший Магический Серебряный Кристалл будущего. Появился у Малышки. Вдвоем с Усаги они победили Мудреца силой двух Серебряных Кристаллов.
   Сетсуна помолчала.
  -- Теперь понимаешь? Своим появлением Малышка изменила прошлое. Получился замкнутый круг. Если теперь Малышка не родится, она не сможет помочь Усаги, Усаги не победит Мудреца, и тогда... Мы с тобой не будем сидеть в этой комнате, и вообще ничего не будет!
   Харука молчала. Неожиданно она резко вскинула голову:
  -- Подожди! Но если Малышка не родится... - она запнулась, но продолжила дальше. - Тогда Кристалл не исчезнет, Усаги победит Алмаза и Мудреца в будущем, и все будет в порядке!
   Безумная надежда осветила лицо Харуки, подавшейся вперед.
   Сетсуна медленно покачала головой.
  -- Не все так просто. Малышка уже оставила след в прошлом. И еще - разделился Серебряный Кристалл или их было два?
   Харука отшатнулась, словно ее ударили в лицо.
  -- Если Серебряный Кристалл един и в прошлом, и в будущем, значит, у Усаги и Малышки было по половине Серебряного Кристалла. Но что, если их на самом деле было два? Тогда победить Мудреца можно было только силой двух Кристаллов. Усаги проиграла бы битву - либо в прошлом, либо в будущем. Проверять, как было бы на самом деле... думаю, ни у кого нет желания.
   Пауза.
  -- Вы вдвоем уже начали менять будущее... Королева тоскует, не смотрит на мужа, а Малышка...Так нельзя. Уран, ты должна принять то, что есть. Ты единственная из нас - воин по духу, по самой своей сути. Ты должна понять.
   Сетсуна вздохнула, провела рукой по лицу.
  -- Так или иначе, прошлого не изменить, а, изменив будущее, мы вызовем такой катаклизм... Последствий не смогу предвидеть даже я. Сейчас нельзя сказать, прошлое влияет на будущее или наоборот. И лучше оставить все, как есть... Прости, но это так.
   И снова наступила тишина.
   Харука неподвижно сидела на подоконнике. Голову она наклонила так низко, что не было видно лица.
   Сетсуна почувствовала себя усталой и старой, как мир. Смотреть на Харуку было больно. А что будет дальше?
  -- Прошу тебя, Харука... поговори с Усаги. Объясни ей все. И постарайтесь больше не встречаться.
   Харука не шелохнулась. Наконец она молча кивнула, не глядя на Сетсуну.
  -- Прости... - еще раз прошептала Сетсуна и тихо вышла из гостиной.
   Закрыв за собой дверь своей комнаты, она прижалась лбом к стене и опустила веки. Зачем все это? Она не в силах изменить свою судьбу и должна ломать судьбы другим. И смотреть на дело рук своих. Для чего?
   Потекли непрошеные слезы. Сердито проведя рукой по щекам, Сетсуна услышала, что Харука быстро прошла в свою комнату.
  

* * *

  
   Сначала не было ничего. Был подоконник, в который я вцепилась обеими руками, пол, стены, диван, тишина в пустой квартире - все острое, стеклянное, чужое. Тишина, как плотная вата, забила уши. Потом нахлынула боль - дикая, невыносимая, непрошеная... Хоть что-нибудь сделать! Уйти к себе, спрятаться, переждать!
   Моя комната. Все вокруг потеряло смысл, изменило очертания, стало гулким, пустым, никчемным. Все. Вот и все. У меня ничего нет. Одна короткая беседа - и бац!
   Да что за черт!!! Больно!
  

* * *

  
   Харука металась по комнате, как раненый зверь. Мысли ускользали, путались, но где-то в глубине накатывало, приближалось неумолимое, ледяное спокойствие. Конечно, она поступит, как надо, а как же еще!
   Ты права, Сетс, ты абсолютно права!
   Глядя на себя в зеркало, Харука рассмеялась коротким злым смехом.
   Мы всего лишь марионетки. Куклы, которых дергают за ниточки. Туда-сюда... Мы привыкли. У нас есть игрушки-погремушки... кстати, а где моя?
   Харука достала свой жезл для перевоплощения, сжала его в руке. Взглянула на отражение в зеркале.
   Какая наивность: я думала, он мне больше не понадобится! По крайней мере, в ближайшее время! Нет, деточка, кушай свою вишенку, маши погремушечкой...
   Харука взмахнула жезлом, одними губами произнесла нужные слова, словно не желая на самом деле призывать силу Урана... Но она пришла, облачила в костюм сейлор-воина, дала энергию для битвы. Битвы с самой собой!
   Харука смотрела в зеркало.
   Я всегда ненавидела этот костюм, а теперь ненавижу еще больше. Дешевый маскарад!
   Чего стоят все эти тряпки, побрякушки, если я не могу быть с любимым человеком?!
   Дешевка!
   Одним резким, нетерпеливым движением Харука развоплотилась. На мгновение зеркало отразило стройную девичью фигурку, затем - все те же брюки и рубашку.
   У Харуки вырвался сухой смешок.
   "Воин по духу"... Всего лишь марионетка!
   Уйти отсюда к чертовой матери!
   Натянув кроссовки, Харука взглянула на лежащий у зеркала жезл... и со всего маху саданула его о стену! Жезл со звоном откатился в угол.
   Ха!
   Взгляд упал на мотоциклетный шлем.
   Схватив его, Харука выбежала из комнаты.
  

* * *

  
   Усаги посмотрела на телефон. Потом нерешительно взяла трубку и набрала номер Харуки. "Может быть, слишком рано?" - подумала она, слушая длинные гудки. Включился автоответчик. Усаги хотела положить трубку, но внезапно услышала голос Сетсуны.
  -- Я слушаю.
   У Усаги пересохло в горле, но она заставила себя произнести:
  -- Сетсуна-сан, здравствуй! Это Усаги. Не могла бы ты позвать Харуку?
  -- Усаги? - голос Сетсуны почему-то был виноватым. - О! Подожди, пожалуйста...
   Звук шагов. Усаги терпеливо ждала.
  -- Усаги!
  -- Да?
  -- Она ушла. Ничего не сказала. Кажется, она хотела поговорить с тобой сегодня...
  -- А... Спасибо, Сетсуна-сан!
  -- Пожалуйста...
  -- До свидания!
  -- До свидания, Усаги...
   За окном хлынул дождь.
  

* * *

  
   Дождь, вечереет. Ни Харуки, ни Мичиру.
   Сетсуна быстро обернулась. Прихрамывая, в гостиную вошла Харука, держа в руке шлем.
  -- Что с тобой?
   Харука прохромала мимо, остановилась, повернулась...
  -- Жить буду.
   И ушла в свою комнату.
  

* * *

  
  -- Можно?
   Сидящая на постели Харука подняла голову. Лицо ее пылало, глаза лихорадочно блестели.
  -- Все-таки, что случилось?
  -- Ободралась. Йод, бинты, пара дней - и все в порядке. Брось, Сетс. Лучше позвони, найди Мичиру. Ливень на улице, а она ушла без зонта.
  

* * *

  
   У всех на губах улыбки, все размеренно и спокойно едят.
  -- Очень вкусно, Мичи.
  -- Спасибо, Сетс.
   Движение руки, поворот головы...
  -- Харука, что у тебя с ногой?
  -- Так заметно?
  -- Ты морщишься...
  -- Ничего страшного.
  -- Опять носилась сломя голову?
  -- Опять.
   Вздох. Поднесенная к губам чашка.
  -- Пожалуй, завтра придется возвращаться.
  -- Как? Ты же хотела остаться по меньшей мере на неделю!
  -- Не выходит... может, чуть попозже загляну. Конечно, если вы не против.
  -- Конечно, мы не против! Мы тебя так редко видим, да, Хару?
  -- Да.
  

* * *

  
  -- Тебе звонила Усаги.
   Молчание.
  -- Харука, поговори с ней. Она должна знать правду.
  -- Поговорю. Но не сегодня, Сетс.
  

* * *

  
   Усаги смотрела в окно. Харука так и не позвонила. Что случилось? Где она сейчас?
   Почему мне так холодно?
   Телефон!
   Усаги схватила трубку.
  -- Да, алло!
  -- Здравствуй, Усаги.
  -- Хару!.. Куда ты пропала? Я тебе звонила...
  -- Знаю. Я поздно пришла. Давай встретимся завтра в парке, нужно поговорить.
  -- Конечно! Когда?
  -- В десять сможешь?
  -- Смогу.
  -- Договорились.
  -- Хару!..
  -- Что?
  -- Нет, ничего...
  -- До завтра, Усаги.
  -- До завтра...
   "Почему так заметно, когда Харука называет меня Усаги, а когда - кроликом? Ведь это должно звучать одинаково... И что случилось? Почему у нее такой голос? Где она была сегодня целый день?"
   Усаги вздохнула. Завтра она все узнает.
  

* * *

  
   Харука положила трубку, изумляясь самой себе. Острая, ноющая боль никуда не ушла, а она, Харука, может ходить, говорить - даже с Усаги, ест, пьет, недавно попрощалась с Сетсуной...
   Мир не распался на части, миру все равно, что мне больно...
   Из-за балконной двери послышался тоскливый, рыдающий голос скрипки.
   Харука обернулась на этот голос.
   На балконе стояла Мичиру в легком халатике и играла. Глаза ее были закрыты, по щекам текли слезы.
   Харука подошла тихо, осторожно...
   Мелодия взбиралась все выше, становилась все безнадежней, худенькие плечи Мичиру вздрагивали...
   На душераздирающе высокой ноте Мичиру выронила смычок и разрыдалась.
  -- Мичи! Мичиру, милая, не надо, перестань... Ну же... Не надо...
   Раскрыв мокрые глаза, Мичиру проговорила упавшим голосом:
  -- Почему все так? Почему все так плохо?
  -- В чем дело, Мичиру?
  -- Почему мы отдаляемся друг от друга? Мы словно уже не вместе! Почему? Что случилось? Хару, я не могу так больше!.. Не могу! Хару... не оставляй меня... пожалуйста...
  -- Тсс...
   Обняв Мичиру, Харука стояла и укачивала ее, как маленькую.
  -- Тсс... Тихо. Все хорошо. Я здесь. Я никуда не уйду. Успокойся, тихо...
  -- Хару...ка...
  -- Тсс...
   Мичиру всхлипывала, успокаиваясь.
  -- Пойдем, не то ты замерзнешь. Пойдем...
   Шепча Мичиру на ухо какую-то успокоительную чепуху, Харука увела ее к ней в комнату, уложила, укрыла одеялом.
   Синие глаза раскрылись, посмотрели с мольбой:
  -- Пожалуйста, не уходи... Останься со мной сегодня...
  -- Хорошо. Подожди минутку, ладно?
   Надев пижаму, Харука вернулась, легла рядом, обняла замерзшую Мичиру, пытаясь ее согреть. Глядя в темноту, она прислушивалась к боли.
   Мичиру рядом затихла, согрелась, крепче обняла Харуку...
   "Нам обеим плохо. По крайней мере, я смогу быть рядом с Мичи. Но что мне делать? Ведь я больше ее не люблю!" Харука закрыла глаза, погладила волосы Мичиру... "Я не желаю об этом думать. Я просто хочу уснуть. Без всяких сновидений. Удастся ли..."
   Мичиру в темноте открыла глаза, улыбнулась у плеча Харуки.
   Харука не почувствовала этой улыбки.
  

* * *

  
   Усаги со всех ног бежала ко входу в парк. Она боялась опоздать, но... Но встречи с Харукой она боялась еще больше. Вчерашний телефонный разговор был странным, очень странным. На душе у Усаги было неспокойно.
   Усаги замедлила бег, потом перешла на шаг. Сердце забилось чаще, когда она увидела знакомую фигуру у входа.
   "Она пришла раньше меня? Я ведь не опоздала? Нет, без пяти минут десять..."
   Улыбнувшись, Усаги подбежала к Харуке.
  -- Харука, здравствуй! А вот и я!
  -- Здравствуй, - ответила Харука без улыбки.
   Повернулась и, не глядя на Усаги, бросила:
  -- Пойдем.
   Тревожно и удивленно раскрыв глаза, Усаги пошла следом за Харукой, пытаясь заглянуть ей в лицо, но Харука упорно избегала ее взгляда.
   "В чем дело, Хару? Что с тобой?"
   Харука прошла в одну из боковых аллей, где было меньше гуляющих, свернула под деревья и остановилась. Усаги тоже остановилась и молча смотрела на Харуку. Повернувшись, та, наконец, взглянула прямо в лицо Усаги.
   Усаги замерла. Ледяные, чужие глаза... У Харуки не может быть таких глаз!
  -- Ну вот что, - отрывисто заговорила Харука, - поиграли - и хватит. Все.
  -- Ч-что... в чем дело, Хару? Я не понимаю...
  -- А тут и понимать нечего. Дальше нам с тобой не по пути, ясно?
  -- Что случилось, Хару? Ты говорила с Мичиру?
  -- С Мичиру я не говорила и говорить не собираюсь. И перестань меня так называть.
   Усаги медленно поднесла к губам ладони, глаза ее расширились от ужаса. Лицо Харуки странно передернулось, потеряв всякое выражение; стало похожим на лицо каменного изваяния. Все происходило как в кошмарном сне.
  -- В чем дело, скажи мне, пожалуйста? Что изменилось? - тихо, едва слышно прошептала Усаги.
  -- Все. Я тебя не люблю. Так что встречаться нам больше незачем. Пока! - Харука развернулась, собираясь уйти.
  -- Подожди!.. А как же все... все, что было... - сквозь подступающие рыдания проговорила Усаги. - Кролик... "Свежий ветер"...
  -- Забудь, - коротко сказала Харука и пошла прочь по аллее.
   Удар был слишком сильным. Усаги так и осталась стоять посреди аллеи, глядя вслед уходящей Харуке. Если бы они были вдвоем... Можно было бы удержать, не отпускать, пока не даст ответа; обнять и не отпускать... Но здесь, среди чужих, незнакомых людей, под взглядом чужих, незнакомых глаз Харуки Усаги растерялась.
   Горе оглушило ее. Она побрела по аллее, натыкаясь на прохожих, пытаясь справиться с рыданиями...
  

* * *

  
   "Я сволочь, я последняя сволочь!"
   Харука шла стремительно, почти бежала. Слезы застилали ей глаза.
   "Дрянь, какая же я дрянь!!!"
   "Я снова убегаю!"
   "Теперь она думает, что я просто воспользовалась ею... Поиграла - и выбросила!"
   "Ну и пусть! Пусть лучше она меня возненавидит! Ненавидеть легче, чем так мучиться! Пусть считает меня сволочью и дрянью, пусть Мамору будет ее утешать! Он будет ей ближе! А меня она забудет!"
   Харука не выдержала, спряталась за дерево от любопытных глаз и долго в слепом отчаянии колотила кулаком по стволу. Наконец резкая пульсирующая боль в руке заставила ее остановиться. Прижавшись лбом к ободранному стволу, она в изнеможении простонала:
  -- Кролик... прости меня...
  

* * *

  
   Усаги не помнила, как она дошла до дома. Несколько раз она чуть не пошла на красный свет, и чьи-то руки останавливали ее, удерживая на тротуаре.
   Потом она никак не могла найти ключ. Наконец, открыв дверь, поняв, что дома никого нет, она сбросила туфли и взлетела по лестнице в свою комнату. Упала на кровать и плакала долго, отчаянно, навзрыд, так горько, как не плакала никогда раньше.
  

* * *

  
   Очнувшись от рыданий, Усаги вздрогнула от нахлынувшего на нее холода, обхватила себя руками. Она совсем обессилела и была так измучена, что не сначала не обратила внимания на странный след у локтя.
   "Что это? Кровь? Когда я успела пораниться?" - безучастно промелькнуло в ее утомленном мозгу.
   "Все равно. Какая разница..."
   Слезы вновь побежали по щекам...
   "Почему? За что? Харука, что случилось?"
  

* * *

  
   Придя домой, Харука кое-как перевязала ободранную до крови руку, ушла в свою комнату, сжалась в комок на кровати... Но как ни сжималась она, как ни пыталась спрятаться от всего, в ушах у нее стояли рыдания Усаги.
  

* * *

  
  -- Она уже два дня сидит дома и никуда с нами не выходит!
  -- И как ни зайдешь - у нее заплаканные глаза!
  -- Девочки, кто-нибудь знает, в чем дело?
  -- Может, она поссорилась с Мамору?
  -- Минако, как она могла с ним поссориться, если он уехал?
  -- По телефону! А теперь не знает, как помириться!
  -- Вот еще! Станет она с ним ссориться, когда он в Америке!
  -- Надо что-то делать...
  -- Ами права! И у меня есть идея!
  -- Что, Рей, что?
  -- Скажи, Рей!
  -- За мной!
  

* * *

  
  -- Усаги! Рей нас всех зовет на выставку цветов! Самые разные, и еще можно будет купить со скидкой, представляешь? Она уже взяла билеты!
  -- Спасибо, Минако. Прости, но мне не хочется...
  -- Нет, Усаги, не может быть! Возражения не принимаются! Такой выставки потом уже не будет! Мы зайдем за тобой завтра в девять, и не отказывайся!
  -- Но, Минако...
  -- Усаги, если ты не придешь, я обижусь! А еще - подумаю, что ты нас избегаешь! - голос Рей ворвался в разговор сквозь крики: "Рей, как не стыдно вырывать трубку из рук!"
   Усаги слабо улыбнулась.
  -- Хорошо, спасибо, Рей. Я пойду с вами.
  -- Вот и хорошо! Мы за тобой зайдем! Пока!
  -- Пока!
   Усаги положила трубку, улыбка сбежала с ее губ. Она посмотрела на пушистого розового кролика, который по-прежнему сидел на подоконнике.
   "Она говорила совершенно серьезно. Но почему? Я хочу знать. Просто хочу знать".
  

* * *

  
   Солнце светило ярко, погода была прекрасная, и на душе у Усаги стало легче. Вместе с девочками она понемногу продвигалась в толпе, плывущей к входу на выставку. В воздухе витал аромат сотен тысяч цветов; люди оглядывались и, ловя сплетающиеся запахи, невольно начинали улыбаться.
   Минако нетерпеливо подпрыгивала, пытаясь разглядеть входную арку, увитую плющом, украшенную алыми, белыми и чайными розами. Рей попыталась одернуть попрыгунью, но не удержалась - сама подпрыгнула. Вслед за ними остальные начали вытягивать шеи...
   Но вот, наконец, и вход в зал.
   Пройдя под арку, девочки дружно ахнули.
  -- Как красиво!..
  -- Как хорошо пахнет!..
  -- Рей, смотри, лилии!
  -- Где?
  -- Вот, вот, смотри!
  -- Идем туда!
  -- Девочки, девочки, давайте осмотрим все по порядку.
  -- Правильно, Ами. Усаги, ты где? Усаги!
  -- Я тут, Мако.
  -- Пошли скорей!
  

* * *

  
  -- Хару, как нога?
  -- Нормально.
  -- Я тебя прошу, не нужно больше ездить так быстро. Договорились?
  -- Сейчас я ездить точно не смогу - ни медленно, ни быстро.
   Мичиру вздохнула.
  -- Ты неисправима... Но спрашиваю я не зря!
   Харука молчала, глядя в окно.
  -- Хару... Сегодня открылась выставка цветов, тебе не хочется сходить со мной? Было бы просто замечательно. Мы так давно никуда не выходили вдвоем...
   Харука обернулась.
  -- Если ты хочешь - пойдем.
  -- Хару...
  -- Да?
  -- Все хорошо?..
  -- Да.
  

* * *

  
  -- Рей, не стой на моей ноге!
  -- А ты не стой у меня на дороге!
  -- А ты не иди сквозь меня!
  -- А ты...
  -- Усаги, Рей, не ссорьтесь, пожалуйста! Смотрите, там Харука и Мичиру!
  -- Где, где?!
  -- Ами, где?
  -- Возле киоска с орхидеями.
   Усаги стремительно повернулась туда, куда указывала Ами и увидела Харуку. Рядом с ней стояла Мичиру, любуясь орхидеями. Харука смотрела куда-то с отсутствующим выражением лица.
   Сердце Усаги неистово заколотилось в груди. Вот она - возможность поговорить!
  -- Пойдем к ним? - предложила Минако.
   Девочки закивали и принялись дружно протискиваться сквозь толпу. Усаги шла на ватных ногах...
  

* * *

  
   Сердце колотится где-то в горле... Но я не могу просто так уйти.
   Я не видела ее два дня.
   Харука, что с твоей рукой? Ты похудела, синяки под глазами. Что-то случилось, а ты не хочешь рассказать. В чем дело, Хару?
  

* * *

  -- Смотри-ка, и девочки здесь!
   Харука тоскливо посмотрела на орхидеи, потом заставила себя обернуться. Так и есть. Усаги идет сюда.
   "Бурные приветствия, разговоры ни о чем... Не хочу. И Усаги смотрит прямо на меня. Я устала. Я больше не могу... Нет. Надо держаться. Хотя бы ради нее...".
  -- Харука-сан, здравствуй.
  -- Здравствуй, Усаги-чан.
   Мичиру живо повернулась к Усаги, но тут Минако стала спрашивать что-то про орхидеи. Мичиру поневоле пришлось сначала ответить.
  -- Харука, я хотела тебя спросить. Давай отойдем за киоск, пока девочки заняты. Пожалуйста.
  -- Ладно, - Харука не смотрела на Усаги.
  

* * *

  
  -- Харука, что с твоей рукой? И ты прихрамываешь...
  -- Ерунда. Что ты хотела?
  -- Хару, что случилось, скажи мне, пожалуйста! Только не говори "ничего", я прошу тебя! Ответь, ну пожалуйста!
   Харука молчала, опустив руки, наклонив голову. Наконец, вздернув подбородок, начала:
  -- Я же просила...
  -- Ай!
   Проходивший позади киоска мужчина нечаянно толкнул Усаги, и Харуке пришлось схватить ее за плечи, чтобы та не упала. На короткий миг Харука прижала Усаги к себе...
   Глаза их встретились...
   "Что с тобой, Хару?.."
   "Прости меня, кролик..."
  -- Ох, простите, пожалуйста! Я совершенно не хотел вас потревожить! Это вышло нечаянно! - принялся длинно извиняться мужчина, толкнувший Усаги.
   Отведя глаза, Харука отодвинула от себя Усаги, сняла свои руки с ее плеч и тихо сказала:
  -- Я же просила не называть меня так.
   И ушла.
   Стоявший позади мужчина все еще бормотал какие-то извинения.
   Руки Усаги сжались в кулаки.
  

* * *

  
   "Смотреть на эти розы тошно. У всех радостные лица, а мне совсем не радостно!"
   "Харука мне не доверяет. И говорит, что не любит меня. Наверняка, Сетсуна о чем-то с ней говорила. И вот опять - они что-то решили за моей спиной! Решили без меня! Решили за меня!"
   Это уж слишком.
   Я не хочу!
   Решайте, что хотите, но я не хочу!
   Усаги развернулась и стала проталкиваться сквозь толпу к выходу.
  

* * *

  
   Харука стянула мокрую майку.
  -- Ты опять бегаешь по утрам, Хару?
  -- Да, - Харука отвернулась, надевая рубашку.
  -- Совсем как в старые добрые времена... - Мичиру улыбнулась.
  -- Надо же чем-то себя занять.
   Харука натянула джинсы, провела по взлохмаченным волосам щеткой.
  -- Хару...
   Мичиру подошла сзади, обняла Харуку, прижалась головой к ее плечу...
   Лицо Харуки стало непроницаемым.
  -- Мне предлагают концертный тур по городам Японии, а потом - выступление в Лондоне... Как раз в это время там будет проходить моя выставка, было бы удобно... Поедем вместе! Мы ведь так хотели поехать куда-нибудь вдвоем...
   Уехать сейчас из Токио?
   Ни за что!
   Ведь тогда не останется даже надежды увидеть Усаги...
   "Это выше моих сил. Я не могу..."
  -- Прости, Мичи, но я не смогу. Я хочу снова участвовать в гонках. Надо тренироваться. Иначе трудно будет наверстать упущенное. Я слишком расслабилась.
   Мичиру медленно разжала объятия, отступила на шаг...Задержала руку на рукаве рубашки.
  -- Если хочешь, я могу остаться...
   Харука покачала головой.
  -- Ты не должна отказываться из-за меня. Тебе нужна эта поездка.
   Мичиру отпустила рукав...
  -- Значит, ты не сможешь со мной поехать... Ну что ж... - она силилась улыбнуться сквозь слезы.
   Харука смотрела с болью и смятением.
   Мичиру повернулась и пошла к двери. У порога остановилась и тихо спросила:
  -- Ты так сильно ее любишь?..
   Харука закаменела, опустив голову. Потом ответила, глухо, через силу:
  -- Да.
  -- Но... ведь ничего не вышло... да?
  -- Да.
  -- И... все равно?..
  -- Да.
   По щекам Мичиру текли слезы, которые она безуспешно пыталась скрыть.
  -- Я думаю, мне лучше подыскать другую квартиру, - тихо сказала Харука.
  -- Не надо... это и твой дом, Хару... Пожалуйста... Останься тут, пока я буду в отъезде... и просто подумай... просто подумай...
   Мичиру вышла, не дожидаясь ответа.
   "Я не могу остаться тут, Мичи. Я должна найти себе новое жилье. Иначе нам будет слишком больно".
   Харука опустилась на корточки, сжала голову руками...
  

* * *

  
   Сетсуна вздрогнула. Что это? Холодный ветер безвременья? Предчувствие близкой беды? Но ведь она сделала все, чтобы предотвратить ее! Тогда откуда это неясное ощущение... чувство вины и надвигающегося несчастья?
  

* * *

  
   Усаги стояла в аэропорту, крутя на пальце кольцо, подаренное Мамору, но не решаясь его снять.
   Тревожно вертя головой из стороны в сторону - в такт поворотам кольца на пальце, - она оглядывала толпу, но Мамору нигде не было видно.
   "Неужели я перепутала время?! Растяпа... Но ведь уже объявили... О!"
   Сквозь толпу прямо к Усаги шел Мамору, в руке у него был небольшой чемоданчик, на губах расцветала радостная улыбка.
  -- Усако, любимая! Вот не думал, что ты приедешь прямо в аэропорт!
  -- Здравствуй, Мамо-чан...
  -- Как я соскучился! - Мамору наклонился, чтобы поцеловать Усаги. Та встала на цыпочки и подставила для поцелуя щеку, лихорадочно думая, что же ей ответить.
  -- Как ты долетел?
  -- Хорошо... - Мамору взял Усаги за руку, и они пошли к выходу.
  -- А... как тесты? Ты не сказал...
  -- Прости, пожалуйста, Оданго! Все просто отлично!
  -- Да?!
  -- Да!
  -- Но... это значит, что ты туда уедешь теперь?..
  -- Да... - Мамору погрустнел. - Я уже договорился с жильем... У меня есть пара недель на сборы, а потом нужно снова ехать.
   Усаги сникла.
   Мамору остановился.
  -- Усако...
  -- Ничего, все хорошо, Мамо-чан... - Усаги пыталась улыбнуться. - Правда, все хорошо! Я же знала, что у тебя все получится!
  -- Не грусти, любимая! Я буду писать тебе каждый день!
   Усаги что-то тихо пробормотала и вздохнула.
  -- Не грусти...
  -- Ничего, Мамо-чан...
  
  

* * *

  
   Оказывается, я соскучилась по Мамору...У него такая чудесная улыбка, он такой внимательный, такой милый... Это замечательно, что он приехал.
   Но... что мне делать? Как держаться с ним? Ведь он ничего не знает!
   Смогу ли я вести себя, как раньше? Столько всего случилось...
   Он ничего не знает... так нечестно. А рассказать ему все - честно? Я запуталась...
   Мне так плохо!
   Что мне делать? Мамору - милый, но...
   Харука, почему?!
   За что вы со мной так поступили - ты и Сетсуна? Ради чего все это было?! Мы же были друзьями...
   Неужели тогда, в беседке... и потом... это было притворство?! Обман? Я не верю...
   Где правда?!
   Я запуталась! Мне тяжело.
   Я запуталась...
  

* * *

  
   Рей вздрогнула. Что это?
   Порыв ледяного ветра... но ведь сегодня тепло?
   Видение!
   Огромный зал, женщина на троне... Королева!
   Лицо у нее грустное, подавленное... Что случилось?
   Воины! Спорят, что-то говорят... Королева молчит... Она плачет...
   У нее на коленях... Малышка? Что это? Она словно исчезает! Нет!
   Рей открыла глаза, потрясенная внезапной силой и отчетливостью видения.
   "В чем дело? У меня плохое предчувствие..."
  

* * *

  
   На следующий день, лежа в теплой ванне, Усаги грустно размышляла.
   Сегодня позвонил Мамору и пригласил ее на прогулку. Она с радостью согласилась, и вот тут-то все и началось...
   Во-первых, он предложил встретиться в том же самом парке, в который они ходили с Харукой. Но это было бы еще полбеды...
   "Смотри, Усако, я нашел замечательную поляну! Можно будет как-нибудь устроить здесь пикник или просто посидеть..."
   "Пойдем лучше на аттракционы, Мамо-чан!"
   Иначе я разревусь...
   И если бы только это...
   "Магазин игрушек! Зайдем?"
   "А может быть, не надо... Мамо-чан..."
   "Что с тобой, Усако? Ты же так любишь их!"
   "Да-да, конечно, зайдем!"
   Провалиться бы под землю...
   Продавщица была другая, но Усаги все равно была как на иголках, и не зря...
   "Смотри, какой кролик! Он смотрит прямо на тебя!"
   "Спасибо, Мамо-чан. У меня уже есть такой... Подарили... знакомые..."
   "Жаль... Я так хотел подарить тебе что-нибудь..."
   "Может быть, потом, хорошо? Пойдем еще куда-нибудь!"
   "Хорошо, как скажешь, Оданго..."
   Уйти бы отсюда поскорее...
   "Может, хочешь мороженого?"
   "НЕТ!!!"
   Вот тут Мамору удивился, но промолчал.
   А Усаги с болью душевной поняла - ясно и отчетливо, - что Мамору - не Харука. Вот так.
   А еще...
   "Вот мы и пришли..."
   Мамору взглянул на противоположную сторону улицы.
   "Так не хочется прощаться, Усако... Я очень соскучился, а скоро опять уезжать..."
   "Но ты ведь так хотел поехать учиться! Не огорчайся, Мамо-чан..."
   Какая я лгунья!
   "Конечно... Ты меня так любишь! Спасибо тебе, Оданго!"
   Ой... нет! Сейчас он меня поцелует, и что мне делать?!
   Мамору наклонился, и лицо его оказалось совсем близко...
   Усаги зажмурилась.
  

* * *

  
   Нет, мне вовсе не было противно. Мне было спокойно, тепло... Было приятно.
   И не больше.
   Куда делось странное, волшебное ощущение, что это все когда-то было?
   Куда пропали чувства, что всегда охватывали меня, когда Мамору был рядом? Любовь, гордость, радость? Где они?
   Зачем он меня целует, если всего этого нет?
   То же место...
   Так же светят фонари...
   Почему же со мной рядом Мамору, а не...
   Усаги широко раскрыла в темноте глаза.
   Она не заплакала.
  

* * *

  
   Выйдя из ванны, Усаги надела пижаму, вошла в комнату, села на кровать.
   С подоконника немедленно спрыгнула Луна и, подойдя к кровати, уселась на задние лапы.
  -- Усаги, в последнее время с тобой что-то происходит. Объясни мне, пожалуйста, в чем дело?
   Усаги, слова худого не говоря, встала и вышла на балкон, закрыв дверь перед самым носом возмущенной Луны.
   Там она оперлась на перила и долго смотрела на противоположную сторону улицы...
  

* * *

  
   Харука сжалась в комок у телевизора, глядя на экран. Женщина-диктор с заинтересованным блеском в глазах говорила: "Сегодня в Киото прибыла юная, но уже весьма популярная талантливая скрипачка, восходящая звезда, известная как в Японии, так и за ее пределами, - Кайо Мичиру. Концерт в Киото послужит началом ее выступлений в рамках..." На экране возникло лицо Мичиру, осаждаемой журналистами, отвечающей на какие-то вопросы... Спокойная, приветливая улыбка; скромность, сдержанность, достоинство...
   ...Прошло четыре дня со времени их откровенного разговора. Четыре долгих, томительных дня. Они почти не видели друг друга, да и не старались видеть. Когда они все же встречались (странное слово для двух людей, живущих вместе...), Мичиру вела себя как обычно, и это было тяжелее всего. Только перед самым отъездом она вошла в комнату Харуки и очень тихо и спокойно произнесла:
  -- Хару, я завтра уезжаю. Уезжаю рано, поэтому, прошу, не провожай меня. И еще, я очень тебя прошу, - подумай о том, что я тогда сказала. Пожалуйста, не ищи новую квартиру. Хотя бы до моего возвращения.
   Глаза Харуки горели, как угли, губы были плотно сжаты. Она молча смотрела на Мичиру. Наконец произнесла:
  -- Хорошо, - и опустила голову.
  -- Спасибо, Хару, - Мичиру подошла, коснулась прохладной рукой лица Харуки и поцеловала ее в щеку.
   Потом вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
   Утром Харука слышала, как собирается Мичиру, как хлопнула входная дверь, как где-то внизу отъехала машина...
   Теперь, сидя у телевизора, Харука остро чувствовала всю нелепость происходящего.
  

* * *

  
   Мичиру... Изящная, нежная, с дикими глазами и плавными жестами... С выдержкой и силой духа воина, с точеной фигурой и грацией кошки... Сильная и верная, женственная, кокетливая и непостоянная; изменчивая, как вода, - и надежная... Талантливая и обаятельная. Почему не она?
   Мы столько пережили вместе... Она показала мне то, что раньше и не снилось, сделала меня воином, стала для меня самым важным человеком в моей жизни... Почему же теперь все не так? Почему все изменилось? Почему мне нужна не она?
   Она готова ждать... Она готова простить. Что мне еще надо?
   Усаги хочет иметь семью, детей. Сетсуна права - такая жизнь не для нее. Зачем я позволила себе вмешаться? Почему меня так тянет к ней? Почему я не могу все забыть? Почему?
  

* * *

  
   Харука закрыла лицо рукой. Она найдет себе другую квартиру. Ждать возвращения Мичиру не имеет смысла. Так, как было прежде, больше уже не будет.
  

* * *

  
   Сетсуна стояла, закрыв глаза. Напряженная, ищущая, целеустремленная. Но как она ни старалась, ей не удавалось уловить ничего. Будущее было неясной мешаниной образов, событий, лиц... Не было четкой картины. Не было ясности ни в чем. А это означает...
   Что все напрасно.
   Сжимая свой жезл - Ключ Времени, она чувствовала себя беспомощной, никчемной, неумелой.
   Не может быть.
   Этого не может быть!
   Возможно, она появилась слишком поздно... Хорошо.
   Сознанием, разумом, всей своей волей Сетсуна потянулась в прошлое, проникая в события, мысли, поступки, растворяясь, ища хоть малейшую зацепку... Нужно было с самого начала все тщательно проверить, напрасно она этим пренебрегла... Но ведь средство казалось таким верным!
   Ничего. Сетсуна похолодела. Ни малейшего шанса хоть что-то изменить.
   Можно менять ситуацию, предотвращая одни события и допуская другие, можно влиять таким образом на чувства и мысли, но как изменить те чувства и мысли, которые изменить нельзя?
   Пусть они не встретятся в беседке!
   Бесполезно?!
   Руки стали влажными.
   Пусть...
   Сетсуна напряженно перебирала возможности. Ничего!
   Что же...
   Пусть они не встретятся вообще?! Нет, так нельзя!
   Черт, черт, черт!!!
   Должен быть выход!
   Сетсуна судорожно вцепилась в жезл. Кружево событий было слишком сложным.
   Выхода не было.
  

* * *

  
   Солнце опускалось, прячась за дома, и весь город был пропитан золотой пылью. Усаги смотрела на закатное небо, не в силах совладать с охватившей ее тоской.
   В такой же золотой ясный вечер, на этом самом месте они попрощались с Сейей... Она отлично помнит четыре темных силуэта на фоне пламенеющего неба... Тогда она смогла спрятать слезы за улыбкой, боль за дружескими пожеланиями. Ведь у нее был Мамору.
   "Мамо-чан, ты ведь любишь меня? Очень любишь?"
   Она так хотела услышать, что ее любят, что она не одинока, что она кому-то нужна...
   "И вот я опять одна..."
   Усаги сжала руки, прижала их к груди...
   "Мне столько пришлось пережить... Я столько раз теряла Мамору... Я навсегда потеряла Сейю... И вот теперь я теряю Харуку!" Слезы потекли по щекам Усаги, но она их не замечала. Словно по злой иронии, из ее сердца уходили все, кто звал ее "Оданго", и у нее больше не было сил, чтобы это пережить...
   Свет солнца таял, исчезал, на город опускались сумерки. Они казались пеплом сгоревшей в закатном багрянце золотой пыли, серым пеплом, оставшимся от прежних надежд, желаний... Серым, легким и мертвым пеплом.
   "Мне так одиноко..."
   Темнело. Усаги стало холодно, и она медленно побрела домой...
  

* * *

  
  -- Ай!
  -- Ой!
  -- Усаги?! Смотри, куда идешь!
  -- Прости, Рей...
  -- Усаги, что с тобой?
  -- Все хорошо...
  -- Да ну?
  -- Извини, Рей, я правда не хотела... Прости, я пойду, мне домой надо...
  

* * *

  
   Рей нахмурилась, глядя ей вслед. Усаги была явно подавлена, на щеках виднелись непросохшие дорожки от слез. Что происходит? И откуда идет Усаги?
   Оглянувшись, Рей узнала это место. Здесь они провожали принцессу и звездных сейлор-воинов: Ятена, Тайки... и Сейю! Так-так-так!
   "Сначала у меня отвратительное видение будущего, а потом Усаги идет отсюда в слезах? Ну и ну! Что происходит? Неужели... Неужели Усаги скучает по Сейе?!"
  
  

* * *

  
   Глядя в окно на золотящийся под вечерним солнцем город, Харука необыкновенно ясно, по-новому ощутила ставшую уже привычной боль.
   Одна в полутемной комнате, одна в пустом доме, одна в целом мире...
   Ей захотелось нырнуть в людской поток, затеряться в нем... Лучше быть ненужной песчинкой среди миллионов похожих песчинок.
  

* * *

  
   Бесцельно шагая по улицам, лавируя среди спешащих прохожих, под потемневшим небом, среди рекламных огней, Харука отчаянно хотела увидеть хоть одно знакомое лицо, но понимала, что это бесполезно, ей это не поможет...
   Сегодня она спрятала в шкаф прозрачный флакон с надписью "Свежий ветер". Запах слишком напоминал об Усаги, обо всем, чего больше никогда не будет. Слишком больно.
   Сама того не сознавая, она выбрала знакомый маршрут, и все ближе подходила к дому Усаги.
  

* * *

  
   Остановившись, Харука коротко, болезненно вздохнула. Дом Усаги. Ее балкон. Вон там, напротив, они стояли в тот вечер. Из этого окна она махнула рукой. Нет. Хватит!
   Быстро пройдя мимо, Харука сунула руки в карманы... и вздрогнула, как от ожога. Навстречу шла Усаги.
  

* * *

  
  -- Хару... - Усаги остановилась, из глаз ее хлынули горячие, непрошеные слезы. Она забыла в эту минуту все обиды. Была только отчаянная радость, потому что...
  -- Хару!
   С каменным лицом, не вынимая рук из карманов, Харука прошла мимо.
  

* * *

  
  -- Хару...
   Усаги смотрела ей вслед...
   Запах... ее прежняя туалетная вода!
   Она не пользуется моим подарком.
   Я ей не нужна.
   Она шла здесь случайно.
   А я - просто дура!
   Усаги смотрела ей вслед...
   И что-то в ней сломалось. Должно быть, последняя отчаянная надежда.
   Развернувшись, Усаги вошла в свой дом.
  
  

* * *

  
   "Чертов город! Здесь нельзя ни спрятаться, ни укрыться! Чертов город!"
   Оданго!
   Кролик...
  

* * *

  
   Так нечестно, Харука.
   Сначала ты сделала так, что я не могу забыть тебя.
   Потом я поняла, что мне не нужен никто другой. Даже Мамору.
   А теперь я одна.
   Я не могу обманывать Мамору. Я не хочу больше таких поцелуев...
   Ничего. Я справлюсь. Я поговорю с Мамору.
   Мне придется справиться со всем самой.
   Потому что надеяться на кого-то еще я не могу.
   Я справлюсь.
  

* * *

  
   Первый день школьных занятий.
   Все рассказывают, что с ними случилось на каникулах.
   Если я расскажу, мне никто не поверит.
   "Знаете, сначала я влюбилась в девушку, а потом она сказала, что не любит меня. Вот так!" Ну разве можно поверить в такое?
   Конечно, нет.
  

* * *

  
  -- Оданго, ты хотела поговорить со мной?
  -- Да, Мамору. Садись, пожалуйста.
  -- В чем дело, любимая?
  -- Пожалуйста, не надо называть меня так. Я... я люблю другого человека.
   Мамору замер, не в силах что-либо сказать.
   Усаги опустила голову.
  -- Прости меня, Мамо-чан... Но это правда. Поэтому я больше не могу с тобой встречаться. Прости...
   Мамору смотрел в сторону.
   Помолчав, он тихо сказал:
  -- Я не буду спрашивать, кто это.
  -- Это неважно... Этот человек все равно не любит меня.
   Изумленный Мамору повернулся к Усаги.
  -- Как?!
   Усаги ничего не ответила. Мамору продолжал смотреть, не веря тому, что услышал.
  -- Как можно не любить тебя, Оданго?!
   Усаги слабо улыбнулась.
  -- Спасибо тебе, Мамо-чан... Ты такой милый. Поэтому я не могу тебе врать. И хотела поговорить с тобой, пока ты не уехал. Чтобы ты все знал.
  -- Усако...
   Усаги встала со скамейки и вложила в руку Мамору его кольцо.
  -- Прощай.
   Мамору вскочил... и так и остался стоять на том же месте, не отрывая глаз от уходящей Усаги.
  

* * *

  
   Ледяной ветер!
   Сетсуна закрыла глаза.
   Сколько у нее осталось времени? Мало.
   Что же ей делать?
   Придется вернуться на Землю.
   Может быть, там она сумеет найти ответ на вопрос.
   Если не будет слишком поздно...
  

* * *

  
   Войдя в "Корону", Мамору сел за столик и сжал голову руками.
   Уназуки принесла сок, о чем-то прощебетала, но ни сил, ни желания поддерживать разговор у Мамору не было. Столик стоял в углу у окна, и Мамору сел к окну спиной, чтобы не видеть кишащей народом, кричащей рекламными огнями улицы. Ему хотелось побыть одному.
   То, что сказала Усаги, в голове не укладывалось. Как это могло случиться? Как?
   Мамору тихо застонал.
   А между тем, сомнений не было, Усаги говорила серьезно.
   Мамору не желал думать о том, кто его соперник. Ему хотелось просто переждать боль, но боль не убывала.
   "Как может этот тип не любить Оданго?!"
   Как могла Усаги полюбить другого?
   Глаза Мамору были полны слез, но он упрямо моргал, пытаясь прогнать их.
   Ему было так больно, так одиноко...
  -- Мамору? Что ты здесь делаешь? Ждешь Усаги?
   Подняв глаза, Мамору увидел Рей. Она подошла к столику и сейчас изумленно смотрела на него. Увидев его лицо, Рей тихо вскрикнула и села за столик.
  -- Мамору, что случилось?
   Мамору помотал головой.
  -- Скажи в чем дело, пожалуйста... - сказала Рей так тихо, так серьезно, что Мамору не выдержал. По его щекам потекли слезы, и он просто сказал:
  -- Усаги меня больше не любит.
  -- Что?.. - потрясенная Рей смотрела на Мамору, не веря своим ушам. - Но... почему? Откуда ты знаешь?
  -- Она сама мне сказала, - Мамору отвел глаза.
   Рей молчала, опустив голову. Потом тихонько коснулась руки Мамору.
  -- Пожалуйста... не расстраивайся.
   Мамору не ответил.
   Рей ничего больше не говорила и не убрала руку. Глаза ее светились сочувствием и пониманием.
  

* * *

  
   Харука открыла глаза и уставилась в потолок. Она все-таки заснула. Надо же...
   Чувствовала она себя отвратительно. Голова болела. На душе было скверно.
   "Мне надо уехать. Я могла уехать с Мичиру, но это было бы предательством. И я не хотела покидать Токио. А сейчас я не могу остаться. Я не в силах больше видеть Оданго".
   Плохо.
   Харука встала и поплелась под душ. Потом попыталась съесть что-нибудь на завтрак. Попытка не увенчалась успехом. Харука решила устроить утреннюю пробежку, но тут в дверь позвонили.
   Устало поднявшись, Харука подошла к двери и открыла ее.
   На пороге стояла Сетсуна.
  

* * *

  
   Харука скривилась, но почти сразу же ее лицо приняло прежнее выражение.
  -- Здравствуй, Сетсуна. Проходи.
  -- Здравствуй, Харука, - Сетсуна выглядела усталой и чуть ли не более выжатой, чем Харука.
   Пройдя в комнату, она села и, дождавшись, пока сядет Харука, начала:
  -- Прости, Хару, но я должна спросить. Ты говорила с Усаги?
  -- Да, - натянуто ответила Харука, глядя куда-то в сторону.
  -- Вы больше не виделись?
  -- Пару раз, случайно. Разговаривали всего раз. О чем - не имеет значения.
   Сетсуна застыла. Потом утомленно проговорила:
  -- Прости, но я должна была знать... - Сетсуна закрыла лицо руками и прошептала: "Я должна была предвидеть..."
  -- Что?
   Сетсуна промолчала.
   Потом сказала:
  -- Харука, ты не возражаешь, если я несколько дней поживу у вас?
  -- Пожалуйста, - равнодушно произнесла Харука. - Мичиру все равно уехала.
  -- Да, я знаю. Я думала, ты поедешь с ней.
   Ничего не ответив, Харука встала и вышла из комнаты.
  

* * *

  
  -- По математике сегодня контрольная...И у Ами в классе тоже... О Господи... Усаги, неужели ты не волнуешься?! Усаги, да что с тобой?
  -- Прости, Минако, я задумалась...
  -- Ами хорошо, она все знает... Усаги, да что с тобой такое?
  -- Пойдем в класс, скоро урок начнется.
   Минако раскрыла глаза в удивлении: Усаги спокойно и равнодушно вошла в класс, как будто контрольная была самым обычным, простым и будничным делом.
   "У меня коленки дрожат, а она... Что происходит с Усаги?"
  

* * *

  
  -- Интересно, какой же будет результат...
  -- Да что ты волнуешься, Ами, у тебя все будет правильно! А вот я...
  -- А как Усаги? - Ами покосилась в сторону. Усаги стояла у окна и с отсутствующим видом жевала свой завтрак, как будто он был из картона...
  -- Не знаю! С ней что-то странное творится! Про Мамору не говорит, конфет не ест, на уроки не опаздывает! Что делать, Ами? Что с ней?
   Ами покачала головой...
  
  
  

* * *

  
  -- Наконец-то уроки кончились! Может, зайдем в ту кондитерскую, а, Усаги?
   Нет ответа.
  -- Усаги, а как дела у Мамору?
   Усаги вздрогнула.
  -- Он сегодня улетает.
   Ами, Минако и Мако понимающе переглянулись. Так вот в чем дело!
  -- Ты же пойдешь его провожать? Не волнуйся, он ведь любит тебя, а два года - это не так уж много, если подумать...
   Усаги ничего не ответила.
  -- Смотри-ка, Рей идет!
  -- Рей, приве-ет!
  -- Привет, девочки, - быстро произнесла Рей и, подлетев к Усаги, остановилась, посмотрев на нее уничтожающим взглядом.
   Усаги, против всяких ожиданий, не превратилась в горстку пепла и поглядела на Рей. Та решительно произнесла:
  -- Усаги, мне нужно с тобой поговорить. Пойдем. Простите, девочки, - и потащила Усаги в сторону.
   Ами и Минако вновь переглянулись. Что происходит, в конце-то концов?
  

* * *

  
   Отпустив руку Усаги, Рей остановилась и единым духом выпалила:
  -- Усаги, что за чушь ты наговорила Мамору?
  -- О чем ты, Рей?
  -- Не притворяйся! - крикнула Рей и встряхнула Усаги. - У него слезы стояли в глазах! Как ты могла сказать, что ты не любишь его?! Это жестоко! В чем дело?!
  -- Это правда, - тихо сказала Усаги, высвободившись из рук Рей и спокойно глядя на нее.
  -- Что?! Ты с ума сошла! - Рей задохнулась от возмущения. - Наговорить ему такого перед отъездом!
  -- Это правда, - негромко повторила Усаги. - Ничего не поделаешь, Рей.
  -- Ты хочешь бросить Мамору? Он же любит тебя! Это что, из-за Сейи?!
   Усаги грустно улыбнулась.
  -- Сейя сейчас далеко... Нет, Рей. Просто я люблю другого человека. Я так и сказала Мамору.
  -- Что?!
  -- Он ведь нравится тебе, верно? - Усаги снова улыбнулась. - Пожалуйста, проводи его завтра. Я не приду, ему будет слишком больно. И скажи, что я прошу прощения, но иначе не могу. Хорошо?
   Не находя ни слова в ответ, Рей только смотрела на Усаги во все глаза. Наконец она выпалила:
  -- Да что происходит?!
   Усаги вздохнула.
  -- Я пойду, Рей. Девочки ждут. Спасибо тебе.
   Рей нахмурилась. "Кто же, если не Сейя?! Кто?"
  

* * *

  
   Ами замялась, потом не выдержала:
  -- Усаги, прости, но Рей говорила очень громко, и мы все слышали...
  -- Ты что, правда рассталась с Мамору?! - вмешалась Минако, перебив Ами и не дав раскрыть рот Мако.
  -- Да, - коротко ответила Усаги. - Пока, девочки, мне надо домой!

* * *

  
   Сетсуна вошла в комнату, неся тяжеленную кипу книг.
  -- Где ты была? - довольно равнодушно спросила Харука, помогая дотащить книги до стола.
  -- В библиотеке, - ответила Сетсуна, проведя рукой по волосам и устало опускаясь на стул.
  -- Ясно.
   Стопка на столе пошатнулась; Сетсуна взяла верхнюю, довольно тяжелую книгу и положила ее отдельно. Харука рассеянно скользнула взглядом по названию: "Временной парадокс - иллюзия или реальность?". Вскинув глаза, Харука резко произнесла:
  -- Могла бы и не напоминать, Сетс.
   Сетсуна непонимающе уставилась на Харуку, потом вспыхнула и убрала книгу.
  -- Пойду пройдусь, - Харука вышла, хлопнула входная дверь.
   Сетсуна уставилась на книги, потом стукнула по столу кулаком, отчего крайняя стопка рухнула на пол.
   Конечно, Харуке неприятно ее видеть здесь, но она могла бы и не демонстрировать свою неприязнь столь открыто! В конце концов, не Сетсуна повинна в том, что мир рушится!
   Вздохнув, она стала поднимать книги. Она и так потратила на них целое состояние, не говоря о времени, проведенном в библиотеке. И все потому, что чувствовала и свою вину в случившемся...
   Теперь нужно попытаться извлечь из этой кучи хоть что-то полезное, что могло бы помочь. Иначе...
   Сетсуна раскрыла книгу.
  

* * *

  
   Зачем я иду в парк? Девочки сказали, там будет концерт, а я даже не знаю, кто выступает. Совсем как тогда, с "Тремя огнями"... Нет, лучше не надо вспоминать.
   Наверное, я боюсь быть одна...
   Правильно я поступила или нет? И тогда, с Сейей, и сейчас, с Мамору? Я уже устала об этом думать...
   Конечно, девочки станут спрашивать, что случилось, почему я так сделала... Плакать хочется.
   Не могу я врать. И не хочу.
   Я устала.
   Я хочу, чтобы Харука снова улыбнулась, как тогда...
   Или, по крайней мере, объяснила, в чем дело.
   Наверное, я глупая. Но я все равно ее люблю.
  

* * *

  
   Рей... Сможет ли она понять? А Ами, Мако, Минако, Хотару? Хотару так дружила с Чибиусой, так хотела еще раз встретиться с ней...
   А Харука? Что подумает Харука?.. Не имеет значения.
   Мичиру - вот кому будет все равно...
   "С Мичиру я не говорила и говорить не собираюсь"...
   Нет, не надо об этом думать.
   Как много того, о чем лучше не думать, не нужно вспоминать...
   Не появится Малышка... Может быть, об этом Сетсуна говорила с Харукой?!! Но разве Харука не понимала раньше?.. Вряд ли. Хотела бы я знать, что у нее на уме...
   Не нужно. Хватит. Все.
   Я иду на концерт, я встречусь с подругами, будет весело.
   Все будет хорошо.
  

* * *

  
   В парке уже собралась целая толпа, но Усаги издали увидела Ами, Минако и Хотару. Рей не придет... Усаги опустила голову.
   А вот и Мако... Разговаривает с каким-то симпатичным... С Харукой. Усаги невесело усмехнулась. Уж теперь-то она не спутает Харуку с парнем.
   Подойдя ближе, Усаги остановилась. Просто стояла и смотрела на Харуку.
   И что-то странное творилось в ее душе, в ее сознании. И щемило сердце...
   Харука была старше. Она столько знала и умела. Всегда владела собой, всегда казалась такой сильной, опытной! Такой взрослой. Такой недосягаемой...
   "Она считала меня ребенком. Да я и была по сравнению с ней ребенком!"
   Сейчас Усаги впервые заставила себя посмотреть на Харуку со стороны, словно они были незнакомы. Взглянула без привычного восхищения и уважения, не снизу вверх, а просто как на равную себе.
   Она увидела красивую, высокую девушку, одетую в мужской пиджак и брюки. Девушку с гордо поднятой головой. С мальчишеской стрижкой, нежной шеей, тонкими сильными пальцами пианистки, спокойной улыбкой на губах... Девушку с душой воина, горячим сердцем и холодной головой. Ту, что умеет рассчитывать свои поступки - и смеяться, как ребенок. Умеет жертвовать собой и любить, умеет сражаться и быть жестокой. Ту, что хочет быть ветром.
   "Ты и стала ветром, Харука. Даже больше - для меня ты стала ураганом!"
   Усаги зажмурилась. Было мучительно и непривычно. И возникло ощущение странной свободы, словно сброшена с плеч тяжелая ноша...
   Усаги глядела на Харуку и чувствовала, как замирает сердце.
   "Ты такая красивая, Хару. Очень красивая..."
   "Я вижу тебя всю, с достоинствами и недостатками, с твоими тайными страхами и неприкрытой гордостью, с нежностью и жестокостью, силой и слабостями... Я принимаю тебя всю, впитываю без остатка, даже если и не получу ничего взамен, кроме одиночества. Вот так-то, Хару. Этого ты изменить не сможешь. Теперь я знаю: самая большая радость - понять и принять любимого человека. Просто потому, что любишь. Мне больно оттого, что ты не говоришь, в чем дело. Я с этим никогда не смирюсь. Но я люблю тебя, Хару".
   Почувствовав на себе чей-то взгляд, Харука вздрогнула и повернула голову.
   И увидела Усаги.
  

* * *

  
   Оданго... почему ты на меня так смотришь? Такого взгляда у тебя я не видела...
   Не догадалась сделать вид, что не заметила девочек, когда Мако мне помахала. И не успела вовремя уйти. А теперь ты смотришь на меня, Оданго, а мои ноги будто впечатались в асфальт. Я не хочу уходить...
   Я не хочу уходить!
  

* * *

  
  -- Харука-сан, здравствуй. Привет, девочки! Сколько времени осталось до начала?
  -- Десять минут, - Минако взглянула на часы и вдруг спохватилась. - Усаги, ты пришла вовремя?!
   Все переглянулись. Усаги пожала плечами и стала смотреть на сцену.
  -- А что это будет за концерт?
   Все облегченно вздохнули: Усаги в своем репертуаре!
  -- Ты что, даже не посмотрела на приглашение, которое я тебе дала? - теперь Минако пожала плечами.
  -- Это будут выступления молодых талантов! - вмешалась Ами, потянув Минако за рукав.
  -- А-а...
   Над сценой зажглись огни, и толпа прихлынула ближе. Девочки взвизгнули и тоже принялись подвигаться к сцене, увлекаемые общим движением.
   Харука с досадой сообразила, что ей следовало уйти до начала концерта - теперь это сделать будет трудно. "Придется слушать..." Наконец, все остановились.
   Огни пришли в движение, сцена засияла. Появились двое ведущих: молодой человек в строгом костюме и девушка в воздушном платье. Они что-то начали говорить; толпа снова пришла в движение.
   Слева ойкнули, и Харука почувствовала, что ее рука прижата к руке Усаги. Чуть повернув голову, Харука посмотрела на Усаги, но та даже не взглянула на нее и спокойно отстранилась. Харука застыла, уставившись на сцену. Там появился первый исполнитель, смущенный юноша в дурацком костюме. Неловко взяв микрофон и выждав вступление, он запел.
  -- Теперь я понимаю, почему входные билеты были такими дешевыми, - поморщилась Макото.
   Минако промолчала, вспоминая свой дебют. Усаги опустила голову, вспоминая Сейю. Ами смущенно потупилась. Хотару тихо проговорила:
  -- А я думаю, что у него хороший голос. Только костюм неудачный...
   Действительно, ко второму куплету дело пошло лучше. Молодой человек оживился, стал двигаться свободнее, и голос его, словно выпущенный на волю, стал сильным, гибким, волнующим.
   Люди снова задвигались по направлению к сцене, поток вынес девочек вперед, и Харука, пару раз энергично двинув локтями, расчистила для них место, чтобы никто не наступал на пятки. Усаги осталась где-то позади.
   Оглянувшись, Харука молча взяла Усаги за плечи и одним движением поставила перед собой.
   Усаги так же молча повела плечом, отстраняясь. Харука отпустила ее.
   Получив свою порцию аплодисментов, молодой человек откланялся и исчез со сцены.
   Появилась девушка, хорошенькая и взволнованная. Заиграла нежная мелодия. Девушка запела.
   Толпа заволновалась - голос был чудесным.
   Мако улыбнулась.
   Харуке снова пришлось взять Усаги за плечи, чтобы та не упала, и отпихнуть стоящего справа мужчину.
   Усаги снова попыталась отстраниться, но в такой давке это было невозможно. Она застыла, глядя на сцену.
   Харука не отпустила ее плечи.
   "Я соскучилась, кролик! И, кажется, натворю глупостей... Но я больше не могу так!"
   Тихонько наклонившись, Харука коснулась губами волос Усаги...
   Усаги закрыла глаза. Потом открыла их и попыталась сделать хоть шаг вперед, но безуспешно.
   Толпа заволновалась, и Харука оказалась прижата к Усаги.
  -- Мако, ты меня задушишь, - прошипела впереди Минако.
  -- Меня саму сейчас задушат!
  -- Ну, так наподдай им!
  -- Минако... - укоризненно шепнула Ами, пытаясь защитить от толчков Хотару.
   Оставив одну руку на плече Усаги, Харука другой рукой взяла ее за талию и подвинула в сторону, чтобы ей было свободнее стоять, но сама не отстранилась.
   "Что ты делаешь, Харука? А что я делаю?!" Усаги почувствовала, что против воли прижимается к Харуке.
   "Что будет после концерта? Не хочу думать..."
   Харука смотрела на сцену. Губы у нее дрожали.
  

* * *

  
  -- Я отбила все ладони!
  -- А я охрипла!
  -- Вот и нечего было так ора...
  -- Минако!
  -- Гм... кричать!
  -- Было просто чудесно... Прости, Харука-сан, мы тебя задержали...
  -- Не беда, Ами-чан. Было интересно, - Харука мимолетно взглянула на Усаги.
   Усаги стояла молча и смотрела куда-то в сторону, упорно избегая ее взгляда.
   Едва только появилась возможность выбраться из толпы, она протолкалась сквозь людской поток подальше от Харуки, и с тех пор ни разу на нее не посмотрела.
   Харука нахмурилась.
  -- Я пойду. Пока, девочки!
  -- До свидания, Харука-сан!
   Отойдя на несколько шагов, Харука оглянулась.
   Усаги разговаривала с Ами.
   Закусив губу, Харука зашагала прочь.
  

* * *

  
  -- Усаги...прости, что вмешиваюсь, но... Я хотела спросить... Ты действительно рассталась с Мамору? Ответь, пожалуйста!
   Усаги вздохнула. Отказать Ами было трудно.
  -- Да.
  -- Но... почему? Ты... ты... любишь кого-то другого?
   Усаги молча кивнула.
  -- И он любит тебя? - прошептала Ами.
   Усаги покачала головой.
  -- Он тебя не любит? - ошеломленная Ами поднесла руку к губам и остановилась. - Но почему же ты...
   Усаги не ответила.
  -- Я понимаю, - тихо сказала Ами. - Неужели... никакой надежды?
   Усаги не ответила.
  -- Спасибо, что сказала, Усаги-чан. Я пойду. Увидимся завтра!
  -- До свидания, Ами!
  

* * *

  
   Я устала от разговоров. Я стараюсь ни о чем не думать, потому что иногда мне кажется, что я сойду с ума, если буду об этом думать...
  

* * *

  
   Оданго меня ненавидит. Но я ведь этого и хотела, разве нет?
   Вот я и добилась своего!
  

* * *

  
  -- Ами, ты поговорила с ней?
  -- Да.
  -- И что она сказала?
  -- Что любит другого.
  -- Кого?
  -- Я не спрашивала, - ответила Ами, кладя тетрадь в сумку.
  -- Что?! - Минако даже подпрыгнула от изумления.
  -- Это нехорошо.
  -- А она хорошо поступает? Если бы мне повезло так же, как ей с Мамору! А она...
  -- Не надо, Минако, пожалуйста!
  -- Хорошо, не буду. Я же все понимаю... А все-таки интересно, кто это?..
   Ами укоризненно покачала головой.
   В класс вошла Усаги, села за свою парту и, подперев подбородок руками, уставилась в пространство.
   Ами и Минако переглянулись.
   Мако нахмурилась.
   Ами вздохнула и пошла в свой класс.
   Минутой позже прозвенел звонок, и в класс вошел учитель.
   Все моментально устремили на него взгляды - с нетерпением, а кое-кто и со страхом.
   После приветствий учитель достал объемистую пачку листов.
  -- Позвольте сообщить вам результаты контрольной работы. Надеюсь, вы сделаете соответствующие выводы.
   Дежурные принялись раздавать листки, и со всех сторон посыпались немногочисленные радостные крики и возгласы досады, которых было куда больше.
  -- Делайте выводы о том, что вы забыли за время отдыха. Цукино Усаги!
  -- А? - Усаги подняла голову.
  -- Вы превзошли саму себя! Надеюсь, ваша работа послужит в дальнейшем хорошим стимулом для вас.
   Усаги никак не отреагировала, а Минако и Мако сочувственно переглянулись. Опять Усаги не справилась с контрольной!
   Минако заглянула в свой лист, выхватив его из рук дежурного.
  -- Слава Богу! Семьдесят пять баллов! Мако, а сколько у тебя?
  -- Замечаниями вы обменяетесь позже, а теперь начнем урок!
  

* * *

  
  -- Ами, сколько у тебя?
   Ами смущенно покраснела и показала свой листок.
  -- Сто баллов! Везет же! Как тебе это удается?
   Вместо ответа Ами жестом указала на Усаги, бредущую по коридору с портфелем в руках.
   Минако немедленно подлетела к ней.
  -- Усаги, неужели все так плохо? Ну, дай посмотреть!
   Усаги равнодушно протянула свой лист. Минако поспешно развернула его...
  -- Не может быть!!! Ами, смотри!
   Ами подошла и посмотрела на оценку... Ее щеки вспыхнули, и она стремительно повернулась к Усаги.
  -- Усаги!..
  -- Восемьдесят баллов?! - прошептала Минако, не веря своим глазам.
  -- Усаги, ты молодец! - Ами сияла.
  -- Спасибо! - Усаги наконец-то улыбнулась.
   Минако все еще смотрела на оценку: крупные, ярко-красные восьмерку и ноль...
  -- Восемьдесят баллов... - пробормотала Минако. - Она и правда не в порядке...
  

* * *

  
  -- Усаги!
   Луна решительно вышла на середину комнаты и уселась на хвост.
   Усаги сердито посмотрела на кошку.
  -- Ну что?
  -- Почему обо всех важных событиях в твоей жизни я вынуждена узнавать от других? Ты мне уже не доверяешь? Ты что, рассталась с Мамору? - на мордочке Луны была написана такая целеустремленность, что Усаги поморщилась.
  -- Опять Артемис насплетничал?
  -- Усаги! Как тебе не стыдно!
  -- Значит, правда. Да, рассталась!
  -- Усаги, как ты...
  -- Да надоели вы мне! Может, хватит спрашивать об одном и том же?! Мне и так тошно! - Усаги закрыла голову подушкой и разрыдалась.
   Луна так и осталась сидеть посреди комнаты, ошеломленная "успехом" своего выступления.
  

* * *

  
   "Я поймала себя в ловушку.
   Я больше не могу.
   Оданго сама на себя не похожа, а я...
   Я больше не могу! Я была слишком самонадеянной.
   У меня нет сил...
   Я сойду с ума.
   Лучше вообще не жить, чем жить так.
   Но разве я могу покончить счеты с жизнью?"
   Харука невесело усмехнулась.
   Нет!
   "Я буду жить по-прежнему, и это хуже всего..."
  

* * *

  
   Сетсуна резко захлопнула книгу.
   Несколько секунд она неподвижно сидела на месте, потом вскочила и быстро заходила по комнате.
   Интересно, очень интересно...
   Может получиться!
   Неужели получится...
   Бросившись к столу, она принялась что-то лихорадочно писать на первом попавшемся листке. Потом посмотрела на результат. Потом снова схватила книгу, еще одну, затем опять принялась записывать...
   Через пятнадцать минут, когда открылась дверь и вошла Харука, Сетсуны уже не было в комнате.
  

* * *

  
   Рей вскочила.
   Тишина. Все спокойно.
   Сжав руками виски, она попыталась вспомнить свой сон.
   То ли нити, то ли струны на холодном ветру... И ужасное чувство, что они сейчас порвутся.
   "Что случилось? Мне страшно..."
   Сердце все еще колотилось в груди, как бешеное...
   Уставившись в темноту, Рей пыталась понять...
   Ей было страшно.
  

* * *

  
   Ами подняла голову.
   "Неужели я заснула за книгой... Так и есть... Что это?!"
   Обжигающе холодный ветер! Но ветра нет.
   Как такое может быть?
   Подбежав к окну, Ами тревожно вглядывалась в темноту...
  

* * *

  
   В разных районах Токио сейлор-воины вскочили со своих постелей, охваченные внезапной тревогой. Рей, Ами, Мако, Минако, Хотару, Усаги...
   Луна и Артемис не спали.
   Мичиру никак не могла согреться на просторной кровати в отеле.
   И лишь Харука, что металась по комнате, словно раненый зверь, чутко чующий опасность, догадывалась о причине происходящего...
  

* * *

  
   "Холодно. Ничего - я привыкла к холоду. В безвременье нет человеческого тепла.
   Страшно. Страх - тоже старый знакомый. Я знаю, как с ним справиться.
   Мне нельзя быть слабой.
   Я должна быть уверена в том, что делаю".
   Сетсуна крепче охватила руками жезл и всей своей сущностью потянулась вперед, проникая в нити времен, в паутину событий...
   "Не стать бы вместо паука мухой!" - мелькнула мысль и растворилась, унеслась прочь. Нельзя бояться. Иначе мухами станут они все...
   Яркие цветные ленты... Они идут параллельно, они ветвятся бесчисленными нитями. То, что было. То, что могло бы быть. То, чему не бывать никогда. Существует все. Вероятностей великое множество. Безвременье звенит от сплетения пространств, они колышутся на холодном ветру... и никогда не пересекаются. Нельзя ошибиться.
   Сжимая жезл, Сетсуна почувствовала новую силу, новую мощь своего привычного оружия. Дикая вибрация пробежала по жезлу, словно желая вырвать его из рук и унести прочь. Сетсуна изо всех сил сжала жезл, и на рукоятке, совсем близко к третьему талисману, вспыхнул темный, живой, как густая кровь, гранат. Еще один - новый.
   Нити вокруг завибрировали в такт.
   "Я стою на одной из них. И лишь одна-единственная из остальных нужна мне.
   Нельзя, нельзя ошибиться..."
   Вот оно!
   Сетсуна нашла нить, потянулась к ней изо всех сил, ощутила нужную точку... И решительно и резко подняла обеими руками жезл - Ключ Времени, который отныне стал Ключом Пространств.
  

* * *

  
   В чем дело? Все должно быть в порядке, а вместо этого...
   Неужели что-то происходит с Усаги?
   Я должна узнать!
  

* * *

  
   Харука устроила самую настоящую засаду возле школы, и ее расчет оправдался: вскоре она увидела, как из школьных ворот вышли Усаги, Ами, Мако и Минако. Лица у них были встревоженные, они что-то обсуждали. Потом Усаги пошла в одну сторону, Ами и Мако - в другую, а Минако вздохнула и осталась стоять на том же месте, о чем-то думая...
   "Я и не ожидала, что мне так повезет!"
  -- Минако-чан!
  -- Харука-сан, здравствуй!
  -- Слушай, я хотела спросить. Вчера поздно вечером... ты ничего не почувствовала?
   Минако впилась глазами в Харуку.
  -- Ты тоже? Ты тоже это ощутила?
  -- Да, - нехорошее предчувствие Харуки усилилось.
  -- И девочки, они все тоже об этом говорят! Что-то произошло!
  -- Никаких догадок?
  -- Нет... Ох... Сначала Усаги, потом еще это...
  -- Усаги? Что Усаги?
  -- А ты не знаешь? Она рассталась с Мамору! Конечно, нехорошо рассказывать, но...
  -- Усаги рассталась с Мамору?!!
   Харуку словно ветром сдуло. Минако открыла рот.
  

* * *

  
   Сжимая обеими руками портфель, Усаги медленно шла по направлению к парку. Идти так было неудобно, но ей стало все равно.
   Вчерашний ледяной ветер был последней каплей, переполнившей чашу терпения Усаги. Слишком много пришлось пережить за последние несколько дней. Она чувствовала ко всему только огромное, холодное безразличие. Ничего больше. Все равно.
   Ей хотелось побыть одной.
   Она пришла в тот же парк, на ту самую поляну.
   На поляне и сейчас никого не было.
   Усаги поставила на землю портфель, легла под дерево, раскинула руки...
   Ничего.
   Только листва колышется над головой.
   "Я даже не чувствую сожаления..."
   На ее лицо упала тень.
   Медленно подняв глаза, Усаги вздрогнула.
   В нескольких шагах от нее стояла Харука.
  
  

* * *

  
   Харука тяжело дышала, несколько прядей упали ей на лоб, кулаки ее были сжаты.
   Поднявшись с земли, Усаги отступила к дереву, прижалась спиной к стволу... Потом отвернулась, холодно бросив:
  -- Уходи.
   Харука дернулась, как от пощечины, но не отступила.
  -- Оданго, нам надо поговорить.
  -- Не называй меня так. Уходи.
  -- Это касается того, что было вчера.
  -- Что?! - Усаги обернулась.
  -- Ты ведь тоже это почувствовала? Я должна кое-что тебе рассказать.
   Отлепившись от ствола, Усаги хмуро проговорила:
  -- Рассказывай.
  

* * *

  
  -- ...Вот почему я наговорила тебе гадостей. Сетсуна просила сказать всю правду, а я... Кролик, прости меня, если сможешь... Но... тебя нельзя расставаться с Мамору. А я... - Харука горько усмехнулась. - Я тебя не стою.
   Усаги расширившимися глазами глядела на Харуку. Потом бесцветным голосом произнесла:
  -- Почему ты не сказала мне сразу?
   Харука отвела взгляд.
  -- Я думала... я хотела, чтобы ты забыла меня. Иначе мы бы не смогли... - Харука переглотнула. - Я... я виновата. Прости... Я... люблю тебя, кролик.
  -- Замолчи.
   Как удар хлыста.
   Глаза Усаги вспыхнули гневом, сузились, как у кошки. Два злобных лезвия!
   Харука отшатнулась.
  -- Кролик... - Харука попыталась коснуться руки Усаги.
  -- Не смей! - Усаги отбросила руку Харуки, в бешенстве сжав кулаки. - Слышишь?! Не смей меня трогать!!!
  -- Кролик... Нельзя было поступить иначе!
  -- Нельзя?! Вы все решили за меня! - Усаги трясло от гнева. - Ты всегда решала за меня! Когда отняла мою брошь! Когда выстрелила в себя! Когда заставила драться с вами! Когда запретила видеться с Сейей... когда надела браслеты!!! Вы все решали вдвоем - ты и Мичиру! А теперь еще и Сетсуна! Ты даже ничего не сказала мне!
  -- Оданго!
  -- Ну уж нет! Хватит! Слышишь?! Хватит!
  -- Кролик... - Харука попыталась взять Усаги за плечи.
  -- Не смей!!!
   Усаги вырвалась, схватила свой портфель и стремглав умчалась прочь.
   Харука не смогла ее догнать.
  

* * *

  
   Усаги бежала так быстро, как только могла. По щекам ее текли слезы бешенства и бессильного гнева.
   "Ненавижу! Всех вас ненавижу! И тебя!"
  
  

* * *

  
   Медленно, словно ослабла какая-то внутренняя пружина, Харука шла домой. Она вспоминала искаженное гневом лицо Усаги, и чувство вины, как темное горькое вино, захлестнуло ее сердце. Первый раз она услышала от Оданго такие слова, увидела таким ее лицо... Этого не исправить, не изменить. Ничем не помочь. И виновата только она. Сетсуна с самого начала посоветовала сказать правду...
   "Все-таки, зачем она порвала с Мамору?.."
   Отперев дверь своим ключом, Харука вошла в пустую квартиру. Вот все, чего она добилась, - пустой дом. Даже Сетсуны нет.
   Харука прошла по комнатам - раз, другой... Пыталась утихомирить закипающие слезы, уговорить истерзанное сердце не болеть так сильно...
   Наконец, села на пол перед телевизором, нажала кнопку на пульте...
   Что угодно, только бы не быть одной!
  

* * *

  
   Дверь открылась, в комнату вошла Сетсуна.
   Сидя на полу, Харука подняла глаза, которые моментально раскрылись во всю ширь: на Сетсуне был потрепанный сейлор-костюм; вид - утомленный, под глазами синяки; шагала она тяжело, опираясь на свой жезл.
   Взглянув снизу вверх на жезл, Харука раскрыла глаза еще шире: на рукоятке под самым навершием сиял яркий темно-кровавый гранат, которого раньше не было; на оправе верхнего круглого камня-талисмана появилась серебряная насечка.
   Сетсуна устало опустилась на диван и прикрыла глаза. Ее руки все еще сжимали жезл.
  -- В чем дело, Сетс? - тихо спросила Харука. - И что это?
   Приоткрыв глаза, Сетсуна со странной усмешкой посмотрела на жезл.
  -- Небольшой апгрейд! - Сетсуна снова закрыла глаза.
  -- Вчера... это ты?
  -- Угу.
   Харука вскочила.
  -- Что случилось?
  -- Да сядь ты... Вернее, нет, - иди к Усаги... И делайте, что хотите...
  -- Что?! Ты о чем?
   Сетсуна открыла глаза и села.
  -- Все. Парадокса больше нет. Так что можете любить друг друга.
  -- Сетс... Ты шутишь?..
  -- Нет! Узлы завязываю!
   Харука хотела было что-то рявкнуть, но вместо этого потерла лоб и тихо попросила:
  -- Объясни, пожалуйста, в чем дело.
   Сетсуна снова усмехнулась.
  -- А я объяснила. Я завязала в узел две параллельные реальности. Это, конечно, грубо сказано, зато понятно. Связала нашу реальность и ту, где вы не выкидывали никаких фокусов, и с Малышкой было все в порядке! Вернее сказать, не связала, а соприкоснула. В тех точках, где требовалась помощь Малышки, не затрагивая остальные.
  -- Но... это же повлияет на ту реальность!
   Сетсуна покачала головой, и, видя недоверчивые глаза Харуки, сердито выпалила:
  -- Не повлияет! Уметь надо! Иначе нас бы тут уже не было! - и опять закрыла глаза.
   Харука выдохнула. Потом спросила:
  -- Разве Ключ Времени на это способен?
  -- Нет, конечно! - фыркнула Сетсуна.
  -- Как же...
  -- Видишь это? - Сетсуна коснулась нового граната. - Теперь жезл - это Ключ Пространства и Времени.
   Глаза Сетсуны снова закрылись.
   Харука стояла посреди комнаты и чувствовала, что начинает кружиться голова, и к горлу подступают все невыплаканные слезы.
  -- Сетсуна, ты... Спасибо.
   Сетсуна ответила неопределенным жестом. Потом тихо пробормотала:
  -- Надеюсь, Усаги будет рада. Или, по крайней мере, поймет, нужно ей это или нет! Будет смешно, знаешь ли, если они помирятся с Мамору, и все мои усилия пропадут впустую!
   Харука застыла, как статуя, не говоря ни слова.
   Сетсуна открыла глаза.
   Харука стояла неподвижно.
   Глядя на выражение лица Харуки, Сетсуна прищурилась...
  -- Харука, в чем дело?
   Харука молчала, отвернувшись в сторону.
  -- Ты что, хочешь сказать, что она ничего не знает?!
   Молчание.
  -- Я хотела, чтобы она забыла обо мне.
  -- Ты с ума сошла!!!
   Сетсуна вскочила.
  -- Я все рассказала ей сегодня.
  -- И что она?!
  -- Видеть меня не хочет.
  -- Неудивительно! - не сдержалась Сетсуна. - Так ты водила ее за нос все это время?!!
  -- Сетс!
  -- А разве я не права?
   Харука потупилась, сунула руки в карманы и ничего не ответила.
  -- Господи! Ради вас на смерть идешь, из времени и пространства узлы завязываешь, жизнью человечества рискуешь, а вы... Тьфу! - Сетсуна махнула рукой и вышла из комнаты.
  -- Разбирайтесь, как знаете! - донеслось из коридора.
   Харука тяжело вздохнула.
  

* * *

  
  -- Усаги! - Луна появилась прямо у меня перед носом, поставив лапы на край кровати.
  -- Что? - безучастно спросила я.
   Луна вздохнула.
  -- Я вижу, тебе несладко и хочется побыть одной.
   Я села на кровати и уставилась на кошку.
  -- Поэтому, - продолжила Луна, - на выходной я пойду в гости к Артемису. Минако не против. Мы решили тебя не беспокоить. Только, пожалуйста...
   Луна не договорила и вздохнула.
   Я молчала. Потом прошептала:
  -- Спасибо.
  -- А-а... - отмахнулась Луна. - Я решила не надоедать.
  -- Ты мне не надоедаешь. Просто я...
  -- Да понимаю я все!
   "Ничего ты не понимаешь" - подумала я, но вслух этого говорить не стала.
   Луна повернулась и вышла из комнаты, оглянувшись напоследок. Я вымученно улыбнулась.
   Потом снова легла, свернувшись в клубок. За окном шумел дождь.
   Слёз больше не было. Они просто закончились.
   Шум дождя... Розовый кролик на подоконнике.
   Почти против воли я подошла, взяла его в руки... Потерлась щекой о пушистый мех. Слабые отголоски запаха - туалетная вода Харуки... Во мне снова вскипел гнев пополам с грустью.
   "Как она могла!"
  

* * *

  
   Усаги стояла, обняв кролика, и смотрела на дождь за окном.
   Пусто...
  

* * *

  
   Харуке хотелось смеяться сквозь слезы.
   "Теперь Сетсуна чуть ли не тянет нас друг к другу!"
   Харука медленно покачала головой, вспоминая узкие, как лезвия бритвы, прищуренные глаза Усаги; ее отчаянные, гневные слова...
   "Каждый раз ты поворачиваешься неожиданной стороной, Оданго... Я думала, мы должны быть твоими наставниками. Я ошиблась. Это ты всегда заставляла меня взглянуть по-новому на многое!
   Мичиру... Она принимала меня такой, какая я есть - просто и безоговорочно. Мне не было нужды что-то объяснять ей. Мы действовали и мыслили одинаково...
   Ты, Оданго... Ты не такая, как я. Ты сильнее, теперь я это вижу. Намного сильнее. И человечнее. Ты заставляешь меня задуматься... Ты необыкновенная.
   Я люблю тебя.
   Неужели ты никогда меня не простишь?!"
  

* * *

  
   Лежа на кровати, можно смотреть в потолок. Или в окно, на дождь.
   Но на дождь лучше не глядеть.
   Усаги едва слышно вздохнула, закрыла глаза... Пальцы ее машинально стали поглаживать покрывало...
   Шум дождя. Нежные, горячие прикосновения. Вспышки солнца сквозь листву беседки. Вспышки солнца сквозь листву над головой. Запах травы. Харука с кроликом в руках. Харука смеющаяся. Наклоняющаяся к ней. Стоящая на сцене после концерта. Защищающая ее от толкотни в парке.
   Прозрачные, смеющиеся серые глаза - живые, теплые, ласковые...
   Эти же глаза - холодные, отчужденные. А за отчуждением прячется боль...
   Усаги перевернулась на живот, уткнулась в подушку. Нельзя так себя мучить.
   Ей стало грустно, до боли, до слез. Но глаза оставались сухими.
   "Я больше не позволю собой распоряжаться. Хватит.
   Я больше не хочу страдать и плакать.
   Как я могу ей доверять, если она мне не доверяет? Если относится ко мне, как к игрушке, которой можно вертеть, как хочешь; бросить, а потом поднять!
   Я не хочу о ней думать!"
   Усаги уселась за уроки. Все равно в таком состоянии можно заниматься только ими.
   "Боже, если бы я догадалась влюбиться в Харуку раньше, насколько быстрее повысилась бы моя успеваемость!"
  

* * *

  
   Мама Икуко тихонько приоткрыла дверь.
  -- Усаги, ты занята?
  -- Уроки делаю... А в чем дело, мамочка? - Усаги подняла голову от тетради.
   "Какая она молодец! Вот только невеселая..." Мама вздохнула.
  -- Усаги, видишь ли... Твоя тетя зовет нас к себе, очень хочет посмотреть на тебя и Шинго, папа смог выкроить два свободных дня - перед выходным и после... У младших классов в субботу отменили занятия, но вы ведь учитесь... И нужно на кого-то оставить дом. Ты теперь совсем большая, самостоятельная...
  -- Ну конечно, мамочка! Я понимаю.
   "Праздник для всех, кроме меня, да? Зато хоть одна побуду..."
  -- Ты у меня умница. Мы постараемся приехать в понедельник пораньше... Ох, я все равно буду волноваться!
  -- Что ты, мама! Не волнуйся, пожалуйста! Я справлюсь!
  

* * *

  
   Бродя по дорожкам парка, Усаги старалась ни о чем не думать. Но ей было грустно.
   Придерживая рукой капюшон, она смотрела в конец аллеи.
   Прямо к ней шла застилаемая дождем темная фигура под зонтом.
  

* * *

  
  -- ... Я понимаю, мне следовало поговорить и с тобой тоже. Но я боялась, что на этот разговор меня не хватит. Я знаю, что Харука вчера рассказала тебе все, но ты видишь - теперь это неважно. - Сетсуна взяла зонт в другую руку.
   Усаги подняла серьезные глаза.
  -- Спасибо, Сетсуна-сан. Поверь, я очень ценю все, что ты для нас сделала.
  -- Ты не рада?
  -- Я не рада тому, что сделала Харука, - Усаги смолкла.
  -- Понимаю... Но не суди ее так строго, прошу тебя. Она хотела для тебя только хорошего.
  -- Я знаю. Но мне хотелось бы самой разобраться, что для меня хорошо.
   Сетсуна внимательно смотрела на Усаги. "Она повзрослела..."
  -- Что ж...
  -- Еще раз спасибо, Сетсуна!
  -- До свидания, Усаги...
  -- До свидания.
  

* * *

  
  -- Я поговорила с ней сегодня.
  -- И что она сказала?
  -- Она обижена на тебя, Харука. Сказала, что хочет сама во всем разобраться. Я думаю, прежде всего, - в себе самой.
   Харука опустила голову.
  
  

* * *

  
  -- Ур-ра!!! Уроки отменили! И в понедельник тоже! Усаги, ты что, не рада? Ведь целых два дня, а с воскресеньем - три! Может, сходим куда-нибудь все вместе?
   Усаги чуть улыбнулась и покачала головой.
  -- Простите, девочки, но я не смогу. Пока!
  -- Пока! - с сияющими улыбками ответили остальные.
   Когда Усаги скрылась из виду, улыбки увяли.
  -- Девяносто баллов за тест по истории... Кто-нибудь знает, что делать с Усаги?
  -- Луна просила хотя бы на выходные оставить ее в покое.
  -- Знаете, девочки, я думаю, и правда, лучше ее не трогать. Пусть сама во всем разберется. По крайней мере, теперь она получает приличные оценки...
  -- Пфф... тогда я предпочитаю, чтобы Усаги получала по тридцать баллов за каждый тест!
  -- Минако, ты что?!
  -- Как это "что"? Тогда она улыбалась!
  

* * *

  
   Усаги смотрела в окно.
   "Опять идет дождь...Целый день..."
   Сегодня утром уехали родители и Шинго. Она могла бы ехать с ними. Но о том, что уроки отменили, сказали только сегодня. Слишком поздно...
   Все слишком поздно... Вот и Сетсуна тоже...
   Усаги обхватила себя руками.
   Дождь...
   Усаги опустила голову.
  -- Усаги...
   Усаги застыла. Потом медленно обернулась.
   На пороге ее комнаты стояла Харука.
   Вся мокрая, в кожаной куртке. С испугом и решимостью во взгляде.
   Усаги молча смотрела на нее расширившимися глазами.
  -- Усаги...
   Усаги не шевельнулась.
   Харука медленно шагнула вперед... Остановилась.
   Словно стеклянная стена разделяла их. Не пробиться, не докричаться...
   Харука снова шагнула к Усаги.
  -- Дверь была открыта...
  -- Зачем ты пришла? - спросила Усаги, глядя в упор.
  -- Усаги... Кролик...
   От этого полузабытого ласкового словечка у Усаги задрожал подбородок. Она отвернулась и так и осталась стоять, сцепив пальцы рук, опустив голову, не говоря ни слова.
   Харука смотрела на ее худенькие плечи и ничего не могла сказать из-за охватившего ее раскаяния.
  -- Кролик... - наконец, проговорила Харука.
   Плечи Усаги дрогнули.
   У Харуки перехватило дыхание.
   Усаги крепко обхватила себя руками, словно стараясь защититься.
   За окном шумел дождь.
   Харука видела нежную, трогательно беззащитную шею между двумя хвостиками, спустившимися на плечи. Сколько раз она мечтала об этом... И не было сил удержаться - медленно склонившись, закрыв глаза, она коснулась щекой, потом губами шеи Усаги...
   "Свежий ветер"...
   Усаги вздрогнула, шагнула вперед, к окну, зажала рот рукой, и ее плечи затряслись от беззвучных рыданий.
  -- Кролик, не надо, пожалуйста!..
  -- Зачем... ты... пришла... я больше не могу... так!
  -- Кролик... - Харука осторожно обняла Усаги за плечи.
  -- А завтра... снова скажешь... что я не нужна... да? А потом... опять придешь?!
  -- Нет... Прости меня...
   Усаги медленно, безнадежно качала головой.
  -- Ты привыкла... все решать за меня!
  -- Я не могу без тебя... кролик... Прости...
  -- Думаешь, можно так просто... все склеить?..
   Харука медленно сняла руки с плеч Усаги, закрыла глаза.
   Шагнула назад...
  -- Не уходи!!!
   Усаги стремительно обернулась, вцепилась обеими руками в куртку Харуки.
  -- Не уходи!
   Харука обняла ее, прижала к себе...
  -- Я не уйду...
   Они замерли.
  -- Эта куртка... - улыбаясь сквозь слезы, проговорила Усаги. Затихла, положила голову на грудь Харуки, закрыла глаза.
   Они стояли, слушая монотонный шум дождя за окном...
  -- Оданго, я вся мокрая... - прошептала Харука.
  -- Сними...
   Скинув куртку, Харука крепче обняла Усаги, успокаиваясь, чувствуя, что угнездившаяся в груди тупая боль уходит. Усаги потерлась щекой о рубашку Харуки, улыбнулась, услышав участившееся биение ее сердца, и опять затихла.
   Харука нежно коснулась губами волос Усаги, с улыбкой тронула оданго...
  -- Расплети ты их... - шепнула она.
  

* * *

  
   Я проснулась ранним утром. За окном все шумел дождь. Рядом спала Усаги. Вчера мы так и уснули, обнявшись, и теперь я чувствовала, как бьется ее сердце у моей груди...
   В сером отсвете дождя личико Усаги казалось бледным, почти прозрачным, волосы золотистой волной разбежались по подушке... Оданго улыбалась во сне...
   Ты такая красивая, даже больно...
   Я закрыла глаза, прижалась щекой к ее волосам...
   Я люблю тебя, Усаги.
   Этой ночью... Такой полной близости я не чувствовала раньше ни с кем. Все сплавилось воедино - и радость, и боль... Удивительное ощущение целостности не ушло до сих пор...
   Это нельзя описать словами.
   Я осторожно отвела прядь, упавшую на лицо Усаги.
   Усаги вздохнула во сне, обняла меня крепче, прошептала сонно: "Не уходи..."
  -- Я не ухожу...
   Кролик улыбнулась, снова засыпая...
   Что с нами будет дальше?
   Я не знаю.
   Сейчас, например, у нас есть два свободных дня... Мне захотелось потянуться, как кошке.
   Конечно, многие не поймут наших отношений...
   Конечно, Оданго рано или поздно захочет выйти замуж, иметь детей.
   Я не хочу быть для нее препятствием - и не стану им.
   Но я не уйду. Я буду с ней столько, сколько она пожелает. Буду другом, воином, возлюбленной. Буду всем, чем ты захочешь, Оданго.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"