Ее зовут Белка. Понятно, почему: свои рыжие волосы она стягивает резинкой на макушке и второй резинкой перехватывает внизу, оставляя смешную кисточку. Получается пышный беличий хвост. Белка поет в клубах. Она появляется из клубной темноты в вечной мешковатой рубашке с закатанными рукавами, садится на высокий барный стул и торопливо кивает залу. Потом прижимает к себе гитару так, что примятая правая грудь ложится на фанерный корпус, ловко подстраивает струны маленькими пальцами, постукивает по микрофону и начинает петь. У нее сильный и чистый голос. В ее песнях мчатся по степи одинокие всадники и плачет в болотном тумане синяя птица. Неизвестно, откуда она берет свои странные баллады. Наверное, придумывает сама, потому что все поисковики в Интернете выдают только мутноватые записи Белкиных выступлений, снятые безымянными поклонниками на мобильный телефон. Она не смотрит в зал. Кажется, она вообще ничего не видит кроме своих сказочных миров. Яркие клубные прожектора блуждают по ее тонкой, чуть сутулой фигурке, высвечивая бледное, как у фарфоровой куклы, лицо, и выбившуюся на лоб непослушную прядку рыжих волос. Она никогда не поет на бис. Закончив, она берет у администратора конверт, сгибает его пополам, небрежно сует в задний карман джинсов и неловко кланяется. Иногда ей предлагают угощение или напитки, зовут за столики. Она пожимает плечами, торопливо и как-то виновато отказывается, мол, извините, не могу, и исчезает в темноте.
Я охочусь за Белкой. Сказать, что я влюблен в нее, было бы, наверное, неправдой. Просто однажды случайная строчка Белкиной песни вдруг пробила толстую корку повседневности и ухнулась в темную бездну моей души. Я знаю график ее выступлений на несколько недель вперед. В сущности, в Москве не так много клубов, где рады Белкиным балладам, и постепенно я стал их завсегдатаем. Я пытался добыть ее телефон у администраторов, но они не дают. Работа у них такая. Я выследил ее машину. Это старенькая, темно-зеленая "Нексия" с помятым бампером. Стесняясь неказистости своего лимузина, Белка бросает его где-нибудь за углом и торопливой, прыгающей походкой бежит к служебному входу. Я пытался перехватить ее, но она оббегает меня, словно я не человек, а неодушевленное препятствие. Что я хочу ей сказать? Не знаю. Я еще не придумал. Просто мне почему-то позарез нужно посмотреть в ее зеленые глаза, как будто в них скрыто что-то важное для меня.
И вроде-бы все в моей жизни стало налаживаться. На новой работе неплохо платят. Стал забываться мучительный разрыв с одной весьма стервозной особой. Машину вот купил новую. Наверное, я маюсь дурью, но постепенно я стал замечать, как мир вокруг меня теряет свою важность, блекнет, размывается, уходит в темноту, и только маленькая фигурка с рыжим хвостом остается в луче света, как будто выхваченная из темноты клубным прожектором.
В те вечера, когда Белка не поет, я сижу за компьютером, пытаясь найти Белкины следы в джунглях Всемирной Паутины. Смешно, но я даже не знаю ее настоящего имени. Я регистрируюсь на форумах любителей авторской песни и ролевых игр, поклонников русского рока и иностранного писателя Толкиена. И везде спрашиваю про Белку. Куда меня только ни посылали! Самые распространенные адреса почему-то обозначались значком, который на клавиатуре находится там, где цифра 8. Но я не сдаюсь. Много вечеров провел я за монитором. Наконец, мои поиски увенчались успехом. Одна добрая душа написала мне, что Белку можно найти в социальной сети под ником Alena Белк@ S/F, и зовут ее, как несложно вычислить, Алена. Это было уже кое-что. Я тут же нашел ее страничку с рыжей белкой на аватаре и написал, что давний поклонник ее таланта и т. д. О, чудо! Она ответила на следующий день. Завязалась вялая переписка. В сети Белка бывала редко, отвечала скупо, буквально парой общих фраз: привет, спасибо. Иногда ответ приходил через неделю, многие сообщения вообще оставались без ответа. Постепенно мой азарт охотника разгорался, и я стал думать, как выманить Белку на свидание в реале.
Я придумал. Я написал, что у меня есть друг, директор клуба, и он хочет пригласить ее выступать. На самом деле не друг, а жена друга, не директор, а бухгалтер, и не клуба, а кофейни, и, само собой, никто никуда ее не приглашал. Но это были уже детали. Главное, чтобы она пришла. Я бы что-нибудь по ходу придумал. В назначенный день я сидел за столиком в кафе, не сводил глаз с двери и ерзал на стуле от нетерпения. Белка не появлялась. Назначенное время прошло, следом прошло время опоздания в рамках приличия. Кофе остыл. Я начал подозревать, что меня кинули, и не знал, имеет ли смысл ждать дальше.
- Привет! Я Белка! - услышал вдруг я прямо над собой.
Я подскочил от неожиданности и поднял голову. Высокая крашеная блондинка с пухлыми, явно подкачанными губами силилась изобразить приветливую улыбку. Кажется, я влип самым идиотским образом! Это была НЕ МОЯ БЕЛКА!
- Ты Макс? Это ты хотел встретиться? - спросила чужая Белка, присаживаясь за мой столик.
- Да... Нет... То есть это я... - я лихорадочно придумывал правдоподобную версию. Лучшим выходом было бы сказать, что это не я. Но не получится. Как полный идиот, я вывесил в социальной сети свою настоящую фотографию. - Понимаешь... Этот парень, с которым я договаривался... Он уехал в Америку... Я не знаю, когда он вернется. Даже не предупредил... Я сам только узнал. Может, в следующий раз?
Мой голос обрел уверенность, какая бывает у самого бесстыдного вранья.
- Жаль, - сказала чужая Белка. - А я думала, он меня сегодня посмотрит. Я костюм взяла. Я и приватный танец могу. У них в клубе шест есть?
Боже! Этого только не хватало. Она была стриптизершей, эта ненужная, чужая Белка. Я сбежал. Подло и постыдно, прячась за углом и выглядывая, не ищут ли меня. Вернулся домой и долго удалял свои регистрационные данные из всех форумов и сетей.
Две недели я убеждал себя в том, что я идиот, что должен немедленно выбросить глупости из головы, и мне это почти удалось. А потом приключилась одна история.
- Максик! Ты золото. У меня к тебе дело. Только тебе могу поручить, как самому ответственному в нашем отделе, - сказала в среду Машуня.
- Я золото, - обреченно согласился я, - давай, выкладывай свое дело.
Так вот, Машуню решили отправить в Ёбург на ворк-шоп вместо заболевшего Витьки. А Машуня у нас комсомолка-активистка-спортсменка. У них в И-нете какое-то сообщество помощи больным детям. Они то деньги собирают, то лекарства достают, то праздники организовывают. Короче, я должен поехать в субботу на Белорусский вокзал, встретить поезд из Праги, взять коробку с лекарствами и отвезти их в детскую больницу Машуниному подопечному. Лекарство можно было бы купить в Москве, но в Праге этот препарат почему-то стоил в четыре раза дешевле, то есть двадцать тысяч рублей за упаковку, а не восемьдесят, как у нас.
- Вот, Максик! Я же говорила, что ты золото! - обрадовалась моему согласию Машуня.
- Да ладно... - смутился я.
- Помогать больным детям полезно для кармы. - Машуня глубокомысленно подняла вверх указательный палец.
Я хотел сказать, что вообще-то я не буддист, чтобы думать о карме. И что у меня могли быть другие планы на субботу. Но вспомнил о больных детях и промолчал.
В субботу с утра зарядил дождь, и этот факт немного примирил меня с потерей выходного. Как же противно пахнет в больницах! С детства ненавижу этот запах. Кажется, что тебя сейчас схватят, потащат куда-то и начнут тыкать иголками. Только бы не пришлось подниматься в палаты. Я набрал номер.
- Ирина Сергеевна! Это Максим. Я принес лекарства. Я здесь внизу.
- Ой! Максим! Спасибо. Подождите там чуть-чуть. Мы на процедуре. Я спущусь минут через пятнадцать-двадцать.
Я сел и стал дисциплинированно ждать, разглядывая цветы в горшках и оббитые белым пластиком стены. Мимо меня пробегали женщины с мокрыми зонтиками и озабоченными лицами. Прошла красивая медсестра к наглаженной бирюзовой униформе. Немолодая женщина выкатила из лифта инвалидную коляску, в которой скрючился синюшный мальчик лет пяти-шести. Она прошла до конца холла, выглянула в дверь, увидела, что на улице дождь, вернулась и села на свободный стул рядом со мной, покачивая коляску с мальчиком. В сопровождении своей мамы пропрыгала девочка на костылях.
- Таня! Мы здесь! - Сидевшая рядом женщина вдруг приподнялась и замахала рукой.
Я машинально проследил взглядом. Вдруг мое сердце оборвалось и упало в мокрые кроссовки. Торопливой, прыгающей походкой ко мне приближалась Белка, и на ее рыжих волосах блестели капли дождя.
- Привет, мам! - Белка обняла женщину. - Как вы? Как Никитка?
- Вроде, ничего. Поспал сегодня. Бульончику немного покушал.
- Что Вера Матвеевна говорит? - Белка наклонилась к мальчику и тихонько замурлыкала, как мурлычет кошка, вылизывая своего котенка.
- Говорит, можно с понедельника курс начинать.
- Вот, я принесла. - Белка протянула женщине две коробочки с лекарствами. - На третью у меня не хватило. Ничего, у меня завтра выступление, и еще в четверг и в пятницу. Я на следующей неделе куплю и привезу. Пока вам этого хватит.
Тут у меня зазвонил телефон. Ирина Сергеевна освободилась и просила подойти к лифту.
Сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать. Я не находил себе места. Моя Белка! Мой маленький, отчаянный боец со страшной бедой! Я бы плакал, если бы умел это делать. Я весь вечер метался по квартире, как по клетке, и бился головой о железные решетки Белкиной беды. Белке плохо. Ей нужна помощь. Надо сказать Машуне. Она знает, что делают в таких случаях. У них целая организация. Нет! Зачем Машуне? Я сам помогу Белке. Завтра же я поймаю ее в клубе и предложу помощь.
Я выскочил из клуба после второй песни и встал, как часовой, у служебного входа. Я ждал долго, и уже замерз на осеннем ветру. Или Белка пела в этот раз дольше обычного, или время тянулось слишком медленно. Наконец, дверь открылась, и тоненькая фигурка с гитарой в накинутом на голову капюшоне выскользнула в переулок. Я бросился наперерез.
- Белка! Простите меня! Я хочу Вам помочь. Скажите, что я могу для Вас сделать? - зачастил я, перекрывая ей дорогу.
- Если нужны деньги, не стесняйтесь, пожалуйста! - не сдавался я.
- Спасибо, ничего не нужно, - торопливо, не поднимая глаз, пожала плечами Белка и отодвинула меня рукой, как будто я был фанерным макетом самого себя.
Я остался стоять на тротуаре дурак дураком между двумя припаркованными Мерседесами. Тоненькая фигурка удалялась прыгающей походкой. Порыв осеннего ветра сорвал серый капюшон, рыжий беличий хвост вырвался на волю и раскачивался в такт ее шагам.
- Таня! Подожди! - отчаянно крикнул я, и мой крик заметался между гулкими стенами пустого переулка.
Белка остановилась, как будто наткнулась на невидимую стену. Я бросился к ней.
- Таня! Я совсем не то хотел сказать! Я хотел сказать, что больше не могу без тебя! Совсем не могу! Правда!
Она обернулась и подняла удивленные глаза. В ее глазах было все: и этот переулок с ночными фонарями, и небо, и голые осенние деревья, и зеленая вывеска позднего магазина, и я, и вся моя дурацкая прежняя жизнь...
Белка больше не поет. Она стоит у окна делает вид, что смотрит на кружащиеся в воздухе большие снежинки. На самом деле ее глаза задернуты невидимой шторкой, как будто она рассматривает что-то внутри себя. Я знаю ее секрет. У Белки внутри живет маленькая девочка, моя дочка.
А тот мальчик умер. Еще в прошлом году. Ему сделали операцию, но неудачно. Он впал в кому, и через несколько дней его не стало. Я не представляю, что было бы с Белкой, если бы рядом не было меня.
Так вот. К чему я это рассказываю? Не знаю. Некоторые считают, что сейчас, в эти две недели от Нового Года до Старого Нового года, открываются потайные двери между мирами, и обычные люди могут случайно увидеть скрытые смыслы Божественного Провидения. Мне показалось, я что-то видел.