Аннотация: Когда одна из пиратских вылазок чуть не завершилась гибелью для всей команды, капитан успел вытащить с заминированного корабля один небольшой трофей, что принесет ему много сюрпризов и приключений на всю голову
В тот день звезды светили крайне ярко, словно накаленные до синевы лампочки. Вплетаясь в черный саван вселенной, они зловеще, словно зубы, окружали улепетывающий прочь корабль "Хаан'а". Яркая вспышка, ставшая огненной волной, неугомонно гналась следом, нагоняя хвост космического судна, намереваясь, если не проглотить его, то хотя бы отхватить приличный кусок. В последний миг корабль подобно молнии исчез с пути огненного оскала монстра, оставив за собой лишь еле заметную тонкую полосу.
Корабль мигом проскочил сквозь пространство, а когда остановился - тихо сообщил, что прибыл в квадрат GM-11 и находится недалеко от порта Нотх'Арве. От всех обитателей судна послышался громкий вздох. Живы.
- Сегодня нас определенно спасла удачливая внимательность Кту и воля самой Сомны, - заговорила громкая связь.
Все кто был на мостике, смотрели на капитана, который с большим усилием оторвал руки от управления, которые, казалось, приросли к тому. Остальные с не меньшими потугами сделали то же самое, отклеившись от остывающего от скорости прыжка корабля. А вновь вздохнув, стали переглядываться друг с другом.
- Нужно быть осторожнее в следующий раз с выбором "легкой" цели. Я думаю, это все запомнят, - в ответ были лишь согласные взгляды. - Что там с находкой, Кту?
Вопрос был задан по общей сети. Ответ не пришлось долго ждать, как и картинку голограммы видеосвязи. Черноглазое существо в открывшемся окошке повернуло камеру на себя, открыв вид на медкомнату и бессознательное тело рядом.
- Живой. Еле...
- Умрет?
- Сделаю так, чтоб не успел, - окошко закрылось, показав капитану напоследок нагловатую улыбку Кту.
- Дорого нам чуть не обошлась эта находка, - заговорили остальные члены команды. - Может ну его, продадим? Если он вообще имеет цену.
- Всем предлагаю заткнуться, - перебила, заговорив громче та, что управляла кораблем. - Пока что ничего и никого продавать мы не будем. Ничего не предпринимаем. В порт ни ногой! Об этом случае молчим. Нужно посмотреть, что будет в хронике новостей полиции. Такой взрыв не заметить было сложно. Впрочем, как и нас. Я бы не высовывалась.
- Думаешь, засекли? - заговорил второй пилот.
- Возможно. Делаем вид, что нас в том квадрате вообще и в помине не было. Ведем себя тише космической пыли и не привлекаем внимания. И не хвастаемся на пьяную голову, где нас черти сегодня носили! Всем все ясно, Брист? - глаза женщины внимательно сверлили только их рыжебородого техника, который слегка нахмурил брови, но согласно кивнул.
- А что c парнишкой делать будем?
- Не обсуждается. Пока что мой и под мою ответственность. А там посмотрим, - женщина спустилась ниже, направляясь в мед-отсек. - Арх, припаркуй нас пожалуйста подальше от трассы к порту и высади по-тихому пассажиров, которых мы перевозили. Им-то не страшна никакая галактическая полиция. А я к Кту пойду. Бри, без тебя никак, идем! - проходя узкий коридор, она заговорила к нахмурившемуся рыжему: - Не дуйся, пожалуйста. Ты сам помнишь, что было в прошлый раз. Мы еле унесли ноги.
- Я-то помню, чем все закончилось. Но и ты наломала тогда не меньше дров. Но твоя сегодняшняя выходка - превзошла прям все предыдущие приключения и аферы вместе взятые! - пробурчал рыжий в ответ. - Если мы выйдем сухими после этого и нам никоим образом не аукнется - я лично станцую перед тобой в чем мать родила и сбрею бороду.
- Не горю желанием это видеть. Мне хватает, что ты наш второй грузовой отсек проиграл на спор. Это таааак было вовремя, Бри! Так вовремя проиграть второй док, когда у нас был хороший шанс срубить денег!
- Не проиграл. Не проиграл, блин! Эти гребаные ублюдские жопоморды решили не отдавать наш док за просто так. Видишь ли этим мелким хренорылым тварям захотелось денег за стоянку на их территории, - рыжий кривлялся и яростно жестикулировал.
- Просто так, да? Значит, устроим им неожиданный акт инквизиции. Просто так. Проще конечно - угнать свои запчасти и больше с ними дел не иметь, они все равно осевший народ. Не сунутся догонять. Подумаем над этим, не переживай. Но сначала - я хочу разобраться с тем, что мы с собой притащили, сваливая с нифига так заминированного корабля. Там взрывчатки было на три забега по планетам! Почему он был в... Это кажется была закрытая подсобка? Я не особо помню, как я ее открыла. Кту как раз обнаружила таймер и забила тревогу.
- В том то и вся соль, что его там оставили. А ты решила присвоить бог знает кого! Может это какой-нибудь головорез, а ты притащила его к нам!
- На нем ошейник и номер на руке выбит. О шрамах молчу. Одежду ты сам видел. Догадываешься, что это за зверь? Видимо что-то натворил или узнал лишнего. Судно не простое было, а товар неугодный хозяину можно и спихнуть на рынке. Но нет, что-то не тот метод выбрали предыдущие хозяева. Разберемся-выясним, если парень жилец вообще.
* * *
Открыв глаза, я слабо разбирал, где нахожусь. Голова раскалывалась так, что готов был взвыть. Чертова дрянь, которой меня накачали!
В глаза бил яркий свет, комната была слишком хорошо освещенной для воспаленных глаз, которые давно не видели столько света, не говоря о том, что им приходилось свыкаться с темнотой почти полгода. Не похоже на затхлую медкабину Гиллы. Слишком светло для ее бараков. И Гракса не ви...
Мысли умолкли. Боковое зрение нащупало живую фигуру. Почти не приглядываясь, тело стало дергаться и вырываться со всех сил из ремней, которыми оказалось приковано намертво к железному столу.
Черные склеры глаз; еле видимый, тусклый розоватый ободок, что служил радужкой; светло-голубая кожа, острые зубы... Килианка! Нужно бежать, вырваться и... Нет, не могу, слишком туго пристегнули. Черт, черт!! Даже шею. Боги, что делать?!
Когда она подошла, я затих, прижавшись к столу и извиваясь в мелкой дрожи, стараясь не прикусить язык. Из глаз непроизвольно потекла слеза. Неужели продали?! Нет. Меня же оставили на корабле подыхать. Значит это те, что... подобрали меня до взрыва. Съедят. Меня съедят. Распотрошат живьем и сожрут себе в удовольствие. Не удеру...
Когда голубая рука коснулась лица, то силой попытался не дрожать, но вышло наоборот. Тело будто обезумело от понимания, что если это килианское судно, то мне выход лишь смерть. И о нет! Не тихая и ни капли не быстрая. А самая ужасная, которую может представить любое живое существо.
Она заговорила на общем языке, сказала успокоиться. Тихо, спокойно так, без им присущей насмешливости и зубоскальства. А зубы то острые. Пожалуй, по одной этой причине я уже чувствовал себя, мягко говоря, некомфортно. Согласитесь, не очень приятно плавать в воде с акулами, зная, что у тех есть по три ряда острых зубов. Хорошо у этой только один.
Стоит, смотрит. Не замечаю ни зла, ни раздражения - сама невозмутимость! Просто ждет, что я перестану дрожать, расслаблюсь и перестану коситься на нее? Ага, сейчас, как же! Так просто взял и успокоился, только валерьянку возьму! Я боюсь ее. Боюсь смотреть в эти жуткие глаза, что смотрят черными дырами сквозь розовые "галогеновые" кольца. Боюсь, что вцепится в глотку в тот же момент, когда расслаблюсь. Как тут не труситься и не вырываться? То, что я раб не значит, что мне надоело жить!
Но тут в ее руках появился очень весомый аргумент. Бледнею, моментально затихаю, прижимаясь спиной к холодному столу. Шприц. Черт знает, с чем, но проверять лично не хочется. Не важно, снотворное там или очередной наркотик. Выдаю на ее языке ломаные мольбы остановиться и смиловаться. Пытаюсь уверить, что больше не сдвинусь с места, пусть только не тестирует его на мне. Вижу удивление. Да, да, я знаю немного твой язык, хозяин уже грозился не раз вам продать задаром. И стыдно признаться, но учил в основном именно слова мольбы, не убивать и не жрать меня. Фразы, которые если не спасли бы жизнь, так хоть оттянули смертный час ужина. Черт, противно об этом думать!
- Приятно удивлена. Но ты зря стараешься, - игла вошла в бедро, впрыснув немного жгучей смеси. Тихо шиплю, изгибаясь и сжимая зубы. Вижу вытащенный шприц. Там осталась почти половина. Многовато. Что она ввела?
- Прошу, не ешьте, - шепчу еле слышно. Чувствую, как тело немеет, а по щекам текут горячие слезы. Жалкий раб. Разревелся тут, позорище.
Закрываю глаза, пытаюсь сдержать губы, что в паре с зубами корчат непонятные рожи, пытаясь перестать плакать и дрожать всем телом. С меня начинают снимать ремни. Зачем она освобождает меня? Неужели это тот самый конец?
- Перестань повышать влажность. Тебя медбокс распознает как медузу, а не человека, - летит от нее мирная насмешка. Мне тоже было бы смешно, не будь так страшно. Килианцы всегда с шуточками встречают добычу.
Она с легкостью притягивает к столу высоко парящий в воздухе прибор. Надо мной опускается панель. Сканирует. Над столом разворачиваются еще панели и герметично закрываются. Я оказываюсь в боксе. Портабельный, с адаптером к поверхностям, видимо куда поновее версии. У Гиллы был недобитый "АйХелс" десятилетней давности, что еле различал глубокие раны, а заживлял... Ух, как хирург вынимает кости без наркоза. Вспоминать страшно.
Дышу, в сознании, но не могу шевельнуться. Вогнала, значит, релаксант, тварь. Зачем сканируешь? Вам же никакая зараза не страшна! Жри хоть сырым, хоть зараженным.
Пока лежу, через силу успокаиваюсь. Может еще образуется все.
Слышу новые голоса. Кто-то вошел. Бензийский, вновь килианский и общий. Кажется, кого-то ругают за растения в мед-комнате. Голос что говорит на общем - знакомый. Кажется, слышал его, пока был... на грани. Когда вскрыли кладовую, где я лежал полуживой. Черт, голова сейчас разлетится на осколки! Как тяжело вспоминать предыдущий день! Не могу вспомнить. Но чудом жив. Может, узнаю, кто теперь мой хозяин. А может, перепродадут к черту. Нужно вести себя покорно... и молчать. Может, не съедят. Всевышние, сколько может быть и сколько неизвестного. Только бы не стали пытать после. Все что угодно, только не электрический кнут!
Сканер останавливается, все затихает. Господам выдается, наверное, целый свиток, так как слышу звуки долгой печати и восклицательную ругань вслед. Ей богу продадут. После Гракса вряд ли я могу считаться безопасным и пригодным вообще для чего-либо. Проще избавиться. Хотя кому какая разница будет, если сдадут в шахты добывать ископаемые, например.
Появляется просвет в боксе. На меня внимательно смотрят карие глаза. Человеческие. Смотрю как-то растеряно, пытаясь не передергиваться от вновь подкатившего к горлу комка нервов. Этот взгляд. Впечатление что в тот момент остановилось время.
Чувствую, как релаксант начинает отпускать, могу шевелиться, но решаю пока не делать этого. Просвет исчезает. Снаружи что-то открывается, медбокс издает гудение. Наверное, панель задач. Слышатся разговоры и тихие звуки нажатия на панель, кто-то вводит ряд операций. Бокс начинает вновь двигаться: несколько тонких игл входят в шею, несколько в руку; вводят лекарства. Решили видимо хоть немного обезопасить себя от того, что я принес. Иглы выходят, в нос внезапно вводится трубка, тело зависает в невесомости и меня чем-то обволакивают, как паутиной. Смесь моментально сжимается, сдавливает. Становится тяжело дышать, спасает только трубка. Волокно лопается, его снимают с меня маленькие тонкие нити-роботы, тянущиеся из стен бокса. Приземляюсь на стол. Трубка выходит. Делаю глубокий нервный выдох. Бокс разгерметизируется. Меня продезинфицировали.
Надо мной стоят трое: та килианка; среднего роста рыжий бородач и кареглазая - девушка с синющими волосами. В глаза бросается оранжевый верх одежды. Наверное, главная, так как очень много спрашивает и говорит остальным, что делать. На уровне ее пояса замечаю что-то из оружия. Но не вижу четко, перед глазами все начинает плыть и бросает в жар. Становится вновь тяжело дышать, но знаю, что это пройдет. Нужно потерпеть. Видимо отходняк; ввели что-то из сильных быстродействующих лекарств, что выводят ту наркотическую дрянь из крови. Но становится почему-то спокойней, присутствие килианки больше не напрягает. На несколько минут перестает волновать всякая чепуха, и даже наихудшие варианты развития событий, но все как-то рассеивается.
Меня взялись приподнимать и усаживать, так как я не мог толком контролировать свои движения. Понимаю, что все это время тело прикрывала лишь мед-повязка из полиэстера, что держалась на бедрах за счет тонкого шнурка. Вряд ли я помню, когда она на мне появилась. До медбокса или после? Никто особо не обращал внимания на наготу, а своих злосчастных "особенных" штанов я нигде поблизости не увидел. А и к черту с богом! Буду очень признателен, если эти люди сожгли их, и те истлели до ниточек! Правда, без одежды как-то невесело. Появляется предчувствие, что сейчас выжгут номер на теле и продадут дальше кататься по миру с железкой на шее.
Кареглазая внимательно наблюдала, опираясь о рядом стоящий противоположный стол. Уже уверен, что это ее голос я слышал... вчера? Несколько часов назад? Не знаю. Но это она меня нашла и вероятно, вытащила оттуда. Немо благодарю, хотя уверен, что через какое-то время возможно буду проклинать ее за это. Не вижу ее взгляда, но чувствую на себе. Да как не почувствовать, когда на тебя обращено все внимание?
В какой-то момент понимаю, что кареглазая окончательно превращается для зрения в сине-оранжевое расплывающееся пятно. Немного пошатывает. Цепляюсь руками за края стола на котором сижу. Наклоняюсь, судорожно дыша и прикрывая лицо рукой. В теле не чувствуется боли, но знаю что это обман, и в меня насильно влили сильные обезболивающие. Весело будет, когда они иссякнут. Не знаю насколько их медбокс лучше, но некоторые вещи он не сможет залечить.
Начинаю внимательно прислушиваться к любому звуку, что похож на эхо в огромной комнате. Синяя говорит с рыжим о моем ошейнике. Силуэт рыжего подходит вплотную. Широкие шершавые ладони мужчины внимательно изучают мою шею с этой проклятущей железякой. Кажется, хотят снять. Каким образом? Без хозяйского электронного ключа или определенных технологий его черта с два снимешь. Уж я-то знаю! Пробовал не раз, за что огребал потом по двойному тарифу. Да и не похожи вы на заядлых работорговцев, чтоб иметь доступ к нужной базе данных с ключами.
Отряхиваясь от мыслей, замечаю, что мир перестает быть плывущим, рассеянным и вакуумным. Сердце затихает, а в глазах постепенно наводится резкость. Начинаю нормально слышать их разговор:
- Если он не замыкается намертво от такого наглого хода, то все может сработать, - борода уходит с поля зрения: - В крайнем случае, раскрошу его к едрени матери.
- Ага, вместе с шеей парня, - сострила килианка вслед, щеря острые зубы. - Нам свежих трупов прям вот так сегодня не хватало!
Обе девицы захихикали, пока звуки удаляющихся шагов рыжего не утихли. Килианка стояла рядом и копалась в каком-то из комодов, что образовали большой стол. На сооруженном столе стояла, росла и немного шевелилась небольшая оранжерея, накрытая силовым и тепловым полями. Вся обитающая в ней живность сливалась с не менее травянистым хохолком зубастой. Не рискую поворачивать шею, только вожу глазами. Вздрагиваю от вопроса синеволосой:
- Что ж, находка, как твое имя?
- Рейв, - отвечаю тихо, немного замявшись. Стараюсь показать саму покорность. Кто знает, что со мной сделают.
- Так вот Рейв, - протянула синеволосая, напоминая судий, что выносят приговор. Взгляд карих до черноты глаз показался хищным. - По стечению неких обстоятельств теперь ты принадлежишь мне. Я же правильно понимаю, кто ты такой? - глаза указали на мой ошейник.
Мир был и оставался совершенно немилосердным. "Новый хозяин, как ты и хотел! Поздравляю! Теперь доволен?", - насмехалось внутри. По спине прошел неприятный холодок. Липкое ощущение тревоги.
- Смотря, что вы хотите услышать, - пытаюсь сказать это как можно спокойнее и мягче, чтоб не посчитали грубостью.
Слышу в ответ легкое хмыканье, вижу короткую улыбку, что сменилась на нейтральность и новый внимательный взгляд. Перебарываю желание сползти на пол; перебарываю раздражение от того что наверняка хотели, чтобы я сказал вслух что я - раб. Конечно, унижение - это же весело! А иметь в распоряжении чужую жизнь, которая начинает зависеть только от тебя - весело вдвойне, особенно если это ненаказуемо законом.
Но она ничего больше не сказала и не сострила. Килианка тоже стояла рядом молча. Начинаю смотреть в пол, держа руку за руку, удерживая кулаки, которые хотелось сжать, как и зубы. Опять начинается то, что проходил каждый раз с новыми хозяевами. И все еще не могу привыкнуть. Да как тут привыкнуть? Черт, черт!!
- Ты чего? - к сжимающимся кулакам притрагиваются чужие руки. Хозяйские, что теперь скрывать. Вздрагиваю от того что она незаметно подошла, молча чертыхаюсь. Не сдержался, идиот. Сейчас подумает лишнего, и мне влетит в первый же день.
- Ничего, госпожа, - отвечаю тихо, стараясь держать голос ровным и не показывать глаз. Чувствую, как на последнем слове уже вздрагивает ее рука. С чего бы? Но успокаиваюсь.
Напряжение снимает моментально завалившийся рыжий с разным железом и проводами, количество которых кажется, превышает его собственный вес. В комнате чувствуется неслышимый общий вздох.
- О, Бри, ты вовремя! - да уж, разрядил атмосферу.
- Решил перестраховаться, чтоб дважды не бегать, - заговорил густой, достаточно приятный теплый голос.
Рыжий вывалил на стол рядом со мной груду всячины, с которой моментально стал собирать какой-то прибор. С другой стороны уселась килианка и стала подсоединять к моей железке пару шнуров, вторые концы которых быстро ушли вглубь наскоро собранного аппарата. Я немо сидел, холодея в ожидании и смотря на процесс. "Либо меня сейчас шибанет электричеством, либо стану свободным", - слова внутри теплились и холодили душу.
Спустя десять минут магнитно-резонансного шабаша и конвенции кибер-механиков любителей - я был свободен. Передать словами трудно, какое это было невероятное облегчение спустя четыре года - не иметь на шее вечно давящее, режущее холодное чудовище, с которого частенько еще и током било в наказание. Наверное, счастливее в ту секунду не было никого на свете. Но вскоре мне пришлось опуститься назад на землю.
- Раз вы смогли его снять, то вероятно его можно перепрошить и перенасторить в более... нужную мне версию, - синеволосая внимательно смотрела на этот злосчастный кусок железа. По глазам было видно, что ничего хорошего с ним, вероятно, не сделают. И если им вправду удастся его перекроить, то после - я его не сниму, возможно, до самой смерти.
От этих ее слов внутри что-то словно оборвалось и тем самым заставило вскочить на ноги. Словно удар по голове: оглушающий и тем самым будто отрезвляющий сознание. Ноги подло подкашивались. Я с ужасом смотрел на новую хозяйку и остальных двоих, что на полном серьезе стали разбирать железку не отходя от соседнего стола.
В какую-то секунду появилось живое желание упасть на колени и взмолиться, чтоб она не делала этого. Что готов на что угодно, только не надевайте его на меня снова! Но мрачное понимание, что никто не послушает раба, и это лишь пустой звук. Что даже если начну вырываться и биться - наденут силой, ведь их больше. И изобьют вдобавок, чтоб знал, как не подчиняться. "Пиши, пропало, дружок. Ты слишком рано обрадовался".
В глазах на миг потемнело. "Размечтался. Думал в рай попал, на волю? Как же!", - звенело в голове.
Они все молча смотрели на меня, не шевелясь и ничего не говоря. Будто наблюдая мое отчаяние во взгляде. Верно. Чего я ждал, о чем думал? Что меня так запросто отпустят? Или примут к себе на птичьих правах? Нет, не отпустят. Голый, ничего не имеющий кроме жизни... Да что там! Одного факта существования.
На что ты надеялся? Какую ценность ты можешь иметь? Верно, лишь равную денежному эквиваленту и паре дырок в теле с руками в придачу. А больше ничего. Думал, что дорвался до свободы? Да, раб?