Наташа, да именно так звали сначала , потом женщину, и наконец, старуху, которая выдавала билеты, у нас в деревне, на автостанции. Брать с пассажиров деньги, и выдавать им взамен билеты, на автобус, или маршрутку, это было, /по ее глубокому и искреннему убеждению/, ее второстепенной работой, а основной своей работой, она считала соединение пар. Обычно происходило это следующим образом, зная в лицо почти всех жителей села, она /на свой чисто субъективный взгляд/, тасовала человеческие судьбы как карты и делала пары. Например, приходит на автостанцию некая девочка Света, росту такого-то возраста такого-то, незамужняя, вот ей Наташка, билет дает, а рядом с нею, место оставляет вакантным, почти до самого отправления, и уже когда становится ясно, что достойной ей, /девочке Свете/, пары уже сегодня не будет, она продает соседский с нею билет кому попадет. А вот если, например, приходит на автостанцию молодой парень, или совсем еще не старый мужчина, /на ее опять же чисто субъективный взгляд/, подходящий девочке Свете в качестве будущего мужа, она и продает ему место которое как вы, наверное, уже догадались, находиться рядышком со Светой. До райцентра ехать часа полтора, можно и познакомиться, / если раньше не были знакомы/, можно и пообщаться, да и о свидании на ближайший вечер договориться. А Наташка, за всем этим внимательно следит. Вот, например, в понедельник усадила она рядом Светку и Кольку, а в среду Светка опять пришла на автостанцию, она ей продает место а то которое рядышком естественно оставляет свободным, и в окошко наблюдает. Вот пришел Колька, ее недавний попутчик, прошел мимо нее как будто и не видел никогда, Наташка его больше к ней никогда не подсадит, /а смысл/, а посадит,
кого-нибудь другого/, может у него с нею что-нибудь срастется. И вот таким образом, раскладывая подобные человеческие пасьянсы, она превратила свою тоскливую рутинную работу в увлекательную игру по устройству человеческих судеб. А удостовериться, в так сказать, / плодах труда своего/, она могла каждую субботу, наблюдая из окна своей квартиры, которое как раз выходило на парадный выход из сельского клуба, из дверей которого и выходили счастливые семейные пары. Среди которых она иногда и узнавала своих крестников, / именно так она называла парней и девушек, которых усаживала вместе/, и которые были уверены, что это само провидение в то утро устроило так, что они оказались рядом на соседних местах в автобусе или маршрутки, в которой, собственно говоря, все и началось. И даже не подозревая, что за окошком на автостанции сидит такая себе невзрачная девушка, потом женщина, а теперь старушка, / между прочим, старая дева/, которая ради шутки устроила их семейную жизнь, а вот устроить свою, ей так увы и не удалось, так как на всем белом свете не нашлось кого-то, кто бы усадил рядышком с нею в автобусе, в трамвае, /в жизни/, мужичка, который подошел бы ей в качестве мужа, на всю оставшуюся жизнь. Она никому естественно не рассказывала о своих деяниях, а только счастливо и загадочно улыбаясь, когда ей навстречу попадались они, те, кого она свела, а особенно радовалась, когда эти двое катили впереди себя колясочку, в которой, удивленно взирая на весь окружающий мир, таращил глазки, плод их любви. И может случайно, а может, и нет, за последние тридцать лет, у нас в селе, самым распространенным женским именем, которым молодые мамы и папы называли своих родившихся дочерей, стало имя НАТАЛЬЯ.