Всю оставшуюся дорогу до корпуса я тихо-мирно просидел на спине дракона, дикими глазами кося в сторону ректора. В одних трусах! Сидеть перед дамой в нижнем белье было противно. Сидеть перед Дарено, стыдливо прикрываясь волосами, вообще отвратительно! Мне почему-то все время казалось, что даже дракон пошленько похихикивает сквозь струйки дыма, вырывающиеся из клыкастой пасти.
На самом деле мне это действительно только казалось. Профессор Слепцова находилась в какой-то прострации. Глаза ее были неестественно выпучены и как будто остекленели. Ректор в мою сторону не смотрел вовсе. Дракон на спине глаз не имел, меня не видел, так что похихикивать не мог. Но почему-то все же похихикивал, гад!
А я замерз, между прочим! Сидел, ежился, отстукивал зубами чечетку в ритм взмахов кожистых крыльев дракона и костерил на чем свет стоит профессора. Естественно, про себя.
Мое сопение, пыхтение и выстукивание зубами азбуки Морзе, видимо, вконец достали Дарено, потому что этот хмырь вдруг подошел ко мне вплотную, возвышаясь всей своей жердеообразной фигурой, как Эйфелева башня, и яростно прошипел что-то неразборчивое практически не разжимая презрительно вытянутых в одну линию губ. В тот же миг я почувствовал, что мою дрожащую тушку накрывает какая-то теплая, мягкая материя, волосы высохли, а зубы продолжают выстукивать морзянку скорее по привычке, нежели действительно от холода.
- Царев, вам все еще холодно? - удивленно вскинул брови ректор, внимательно прислушиваясь к размеренному дребезжанию моих челюстей друг о друга.
- Дда ззаббейте, ппрофессор! Ммне ппросто пппо пприколу! - бодро оттарабанил я, в подтверждение своих слов громко клацая зубами. Похихикивание дракона перешло в откровенный ржач, отчего траектория полета клыкастого монстра сильно нарушилась. Дракон сначала накренился на правый бок, чуть не вывалив за борт балласт в виде растерявшегося на миг ректора, который, в отличие от меня, стоял на своих двоих и поэтому не имел никакой возможности вцепится в основание перепончатого крыла так, как вцепился в него я. А вцепился я знатно! Дракон не ожидал от меня подобной подлости, поэтому стал резко заваливаться на другой бок, в надежде, что я от него все-таки отстану. Не тут то было! Шатающийся и уже еле-еле стоящий на ногах профессор стал соскальзывать со спины чудовища, безуспешно ища, за что бы ухватиться. Профессор Слепцова к тому моменту уже покинула поле видимости, спланировав куда-то вниз. Честно говоря, мне было несколько не до нее. Руки потели и соскальзывали с гладкой шкуры дракона. Очень хотелось применить последнее средство воздействия на придурочного ящера в виде зубов, но от той адской болтанки, что устроил мне этот недоделанный птеродактиль, я никак не мог в достаточной степени подтянуться. А уж когда летящий на всех порах ректор зацепился за мою ногу, тут и вовсе стало не до зубов! Я героически брыкался минут пять, пробуя скинуть с себя лишний вес и глубоко наплевав на возникшую ранее симпатию к Дарено. Симпатии симпатиями, рассудил я, а конечность дороже, и изо всех сил врезал ректору пяткой свободной ноги в темечко. Профессор сдавленно ойкнул и ногу мою выпустил. Я победоносно заулюлюкал, только через пару секунд сообразив, что скинул ректора. Да Бог бы с ним, с ректором! Вот только он, помнится, неплохо левитировал давеча, так что разбиться ему не светит. А вот что он со мной сделает, когда доберется... Я содрогнулся и в панике дотянулся таки до крыла взбесившегося дракона зубами. Звероящер взвыл и изо всех сил меня тряхнул. Во рту почувствовался солоноватый привкус драконьей крови. Поняв, что от такой тряски мне в скором времени понадобятся услуги дантиста, причем оптом на все зубы сразу, я выпустил крыло ящера изо рта, продолжая висеть на руках и яростно зашипел, обещая дракону кусать его не реже пяти раз в день, если он не соизволит меня слушаться. Ящер для вида еще посопротивлялся, пытаясь укусить меня и разжевать, но я дал ему пяткой в нюх, после чего скотинка успокоилась и обиженно запыхтела, но все-таки выровнялась. Я расцепил руки, уселся на черную спину поудобнее и благодарно похлопал животное ладонью, обещая, что если мы подберем профессоров, то больше я на него не сяду никогда и даже детей его буду обходить десятой дорогой. Дракон выторговал свободу еще и внукам, выразительно пощелкивая в воздухе длинным хвостом. На всех остальных ближайших и не очень родственников данной особи я наложил строгое вето, потому как уже успел предположить, что иначе на драконах мне больше попросту не полетать вовсе. Дракон выразил свое полное согласие, плюнув в меня огнем. Я предвидел подлый маневр и успел укрыться за выступающим из спины чудовища наростом. Запахло паленым. Ящер жалобно взвыл и капитулировал, уныло повесив хвост. А я посчитал себя победителем в этой битве титанов и направил дракона собирать выживших.
Как и ожидалось, оба профессора левитировали далеко внизу. Слепцова держалась из последних сил и была явно этим огорчена, проливая горючие слезы на грудь поддерживающего ее ректора. Дарено, завидев меня, гордо восседающего на драконе без каких либо видимых повреждений, принялся шипеть и плеваться ядом, проклиная тот день, когда ему повезло познакомиться со мной, то есть конкретно сегодняшний. Я про себя обещал ему еще не мало таких же веселых денечков в отместку за поцелуй, но на борт все же принял обоих незадавшихся профессоров, велев дракону лететь к корпусам.
Слепцова пыталась истерить, но Дарено прошипел что-то сквозь зубы и профессор снова стала безразлична ко всему и всем, застыв скульптурной композицией сама себе. Ректор, не ведая о нашей с драконом договоренности, приближаться ко мне не спешил и даже ядом плевать перестал. Видимо, решил отложить до лучших времен, когда ноги его окажутся на твердой почве. Вид у него был усталый и несколько помятый.
А я сидел и раздумывал, как бы закрепить авторитет перед ректором так, чтобы он и в дальнейшем поостерегся ко мне прикапываться. Ну не могу же я все время на драконе летать?! Тем более что не совсем уверен, что после сегодняшнего хотя бы еще одно подобное животное согласится взять меня пассажиром, если не применять к ней пытки. Кстати, против пыток я тоже ничего не имел. Но, подозреваю, Виктор бы не одобрил. Он, хоть и вампир, но иногда бывает чересчур человечным. Придется пытки сократить до минимума.
Эх! Как же порою хочется, чтобы у меня все было, и ничего мне за это не было! Глянув в хмурое лицо ректора, сверлящего меня ненавидящим взглядом, я понял, что это утопия...