- Это не Дахаб! - Изя засунул голову в открытое окно нашего египетского такси и гудит в ухо чернокожему таксисту по имени Хани. Тот скороговоркой на полуанглийском-полунепонятном языке называет местность, где мы находимся. Слова, похожи по звучанию с Дахабом.
- Что ты мне обезьяну клеишь? Я тебе сказал - Дахаб, лагуна, Лайтхауз, Блю Хол, дайвинг, Дахаб, двадцать долларов. Я тебе три раза координаты называл, спрашивал тебя про андестенд! Ты радостно кивал головой, а теперь мы сидим посреди пустыни и ты мне говоришь, что мы уже приехали! Где здесь дайвинг? Покажи мне море, не делай морду рыбой! Он правда не понял? - обращается уже к нам Хоботинский. - Он говорит, что мы совсем не туда приехали, но хочет чтоб заплатили.
- Изька! Он все понял. Он думал, что главное, чтобы мы сели в машину, а потом он с нас выкачает по полной. Он же не знал, что ты с нами поедешь! - мы сидим на обочине, курим и забавляемся от лингвистического бардака, который обильно воспроизводят оппоненты возле автомобиля. - И, кстати, мне кажется он врет, что мы совсем не туда приехали - не такой он дурак, чтобы зазря петрол тратить, хоть он и стоит дешевле бутылки воды. Мы просто еще не доехали!
- Ах так! - Изя возмущенно и с угрозой посмотрел на нашего таксиста. Оббегает машину, выхватывает у меня из рук пачку сигарет и залезает на переднее сиденье таксиста.
- Угощайся!, - говорит он Хани, - это хорошие сигареты, с запахом зеленого яблока! Грин эпл! Андестенд? Щас покурим, остынем и поговорим, как следует!
Хани с недоверием заглядывает в пачку сигарет, но все же берет одну, закуривает, улыбается и одобрительно показывает на дымящуюся сигарету!
- Понравилось? А вот теперь слушай! - и дальше пошло непереводимое красноречие, но почему-то понятное им обоим.
Египетское солнце разогревает наши тела. Мы вдыхаем горячий воздух пустыни и выдыхаем октябрьские заморозки далекой родины, мы вдыхаем пьянящий аромат свободного полета в чужой стране и выдыхаем надоевшие распорядки повседневности. Мы сидим в обнимку на обочине, дышим в унисон и пытаемся не лопнуть от счастья.
- Изя! Мы сгорим тут!
- Не мешай мне! Вы кремом намазались, чтоб не сгореть!
- А если он не работает?
- Потерпите, я уже почти уболтал!
Мы, в который раз, удивленно обсудили, как мой слон умудрился поместиться на переднем сиденье Ланоса, откуда он знает египетские наречия английского, отхлебнули еще холодной воды и услышав приглашение Хоботинского продолжить дальнейшее путешествие, вновь влезли на заднее сиденье такси.
- Договорились?
- А куда он денется? - довольно гудит Изя. - Он хоть зубы не чистит и говорит на непонятном языке, но не дурак. Согласился с тем, что мы тоже не вчера с елки упали!
Хани снова что-то залепетал про Дахаб!
- Опять двадцать пять! - возмутился Изя. - Мы ж договорились! Это не Дахаб!
В ответ египтянин что-то прошепелявил про сорок долларов. Изя отвернулся в окно и задумчиво произнес, как будто и не слышал последней фразы про деньги:
- А горы у вас красивые!
- Хау мач? - не расслышал Хани.
- Я говорю горы у вас тут красивые! - тоже не расслышал Изя, забрызгав таксиста слюной из хобота. Хани задумчиво уставился в темную ленту дороги, мудрено петляющую среди раскаленных и вправду красивых гор. Дахаб несся нам навстречу со скоростью 110 километров час.