Хочу сразу отметить, что чиновники - тоже люди, такие же смертные, как и все остальные. А вот власть, что им дана государством, их портит. Она-то и заставляет их менять свое лицо, свой характер, поведение и отношение к другим людям. Редко кто сможет удержаться от соблазна власти. Недаром в народе говорят: дай власть другу и ты узнаешь, что он за человек, чего он стоит. И чем ниже рангом чиновник, тем он рьянее и злее, вроде комарика или мошки, надолго запомнишь с ним встречу.
Конечно, есть чиновники умные, с огромным запасом энергии, безусловно, они на своем месте. Но им тяжело, они постоянно в работе, и загружают их работой все больше и больше. Они бы рады, как говорят в народе, "дуру нарезать", но совесть им не позволяет. Зато другой чиновник многие вопросы решает очень быстро, и даже не сходя с места. Звонит телефон, спрашивают Сидорова Евгения Ивановича. Моментально сориентировавшись в обстановке и определив, что никакой опасности говоривший ему не представляет, Сидоров зажимает пальцами нос и гундосит в телефонную трубку как можно отвратительнее: "Евгений Иванович вышел, перезвоните позже". Если человек позвонит еще раз, то тот же гнусавый голос ему еще раз резанет по ушам: "Евгений Иванович еще не пришел". Работа превращается в игру, где надо быть артистом, зато настроение весь день будет на подъеме - у Сидорова, но не у одураченного человека.
Я много натерпелся обид, ходя по кабинетам чиновников всех рангов. Одно дело написать книгу, а другое - издать ее. Ушли старые времена, и теперь простому человеку с мизерным достатком эта затея не по карману. И пусть у тебя есть хорошие отзывы на рукопись от главного редактора и известных журналистов, но денег нет, и не будет. "Кто ты такой?" - спрашивает меня руководитель Верхович, неплохой человек, но, прежде всего чиновник. Я начинаю ему объяснять, что я обычный нормальный человек. Что я написал книгу, и мне нужны деньги на ее издание. Я показываю ему бумаги от главного редактора Хабаровского книжного издательства. Он с улыбкой выслушал меня и говорит: "Я понимаю тебя, дорогой, но заключение главного редактора хабаровского издательства здесь у нас в городе мало что значит. Вот если бы ты принес бумагу от наших известных журналистов о своей рукописи, тогда другое дело. Или состоял бы ты, Григорий Семенович, в Союзе писателей, тогда, конечно, а так денег нет". Тут я и говорю чиновнику: "Вы помогите мне издать книгу, а там, в Союзе писателей сами решат, достоин ли я, быть в этой организации". - "Э-э-э, брат! Так не делается, - улыбается чиновник. - Торопишься ты, а тут дело государственное!" Конечно, мне не по себе стало. "А я что, не государственное дело делаю?" - закипел я. Но разговор окончен, и господину Верховичу уже не до меня, у него другие дела.
И снова я хожу по инстанциям, собираю нужные бумаги. Порой хочется все бросить и не создавать себе головную боль. Ведь кто я такой? Простой мужик без высшего образования. Как говорится, со свиным рылом да в калашный ряд - шутишь, брат. Но вся жизнь - борьба, и отказаться и не писать я всегда успею. Ведь я ничего от этих книг не имею, кроме расходов на дорогу, телефонные переговоры и многое другое, чего сразу не учтешь. Мне очень помогали простые люди, их интерес к книге был всегда искренним. "О чем вы там пишите?" - спрашивают меня сотрудницы. Я им рассказываю. "Так интересно! - восхищаются они. - Вот бы прочитать книгу!" Я развожу руками: "Я бы с удовольствием дал книгу, но..."
Захожу к чиновнику и выхожу оттуда огорченным. На моем лице все написано - лучше не скажешь. "Не огорчайтесь так, вам надо туда обратиться и к тому еще". И даже ведут меня добрые люди к другому кабинету. Ну, как можно предать таких людей - нельзя! Конечно, нельзя. И сдаваться тоже стыдно.
Я написал письмо в городскую Думу на имя ее председателя Павла Васильевича Ворожбита с просьбой выделить хоть какие-то средства на издание книги и приложил туда все бумаги, что я собрал. Не вышла бы моя книга в свет, если бы не поддержка этого замечательного человека. Решением гордумы была выделена небольшая сумма на издание литературы в новом году, все расходы включены в бюджет города. Мэр города Александр Аронович Винников утвердил бюджет на новый год. И только благодаря поддержке целой когорты людей мне были выделены 20 тысяч рублей на издание книги "Земляки". Но это мизер. Цены сумасшедшие, и где взять остальные деньги на издание хотя бы минимального тиража в 250 экземпляров - трудная задача.
И я выхожу на новый виток хождения по чиновникам, только более высокого ранга - областного масштаба. Я сразу хочу отметить, что хороших людей все равно больше, и доброе дело всегда победит. Но какой ценой! Ведь наряду с хорошими, честными людьми есть очень заносчивые люди, которые упиваются своей властью. "Ты все равно меня не обойдешь, - говорит мне помощник губернатора области Лейбович Ефим Михайлович. - Без меня ни одна книга в городе не выйдет. И пока я твою рукопись не прочитаю, то никакого разговора быть не может. До свидания, Григорий Семенович!" - "Вы поймите меня правильно, - говорю я чиновнику, - моя рукопись в Хабаровске, в издательстве. Туда надо ехать", и т.д. и т.п. "Ничего не знаю, - отрезает Ефим Михайлович. - До свидания!"
"Конечно, он прав", - успокаиваю себя и еду в Хабаровск за рукописью, иначе денег на книгу не будет. Видно, тех бумаг, что у меня есть, не достаточно, но что поделать.
- Как дела? - спрашивает меня главный редактор Чековитов Николай Игнатьевич, добрейшей души человек. Ему уже 70 лет, но он все работает и приносит людям радость. Ему искренне жаль меня, но без денег ничего не сделаешь, теперь рыночные отношения, и издательство тоже бедствует.
- Все выживают, все борются, и все мы летим в тартарары, - весь народ и все государство.
- Не переживай так, Гриша. У тебя все хорошо написано, и книга интересная получилась. А деньги дадут, - успокаивает меня ветеран, а самому больно за человека, ведь раньше не так было. И вздыхает тяжело Николай Игнатьевич. - Удачи тебе, Гриша.
И снова я у Лейбовича. Тот удивлен, его щуплая фигура взметнулась мне навстречу:
- Опять ты!
Я протягиваю ему рукопись:
- Я привез ее из Хабаровска. Прочитайте!
- Хорошо, - говорит чиновник. - Придешь, недели через две, - на его лице не дрогнул ни один мускул, он на работе.
Но ни через месяц, ни через два я не мог получить никакого ответа. На исходе третьего месяца я получаю свою рукопись. Достает ее Лейбович из-под большой груды папок. Листы ее слиплись от тяжести груза, что давил на нее. Мне уже ясно, что чиновник не читал ничего.
-Денег нет, - говорит этот невозмутимый руководитель. Он спокоен, он упивается своей властью.
Я ошеломлен:
- А зачем же тогда посылали меня в Хабаровск за рукописью?
Ответа никакого. Наконец я слышу:
- Мы помогаем талантам.
- Хорошо, - говорю я. - А как вы определяете, талантлив ли человек или нет?
Лейбович невозмутимо излагает свои критерии:
- Нужно печататься в местных газетах.
- У меня есть напечатанные рассказы в местных газетах, - парирую я.
- Нужно печататься в каком-либо региональном журнале, например "Родное Приамурье"!
- У меня есть там рассказ, - напоминаю я. - Только когда была презентация номера этого журнала, посвященного ЕАО, вы про всех местных авторов что-то сказали хорошее и отметили их, а про меня забыли. Я тогда смолчал, думал, может, это просто ошибка с вашей стороны, а сейчас... У меня нет нужных слов. У меня вышли в свет две мои книжки: сборник стихов "В полынье" и сказки "Сорок-сороков". Правда, всего по 100 экземпляров. Еще есть написанная песня "Русские качели", музыка Рональда Леонидовича Васильева - известного местного композитора. Но я не знаю, талантлив ли я или нет, и не нам это решать, а людям!
Но Лейбович меня сразу же остудил:
- Тебе дала мэрия 20 тысяч рублей. Флаг тебе в руки и иди отсюда.
Я ошеломлен! Конечно, если бы это он мне сказал на улице, то все было бы ясно, но здесь совершенно другие правила игры. Я простой рабочий человек и, наверное, в понятиях Лейбовича я быдло и лезу туда, куда меня не просят. Вот и поставил он меня на место. И вспомнился мне один анекдот: "Забрел один пьяница на кладбище, шарахался он там, шарахался, пока не упал в свежевырытую могилку и уснул там. Проснулся уже под вечер, вылез из могилы и давай опять по кладбищу слоняться, а выхода найти не может. И вдруг видит, что кто-то могилу копает.
- Ты кто?- спрашивает пьяница мужика.
Тот спокойно отвечает:
- Я сторож. А ты откуда?
- Я из могилы. А где здесь выход? - спрашивает выпивоха.
Сторож ему показывает направо и дальше копает могилу
как ни в чем не бывало. Пошел пьяница на выход, а у ворот его сторож догоняет и лопатой по горбу - на!
- Гулять гуляй, а уходить не моги, раз ты покойничек".
Конечно, смешно, но у меня примерно такая же ситуация:
раз ты работяга, то и сиди ты на месте и никуда не рыпайся до самой смерти. Чем я могу ответить на чиновничью серость? Сел и написал письмо губернатору области Волкову Николаю
Михайловичу. Все, как есть, изложил, все свои беды. Ведь я для людей стараюсь, не для себя, и совершенно бескорыстно.
Когда я работал грузчиком на рынке, вышла моя первая книга рассказов "В полынье", и в газете была по этому поводу заметка и фотография. Увидели это китайцы и мне газету показывают: "Глиса, это ты?" Что мне ответить? Как есть, так и сказал. Просят они у меня одну книжку. Я возьми и поднеси им подарок от русского человека - читайте на здоровье! Пошел я работать, товар их таскать из подвала, а они над книжкой что-то талдычат. А через несколько дней ко мне подходит один китаец молодой лет 25-27, прекрасно одетый и по-русски "чешет" не хуже нашего. Протягивает он мне руку и говорит: "Это правда, что вы книгу написали?" У них своя почта, как у цыган, вот и узнал гость про меня. Познакомился я с ним, и ведем мы беседу.
"У нас таких людей очень мало, которые книги пишут. И у нас, их очень уважают, а вы грузчиком работаете", - не поймет он, как такое может быть. И удивленно смотрит китаец и ждет от меня ответа.
Что мне ему ответить, что у нас в стране хоть и 150 миллионов всего людей, а не полтора миллиарда, как у них, зато талантов - хоть пруд пруди, не то, что в Китае. Только никому они не нужны, такие люди, спиваются они, да по помойкам шарят, а кушать ведь всем хочется. Обидно за свою Родину, за Державу обидно - точнее не скажешь. Не знал я, что ответить китайцу, да и сытый голодного вряд ли поймет. Так и пошел я дальше работать, а тот стоял и сочувственно смотрел на меня.
Я очень благодарен Виктору Дмитриевичу Игнатьеву, начальнику отдела культуры области. Он поддержал меня, убедил губернатора помочь мне в издании книги, уже третьей по счету. И каждая из них вышла не без поддержки Виктора Дмитриевича. Рыбак он, любит природу, и в этом у нас с ним родственные души. Он понимает меня, мою душу и всех моих героев. И человек он, и труженик, каких мало - вот тебе и чиновник. Человек он с большой буквы.
Целый год ушел на хождение по инстанциям. Еще год - на издание книги, там тоже были проблемы с деньгами. Конечно, обидно, ведь за это время я мог две книги написать, так как душа моя не высказалась, и есть, что рассказать. Но как
растопить "чиновничий лед", я не знаю, ведь только на высшем уровне можно решить проблемы с изданием книги. Сказал Лейбович, что не обойдешь меня, так оно и должно было быть, ведь он "настоящий чиновник". И когда он понял, что книга все же выйдет, то распустил слух в своих кругах, что книга плохая, хотя он не читал рукопись. Очень ядовитый он человек, но таких людей мало, я уже писал об этом. Я убежден, что добро всегда победит - и в сказках это всегда так, и в жизни. Книга жива, она издана, и люди сами оценят ее, хорошая она или плохая. Это им надо решать, а не чиновнику.