Варионов Саша работал электриком на предприятии, интеллигентного вида, в больших очках, сам подвижный, что ртуть, на язык очень острый, работал когда-то на Севере, внушал впечатление о себе. Вот и решил его пригласить за брусникой Виктор Мищенко: одному ехать далеко на поезде, да и в тайге одному плохо быть, всякое случается, уже не один ягодник пропал бесследно.
Помог Виктор Саше сделать короб, благо, что руки золотые, мог все делать, вернее, всего понемногу. Помог сделать совок для сбора ягоды, короче, всю амуницию ягодника. Одно только беспокойство: ехали раньше положенного срока - на три дня, но решили рискнуть. С пятого сентября разрешался сбор ягоды, а пока на ягодниках зверствовали заготовители и корейцы. От последних вообще не было никакого спасения, оккупировали русскую землю без всякой войны и прекрасно чувствовали себя на новой земле, лучше, чем хозяева. Умудрялись и ягоду продать русскому Ване-недотепе, и самогон, на ацетоне замешанный, - травили его, как могли. Высадится такой десант корейцев в полсотни человек на ягоднике и все - ни одной ягодки не найдешь, точно саранча прошла. Бывали случаи, что стреляли по ним из ружья местные жители, а иначе, зачем и жить в тайге, если ничего не заработаешь. Позорно бежали косоглазые разбойники, но только до другого места, где было потише. И всю природу мало что вырубили, но и испоганили, знали, что нет на земле русской хозяина, и нет на них никакого закона, пусть грабят.
Ехали Саша с Виктором в поезде весело, некогда скучать рабочему человеку. Сбегал Виктор на станцию за вином, цены были доступные, и пить не запрещалось, были бы деньги. Пригласили к столу соседей, трех девушек и одного парня при них. Ехала молодежь с Украины на заработки, там оставили детей под присмотром родителей и крышу, и ринулись на БАМ, чтобы заработать на машину, на дом новый, да мало ли на что еще нужны деньги?..
Выпили понемногу, скованность исчезла, тот барьер, за которым не видать человека. Дальше - больше, и уже весело щебетала вся компания, что воробьи у богатого стола, на котором даже арбуз занимал свое царственное место, не остались в долгу новые знакомые.
Ночью распрощались с ними, оставили им адреса на всякий случай, и двинулись Виктор и Саша в глубину тайги по шпалам, самый удобный путь ночью. Остановились у ручья. Разожгли костер, повесили котелок - как без чая в тайге? Выпили немного вина, перекусили, попили чайку и улеглись у костра коротать время. Холодно было здесь, чувствовалось дыхание севера, зато дышалось-то как - санаторий для рабочего человека. Утром еще попили чайку на дорогу, лишние вещи спрятали в кустах и двинулись мерить тайгу, ее километры. Грибы здесь росли пачками, прямо не сходя с дороги, собирай. Метался Варионов от одной кучки грибов к другой, все старался больше захапать. Смеялся Виктор: "Оставь ты эти грибы в покое, никто их не тронет, на обратном пути, если будет желание, то все они твои будут," - знал, каково собирать груженому человеку грибы, когда пять ведер с ягодой за плечами болтаются. Пригрело солнце, и одолевать стала мошка, бич для всего таежного народа и людей и зверей. Но ягоды было много, нетронутая совсем, как такую не брать? За пару часов набили полные короба, больше брать было некуда. Отдохнули мужики хорошо на дорожку, да и двинулись в обратный путь. Груженому человеку каждый камешек чувствуется под ногами, а Саша нагрузился не считаясь со своей щуплой фигурой, а тут еще и грибы дразнятся, так и просятся в руки, только бери их. Раз присел за грибом Варионов, другой присел, а подняться уже и не может, даже очки уронил. Смеется Виктор: "Ну, как грибы собирать?.." Помог Варионову подняться, поправил короб на его плечах: "Эх, чудо ты, чудо, иди потихоньку". А сам давай грибы собирать, делал все шутя, будто и не чувствовал тяжести за плечами, и набрал полную сетку. "Вот теперь порядок, обрадуешь свою жену, а у меня они почти каждый день есть", - и передал сетку Варионову.
Где-то вдали по сопкам шел трактор, далеко его было слышно, зачем встречаться с лесниками, у них своя дорога, у нас своя. Сошли Саша и Виктор немного в сторону, пропустили трактор. Тот шел с прицепом и с людьми: "Заготовителей развозит", - прокомментировал Виктор, и снова двинулись в путь. Пришли на старое место у ручья, где коротали ночь до утра, и устроились на отдых. "До чего резкие перепады температуры здесь, а ночью заморозки были", - удивлялся Саша жаре. Виктор разделся до пояса, сушил мокрые от пота вещи. Только собрались перекусить - глянули, толпа корейцев идет по линии. Короба чуть не больше самих, но тащат легко поклажу - выносливый народ. Устроились все вокруг костра. Угощают их Саша и Виктор помидорами и всякой снедью, зачем домой все тащить, только на дорогу оставили себе продуктов, не более. Разговаривали с корейцами, где словами, где жестами. Рассказывали те, сколько у кого детей, показывали на пальцах. "Сколько у ваших ребят заработок?" - спрашивали они, и если не хватало пальцев, то писали уже на земле, но понимали друг друга.
Дружески хлопали корейцы по плечу Виктора, показывали - здоровый парень, да и что скрывать, ладно был скроен русский мужик. А где-то в сопках тарахтел трактор, видно, возвращался назад. Как на ладони был виден лесникам, с высоты сопки, отряд корейцев. Видели, где те спрятали свои короба, у ручья, где сами затаились, и уже издалека начали стрельбу из ракетницы. Рубили лесники топорами корейские короба, рис мешали с травой, спички топили в ручье, они хозяева на своей земле, и хоть тяжело, но можно оправдать их действия.
Утащил свой короб Мищенко подальше от бивака и спрятал в кустах. Варионов испугался не на шутку, даже челюсть его дрожала, очки съехали на кончик носа, того и гляди, потеряются. Ему было не до короба с ягодой, сам не мог в себя прийти от шока, еле отходил от испуга. Поздоровался Мищенко с лесниками, знал таежные правила, да и что трястись, точно заячий хвост, не со зверем встретились.
Только не понимал Виктор, зачем у Саши на поясе болтался большой нож, для красоты или покрасоваться, мол, человек бывалый - северный. Забрали лесники нож у Варионова и короб с ягодой, а тот все совал им в руки паспорт. Зачем он им нужен в тайге? "Вот дурень-то, какой. Зачем его в тайгу тащил, ему только возле жены языком трепать, байки разные про Север, про оленей и прочее", - злился Мищенко.
Стал Виктор сам разговаривать с лесниками. Узнал, что им надо, что можно сделать для них. Пару совков для сбора ягоды просили лесники: "И короб отдадим, и нож, а ягоды возьмете, сколько надо, - а пока вернули Варионову половину его ягоды, - остальное потом заберешь, через неделю, когда будет обещанное".
Видно было, что, и корейцы немного пришли в себя, задвигались в кустах за насыпью. Хорошо их было видать с высокой насыпи.
- Ты видел, как фазаны летают? - спросил молодой лесник Виктора и, не дожидаясь ответа, раз за разом стрелял по кустам из ракетницы, прямо в гущу корейцев, и те порхнули, точно фазаны, из-под ног в разные стороны. Только мелькали их головы по мелколесью. И только они приближались к насыпи, парень стрелял по ним из ракетницы снова и снова. Корейцев беспокоила судьба коробов, вот и лезли они под выстрелы, смех и грех. Скоро распрощались ягодники с лесниками, и те уехали дальше по своим делам. Ничего не сказал Виктор Саше, когда шли до станции, помог ему набрать еще грибов в рюкзак.
Но знал уже твердо, что больше он с ним не ходок в тайгу, да и Север, наверное, парень покинул неслучайно. "Долго там такие нечаянные люди не задерживаются", - всё бередила душу неотвязчивая мысль. А уже где-то на стыках стучали колеса, осталось время проститься с тайгой, с ее красотой. До встречи.