На курсах офицеров запаса встретились ребята со всех областей, краев, со всего Дальневосточного региона. Сколько было человек, столько было и душ, также и характеров, несравненных и неповторимых. Но все ребята сошлись быстро, все после армии, и у многих дома уже были дети. Да и сами еще будущие офицеры мало чем отличались от детей, на перерывах между занятиями в коридоре не смолкала возня, а то и борьба, везде смех, шутки. Преподаватели - капитаны второго, третьего ранга, уже убеленные сединой - только улыбались, ведь сами были такие, а молодость есть молодость, что-то и у них в душе шевельнулось. Могли и пошутить с ними ребята, те тоже отвечали шуткой.
Например, преподавателя, химика по специальности, моряки заводили так: "Как надену портупею, все тупею и тупею". А он, уже убеленный сединой, красивый офицер - закипал, но тут же сдерживал себя и говорил: "Вот Вы рабочие, а вам начальник: "Давай-давай, шуруй-шуруй, начальнику премия - рабочему..." - и так далее, тоже не оставался в долгу.
Был у нас во взводе Володя Сурков, двадцатипятилетний парень, чернобровый, смуглокожий, крепкого сложения, в общем, парень видный. Но страдал больше всех из-за того, что его любовь дома осталась. Какие там занятия? Он только и обдумывал текст очередного письма, все рвался съездить к своей Валентине. Но кто его отпустит - до Владивостока далеко, никакого увольнения, тем более отпуска быть не могло, и три месяца для него были ка-торгой, а не службой. Утешали его ребята как могли: "Если любит - подождет, только крепче любить будет", - говорил Василий, самый старший со всего взвода курсант и дружески хлопал Володю по плечу. Тоже очень интересная личность, работал радистом на сейнере. Ходил в море и был там больше, чем на берегу. Он уже в семидесятые годы ненавидел коммунистов и предрекал именно то, что сейчас и случилось с нашей страной, так и говорил: "Коммунисты - воры, они страну и погубят".
Я удивлялся тогда, откуда у него столько злости на нашу власть, ведь жили мы неплохо. А он опять перечил: "Рыбы и той не стало, всю погубили, дельцы-коммунисты, скоро будем одним минтаем питаться. А ведь раньше минтай был кормовой рыбой, ее только на муку пускали". И действительно, сейчас мы в состоянии купить только минтай, и то изредка - удивительный был человек Василий, мог предвидеть или анализировать факты, то, что для нас, молодых, было темным лесом.
И еще один был интересный курсант Игорь Тихонин. Но как раз-то тихоней он и не был, самый острый из всех на язык, сам украинец по национальности, весельчак и балагур, каких мало. Да еще что-нибудь по-хохляцки скажет, и весь взвод от смеха падал. Вот так и коротали все
три месяца, с шутками и смехом, а то ведь можно с ума сойти: за забором, что еще и колючей проволокой обнесен, - одним словом, военная романтика.
И вот вечером на самоподготовке, была у нас и такая, Володя Сурков размечтался: "Вот приеду домой, женюсь на свой Валюте, ну и что, что ей семнадцать лет, уговорю своих родителей, съездим к ее родным, все уладим и точка. Разведем с ней пчел, а один улей, знаешь, сколько доходов дает?" И давай тут же доход на бумажке считать и нам показывать расчеты.
"И заживем мы с Валюшей богато и счастливо, она будет у меня красивее всех, хотя и сейчас она красавица. Лишь бы только дождалась она меня, не нашла себе другого", - и он снова погрузился в свои тяжелые раздумья.
Не стерпел тут Игорь Тихонин, подскочил, точно на пружинах, его появляющаяся лысина сразу порозовела, лицо озарилось хитрой-прехитрой улыбкой:
Негодник, или шутник Зубы скалит, смеясь,
К наглости с детства привык,
Изливает яд, не таясь.
- Хочешь, я научу, как можно разлюбить девушку, жену или любовницу, - пристал он к Володе.
Тот ничего не понял, но только буркнул: "Мне кроме Валюши никого не надо, лишь бы дождалась меня".
Но Игорь уже работал на публику, и все приготови-лись смеяться - знали, что Тихонин что-нибудь сморозит сейчас.
- Так вот, слушай, Володя, - говорил Игорь, - средство проверенное, гипнозомназывается, а еще правильнее самовнушение. Любишь ты свою Валюшу? Любишь, - сам отвечал себе Игорь. - Так вот, посмотри на свое прелестное создание, когда она сядет нужду большую справлять. Посмотри на нее: как она тужится, как она потеет, на лбу появятся морщины, вся растрепанная, красная, ну баба- яга и только, и вся любовь твоя пройдет, как рукой снимется
И залился Игорь веселым заразительным смехом, только никто не смеялся. Володя подскочил, зашлепал губами, и ребята услышали только одно слово "сволочь", и тут же Володя упал головой на стол, весь бледный, расплакался от своего бессилия, от избытка чувств. Ему и так было тяжело и вдруг такое слово "сочувствия" от Игоря, конечно, он не ожидал такого удара. Но и Игорь не долго смеялся, резкий боковой удар Василия свалил Тихонина на пол.
Чем бы все дальше закончилось, неизвестно, но тут в дверь вошел наш классный руководитель - капитан третьего ранга Середа. Он только мельком на все глянул и понял, что главное взять инициативу в свои руки, и он начал вести самоподготовку, как ни в чем не бывало.
После окончания курсов все младшие лейтенанты запаса прощались тепло друг с другом, только Володя не прощался с Игорем, но у них было за что. Не стерпел Игорь, подошел и извинился перед Володей, все облегченно вздохнули.