У многих есть книги, сыгравшие важную роль в жизни. Все книги очень разные, как и читающие их люди. Все, что будет ниже, это только личные истории и впечатления, никоим образом не претендующие ни на какую экспертную оценку или что-либо подобное. Поэтому вопросы "а как так? а почему? а зачем?" задавать не стоит - ответов не будет. "Каждый пишет, что он слышит...".
Книги Владислава Крапивина не были первыми в моей жизни, но зато стали одними из самых важных. Еще летом (июль 2020) я написал небольшую заметку "Лошади в тумане", где описал историю, в которой немаловажную роль сыграла одна из этих книг. Процитирую ниже, в немного измененной форме:
Иногда жизни бывают настолько интересные совпадения, что в это не верится и кажется - это наше сознание выдает желаемое за действительное.
Это было давно. Я тогда только поступил в первый класс, и в честь этого родители подарили мне книгу Владислава Крапивина "Тень Каравеллы". В книге есть тема о лошадях, которыми грезил главный герой, мальчишка немногим старший меня тогдашнего.
Летом меня, как уже почти школьника, отправляли в пионерлагерь, в самый младший отряд. Выходить нужно было рано-рано утром, так как автобусы от заводской проходной оправлялись около девяти утра. А до той самой проходной нужно было еще доехать из нашей левобережной глухомани в далекий правобережный район, и из дому надо было выйти раненько. Меня еще полусонного вывели во двор. Туман в то утро стоял такой, что ничего не было видно уже метрах в двух-трех.
Родители решили, что заказанное такси в такой туман, очевидно, не приедет, и было решено ехать на трамвае до метро, поскольку уж по рельсам трамваи точно ходят, даже в такой туман. Меня оставили ждать у подъезда, а сами поднялись позвонить и отменить такси и взять что-нибудь для меня от холодного тумана.
Я сидел на лавочке, держа подаренную книгу, (которую уже к тому времени успел прочитать и начал перечитывать), и ждал. Всходило солнце. Туман начал потихоньку рассеиваться, и тут я услышал цокот копыт. Сначала я подумал, что засыпаю, или это шутки тумана, но цокот не смолкал. А потом, метрах в пятидесяти-семидесяти от меня, по перпендикулярной нашей хрущевке улице, проплыли лошадиные силуэты. Всадников различить я почти не мог, только слышал, как они грубовато понукали лошадей. Голоса были хрипловатые, но мальчишечьи.
Когда родители спустились вниз, я долго колебался - рассказать ли им о том, что я видел, и так и не решился. Мне все казалось, что лошади в тумане мне привиделись, хотя я ущипнул себя за руку, было больно, но все равно не верилось. А спустя несколько месяцев я наткнулся на одной из улиц на конские "лепешки" и понял, что тогда это был не мираж и не видение.
Потом, гораздо позже, уже учась в школе, я узнал о районных конокрадах. Это были мальчишки, ученики старших классов, которые воровали лошадей в пригородном совхозе, и катались на них по всему микрорайону.
Конечно, ничего общего с романтикой из книги Крапивина это не имело. Но все равно, в ту лагерную смену я был одним из ночных королей нашей палаты, рассказывая после отбоя о лошадях в тумане и щедро сдабривая эти рассказы большими порциями почти цитат из книги Владислава Крапивина, и смеси из пересказов других прочитанных мною к тому времени книг.
А лошади из тумана иногда приходили ко мне во сне, и я даже прятал под подушку горбушки хлеба для них... Потом лошади ушли в туман. Вместе с детством. Но сколько бы не прошло лет, мне не забыть никогда те плывущие в тумане силуэты лошадей и цокот их копыт...
"Тень Каравеллы" до сих пор является для меня книгой Владислава Крапивина номер один. Гораздо позднее, читая и слушая автобиографический цикл, я был немного разочарован, так как считал все описанное в "Каравелле" реальностью. Но разочаровал именно автобиографический цикл, а "Каравелла" так и остается для меня волшебным кораблем, указывающим путь. Это не пафос, это то, что было. В школе, в начальных классах, именно история из "Каравеллы" об отношениях Вадика с Толькой, мне, тогда еще чуть ли не самому маленькому в классе, придала очень мощный импульс дать отпор силой моим обидчикам, не взирая ни на что. И это сработало.
Мне трудно переоценить роль этой книги для меня. Она научила меня не только не бояться давать отпор тем, кто старше, больше, выше и сильнее, но и научила ценить настоящую дружбу, научила видеть в лужах звезды, а не грязь, научила мечтать, верить в мечту и осуществлять её... И пусть другие книги Крапивина такого эффекта не дали, я всегда буду благодарен ему именно за эту книгу.
Есть и своя история касательно "Бегства рогатых викингов", именно эта повесть была использована мной для разработки плана сражения за дикий пляж, в одном маленьком украинском городишке, где я проводил лето у бабушки. Этот дикий "пляж" (просто небольшую береговую полоску текущей между скал реки), у нас пыталась отбить другая группа мальчишек. Только вместо козы мы нашли другое "оружие". Но все было по лекалам Крапивинской повести.
У "Мальчика со шпагой" тоже своя история. Пионер лагерная. Все началось с показа в небольшом пионерлагере девяти серий телефильма "Мальчик со шпагой" (одна была неполной). Не знаю, кто и когда заснял этот телефильм на любительский киноаппарат (звук был записан отдельно на магнитофон), и качество у той кинопленки и звука было аховое (а какое оно могло быть у снятой на любительский кино аппарат с экрана черно-белого телевизора ленты, со звуком, записанным на десяток бобин), но все смотрели раскрыв рты. И я тоже, хотя книгу к тому времени уже читал. А потом по лагерю пошла "волна". Об этом явлении писал и Крапивин в "Оруженосце Кашке", Сотник в "Фениморе", и другие.
Но в отличие от других волн, прокатывавшихся по всем пионерлагерям, эта был инициирована вожатыми с согласия руководства лагеря. Один или два из наших вожатых занимались фехтованием (один точно, и был у него то ли первый разряд, то ли кмс), вот они и учили нас. Шпаги были из ореховых прутьев, с обязательными наконечниками из ваты, или мягкой фланели, крепко примотанными или прибинтованными к "остриям" и смоченными гуашью (и глаз не выбьешь случайно, и места "уколов" видны). Рукояти и гарды каждый делал из чего только мог. Вспомнить бы хоть что-то из тех уроков...
Конечно же, нельзя обойти тему корабликов. Сама по себе она может послужить темой для отдельной статьи, но я попробую коротко. Идея делать кораблики из скорлупы грецких орехов описанная в "Каравелле" оказалась очень заразной, и мы, мальчишки, ценили больше скорлупки, чем ядра. Про процесс изготовления можно писать долго. Но кораблики из скорлупок были пригодны больше для плаванья в тазах с водой или ванных, а для "большой воды", больших луж, речек и озер уже делались кораблики из сосновой коры. А иногда строились и целые дредноуты, сколоченные из обрезков досок. Может, кто-то из моих товарищей по тем играм и стал корабелом или моряком, а может, даже капитаном, мне того не ведомо. Но без таких книжек, как книги Крапивина, и других детских писателей (я могу назвать много имен, но не здесь), привносивших морскую романтику в детские сердца, этого могло и не быть.
Но книги Крапивина влияли не только в детстве. Писать для детей я начал, в том числе, благодаря книгам Крапивина. Не только им, таких заочных учителей у меня с полтора десятка, но Владислав Петрович один из самых главных и важных.
В двухтысячных, на одном из тогда еще больших и популярных форумов, я прочел одну историю, рассказанную женщиной живущей в Екатеринбурге. Речь там шла о том, что ее уже взрослому и женатому сыну друзья сделали необычный подарок. Он пришел домой с работы, а дверь ему открыл кумир его детства. Да, это был Владислав Петрович.
Когда я это прочел, мне стало немного завидно, "Вот бы мне хоть на пару минуточек, да хоть на одну с ним поговорить и сказать спасибо за его книги", думал я. Одно время, я даже намеривался махнуть в далекий Е-бург. Живущие там знакомые, рассказывали о читательских встречах, во время ежегодного Крапивинского конкурса, и обещали достать билеты...
Но не вышло тогда, не выгорело, и, возможно, оно и к лучшему. Можно проехать полмира, чтобы увидеть кумира детства, но что ему сказать кроме благодарностей за его старые книги... Да и выйдет ли сказать. Я не понаслышке знаю, что такое встречаться с очень известными людьми, и прекрасно помню то ощущение, когда все заранее спланированные слова вылетают из головы, язык намертво приклеивается к нёбу, и пребываешь в положении безмолвной статуи, пока усилием воли не заставишь себя говорить (на вопросы с кем, где, когда, я не отвечаю). Да и о чем говорить с писателем, когда понятия не имеешь о его более позднем творчестве. Именно поэтому эта заметка и называется "Два Крапивина".
"Тень Каравеллы", "Белый щенок ищет хозяина", "Оруженосец Кашка", "Колыбельная для брата", "Та сторона, где ветер", "Журавленок и молнии", "Мальчик со шпагой", "Трое с площади Карронад", пенталогия о Женьке Воробьеве - все это, прочитанное в редких тогда книгах, изданных Свердловским "Средне Уральским издательством", в подшивках журнала "Пионер" и газеты "Пионерская правда", мне очень хорошо знакомо. Многие из этих повестей я помню до мельчайших деталей. Но это раннее, еще до-фантастическое творчество Крапивина.
Когда фантастика Владислава Крапивина, немного наивная и детская, попала мне в руки, я был уже взрослый, и хуже того, я был отравлен цинизмом и мощью классиков фантастики, отечественных и зарубежных. И сколько бы я потом не пытался читать или слушать и цикл Кристалла, и другие более поздние произведения Владислава Петровича, ничего у меня не выходило - не шло. "Мышки кололись, плакали, но...". Можно заставить себя дочитать и дослушать, но нельзя заставить себя полюбить. Вот так оно и вышло, что творчество Владислава Петровича Крапивина делится для меня на две неравнозначные части. Два Крапивина. Один - нежно любимый с детства писатель, другой - так и не понятый мною фантаст. Но это у меня. А вот может... Именно поэтому, увидев лет семь-восемь назад в одном небольшом книжном двадцати-пяти или более томное собрание сочинений Крапивина, я не раздумывая купил его, сняв с карточки все, что на ней было. Пусть не все понял я, но, надеюсь, поймут те, кто идут за нами...
30 декабря, 2020
PS Есть альтернативно одаренные люди, которые слов "для меня" не понимают, и рвутся что-то
доказывать. Но я с верующими не спорю. А комментарии закрыты именно поэтому.