Холодная Елена Юрьевна : другие произведения.

Ночной принц и я. 1 глава

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дорогие мои читатели! ТО, что сейчас я предоставлю на ваш суд - не фантастика, и даже не фентези. Если не считать, что любовь можно назвать сказочной. Это история современной Золушки. ВНИМАНИЕ! Людям со слабой психикой и детям это читать категорически не рекомендую. Книга жесткая, жизнь описана без прикрас. Ну если вы всё-таки хотите прочитать, то пропускайте моменты воспоминаний, в большинстве своём это самые трагичные моменты из жизни героини. Ну, и, пожалуйста, ставьте оценки и оставляйте комментарии, если вам понравилось - я выложу вторую главу. Она почти закончена =)

Глава 1. Рождественский подарок.

I remember your love.

I remember your hands.

I remember. I love.

LEX.

  
   Здравствуй, дорогой читатель. Ты, наверное, не раз слышал обо мне. А может и не два. И даже если ты вовсе не слышал обо мне - это не умаляет твоей значимости. Меня зовут Алисой. Простое имя, ставшее популярным, благодаря Керролу. Если ты хочешь прочитать тут про фантастические миры или экзотических животных, то ты явно взял не ту книгу. Здесь не будет ни эльфов, ни вампиров, ни гномов и даже орков, здесь только люди. Это история про наш мир. История моей любви.
   Моя история началась зимой, в то время, когда Новый год еще не очень близко, но уже чувствуется запах мандаринов, разносящийся по округе с лотков палаточного рынка. Это произошло тогда, когда снег устилал сплошным белым ковром землю, а ночи были длинные и холодные. И это было по случайности моё время. Я всегда знакомилась зимой и такие романы сохраняли для меня свою значимость и чувства до лета, а там как-то всё уходило на второй план и я говорила очередному парню "прощай!". Ни к чему не обязывающие романы с дружеским расставанием. Но в этот раз всё было не так.
   Диана позвонила вечером, когда я уже сделала уроки. Да-да, моя история начиналась ещё тогда, когда я была школьницей! Одиннадцатый класс, очень большие домашние задания и экзамены на носу, хотя до них ещё больше полугода.
   - Алис, ты пойдёшь гулять сегодня? - с ходу пошла на приступ крепости подруга.
   - Уроков много, совсем наши мучители нас задавили. Наверное, нет, я так устала...
   Мне и в правду не хотелось идти. Дул холодный пронизывающий ветер, поднимая тучки снега, температура опустилась совсем ниже плинтуса.
   - Пойдём, проветришься! Смотри на улице какая прелесть! - и мудрая Диана стала расписывать мне всю нашу прогулку в красках, отчего мне ещё больше захотелось забиться под одеяло и целый вечер просмотреть старые фильмы.
   - Да, погодка класс, - голос мой прямо сочился сарказмом, однако подруга либо не заметила этого, либо попросту не захотела замечать.
   - Тогда всё, жди меня через полчаса у себя.
   - Но я пошутила, - последнюю фразу я уже сказала, слушая гудки.
   Подруга прилетела через двадцать минут. Она была взъерошенная и розовощёкая, однако без меры счастливая.
   - Господи, Алис, ты, что собираешься идти на каток в шортах и футболке? Нет, я конечно знала, что ты мазохистка, но не до такой же степени, - возмущалась моей ленью Дианка, бодренько скидывая с себя мокасины и куртку.
   - Я же сказала, что не пойду. Мне ЛЕНЬ, - последнее слово я протянула, заваливаясь на кровать и включая на компьютере тюнер.
   - Нет, ты пойдёшь! - Дианка встала надо мной, аки разъяренный лев. Сходство причёски с гривой ещё больше усиливало впечатление. - Мы идём на каток и без возражений. Так что поднимай свою поппендию и вперед на взятие Берлина.
   - Нет, я не пойду, мне не охота мёрзнуть в такую погоду.
   Но меня как всегда не стали слушать, попросту стащив с кровати и заставив напялить на себя тёплые вещи. Главное было то, что и мама, и бабушка, и дед, поддерживали подругу в желании меня выгулять. Мне оставалось только бухтеть, как заварочный чайник и злиться на весь мир.
   Да, погодка была и правда прелесть. Как только мы вышли у меня сразу же замерз нос и я поглубже зарылась в шарфик. Обморожения мне не надо было ни коим образом. Каток находился от нас через три остановки, но и тут подруга решила на тратить деньги на автобус, а прогуляться пешочком. Метель потихоньку утихала, превращаясь в Рождественский снегопад. Именно Рождественский, так уж случилось, что тогда было 25 декабря. Снежинки тихо скользили в воздухе и парочку я даже поймала на свою мохнатую варежку и несколько секунд рассматривала их замысловатый узор, пока они не растаяли.
   - Они приехали, ну, слава Богу, - она указала рукой на вереницу крутых джипов, припаркованных около катка.
   - Кто приехал? - я встала, как вскопанная с недоверием рассматривая то машины, то улыбающуюся Дианку.
   - Увидишь, - и меня просто потащили в направлении входа.
   Народу на катке было немного, однако оставались те люди, которые в любую погоду выходили покататься и не упускали не одного зимнего дня. Патриоты! Группка девчонок помладше меня, переговаривалась в уголке, обсуждая парней и томно вздыхая, при этом, умудряясь, снимать коньки. Я хорошо услышала только последнюю фразу:
   - Жалко, Галка, что тебе мамон не разрешает позднее гулять, а то могли бы познакомиться, где бы нам ещё в нашем захолустье таких парней увидеть.
   Я не скажу вам, что у нас такое уж и захолустье. Просто достаточно небольшой провинциальный городок с тихой, размеренной жизнью. Но девочка была права, таких парней у нас точно не было. Его я заметила сразу -высокий, черноволосый в тёмной куртке и спортивных штанах, которые смотрелись на нём как костюм от гуччи. И я поняла в тот момент, что пропала. Навсегда. Без обратного билета. Он обернулся и синий водоворот его глаз вскружил мне голову.
   - Ты их видишь? - вытянул меня голос подруги из небытия.
   - Кого?
   - Широкие такие дяденьки, под два с лишним метра.
   - Нет, - а я не могла оторваться от его глаз, словно что-то замкнуло во мне.
   - А я их вижу, - и меня нагло потащили куда-то в сторону. А я всё искала его глаза, но они словно пропали, затерялись в снующих людях, и этого хотелось выть, словно от страшной боли.
   Остановились мы как всегда непредсказуемо. Для меня. Поэтому я со всего размаху впечаталась в сину Дианке.
   - Алис, вот познакомься. Это Алик., - и меня словно куклу выдернули из-за спины.
   Алик был также красив. Блондин, высокий, отлично сложенный. Он рассматривал меня через тёмные очки, поэтому я не видела его глаз и не могла прочесть, что же всё-таки скрывается за этой горой мускулов.
   - Алик, - представился мужчина, прижимая счастливо улыбающуюся Дианку к себе. - А вы Алиса?
   - Ага, - совсем растерялась я, не привыкшая к такому обращению.
   - Приятно познакомиться, - голос Алика оказался густым, медовым басом.
   - Мне тоже, - кивнула я.
   - Алик, - Дианка чмокнула мужчину в щёку, встав на зубцы коньков, - ты, наконец, привёз сюда Малого?
   -А то как, малыш. Вытащил и доставил в лучшем виде, - мужчина кого-то фамильярно позвал пальцем в толпе и через несколько секунд к нему подъехал парень, одетый во всё чёрное. Алик что-то прошептал ему и последний кивнул, тут же скрывшись. - Сейчас его разыщут.
   А я всё пыталась отыскать его глаза, перебирая взглядом людей. Но синих озёр всё не было, и я окончательно приуныла. Видимо он ушёл.
   - Ты чего такая хмурая? - спросила Дианка, отлипая от Алика и подъезжая ко мне. - Кого-то ждёшь? Я думала, ты сегодня свободная, да и гулять не особо хотела... Что-то случилось.
   - Ничего, просто мне показалось, что в толпе я видела Мальцеву.
   - Держись поближе к Алику и его ребятам. Не хватало, чтобы здесь она устроила драку, - напряглась подруга.
  
   Воспоминание первое.
  
   Воспоминание о команде Мальцевой и Кузнецова навевало на меня животный страх. Не зря их шайку прозвали "Бичом города". Так случилось, что первой моей школой была именно та, в которой учились эти ребята. Ну ладно одна школа, нас угораздило попасть в один класс. С детства домашний ребёнок, воспитанный в лучших русских и православных традициях, я с мученической терпимостью сносила все тычки и подколы. Так продолжалось до восьмого класса. Казалось, всё шло своим чередом. Конец года был близок - на улице раскинулась хозяйкой весна и ничего не предвещало той ситуации, которая возникла после уроков. В те времена моей лучшей подругой была Танюша. У нас были общие интересы, мы были отличницами и довольно часто общались по телефону или вместе гуляли по парку, обсуждая ту или иную тему. Мальчики в этот список тем не входили, почему-то.
   В этот день решалась годовая оценка по английскому. Я, с лёгкостью разговаривавшая с учительницей на нём была вместе с Татьяной освобождена от третьей ступени, которую выдавали всем ученикам, и награждена, если можно сказать так, первой, самой сложной. Как говорится, все задания были под звёздочками. И их надо было выполнять. На удивление это не составило особого труда - грамматику и фонетику я сдала на ура, а вот с запоминанием текста возникла заминка из-за того, что меня дёрнули за косу и, притянув за волосы к задней парте, угрожающе прошипели:
   - Дай списать, заморыш!
   - Но у меня профильный уровень, - проблеяла я.
   - Значит сделаешь за меня, - и ко мне на парту с тихим шелестом перелетела тетрадь.
   Наверное, удача в тот момент отвернулась от меня и учительница подняла голову от журнала, чётко произнеся:
   - Татьяна, Алиса, дадите кому-нибудь списать - поставлю неуд обеим.
   Косу отпустили, однако и моему ангельскому терпению пришёл конец. Я расфырчалась как разозлённая кошка и тетрадь перелетела назад.
   - Дура! Ну, мы тебе ещё покажем!
   Я не обратила внимание на предупреждение и сдала контрольную на отлично. Английский был последним уроком и ничего неподозревающие мы с Татьяной вышли из школы, весело щебеча о том, как же всё-таки хорошо, что задания оказались такими лёгкими. Чтобы выйти из школы, надо было сначала выйти на задний дворик, а потом немного пройти вправо, дабы перейти дорогу и направиться домой. Вот тут-то они нас и подкараулили. Их было шестеро и ли семеро, я не помню точно, они обособленно стояли на задворках школы и только мы показались на лестнице, тут же направились к нам.
   - Ты не дала нам списать, сволочь! - прошипела Мальцева, сдёрнув у меня с косы резинку.
   - Вы же слышали, что сказала Александра Ивановна, - упрекнула ребят Татьяна.
   - Да на х.. нам здались ваши "отлично". Вы не помогли нам, значит вы крысы. А крыс положено учить, - выступил Кузнецов.
   А потом начался ад. Первым смекнула, что дело пахнет жареным Таня. Она, схватив меня за руку, рванула по направлению к дороге, однако уйти мне не дали, подставили подножку. Падая, я рассекла кожу над бровью и от страха не разбирая, куда я бегу, направилась к лесу. На опушке меня поймали и повалили на мокрую от дождя траву. Я попыталась закрыть лицо руками, однако первый же сломанный палец заставил меня взвыть. Меня начали пинать, не разбирая, кто и куда. Волны боли и страха сменяли друг друга. Я попыталась отползти в кусты, однако и этого мне сделать не дали. Они что-то твердили, но я не разбирала слов от боли, стараясь хоть как-то сгруппироваться, но это получалось плохо и слёзы из глаз смешивались с моей кровью из порезов на лице. Меня вышиб из сознания болезненный удар по голове гриндерсом.
   Всё остальное, что в последствии со мной происходило - рассказала мне мама. Это время я помню смутно, словно память заволакивает туманом и мозг отказывается работать.
   Меня спас майор милиции, выгуливавший своего стаффа. Его звали Александром Сергеевичем, как Пушкина. Добрейшей души был человек. Жалко, что его уже нет на этом свете - он погиб год спустя в перестрелке. Тогда он заметил, что разъярённые дети кого-то бьют, и поспешил на помощь. Раскидав, словно слепых щенков ребят, он спустил свою Беретту. Так звали стаффордширского терьера, которого он выгуливал. Думаю, только благодаря Бере, тогда удалось что-то доказать. Оглядев мои изорванные лёгкую куртку, колготки и юбку он понял, что единственный выход - это срочный приезд скорой. Я не приходила в сознание, сколько бы он не хлопал меня по щекам и осторожно потряхивал за плечи. В это время Берета караулила двух парней, которых сшибла с ног и повалила на землю. При малейшем движении она рычала, показывая нехилые зубы. Скорая приехала достаточно быстро - за семь минут. Думаю, это спасло мне тогда жизнь. За это время Александр Сергеевич успел порыться в моём портфеле и узнать не только моё ФИО, но и рабочий телефон мамы. Именно ей он и позвонил, когда меня увезли в реанимацию.
   Звонок от майора потряс мать. Она сбивчиво объяснила ситуацию начальству, и директор незамедлительно отпустил её. Матушка была в больнице уже через двадцать минут, однако то, что сказал ей врач было до того абсурдным, то поначалу мама не поверила его словам:
   - У вашей дочери сильные повреждения. У неё сломаны три пальца, левая рука и трещина в позвоночнике. Кроме того, у неё очень сильное сотрясение головного мозга и, скорее всего, отбита селезёнка и велика вероятность внутреннего кровотечения. Мы подозреваем скрытую черепно-мозговую травму. По приезду у неё уже была остановка сердца и из-за его слабости мы не можем провести оперативное вмешательство. Так что молитесь. Вряд ли мы можем чем-то помочь в её случае. Слишком слабый организм, - бесцветные пустые фразы повергли мою мать в глубокое отчаяние.
   В реанимацию маму не пустили, она осталась сидеть в приёмном покое, тупо уставившись в одну точку и осмысливая сказанное врачом. Выходило, что завтра или послезавтра вместо здоровой улыбчивой и тихой дочки у неё будет на руках безжизненное тело, которое надо будет обмыть и положить в гроб, а потом закопать на кладбище. Она беззвучно спрашивала, за что ей такое испытание даёт Бог и почему именно ей. Мама также понимала, что за мной уйдёт также и бабушка с дедом, беззаветно любившие свою внучку. Ко всему прочему, у них уже был на тот момент один инфаркт. Из тихого омута помешательства её вывел Александр Сергеевич. Майор не мог просто так сидеть на месте, поэтому, отвезя юных бандитов в участок и бросив их в КПЗ, он поехал в больницу, где и нашёл мою маму и рассказал ей, как нашёл меня и задержал ребят. Милиционер, перед тем, как ехать в реанимацию, сделал несколько снимков задержанных, и в одном из ребят мама опознала моего одноклассника Кузнецова. Это был приговор ему.
   Однако, как оказалось, я родилась в рубашке. На третий день из глубоко забытья меня вывел холод и сильное желание почесать левую руку. Но я не смогла пошевелить ни рукой, ни ногой. Тело словно одеревенело. Минутой позже в моём обзоре показалось миловидное женское настороженное лицо. Оно что-то говорило, но я воспринимала это так, словно у меня в ушах была вата.
   - Попить, - прошептали мои губы.- Дайте пожалуйста попить.
   Это были мои первые слова, которые я произнесла после своего второго дня рождения. Я выжила - это было настоящим чудом, выкарабкаться, заговорить... Но ад ещё не кончился. Дальше было три месяца реабилитации и суд, на котором все всё валили на меня, а я сидела в коляске, в то время мне ещё нельзя было много ходить, и плакала оттого, что я перенесла все эти мучения, выжила, старалась улыбаться и поддерживать свою семью, а меня тыкают носом в то, что я вообще нехорошая, агрессивная и плохая дочь. Чего только на суде не было сказано. Родители ребят меня обвиняли во всём, вплоть до разврата и пакостничества. А я широко открытыми глазами смотрела на это представление и не могла поверить... Что я им плохого сделала? Зачем они так со мной. Когда мама обратилась к директору с просьбой дать показания в суде, ей показали на дверь, но он всё-таки выступал... Ничего не видел, не слышал, не знаю, кто затеял драку, вообще-то Алиса девочка с положительными оценками, очень тихая, но кто знает какие черти водятся в омуте? В конце концов, у меня просто случилась истерика ото всей этой лжи, и заседание пришлось прервать. Александр Сергеевич вместе с нашим адвокатом Маней Дорофеевой и мамой твердили мне, что всё будет хорошо. Всё образуется, мы выкарабкаемся, выберемся. Но я не верила, лишь горькие слёзы текли по щекам, размывая по лицу тушь и карандаш, это мама постаралась придать глазам более осмысленный вид, да и прикрыть бледность. Суд возобновился лишь через полтора часа, когда меня привели в порядок и слёзы перестали течь по щекам. И опять всё пошло по новой. Меня защищали лишь три человека- два завуча и Александр Сергеевич. В самом конце суда принесли показания Татьяны, как я уже потом узнала. Они-то и решили всё дело. Приговор был относительно мягок. Три года строгого режима и триста тысяч морального и материального ущерба. Из всей этой суммы у нас осталось после лечения около пяти тысяч. После суда я не произнесла не слова две недели. Почти ничего не ела, лишь тупо смотрела в потолок и плакала. Я впала в глубокую депрессию.
   В начале октября я снова пошла в школу, не в эту, в другую, находившуюся за пять остановок от нашего дома. Лишь там, ощущая поддержку нового класса, я обрела друзей.
   ***
   Диана, тем временем что-то шепнула Алику, и он утвердительно кивнул. При этом и так стальные глаза стали холоднее лежавшего снега.
   - Теперь пока он не сдаст тебя на руки Малому, ты в безопасности, - прошелестел голос подруги над ухом.
   Я обернулась, чтобы поблагодарить её и наткнулась на пристальный взгляд синих глаз, которые я высматривала в толпе. Дыхание спёрло, а сердце зашлось в какой-то самбе от переживаний. Вблизи мужчина казался ещё выше, ещё мускулистей и соблазнительней. Куртки уже на нём не было, лишь свитер, рукава которого были закатаны по локоть, обнажая шикарные мышцы, явно побывавшие в тренажёрном зале.
   - Я Лекс, а ты...
   - Алиса, - прошептала я, любуясь на собственного горца - воплощение всех моих фантазий.
   - О, вот и Малой, - сзади в меня врезалась Дианка на коньках. - Алиса познакомься, это - Малой. Малой это...
   - Мы уже знакомы, Ди.
   - Откуда? - ну всё Диане дали загадку, а дальше она начала выстраивать версии. - Клуб? Нет, нет. Ты же только в НН ходишь... Школа? Нет, тоже не пойдёт... Ну так где?
   - Да вот прямо сейчас. Не гадай, - ухмыльнулся парень и взял меня за руку, - Покатаемся?
   Я кивнула головой, не в силах оторваться от синей бездны.
   Катался он отлично. Нет, я тоже могу кое-какие трюки выделывать, но то, что творил на льду он было выше всяких похвал. Он скользил, касался рук, шеи, талии, подкидывал и ловил меня, кружил и снова не давал упасть в этом вихре.
   - У тебя очень красивые глаза, - его баритон заставил забегать стада мурашек по моей коже.
   - Правда? А мне казалось обычные. Даже цвет не поймёшь какой, - я постаралась пожать плечами и не упасть.
   - Серо-зелёные, - он прищурился, вновь крутанул меня, словно куклу и тут же поймал, - сейчас редко такие встретишь. Ты знаешь, что они меняются от твоего настроения?
   - Да ну, ничего не меняются, просто освещение разное, вот и возникают оптические иллюзии, - я постаралась объяснить это с научной точки зрения, однако это произвело на него нулевой эффект.
   - Сейчас, они у тебя серые с синевой, а сейчас, - он резко развернул меня и отпустил в свободный полёт, дав мне на долю секунды испугаться, - зелёные, словно трава.
   - И откуда ты это знаешь? - фыркнула я.
   - Заметил.
   - Мы катаемся только пять минут, нельзя так быстро понять человека, - надулась я.
   - Уже двадцать, Алиса. Можешь даже проверить по своим часам.
   Я именно так и сделала, достала мобильный и проверила. Самое интересное, что он оказался прав. На все сто. С тех пор, как мы отошли от Дианы прошло ровно двадцать минут. Поразительная точность!
   -А чем ты занимаешься? - перевела я тему в другое русло.
   - Бизнесом.
   - А сфера?
   - Развлечения. Не бери в голову, в человеке это не главное.
   Он опять закружил меня в бешеном вальсе, поэтому на некоторое время я замолкла, полностью отдаваясь танцу. От него перехватывало дыхание и в тоже время создавалось впечатление, что он понимает меня без слов. Движения, жесты, лёгкая улыбка или поворот головы. И через несколько минут этого головокружительного танца я полностью доверилась ему. Теперь он был моим хозяином, а я лишь марионеткой в его руках. И мне было безумно приятно. Его глаза говорили верь, и я верила. Его губы шептали назад, и я послушно отступала. Его руки просили вернись, и я вновь возвращалась в его объятья. Никто, никогда так не привлекал меня, как он. Очаровал, привязал, заковал душу. Навсегда.
   - Ты как, не устала? - спросил он, когда танец закончился и мы опять ехали бок о бок.
   - Нет, ничего. Всё отлично, - я врала, а сердце заходилось толчками и дышать было трудно.
   - Не обманывай, - упрекнул Лекс. - Ты побледнела и дышишь тяжело. Совсем я тебя замотал?
   - Да нет, ничего страшного. Мне понравилось. А что за имя Лекс? Очень странное, какое-то... Это от Алексей, да? - ну вот, опять я перевожу тему.
   - Не угадала, - ухмыльнулся парень. - Хотя все так думаю. Я Александр.
   - Защитник, - автоматически перевела я.
   - А ты умна, - похвалил Лекс.
   - Не стремлюсь соотвествовать времени, - пожала плечами я.
   - Почему. Мне кажется умные сейчас в моде.
   - Умные и богатые. Ты забыл уточнить.
   - Ну почему? - совершенно искренне удивился Лекс. - Есть же бюджетные места...
   - За которые вначале нужно заплатить огромную сумму денег, чтобы потом учиться не зная особых хлопот, - закончила я его фразу. - Легче поступить на платное. Там денег меньше.
   - А ты цинична для своих лет, - покачал головой парень.
   - Я многое перенесла. Тут поневоле станешь если ни циником, то философом. До философствования на эту тему я пока не дошла.
   - У тебя острый ум, ты красива, начитана - что могла перенести девушка в твоём возрасте такого...
   - О, вот так встреча, - его оборвал хорошо знакомый мне голос, от которого у меня стыла в жилах кровь. - Лисыч, а ты знаешь, ведь Вовка срок отмотал... По твоей вине его на нары упекли. Ты отвечать будешь...
   Наглый, прокуренный голос впиливался в сознание подобно болгарке. Снова нахлынули воспоминания и по коже пробежали мурашки. Стараясь быть поближе Лексу, я сама не заметила, как прижалась к нему, а губы сами собой зашептали:
   - Нет, только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас. Не надо. Всё так хорошо. Не больно. Только не сейчас.
   Ещё несколько минут, я уже знала это состояние, и у меня будет приступ. Панический страх, бег, истерика. А потом я ощутила, как рука Лекса обняла меня, прижав ещё сильнее, а сильный, уверенный, но не его голос:
   - Девушка - это охраняемая зона. Вы не могли бы отойти?
   - Да с какой стати? Каток общий! - возмутилась Мальцева.
   - А с такой, в противном случае мы будем вынуждены применить силу, - с нажимом на последе слово произнёс голос.
   - Произвол!
   Однако я услышала скрежет коньков по льду, и тут же Лекс поднял мою голову.
   - Всё хорошо. Я не знаю, кто эта девушка и чего она от тебя хочет, но думаю, будет лучше, если мы уйдём с катка, - он вытер выступившие слёзы пальцем. - Почему ты плачешь? Ты так её боишься?
   Но сил разговаривать не было, я прижалась к нему, по сути, незнакомому человеку, но будто бы знала, что мы знакомы целую вечность. Он странно пах: дорогим одеколоном и ещё чем-то напоминающим мне о лете, о зелёных маленьких яблочках, которые я называла тыблоками, о моих детских беззаботных годах, проведённых в деревне у бабушки. Я дышала бы им вечно.
   Выход из катка прошёл гладко. Мы шли за руку с Лексом и молчали. Но и в этом молчании была какая-то доля слов. Так молчат маленькие брат и сестра, когда ещё не умеют говорить, но уже понимают друг друга. Я спрашивала себя - может ли такое быть? Может ли тот, о ком я мечтала все свои шестнадцать лет прийти вот так, на катке в образе бизнесмена? Не исчезнет ли он словно сон после рассвета? И не превратится ли сказочная принцесса, коей я сейчас себя чувствовала, в обыкновенную затюканную жизнью и школой Золушку? Я ужасно желала и в тоже время гнала прочь минуту расставания. Мне надо было подумать, взвесить свои шансы, просканировать свои чувства... Но он здесь, он живой и очень притягательный. О, Господи, как мне не хотелось с ним расставаться!
   В этот волшебный вечер я впервые почувствовала себя не только нужной, но и нуждающейся.... Около выхода нас ждало четыре машины. Четыре больших "мужских" джипа. Он открыл передо мной заднюю дверцу. И я даже не сумела понять, когда его руки подхватили меня и посадили в кабину. Затем он сел сам. Он идеально вписывался в эту машину - черноволосый в тёмной одежде и синих кроссовках.
   - Макс, трогай! - так я узнала, что первого охранника, а в последствие моего лучшего друга зовут Максимкой.
   Мы не произнесли не слова за время пути. Он сидел, рассматривая в окне и так серые сумерки, казавшиеся из-за затемнённых окон тёмной ночью. Лишь рука сдавливала мою ладошку на сиденье. Я рассматривала его фигуру в тёмном салоне и не понимала, как такой поистине огромный мужчина может испугаться. А он держал в своей руке мою ладонь и судорожно сжимал её всякий раз, когда лихачивший Максим поворачивал. Так держатся за руку матери маленькие потерявшиеся дети. Он облокотился локтем на стекло, пряча свои глаза от меня.
   - Макс, Юбилейная, один, - усталый голос, совсем не тот, которым он разговаривал на катке. Где-то глубоко там скрывалась горечь.
   - Откуда ты узнал?
   Он не ответил, просто ещё раз судорожно сжал мою руку. Так мы и ехали до моего дома, не разговаривая, просто смотря в разные стороны. Я сама не понимала, что творится со мной. Где я, та самая рассудительная, начитанная девушка? Сейчас я превратилась в неумелого ребёнка, которого неожиданно привлекла новая игрушка.
   Господи, если бы я знала, чем всё закончится! Я бы пересилила себя. НЕ видеть, не слышать, забыть и прогнать из памяти его образ, дабы не страдать, не плакать, не ждать. Если бы я знала, что нам предстоит пережить! Если бы знала, что в моей жизни современной Золушки будут такие ужасы, которых я бы не пожелала даже своему врагу. Если бы заранее могла предвидеть те потери и тот страх, что преследовал меня по пятам. О, Господи, как ты жесток к своим чадам! Неужели ты не заткнул уши, дабы не слышать наших молитв? Неужели ты ослеп? Я не знаю, по сей день не знаю.
   Я даже не заметила как он отпустил мою руку, до того задумалась. Лишь только услышала его голос.
   - Алиса, всё в порядке? - он подавал мне руку, стоя у открытой двери.
   Я не без удовольствия вложила в его протянутую ладонь свои хрупкие пальчики и словно королева сошла на землю. Но поскользнувшись на дорожке рухнула бы, если бы он не подхватил меня. Секунду мы стояли замершие, смотря друг другу в глаза, а потом он прижал меня к себе одной рукой за талию, а другой поглаживал растрёпанные волосы. Шапка лежала в ближайшем сугробе, сброшенная его рукой. Я старалась запомнить его аромат, а он уткнулся в мои волосы. Так мы и простояли, пока к нам не подошли Алик и Дианка.
   - Алис, время десятый час. Меня твоя мать убьёт, если я тебя к полчаса не доставлю, - разрушила нашу идиллию подруга, сама прижавшаяся к Алику.
   - Ладно. Идём, - я повернула голову, стремясь размокнуть объятия.
   - Не уходи, ещё минутку, - прошептал Лекс, не отрывая лицо от моих волос.
   Лишь через несколько минут он отпустил меня. Максим, вышедший из машины, подал мне шапку. Я постаралась пригладить растрёпанные волосы, однако Лекс перехватил мою руку:
   - Ты прекрасна.
   Я смутилась, выдернула ладошку и побежала к подьезду, набрала дрожащими пальцами код и, не оглядываясь, захлопнула дверь. Сердце заходилось, руки не слушались. Я прислонилась к двери, стараясь унять в себе бурю эмоций. И поняла, что в этот момент он тоже прислонился к другой стороне.
   Так я познакомилась с моим самым любимым человеком. С моим Принцем и моим Защитником. И поверила в судьбу, и в любовь с первого взгляда. Замкнутая девушка-бутон начала превращаться в пышную розу.
   В ту ночь я плохо спала. Мне то снился суд, то глаза Кузнецова, горящие ненавистью, но раз за разом я оказывалась в объятиях Лекса, и страх уходил, оставляя спокойствие и уверенность в собственных силах. Но я всё равно ворочалась с боку на боку, сминала протыню, а, открывая глаза, раз за разом видела его синюю бездну.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"