Человек то и дело сглатывал густую тягучую слюну, копившуюся во рту, но есть ему не хотелось. Не его это было желание...
Небольшой отряд в несколько мужчин, женщин и малых детей, пробиравшийся по краю болота, стая настигла, как не старались ускользнуть от неё беглецы. Обходившие стороной гиблую трясину каменные волки изменили своим привычкам.
Азарт и близкая пожива пересилили осторожность!
Да и как можно было пропустить такую лёгкую добычу. Запах страха, который расползался от трусливых двуногих, сам вёл к желанной цели. Оставалось только взять то, что принадлежало им по праву сильнейшего. Правда, среди людей оказался Воин, уничтоживший самых нетерпеливых и неосторожных, но даже он не смог выстоять против многих и многих...
Бек, прикрыв чуть раскосые глаза, вспоминал отчаянные крики своих спутников и скрипел зубами от бешенства. Хотелось кинуться вниз, на чудовищ, и кромсать их широким, острым, как бритва клинком безостановочно, но... Каменный палец, сохранивший ему жизнь, вряд ли оценил бы его геройский поступок, а звери только этого и ждали! Два, от силы три космача, массивных четырёхлапых создания, с челюстями похожими на шипастые стальные ножницы способные одним движением перервать ногу взрослого человека - тот максимум, с которым он мог совладать в данной ситуации. Ни стрел в ручном арбалете, ни метательных звёзд и ножей в перевязях не осталось. А у подножия скалы-одинца, в мелкой мутной жиже, его стерегли с десяток любителей свежего мяса и это только то, что видели его глаза. В густом подлеске, отступавшем вглубь Московской топи, их пряталось ещё больше...
Поиграв желваками, Воин отогнал никчёмную мысль о скорой и бесславной кончине!
Раз судьбе было угодно оставить его в живых, значит надо ждать. До скал, которые уходили пологими уступами вверх в густую молочную дымку ему не добраться и вряд ли бы они его спасли, космачи на камнях чувствовали себя как дома. А соваться в пещеры под ними, без соответствующего снаряжения и испытанных верных соратников, лучше уж спрыгнуть вниз, по крайней мере, будет понятно, от кого принимаешь смерть. В общем, как не крути, а получалось, будто учитель Ван надребезжал своим тихим скрипучим голосом: 'Дети мои, умейте ждать, и воздастся вам каждому за терпение ваше ровно столько насколько хватило вашей выдержки!'. Медленно выдохнув, Бек успокоил дыхание, отключаясь от всего, и застыл в позе кротости, заставив себя не обращать внимания на своих сторожей.
Ожидание могло быть долгим, очень...
Могли понадобиться все силы и выдержка, чтобы уцелеть! И концентрация вкупе с внутренним средоточием как всегда пришли на помощь: человек уходил в себя, отгораживаясь от окружающего мира, умело сплетая кокон терпения на долгие часы, но недремлющее естество вдруг остановило привычный процесс, выдернув его из транса.
В считанные мгновения что-то изменилось вокруг, словно сдвинулось со своего привычного места само мироздание, поменяв постоянные координаты на новые. Воздух перестал быть затхлым и потёк в разные стороны, клубясь в отдалении молочными протуберанцами. Заворчали недовольно космачи сбиваясь в бронированный кулак. Воин криво усмехнулся: ему не то что добежать до камней, даже до земли долететь не удалось бы! Только теперь он увидел всех зверей и ещё раз поблагодарил судьбу за благосклонность, а себя мысленно похвалил за выдержку и терпение, но не это было главным...
Беспокойство равно, как и страх перед непонятным охватили его, передавая ощущения шевелящейся внизу стаи. Что-то происходило там, в районе подземных провалов и серо-сизых зарослей, опутанных нитями промозглой свинцовой сырости съедавшей солнечные лучи все без остатка и видимость в том числе. И это вызывало раздражение, беспокойство с любопытством вперемешку и вдруг, будто яркая вспышка пробуравила многоголовый организм '...впереди еда, пожива, корм!!!'.
Бек напрягся, тронь и зазвенит как натянутая тетива, но связь оборвалась!
Голодные звери ринулись в атаку, отметая в сторону теперь уже совсем бесполезный коллективный разум понятный тому, кто 'умел видеть'. Кто обладал даром ниспосланным самой природой для того, чтобы знать о намерениях своих врагов.
Воин вскочил на ноги...
Что это - шанс, который даёт судьба, чтобы уйти от опасности или хитрая ловушка? Космачи отличались и умом и сообразительностью, но изощрённостью? Об этом ему слышать не доводилось.
И тут всё стало на свои места.
В плотном пропитанном влагой воздухе далеко окрест разносилось то, что происходило неподалёку: там убивали, умело и без всякого сожаления. Звери, которые буквально несколько мгновений назад ещё сами были охотниками, превратились в беспомощную добычу. Боль и замешательство '...как такое возможно?' пришли на смену недавним мыслям, разлетаясь в разные стороны недоумёнными всплесками оборванных эмоций вместе с ушедшими из стаи. Каменные волки никак не могли взять в толк, что здесь и сейчас уже не они ГЛАВНЫЕ и продолжали лезть вперёд, погибая один за другим!
Человек замер, выжидая!
Лязг и грохот, рвали барабанные перепонки своей непривычностью, заставляя крепкое поджарое тело невольно пригибаться поближе к холодному камню. Тяжёлый рокочущий звук, заполонивший собой всю округу, изредка прерывал короткий и злой металлический стрёкот. Шум близкой схватки, а вернее сказать избиения, разогнал всю живность. Вой, хрипы и визг умиравших предупреждали и сильных и слабых о том, что лучше подальше держаться от этого места. Время будто замедлило свой бег, смакуя расправу над бездушными убийцами, которые терроризировали здешних обитателей. Казалось, что этому не будет конца, но внезапно, как это обычно бывает, наступила тишина. Даже ветер озадаченный непонятным и раздражённо шелестевший до этого листвой, затих прислушиваясь. Не поверил, конечно, что всё так просто закончилось, и правильно сделал. Где-то совсем рядом задушено простонал последний из стаи, прощаясь с жизнью, но покончили с ним вполне обычным способом: сипы и бульканье, признаки разорванной глотки, подтвердили это. А спустя несколько мгновений из тумана появился тот, кто разделался с космачом...
Могучий рыжий пёс, слизывая кровавые ошмётки с мясистых брылей, внимательно осмотрелся. Тяжёлый взгляд янтарных глаз задержался на Воине. Беку показалось, что ему заглянули в душу, в самое нутро, на предмет того опасен он или нет и, сделав какие-то выводы для себя, оставили в покое. Почти сразу же после этого, из густой листвы, выступила высокая затянутая в необычное одеяние человеческая фигура голова, которой была прикрыта шлемом с тёмным забралом. В руках она держала увесистую трубу. Не трудно было догадаться, что именно эта штуковина грохотала не так давно, убивая нападавших космачей. От неё несло чем-то прогоркло-кислым, а ещё смертью, скорой и беспощадной. Чуть в стороне обозначился точно такой же силуэт только размерами вдвое меньше, а дальше...
Дальше Бек удивился ещё больше: предполагал увидеть всякое, а тут!
Кусты позади нежданных гостей затрепыхались, как будто сквозь них продирался какой-то увалень, двигавшийся сразу во всех направлениях одновременно, и на поляну выбрался... обычный такой мальчишка, громко пыхтевший и бубнивший что-то себе под нос. Сзади, из заплечного мешка у него торчала щенячья голова, которая с интересом осматривала всё вокруг и, заприметив человека на каменном столбе, воинственно рыкнув пару раз, оскалила пока ещё молочные зубы. Пацанёнок тоже увидел Воина. Его насупленные брови чуть изменили своё положение, а затем и вовсе расползлись довольной улыбкой.
- Сматлите, блатцы! - обрадовано заорал он. - А ета никакая и не зэлтва, как Филя лассказывал, ета пластой дядька, - и замахал руками, застывшему на вершине невысокой скалы неподвижному изваянию. - Здалова, плиятель!