Снилось хорошее: Артём, идущий навстречу, васильковое поле, щебет птиц. Проснувшись, Аня взглянула на часы. Начало восьмого. А как хотела вчера выспаться, воскресенье, некуда спешить. Закрыла глаза, пытаясь вернуться в чудесный сон. Не получилось. Всю неделю мечтала проваляться этот день в постели, маму попросила не волноваться, здорова, просто устала, имею право отдохнуть. И вот на тебе!
За окном едва начало светать, тихо, все спят. Аня поняла, что если сейчас же не встанет, то заплачет. 14 февраля, день Святого Валентина. Ровно год, как познакомились с Артёмом. Ровно месяц, как расстались с ним. Но ведь дала себе слово не реветь! Аня стремглав побежала в ванную, посмотрела на своё унылое отражение в зеркале, изобразила на лице улыбку и включила душ. Бессмысленно бежать за уходящей волной! Эту, где-то давно прочитанную фразу, Аня в последнее время повторяла про себя, как мантру. И слёзы высыхали, хотя боль потери не проходила. Почему, Артём, почему всё закончилось? Казалось, что впереди - целая жизнь. Вместе, рядом, любя. Но бессмысленно бежать за уходящей волной! Аня потянулась за шампунем - и, как обычно перед учёбой, вымыла волосы, обернула голову полотенцем и вновь посмотрелась в зеркало. Чёлку надо укоротить! И вообще, надо пойти подстричься. А что? Сегодня народ ломанётся пить-гулять-целоваться. Очереди не будет. И вообще, не наш это праздник, какой-то католический. Больше никогда, никогда не буду считать Валентинов день праздником! Да!
Аня открыла холодильник в поисках вкусненького, нашла зернистый творожок. Сварила кофе, но завтракать категорически не хотелось, даже как-то подташнивало. А тут и мама вышла, и дела выходного дня покатились по обычному маршруту.
Аня позвонила в салон. И правда, многие мастера сегодня свободны, приходите! Ехать далеко, на метро с пересадкой- салон рядом с Аниным универом, и что? Всё равно целоваться не с кем, не жалко терять время, надо с пользой прожить этот дурацкий день.
Аня вошла в полупустой вагон, села, достала из сумочки журнал, дорога-то дальняя. И вдруг увидела, что прямо против неё сидит парень, удивительно похожий на Артёма. Боже милосердный! Парень сидел так же и примерно там же, где и Артём ровно год назад. Как и он, читал "Советский спорт". Аня не могла отвести от парня глаз. Сейчас газета выскользнет из его рук прямо под ноги Ани... Газета выскользнула из рук парня и приземлилась у Аниных ног.
- Ой, простите, девушка! - улыбнулся незнакомец, поднявшись и нагнувшись за газетой. И поднимая её, случайно задрал рукой подол Аниной шубки. Точно так, как сделал это Артём. У Ани перехватило дыхание, сердце бешено забилось в груди, слёзы брызнули из глаз. Нет, год назад она фыркнула: "Хорошо, что зима, а не лето!", и они с Артёмом покатились со смеха...
- Я не нарочно, простите. Что? Вы плачете? - испугался парень и присел рядом с Аней, по щекам которой струились слёзы. - Не плачьте, пожалуйста!
И голос у парня был отчаянно знакомый, и рука, которой он гладил рукав Аниной шубки, казалась родной. Но глаза - Аня успела это заметить - у него карие, не светло-серые.
- Не беспокойтесь, всё в порядке, вы не при чём, - выдавила из себя девушка.
И вдруг спросила:
- А как вас зовут?
- Максим, а вас?
- Аня. Извините, просто вы очень похожи на одного моего знакомого...
- Представьте,- оживился Максим, - вы мне тоже кого-то напоминаете! Этот ваш знакомый он что, обидел вас? Или... погиб?
- Типун вам на язык, жив-здоров, пусть и дальше живёт! Да и не обидел он. Уехал. Да, просто уехал и не вернётся теперь никогда... Мне его очень не хватает. Увидела вас, вспомнила.
- Понятно... Не грустите, Аня, может, он ещё вернётся. Мало ли что. А, может, и хорошо, что он уехал? Знаете, я и сам некоторых друзей потерял. Уехали из моей жизни насовсем. Хотя в Москве-то остались. Иногда увидимся - а говорить нам не о чем. Зайдем куда, пивка выпьем, телефонами обменяемся и всё.
- Нет, тут другое... Но вам это неинтересно. Ведь телефонами меняться мы не будем.
- Почему не будем? - Максим заговорщицки прищурился (опять, опять, как Артём!). - А ведь верно! Не будем. Я к своей девушке еду поздравлять её с днём всех влюблённых.
И тут вдруг Аня заметила, что негромкой беседе с соседом не мешают ни шум поезда, ни объявление станций. Почему? Думать об этом не хотелось, хотелось задержать рядом с собою Максима, не отпускать к неведомой девушке.
- А это не наш праздник, чтоб вы знали, - сказала она.
- Ещё какой наш! Всех влюблённых - поэтому и ваш тоже. Ведь и вы кого-то любите. Например, этого уехавшего знакомого. Не отвечайте мне, не надо! Представьте, если бы не любовь, меня бы вообще на свете не было! У моей мамы девиз - "бессмысленно бежать за уходящей волной". Вот она и не бежала, растила меня без отца. А потом такая волна к ней подкатила, что накрыла с головой ... Ой, Аня, что с вами? Вам нехорошо?
Лицо Ани побледнело, покрылось испариной, язык не слушался, но всё же девушка нашла силы проговорить:
- Как её имя?
- Чьё имя?
- Вашей мамы...
- Маму зовут Севастиана...
И Аня потеряла сознание.
Очнулась она в каком-то помещении, за стеной грохотал поезд.
- Ну, слава господи, очухалась! - тетёнька в форме вытирала лицо девушки холодным мокрым полотенцем. - Ты беременная, вижу. Я вот тоже, троих родила, а на первых неделях всё в обмороки падала. Поднимайся, красавица, мне на платформу пора. Порозовела, а как тебя мужчина принёс, чисто снег, белая была. При тебе только эта сумка имелась? Не кивай, сперва проверь, всё ли в сумке на месте! Кошелёк, документы какие, мобильник... Всё нашла? Вот и ладно. Ты поосторожнее теперь ходи, с мужем или ещё с кем. И с доктором посоветуйся, хотя что они против природы могут? Месяца через три будешь бегать, как миленькая. Ладно, ступай... Хотя нет, записать тебя в тетрадку надо. Паспорт не надо, так говори. Косинова Аня... Это дома ты Аня, а тут - Анна...Как? Севастиана? Севастиана Николаевна... Какое имя-то у тебя красивое! А ты - Аня, у меня средняя тоже Аня. Пол класса Ань. Счастливо тебе, девонька...
Мальчик у Ани родился в октябре, три с половиной килограмма, 52 сантиметра. Она назвала его Максимом. Да, популярное имя, что делать. Подрастёт - пол класса Максимов будет. Но не называть же его было Валентином.