Майор медицинской службы Григорий Глухов в учебном полку связи был самым старшим офицером по возрасту. Он участвовал в Великой Отечественной войне, сполна хлебнул лиха в госпиталях. Семьи у него не было. И когда к нему на прием приходили курсанты, отводил душу в беседах с ними. Почти каждому пациенту он рассказывал о том, что он не только врач, но и изобретатель.
- У меня патент на носилки оригинальной конструкции, - говорил он. - Мне удалось сказать новое слово в оснащении военной, да и гражданской медицины.
Курсанты слушали его с недоумением. Им и в голову не приходило, что у такого простого устройства, как носилки, могут быть какие-либо варианты.
Молодые офицеры и старшины часто подшучивали над добродушным майором. Он и сам давал этому повод. Когда офицерский состав выходил на плац занимался плановой физподготовкой, то этот худой высокий человек даже подтянуться не мог на перекладине, не говоря уж о выполнении других упражнений.
Однажды полк вернулся после недельных учений, которые проходили в Приморье. Майор Глухов, направляясь в солдатскую столовую с проверкой, вдруг обнаружил у входа сидящего на цепи довольно крупного медвежонка.
- А этот откуда взялся? - удивился медик.
- Охотники подарили нашему полку. Чтобы веселее было служить, - сказал старшина Сорока. - А еще он может кровь сдавать как донор.
Майор усмехнулся, оценив шутку балагура.
И действительно, медвежонок охотно развлекал курсантов. Каждый мог подойти к нему, погладить, поздороваться за лапу. А немного погодя приучили его бороться. Угощали зверя, кто чем мог. А дежурные по кухне кормили его до отвала. Поэтому топтыгин рос не по дням, а по часам. Редко кто из здоровяков отважился с ним бороться. И чувствовалось, что он готов нарушить привила игры, так как начинал злиться.
Тем временем в учебном полку произошло ЧП: обокрали единственный в части магазин. Сразу было видно, что это работа курсантов. Грабители забрали дорогие конфеты, печенье, еще кое-что по мелочи. Взяли и остатки денег в кассе: основную выручку продавец сдала инкассатору.
Удивительным было то, что размещался магазин в здании караульного помещения. Мало того: вход в магазин находился в общем коридоре. Караульные, уходя на смену и возвращаясь, проходили мимо дверей магазина. А снаружи, у входа в здание, постоянно находился часовой. Месяц бились следователи над загадкой. И никаких результатов. Лишь один раз в солдатском туалете, а все удобства были во дворе, увидели обертку от конфеты того сорта, что был похищен. Но и это ничего не дало следствию, только подтвердило, что воры - внутри полка.
И вдруг старшина Сорока, приняв таинственный вид, в узком кругу приятелей шепотом объявил, оглядываясь, как бы его не подслушали:
- Следствию известно, кто ограбил магазин.
Присутствующие рты раскрыли. Потом наперебой загалдели, просили открыть тайну. Старшина взял с них клятву молчать: дело деликатное.
- Ни за что не догадаетесь. Майор Глухов!
Эффект был потрясающий.
- Кто бы мог подумать! Такой тихий, скромный, интеллигентный человек. Неужели ему не хватает и жалования, и пенсии?
- Но как, как узнали? Ведь столько времени не могли раскрыть, - допытывались у старшины.
- Следователя из Москвы прислали.
- И что? Целая бригада военной прокуратуры работала. Улик ведь никаких.
- А он нашел следы. По песку.
- По какому песку?
- А когда майор Глухов пробирался домой после ограбления, у него песок из задницы сыпался!
Тут только компания поняла, что старшина их разыграл. Смеялись до коликов в животе, представляя, как тщедушный майор медицинской службы пробирается домой, оставляя за собою след.
Шутка моментально разлетелась по всему учебному полку. А майор обиделся.
- Передайте старшине, что если он попадется мне на глаза, я его пристрелю!
Угрозе этой, конечно, никто не верил. Над выдумкой посмеялись и забыли.
Но вскоре имя майора снова оказалось на устах у полка. Теперь уже из-за медведя. Из забавного мишки он превратился в матерого зверя. О том, чтобы побороться с ним, не было и речи. Когда он вставал на задние лапы, а передние клал на плечи подошедшему к нему солдату, то в глазах его пробегали недобрые огоньки. Друзей у таежного гостя становилось все меньше. Офицеры уже подыскивали зоопарк, куда бы можно было его передать.
Толи крепкий крюк расшатался, вбитый в стену столовой, или кто из поваров стал давать медведю мясо, только однажды зверь вырвал крепление и, освободившись от оков, отправился гулять по территории полка. Был банный день, и кроме дневальных в казармах и караульных на постах в полку никого не было.
Ничего не подозревавший Глухов спокойно шел в медпункт. Встреча с медведем не входила в его планы. Круто развернувшись, офицер хотел быстрым шагом уйти от медведя. Но тот, рявкнув, побежал к нему. Не будучи уверенным в мирных намерениях мохнатого, майор тоже побежал, оглядываясь. Расстояние между ними быстро сокращалась. Не размышляя, майор сорвал шапку и бросил на дорогу. Медведь на мгновение остановился, скорее из любопытства, обнюхал вещь, разодрал ее и снова пустился за человеком.
Офицер уже точно знал, что медведь не шутит. Пистолет, как всегда, он оставил дома. Глухов сбросил с себя ремень с кобурой, а потом шинель и все бежал, бежал. Секундных задержек, которые требовались медведю, чтобы обнюхать и разодрать амуницию, ему хватило, чтобы добежать до полковой ограды. В мгновение ока тщедушный майор перемахнул через трехметровое железобетонное препятствие.
Медведь на стену не полез, а, поворчав, поплелся к казармам. Дежурный по роте, ефрейтор Паньшин, увидел его буквально в нескольких шагах. Влетев в помещение, он даже не закрыл за собою дверь. Крикнув: "Медведь!" - он вскочил в каптерку и через щель стал наблюдать. Незваный гость вошел в казарму, огляделся. Заметив курсанта Долотова, он, минуя фойе, прямиком направился к нему и стал гонять его между койками.
Ефрейтор позвонил в караульное помещение младшему сержанту Медникову и доложил о том, что происходит в казарме. В сопровождении двух курсантов начальник караула пустился на выручку дневальному.
Медведь, между тем, разодрал на Долотове штаны и оцарапал его острыми когтями, доставая его из-под коек. Потом загнал его в угол, сел верхом и уже принялся грызть ему плечо. Подбежавший вплотную начальник караула выпустил ему в голову очередь из автомата. Курсанта освободили из-под туши зверя. Прибежал дежурный по части, вызвали фельдшеров из санчасти.
А майора Глухова найти не могли. Подняли разодранную шапку, обнаружили ремень с кобурой, но без пистолета. Далеко в стороне валялась поврежденная медведем шинель. А сам майор как сквозь землю провалился. Трупа нигде не было, крови тоже. Все с облегчением вздохнули через полчаса, когда появился он на проходной, обойдя забор с внешней стороны. Часовым было непонятно, откуда он явился, почему раздет и без головного убора?
Командир учебного полка капитан Коваленко распорядился отправить медвежатину на кухню, а потом объявил общее построение. Прохаживаясь перед взводами и демонстрируя свою исключительную выправку строевого офицера, он запретил сообщать кому бы то ни было о происшествии в полку. Чтобы даже в письмах домой об этом никто не написал!
Курсанта Долотова после госпиталя, где ему зашили неглубокие раны, под надуманными предлогами комиссовали, снабдив почетными грамотами и душещипательными письмами в адрес родителей.
А Глухов стал объектом восхищения и подражания. Курсанты много дней штурмовали бетонный забор, но безуспешно. Командиры объяснили "рекорд" майора тем, что он находился в стрессовом состоянии.
Встретив как-то старшину Сорокина, майор пригласил его пройтись. Подведя его к полковой ограде, офицер спросил:
- Ты можешь мне объяснить, как я сумел через этот забор перемахнуть? Лично я понять этого не могу.
Постояли, помолчали. И майор Глухов сказал, как бы что-то подытоживая: