Аннотация: Мама наказала дочери искупать младшего брата, покормить и уложить спать. Но вечером происходит "несчастный случай", затопивший несчастную девушку кошмаром.
Света уничтожила макияж белой салфеткой и устремила взгляд на темное вечернее небо. В окно хлестал осенний дождь. Вот к стеклу прилип одинокий черно-желтый лист, упорно не желая гнить в сырой земле или дряхнуть на асфальте. Очередной порыв сильного ветра срывает его, и бедняга уносится в неизвестность.
Девушка зашторила грустную картину на уличный мир и встала со стула. Где-то на кухне ее брат Витя игрался с едой. Она знала, как он это делает: когда от супа останется несколько капель на дне тарелки в ход идут остатки хлеба, которые с помощью ложки, играющей роль катапульты, летят в мусорное ведро. Иногда на пол. И все это под веселое: "Запуск ракеты!".
- Витя, ты готов купаться?- крикнула ему сестра из своей комнаты.
- Да. А конфеты мне достанешь?
- Нет, ты и так уже много съел.
На кухне раздался резкий звук отодвинутой табуретки. Света, разоблачив маневр, направилась туда.
Брат пододвинул табуретку к высокому белому холодильнику. Наверху, в вазе соблазнительно лежат недоступные шоколадные конфеты в ярких обертках. Недоступные потому, что даже встав на цыпочки, Витя не дотягивается до них, а лишь касается пальцами края хрустального сосуда удовольствия.
Сестра, возмутившись, взяла его за талию и поставила с табуретки на пол.
- Ты опять начинаешь? Я же сказала, на сегодня хватит!
Он надулся от обиды и смешно упер руки в бока. В его глазах авторитет восемнадцатилетней сестры был значительно ниже материнского. Света представлялась ему сейчас своего рода наместником при короле, который отправился в чужую страну. А сестра просто пользуется властью, пока мама уехала с ночевкой к старому дедушке, которому сегодня стало плохо.
- Ладно, давай раздевайся. А я ванну наберу.
Пока братишка залезал в ванную, она, закинув длинное пушистое полотенце на плечо, искала мочалку. Коварная вещь умудрилась упасть под раковину.
- Свет, а баба Шура сумасшедшая?
- А?
Она шарила рукой по полу за раковиной. Наконец, достав мочалку, она растерянно взглянула на него и переспросила:
- Кто?
- Ну баба Шура, дверь ее рядом с нашей. Мама Димки так говорила. Она еще рассказывала, что баба Шура раньше в деревне жила, ее...слово такое...я не помню...ну прогнали ее с деревни, отобрали коров и дом, и к нам в Сибирь отправили.
Болтая ногами, Витя взбивал пену в ванной и крутил в руках бутылку шампуня.
- Это называется раскулачивать. С кулаками так поступали. Это те, кто при советской власти много вещей хороших имел. И не сумасшедшая, а просто...ну старая она, Вить. Все старые люди немного странные, - объясняла она брату, забрав у него шампунь и выливая немного себе на ладонь.
Витя смотрел на ее слегка раскрасневшиеся щеки на усталом лице, засученные до локтей рукава розового халата. Помыв ему голову, Света открыла душ и принялась смывать с волос остатки белой пены.
- Свет, а все говорят, что она колдует. Еще давно, до того как ее это...раскупачили.
- Глупости это. Колдуньи только в книжках и фильмах бывают... Повернись.
Витя встал, и повернулся к ней спиной. Она с долей усердия и осторожности начала водить по его коже мочалкой.
- Я боюсь ее.
- С чего это?
- Я сегодня со школы возвращался, а она на лестничной клетке стояла. И будто воздух вдыхала и чуяла меня. Потом вдруг резко руку вытянула в мою сторону и сжала в кулак. Я двинуться боялся. А потом что-то сказала и ушла к себе.
Он повернулся к ней, и в его глазах Света прочитала настоящую тревогу. Улыбнувшись, она обняла его, но так чтобы не сильно замочить свой халат, и принялась успокаивать:
- Не бойся, я же с тобой. К тому же в этом году в школу пошел, значит взрослый, а взрослые не боятся.
Витя серьезно кивнул. Сестра отложила мочалку и положила локти на край ванны.
- А теперь давай, там сам помой.
Он взял с мыльницы душистый белый кусок, тщательно намылил руки и вымыл места, до которых сестра почему-то всегда стеснялась дотрагиваться. Через несколько минут она уже подала ему полотенце и вытащила пробку в ванной. Брат, напевая дурацкую песенку, вытирал голову.
Дзыыынь!
Света вздрогнула от неожиданного звонка в дверь. В это время она точно никого не ждала, а мама должна была приехать только завтра.
Дзыыынь!
Легонько проведя рукой по влажным волосам брата, она попросила:
- Вытирайся. Белье рядом с диваном. Я пойду открою.
Дзыыынь!
В дверном глазке копошилась куча тряпья. Света присмотрелась получше и вскоре опознала в слабом свете лестничной площадки свою соседку. Ту самую сумасшедшую бабу Шуру в своем неизменном поношенном платье. Не раздумывая, она открыла дверь и на нее обрушилась вонь старого тела, мочи и лекарства.
Девушка приветливо улыбнулась, но поздороваться не успела.
- Дерьмо! - неожиданно громко рявкнула старуха.
Жирная рука с длинными грязными ногтями указала на нечто, находившееся на лестничной площадке. Света с дрожью в коленках протиснулась мимо бабы Шуры, чтобы узнать причину ее беспокойства. На полу она увидела огромную кучу экскрементов.
- Что? Но...ее здесь не было...мы здесь при чем? - в замешательстве спросила девушка.
- Конечно ни при чем. Это я насрала!
Старуха самодовольно почесала задницу и захохотала. Света, изумленно смотрела то на нее, то на коричневые какашки, по которым ползали несколько мух, не впавших еще в зимнюю спячку.
В тот момент, когда девушка вновь пробиралась между дверным косяком и беснующейся старухой, на кухне что-то с грохотом упало. К грохоту неизвестного предмета был примешан звук неприятного шлепка и звон стекла.
Света поспешила на кухню, даже не подумав закрыть входную дверь.
На полу лежал Витя, раскинув руки и смотря широко открытыми голубыми глазами в потолок. Рядом валялась перевернутая табуретка и хрустальные осколки вазы, которые сверкали возле холодильника. Конфеты, лишившись места жительства, рассыпались там же, несколько закатились под стол.
"Витя...",- прошептала сестра, сделав шаг вперед. Под тапками хрустнуло стекло. Она медленно присела рядом с неподвижно лежащим братом и боковым зрением заметила край стола. Обитый металлом угол теперь сверкал красным цветом. Снова взглянув на Витю, девушка открыла рот в беззвучном крике. Под его головой медленно растекалась лужа крови, уже касаясь ее обнаженного колена.
Ей показалось, что она отупела и больше никогда не сможет нормально думать. Трясущимися руками Света зачем-то размазала кровь на колене. Удерживая равновесие и сопротивляясь внезапно свалившемуся на нее головокружению, она стала щупать пульс брата. На безвольной руке мальчика не было жизни и она, уже чувствуя, как по щеке катятся слезы, стала искать сонную артерию на шее.
- Он мертв!
Оглянувшись на голос, Света увидела бабу Шуру. "Зачем она прошла в квартиру?"- подумала девушка и, покачиваясь, встала на ноги. К горлу подкатил комок, но он не помешал ей прорычать:
- Пошла вон, сука!
Она вдруг поняла, что если бы эта вонючая развалюха не позвонила в дверь, то брат был бы жив. Развалюха снова засмеялась, производя странные телодвижения, хлопая в ладоши. Баба Шура пританцовывала одному ей известному ритму. Ей было весело.
- Убью!- глухо прохрипела Света и начала медленно нагибаться за большим осколком вазы, край которого был заманчиво остр.
Но, подняв взгляд, она уже не увидела ведьмы. "Бабка на площадке", - решила девушка и бросилась туда, сжимая осколок в руке. Но на лестничной площадке никого не было, кроме знакомой кучи дерьма. С нижнего этажа звучала приглушенная музыка и пьяные голоса. Несколько раз мигнула и перегорела подъездная лампочка.
Зарыдав, Света вернулась в квартиру, дошла до телефона в гостиной и набрала "неотложку". Уверенный мужской голос спросил причину вызова, адрес и пообещал, что бригада будет через десять минут.
Положив трубку, она услышала ритмичный стук. Прислушавшись, он поняла, что это барабаны. И звучали они в соседней квартире бабы Шуры. "Тварь!", - завыла от отчаяния девушка и кинулась колотить по стене, разбивая в кровь кулаки и оставляя на костяшках белую известку.
На кухне раздался шорох. У Светы родилась надежда на чудо, и она метнулась туда. Брат жив!
Но на пороге кухни она остановилась, и радость превратилось в ледяной страх. Витя стоял к ней спиной, его тело судорожно дергалось, и из раны на голове, где слиплись волосы, текла струйка крови по шее и дальше, прокладывая путь по голой спине.
"Братишка? - неуверенно спросила Света, чувствуя, что внутри у нее все похолодело. Барабаны за стеной стали играть громче и чаще.
Витя развернулся. Застывшая маска на лице выражала безразличие. Но когда брат улыбнулся посиневшими губами и протянул к ней руки, ей стало действительно страшно как никогда. Света непроизвольно сделала шаг назад, запнулась о брошенное впопыхах полотенце на полу, но не упала, удержавшись за стену. Брат шагнул навстречу, продолжая улыбаться.
Грохот барабанов затопил все основные звуки в мире. Казалось, что даже сердце девушки стучит по велению их ритма. Брат открыл рот и заговорил, резко обрывая окончания слов:
- Светк! Ко мне ид! Обнимат!
Света истошно завопила и, уже не помня себя от ужаса, кинулась к входной двери. Повернув замок, она толкнула плечом дверь, но не смогла открыть ее. Что-то тяжелое навалилось с другой стороны.
Витя обнял себя за плечи и пожаловался:
- Был больн! А сейчас холодн!
Не прекращая одновременно вопить и плакать, сестра забежала в ванную и закрылась на защелку. Всхлипывая и не отводя взгляда от двери, она села на край ванны. Здесь по-прежнему вкусно пахло детским мылом, на полу валялась мокрая мочалка и скомканная одежда.
За дверью послышались шаркающие шаги Вити.
Крак! Крак!
Света вскрикнула и вскочила, прижавшись к стене. Брат, обретший дьявольскую силу, дергал за ручку. Защелка предательски расшатывалась.
Крак!
Слетевший болт со звоном упал на белую плитку. Второй продолжал держаться. Света диким взглядом уставилась на потемневший след от старой ручки с внутренней стороны двери. Сама ручка сломалась год назад, и они с мамой все не удосуживались попросить кого-нибудь из знакомых мужчин приделать ее на место. Тогда сейчас она могла бы схватится за нее и удерживать со своей стороны!
Крак!
Золотистая защелка вместе со вторым болтом пали перед натиском. Витя открывал дверь. Света с облегчением нащупала в кармане халата осколок того самого осколка вазы, которым собиралась прикончить бабу Шуру. Увидев брата, приближающегося к ней, все еще трясущегося как марионетка, она спрятала оружие за спину.
- Светк!
Задрожав, она прижала ободранные костяшки пальцев к губам.
- Витя...Пожалуйста, уходи...мне страшно.
- Любл! И убь!
Холодными пальцами он схватил полы халата и резко рванул вниз. Света упала на колени, уткнувшись лицом ему плечо. Кожа брата показалась неестественно жесткой, как чешуя речной рыбы.
Она не чувствовала Витиного дыхания, но зато ощущала, как его руки задрали халат и спустили трусики. Ко всему прочему он с хрюканьем принялся сосать мочку ее уха. Собравшись с силами, девушка вонзила ему в шею осколок, одновременно пытаясь толкнуть его вперед. Но стекло лишь мягко вошло в плоть, кровь даже не соизволила брызнуть, а живой труп слегка покачнулся, но не ослабил хватки. С яростным криком, все еще терпя настойчивые приставания и уже с болью ощущая его пальцы в себе, Света начала бить осколком куда придется. Рвались детские мышцы, сочилась кровь, но мертвый брат все не падал. Лишь с десятого удара, видимо повредив сухожилие на его руке, она почувствовала, что хватка ослабела. Вновь толкнув Витю боком и ударив головой ему в лицо, девушка смогла вырваться.
Оказавшись в гостиной, Свету стошнило от обилия на своем теле чужой крови и слюней. Но это не замедлило ее мобильности. Вытерев рукавом блевотину на губах, она подняла со столика горшок с цветами и запустила в окно. Стекло разбилось, и в комнату ворвалась стихия дождя и холодного ветра.
Потом, схватив с полки большие ножницы, она кинулась к окну и закричала: "Помогите!".
Брат, истекая кровью, последовал за ней в комнату. Поврежденная рука беспомощно болталась, но вторая все еще представляла угрозу.
- СветК! ПроститутК! Не люб меН?!
- Пошел прочь!
Она встала в боевую стойку, держа ножницы перед собой и поражаясь своей смелости и отсутствию жалости к ожившему брату. Барабаны за стеной начали играть другой ритм.
Поправляя спущенные трусики, она пыталась угадать момент атаки. Брат, слегка пригнувшись, ходил полукругом возле нее.
Он прыгнул. Напоровшись на ножницы животом, он повалил сестру на пол, оказавшись сверху. Света, крепко держа свое оружие, пропорола его вдоль всего тела до груди. Там металл уперся в кость грудной клетки. Девушка почувствовала на себе еще теплые вываливающиеся кишки и кровь. Брат вяло пытался ее укусить в отместку за нанесенные повреждения. Сбросив его с себя, словно потрепанную и выпотрошенную куклу, она на коленях поползла из гостиной.
Остановившись возле выхода, оглянувшись и увидев за собой след из Витиной крови и внутренностей, ее еще раз стошнило. Шатаясь, она встала на ноги. Брат, отлетевший от ее удара к стене, не шевелился. Барабаны стихли. Труп покинула колдовская сила.
Дзыыынь!
"Скорая",- с холодной радостью подумала Света, глядя на часы.
Она выбросила окровавленные ножницы и смело распахнула дверь. На пороге стояла злая баба Шура с огромным черным барабаном, обтянутым желтой кожей.
- Соседушка! - прошипела старуха, размахнувшись и ударив Свету по голове.
Теряя сознание и проваливаясь во тьму, девушка слышала торжествующий хохот ведьмы.