АНДРЕЙ ИДЁТ НА ФЕРМУ

На ферму морозным утром
Шагает скотник Андрей
И взглядом тяжёлым и хмурым
Глядит на встречных людей.
Мимо летят легковушки.
Теперь их в селе навалом.
А он, подобно лягушке,
Туда и назад пешкодралом.
Валенки старые дедовы
И куртка на нём лоснится.
Куртку он тоже наследовал
От мужа старшей сестрицы.
Нет, есть и парадная куртка,
Висит в шифоньере родная.
Эта ж, как проститутка,
Затасканная и срамная. 
Дым сигаретный глотает.
Ферма-то не близка.
И сигаретку сжимает
Пальцами у мундштука.
В школу идут ребята,
Зевают спросонья сладко.
И он учился когда-то,
И школу закончил со справкой.
Чего вот, дурак, не учился?
Тепло и светло, и чисто.
Глядишь, и сейчас бы трудился
Помощником машиниста.
И никакой скотины,
И не скрести навоз,
Сидел бы в тепле кабины
И гнал вперёд паровоз. 
И получал не пятнашку,
Как человек отдыхал,
У барной стойки за ляжку
Девку в шортах хватал.
А может, вышел в начальники,
Ведь он же не дурачок.
И приносила б в чайнике
Ему секретарша чаёк.
И рассекал на ландкрузере,
Пистоны вставлял другим.
Лежал на спине ли, на пузе ли
В сауне по выходным.
Потом, завернувшись простынью,
За столом, где пиво и водка.
Висела на нём бы гроздью,
Как видел в фильмах, красотка.
А вот и она скотобаза
В серости утренней выглянула.
Сколько ж она, зараза,
Соков уже вытянула!
За скребок Андрей берётся.
Это самый важный труд.
И чего им не имётся?
Бесконечно ссут и срут.
А попробуй не почисти,
Столько схватишь матюков.
Языки у баб, как кисти
У проворных маляров.
Так скребком он намахался,
Что стоит едва живой.
Рокот трактора раздался.
Ворота ему открой!
Он в кормушки сыплет силос,
Ароматная еда.
И скотинка оживилась.
Подан завтрак, господа!
Сверху дертью припорошит.
Все корма через весы.
Санька - он мужик хороший.
Рожа цвета колбасы.
А потом ещё телегу
Он навозную привёз.
По замазанному снегу 
В поле отвезет навоз.
Дойка. Бабы матерятся.
И толкайся возле них.
Должен он со всем справляться,
Пашет он за семерых.
Наконец явился сменщик.
Всё! До вечера домой.
Впереди звенит бубенчик:
Ребятня идёт домой.
		          	***
Бездонна и ужасна бездна.
Смертельный холод. Свист в ушах.
И скрежет мельницы железной,
Что всё размалывает в прах.
И бродят души неприкаянно
Тупой холодною толпой.
Какого нужно им хозяина,
Чтоб обрели они покой?
И что же думали вы ранее,
Когда так сладко есть и пить,
Когда не знали покаяния
И собирались вечно жить?
Какая детская наивность!
И вот ударил смертный час.
И дней прервалась непрерывность,
И светоч разума погас.
И полный мрак. И нет просвета.
Не вспыхнет дальний огонёк,
Который бы из бездны этой
Тебя бы в путь направить мог.
Ни чувств, ни мыслей, ни надежды,
Нет места никаким мольбам.
Зачем кричали вы, невежды,
Что ждёт нас свет небесный там?	
                                                          ***
Во всех немыслимых и мыслимых грехах,
Во всех пороках, явных и неявных,
Меня подозреваешь. Очень славно,
Что я кажусь таким в твоих глазах. 
	
Гораздо хуже, если б идеалом
Тебе бы представлялся я, тогда
Была бы настоящая беда - 
Во мне б ты разуверилась немало.

Попробуй-ка, взойдя на пьедестал,
Моргнуть не так иль сделать жест не тот,
Который от тебя с восторгом ждёт
Она. И ты в её глазах упал.

Нет! Боже упаси! Минуй сия беда!
Пусть буду грешен...Совершенства ни на грош.
Зато тебе я повода не дам
С иллюзией расстаться навсегда.

И примешь ты меня, какой я есть,
Со всеми недостатками моими.
И будешь по ночам шептать ты имя
Моё. Какая это честь!