- Ну что, понял, осьминог озабоченный? - спросила у некогда великого Ктулху рыжая девушка с бэйджиком "Харуко" на груди, - будешь знать, как людей обижать!
Она убрала ногу со склизкой кожи твари, а глаза начали методично обшаривать камни мертвого города, словно что-то или кого-то выискивая.
Великий Ктулху неопрятной кучей, не подающей признаков жизни, лежал у входа в здание. На его голове красовалась вмятина довольно странной формы, а всеобщая спасительница, осматривая окрестности, брезгливо счищала ошметки шкуры со своей гитары. Не обнаружив искомого, она таки обратила внимание на собравшуюся у тела Ктулху компанию. Лицо девушки осветилось доброй маньяческой улыбкой, а высокий голосок с кошачьими нотками произнес: "Здравствуйте! А где же ОН?"
- Варвары! Вымирающий вид! Единственный экземпляр! - завизжал Жак, наконец рассмотрев, что сталось с его обожаемым Ктулху.
- Да успокойтесь вы, - хмуро бросил Люк. - Этот ваш единственный экземпляр чуть нами не пообедал, так что особых симпатий к нему я не испытываю. Противная тварь, чем-то мне одну дрянь из канализации напоминает. Чуть в дерьме тогда не утопила, сволочь... Куда больше меня интересует наша... эээ... спасительница... Уважаемая, а кто это - ОН?
- Как это кто? Наота, конечно... Я сюда прям-таки на крыльях любви примчалась, только чтоб его спасти... Так где он?!
- Не того пацана, случайно, ищешь? Так он за дверью прячется, - сообщил появившийся из комнаты Бенедикт - И вроде боится чего-то.
- Боится? Ну, со мной ему бояться нечего, пойду его обрадую, - ехидно улыбаясь, сказала девушка, на цыпочках подойдя к двери.
- Так ведь... - начал было Бенедикт, но девушка уже радостно кричала внутрь: - Наота, родненький! Это я! Ты меня еще помнишь?! Давай-давай, выходи, тут тебя уже все заждались!
Через полминуты из-за двери все-таки показалось белое, как мел лицо Наоты.
- Х-харуко... трясущимися губами выговорил он.
- Точно! Единственная и неповторимая! Так значит, ты все-таки меня помнишь!
- Т-тебя забудешь... Мне до сих пор кошмары снятся...
- Только кошмары? А сны эротические не мучают, нэ?
- Ну почему же мучают... - покраснел мальчик.
Этот вдохновенный и чрезвычайно трогательный диалог мог бы продолжаться ещё долго, если бы вниманием присутствующих не завладели с крайне неподдельным интересом уставившиеся друг на друга Бенедикт и парень в плаще.
- Брат? - нарушил молчание новоприбывший борец с Ктулху.
- Карл? - отозвался тот, явно узнав молодого воина.
- Брат, в этом мире неподалёку есть город Одесса, ты не там, случайно, родился?
- С чего бы это?
- А вопросом на вопрос?
После последней реплики братья весело захохотали - видно, подобные диалоги был непременным началом встречи родственников.
- Однако лучше бы нам отсюда таки убираться - отсмеявшись, сказал Бенедикт, пристально вглядываясь вдаль - Вон там еще что-то странное показалось. Раз в десять больше Ктулху... Жак, да отстаньте вы наконец от вашего "экземпляра". Ничего ему не сделалось, жить будет. Хотя и зря -- братьями всех кормить -- братьев не напасёшься.
- Так, все собрались? Пойдем отсюда, да побыстрее, - командирским тоном сказал Люк, не отрывая взгляда от темной тени на горизонте.
- Зачем пойдем, сейчас поедем! - прокомментировала Харуко, с размаха опуская гитару на голову Наоты. "Баммм" - раскатилось по окрестностям гулкое эхо.
Да ты, похоже, уже того... поехала... - выдавил из себя Люк. - Его-то за что?
- Да не бойся, так надо - весело ответила Харуко. Положи его пока в холодок, а...
- Не надо - тихо, но с достоинством сказал Ктулху, закрывая щупальцами уже раз пострадавшее место.
- А не надо, так и сиди тихо! - вид кровожадного оскала Харуки не испугал, похоже, одного Люка, уже повидавшего такие улыбки на лицах Тёмных.
- Я, собственно, вообще не понимаю причины вашего ничем не спровоцированного нападения, - уже на тон ниже и куда вежливее сказал Ктулху.
- Как это ничем не спровоцированного? Ты зачем хотел съесть моего мальчика?
- Это вот его? - Ктулху осторожно указал щупальцем на Наоту, все еще лежавшего на земле - Да на что он мне сдался? Я вообще никого есть не собирался. Ну, может, только этих двоих... - указующее щупальце переместилось на стоящих несколько наособицу Бенедикта с Жаком. - Я лежал. Я спал. Я никого не трогал уже четыре миллиона лет! А они...
- А что они? - неожиданно заинтересовался разговором мужчина с шпагой...
- Приплыли. Разбудили. Начали обзывать осьминогообразным реликтом. Изучать начали! А потом появляются ещё двое и кидаются на тебя с мечами!! Вот вы бы, уважаемый, не стали бы зверствовать, если бы вас разбудили посреди ночи, назвали уникальным экземпляром и начали тыкать в вас всякой дрянью!?
- Нет, но ведь можно ведь было объяснить, поговорить... - начал Жак, но Ктулху его перебил:
- Да о чем было с вами разговаривать? И так понятно, что вы - два идиота!!!
- Кто это здесь идиот? - мягко спросил Бенедикт, сжимая пальцы протеза во внушительный кулак
- Не стоит - сказал Люк. - Похоже, правду говорит... В его словах лжи не чувствую я. Вы бы извинились, что ли...
Пальцы Бенедикт разжимал с таким выражением внутренней борьбы на лице, что на извинение сил, похоже, уже не осталось... Однако и дальнейших комментариев на всегда злободневную тему "Кто же здесь все-таки идиот" тоже не последовало.
- Вспомнил! - раздался голос Наоты, про которого все уже почти забыли. Мальчик наконец-то пришел в себя и теперь сидел, привалившись к стене и держась правой рукой за здоровенную шишку на лбу. - Я про тебя книгу читал! Ты там еще вроде бы всю Землю захватить хотел...
- Захххватить этот бардак? Мне не нужен мир, в котором один из Великих Древних может получить по голове гитарой неизвестно от кого!
- Ща еще получишь, если не заткнешься...
Диалог, как всегда, не удалось довести до конца - его прервал дикий крик Наоты....
Шишка на его голове увеличилась раз в десять и продолжала расти. А затем она лопнула, выпуская из себя что-то металлическое, длинное и... желтое.
- О, как раз то, что надо, - довольно потирая руки, сказала Харуко
- Опять Веспа... - умирающим голосом сказал мальчик, - Видеть их больше не могу...
- ЭТО ездит? - удивленно спросил Карл, указывая на восемь колёс под днищем аппарата.
- Ещё как! Веспа XXL, с пятиметровым сиденьем, как раз на всех. Эй, ребята, залазь. Наота, так ты как, едешь? В прошлый раз, помню, все отказывался... Ну так как?
- Еду... Чувствую, я еще об этом пожалею...
Наконец все компания собралась-таки на сиденьях монстра мотоциклетной промышленности, и Харуко уже взялась за ключ зажигания, когда Жак опять вспомнил о своем любимом "объекте"
- Подождите, должны же мы помочь месье Ктулху выбраться с острова, - засуетился профессор, указывая пальцем на чудовище, - он же вот-вот затонет снова...
- Я эту склизкую гадость на своей Веспе не повезу, - категорически заявила Харуко, - Ее ж потом полдня отмывать...
- Великий Кхххтулху не нуждаетссся в помощщщи сссмертных - прошипел Ктулху
- Во, видишь, он и сам не хочет, - радостно сказала Харуко. Ну что, все уселись? Держитесь покрепче! Поехали!
Мягко заурчал мотор, нога девушки нажала на газ...
Э, подождите, как это поедем, мы же на острооооо.... - остаток слов Карла потонул в реве форсированного ракетного движка, швырнувшего длиннючий мотороллер высоко вверх.
С высоты птичьего полета был виден и Р`лайх, и Азовское море, посреди которого он всплыл, подчиняясь неведомым законам необъяснимого бреда, и еще что-то странное на горизонте... Веспа, набирая скорость, летела к Донбассу.
Василий Немец, несмотря на свою фамилию и гуталиновой черноты кожу, считал себя настоящим украинцем. Родился он вскоре после олимпиады 80-го года (на которую его мать, доярка-ударница, получила билет из райкома партии) на Полтавщине и все свое детство провел в селе, которое находилось в памятных местах близ знаменитого города Диканьки. Только вот ни чертей, ни, тем более, утопленников Василию за все тридцать пять лет жизни увидеть не довелось. Вместо того он видел много горя - ведь одноклассники иначе, чем "Чёрным Фрицем" его не называли. Это прозвище всегда несказанно его злило, и даже несмотря на свою врожденную слабость, он скоро научился вбивать обидное прозвище в глотки недругам.
Конечно же, за глаза его продолжали звать Фрицем. Но в глаза величали по имени, и слегка побаивались - за пару лет изнурительных тренировок Василий превратил свои кулаки в настоящие отбойные молотки, от которых спасения не было никому.
Правда, когда его школьная пора закончилась, и он поступил в военное училище, то скоро затосковал по милому школьному прозвищу. И правда - что же в нем обидного? Немцы, как оказалось, были замечательными людьми. Работящими. Порядочными. Исполнительными. И жили не в пример лучше, и машины делали крутые. А ведь как Василий любил их "тачки", вот как у капитана Синицына, к примеру. Тот же хоть был и евреем, всегда готовым потрепаться о Холокосте и шести миллионах загубленных собратьев по крови, но все же ездил на крутом немецком "БМВ", вызывая завистливые взгляды лейтенанта Немца.
Ну и что же тут скажешь, если студенты военного училища тут же окрестили его "поганым ниггером"? Конечно, в быту его кликали просто - "Нигер!", и все. Но легче от этого не становилось. Конечно, Василий сначала хотел навести порядок старым способом, однако, провалявшись полтора месяца в госпитале со сломанными ребрами, отчаялся это делать, понадеявшись, что со временем все образуется. Однако прозвище прилипло настолько прочно, что в диплом чуть не вписали прозвище вместо фамилии - и лишь в последний момент успели переправить "Ниггер" на "Немец".
Сейчас Василий Немец пил якобы кофе из "трофейной" американской чашки, оставшейся у него в распоряжении после совместных учений с американскими коллегами (к прозвищу "Ниггер" они зачем-то добавляли приставку "Факн" и при этом довольно ржали, глядя на недоуменное выражение черномазого лица лейтенанта). Чашка была большая, по объяснению коллеги, предназначенная совсем не для кофе, но с другой стороны, - объяснял он своим подчиненным (которые за глаза, да и в глаза называли его не иначе, как "Товарищ Ниггер"), напиток "Летний" вряд ли можно считать стопроцентным кофе, а потому техника безопасности отнюдь не нарушалась. Сейчас он задумчиво смотрел на экран радара, по которому лениво ползли три зеленые точки - воздушный патруль с ближайшей базы. Подчиненные, как всегда, при взгляде на его кружку глупо хихикали. Причин такого дикого смеха лейтенант Немец никогда не понимал, хотя ему это было крайне неприятно.
Отхлебнув еще один глоток из черной чашки с надписью "Fuckin' Nigger's Asshole" он, мигнув, уставился на радар. По экрану настырно ползла непонятная мигающая точка. Это было непонятно и раздражало. Просидеть на заштатном посту ПВО десять лет - тут начинаешь привыкать к тишине и спокойствию, тем более, что ничего страшнее голубя над головой обычно не пролетает, но сегодня... Впрочем, докладывать командованию после визуального контакта с парочкой целей он тоже особенно не спешил - ну не говорить же, что только что над бункером со скоростью 118 километров в час пролетел розовый слон... Впрочем, новая цель слоном точно не была да и одной из тех надоедливых тварей с крыльями и щупальцами тоже вряд ли - этих гадов радары не видели в упор - нежить, она и есть нежить, как подозревал лейтенант Немец, но чем чёрт не шутит...
Он снял с аппарата трубку и дунул туда. По привычке - новый аппарат им только-только установили, а в старый нужно было дуть, а порой и орать, чтобы тебя услышали на другом конце провода.
- Эй, алле! - крикнул он в трубку.
- Не ори, недочеловек, - огрызнулась трубка голосом полковника Кройца.
Полковника Немец не любил. То ли из-за внешности чистокровного арийца, то ли за расистские взгляды, то ли за манеры эсэсовца... То ли за вечную шутку ("Лейтенант Ниггер, а что это вы до сих пор пятнадцать лет как лейтенант?"). Да и немцем тот был настоящим, а не только по фамилии.
У меня тут ЧП, - сказал лейтенант, - неопознанный объект. Что делать?
- Ты идиот, Ниггер? - ехидно поинтересовался Кройц, прижимая плечом трубку к уху. Руки были заняты - в них было два "MP-38", из которых тот палил по странным тварям с горящими глазами и извивающимися щупальцами.
- Никак нет, товарищ полковник, - привычно отрапортовал Немец.
- А мне кажется, что да, - вздохнул полковник, - сбей его нафиг, и больше по таким идиотским вопросам меня не беспокой! У нас тут ад на земле! - полковник бросил трубку и "машиненпистоли" с пустыми магазинами, сдёрнул с пояса гранату-"колотушку" с металлической "рубашкой" и швырнул ее в самую гущу атакующих тварей, еле успев увернуться от несущего неминуемую смерть шипокрыла. Взрыв разорвал на части обоих кибердемонов и остальные твари, наконец, обратились в бегство...
- Сам идиот, - злобно прошипел Немец, и ткнул пальцем в красную кнопку.
Кнопка заискрила, и маленькая молния разряда ударила лейтенанта в палец. Немец резко отдернул руку, чашка перевернулась и напиток "Летний" вылился лейтенанту на штаны. Подчиненные громко захихикали, и, отвернувшись принялись стучать пальцами по клавишам, усиленно создавая видимость бурной деятельности. Немец же выразился просто - хоть витиевато, но коротко и по-русски.
А в это время установка так же коротко плюнула ракетой, которая, оставляя за собой едва заметный след, понеслась к скользящей в поднебесье "Веспе"...
Шаманом Сашу называли отнюдь не просто так. Мистикой он увлекался с детства, периодически проводил ритуалы и обряды жрецов негритянской религии Вуду, хотя в последнее время вудуизм порядочно ему надоел. Сначала его потянуло на восточную и западную мистику - привлекла таинственность и непознаваемость каббалы. Он старательно изучал тайны магических карт Таро, рисовал на клочках бумаги странные фигуры, проводил ритуалы, для которых при полной луне на полу чертились круги со зловещими символами, а после в настороженной полутьме слышались потусторонние голоса, вещающие сокровенные тайны. Несколько месяцев Саша поддерживал огонь в алхимической печи Анатор, соединяя несоединимое, и лишь его двойка по химии не позволила ему получить философского камня, на создание которого его надоумили таинственные голоса с того света.
Однако скоро он убедился, что Каббала не ответит на все его вопросы - истинное учение оставалось таким же далеким, как и тайны богомерзкого Некрономикона, да и бородатые учителя не очень-то спешили делиться с ним сакральными тайнами. Так что вскорости ореол таинственности вокруг учения средневековых мистиков перестал привлекать, наоборот, стал даже отпугивать.
Потому следующим этапом магического пути Саши стало странное учение, соединившее в себе сибирский шаманизм, вуду, славянскую магию и туманное учение индейцев-толтеков.
В этот день он и его учитель выехали за город для занятий магическими практиками на лоне природы. А если честно - попросту сбежали от заполонивших город ненормальных даже по меркам опытных чародеев существ, погодных явлений и летающих над головами весёлой расцветки тарелочек. Саша отправился в лес, где с утра, пока не сошла роса, собирал магические травы, складывая их в аккуратный мешочек. Затем, когда пришло время, он срезал несколько ветвей со священных вековых деревьев - из них получится замечательный магический напиток. На нем был его обычный костюм - черные очки, френч, выглаженные брюки и трость. Тростью он переворачивал валежник и раздвигал траву в поисках Грибов Силы, изредка встречавшихся в этом лесу. Сегодня день выдался удачным - он собрал целую сумку грибов, трав и веточек. Отлично! Он положил сумку в сторонке, отхлебнул из фляжки с грибной настойкой и взмахнул руками - пришло время делать серию магических пассов, которыми славились индейцы-толтеки. Только вот сделать он толком ничего не успел - его внимание привлек удивительный гул. Подняв голову, он увидел длинный мотороллер, пролетающий по небу. Зрелище показалось ему, мягко говоря, странным, ничего подобного видеть еще не приходилось. Нет, конечно, он неоднократно видел летающие машины - вертолеты, самолеты и даже космические корабли по телевизору, однако того, что летать может какой-то там скутер, даже никогда и представить не мог.
Сейчас же, просвистев над его головой, желтая "Веспа XXL", надсадно грохоча и оставляя за собой дымный след, опустилась где-то за опушкой леса. В воздухе отчетливо запахло бредом - пару раз моргнув и поняв, что все это ему не привиделось, Саша решил, что такое в тайне лучше не держать, и поспешил в домик, где его ожидал Учитель - ведьма, которую он уважительно называл Светланой Анатольевной.
Сама Светлана Анатольевна в этот момент как раз заваривала чай. Нет, не тот волшебный напиток из трав и сушёных мухоморов, дарящий непревзойденные ощущения и отправляющий людей в неведомые бездны астрала, а самый обычный, черный. И как только она залила кипятком керамический заварник, в комнату ворвался Саша Шаман с выпученными от ужаса глазами.
- Там это, - сказал он, захлебываясь, - в небе!
- Что в небе?
- Скутер! - выпалил Саша, - Желтый! Длинный!
- Саша! - сказала Светлана Анатольевна, - Подыши. Успокойся. Мотоциклы по небу не летают.
- Да не мотоцикл, - сказал Шаман, - а желтый скутер. Он упал за лесом.
- Ага, значит, все-таки упал! - сказала Светлана, - ты будь осторожнее с этим!
- С чем?
- С грибами! Я же тебе говорила - только сушёные и не больше трёх за раз! А то у тебя скоро не то что мотоциклы - утюги по небу летать будут! И не абы какие, а с режимом вертикального отпаривания!
- Утюги? - моргнув, переспросил Саша.
Он хотел сказать еще что-то, когда снаружи послушался низкий гул. Светлана Анатольевна подошла к окну, выглянула и глаза ее округлились. Саша пожал плечами, и тоже посмотрел в окно.
- Накаркала, - выдавила из себя Светлана, - Черт знает что творится!
По небу журавлиным клином скользили утюги. Немного, штук двенадцать. Неизвестно, был ли у этих утюгов режим вертикального отпаривания, но летели они очень высоко. А, исходя из того, что их было видно достаточно хорошо, следовало, что размер у них намного, намного превосходил обычный... То есть представьте себе обычный, нормальный утюжок размером с двадцатипятиэтажный дом...
Светлана протерла глаза и потрясла головой. Но утюги никуда не делись - они все так же изящно скользили по небу, изредка выпуская струйки белого пара и нежно посвистывая друг другу. "Это какое же белье такими обхаживать?!" - пронеслась в голове неуместная мысль. Но ведьма не подала виду, что ее беспокоят такие странные вещи, и вместо того стала размышлять, каким же таким макаром утюги вдруг оказались в небе. Правда, ничего внятного она так придумать и не смогла. Впрочем, небесные утюги уже успели скрыться за горизонтом.
- Знаешь что, - сказала ведьма Саше, - ты об этом не говори никому. Не поверят, а то еще и засмеют.
- Это вряд ли, - сказал Саша, поправляя на носу круглые черные очки, - сейчас в мире и не такое творится! Я сам по телевизору видел. Вот в Азовском море, например, Р'лайх всплыл, в Соединенных Штатах сразу целая куча катаклизмов - смерчи, бури... Я по телевизору всё-всё видел! Да и у нас тоже чёрт-те что. По всем каналам пришельцы на тарелочках. И учения ракетчиков по этому поводу решили провести. Ну кого после этого удивишь рассказом о летающих утюгах?
А потом в дверь постучали. Стук из вежливого постепенно (по мере того, как вокруг избушки сгущался неизвестно откуда взявшийся туман) превращался во всё более настойчивый и постепенно перешёл в удары ногами, перемежаемые воплями "Пустите! Здесь жёлтые слоники! Они нас сейчас затопчут!!"
Пожав плечами, Шаман подошёл к массивной двери, закрывающей вход в избушку, и быстро отодвинул засов. В избушку ввалилась и осталась неопрятной кучей лежать на полу немаленькая компания такого взъерошенного вида, что у обоих чародеев глаза опять начали свой путь на лоб. Впрочем, из ступора Шамана вывел запах так называемого "тумана". Принюхавшись, Саша поспешно захлопнул дверь, бормоча про себя "Вот это у кого-то затяжечка... Хозяин утюгов, не иначе... теперь понятно, откуда слоники... хорошо ещё, что только слоники...". Посвистывая, Шаман отволок находящихся явно на седьмом круге бреда незваных гостей вниз, в холодок подвала, а Светлана тем временем, не дожидаясь явления зелёных крокодилов с синими зайцами, накрепко законопатила все щели в двери и окнах. Вовремя - за прозрачными стёклами уже колыхалось сплошное белое марево.
Вернувшийся снизу Шаман торжественно скрестил руки перед собой, а что он имел в виду, стало понятно уже секунды через две по мощному и слаженному хоровому храпу снизу. Расспросы незваных гостей пришлось отложить до завтра - спускаться в подвал, где храп временами перемежался хохотом, гулкими ударами и совсем уж непонятными звуками, не захотелось бы и архимагу...