О начале вам никто не расскажет. Если кто-то из них и остался в живых, то точно не для того, чтобы делиться фактами о прошлом.
Истории нет. Она не нужна. Единственное, известное, - это война. Начало было положено когда-то давно, и теперь эта жизнь - последствия.
Книги - для огня. Не для знаний. Нужно греться, и они скидывают в живительное пламя все, что горит. Никто не умеет читать. Некоторые и говорят с трудом.
Зато считать учат. Чтобы знать продолжительность своей жизни - по сменяющимся сезонам и годам. Восемнадцать лет - и ни днем больше. Дальше - смерть. Казнь. Избавление от существования. Назвать это можно как угодно, смысл лишь один.
Нельзя становиться старше. Рубеж.
- Завтра придешь попрощаться?
- Срок?
Кивает. Их остается все меньше.
- Конечно.
Уничтожают самих себя, не зная, зачем им нужны эти долгие восемнадцать лет жизни.
Первые. Они знали. Положили начало. Возможно, тогда это было по-другому, сейчас - так. Может, тогда было больше крови и ненависти. И желания жить. Сейчас одно отчаяние. Иногда - тусклые вспышки непривычных эмоций. Равнодушие в большинстве своем. И ничего иного.
Сейчас не знают, как это - веселиться-грустить-злиться-любить-ненавидеть. Слова, смысл которых не известен. Но зачем он им?
Дети вырастают, не зная, кто их родители. Нельзя. Правило - сохранилось. Долгое время уже никто не говорит "мама-папа". Года в три становятся сиротами, потому что для матери и отца уже срок. Но все они - дети. Взрослые в своем решении. Беззащитные перед миром, в котором оказались по вине других.
А ошибкой ли это было?
Когда только так. Не знаешь, что можно иначе. Никогда не задумывался над возможностью переступить черту и начать жить.
Ошибка?..
Выстрелы - прекращение.
Настоящее спасение от серой мутной реальности.
Они ждут. Это единственное, чего они ждут.
И когда холодное, почерневшее дуло касается лба... они искренне и звонко... смеются...